Адреналиновый день

Рассказать вам, как это бывает?

А очень просто.  Сначала сидишь в самолёте и практически спишь.  Самолёт
небольшой, чаще всего Ан-28, "Антон" по прозванию, иногда бывает "Элка" --
чешский Л-410.  Потом скашиваешь глаза на высотомер, а на нём уже под три
тысячи.  Тут обычно начинается некое движение, вокруг кто молнию на комбезе
застёгивает, кто шлем прилаживает, кто перчатки натягивает, проверяют, как
система подогнана, подтягивают ножные обхваты, грудную перемычку.  А потом,
глядишь, кто и ладонь протянет -- давай, мол.  Этот ритуал мало кто из
посторонних видел, и не потому, что он какой тайный или, скажем, мы его
стесняемся или ещё что.  Просто исполняют его только там, в самолёте на
высоте, а не рассказывают про него, наверное, потому что очень уж сложно
объяснить, чтО при этом конкретно происходит.  Ну вот, например:
протягивает мне коллега ладонь.  Я его своей ладонью по этой вот протянутой
-- хлоп.  Тут же свою переворачиваю и протягиваю, и уже он меня, стало
быть, хлоп.  Ну, такое-то каждый видел, подумаешь -- ладушки, но самое
интересное впереди.  Отдёргиваем мы оба руки, сжимаем их в кулаки -- он
свою, я свою, и легонько так кулак об кулак -- думаете, бац и всё? А вот ни
фига.  Наши кулаки встречаются в воздухе с оттопыренными большими пальцами,
и мы, не разрывая между кулаками контакта, пальцами этими зацепляемся,
каждый делает вращательное движение против часовой -- пальцы, получается,
вначале зацепились, а теперь соскакивают.  Потом мы синхронно складываем
ладони "пистолетиками", делаем вид, что друг в друга из этих пистолетиков
палим, дуем на воображаемое дуло, сдувая с него воображаемый дымок, и
прячем эти воображаемые пистолетики в воображаемые, обратно же, кобуры.  На
весь процесс уходит секунд, пожалуй, пять--семь, не больше; пока вы это моё
описание читаете и пытаетесь процесс себе как-то представить, мы бы это всё
проделать успели раз пять по меньшей мере.  Ну, смотря с какой скоростью вы
читаете, конечно; если не очень быстро -- то мы и десяток раз повторить
успеем.  И это ещё я описал самый простой вариант, бывают и посложнее,
особенно у фрифлаеров.  Думаете, тут смысл какой-то скрытый?  Да никакого.
Просто традиция такая.  И не ищите смысла в этих знаках, нет его там,
примерно как той чёрной кошки в тёмной комнате, которой вдобавок в комнате
не оказалось. Никто тут ничего не символизирует, просто мы так дурачимся.

Так вот, пока мы этой фигнёй своей заняты (а это обычно проделывают со
всеми, до кого дотянутся, и так каждый с каждым, и особенный шик --
угадать, какой вариант ритуала использовать с каждым из окружающих), так
вот, пока мы, стало быть, фигнёй страдаем, в салоне включается свет.  Это
если Ан-28.  Если Л-410, там проще, там звуковой сигнал.  "БИП!-БИП!".
Поначалу нервирует, потом привыкаешь.  А в Ан-28 ещё обычно пилот команду
голосом дублирует по громкой.  "Приготовиться", типа.  Да готовы мы.  Кто к
двери поближе, обычно по этой команде начинают её (ну то есть дверь, а не
команду) отпирать, вальяжно так -- не спеши, типа, а то успеешь.  И наружу
высовываются поглядеть, что там и как.  Если попадётся команда побольше, то
уже начинают выстраиваться, пристраиваться, подстраиваться, кто-то,
соответственно, и за борт вывешивается, и оттуда глядит на партнёров, ждёт,
пока они окажутся, кто где хотел.  Потом, стало быть, свет гаснет (это если
в Ан-28), или же второй звуковой сигнал, в этот раз длинный (это если в
Элке).  И голос пилота "выходим, выходим".  Пошли вон, типа того.  Ну, это
мы, надобно отметить, завсегда.  А на высотомерах в это время обычно
четыре.  Тысячи метров, стало быть.

А вот теперь самое интересное.  Встаю, правая рука машинально проверяет, на
месте ли органы управления -- бобышка вытяжного за спиной снизу, подушечка
звена отцепки -- эта справа на лямке, почти на боку, ну и кольцо запаски --
это вот слева, тоже почти на боку.  И линзу шлема -- щёлк! -- захлопнул.
Всё, теперь совсем готов.  Там, у двери, обычно некое замешательство,
большая команда сходу вот прямо так не уйдёт, сначала тот, что за борт
вывесился спиной вперёд, должен увидеть, как ему самый задний показывает
оттопыренный большой палец -- типа всё, готов.  Ну, когда этот готов, все
остальные уж и подавно готовы.  Теперь он взгляд переводит с самого
дальнего на самого ближнего, смотрят они друг другу в глаза, синхронно
кивают, ииииииии-- раз!  На счёт "иии" приседают, на счёт "раз" выходят.
За борт.  И все остальные за ними вереницей, кто замешкается -- тот
буратино.  На самом деле, никакого "иии--раз" никто не говорит, просто
приседают и уходят. А приседание это нужно, чтобы темп задать, то есть
чтобы остальные этот вот момент печёнкой прочуяли и не замешкались.
Замешкался на полсекунды -- это, считай, по вертикали лишних тридцать
метров гнаться.  И тебе, и тем, кто за тобой.  В общем, фииииииииигак --
ушла команда.  Вся.  Самолёт при этом содрогается, потеряв добрых полтонны
груза, если не больше: ежели, к примеру, там собирают формацию на дюжину
участников, и участники не слишком тощие, то команда и на всю тонну
потянет.  И воздух в салоне вздрагивает -- тууудух.  Всё-таки люди, они
такие -- место занимают.  Тем временем к двери пристраиваются следующие.
Например, двоечка.  Посмотрели друг на друга, кивнули, "иии--раз", до
свиданья.  И следующие.  И за ними ещё.  А потом одиночки: вышел на обрез,
досчитал до пяти бегемотиков -- Что? А, так это у нас прикол такой,
"раз-два-три-четыре-пять" можно и за секунду выпалить, особенно если про
себя, а вот "раз бегемотик, два бегемотика, три бегемотика, четыре
бегемотика, пять бегемотиков" -- это даже если скороговоркой и мысленно, то
пять не пять, а четыре секунды всяко пройдут.  Что, собственно, и
требуется.  В общем, до пяти досчитал, и поминай как звали, только воздух в
самолёте ещё разок содрогнётся, хотя уже не так сильно.

Ну вот, между тем, и моя очередь.  Думаете, страшно?  А ни фига.  Не, ну то
есть в общем и целом страшно, только не сейчас.  Выходить -- это только
первые раза три страшно, ну пять.  Потом становится совсем иначе.  В
самолёте, бывает, пока сидишь и спишь, иногда какой-то стрём накатывает,
холодком таким, но это быстро проходит.  И потом ещё бывает стрёмно, и даже
просто страшно, натурально, вот прямо-таки страшно, до жути, волосы дыбом,
но потом.  А момент, когда на обрез выходишь -- он самый приятный во всём
этом деле.  Правда-правда.  Потому что вот сейчас -- оно.

Знаете, многие не любят делать это в одиночку.  Ну оно да, спортивных
результатов в одну харю не добьёшься, это факт: вон команда, что первая
уходила, эти прямо-таки суровые люди, сейчас вот у них если что-то не
получится, так они считают, что всё действо насмарку.  Только время
потеряли.  А по мне так, знаете ли, пофигу.  Найдётся пара -- схожу двоечку
с удовольствием, а не найдётся -- пойду один, вот как сейчас.  Между
прочим, когда в команде это делаешь, момент выхода на обрез воспринимается
совсем иначе, как-то суетливо, что-ли; делать что-то надо, смотреть на
кого-то, кивать кому-то, синхронизировать движения, и не забывать, чтО там
у нас дальше.  Удовольствие получить некогда.  А тут...  Эх!  В общем,
выхожу я на обрез и машинально считаю бегемотиков после предыдущего
участника, и на самого этого участника любуюсь, как он там кувыркается.  А
вот теперь и самому можно.  "Иии--раз!!!" сальто вперёд в группировке ноги
руки в поток поймал горизонталь прогиб поза "ящик" (потом расскажу, что это
такое) поворот вокруг оси и голову задрать.  И можно ещё пару секунд
полюбоваться на уходящий самолёт и фигурку следующего, но это уже недолго,
он ведь там тоже бегемотиков считал, как положено, а я за это время изрядно
пролетел по вертикали, да и косой поток кончился, кладёт меня совсем
горизонтально, башку так не вывернешь, чтобы дальше самолёт видеть.  Можно,
кстати, и на спину перевернуться, не вопрос, но как-то я ещё ни разу этого
на выходе не делал.  Почему?  А чёрт разберёт, надо будет сделать
как-нибудь.

Ну всё, самый кайф, увы, позади.  Те, которые гоняются за спортивными
достижениями, со мной не согласятся, ну и пусть их.  По мне так вот это вот
сальто с выхода и его окончание, когда втыкаешь руки-ноги в окружающий
воздух и тем вращение останавливаешь в точно расчитанный момент, только
вокруг тебя уже нет самолёта -- вот это и есть самый что ни наесть
кайфовый момент.  Всегда так отделяюсь, когда один выхожу.  Сейчас вот кто
посуровее придёт и скажет, мол, крути своё сальто дальше, чего же ты, если
тебе так по кайфу.  Не, ну я чего, я крутану, но дело же тут не в сальто.
Дело в моменте выхода.  Вот только что под ногами был твёрдый пол, а вокруг
-- стены с иллюминаторами, а теперь ни под ногами, ни вокруг -- ни шиша,
один только прозрачный воздух.  И поток в ушах свистит.  И свистеть ему так
ещё долго: с четырёх тысяч до полутора, где всё более-менее заканчивается,
проходит, почитай, добрая минута.  Ну, я быстро падаю, так что чуть меньше.

Ладненько, самолёт мы из виду потеряли, впереди у нас без малого минута,
чем бы таким заняться.  Давай для начала побегаем, что-ли.  Плавненько
выхожу из "позы-ящик"... А, да, я обещал объяснить.  Ну так вот, ежели
человеку дать по башке, а потом его в воздух выкинуть, то падать такое тело
(полностью расслабленное, соответственно) будет в несколько неожиданной
позе.  Пузом вниз, довольно сильный прогиб, руки согнуты в локтях под
приблизительно прямым углом и заведены чуть выше головы, ноги слегка
согнуты в коленях.  Точнее, если совсем расслабиться -- то совсем согнуты,
тоже там уголок прямой получится.  Самая стабильная поза в воздухе, лежишь
себе как влитой.  Американцы эту позу за что-то прозвали box position, ну
наши не будь дураки перевели это как "поза-ящик".  Чисто для прикола.  Учат
эту позу соблюдать -- до полного автоматизма, любого из нас ночью тихонько
в самолёт затащи, а потом разбуди и сразу за борт выбрось, так сначала
чувак окажется в "позе-ящик", а потом уже будет разбираться, что с ним
такое произошло.  Воооот... Э, я же побегать хотел.  Короче, перехожу я из
позы-ящик в позу несколько другую -- прогиб уже изрядно меньше, ноги
полностью выпрямлены и чуть-чуть разведены (в идеале бы их совсем свести,
тогда бежать получится быстрее, да боюсь перевернуться), руки тоже
выпрямляем и отводим назад, ну то есть вдоль тела, чуть за спину и в
стороны, ладонями вниз... э... "вниз" в данном случае -- в том же
направлении, куда пузо смотрит, вы не забывайте, что я сейчас лежу пузом
вниз.  Прогиб совсем убираем, пресс для этого напрягается по полной.  И
чуток пригибаем голову.   И побежали.  Это у нас сейчас "поза разбежки",
в идеале она позволяет достичь максимально возможной скорости по горизонту.
Мы её применяем, когда нескольким телам надо друг от друга свалить как
можно дальше, чтобы друг другу не мешаться.  А когда один, полезно
пробежаться в самом начале точно поперёк курса, как самолёт летел.  Это
чтобы уже тебе никто не мешался.  Кстати, если голову пригнуть посильнее,
практически подбородок к груди -- то эффект будет несколько неожиданный:
сначала окажешься точно вниз головой, а потом и на спине.  Я когда первый
раз так случайно сделал, несколько струсил, очень уж непривычные были
ощущения, тут же машинально хрясь в "ящик" -- и через секунду уже всё,
стабильно пузом книзу, как полагается.  А потом уже специально голову
подгибал и на спину через голову переворачивался, даже научился на спине
более-менее стабильно лежать.  Прикольно это, лишняя степень свободы.


Ну ладно, побегали, на спине полежали, дай-ка крутанёмся что-ли.
Горизонтально вертеться очень просто, чуть левый локоть вниз утопить, и
одновременно туда же правое колено, и полетели кружиться против часовой
стрелки.  Потом наоборот, правый локоть, левое колено -- и по часовой.  Ну,
пару оборотов туда, пару обратно, и хватит.  А теперь -- дискотека.
Сколько там высоты-то?  Ничего, пока достаточно.  Погнали: руки обе резко
вверх колени рывком к животу руки из верхней позиции через перед к бокам по
дуге вжик! -- вот вам сальто назад.  Тут самое сложное не закрутиться, это
раз плюнуть, а наоборот -- остановиться вовремя.  Обычно пока учишься,
после этого движения оказываешься то вниз головой, то вверх, то на боку, то
ещё как, а то вообще кубарем летишь и пока не прогнёшься и не изобразишь
всё тот же пресловутый "ящик" -- так и будешь непойми на что похож.  Это
всё не опасно, поза-ящик нас спасёт из любого положения.  А секрет тут в
том, чтобы положение своё ощущать печёнкой, и точно в нужный момент снова
растопыриться -- руки-ноги протыкают поток и всё, стоим.  Точнее, лежим.
Выдохнули, на высотомер посмотрели, и погнали дальше: руки прижать к груди
голову вперёд ноги выпрямить и вывести вперёд под прямым углом как будто
"пистолетиком" -- вот вам, натурально, сальто вперёд.  Приколы с остановкой
вращения те же самые.  Высоты там сколько?  А, ну ещё запас есть.  Парочку
сальто в разные стороны, ещё покрутиться плоско, ну и достаточно на этот
раз; до магической точки "икс" осталось метров пятьсот, это чуть меньше
десяти секунд.  Ждём.  Медленно поворачиваемся на все триста шестьдесят,
взглядом сканируя окружающее пространство.  В принципе, рядом никого быть
не должно, когда в команде идут, этого всего не делают, имеющееся  время
используют на всю катушку.  Но я сегодня в одиночках, так что могу себе
позволить чуть-чуть повысить безопасность и себя, и окружающих.  Сколько
там на приборе-то?  1700... 1600... во, 1500.  В ухо орёт пищалка,
официально именуемая "звуковой сигнализатор высоты".  Это ещё не пора, всё
нормально.  Я же один.  Вот если бы был не один, то эта высота -- "конец
работы", после этого все друг другу показывают скрещенные руки
("завязываем"), разворачиваются и убегают.  Чтобы друг другу не мешать.
Кто посуровее -- у тех сложнее, вон та формация из дюжины тел так просто не
разбежится, там те, кто с краю, убегают с полутора, а кто в центре лежал --
те, стиснув зубы, метров двести ещё лежат, не рыпаются, и только потом
бегут.  Чем народу больше -- тем разбежка сложнее.  Но мне сегодня пофигу,
я один, так что просто на всякий случай энергично машу руками (типа, если
кто меня видит, а я его нет, то пусть этот кто-то улепётывает, пока не
поздно) и жду.  Проходит примерно четыре секунды -- и вот она следующая
высота, пищалка пропискивает мне второй сигнал, он по звуку отличается,
чтобы не перепутать.  Отмахиваюсь ещё раз и тянусь за вытяжным.  Левая рука
-- вверх ко лбу, правая -- вниз за спину.

Я вам, помнится, рассказывал, что стрёмно в этом деле бывает?  Ну, помните,
говорил, что бывает, но не сейчас?  Так вот -- это как раз сейчас.  Хотите
верьте, хотите нет, но момент раскрытия у меня с какой-то поры стал самым,
можно сказать, нервным во всей процедуре.  Ежели я на земле с укладкой
накосячил, то вот сейчас-то мне это и аукнется, каааааак даст... бывает,
что искры из глаз.  Впрочем, редко.  Ибо нефиг с укладкой косячить.
Впрочем, бояться всё равно некогда, запас высоты стремительно уменьшается,
каждая секунда -- полсотни метров с лишним.  Так что хватаем, стало быть,
медузу -- и кидаем в сторону.  В поток.  А? Медуза-то?  Да тряпочка такая
круглая.  На верёвке.  Диаметром с полметра, даже поменьше.  Я её в поток,
а она там уже всё остальное выдёргивает.  Что?  Кольцо?  Нет тут никакого
кольца, вас обманули.  Точнее, оно есть, но это только если дело дойдёт до
запаски.  А у меня ещё ни разу, тьфу-тьфу-тьфу, не дошло.

Вот уходит эта самая медуза вверх, за ней тянется стреньга, выдёргивает
шпильку, за шпилькой -- камера, вытягиваются стропы из резиночек, и,
наконец, ХЛОП! куууууда полетел, стоять!  точнее, висеть.  Вишу, вишу.
Возражений не имею.  Так, сначала посмотреть, как там над головой, всё ли в
порядке, а то, не ровен час, таки дойдёт дело до запасного, мало ли.
Теперь рекогносцировка, где я, и куда я направлен носом, и где все
остальные, и не летит ли кто мне поперёк курса.  Дальше, не теряя времени,
корректируем направление -- хвать за лямку (мы её называем свободным
концом, почему -- долго объяснять, так-то она вовсе даже не свободная,
наоборот, я на ней вишу... на них то есть, ведь их четыре) -- вот хвать за
этот свободный конец и тянем.  И в результате поворачиваем.  Чтобы лететь
куда надо, а не куда попало.  А теперь можно и не торопиться.  Тянем
шнурок, коллапсируем слайдер.  Ах да, слайдер -- ну это такая тряпочка
тоже, она в момент раскрытия не даёт всему остальному хозяйству слишком
быстро распуститься, чтобы не было мучительно больно в самом буквальном
смысле слова.  Но после раскрытия эта тряпочка только хлопает и мешается,
вот её шнурком, соответственно, прихватываем и убираем куда-нибудь за
голову, чтобы не мешалась.  Теперь клеванты.  Свободными концами управлять
тоже можно, но не так удобно, а клеванты лучше из их штатного положения
изымать не раньше, чем слайдер будет окончательно убран.  Почему -- долго
объяснять, проще показать один раз.  Приходите, покажу.  Так вот, пальцы
пропускаем в петли клевант, синхронно дёргаем их вниз, да так внизу и
оставляем временно, чтобы не очень ускоряться.  Теперь всё окончательно под
контролем.  Прикидываем, куда хотим попасть и как туда попасть так, чтоб
никому не помешать.  Ну и самому мне чтоб никто не мешался, опять же.  И
ползём.  В смысле, летим.  Клеванты отпускаем, ну то есть это только
говорят так, что отпускаем, а на самом деле просто поднимаем руки вверх, и
горизонтальная скорость ощутимо увеличивается, встречный ветерок начинает
свистеть в стропах и ушах.  Красота.

Собственно говоря, самая приятная часть развлекухи у нас позади, и самая
стрёмная (ну, для меня, во всяком случае) -- тоже.  Осталось только самое
рискованное, ну то есть то, что в этом во всём и представляет собой некую
реальную опасность.  Все эти рассказы про то, как у кого-то что-то не
раскрылось -- они так, типа страшилок на ночь, больше байки, чем реальный
риск.  А вот земля -- это да.  Она, знаете ли, твёрдая.  Да и вообще, никто
ещё не убивался об воздух.  Вот об землю -- сколько угодно.  Ну, чтобы
совсем угробиться -- это редко такое бывает, а вот ноги переломать при
неграмотных действиях можно запросто.  Я вот, например, ломал.  Ну, это
отдельная история.

Да-с, приземление у нас впереди.  И, в отличие от всяких самолётов и прочих
летательных аппаратов, мы тут момент приземления оттянуть никак не можем.
Чуть-чуть, на самом деле, можем, но только чуть-чуть, на пару секунд.  А
действовать на приземлении надо решительно, точно и аккуратно.  Ломать ноги
приходится редко, а вот приложить об землю может вполне внятно практически
каждый раз.  Не травматично, но болезненно.  И, кстати, сломав таки ногу, я
понял, насколько эта вот грань между травматичностью и болезненностью, на
самом деле, тонкая.

Что, мрачно выглядит?  Ну да, сам вижу.  Весело было, пока дело до
приземления не дошло, а теперь вот мысли какие-то совсем не о том.
Впрочем, ладно, давайте малость развеселимся -- пусть, к примеру, дело
происходит зимой.  Вот зимой приземление -- это, если захотеть, будет
совершеннейшая халява.  Совсем-совсем.  Надо только выбрать, где снег
поглубже.  У нас лётное поле большое, есть куда принести свои кости на
посадке.  Правда, есть и недостаток: чем дальше от старта, тем, с одной
стороны, мягче, но, с другой стороны, тем дольше потом ковылять по снегу,
проваливаясь по пояс и чертыхаясь.  Так что инструктора и прочий суровый
народ предпочитают приземляться где поближе, на вполне утоптанный снег.
Там, где поближе, с сугробами напряжёнка.  Дело вкуса, а я так лучше
прогуляюсь, но зато уж приземление будет у меня без всяких сюрпризов.

На высоте около четырёх сотен за спиной громко щёлкает -- это в очередной
раз вхолостую сработал страхующий прибор.  Если бы я до этой высоты
ухитрился допадать, то он бы мне запаску раскрыл, а так -- просто щёлкает,
потому как когда я раскрывался, прибор этот из рабочего состояния вывел.
Это у нас автоматически происходит, там тросик специальный выдёргивается.
Кстати, прибор у меня архаичный, чистая механика.  Большинство народу
предпочитает электронные, те работают иначе -- измеряют скорость по
вертикали, и если на заданной высоте она, скорость эта, превышает
критическую отметку, то тоже получается щёлк и запаска раскрывается.
Надёжная штука это наше снаряжение.  Хотя, конечно, от собственной глупости
никакой прибор не спасёт, тут уж дело такое.  Вон я когда ногу сломал... э,
нет, стоп, хватит всякую фигню вспоминать.

Да, так вот.  Поскольку прибор у меня механический, на четырёх сотнях он
того, щёлкает.  Потом на трёх сотнях пищалка снова оживает.  И пищит.  И на
двух сотнях снова пищит.  И на ста метрах.  А потом на пятидесяти пищит и
не умолкает, типа прилетели, здрассте вам.  Смолкает в этот раз только
метрах на двадцати, и уже насовсем.  Ниже ста метров, я вам так скажу,
лучше уже не дёргаться, как встал, так и стой.  И смотреть лучше вперёд.
На горизонт то есть.  Ну, то есть уж точно не вниз.  А чтобы чего не вышло,
ноги надо держать вместе, представляя себе, что вместо ног у нас этакая
пружина.  Одна большая, а не две маленькие.  Вот сейчас самый опасный
момент будет.  Надо секунды за полторы до предполагаемого касания начать
вытягивать обе клеванты синхронно.  Плавненько так.  Клеванты -- это
воздушные тормоза, и ежели они тормозят, то тушка (в данном случае -- ваш
покорный слуга)  по иннерции слегка вылетает вперёд, и тем самым у нас
плавно увеличивается угол атаки.  Как следствие, снижается вертикальная
скорость.  Оно и правильно, ноги-то не казённые, дааа?  Ну и горизонталка
тоже падает, что вполне понятно, тормоза есть тормоза, они вообще обычно
тормозят.  Самый шик -- это чтобы обе составляющие нашей скорости упали до
нуля точно в момент касания, да только это мало у кого получается.  Проще
всего приземляться при сильном ровном встречном ветре.  Если ветра нет --
то как я ни стараюсь, а каждый раз неприятно бывает.  Впрочем, ногу-то я
как раз при сильном ветре сломал... ой, пардон, опять я не о том, прошу
прощения, больше не буду.  Между прочим, вот этот вот фокус с клевантами
при приземлении у нас называется "задавить подушку".  И если всё правильно
сделать ОЙ БЛИН!!! ну да, как обычно, промазал.  Впрочем, у нас ведь нынче
зима, так что пофигу, а летом было бы малость больно.

Короче, вылезаем из сугроба, сгребаем тряпки в охапку, засовываем подмышку
и ползём к старту.  Собственно говоря, всё.  Меня иногда, когда вижу все
свои тряпки и верёвки лежащими на земле, восторг пробирает, что вот опять
всё хорошо получилось.  Но это уже так, послевкусие.


Знаете, почему мы это всё делаем?  Нет, ну вот серьёзно, платим кучу денег,
ноги ломаем, некоторые и вовсе насмерть разбиваются, и всё равно
продолжаем, раз за разом, сотня за сотней, и даже мысли не возникает всё
это бросить.  А я вам одно-единственное слово скажу: потому что это
ПРИКОЛЬНО.  Когда нас пытаются изобразить этакими гИроями неба, мы над этим
натурально смеёмся.  Героизм тут, извините, ни при чём.  Вообще.  Его тут
нет.  Кто сюда за героизмом пришел, тот ошибся дверью, героизм не здесь,
это всё больше в десантуре.  Это где семь раз за два года и типа круто.  У
нас-то за день столько бывает, если не сильно напрягаться, а если
поднапрячься, то и больше.  Но у нас не круто, у нас прикольно.  Что, вы
дочитали до этого места?  А приезжайте как-нибудь, попробуйте.

А теперь одна ремарка для тех, кто знает, о чём речь, причём изнутри.
Ребята, обратите внимание: я ухитрился за весь рассказ ни разу не
употребить слова "парашют" и "прыжок" ни в каких формах.  Оценили? :-)