Когда улыбаются небеса, гл. 50 Муравейник

Глава 50. Муравейник.

Два дня спустя Кристиан гнал по вечерней Москве свой черный «Порш» на запад. Рядом с ним, на соседнем сиденье лежал небольшой металлический кейс. Охотников с ним не было. Договорились, что Брегвар и Владана подъедут отдельно, так как конкретных указаний по их поводу от Агмара не поступало. Предполагалось, что Пластину принесет один Кристиан.
Все страсти последних дней, бушевавшие в тихом, замкнутом пространстве Убежища, чьи своды еще никогда не сотрясали подобные катаклизмы, наконец, утихли. Все сомнения, раздиравшие душу молодого Посланника, теперь отошли на второй план. Главное, что ему все же удалось убедить отца в необходимости решительных действий, а также позволить лично передать Пластину Агмару Палу в обмен на девушку.
Кристиан вспомнил события вчерашнего дня.
За круглым столом большого зала собрались все члены российской группы геллайцев. Все прекрасно сознавали, что здесь решается их дальнейшая судьба.

Очень скоро Кристиан понял, что они смотрят на него, как на безумца, который рискует не только своей собственной жизнью, но и ставит под угрозу их стабильное существование, все, чего они добились здесь на Земле. Никто из этих людей не мог его понять. Он был для них всего лишь запутавшимся в своих слабостях мужчиной, даже не знающим, что делать и как правильно поступить, чьи личные чувства стали не только всеобщим достоянием, но и послужили слабым звеном, которым тут же не преминули воспользоваться враги.
Он не собирался ничего и никому объяснять или оправдываться.

Сидя за столом, Кристиан Силлери, периодически отодвигая левой рукой волосы со лба, медленно обводил собравшихся соотечественников внимательным взглядом. В их лицах читалось откровенное осуждение, неприятие происходящего и страх. Тем не менее,  он, хотя и выглядел растерянным, но все же был уверен в своих действиях, и вовсе не собирался отступать от задуманного, равно как и был полон решимости убедить в своей правоте всех остальных.

Александр был внешне спокоен, в то время как Калиста заметно нервничала, ее руки дрожали, глаза покраснели и припухли. Сын избегал ее в эти дни, а она не решалась его отговаривать. Он слишком походил на своего отца, а поэтому она чувствовала всю беспомощность своих доводов. Эктолар, Брегвар, Улла и Владана, все они старались не встречаться взглядом с Посланником, зная его внутренние возможности, и опасаясь открыто противостоять ему. И только Аллегра смотрела на него ясными живыми глазами, не скрывая к происходящему своего отношения – эдакой смеси жалости, сожаления, надменного сочувствия и, возможно, торжества.

Все это не помешало Кристиану твердо и четко изложить свои требования и призвать собравшихся пойти ему на встречу. Он даже предпринял слабую попытку мысленно надавить на рядовых членов экспедиции, но это ни к чему не привело - геллайцы забились в свои раковины, а воздействовать сильнее в присутствии отца он не осмелился. Вряд ли такое жульничество могло бы ему сейчас пойти на пользу. Не стоило испытывать терпение Александра Силлери, тем более что решающий голос все же оставался за ним. Как бы ни проголосовали остальные, все будет зависеть именно от его решения. В глубине души Кристиан надеялся, что отец на его стороне.

Хранитель с вежливо-бесстрастным лицом выслушал аргументы своего непокорного сына, отметив про себя, как сильно волнуется его мальчик, которого выдавала лишь привычка поправлять мягким жестом ото лба к уху и без того прекрасно уложенные волосы, но успокоить его не спешил.

После Кристиана один за другим объявили о своих решениях остальные.
Эктолар занял принципиально отрицательную позицию, при этом ничем не аргументируя свое мнение. В то время как Улла, которая, похоже, только и думала о том, как бы поскорее вернуться домой на Геллайю, где она и ее будущий ребенок, наконец, будут в безопасности, так же без объяснения мотивов, произнеся всего несколько слов, вдруг встала на сторону Кристиана, для которого это не явилось неожиданностью. Чего-то подобного он от нее ожидал, и даже более того, был уверен, что Улла его поддержит.
Кристиан мысленно засчитал одно очко в свою пользу.

Брегвар выступил за освобождение землянки радикальным путем, предлагая просто-напросто отбить ее у Агмара, спланировав боевую операцию, и при этом ни за что не рисковать доверенной им реликвией. Его тоже можно было понять – сохранность и защита Пластины Мудрости были его основной задачей. Можно сказать, охотники отвечали головой за безопасность Пластины. Зная это, Кристиан не был удивлен словам Брегвара, и обижаться не мог.

Калиста отмалчивалась, ища поддержки в глазах супруга и не решаясь высказаться прежде него. Так же чего-то выжидала и Владана. Внутри нее шла мучительная борьба, но, похоже, она склонялась к мнению жениха. К этому Кристиан тоже был готов. Он внутренне напрягся, ожидая решения отца, понимая, что только от него зависело, на чью сторону встанут молодая охотница и его мать. 

Неожиданно Аллегра, чья позиция для Кристиана была уже предрешена после неудачного выяснения отношений накануне, заявила твердо и безапелляционно о правоте своего жениха. Она призвала всех поддержать его стремление спасти ни в чем не повинную земную девушку, по трагической случайности втянутую в их междоусобицу. При этом добавила, что и сама всегда будет стоять на стороне своего будущего супруга, который является примером мужества, храбрости и самопожертвования во имя добра и человеколюбия, тем более, когда речь идет о справедливой защите слабых и беспомощных.

Все это Аллегра произнесла на одном дыхании, ее голос дрожал от волнения, в глазах застыли слезы, а саму ее переполняли гордость за жениха и сознание выполненного долга.
Вдохновенная речь Аллегры, казалось, никого не оставила равнодушным. Кристиан с нескрываемым восхищением и благодарностью смотрел на свою невесту. Ее неожиданный поступок заставил его увидеть в ней что-то новое, приоткрыть завесу в ее внутренний мир, тщательно скрываемый за внешним холодным и бесчувственным сиянием совершенной красоты. Все это вселяло надежду на вполне счастливое будущее их брака и мирное процветание семьи. Если, конечно, он выживет.
Взглянув на сына, Калиста не выдержала и тихо заплакала.

В этот момент  Владана вдруг перестала колебаться и отдала свой голос Кристиану. Приложив правую руку к груди, туда, где учащенно билось его сердце, он еще раз мысленно поблагодарил Аллегру и кивнул головой охотнице в знак признательности.
Оставались Александр и Калиста Силлери. Хранитель не торопился высказаться. Он терпеливо наблюдал за всем происходящим. Наконец он нежно взял за руку жену, посмотрел на сына и объявил о своем решении обменять Платиновую Пластину Мудрости на Веронику Вальберг.
Калиста побледнела и, казалось, перестала дышать. Однако, через несколько секунд медленно сглотнула, сжимая дрожащей рукой руку мужа, стараясь не потерять самообладания, и чувствуя, что не сможет этого сделать, если заговорит. Поэтому она лишь молча как-то неопределенно кивнула головой. В конце концов, ей ничего не оставалось, как согласиться с мнением мужа, впрочем, ее голос уже не имел никакого веса.
Успокаивающе погладив руку жены и подытожив собрание, Хранитель встал из-за стола и пригласил сына проследовать за ним. Все оставшееся время они провели в кабинете, готовясь к предстоящему испытанию.

Неожиданно раздавшийся звонок по мобильному, словно колокольный звон,  вывел Посланника из оцепенения, разрывая череду воспоминаний. Он пошарил рукой в кармане пальто и быстро прижал трубку к уху.
Звонил Виктор Воронин, его земной друг и коллега, недавно ставший счастливым отцом.
- Привет, Крис, куда пропал?

Это был голос из какой-то далекой, прошлой жизни. Только теперь Кристиан осознал, как много всего изменилось за последние две недели.
- Привет, Виктор. Да я не пропал вовсе. Так, забегался просто на работе.
- Понятно. Все никак не разберешься с Аркаимом? Признаться, я и сам об этом часто думаю. Ты меня, прямо, озадачил в последний раз своей идеей, никак она не идет у меня из головы.
Виктор занимался археологией. Именно на этой теме они и познакомились с Кристианом несколько лет тому назад на Урале, под Челябинском, в районе раскопок древнего Аркаима. Вернувшись в Москву, поддерживали отношения и вскоре стали довольно близкими друзьями. Две недели назад у Виктора родился сын. Кристиан приехал поздравить друга и задержался за разговорами до самого утра. А, выйдя от него, угодил прямо под колеса Никиной «девятки». Как же давно все это было!
- Я вот чего звоню, - донеслось из трубки, прервав раздумья Кристиана. - Я ж забрал жену и сына из роддома в среду. Сегодня суббота. Может, подъедешь к нам? Светка будет рада. На гордость мою посмотришь.

- Я, - запнулся Кристиан и неожиданно широко улыбнулся, представив счастливую, сияющую Светлану с малышом на руках, - я бы с радостью. Но, боюсь, сегодня не получится. Не уверен. На днях, обещаю, обязательно приеду. Приеду, как только смогу.
Еще через пятнадцать минут он кое-как втиснул свой «Порш» на забитой транспортом улице, недалеко от дома, указанного охотниками, не мешкая, вышел из машины, прижав локтем к себе небольшой кейс, и легкой решительной походкой направился через дорогу к многоэтажной кирпичной новостройке.