Без розовых очков

ДЕНЬ НЕЗАВИСИМОСТИ

Память, даже если врет,
Очень дорого берет,
Отливая в миф
Тех, кто вечно жив,
В назиданье едва живым,
Напоенным славословьем в дым.

Без начала, без конца
Сказ от пятого лица
Про игру всерьез,
Где на кону – погост,
А у крупье, что не дует в ус,
В каждом рукаве козырный туз.

В ночь уходит вечер,
Душу греют речи,
Факела, костры и свечи
Освещают место встречи.
Ночь пройдет, но в этот вечер
Никому не станет легче –
Крыть и тем и этим нечем.

Время верить и любить,
Время бить и битым быть –
На себя примерь,
По себе отмерь.
Твердь разверзлась, проснулся зверь.
Медленно закрылась в детство дверь.

На рычаг легла рука –
Без греха она пока.
Выбирай сейчас: тормоз или газ.
Раздвоился невзрослый ум
Под присягой, данной наобум.

Мало чести быть в сомненье,
Если выпало сраженье.
О себе забудь, солдат,
Будешь -  нет-ли виноват.
Тот, кто на тебя поставил,
Он тебя же и подставил,
И тебе дороги нет назад.

Время лечит, время ждет,
Тают свечи, крепнет лед.
Воск теперь в цене.
Все концы на дне.
В мутных водах не видно дна.
Спас блаженных – видимость одна.

Спутаны концы в клубок,
Их искать - всегда не срок.
Как легенда - быль,
На вопросах – пыль.
С рыльца пух аккуратно стер
Каждый, кто дрова бросал в костер.

Слезы льются по щекам,
Падают цветы к ногам.
На асфальте три пятна,
Три свечи, а боль одна.
Воскурили фимиам,
Сестрам, братьям - по серьгам,
Звездный атлас  - на сердца бальзам.

Все на круги, как всегда.
Что случилось – не беда,
Впереди она
И уже видна,
Но немой и глухой молчат,
А слепые о другом кричат.

Туз козырный бьет подряд
Всех, кто прав и виноват.
Слезы не навек.
На асфальте снег,
Снег на улицах, снег в сердцах,
Саваном укутал прежний страх.

Зной сменяют холода.
Память – талая вода.
Слезы осуши…
Без вопросов – тишь…
Тишина… Не навек молва…
В левом прошлом слава и слова…

В ночь уходит вечер,
Пусто место встречи,
Отгремев, умолкли речи,
Друг - и - враг расправил плечи.
Отдышались, помолились,
И остались, с чем родились,
Притушили свечи, затаились…




СЕРЫЙ РАЙ

Каждому от бога
Все пути.
Кто куда не в ногу –
Шанс дойти.
Пусть учитель нетрезв и небрит –
Ты не в келье закрыт,
И не жди, что тебе подадут –
Сам расти.

В ступе вода иль пришли холода –
Есть время
Взять новую карту
И снова за парту, но бремя –
Ждать…

Ближний свет – дорога –
Не пылит.
На сто бед от бога –
Бледный вид.
Блеск фасада затмит все вокруг,
Каждый третий – твой друг,
Всем отломится поровну -
Шире круг.

Как могли – спешили
Без креста,
Но дошли – застыли
У моста.
Здесь со всеми
Строй серый свой рай,
Иль в рулетку сыграй,
Выбирай из предложенных
Общих ста.

В ступе вода иль пришли холода
На время,
Память листать –
Надо просто желать и темя
Напрягать.

Сам в толпу забился –
Там теплей,
Съежился, прижился.
Брат, налей…
Под стакан разговор ни о чем –
О насущном речём.
Раз по сто  я тебя – ты меня
Пожалей.

Все твое богатство –
На висках,
А блатное братство –
Дождь в песках.
Пусть в душе ты как прежде – орел,
Но твой поезд ушел.
Все, что светит тебе –
Голова в кустах.

Пообтерся от времени хвост,
В пыль рассыпался мост.
Серый рай твой –
Погост в четырех
Стен… нах…




КТО ЕСТЬ КТО?

Замороченный вконец,
Рот держу закрытым и гадаю:
Я – ответчик, или же истец?
Я на льдине,
Или
В стае? 
И
Как себя мне
Подавать:
Я – товарищ, или господин?
Порой бывает –
Упираюсь, когда следует шагать,
В одном лице тупой ишак,
Седой эмир
И хитрый
Мудрый Насреддин.

А, может, просто я устал
И ум на радость променял?
Я  с корабля хотел на бал,
Но там меня никто не ждал.
Среди прохожих заплутал,
А маскарадный плащ не снял
И сквозь цветную мишуру
Смотрю на жизнь,
Как на игру…

Вру себе и вру другим,
Больше по привычке, чем от страха.
Вызывает слезы новый гимн,
Старый
Посыпает темя
Прахом.
Мне
Все твердят, что счастье за углом,
А я не «против» и не «за»,
Но, как и все, туда бегом,
Хотя и знаю – там облом,
И только мелом на стене:
«Эй, ты, на букву «Мэ»,
Разуй глаза!»

А, может, просто я устал
И ум на горе  променял?
Я мнил – не даст сойти с ума
На сердце лютая зима.
Шальные были времена:
Летел – и знал, что далеко еще до дна…
Да что былое
Бередить?
Не лучше-ль просто плюнуть
И про все забыть?

Черт подал мне пьедестал,
А бог его на яму поменял.
Те тоже врут - им это не впервой,
И не берут к себе ни тот
И
Ни
Другой.
Я
Прыгаю, как шарик на столе,
Между ними, как меж двух огней.
А, может, я уже забыт, зарыт в чужой земле?
А может просто быть таким, как все,
Противно мне…

Я не могу  никак  понять,
На что меняться,  что  менять,
Какой тропой куда идти,
Пастись,  иль  самому кого-нибудь пасти.
Я начинать устал с нуля,
И проклиная, и моля…
Но если в крышку вбили гвоздь,
Что толку спорить:
Кто хозяин,
А кто гость?





МОЙ ПУТЬ

Тихо на цыпочках
Входит печаль,
С мягкой улыбочкой
Горький миндаль
Мне
Подсыпает
В бокал –
Ей отравы
(!)  (!)   (!)   не жаль.
Терпкий напиток,
Приятный на вкус,
Дарит забвенье, но
Это – искус,
И я
Бокала
Того
Ни за что не коснусь.

Громко отчаянье
В ухо кричит.
Видеть не чаял, а
Сердце стучит –
Этот
Непрошеный
Гость
Хоть кого
(!)  (!)  о – гор - чит.
И вновь где-то что-то не
Этак
Срослось,
И сердце опять не на
То повелось
И
От эмоций
Своих,
Как всегда,
Завелось.

А мне такой подарочек –
Ни к чему,
Я не обязан в этом мире
Никому.
Я
Все стерплю,
Пусть поболит
Шальное сердце от обид.
Уж сколько раз его просил я:
Не тупи
И в себе обиды
Не копи,
Переболей, перебесись,
Умней
И радостью лечись!

В ухо иглой
Шепоток за спиной,
Что я на всю голову,
Точно, больной
И где-то
В мозгах
У меня там
Свинец
(!) (!) на – рез - ной,
Что тупо иду –
Сам не знаю
Куда,
Пусть самая яркая
В небе
Звезда
Манит,
Но я
До нее
Не дойду никогда.

И вот потому  мое
Сердце болит,
Полное глупых,
Нелепых
Обид,
А как все
Банально,
Ответ
Всему миру
(!)   (!)   (!)   открыт:
В трепетном сердце
Эмоций не счесть,
Но без нужды
Сей набор, там где есть
Что-то
Другое,
Что можно
Потрогать и съесть.

И радуга волшебная там –
Просто блажь,
Маленький такой смешной
Цветной
Ми-раж…
Но сердце мое радугой живет
И боль свою на части рвет,
И я иду упрямо
До звезды
Пе-шком –
Моя дорога то в песках,
То под снеж-ком.
И пусть я
На голову больной,
Но этот
Путь –
Он только
Мой.

Может быть, я
Слишком много хочу?
Сам на земле,
А как будто лечу,
И
До звезды
Дотянуться
Мне
Не по пле–чу?

Но пусть мое сердце
Живое болит,
Полное глупых,
Нелепых обид –
Да пусть лучше
Так,
Чем узнать,
Что булыжник в нем
Скрыт.

Где-то крадутся
Тоска и печаль,
Боль и отчаянье
В двери стучат –
Это
Нормально,
Ведь мир
Позже их бы
(!)  (!)   (!)   за–чат,
И нет никого,
Кто б прожил без проблем –
Всем нам отпущена
Норма дилемм,
Жаль только,
В сердце
Эмоций 
Хватило не всем.

И пусть в груди болит, пока
Иду впе-ред –
Оно свое блаженство у
Звезды най-дет
И я, прикоснувшись к небесам,
Звездою яркой стану сам.
И пусть оно с моей не дружит
Го-ло-вой –
Я чувствую его и знаю,
Что жи-вой,
И я
К своей звезде иду,
Я знаю –
Она есть,
И я ее
Найду!




ХОЧЕШЬ – БУДЬ

Ле-тят облака,
Мчит свои воды река.
Мы в суете жалеем слегка,
Как наша жизнь коротка
В замкнутых рамках бильярдной игры,
Где катятся дни, как шары.

Ка-таем шары, бо-дры до поры.
Близка к завершению наша игра,
И вот уж приходит пора
Победы считать, с поля дни убирать,
А как хочется дальше играть,
Пока

Ле-тят облака, и мчит свои воды река,
И сказочный лес так же полон чудес,
И по-прежнему ждет игрока,
А мы все по полю катаем шары,
Слегка отупев от игры.

Мно-го лет льет-ся свет,
Освещая наш путь.
Хочешь – дни считай, с поля их убирай,
А хочешь счастлив быть – так будь,
Пока

Ле-тят облака, и мчит свои воды река,
И сказочный лес так же полон чудес
И по-прежнему
Ждет
Игрока.




ХУДОЖНИК, РИСУЮЩИЙ ГРЕЗЫ

Я в небо смотрю – там плывут облака,
Печальные дети воды.
Себе говорю: отвернись, обернись, пока
С тобой не случилось беды.
Ты в небесах, в чужих мирах,
Витая с детства, видишь свет.
А под ногами пылает лед и тает камень.
Я верю и не верю,
Что реальность – просто бред,
Чей-то бред.
Или нет?

Как Фата Моргана – родные края:
И дух, и стремленья,
И суть.
Кто не без изъяна, тот славит себя и я
К нему
Припадаю на грудь.
Пока мороз, букет из роз
Рисую я на глади льда.
И под ногами
Искрится лед, цветы как камень.
Я верю и не верю:
Лед и камень – не вода
Хоть иногда.

А где-то за лесом,
За дальней горой,
Розы живые и
И дождь проливной,
А наша жизнь – блиц
Замороженных лиц…
 
А как там, вверху,
В облаках и мечтах,
Спроси – я тебе расскажу,
Что благо, что жуть,
Чем живут мореход и монах,
И как я об этом сужу.
Там мы – немы,
Чисты умы
От навороченных идей,
Черным по белому
Предпочтенье спелому,
Лик – по чести, все при месте –
Гений и злодей –
Все, как у людей:

Кто хочет, тот прочит
Себя на алтарь
Служенья другим и добру.
Кто может – тот множит
Своих благодарностей ларь,
Чтоб ближним прийтись ко двору.
Нет, правда, я не вру!!!
…в который раз никчемность фраз
Рождает смех в пустых глазах.
Вновь на откровение
Имеет место мнение
Как результат парения
В заоблачных мечтах
И в сладких снах,

Где мир, разрисованный
Мною в цветах,
В мыслях раскованный,
Строгий в делах -
Просто блажь, что навеял
Небесный мираж.

Всему виной мой нрав шальной,
С одной ногой, с одним крылом:
Не желающий шагать,
Не умеющий летать,
Обреченный – поделом –
Быть ни решкой, ни орлом…

Вечно жующие
Множат бедлам,
В небо не смотрят,
Не верят мечтам…
Им аз - не воздам,
Замороженный сам…




РЕКА ЖИЗНИ

Вода и время точат камень не спеша,
Так травит прозой дней сама себя душа.
В тумане будущего маяки горят,
Но на пути встает стеной торговый ряд.

Ума прорыв как длинный шаг,
Крутой обрыв - а дальше мрак.
Никто не знает, что там: ночь или урман.
Слепит глаза полет купюр,
И сон – король миниатюр
Реальность обращает в сладостный дурман.

Открыты настежь дверь в театр и дверь в кабак.
Вокруг трибун толпа скучающих зевак.
Там чувства залиты вином, и не поймешь,
Где за идею лицедейство, где за грош.

Законы пишутся в стихах,
Синицы маются в руках
И церкви строятся, как только грянет гром,
Пророки служат в ямщиках,
Духовник кается в грехах
И Рафаэль рисует девушку с веслом…

Слеза к слезе – с обрыва падает река.
Туман беспамятства окутал берега.
Велик соблазн плыть по теченью до конца,
Свою невинность променяв на честь творца.

Чахнет размером с монету душа.
Явь добивает ее не спеша.
Заново пишется ветхий завет.
На маяке кто-то выключил свет…
 


ЧУЖОЙ САД

Пустые карманы, душа наизнанку
И время течет, как в бреду.
Зализаны раны, чуть дышит шарманка.
Мне солнце не светит в чужом саду.
Мимо слова и дела,
Неприметен и тих,
Духом замаянным бродит без тела
Боль моя – мертвый стих.

Время берет
Свое,
Над домом кружит
Воронье,
Мне б их пугануть,
Да давно заржавело ружье.
Сам не пойму, чего еще жду
В этом зеленом чужом саду?
Здесь все давно поделено,
И это добро не мое.

Хозяева сада со мною на «ты»,
Хоть водки я сними не пил.
Холодные взгляды, безмолвные рты –
Я их имена и не знал, да забыл.
Вышки бодая, пасись, как захочешь,
Только б устой не шатал,
И я коротаю бессонные ночи,
Уткнувшись в пустой бокал.

 Время берет
Свое.
Над садом кружит
Воронье.
А что их гонять?
Все равно все вокруг не мое.
В этом зеленом чужом саду
Я задержался себе на беду,
И все, чем себя утешаю –
Сплошное вранье.

Пока не ушел за ограду,
Все кажется просто, легко.
За жизнь рассуждаешь:
Как надо – не надо,
Где пряник сорвать,
Где нырнуть в молоко.
Но только чуть призрак костлявой старухи
Над садом косой взмахнет,
Себя ощущаешь в пол взгляда, в пол уха
И что-то едва не течет…

Время берет
За плечо.
О всем, что приснилось –
Молчок.
Не льет, не печет,
От хозяев и кость, и почет.
Как прежде, урчит и ждет
В здоровом теле здоровый живот.
И доски подсохли.
И свет уже брезжит… тот…



БЕЗ РОЗОВЫХ ОЧКОВ

Безликий капитал
Вины и жалости не знает.
Его не обыграешь
В подкидного дурака.
Он чистых от нечистых отделяет и решает,
Кому дать в руки кнут, а чьи ломать бока.

На ниве эНТээР
Великие умы планеты
Интернационально
Пашут на один карман:
Заваривают кашу, но не нашу и не вашу,
А чтобы невидимка с ложкой был и сыт, и пьян.

Стекается толпа
К подножию столпа –
Там отпущенье всем дают сполна.
Там без грехов душа
Не стоит ни шиша,
Бесцветная
От потолка до дна.

Весь мир – театр,
От вешалки до крыши.
Там сцена и цветы
И, как всегда, аншлаг.
Но в дверь вахтер решительный
Не пустит без билета даже в зрители
Рожденных кое-где и кое-как.

Мечта о счастье без забот
И без напрягов
Была одна на всех – теперь
Аукционный экспонат.
Делись, толпа, на классы,
Не отходя от кассы,
Плати за свое счастье,
Или осади назад.

Погнутый пятачок,
Зажатый в кулачок,
Ржаной кусок насущный даст нам днесь,
А к вечеру придет опять
Толпа пороги кассы
Обивать
В пустой надежде
В ряд калашный влезть.

Театр был балаганом –
Стал капканом.
Ни внутрь войти,
Ни выйти за порог.
Бесплотная империя,
Индустриально – адская феерия,
По чину ложка,
По родству пирог.

На сцене, в зале, в кассе –
Манекены.
У входа толпы,
Мертвые вдвойне.
Как будто в страшном сне,
Ютятся в красной книге
Герои пятилеток, как ханыги,
Не удержавшиеся на реформенной волне.

Как можем – так живем
И каждый о своем
Печемся так, как будто в этом суть.
И в долгий путь
Идем как на пикник,
Заложив крепко-накрепко за воротник,
Надеясь, что проблемы
Разрешатся сами как-нибудь.

Безликий капитал театр в аренду взял,
Он платит – он и роли раздает,
И без забот
Уходит в виртуальный мир
Элитный круг на бесконечный пир,
И тихо вымирает за ненадобностью народ…
***
 

СОН

Не о чем жалеть и  незачем лететь
В небеса от бесконечности забот.
Есть привычный добрый круг близких и подруг
И в этот круг уже никто и ничто не войдет.

Ты - будто яркая звезда! Такая разная всегда,
И твои тайны невозможно разгадать.
То озорная, то грустишь, то веселишься, то молчишь.
Никто не знает, что в мечтах своих порой летишь

Ты в свой старый сон от дневных забот:
В белый сад, где роза свежая цветет.
Там в тени густых аллей щебечет соловей
И там тебя садовник юный ждет.

Круженье дней, мельканье лиц,
Фрагменты, будто вспышки - блиц,
В цепочки строятся, и память их хранит.
Ты в окружении своем порой в толпе, порой вдвоем,
Но иногда приходит старый сон и в нем

Ты спешишь в тот сад, где садовник ждет,
А над белым садом синий небосвод.
Там солнце льется с высоты, а чудо-роза эта  – ты,
И он тебя как свое сердце бережет.

Какой нелепый глупый сон!
Садовник не в тебя влюблен,
А в свою розу – символ трепетной мечты.
И ты вернешься вспышкой - блиц
 В круженье дней, в мельканье лиц
И окунешься в мир привычной суеты.

И в нем – все та же: то грустишь,
То веселишься, то молчишь,
И твои тайны невозможно разгадать.
И ты не веришь в старый сон,
И будто кто-то там влюблен,
И что тебя он будет где-то вечно ждать…
 
Не веришь в старый сон, где он в тебя влюблен…
Ах, как влюблен! Все еще влюблен...
Зачем приходит он – нелепый глупый сон?

Ты давно уже - взрослая девочка. И тебе

Не о чем жалеть и незачем лететь
В небеса от повседневности забот.
Давно очерчен круг близких и подруг,
И не изменится ничто и ничего не произойдет…

Наутро сбросишь узы сна, проснешься дома не одна
И теплый душ тебя к реальности вернет.
Не будешь думать ни о сне, ни о прошедшей той весне,
 Но как приятно, пусть во сне, что кто-то где-то ждет…


Нелепый, глупый сон…
Цветной и милый сон…
Такой вот сон.
Просто сон…
**

НА ОЧЕРЕДНОЙ ЮБИЛЕЙ ПОЭТА

 Огонь свечи который год
Дрожит на алтаре.
Следы зубов, слюна и пот
На ритуальном серебре.
Открыты двери, сбит засов
И храм пречистый полон псов.
Орган не строит, лай не в тон
И лужи не от слез.
И, заглушая скорбный стон,
Гудит встревоженный притон,
Как будто все вокруг всерьез.

Сменил поэт усталость
На кладбищенский приют.
Ужели ж не мечталось ему
Там, где подают?
Ужель так трудно раз-другой
Прильнуть к чужим ногам
И стукнуть лбом?
Дающим руки облизать,
Дать под себя себя подмять,
И через это сразу стать
Заслуженным, осыпанным
Наградами и званьями столпом?

Но он, опальный, пел не там,
Не то и не для тех.
Как кость, бросал себя волкам,
Отмаливать готовый общий грех.
Зачем делить сейчас пирог,
К которому он так и не успел?
Он сам себе отмерял срок,
Шагнув однажды за порог.
Да и назад вернуться б смог,
Но, видимо, уже не захотел… перехотел…

Коней за дерзость привечал
И сам был ломовым.
Один за всех болел, не спал,
И песни не писал – рожал,
Но - как коням его мечты -
Им гривы стригли и хвосты,
Да прямо с мясом, побольней –
Охотников не счесть,
А под началом егерей
Бумажные ум, совесть - на цепи,
И кнут в руках – резиновая честь.

Над сценой пять на пять портрет
И в зале мест свободных нет.
Регламент утвержден в верхах
И только он опять не при делах.
Здесь и чужие и свои:
Кто знал его, и кто не знал.
И без него да за него
Опять не меряно всего
Наговорить безмерно рад,
На публику играя,
Штатных плакальщиков ряд.

Хватает каждому из них
Своих регалий и заслуг.
Зачем же столько слов пустых
И транспаранты - «ближний…», «дальний друг»?
Ему воздвигли пантеон,
Но заключен там в бронзе он-не-он,
А сто и тыща в юбилей,
С чьих языков течет елей - 
Не более, чем длинный,
Очень длинный хвост напыщенных,
Приписанных к нему нолей…

Свеча не вечна и огонь
Когда-нибудь умрет.
Растает воск, его сотрет
Забвения холодный лед,
И память, хрупкая вдова,
Другим отдастся… тема не нова…
Судьбу не надо укорять –
Мы все обречены терять,
Но как обидно сознавать,
Что я ему «спасибо»
Так и не успел сказать…

**

ТЕАТР. МОЯ РОЛЬ


Ласковых взглядов 
Кто со мной рядом
Подкупает доброта.

Сладкая вата
Дружеских запретов
Налагает вето

На мою неброскую печаль
О душе, что рвалась
В заоблачную даль.

Как ее пинали…
Думали – из стали,
А душа была – хрусталь.
И никому не жаль…

Оставляет свой след
Каждая из ста
Тысяч разных бед.

В унисон поют
Нищий и король -
И в каждом звуке боль,


И роль не та,
И слов пустых,
Прочитанных с листа,

Смысла не понять
И хочется молчать,

Но что-то недосказано,
И что-то не доиграно,
И что-то не допето…
Какая суета…

Обведу взглядом –
Кто со мной рядом?
Кто расскажет мне страшилку
Про меня?

Кто мои надежды
Обрядит в одежды,
И какого цвета они будут –
Ночи, или дня?

Видел немало
Ангел усталый,
Дни считая за моей спиной,

Но и он хранит молчанье
До моего венчания
С холодной тьмы бедой,
А повезет, так со звездой…

Мой вопрос не так прост,
И найти ответ –
Что достать до звезд.

Между днем и ночью
Не дано воочию
Смертным увидать
Фатальный мост.

Ласковый простой взгляд…
Кто мне был врагом –
Стал опять как брат.

С лиц смывают грим
Нищий и король,
Улыбаясь мне…

Что роль? Игра,
Похмелье зла и бенефис добра,

Бьющих исподволь.
И блестит земля
Под ногами у массовки
От осколков хрусталя…

***


Из альбома "Без розовых очков"
рок  2006 год