Глава 8. Рисунок

Прошло 10 лет.

Наконец-то наступили первые тёплые дни весны. Ничто так не могло порадовать меня, как зелёные деревья, заглядывающие в моё окно и зовущие гулять. Ей богу, лет в двадцать я бы, не раздумывая, побежал с самого утра на речку. А потом бы встретился с друзьями и гулял бы до самого позднего вечера, пока не позвонят родители, обеспокоенные моим долгим отсутствием. А может и того дольше. Но теперь у меня была семья, работа и целая куча мелочей, за которыми нужно было следить. Так что свободного времени практически не оставалось.
За последние годы меня совершенно покинула мысль о том, что я мог пережить какие-либо фантастические и абсолютно не реальные события, мерещившиеся мне в юности. Да, пускай моя жизнь иногда и пугала меня тем, что уж слишком хорошо и гладко всё получается, но я всегда списывал это на свою удачливость и наслаждался истинным человеческим счастьем.
Мои родные и близкие были живы и здоровы, да и сам я уже даже не мог порой вспомнить, когда последний раз болел. Положение на работе и заработок заставляли  многих моих знакомых завидовать… Но завидовать белой завистью, не вкладывая ни капли злости, так как я всегда помогал тем, кому это необходимо и никогда ничего не просил взамен. Люди меня любили, а я любил людей. Так сложилось за последние годы. И меня лично это вполне устраивало.
Но больше всех остальных людей я люблю своих принцесс, - жену Катюшу и дочек – Софочку и Лизу. Хотите верьте, хотите нет, но более сообразительных и талантливых детей я ещё не встречал в своей жизни. Да и таланты начали проявляться у них довольно таки рано. Особенно меня поражала реалистичность картин, нарисованных моей младшей дочкой, Лизой. Её работы занимали первые места на всевозможных конкурсах живописи, хоть никто и не верил, что они принадлежат руке четырёхлетней девочки.
Внешне Елизавета была очень похожа на мать, да и размышляла она совершенно как Катя, чем часто ставила меня в тупик. Но в глазах её я часто замечал знакомый блеск, который, казалось, не видел уже много-много лет. И, как я не старался, я не мог к этому привыкнуть.
Но сейчас начинались выходные, а значит, я мог отвлечься от глупых и не обоснованных мыслей и провести свободное время со своей семьёй. Да и к родителям нужно заскочить. Мать в прошлом году тяжело заболела, может хоть внучки отвлекут.
Солнце старалось вовсю и, хоть я и пытался спрятаться от него под одеялом, оно неизменно каждое утро находило меня. Хорошо, что сегодня не нужно было вести Лизу в садик, и мы могли, как обычно и делали на выходных, просто прогуляться по парку, который находится неподалёку.
- Лёшка, ты уже проснулся? – Из коридора раздался частый стук шпилек, и в комнату заглянула моя любимая жена, Катюша. – Вставай. Меня на работу срочно вызвали. Не знаю, когда теперь освобожусь. Лиза и Соня уже завтракают. Погуляете без меня?
Вопрос был скорее риторический, поэтому я лишь молча кивнул, присел на кровати и поцеловал наклонившуюся мне навстречу Катю.
- Одень их только по погоде, а то весной всякое бывает. – Взглянув на часы, Катюша ещё раз нежно поцеловала меня в щёку и выскочила из квартиры.
- Отцу позвони, ты обещал… Люблю тебя… - Донеслась до меня часть сказанной уже из подъезда фразы.
- И я тебя… - сказал я в пустоту и пошёл приводить себя в порядок в ванную.
«Я тебя люблю…» - до определённого момента я совершенно не понимал этой фразы. Что такое «Любовь»? Кто определил её критерии??? В конце концов, «Любовь» - это всего лишь слово из шести букв. А вот наполняет их содержимым каждый по разному, ведь не зря же у древних греков было целых шесть разных слов, которые бы мы теперь могли перевести как «Любовь». Для меня это слово теперь стало синонимом таких понятий, как «Забота», «Уважение», «Понимание»… Ради своей семьи, ради самых любимых для меня людей, я готов был на всё.
Размышляя уже не в первый раз на эту тему, я не заметил, как Лиза и Софа тихо подкрались ко мне сзади, молча наблюдая, как я уже минут пять чищу зубы.
- Папа, мы гулять хотим… Уже можно начинать одеваться? – Софа нарушила молчание первой. Она с самого рождения была очень умным и терпеливым ребёнком. В трёхлетнем возрасте она без проблем могла уже бегло читать любые книжки, в шесть лет мы отдали её в первый класс, где она естественно сразу стала отличницей. Внешне она была больше похожа на меня, чем на Катюшу. Да, в общем-то, и характером она тоже пошла в меня.
- А ещё мы хотим тебе кое-что показать. – Выпалила Лиза и убежала из ванной.
- Что это твоя сестра сегодня такая взволнованная? – спросил я у Софы. – И что же вы хотите мне показать, надеюсь не успели нашкодить, пока матери нет дома?
- Нет, папочка, ты что? Просто мне сегодня сон приснился, я пока завтракала маме и Лизе про него рассказала. Так Лизка карандаш и листик взяла, да рисовать принялась. И так похоже получилось…
- Папа, папа, смотри. – Лиза, ещё не добежав, протягивала мне альбомный лист, на котором я увидел человека в доспехах, за спиной которого раскрывалось три пары крыльев. В руках он держал золотую сферу, покрытую многочисленными, разными по написанию, но такими знакомыми мне символами…
- «Война начнётся лишь тогда…» - услышал я, словно издалека, строчку из уже слышанного мной когда-то давно пророчества и даже не сразу понял, что эти слова произнесла Софа. – «Когда мудрейший из мудрейших…».
- Где ты это услышала? – всё, во что я верил последние десять лет, начинало рушиться, словно карточный домик. На самом же деле, не могло быть так много совпадений в одно утро.
Закрыв глаза и досчитав до десяти, я снова решил взглянуть на своих дочек, но то, что я увидел, потрясло меня ещё больше. Передо мной горел костёр, мышцы устало заболели… Пытаясь хоть как-то осознать происходящее, я снова закрыл глаза.
- Папа, папа, что с тобой? – две пары детских рук трясли меня за плечи. – Не  пугайся, папа. Меня этому стихотворению дядя Армаил научил. Во сне ещё… Он сказал, чтобы я тебе его обязательно рассказала… Я плохо поступила?
- Нет, моя хорошая, ты поступила очень хорошо… Ты напомнила папе о чём-то очень важном…
Присев на кровать, я усадил девочек к себе на колени и крепко обнял. Подтянув поближе к себе телефонный аппарат, я набрал номер отца.
- Алло. – Услышал я папин голо с другого конца провода.
- Пап, привет. Это я, Алёшка. Ты просил позвонить.
- Привет, сынок. Просто давно с тобой нормально не общались, то работа, то семья. Как вы там? Как девочки?
- Спасибо, Пап, всё хорошо. Может быть сегодня к вам заскочим. Как мама?
- Болеет. Но это ничего. Главное для нас то, что вы живы и здоровы. Я тут с тобой поговорить хотел.
- О чём???
- Да о жизни, о чём же ещё… Какая же она всё-таки ложная штука… Эта жизнь… Какие-то проблемы вечные и никому не нужные… А ты крутишься, вертишься для чего-то или для кого-то…
- Ну, пап, почему же для чего-то? На самом деле людям просто свойственно всё усложнять. Всё намного проще, чем кажется. Главное поставить цель в жизни. И идти к ней.
- А если твоя цель – всего лишь мираж??? Сынок, ты не боишься, что в один прекрасный день всё просто рухнет? – Отцовские слова резанули меня по самому живому, в голове опять пронеслись строки из давно казалось бы забытого мной пророчества. - Мы с твоей матерью двадцать лет шли к цели. А потом – раз, и у неё уже рак. А с такими вещами не шутят, ты же знаешь…
- Да даже если так, ели даже и мираж, всё равно идти нужно. А когда дойдёшь, - искать следующую. Тогда и смысл появляется. По крайней мере я пытаюсь такого мнения придерживаться.
- Да, наверное, ты прав. У каждого из нас есть близкие и родные люди, ради которых стоит крутиться и вертеться. Всё ведь всегда возвращается. Это как равноценный обмен в алхимии – чтобы что-то получить, нужно обязательно отдать что-то взамен. И по другому просто не получается.
- Ели честно, ты тоже в чём-то прав. Иногда я ловлю себя на мысли, что слишком уж много я отдаю.
- Просто наберись терпения, сынок. И получай удовольствие от помощи, которую оказываешь людям. Только не жалей никогда не о чём. Другим – всё равно, а себе – только настроение портишь. Терпение и немного упёртости… В меру они никогда не помешают. Вот такая вот, Лёшка, у меня философия. Иногда, когда матери становится плохо, она плачет… Плачет и говорит мне: «Всё! Устала! Не могу больше! Пошло оно всё!». Но это быстро проходит и через время она нова набирается сил. Учись у неё. Иногда к нам приходит слабость. И это вполне нормально, плохо, когда она не уходит. Ладно, Лёшка, такие разговоры лучше не по телефону говорить. Вы приходите сегодня обязательно. Мать обрадуется очень.
- Хорошо, папа, придём. Я люблю вас.
- Мы тоже тебя очень любим. Поцелуй девочек. До встречи.
- До встречи.
Стоило мне положить трубку, как мои девочки, до этого тихонько о чём-то шептавшиеся, крепко обняли меня и выдали вопрос, который, видимо, мучил их с самого утра:
- Папа, папа, а ты нам расскажешь, как мальчик из нашего сна умудрился так быстро проскочить через два мира? Расскажешь?
Если четно, я даже опешил.
- Какой мальчик? Какие два мира??? Лиза, Софа, о чём вы говорите?
- Эдальо редко прощает случайных гостей… - Ответили мне девочки хором.
- Какое ещё Эдальо? Где вы всё это услышали? – К своему удивлению, я вдруг понял, что слышу свой голос всё хуже и хуже. Мало того, всё вокруг постепенно меркло и теряло свои цвета. Мир вокруг начинал медленно вращаться и озаряться светом. Так продолжалось до тех пор, пока я не перестал что либо видеть. И тогда я снова крепко зажмурился…