Читая Акутагаву. Вагонетка

Высказывание Акутагавы о том, что жизнь человека подобна коробку спичек, стало, пожалуй, самой известной фразой этого замечательного писателя. И неспроста, потому что именно эти слова наиболее хорошо характеризуют все его творчество.
Не относясь к жизни серьезно, но в то же время и не пренебрегая ей, Акутагава смог понять душу человека лучше, чем кто-либо. Может быть, именно это и вызвало его психические заболевания? Знание такого рода, буду банальным, опасно для любого человека, а тем более для столь тонко чувствующего, как Акутагава.
Рассказ «Вагонетка» удивляет. Если вы незнакомы с Акутагавой, и это – первый его рассказ, который вы собираетесь прочитать, я вам завидую, или же сочувствую. Лично я начал, как и многие, с «Расёмона», оставляющего двойственные, неоднозначные впечатления. Вагонетка же – она или влюбит в себя навсегда, или же вызовет стойкое отвращение. Реакция зависит от многих факторов, что очевидно, и рассуждать я на эту тему не буду.
Впрочем, некоторым шоком «Вагонетка» была и для меня – я знаком с Акутагавой в основном по ранним рассказам, предсмертный же период его творчества я решил начать именно с «Вагонетки». Написана она в двадцать втором, жить писателю остается не так уж и много – пять лет. Все тяжелее и тяжелее становится его болезнь, и, одновременно, все лучше он видит человеческие души.
При прочтении, прежде всего в глаза бросается язык. Конечно, к сожалению, я не читал в оригинале, что делает мою оценку сильно ущербной, однако, даже по переводу (к слову, неплохому) очень заметна простота и даже, пожалуй, грубость языка. Я удивился, хотел было списать на неудачный перевод – но грешил зря. «Вагонетка» – один из первых рассказов Акутагавы, в которых манера повествования становится нарочито простой и лаконичной.
Впрочем, это удивляет лишь поначалу, ведь грубость, контрастируя с глубочайшим раскрытием чувств и эмоций персонажа, бьет по читателю крайне метко. Более того, лишь такое изложение подходит для «повседневности», которую описывает в рассказе автор. Сюжет, если его можно назвать сюжетом, тоже может показаться примитивным. Но это – лишь при невнимательном, беглом взгляде. Казалось бы, что может быть глубокого или интересного в описании мальчика, которому хотелось покататься на вагонетке? Все настолько очевидно и безыскусно…
Эта мысль, однако, не придет вам в голову, потому что вроде как примитивные переживания – абсолютно наивные, смешные, описаны поразительно точно и ясно. Так, что читая о том, как мальчик бежит домой, перестаешь быть собой, и бежишь вместе с ним мимо бамбуковой рощи, выкидываешь печенья, паникуешь, плачешь.
Немного о сути рассказа. Как уже, думаю, стало понятно, главный, и, наверное, единственный персонаж – обыкновенный деревенский японский мальчик, мечта которого – прокатиться на вагонетке рабочих. Обычное желание обычного ребенка – сродни желанию попрыгать по крышам, залезть на самое высокое дерево в округе – каждый из нас может помнить сходные эпизоды.
Нехитрая эта мечта исполняется столь же нехитро. Мальчик, спросив у рабочих разрешения, самозабвенно толкает вагонетку, затем едет на ней по рельсам. Автор, рассказывая обо всем этом, кажется ленивым, скучающим и даже неумелым рассказчиком, который порой повторяется, порой откровенно зевает. Однако даже так он умудряется повествовать так, что читатель воочию представляет, как «по обе стороны в мандариновых садах золотились под солнцем бесчисленные плоды». Это – одно из немногих описаний за весь рассказ, но разве этого не достаточно для того, чтобы мы увидели все то, что видит герой?
Но исполнение мечты о поездке, оказывается – как, впрочем, и любой другой мечты – мелочной или великой, далеко не идеалом. Сначала появляется смутное предчувствие, за ним – постепенно нарастающая тревога (все это автор описывает все так же, зевая, перемежая короткие фразы, описывающие чувства с описанием брызг грязи), которая в определенной точке превращается в панику. Эта точка перехода упущена автором. Да, действие обрывается, когда тревога достигает своего пика, и вновь начинается, когда паника уже практически овладела мальчиком. А момент перехода – опущен, и перед глазами вновь встает хитро ухмыляющееся лицо автора.
Но, наконец, он продолжает, и от его ухмылки не остается ни следа. Кульминация. Кажется, весь рассказ был написан именно ради этой сцены – сцены бега, побега, погони – здесь не подберешь слово, которое полностью бы передало суть. Именно она – шедевр. Читая, ощущаешь себя на страницах книги – или, вернее, в мире, описанном на страницах книги – ощущаешь себя мальчиком, бегущим вдоль колеи, и перестаешь понимать, где собственные мысли, а где комментарии рассказчика. Пожалуй, даже начинаешь сомневаться в том, что рассказчик - существует. Предшествующее же этой сцене – лишь затянувшийся пролог, кажущийся совершенно необязательным, хотя, разумеется, без него эффект был бы не полным.
И, наконец, финал, который, вроде бы, раскрывает наивность чувств мальчика. Кажется, что в этот момент – глянь на лицо автора – увидишь ту самую ухмылку, не сходившую с его губ на протяжении всего повествования, снисходительный взгляд, которым Акутагава смотрит на разыгранного слушателя-читателя, вообразившего себя действующим лицом. Но нет – лишь правый уголок рта слегка изогнут в печальном подобии улыбки.
Я закончу на этом, хотя можно было бы еще много порассуждать над значением последнего предложения рассказа. Поискать какой-нибудь глубинный или не очень смысл этого побега, может, найти какие-то метафоры, но, мне кажется, это здесь – лишнее. Этот рассказ и без того совершенен. Он, лучше чем что-либо иллюстрирует то самое высказывание Акутагавы о жизни человека и коробке спичек. Или, вернее, иллюстрирует человеческую душу – так, как ее видит автор. И вряд ли после прочтения вы будете сомневаться в его правоте.