А Герда не торопится к Каю

Заметки «Сердца заледеневшие» я читал во многих аудиториях.
При обсуждении высказывались различные мнения.
Было и немало возражений. Отклики идут до сих пор.

Недавно мне позвонил домой сердитый молодой человек и сказал буквально следующее:
 - Послушайте! Рок – это музыка нашего века!
ОН БУДЕТ ЖИТЬ НАЗЛО ВАШИМ ПИСАНИЯМ! Вы отстали от современности.

Я хотел объяснить, что имел в виду не стиль и не жанр, а суррогат, выдаваемый за искусство,
но в трубке уже звучали короткие гудки.

Затем меня остановил на улице пожилой интеллигент и, вибрируя бархатным голосом,
прочитал целую лекцию о музыке:
- Любители старой, классической оперетты, – убеждал меня он, – издевались над Кальманом.
А о Штраусе и говорить нечего – над его вальсами некоторые современники просто смеялись.
Всему – своё время, дорогой мой, всему – своё время.

Пытающийся выглядеть очень прогрессивным учитель-словесник, повстречавшись со мной,
начал резонёрствовать:
- Конфликт отцов и детей ещё никто не отменял. Их понять надо, молодых.
Эти бешеные темпы, эти разочарования, эти метания. Крушение идеалов, наконец.

Но больше всего меня встревожили слова одного собрата по поэтическому цеху.
- Неглубоко вы копаете, коллега, – произнёс он назидательно. –
И, ЕСЛИ ХОТИТЕ, КОПАЕТЕ ОЧЕНЬ ДАЖЕ МЕЛКО.
Тему нужно поднимать изнутри.
Вы совершенно не знаете, не чувствуете современную молодёжь.
Поверхностное, знаете ли, у вас видение.

Каюсь. Согрешил. Действительно, не изучил всё досконально.
Не знаю ни большинства популярных групп, ни их репертуара. Неуверен, что смогу назвать
более трёх пользующихся успехом у молодёжи произведений.
Даже ценой величайшего напряжения я не исторгну из себя и капли восхищения
по поводу большинства этих бездумных ритмов.
В общем, дилетант самой высокой пробы.

Как же я посмел судить о том, что плохо знаю?
Ведь тут не только профессионализмом не пахнет, а и вовсе это нехорошо.
Но шутки прочь!
Мои дорогие оппоненты, сорвём с себя стыдливые маски недоговорённости и умолчания!
Вновь повторю, и на полном серьёзе, я писал вовсе не о музыке и даже не о том, какие формы,
неприемлемые для слуха, зачастую принимает она, осмысленная слишком "творчески"
некоторыми профанами от искусства.

Я писал о подмене понятий.
Когда вместо глубины чувства предлагается лишь его имитация.
Когда стереотип, банальность вызывают почему-то бешеный восторг.
Я уже не говорю о красоте подлинной и мнимой. Это – всем приелось.

В течение тысячелетий человечество шло от тарзаньих выкриков и грубой перебранки
к диалектическому мышлению и божественным звукам мелодий Баха и блоковским стихам,
например, к этим:

Ты взглянула. Я встретил смущённо и дерзко
Взор надменный и отдал поклон.
Наклоняясь к кавалеру намеренно резко,
Ты сказала: «И этот влюблён».

Мы, люди, явились в этот мир, чтобы узнать, принять, сохранить в себе прелесть и очарование
тургеневских героинь, радость первого бала Наташи Ростовой, дерзкий полёт булгаковской Маргариты.
Без этого и многого другого жизнь тускла, одноцветна, надоедлива, как осенний дождь.
Или – как бесконечные, наполненные пустотой ритмы.

Нет, я опять не против жанра.
Я за многоцветье, за бесконечность оттенков, за то, чтобы сияла вся палитра.
Но заледеневшее сердце глухо к красоте, к добру.
Несколько освоенных полунот, заученных корявых фраз…
А  остальное – «Ну, ты вали отсюда, козёл!», «Чёткая девочка!»,
«Короче, лови тачку, завалимся в кабак!».
И это не внешние проявления, не шелуха.
Это почти мировоззрение, образ мыслей, состояние души.

Вот опять я пришёл к этим словам.
К чему весь опыт предыдущих поколений, их поиски и метания, желание постичь высоту?
Куда как просто – диск с набором тюремно-похабных песен на уровне полудикарей,
скудный запас слов и понятий.
Нищие, нищие! Какую монету вам подать? Ведь вам неведом подлинный блеск красоты.
Вы знаете лишь имитацию.

Я напомнил бы вам лермонтовские строки о слепце, которому «кто-то камень положил
в его протянутую руку». Вам кладут камни ловкие обманщики и дельцы.
Они переписывают и тиражируют низкопробные "музыкальные" произведения, они дают вам
суррогат чувств. Их прибыль, их бизнес оборачивается вашей трагедией.

Плохим мороженым из никем не контролируемой кухни можно легко отравиться.
Но, переболев раз, вы будете более разборчивыми, купите мороженое настоящее.
Что же вы поглощаете в огромных дозах духовную отраву и восхищаетесь ею?
Остановитесь, оглянитесь вокруг!
Раздвиньте стены вашего мирка – огромный мир  ждёт вас.

В царстве Снежной Королевы сердца застывают навеки.
Когда-то Каю протянула руку помощи бесстрашная девочка Герда.
Кто выручит вас?
Я оглядываюсь и почти не вижу спешащих. Бог времени – коммерция.
Она своим тяжёлым катком проутюжила всё сущее.

Нельзя опустошать души!
Это опустошение не сравнится ни с какой экологической катастрофой.
Банальными стали уже слова великого Достоевского: «Красота спасёт мир».
Но эхо этих слов ещё звучит.
Пока ещё оно не умолкло, последние глухие колебания сотрясают воздух.
Почему же не торопятся к вам ни резонёр–учитель, ни интеллигент с бархатным голосом,
ни прочие мои оппоненты?

Может быть, преступно не торопятся?

                Р.Маргулис