4. Фима маразматик и телешоу

4. Фима – маразматик и телешоу


Фима давно не смотрел телепередачи. Они ему не нравились, но он регулярно отдавал своей хозяйке деньги за подключение к телеканалам и грустно посматривал на темный экран, который загорался только по вечерам, когда в дом приходил Гость. Сейчас Гостя не было, и Фима решил посмотреть, что же там, за этой темнотой…Он нажал на кнопочку, и экран зажегся голубым светом. Фима увидел, как много пыли накопилось на экране , на самом ящике и вокруг, на столе и под ящиком. Он взял тряпочку, смочил её теплой водичкой из-под крана и осторожненько протер светящееся пространство телевизора. Тряпочка стала черной, как его носок, и он выбросил её в мусорное ведро. Сам ящик Фима протирать не стал, предоставив роль уборщика жене, которая должна была вот-вот проснуться.

И он правильно сделал, потому что на экране появилось нечто, что сразу приковало его внимание. Через Красную площадь в Москве шли колонны. Фима присмотрелся. Колонны шли нестройными рядами, с разной скоростью и в разном ритме шага, но было и  нечто общее в оформлении шествия. Участники парада везли перед собою ручные тележки с домашним скарбом, котами и кошками, а впереди каждой колонны шел запевала с транспарантом. Транспаранты напоминали штандарты древних славян и церковные иконы, носимые верующими  во время церковных ходов вокруг храмов, монастырей и посёлков городского типа. « Идут врачи, заслуженные работники здравоохранения, светила медицинской науки и практики,- звонко скандировал голос за сценой, - Слава нашим медикам – пенсионерам, оставившим клиники и поликлиники ради святого дела- переселения в пустующие земли Ярославской, Белгородской, Псковской губерний!!! Виват!!!». Присмотревшись к штандарту медиков, Фима- маразматик с удовольствием узнал известный ему предмет- кружку Эсмарха с развевающимся на ветру костяным наконечником.

Голос продолжал захлебываться: « Идут заслуженные работники культуры и образования, в том числе – высшего. Слава нашим работающим (или работавшим??) пенсионерам, учителям и библиотекарям, преподавателям и доцентам, слава нашей профессуре  и академикам, оставившим свои рабочие места  ради выполнения священного долга российских пенсионеров- заселения  погоревших домов Рязанской, Вологодской, Волгоградской губерний. !!! Первых переселенцев уже ждёт комфортное общежитие-новостройка Гладкие Выселки на самом краю Рязанщины!!!!». Фима заинтересовался и заерзал на стуле. Название Гладкие Выселки напомнило ему его прабабушку- это было место её рождения, и она частенько рассказывала, как московские помещики – дворяне изгоняли туда провинившихся крепостных, назначив им тяжелый то ли оброк, то ли откат. Штандартом в этой колонне был портрет лохматого А. Эйнштейна, почетного пенсионера академиков РАН.

Третью колонну возглавляла всемирно известная примадонна Алла П. Сама она шла пешком в черном кладбищенском балахоне, а за нею медленно плыли иномарки с сидящими в них внуками и мужьями. В силу особых заслуг перед отечеством Алле Борисовне разрешили не расставаться с домочадцами. Не отставали и Гурченко с Бабкиной. Им было разрешено взять с собой не только домочадцев, но и домашние бассейны и сауны, фитнесс-центры их имени  и огромные повозки с дисками и фильмами, запечатлевшими их голоса и имидж. Этот цыганский табор возглавлял Филя, не пожелавший расстаться с единственной любимой женщиной. Само собой, штандартом этой колонны было старинное платье-балахон Аллы. Голос скандировал: « Слава нашей российской элите, нашим престарелым шоуменам, нашедшим в себе силы расстаться с фанатами и фанатичками,  пожелавшими слушать пение птиц и журчание ручейков вместо дребезжания фанеры». Фима не понял юмора последнего высказывания и задумался - при чём тут фанера??? У него на кухне уже два месяца дребезжит фанера, купленная хозяйкой для ремонта, и он так привык к этому звуку. Музыка ночи….

Фима устал, ему хотелось выпить горячего чаю с булочкой типа Калинка, и он уже хотел выключить телевизор, как голос произнес: «Вот идут наши славные, наши доблестные ветераны пенсионного поколения. Многие из них защищали Москву и Ленинград, сражались под Смоленском, лежали в горящем снегу под Волгоградом … Мы рады, что они решили вернуться на поля бывших сражений и остаться там навсегда»! Фима увидел вяло бредущих солдат ВОВ, они шли, опираясь на костыли, или ехали в инвалидных колясках, и у всех ярко блестели на солнце ордена и медали на груди. Сердце у Фимы защемило непонятной ему болью и тревогой. Что это ??? Парад или похороны ???? Он не понял. Но на всякий случай Фима встал и поклонился телевизору.

Дальше он смотреть не стал, потому что на Красную площадь входила разношерстная толпа старух и стариков, с палочками и без палочек, в дорогих шубках или в стареньких позапрошлогодних пальтишках на рыбьем меху. Они несли в кошелках своих домашних питомцев – кошек, собачек и кроликов, которые не захотели расставаться с хозяевами. Эти люди шли с лозунгами - даешь аптеки, даешь транспорт, даешь коттеджи для стариков, а не дома престарелых!!!! Фима посмотрел в Программу передач. Далее шёл старый художественный фильм, из которого он помнил только черный дым из труб Бухенвальда и Освенцима и понурые лица узников с узелками и детьми на руках, покорно шествующих навстречу дыму.