Нецензурные места

 

                “ Нецензурные  места”

   То, о чем я собираюсь рассказать, на мой взгляд, не мог придумать самый изощренный острослов сатирик-юморист или весёлый и очень находчивый КВНщик. Произошло это
в середине  шестидесятых прошлого века в подлинном месте и с реальными людьми. И по сему, если кто- то из них, вдруг прочтет  эти строки и вспомнит те события, наверняка, улыбнется вместе со мной.
    Итак, Симферопольская вечерняя музыкальная школа. Ей всего несколько лет. И педагоги тоже почти все молодые, в недавнем прошлом выпускники музыкальных училищ. Особняком – год назад принятый на работу
 педагог по классу фортепиано Притуленко Владимир Антонович. При  его почти двухметровом росте, как ни странно, в манере поведения, походке, движениях рук и плеч и даже в  разговоре преобладало женское начало. К ученикам, независимо от возраста, он обращался не иначе, как "милашка" или "голубчик".
    Сейчас, наверное,  взяли бы под сомнение его сексуальную ориентацию, а тогда, честно признаюсь, это не приходило никому в голову. При этом он, что называется, достал администрацию школы и весь коллектив своей неуёмной страстью писать по любому поводу письменные жалобы на имя директора и вышестоящих организаций, причем, не анонимно, а с открытым забралом и личной, размашистой на пол страницы, соответственно своему росту, подписи.
    В то время я работал завучем школы. 6 июня 1966-го пополудни мне позвонили из роддома и поздравили с рождением дочери. От счастья меня занесло на седьмое небо.
   -Шампанского! Шампанского! – пробасила директор школы Наталья Николаевна, молодая, склонная к полноте женщина, шумная и громогласная, на пол головы выше меня. Её призыв не повис в воздухе. Ровно через час с шестью бутылками Шампанского разных марок: от самого сухого “Бриз”  до “ Мускатного”, разлива лучших винзаводов Крыма и коробками шоколадных конфет, я появился в кабинете директора. Во время очередного перерыва между уроками все, работающие  педагоги и сотрудники, были приглашены  на пятиминутку в зал и, поздравляя меня, с удовольствием подняли   бокалы с шампанским .Был среди них и Владимир Антонович, который  не только осушил свой бокал, но даже произнес тост. Естественно, ко мне подходили коллеги, чокались со мной, целовали, обнимали. И когда уже стали расходиться, подошла ко мне Наталья Николаевна. Наклонившись, поцеловала меня, по- дружески обняла и похлопала по плечу. В ответ я тоже машинально её похлопал. Но так как я на много меньше ростом, то не сложно догадаться по какому месту ниже плеча прошлась моя ладонь. И это не ускользнуло от бдительного ока Владимира Антоновича.
   Через пять дней в секретариате Областного Управления культуры, регистрируя письмо Притуленко все корчились от смеха и коликов в животе. Вот его текст:
       “В Симферопольской вечерней музыкальной школе при попустительстве директора Вильдштейн Натальи Николаевны сложилась нездоровая обстановка, в рабочее время коллективно распивают спиртные напитки, имеются случаи аморального поведения. Я лично был свидетелем того, как  завуч при всех обнимал директора и трогал её за нецензурные места…
   Начальник Управления Культуры Крымского Облисполкома Ивановский Георгий Васильевич, прочитав письмо, пригласил инспектора по школам Вениамина Сергеевича Вознесенского и,  улыбаясь сказал:
       - Нецензурные места Натальи Николаевны нас меньше всего должны волновать, а вот сигнал о коллективном пьянстве надо проверить.
   На другой день Вениамин Сергеевич в кабинете Натальи Николаевны, едва сдерживая смех, читает нам это письмо. Узнав, по какой причине пили шампанское, поздравил меня и намекнул, что с удовольствием бы за это тоже выпил, но чтобы не было кривотолков, лучше это делать не во время перемены, а в конце рабочего дня. В управленческих кругах Вениамин Сергеевич слыл известным “трезвенником” и потому к подобным пятиминуткам относился весьма лояльно.
    Приглашенному в кабинет  автору письма Притуленко он обратился не без чувства юмора:
      - Владимир Антонович, для того, чтобы я мог написать объективную справку по факту проверки вашей жалобы, вы должны ответить мне только  на один вопрос: какие места у Натальи Николаевны Вы считаете нецензурными?
Притуленко заерзал на стуле и покрылся испариной. И вдруг, в напряженной тишине, Наталья Николаевна, не сдержавшись, прыснула и зашлась громким смехом.