Эвард

Сирена перестала верещать столь же внезапно, как и начала. Каких-то пять минут перевернули жизнь маленького провинциального городка вверх дном. Несколько тысяч жителей, обитавших на склоне спящего уже сотни лет вулкана вдруг почувствовали, как земная кора затряслась, словно гигантское существо, приютившее их на своей поверхности проснулось, и захотело стряхнуть жалких букашек прочь, чтобы не раздражали.

Нельзя сказать, чтобы «букашки» не были готовы к такому повороту событий. Последние месяцы геологи вели активную пропаганду среди населения и призывали жителей покинуть город. Несколько раз проводилась учебная тревога, отрабатывались эвакуация и оказание первой помощи пострадавшим. Тем не менее, никто из жителей не воспринимал всерьёз возможность пробуждения вулкана. Для них покатые склоны, с которых всю последнюю неделю разлетались облака пепла, были лишь необычной разновидностью гор, окружающих город. Никто никогда не питает страха к месту своего обитания. Вот и они считали, что все ученые шутят, запугивают их.

Эвард принадлежал к меньшинству. Вместе со спасателями он отрабатывал план эвакуации. Вместе с врачами оказывал первую помощь манекенам. Он тренировался по утрам. Хранил запас медикаментов и продуктов. Самостоятельно собрал и регулярно дополнял «черный чемоданчик» - рюкзак со всем необходимым для выживания в экстремальной ситуации. Он бы даже машину свою переоборудовал под экстремальные условия, но та и в хорошую погоду на городской дороге заводилась не всегда, чего уж там говорить о чрезвычайной ситуации.

Одним словом, Эвард был готов к произошедшему лучше всех. Если бы в тот день спасатели и назначили кого-то из местных главным, так это его. Он мог ответить на любой вопрос, знал план города как свои пять пальцев и мог бы найти выход даже в полной темноте. Несмотря на свою общительность и открытость, друзей у него было немного. Если не считать старого пса, отданного на курс лечения в ветеринарной клинике ближайшего административного центра, то их вообще не было. Нельзя сказать, чтобы Эвард был одинок. Это чувство ему было практически незнакомо. Обладая потрясающей харизмой, он всегда мог найти себе собеседника. А острый развитый ум и живость речей привлекали к нему девушек. Те очень любили слушать его истории, общаться с ним и рассказывать ему о своих проблемах. Но дальше общения дело никогда не шло. А Эварду ничего другого, кроме компаньона, который мог бы поддержать беседу. и не было нужно.

Когда в городе прозвучали первые сирены, Эвард завтракал. Он привык вставать в полшестого утра и встречать рассвет за чашкой крепкого чая и сэндвичем с сыром. Не торопясь, он закончил свой завтрак, после чего переоделся в специально подготовленную для этого случая одежду. За разговором Эвард любил пошутить, мол у него есть специальный, «парадный» комплект одежды. Каждый раз при этом его губы растягивались в чуть заметной улыбке в то время, как глаза горели тем ярким светом, который обычно исходит от смеющегося от всей души человека. Затем он достал походную трость, закинул за спину свой «чёрный чемоданчик» и вышел из дома. Постояв немного на улице, он, словно сообразив что-то, закрыл входную дверь на замок.

Несмотря на неторопливость Эварда, остальные жители города не только не успели позавтракать, но даже не могли сложить вещи в машину и сейчас метались между домами и авто перетаскивая на себе самые различные грузы, подобно муравьям во взволнованном ударом сапога шаловливого мальчишки муравейнике. Эвард неспешно дошёл до своего автомобиля. Открыл дверцу, кинул рюкзак на место рядом с водителем. Сел. Вставил ключ зажигания. Провернул. Машина закудахтала, закряхтела словно деревенский петух, поперхнувшийся в тот самый момент, когда он планировал оповестить всех окружающих о наступлении нового дня. Эвард спокойно повторил попытку. Безрезультатно. Хрипы автомобиля стали столь натужными, что внезапно оказавшийся рядом с ней любитель перебирать двигатель немедленно накинулся бы на Эварда с кулаками за подобное отношение к старому автомобилю, а также за столь безобразное содержание. Эвард только хмыкнул.

Он был готов к подобному. Со всего размаха захлопнув расхлябанную дверцу машины, он поставил её на сигнализацию, подтянул ремни рюкзака, вновь оказавшегося у него на спине, на какой-то миг оперся на трость, словно желая проверить её прочность и отправился пешком. Конечно, можно было попытаться подсесть к кому-то, но учитывая происходящий в городке хаос, это было попросту неразумно. Незачем путать и без того напуганных людей. Эвард был уверен, что он сам справится со всем самостоятельно. Не раз и не два он прокручивал в голове нечто подобное, так что его не пугала скорость передвижения.

Приходилось идти против убегающей из города толпы. Все спешили к парковкам, к основному выезду из города. Кто-то покидал город в одиночку. Другие с детьми, жёнами и соседями. Третьи, словно улитки, пытались захватить с собой практически весь свой домашний скарб, и гнулись под тяжестью ненужных предметов. Наверное, лучше для всех было бы всё же назначить Эварда ответственный ха эвакуацию людей. Но что-то не позволило спасателям так поступить. Что же, Эвард был уверен, что так даже лучше.

С трудом преодолев городскую черту, Эвард ступил на склон. Наконец-то. Вдруг земля в очередной раз содрогнулась, и вулкан вылетело огромное облако черной сажи. Через минуту-другую вокруг по земле забарабанила мелкая падающая галька. Эвард порылся в рюкзаке, достал большие солнцезащитные очки и шарф. Замотав шарфом рот и нос и закрыв глаза очками, он начал подъём. К сожалению иного способа пройти не было. А времени оставалось не так уж и много, судя по тряске земли и глухим вздохам, раздававшимся из чрева вулкана. Он оперся на трость и пошёл.

Не прошло и пятнадцати минут, а Эвард уже запыхался. Подъём вверх, разреженный горный воздух, пепельная пыль, словно желающая отвергнуть все законы физики, и зависшая в воздухе подобно плотному туману и рюкзак за спиной – всё это вынуждало Эварда часто и тяжело дышать. В боку что-то кололо. Но он не мог позволить себе остановиться. Времени было немного. А успеть необходимо. Крайне необходимо успеть. Иначе всё будет потеряно…

Эвард обливался потом, ноги нещадно болели, на зубах скрипела пыль, а лёгкие, казалось, уже покрылись черным слоем вулканической пыли. Но восхождение было необходимо продолжать. Сколько раз Эвард мысленно проходил этот маршрут…. Он просто не может опоздать сейчас. Необходимо идти вперёд. И Эвард шёл. Шёл несмотря на боль, усталость, дискомфорт… Когда каждый шаг казался адским усилием по переноске всех камней, необходимых для построения египетских пирамид.

Земля под ногами предательски дрожала, словно в припадке бешеного озноба. Подобная дрожь била и самого Эварда. Словно какой-то бешеный азарт, страсть подгоняла его и заставляла идти превозмогая себя. Огонь в крови не давал остановится, и, хотя пот градом сыпался с его лба, старая деревянная трость упрямо выискивала точки опоры и помогала своему хозяину пробираться выше и выше.

Наконец он оказался наверху. Пару минут Эвард восстанавливал дыхание. Затем снял со спины рюкзак, достал из него одеяло, и постелил на чёрную от пепла гальку под ногами. Следом на одеяло последовала бутылка дорогого вина, бокал, коробочка с предварительно нарезанным сыром, пара салфеток и томик Библии. Эвард сел на одеяло. Его брюки были в саже, но пиджак и белоснежную сорочку поразительным образом удалось сохранить в чистоте. Он снял с себя шарф, который до этого закрывал лицо. Следом в рюкзаке исчезли солнцезащитные очки. Зато, словно взамен, из его недр был извлечен штопор. Бутылка с вином открылась легко, и Эвард наполнил свой бокал на две трети. Чуть пригубив вино, он окинул взглядом открывавшийся ему пейзаж. Он был на высшем гребне вулкана, откуда открывался прекрасный вид на жерло исполина. Там, внизу, что-то клокотало, бурлило, тряслось, словно в расстроенном, поломавшемся организме гигантского животного. Эвард съел ломтик сыра и посмотрел с вулкана вниз. Было видно всю низину. Городок, который он покинул какие-то часы назад, был прекрасно виден. Эвакуация подходила к концу. Держа в одной руке бокал с вином, Эвард другой рукой открыл Библию и стал читать. Он всегда хотел отметить свой день рождения за чтением бессмертной книги и разговором с великим собеседником. Судя по дрожи земли, вулкану тоже не терпится начать этот прелюбопытнейший разговор. Значит ждать осталось недолго.

В тот день Эварду исполнился семьдесят один год.