Огнь очищающий. Уроки

         Мне всегда нравилась земля.
 
         Я всегда любила лесную, пахнувшую сладко после дождя, и теплую, прогретую солнцем землю на дачном участке. Люблю нежно весеннюю землю, покрытую молодой зеленой травкой, как бархатом, по которой так славно ходить босиком, когда она холодит и щекочет ноги, а остановишься ненадолго – и начинаешь чувствовать стопами мягкое тепло земли, прогретой летней порой...
 
         Общаясь с землей, делаешь разные маленькие открытия каждый раз...

         А вообще–то я «асфальтный ребенок», родилась в военном городке и прожила свое детство, скитаясь с военным папой по разным городам и весям, но все военные городки и в России и за рубежом были похожи – дома под линейку, все залито асфальтом, кое-где клумбочки крошечные – плод личной инициативы жен офицеров.

         Но как только я закончила институт и покинула свой город, я сразу начала строить свой первый дом на берегу Волги в Тольятти, куда уехала на работу. Построила трехэтажный дом, посадила сад, развела огород и вырастила чудовищных размеров помидоры «Бычье Сердце», чем совершенно ошеломила своего папу–офицера, когда он приехал ко мне на Волгу.

         Подарок от моих космических ведущих.

         Позже я вновь построила дом и посадила сад в Санкт–Петербурге, на Финском заливе на стороне Петергофа, мне очень понравилось это место, хотя места на другой стороне Финского залива, возле Репино всегда были гораздо престижнее.
 
         Я полюбила мое Мартышкино, строительство которого началось в 1750–1755 годах, параллельно со строительством Нового Петергофа, и где селилась тогда челядь самого Петра Великого...

         Мало что сохранилось от тех времен, но в книге историка «Старый Петербург» названы были первые три улицы: Лесная, Нагорная и Приморская, с которых и начиналось Мартышкино.
 
         Вот на Нагорной улице я и построила свой следующий дом.

         Мне был подарено это место в прямом смысле моими Ведущими Космическими покровителями. Или лучше – Учителями, как я предпочитаю их называть.
 
         Как это произошло и что этому предшествовало я сейчас постараюсь рассказать.

       
         Великолепный дом на берегу Финского залива в поселке Мартышкино.

         Моя судьба складывалась настолько необычно и непредсказуемо, что давно вышла из традиционных рамок среднестатистического советского врача.

         Одним из основных моментов моей судьбы было необъяснимое постоянное скитальничество.

         Я никогда не жила нигде более трех лет...

         После окончания института я начала свой необычный Путь.

         Каждые три года, иногда и ранее, я отправлялась в новые тревожные и незнакомые места, покинув только, что нажитое благополучие: квартиру, мебель, большое количество приобретенных вещей...
 
         Я отправлялась в свое независящее от моего желания или нежелания очередное скитание.

         Весь этот странный цикл испытаний я прошла за 7 и 7 лет, т.е. за 14 лет, с 1966 года окончания медицинского института по 1980 год, когда я приехала в Санкт–Петербург, тогда еще Ленинград.

         Могу признаться честно, что я только, что просчитала эти годы и разделила их на 2. И сама удивилась, ибо все происходило, как сказано в Библии.

         Могу еще добавить сразу же, что сейчас, когда я пишу эти строки, исполняется 7 лет моей жизни в Америке, 7 лет, как я решилась остаться здесь, в этой стране без особого на то желания, можно сказать, по стечению обстоятельств...

         Я находилась здесь на международной конференции в небольшом городке на берегу Атлантического океана Вирджиния – Бич, в НИИ "Эдгара Кейси,” спящего пророка Америки” с моим докладом « Дифференциальные критерии шизофрении, галлюцинаторно–параноидной формы, и контактов с Высшим Разумом»

         На 6 сентября у меня был билет в Санкт–Петербург, а 27 августа в нашей стране произошел дефолт, рухнули деньги и все изменилось. Мои родные люди, дети и даже мама просили меня остаться, чтобы как–то помогать всей семье.

         Так что я подозреваю, что дефолт был сделан специально, чтобы я осталась в США.

         Что готовит мне моя неугомонная судьба сейчас, какие перемены?

         Я поняла давно, что мои скитания будут всегда, потому, что я осознала, что я – гость на этой планете, и мне нужно набираться разнообразного опыта на ней.

         Но цикл моих перемен теперь уже 7 лет! И эти последние 7 лет я насытила событиями до предела:  книга эта уже седьмая, три из них на обоих языках, я взяла английский, написала тысячи рисунков и картин, иллюстраций к моим книгам.

         Получила Американское гражданство, сохранив Российское навсегда, и при том мне пришлось очень тяжко работать, как и всем нашим русским женщинам, на унизительных работах долгое время.

       
         Возвращаюсь в Россию, в Санкт–Петербург. Тогда еще Ленинград.

         И вот, наконец, я осталась в Ленинграде, как я решила для себя – навсегда!

         Однако после трех лет счастливого проживания в моем любимом городе на Неве начались первые признаки междувременной тревоги и каких–то таинственных сдвигов в пространстве, перемещений и перераспределений энергий, обстоятельств, случаев, непредсказуемости в событийности и их последовательности.

         Проявление совершенно не зависящих от меня обстоятельств становилось все явственее, угрожающие ситуации все драматичнее...

         Я уже тогда понимала, что мне предстоит готовиться снова в Путь, в неведомые испытания...

         Но я знала и то, что сила моя и веление мое становилось более интенсивным.


                Я созревала для бунта...
 

         И я возопила, взмолилась, рыдая, возмущаясь и стеная одновременно: «Нет, я не покину мой город! Я люблю его, и я хочу жить здесь! Я не могу больше мотаться по свету как перекати–поле. И я не уеду никуда!!!»

         Так я молилась и плакала всю ночь...
 
         Наутро что–то стало меняться, раздались звонки, которые были долго ожидаемыми, решения, которые еще вчера не были бы возможными...

         Но и было еще и нечто нестабильное, беспокойное, плывущее, мягко вибрирующее в пространстве, как перед началом грозы, когда в покое затаившейся тишины уже начинается напряжение и едва уловимая тревога.

         И через несколько дней это свершилось.

         Страшный пожар 4 степени унес все нажитое мною за три года напряженной, тяжелой работы в двух–трех местах и все привезенное мною с собой из моих скитаний – библиотеку, картины, коллекции, всю одежду и обувь, по тем временам очень дорогую, мою шубу, беленькую дубленочку...
 
         Горела наша квартира на реке Фонтанке, на пятом, последнем этаже, в старинном доме дореволюционной постройки, горела так интенсивно, что огонь мог перекинуться по горящим балкам по всему дому. И пожарники, боровшиеся с огнем, даже не подумали спасать наше с мамой имущество, а рухнувший потолок превратил в прах красивый и дорогой хрусталь, телевизор (основную причину пожара), мебель и все, что еще не сгорело.

         Мама моя отважно пыталась бросаться в огонь, спасать облигации и документы, обожгла ресницы и щечки. Меня вызвали из санатория «Черная Речка», недалеко от Репино, где я работала, и дальше я только и делала, что успокаивала и утешала мамочку, которая всем повторяла, что она обездолила дочку.

         Пожарники и милиция заканчивали работу без нас, забили двери квартиры и уехали.
         Как оказалось, квартира не подлежала реставрации до капитального ремонта и позже была заварена металлической дверью на долгие годы.

         А мы с мамой уехали в «Черную Речку», санаторий, где я работала тогда.

         Я знала только одна, что именно произошло в реальности...

         Почему так случилось, что моя мама пошла к соседке, не выключив нового телевизора (позже ни одна комиссия не могла объяснить причины возгорания).
 
         Почему они долго наблюдали за пожарными машинами, за работой пожарников из ее окна третьего этажа и мама не торопилась домой...

         Я знала, что мое непокорство воле моих Ведущих, своевольный отказ покинуть город, мой бунт был завершен тем же лишением меня земных благ, но в еще более жестокой форме.

         И была к тому же добавлена угроза здоровью и даже возможно, жизни моей мамы.

         В то время я вовсе не думала о материальной стороне происшедшего, обо всей этой ерунде, о вещах, которые можно вновь нажить!

         Наутро я начала занятие с хорошим макияжем, в белоснежном халатике.

         Я улыбалась и шутила, как обычно. Занятия по групповой психотерапии прошли великолепно, я особенный акцент сделала на важность сохранения духовных ценностей и правильного восприятия всех событий жизни.

         А на следующем занятии, через неделю, когда уже все знали о случившемся, моя группа в полном недоумении и абсолютном, нескрываемом восторге, пытаясь понять меня, расспрашивала, как я могла так держаться.

         А я и не «держалась», я была просто собой.      
 
         Итак, я заплатила большую цену за бунт, но я прошла испытание с честью и достоинством, с гордым небрежением к земным благам и с уважением и любовью к тем моим пациентам, которые приезжали по субботам на мои занятия.

         О Боже, что же потом началось в моей жизни, не хватит и целой книги, чтобы рассказать обо всем.

         Ко мне начали сами по себе возвращаться все мои вещи, но на бесконечно более высоком уровне.

          Мебель – только антикварная, одежда – самая лучшая, картины – замечательные, даже иконы великолепной работы.

         Часто мне вначале показывали какую–то вещь во сне или в полудреме, в мягком медитативном погружении, а потом она возникала в моей жизни сама по себе.


                Дача на берегу Финского залива.


         Вот теперь пришла пора рассказать, как я получила мою замечательную дачу в посёлке Мартышкино, с каскадами спускающейся к собственному ручью 18 сотками земли, в трех минутах от Финского залива с дивным видом на остров Кронштадт.

         Теперь–то стало ясно не только посвященным в таинственный мир эзотерики, а всем, кто читает сейчас мой рассказ, что иначе и быть не могло...

         Я прошла испытание – и дача в подарок не такое уж и большое дело!

         ...В кармане моей рабочей блузки давно, месяца три, лежал клочок бумаги с адресом дачи, которую собирались продавать в Мартышкино. Мне его дали в исполкоме. Но мне было не до дачи.

         Но однажды, ранней весной, в сырой, дождливый, типичный для Питера денек, я нашла эту записку...
 
         И тут же стала организовывать экспедицию в составе мамы и моей внучки Виточки на просмотр дачи...
 
         Они рьяно сопротивлялись.

         Кому же в такую погоду захочется выходить из дому и тащиться на электричке за город.

         Но я убедила их, наобещав приключений, обед в кафетерии и много еще чего–то...

         Приключения и чудеса начались сразу, как только мы нашли этот дом. Дождь прекратился, солнце засверкало, настроение сразу повысилось.

         Небольшой аккуратный домик и огромный старинный сад, красивые каскады, как бы огромные ступени с разнообразными растениями.

         На порожке дома сидел пожилой, очень уставший на вид человек и курил папироску. Мы поздоровались.

         Я спросила его, не продается ли дача.

         Он закряхтел и заворчал на нас: «Ну вот, не успел еще приехать из Москвы, и часа не прошло, видите, дом еще весь заколочен, а вы со своими глупостями. Пока и думать об этом не желаю.»

         И тут я поняла, что совершенно каким–то невероятным, интуитивным, подсознательным образом я почувствовала, что нужно ехать именно сегодня, сейчас на дачу в Мартышкино.
 
         И что меня ждет здесь удача, радость, отдых и, конечно, хотя было совершенно невероятно даже подумать о такой безумно дорогой даче, я была уверена, что она станет моей!

         Я сменила тактику и спросила, не сдаст ли он нам пару комнат.

         Тут он расцвел, заулыбался, не ожидая такой удачи в день приезда, и повел нас показывать дом. Я выбрала самые светлые комнаты с видом на сад, которые стали к тому же моим наблюдательным пунктом... Я видела всех своих « соперников», желавших купить дачу, осматривающих ее со всех сторон.
 
         Но где–то глубоко в душе я знала, что она будет моей, что мне она послана, как вознаграждение.

         Так и случилось!

         Это был сказочный подарок от моих Ведущих, которых я не подвела, пройдя все мои испытания с улыбкой и всепрощением.

         Позже я построила на этом месте замечательный двухэтажный деревянный дом в старорусском стиле, с вытянутыми вверх полуовальными окнами, и роскошную сауну на два этажа с парными, сухой и влажной, трапезной и двумя опочивальнями наверху, отделанную пятью сортами дерева, прямо над тихо журчащим ручьем.


         Нью–Йорк. 22 июня 2005