Свиток 5. Часть 1

Себе хоть веришь?

Поэтам нельзя верить – сходу и не вспомню, кем и когда была сказана эта фраза. Но, будь она проклята, как же она точна! Особенно – в приложении ко мне любимому. Паутина лжи. Некоторые уверяют, что плести ее тяжело, сложно, и приводят в доказательство своих слов множественные примеры. Смешно. И даже несколько грустно. Меня всегда забавляли попытки человечков быть чем-то большим, чем они уже есть. Самая же большая нелепость, что мне довелось слышать – я зол как демон. Я просто адекватен. И если передо мной быдло, я не стану улыбаться и сыпать комплиментами. Разумеется, для homo u’sapiens я зол. Я ведь не снисхожу до общения с ними. Такими замечательными и нужными. Вернемся к паутинам. Вокруг меня таких ниточек, а местами – канатов, не счесть в один присест. И это все – практическая необходимость. Но часть из них – просто для удовольствия и развлечения. Некоторые умеют лгать столь же легко, как дышат. К чему пишу все это? Ведь совсем другие слова сейчас на языке вертятся. Почему не озвучиваю? А я сомневаюсь в том, что и они не будут ложью. Прав был Омега, обвинив меня в невероятном даре самообмана.
Положа руку на сердце, могу сказать, что Аспиду и Юленьке я завидую. По хорошему завидую. Без какого-то намека на злопыхательство по поводу их везения. Ведь везение там ни при чем. Я со Змееоким целый год проработал бок о бок. И прекрасно знаю, какой ценой душевных мук оплачено их «везение». Так что если и есть в моей душе какая-либо зависть к этой паре, то она воистину бела как день. А с другой стороны. Ненавижу я обе империи. Противостояние? Да будь оно проклято. Впрочем, не будь вселенная поделена на неравные части, не грызлись бы порядок с хаосом – некому было бы начинать интригу, закончившуюся моим появлением на свет. Спасибочки, мои доблестные предки! Вы все сделали правильно, вложив в мои гены столько всего и сразу, что это дало вашему потомку силу божества. В одном только ошибочка была. Маленькая такая, но критическая. Надо было на протяжении всех этих поколений, что шло взращивание живого орудия, отсекать человечность! Убрать возможность любить, сопереживать, сочувствовать и прочие слабости человеческого духа. Я не убил Омдигарднариуса только из-за испуга его любимой Розы. У меня рука не подняла меч на глазах любимой девушки того, на кого этот меч должен быть направлен.
А теперь мне скучно жить. Да и незачем в общем-то. Суицид? Тьфу! Глупость какая. Допустим, у меня это получится даже. Сумею сам себя уничтожить. Что-то правда сходу не могу представить как, но было бы желание – средство отыщется. На ядерной бомбе подорваться, к примеру. Нет. Дурацкая идея. Ну развалю физическое тело. И что? Я десятки раз это делал, чтоб уйти в астрал на достаточно долгий срок. Были ведь такие моменты, когда я проводил в астральной плоскости по полгода, а то и больше. Ну и что с физической плотью делать? В коматозное отделение на это время сдавать что ли? Я его дезинтегрировал, впитывал эту энергию и уходил. По возвращении лепил себе новое. Так что с самоубийством у меня проблемка. Облом – точнее сказать. А жить до того скучно и тошно! Мне нечем себя занять. Особенно теперь. (конец ноября 06. империон)
Россия готовится встречать новый год. Смеха ради скажу, что в Империоне тоже идут приготовления к этому празднику свершенной чужой планеты. Все только потому, что Дон, Аспид, Некрод, Юля, Диана прожили на Земле немало лет. Привычка. Да и просто нравится им этот праздник. Только вот у них почти нет времени на приготовления к этому празднику. Дел у каждого полно. У всех кроме меня. Брожу как призрак по дворцу и ничем не занимаюсь. Праздное существование. Мерзость.
После событий в рязанском кафе «Верона» меня только что не силой приволокли в столицу. Зачем – сами толком не поняли. С одной стороны – правильно сделали. Если бы не милашки-феи, ману я бы восстанавливал не меньше года. Все ведь потратил. А с их помощью – за недели вернулся к силе. И хотя феи в стандартном понимании этого слова не умеют любить, в меня все эти крохи повлюблялись поголовно. Ох, феи. Если бы Сьюан была живой девчонкой! Мое неспокойное отношение к этой маленькой крылатой прелестнице – еще один повод удариться в хандру. Дарнис, этот юный и мудрый ящер, прямо меня спросил, чего я не сколдую Сьюан плоть? И на этот вопрос мне нечего ответить. Итак? Я боюсь чувств и избегаю их? Вполне очевидно. А ведь с ней мне так легко и просто. И она-то, в отличие от всех прежних знакомых мне дам, не пытается перекроить меня в соответствии с ее собственными фантазиями и фобиями. Вогнать меня в рамки приличествующего человеку поведения. (середина декабря 2006. империон)

Сквозь ветер страсти.
- Ну и как тебе в нашем саду? – едва шевеля крошечными крыльями, накручивая на пальчик серебристый локон своих волос, она парит у меня прямо перед носом, и очень внимательно смотрит мне в глаза. Это сад фей. Второй день после «Вероны». Я пуст и слаб. А среди розовых кущей плещется чистая колдовская мощь. Пей – не хочу. Этим я и занимаюсь. А она ни на шаг, ни на секунду не оставляет меня одного. Весь империон боится, что у меня не получится восстановить силы. Вот и не хожу я без эскорта. Она так красива, что дух захватывает! Длинные серебристые немного вьющиеся локоны, струящиеся по ее безупречной фигурке даже ниже талии. Идеальный овал лица. Красиво изогнутые брови, длиннющие реснички, маленький прямой носик. Так и хочется его поцеловать! И ее уста. Раньше я думал, что сахарные – лишь метафора. Теперь прекрасно знаю смысл этой фразы. Я хочу растаять на ее губах! Но она – фея. Для феи она очень-очень большая. Даже чуть больше семи дюймов ростом. Соотнося с человеком – это за 220 сантиметров, пожалуй.
- Не будь здесь тебя, было бы скучно в этом саду, - без тени шутки отвечаю ей, ни на секунду не переставая пить ману. Она ничуть не смутилась, погладила меня по лицу своей игрушечной ладошкой, уселась мне на плечо и притихла, стараясь не мешать восстановлению сил.

День за днем мы узнавали друг друга все больше и больше. Я рассказал ей о себе так много, как никому до нее. Да и о ней, как впрочем, и вообще о феях, узнал безмерно много. Подозреваю, что, возможно, я вообще единственный, кто ведает, как феи размножаются. И это знание меня искушает. При желании я, вероятно, смогу отказаться от привычного мне вида существования и уподобиться им. Именно феей стать не получится, но уподобиться смогу. И смогу быть с ней. Только беда в том, что именно чувства им действительно неведомы. У них есть эмоции и страсти. А любовь – чувство. Проще ее сделать человеком. Но только не таким диким методом, как это вышло у жены Дарниса. Она бедняжка, до сих пор не полностью в ладах со своей плотью. Она человеком, по сути дела, так и не стала. Ее случай – самый банальный симбиоз обездушенной плоти и феи. Она просто живет в теле женщины. А у меня есть полубезумное желание сделать Сьюан именно женщиной. И произошедшее сегодняшним утром – последний довод того, что я это сделать попробую.

(27.12.06 империон).Сон никак не уходил от глаз. Вроде бы и не спишь уже, но тоненькая грань, отделяющая тебя от яви, еще не пройдена. Тоненький шепот: «Не спеши просыпаться, пока ты здесь я могу тебя поцеловать…» И я не дал себе перейти эту грань. Ее ладони – совсем не игрушечные легли на мои плечи. Прикосновения ее обнаженной кожи к моему телу завораживали и обжигали. В этом полусне она оказалась ростом чуть выше меня. И губы ее  воистину были сахарными. Еще она была в своем любимом платьице.
Если это можно назвать платьем. Фее прикрывать особо нечего. Во-первых, у них совершенно другая система размножения, во-вторых, к млекопитающим видам они не относятся, так что белья они просто не носят. Им нечего бельем прикрывать. Да, грудь и попка у любой феи – залюбуешься. Только вот сосков у них вы никогда не найдете. А если приподнимете ей платье, то удовольствие получите примерно такое же, как если бы заглянули под юбку к пластиковой барби. Нет там никаких соблазнительных красот. Поэтому Сьюан очень любила порхать по волшебному саду, завернувшись в золотую сеточку. А когда увидела в моих глазах, что смотрю я на нее в этом наряде с самым настоящим вожделением, сначала покраснела на долю секунды. А потом, зажмурившись и чуть втянув голову в плечи, сбросила лямочки с этих самых плеч. Оказалось, что ее платье – симбиот. Он подчинился хозяйке и превратился в подобие юбчонки, едва-едва прикрывавшей попку. И она старательно повисла на одной высоте, давая возможность рассмотреть себя. Я не выдержал, посадил ее к себе на ладонь и, затаив дыхание, любовался ею.
А на следующее утро она была в том же самом платье, но уже на ладошке моей не умещалась. И хотя это было лишь полуявью, эмоции наши от этого были не менее остры. У меня есть дурная привычка спать обнаженным. Скользнув под простыню, она это сразу же поняла. Платье ее нисколько не мешало, и она прижалась телом к моему, уже очень твердому, члену.
 - Будь я женщиной, ты бы уже был внутри? – выдохнула она мне в ухо с непередаваемым количеством эмоций. Эта была смесь любопытства, возбуждения и страха. Я обнял ее. И начал осыпать поцелуями все ее личико. Ее кожа – с легким отливом в золото. Щечки раскраснелись от возбуждения. Так вот он каков золотой огонь страстей! Я положил ее на спинку. Где у бесплотной феи эрогенные зоны?! Куда ее целовать, чтоб ей понравилось? И мы занялись изучением ее сексуальности. Оказалось, что в моем сне эрогенные зоны у нее очень мало отличаются от самой обыкновенной девчонки. Безумно сложно было удерживать себя от пробуждения. Но удержался. И через несколько нереальных минуток у Сьюан произошел оргазм. Самый настоящий. Еще пару минут она просто не могла в себя придти. Потом начала целовать меня взахлеб. И ее ладошка сомкнулась на моем члене.
- Я вообще-то кое-что знаю о том, как можно и ладошкой тебя довести до удовольствия! – я, кажется, покраснел. А через несколько секунд, мне уже было не до смущения. Мои губы таяли на ее устах, а ладошка ее была такой нежной и ласковой. Когда я взорвался, а это случилось нереально скоро, остаться во сне не получилось. Простыня была мокрой. А моя фея была рядышком и совсем не 7 дюймов ростом. Она поняла, что я уже не сплю. Тихо охнула и затрясла головой, словно пыталась проснуться. Я сгреб ее в охапку, и начал целовать. Она, все еще не веря в реальность происходящего, отвечала сначала очень робко. И только когда я почувствовал, что она уже не так напугана, я отстранился.
- Такого раньше не было? Никогда не пыталась менять себя?
- Настолько радикально – нет. Прическу другую, цвет глаз – еще делала. Но чтоб рост изменить. Да еще настолько! Сколько во мне, как тебе кажется?
- Футов шесть с половиной. Не меньше, моя хорошая.
- Это я теперь в тридцать раз больше?!
- Да, моя маленькая фея.
- Маленькая?! Какая ж я теперь маленькая?! И фея ли я вообще?! – она выскользнула из постели, повернулась лицом к огромному зеркалу, и попробовала выпустить крылья. К слову, что у высших, что еще у нескольких родственных им существ, феи в этот разряд попадают, крылья не всегда торчат из спины. Большую часть времени они их прячут. У высших крылья – вообще энергетическая часть их тела. Они нематериальны. Так что им спрятать их проще всех. У фей немного сложнее, но их крылья из тончайшей роговой ткани. И они их просто под спинные мышцы могут втянуть. Вот и сейчас Сьюан выгнула спинку и напрягла плечи. С тихим шорохом развернулись ее крылья. Четыре лепесточка радужного оттенка. Под два с половиной метра каждый. Она тихо охнула.
- Моя большая фея! – тихо шепнул я ей, лаская ладонью одно крылышко и целуя другое.
- Я сейчас мебель-то как зацеплю… - с долей волнения, оглядываясь по сторонам, и оценивая новый размах своих крыльев, сказала она скорее самой себе.
- А еще, теперь тебе надо будет переучиваться летать, - взяв ее за ладошку, глядя, как она убирает крылья, я усадил ее на постель.
- Думаешь?
- Уверен. Ты раньше была в 30 раз меньше! Теперь все по-другому будет. Твой вес был так мал, что инерция тебя беспокоить просто не могла. И если ты прежде могла без риска выполнять любой сложности трюки, то теперь так просто тебе это не удастся.
- Зато теперь я смогу нырять в слоях верхних ветров! – она выпалила это с таким азартом, что я понял, что не позже как через пару часов я буду инструктировать ее по поводу правильного вхождения в поток ветра, несущегося в стратосфере на скорости больше 300 километров в час. Теперь ее от этого экстремального развлечения не удержать. Все высшие, но только те, кто старше лет 12-13 очень любят тренировать крылья в этих ветрах. Раньше там делать нечего. Одна ошибка, и этот ветер тебя изуродует. И хотя способности к регенерации у нас огромные, неделю-другую проводить в больнице нет желания ни у кого. А шестидюймовой фее до этих ветров просто не подняться. Если же попросить поработать лифтом высшего, то, что там делать? С их весом – сдует как пушинку. И крылья перемелет на куски.
- Пойдем завтракать? – хотя обычная пища моей фее не требовалась, каждое утро она садилась со мной завтракать. Обычно она разгуливала прямо по столу и рассказывала мне очередную «страшную тайну» о своем народе.
- Разумеется. Только оденься немного? Незачем слуг пугать, - в ответ она тихо хихикнула и превратила свое платье в большой и пушистый халат. Вставая с кровати, я лениво потянулся, изменил скелет и добавил себе массы. Когда я встал напротив Сьюан, оказалось, что теперь она на пару сантиметров пониже. Она довольно улыбнулась:
- Доказываете свое превосходство надо мной? Такой маленькой и слабой, да? И не стыдно?! – я расхохотался. Маленькая и слабая. Одна из самых могущественных фей в их табеле о рангах. Вообще-то Сьюан – не имя. Название вида. Но это отдельный разговор. И мне лень пояснять все эти тонкости. Я подхватил ее на руки, покружил по комнате, поставил перед дверью. Она тихонько ее открыла и шагнула в столовую.
- Доброе утро, Принц, - поприветствовала меня служанка, не поднимая голову. Мой титул – отдельная песня. Долгая и МАТОМ! Великая дюжина полдня заседала и решала, в каком качестве я должен быть принят в империоне. Наличие в моей крови смертных генов им помехой не стало. Мало того, эти светлые головы доспорились до того, что поскольку моя генеалогия прослеживается в те времена, когда Абадона даже в проекте не могло быть, я старше по происхождению. Так что теперь мы показательно величаем друг друга «дядюшка» и «племянничек». Ржем потом безудержно. Де факто-то он старше меня в абсолютном отсчете времени на несколько дней. А в относительном временном потоке он меня обогнал на целые века. Где шлялся и что делал – понятия не имею. Я и сам по разным мирам с разным течением времени побродить успел, но он нагулял кратно больше моего. Так что теперь хожу по столице с таким вот титулом. Нужен он мне был…

Касаясь нереальности.
Беспечность высших ее частенько просто поражала. Вся-вся империя знает, что флоты вот-вот сцепятся насмерть, все гарнизоны в режиме второй готовности. Мобилизация резервистов идет полным ходом, новобранцы едут в лагеря целыми армиями. Все и вся готовится к войне. Возможно – самой большой войне за всю историю. А этот?! Бродит по замку, болтает с феями и ничегошеньки не делает. Праздношатающийся бездельник. И почему его надо называть принц? Да еще так строго это было приказано! Не кто-нибудь, а сам Змееокий к себе вызвал всех, кого назначили следить за этими покоями, и всем строго-настрого приказал, как можно меньше попадаться на глаза этому высшему. Говорить в его присутствии только шепотом. Когда он что-то будет просить, не переспрашивать, не говорить, что сейчас все сделаем, а сразу же и молча делать. Вот тут Змееокий не ошибся – за все время, что она ему накрывала на стол, этот гость ни разу ей ничего не приказал. Он действительно только просил. То же самое говорили про него и другие. Со всеми: с кухаркой, горничными, коридорными и даже со стражей он был тих и подчеркнуто вежлив. Но дистанционен. Больше двух-трех дежурно-вежливых фраз от него никому не доставалось.
Когда он только появился во дворце – чуть больше двух месяцев назад, на него взглянуть было страшно. Уставший, измотанный и обессилевший. Среди дворцовой челяди катался слух, что этот гость – чуть ли не живой полубог, а то, может быть, и без приставки «полу», из какого-то нереально далеко мира. И что совсем недавно он сражался с Врагом. Тем самым, чье имя вслух не произносят. И как потом рассказывали – встречала его Великая Дюжина и все Семьдесят Старших. А так встречают только Императора, когда он возвращается из дальних путешествий. Ну а поскольку все служки были уверены, что императорской крови он быть не может, все убедились, что слова о его божественности – не так уж и пусты. Стало быть – он божество какого-то далеко народа, дружественного Империи. Воплотился в теле какого-нибудь их героя. Сцепился с Врагом. Видать – не убил. Иначе бы флоты давно уже все оборонные порядки темных в кашу смололи. Но надавал он Врагу, судя по всему, весьма сильно. Иначе откуда такая задержка у флотов с началом боевых действий? Вот и позвали его в столицу – как дорогого гостя. Отдохнуть, силы восстановить.
А нянькой у него взялась побыть не кто-нибудь, а принцесса «маленького народца». Великая Анастасия Сьюанор. И если бы всем и каждому не было известно, что феи любить не способны, можно было бы с гарантией сказать, что принцесса-фея влюбилась в этого гостя.

Тайной больше, тайной меньше?
Набросив хитон прямо на голое тело, я шагнул следом за феей в столовую. Как раз вовремя, чтоб увидеть, как служанка поднимает глаза и видит в халате, в котором обычно по утрам я и выходил завтракать, совсем не меня. Открытого рта не было. Были изумленные глаза и оброненная тарелка. Аккуратно поймав взглядом свою любимую овсянку, я водрузил ее на стол. Пододвинул Сьюан стул, уселся сам.
- Госпожа будет завтракать? – служанка быстренько пришла в себя. И тут я чуть за голову не схватился. Моя фея смотрела на меня с тихой паникой во взгляде. Мы явно думали об одном.
- Любимый, у меня беда! – и голос ее натурально дрожал.
- Я догадался, моя драгоценная. Твой обычный завтрак – пыльца двух-трех цветочков? – от этой фразы служанка почему-то пришла в ужас.
- Меньше одного даже. Как мне теперь быть?!
- А теперь и сотни будет ничтожно мало. Да и собрать ты ее просто не сможешь. Может тебя опять маленькой сделать? – в ответ она отчаянно замотала головой. - Других фей к собиранию пыльцы для тебя не привлечь. Насколько я понимаю, пыльца насыщает фею, в первую очередь, магически. И только тогда она будет нужна для феи, если она сама ее соберет, - Сьюан в ответ кивнула. – Еще бесполезнее будет попытка в пищевом синтезаторе пыльцу выработать. Самое главное для вас – получать волшебную энергию цветов, пища вам как таковая не нужна? – я взглянул в глаза феи.
- В общем-то – да. Но пыльца такая вкусная! – она тихонько вздохнула и наморщила носик.
- Ты же видела, как я пил силу в вашем саду напрямую. Ты так сможешь?
- Абсолютно нет. Давно хотела тебе сказать. Тебе давно должен был сказать об этом кто-то. Твои силы, твои умения… Они совсем другие. Ты совсем другой. То, как ты пьешь силу… Это завораживает! Мне почему-то кажется, что сейчас ты далеко не на пике своего могущества. И я даже боюсь подумать, насколько ты действительно силен. Есть одно древнейшее пророчество – из времен третьего Императора. И некоторые детали совпадают с тобой. Я так хочу надеяться, что оно все же не о тебе! Что это просто совпадение некоторых деталей. Но больше всего меня пугает твоя воля. Она абсолютна! Это ведь ты меня превратил сегодня утром. Без особого напряжения. Ты просто не захотел отпускать от себя меня такую, какой я пришла к тебе во сне. И стало так! Нет… Я стала вот такой! А теперь я голодна и без сил! Меня на смех поднимут… Как мне быть? – к концу ее монолога я стоял у нее за спиной. Обнял легонько за плечи, поцеловал в щечку и открыл свои чакры. Хоть она и права – я сейчас не на пике сил, но…

Его огонь.
Когда он только появился в столице, меня позвала в гости Нефриема. Она баловалась жасминовым чаем, а я играла с ароматными клубами пара, поднимающимися из серебряного чайничка.
- Мне очень хочется называть тебя Настей, это не будет нарушением этикета? – она внимательно взглянула на меня.
- Не будь вы принцессой – было бы. Но поскольку мой сад находится на Вашей земле, формально Вы – вообще моя хозяйка, и хоть я принципиально не могу, не имею права как правительница всех фей, становиться привязавшейся феей, это не мешает мне тебя любить! – вспорхнув, я чмокнула Неф в щечку и устроилась на ее ладошке.
- Вот как раз о твоем садике волшебном я и хочу поговорить. И о тебе. Несколько часов назад во дворец прибыл один гость. Прямо сейчас великие решают, в каком статусе он будет здесь принят. Но что бы они не решили, у моего мужа есть к тебе личная просьба. Именно к тебе, Настя. Он просит тебя принять этого гостя как его родного брата, - я аж ресницами захлопала. Ничего себе гость!
- А почему вы именно ко мне обращаетесь? Что такого может дать этому гостю фея? – я смотрела на Неф с недоумением.
- Он обессилен сейчас. Вот и просим тебя пустить его в запретную часть твоего сада. Хоть и пускаешь туда лишь полдюжины высших, сделай для него исключение?
- Если он вам так дорог – никаких дурацких вопросов не будет. Сама отведу. Только что он там будет делать?
- Ману пополнять. Он действительно совершенно без сил сейчас… - я посмотрела на Неф так, что она замолчала и вопросительно приподняла бровь.
- Ни один живой, будь это смертный – гуманоид или нет; ни один кибер или же полумагическое создание, и даже высший не сможет пополнять ману в моем саду! Не в том дело, что я не разрешу. Просто не сможет! Та магия, что разлита меж цветов – магия фей. Только мы и можем ее пить. И никто другой, - Неф в ответ тихонько хихикнула. – А ты его пусти в запретные кусты и сама увидишь. Этот – сможет.
Я не очень-то поверила, но согласилась. В конце-концов, Нефриема – ребенок еще. И если она просит о такой малости – с какой радости отказывать? От цветов не убудет. И я полетела знакомиться с гостем.

Я не очень люблю выбираться за пределы сада и перемещаться по Семи Шпилям. Они подавляют. Особенно меня пугает шпиль Альматеусов. Этот сияющий конус, напоминающий шатер. Семь километров у основания и столько же в высоту! И этот бриллиант на вершине. Метровый в поперечнике. Как утверждают, его за сотни километров видно. Не знаю – не проверяла. А еще тут всегда очень много народу. Но я очень удачно подловила в одном из коридоров центрального шпиля Дарела, он направлялся к техномедикам – как раз гостя навестить. От Дарела я и узнала еще немного нового:
- Да кто только этот слух успел пустить по столице?! Он не мерцающий! Даже ничего общего. Найду, кто такие слухи распускает – в коврик превращу. И постелю своей собаке. Правда у меня собаки нет… - я засмеялась, а Дарел продолжил. – Он родня Императору. И это не шутка. Но это – пока секрет. Не разболтай раньше времени. Силен он невероятно. Но у нас есть опасения, что психологически он не слишком устойчив. Или же он просто слишком эмоционален. Не все в его поведении нам понятно. Да и не так много мы о нем знаем, как хотелось бы. И поэтому, Сьюан, к тебе есть одна просьба. Сомневаюсь, что Нефриема ее изложила. Трон заинтересован, чтоб ты была ему не столько нянькой, сколько психоаналитиком.
- И шпионкой Трона, - закончила за него я, - юноша, я правила феями, когда еще дедушки вашего не было. Я, возможно, заинтересована в стабильности Трона поболе вашего. И когда никому доселе не известного воина встречают по прибытии всей верхушкой знати, это заставляет задуматься даже всех моих абсолютно беспечных фей. И уж коли я буду его чуть ли не лечить в своем саду, можете не сомневаться, что каждое его слово не останется не услышанным, - Дарел улыбнулся и поклонился. Очень даже церемонно. Потрясающий царедворец вырос из того взбалмошного мальчишки, коего я сама некоторым магическим секретам учила.
- И, вообще-то, он не воин. Это преуменьшение будет. Богатырь будет куда точнее. Но тоже неверно. Этот гость, как утверждают видевшие его в бою, в колдовстве не уступит Рендору, с клинком – ровня Тарену. И, уж не знаю, верить ли, в рукопашной схватке… превосходит Хинамуру. Каково? Врут, разумеется, - Дарел рассмеялся. Но что-то мне его смех показался не очень натуральным. Именно в тот момент, перед вратами Цитадели Техночародеев, я впервые «услышала» в своих мыслях звучание строчек пророчества о фее, которая полюбит и будет любима. Не счесть, сколько уже поколений мы все ждем этого момента. Думали – дождались, когда Витерия в тело влипла и по уши влюбилась в дракона. Но, как потом оказалось – это лишь проекция плотского влечения на психологию феи. Впрочем, их счастью это ни капли не мешает. И они всерьез подумывают о малыше. А весь империон ожидает, не родит ли она мифического радужного дракона?
Раздумывая об этом, я не заметила, как мы с Дарелом вошли в покои, где медики суетились вокруг этого гостя. Его голос. Сочный, властный и такой мелодичный:
- Драгоценные доктора, я вам в сотый раз говорю, что медицинская помощь мне не нужна. У меня ничего кроме души не болит. А с душой я и сам уж как-нибудь разберусь, - за спинами медиков мне его было не разглядеть. На секунду мне показалось, что мелькнула ярко-серебрянная грива меж халатов. Неужели? Дарел, чуть ли не бесцеремонно расталкивая врачей, прошёл вперед. Я юркнула следом. И замерла от волнения. Сколько уже раз я видела тебя в своих снах и грёзах?! И вот ты передо мной! Но ты не фей! Вселенная, ну почему ты столь жестока?!
- Дарел, сделай одолжение, разгони их? – в ответ он получил улыбку, и после взмаха руки Дарела медики тихо убрались. Гость спокойно приложил к руке биоанализатор. Тот тихо пожужжал и выключился.
- Этих данных им будет предостаточно, - он положил прибор на подушку, отбросил простыню, встал, и ничуть не смущаясь своей наготы, лениво потянулся. Я чуть не расплакалась. Он – чудо! Совсем как моя мечта. До капельки похож. Если пониже живота не смотреть. Откуда он взял хитон, я не углядела. Длинный – до пяток. С большим треугольным вырезом на груди. Знает, как смотрятся пласты его широчайших мышц. Вот и красуется. А еще эти стилизованные кракены на оторочке рукавов, воротника и низа хитона. Были давным-давно феи, у которых вместо крыльев были псевдо-щупальца. Вот такому фею я бы без всяких сомнений венок из тычинок подарила. В смысле – замуж вышла. Он влез в сандалии, поправил свою гриву, повернулся ко мне и негромко молвил:
- Дарел, представьте нас! – и чуть склонил голову. Он что, знает, кто именно я такая?!
- Фея Сьюан. Ваша провожатая на ближайшие несколько дней, - тон Дарела жутко официален. Ох, как хорошо, что он мой титул не приплел!
- Принц Виталий, - говоря это, Дарел пристально смотрел ему в глаза. Гость в ответ чуть грустно улыбнулся. – Не утерпела Дюжина? Не обошлись без этого? Лучше бы о моих колдовских батарейках позаботились. – Я решила вмешаться в разговор:
- Уже подумали, принц. Вы приняты гостем в запретной части сада фей. И Трон надеется, что вы сумеете пополнить свои силы среди наших цветов, - в ответ он поклонился. Очень низко.
- Вы мудры, фея. И очень смелы. Или же просто не думаете, что живой сможет пить силу в ваших садах, - он улыбался без всякого намека на иронию или сарказм. Ох, как же он открыт! Как прост и доступен. Вот почему высшие его недопонимают. С их привычками к интригам внутри интриг, вложенных еще в одни интриги, он для них – просто кошмар. Он не станет два-три века выбирать момент, чтоб бросить вызов. Он сразу бой начнет. Да почему же ты не фей! У меня сейчас сердце от обиды остановится!

Он легко поймал меня левой рукой, прямо как бабочку. Ни один высший бы на такое не осмелился! Я бы тут же так наказала, что мало бы не показалось. А в его руке… Я почувствовала себя маленькой, слабой и беззащитной. И мне это понравилось! Я вся утонула в его ладони. Такой сильной, но держащей меня так бережно, словно я – драгоценность. Хрупкая и очень дорогая. И ладонь эта укрыла меня от всего мира! Как же ты мне нужен! Я так хочу, чтоб ты был моим. Я сейчас залью всю твою ладонь слезами. Он осторожно усадил меня к себе на плечо, я ухватилась за прядь его волос. Как нежный шелк.
- Меня ждут дела, позволите вас покинуть? – Дарел, кажется, в легком шоке. Виталий молча кивает. Мы любуемся, как юный маг уходит в сполохе изумрудного огня.
- Указывайте путь, моя хозяйка, - боги, от этих слов у меня чуть сердце не выпрыгнуло. Ведь именно так чаще всего фей величает свою фею. Мне захотелось закричать или напиться из ядовитого цветка, но вместо этого я повела его в свой садик.

Сад помог мне чуть-чуть успокоиться. По крайней мере – эмоции уже так не бесновались. А вот он даже не сдерживал своих. Садом он был просто очарован. А еще оказалось, что он знает очень-очень много. Уж в ксенобиологии он точно разбирался. Ведь по окраинам сада высажены цветы, свезенные из миллионов разных миров. А он подходил к некоторым из таких цветов, вдыхал аромат и сходу полуутвердительно вопрошал, для какой цели его можно использовать. Ни разу не ошибся! И за этими разговорами я даже не сразу заметила, что он уже пьет силу.
Это произошло только спустя час после начала нашей прогулки по саду. Да и то – случайно. Две юные феечки устроили небольшую волшебную драку. Тренировались девчушки. Я посмотрела на них сквозь астрал, чтоб точнее оценить силу их заклинаний. И периферийным зрением увидела, как он поглощает магию, рассеянную по нашему саду. Каплю здесь, каплю там. Он был так аккуратен! Я просто восхитилась. Какой же умничка. Пьет силу, но так, чтоб это никакого воздействия на мой садик не оказало. И я потащила, в буквальном смысле потащила – схватив его за прядь волос и потянув вперед, в запретную часть сада.
- Боги позабытые! – выдохнул он. - Да… Будь я тут год назад – насколько быстрее бы закончилось все той самой ночью. На третьем заклинании порвал бы в клочья. Сколько энергии вырабатывает это чудесное место за сутки? Сколько можно пить, не опасаясь повредить саду? – он с волнением смотрел мне в глаза.
- Виталий, я не думаю, что хоть кто-то сможет за один раз поглотить столько силы, что сад это заметит.
- Сьюан, я могу. В три такта чакр опустошить твой сад. Потому и спрашиваю, сколько за сутки он вырабатывает, - я тихонько опустилась на его плечо. Меня крылья не держали.
«Сад будет нежно трепетать под его дланью, и будет сад – лишь приложением к его силам. И расцветет в его руках неведомыми цветами, и расцветет среди сада любовь феи…» Кусочек пророчества набатом бился в моей голове. Я ведь видела, как тянутся к его рукам цветы, когда он вдыхает их аромат, но не придала этому значения. С нами – феями цветы просто сосуществуют, но не считают нас своими повелителями, впрочем, нам это и не нужно. А он? Кто и что он для цветов? Сегодня же ночью все мои цветоводы – не все феи поголовно занимаются культивацией цветов, будут вести допрос с пристрастием тех цветов, к коим он прикасался. Но надо ему ответить:
- На единицы маны я пересчитать не смогу. Наша магия – совсем другая.
- Прекрасно это понимаю. Давай так… Какой силы простой телекинетический удар ты смогла бы нанести, впитав разом дневной поток силы сада?
- Ну, хотя на практике это реализовать невозможно… 250-300 килотонн, - он почесал кончик носа. Погладил пальцем стебель розы, которая натуральным образом к нему ласкалась, пошел дальше по тропинке. Я от ревности чуть молнией в эту нахалку не запустила.
- Этого тебе явно мало?
- Нисколько, просто мое «лечение» продлится чуть дольше, чем я рассчитывал, - я мысленно обозвала себя дурой. Могла бы ведь число и поменьше назвать! Он бы дольше со мною оставался. Он уйдёт! Накопит силы и уйдет. Сражаться и уничтожать. Поглощать в день триста тысяч фрэша – так мы нашу силу меряем, и собирается делать это не один день. Сколько же в тебе сил? О каком противнике ты говорил, сожалея, что не порвал его на третьем заклинании? Чем ты занимался до приезда сюда? Путешествовал по срединным мирам и убивал злых богов?! Потому что я не могу представить, куда еще можно применять подобную… дурь! Это уже не сила и не могущество. Это – власть Армагеддона, в руке живого существа. Я закрыла глаза и пофантазировала: «Отчет имперской разведки о последствиях сражения принца с темным богом мира (дальше набор цифр и букв). Орбитальный осмотр показал, что центральный храм буги-уги (это я уже дурачусь) разрушен полностью. Также пострадали: дворец короля, крепость, столичный город, и большая часть королевства, поклонявшегося буге-уге. Фактически – весь континент оплавлен до базальтовых пород. Можно предполагать что буга-уга с 98% вероятностью уничтожен. Если же он и уцелел под этим ударом – он впадет в стазис, потеряв всех своих адептов и верующих». А если серьезно – рядом со мной сейчас гибрид высшего и мерцающего? Очень похоже, по крайней мере.

И нежность.
Дни мелькали так быстро, что я просто в них потерялась, как лепесток цветка на сильном ветру. И потерялась в нем! Голова феи не просто закружилась – не было больше у этой феи головы. Я, наконец-то, за все свои века и тысячелетия нашла себе собеседника. Он знал все на свете. Раньше мне казалось, что я одна такая. А теперь нашелся тот, который книг прочел больше моего. А ведь он так юн. Сколько ему? Да не больше 2-3 веков. И еще я – повелительница фей, хранительница секретов самых чудовищных колдовских приемов, училась у него магии. Он такие тайны чародейства мне открыл, что я сначала даже поверить не могла, что это происходит наяву. И каждый вечер, тихо посмотрев, как он ложится спать, выждав, когда он уснет, я улетала в собственный шпиль дворца – в Кристалл Фей. Забивалась в самый тихий уголок и ревела. Что еще мне оставалось? Я даже рассказать о своих чувствах никому не могла. Своей свите? Феи чувств не знают! Нефриеме? Ну и что эта девочка мне ответит? С Датноиром посоветоваться? Чего старика тревожить? Вот и катились крошечные слезинки великой Анастасии Сьюанор – принцессы фей, участвовавшей в бессчетном количестве войн. Большая часть высших даже не смеет со мной заговаривать до той поры, пока я их не спрошу о чем-то. Но я плакала.
Я просто не могла не плакать. Вот и капали крохотульки-слезки на пол моей магической библиотеки. Тихой и погруженной в густые тени. Но хоть они и совсем крохотные, они ничуть не менее горьки и солоны людских. Я хочу быть с ним! Безмерно и безумно хочу. Всей душой.
И пусть злые языки утверждают, что ни одна фея никогда не молилась – по их мнению, мы слишком горды, чтоб просить помощи у кого бы то ни было, я молилась этими пустыми ночами, наполненными моим отчаяньем. О чем я просила в своих мольбах? Не знаю! У меня была только одна цель – он. А средств я не видела. Вот и молила… Подсказать мне – «как»? Может быть. И если вы когда-нибудь услышите от кого-то, что Творцу на фей плевать, что феи – не его создания, а лишь побочный продукт эволюции высших… Плюньте этому человеку в глаза. Мои мольбы не остались безответными!