Утопия

Меня окружает прекрасное общество! Небоскрёбы стремятся в небо, разрывая шпилями пределы возможного. Стеклянные исполины, ослепляющие в своём сиянии славы. За зеркальными окнами расположены тысячи офисов, где каждый служащий стремится расти вверх. Я уверен, когда-нибудь эти попытки будут стоить человеку синего неба… Но этот путь лишь расширит горизонты возможностей, открывая для новых свершений космическое пространство. Никогда я не смел мечтать, что буду жить в век великих свершений, во время процветания всего рода человеческого.

Казалось бы, совсем немного времени прошло после последней войны. Как её потом назвали, войны Очищающей. С кровью и гарью с лица земли исчезли тирания и голод, неравенство и рабство, преступность сошла на нет. Как сейчас я помню период возрождения планеты… На месте выросших за несколько секунд ядерных грибов были посажены леса. На месте рдеющих выжженной кровью руин, чуть тёплых от радиационного фона, словно листья травы, пробивающиеся сквозь асфальт, вырастали города, затмевающие своим величием всё построенное ранее.

Сколь быстро разум человеческий способен решать проблемы в критической ситуации… казавшийся невозможным выход из ядерной зимы был найден всего за два года. Пылевое облако, окружившее планету на целых два года, было раздроблено и выбито за пределы атмосферы с помощью ультразвуковых пушек. Создав кратковременный парниковый эффект, крупицы земли, покинувшие свою планету из-за чрезмерного тщеславия и гордыни, обуявшей человечество, растопили начавшие замерзать моря. Радиационный фон вместе с повышенной температурой, словно волшебное заклинание придали флоре и фауне планеты невиданный доселе скачок роста. Не прошло и пяти лет после Очищающей войны, как планета покрылась зеленым покровом, словно девственный Эдем решил вернуться на землю, и в порыве мировой любви охватил её целиком в своих объятьях.

Хотя число выживших землян даже по самым оптимистичным подсчётам не доходило даже до миллиарда, казалось, будто выжила лучшая часть человечества. В едином созидательном порыве люди объединялись в отряды реконструкции, восстанавливая коммуникации, инфраструктуру и сообщение городов. Со всех карт были стёрты государства и страны, уступив место единому миру, населенному народом, столь страстно желающим жить, что в стремлении спасти природу даже необратимая гибель, старуха, с высокотехнологичной косой, разящей радиацией, геомагнитными аномалиями, остатками биологического оружия и природными катаклизмами в удивлении отступала, уступая место новой жизни.

Дети, рождённые после войны, с трудом могут представить себе на месте прекрасных городов, с цветущими зелеными аллеями, яркими, блестящими на солнце сетями электропоездов, связующих разные районы города, чистыми, экологически безопасными производствами остатки ядерных электростанций, взорванных расчётливыми указами высших чинов, обрушивших невероятную энергию природы против всего живого на сотни километров вокруг. Даже я сейчас сомневаюсь в том, что всё было столь плохо… Но, пройдя через войну от начала до конца, проведя с Томом более месяца в подземном бункере прежде, чем выйти на заражённую землю, чтобы добраться до ближайшего лагеря выживших, я не могу избавиться от страшных картин мира, повергнутого в бесконечный хаос, корчащегося от боли, скрученного в агонии пронзающего огня и согбённого под тяжестью обрушившихся на него мёртвых тел.

Кстати, Том мне уже давно не звонил. Видимо ему удалось попасть в тот проект, о котором он мечтал, и он готовится к первому в его жизни космическому полёту. Поэтому я его не тревожу… старый друг и верный товарищ, он идёт на это дело не только ради себя. Проект, о котором он рассказывал, имеет целью превращение близлежащих планет в новые миры, создание на них атмосферы, воспроизведение флоры и фауны и постепенное заселение людьми. Великая цель! Поэтому, хотя я и скучаю по общению с ним, но искренне желаю ему удачи!

Я люблю подолгу сидеть у окна. Глядя, как в раскинувшемся прямо под жилым корпусом парке играют малыши, сердце моё наполняется покоем и смирением. То, чего нам раньше не хватало – покой и гармония с самими собой. Что могло быть проще, чем осознать красоту природы, счастье жизни в её многогранности, отражающиеся в прекрасных чувствах человеческих, в любви, в радости, в детском смехе, восторге и удивлении от чудес окружающего мира… Сколь просто было осознать, что счастье – в жизни, в чувствах, в осязании и осознании окружающего… жаль, что мы это поняли лишь после таких жертв. Но я счастлив, что эти жертвы не оказались напрасными! Мы наконец-то живём в гармонии с природой, и, что самое главное, с самими собой…

Резкий приступ кашля заставил меня оторваться от раздумий. Резкая боль согнула меня пополам, огненные иглы поднявшись откуда-то изнутри впились в горло, лёгкие будто наполнились расплавленным свинцом, внезапно потяжелевшие руки не перестали слушаться, раздирая в кровь горло, словно стараясь добраться до застрявшего в нём комка боли и вытащить его наружу. Пошатнувшись, я опрокинул горшок с геранью, зацепился за шторы на огромном панорамном окне с видом на парк. Перед глазами мутнело, окружающий мир поплыл. Белоснежная светлая комната с деревянной мебелью на миг сменилась сумраком бункера с мерцающей под потолком лампой аварийного освещения… очередной приступ… врачи говорят, что это от переутомления, и направили меня отдыхать в этот пансионат… значит скоро придёт медсестра… я жду её уже который день… день? Нет, она же была всего полчаса назад… боль скрутила сильнее. Палата санатория вновь уступила место сумраку бункера.

К счастью я примерно помню, что где находиться… нужно выпить успокоительного… Спотыкаясь о всякий хлам, пригнув голову, чтоб не врезаться в болтающуюся под потолком лампочкой, я пробирался к тумбочке у раскладушки. Кажется мне вновь видятся те дни, после ядерных ударов, которые мы с Томом пережидали в бункере… Споткнувшись о что-то в очередной раз, я посмотрел под ноги и на миг ужаснулся кошмару, пробежавшему перед глазами. Будто я споткнулся о тело тома, скорчившегося в неестественной позе, с разодранным в кровь горлом и остекленевшими глазами… Я резко замотал головой, стараясь прогнать образ, но он стоял у меня перед глазами, будто настоящий. Стараясь не обращать на галлюцинацию внимания, я добрался до тумбочку, трясущимися руками достал банку с успокаивающим, рассыпая вокруг таблетку, насыпал себе полную горсть и проглотил в один приём. Еще пару секунд мир кружился вокруг, пока не стал приобретать привычные черты моей палаты…

Сквозь остатки галлюцинации я услышал глухой стук. Будто кто-то стучит по огромной железной двери. Сосредоточившись, я понял, что это стучит в дверь моя медсестра… как вовремя, видимо она услышала, как я тут все крушу… Значит всё хорошо. Деликатный стук в дверь скоро затих. Дверь со скрипом отворилась. Я обессилено закрыл глаза и рухнул на кровать. Лёгкий кашель сорвался с пересохших губ. Вдруг медсестра коснулась стетоскопом моего лба. Маленький холодный кругляш… Всё-таки я люблю наше общество! Оно прекрасно! Как хорошо, что люди научились помогать друг другу и жить в гармонии…Раздался выстрел.