Бездна

Рита.
Кино. Девушка в автобусе, а за окном – декорации. Всё – не настоящее. Если бы цветная плёнка была черно-белой – ничего бы не изменилось, и никто бы не заметил. Пластмассовые люди вокруг. Стоп-кадр. Всё замирает. Мальчик, гуляющий с собакой, занес ногу для следующего шага, и нелепо застыл, так и не успев его сделать. Машины стоят рядами друг за другом так, будто никогда и не умели ездить. Сорвавшийся березовый листок так и остался висеть где-то между землей и веткой. Всё выглядит настолько естественно, как будто так было всегда. Мир без движения. Макет. Рита моргнула, и наваждение исчезло. Нелепое кино продолжилось, и ей уже казалось, что вовсе не было никакого стоп-кадра, а это всё она себе придумала. Окружающий мир был чужим для Риты, она так и не привыкла жить в нем, хоть со стороны этого и не было заметно. Она всегда чувствовала, порой неосознанно, какую-то иллюзорность, фальшь, как если бы невидимый музыкант взял не ту ноту. Рите казалось, что жизнь её – это чья-то глупая и скучная игра. Тут Рита вынырнула из глубин своих мыслей и поняла, что проехала свою остановку. Чертыхнувшись и поругав себя за собственную рассеянность, Рита вышла из автобуса. Рита никуда не торопилась, дома её никто не ждал, поэтому она решила пойти пешком. Проходя по знакомым с детства улицам, она думала о чем-то своем, как вдруг услышала хриплый, отдаленно знакомый голос:
- Рита!
Она обернулась. С лавки из вороха непонятного тряпья и каких-то лохмотьев с абсолютно чужого, страшного лица на нее смотрели некогда такие родные глаза. Рита никогда бы не узнала его, если бы не глаза. Она ни у кого больше не видела таких глаз. Цвета неба. Наверное, из-за них она когда-то его любила. Впрочем, сейчас Рита не смогла бы вспомнить точно. Сейчас этот человек вызывал только раздражение и легкую досаду. Она сделала несколько шагов в его сторону.
- Здравствуй.
- А ты всё хорошеешь! – сказал он и усмехнулся, окидывая её взглядом. Рита поняла, что он сильно пьян. – Угостишь сигареткой по старой памяти?
Рита протянула ему открытую пачку.
- О! Шикарно живешь! – воскликнул он, доставая грязными пальцами сигарету.
- Что тебе нужно? – спокойно спросила Рита.
- Сука ты, - философски заметил он, закуривая, - ни тебе «как дела?», ни о жизни спросить, сразу – «что тебе нужно?» Мне от тебя… ничего уже не нужно. Я своё получил сполна.
Он поднял голову и посмотрел Рите в глаза. Ей стало неуютно, взгляд прожигал насквозь. Сразу вглубь, в душу, в мысли, в самую суть. Только он умел так смотреть. Рита вздрогнула:
- Тогда зачем окликнул?
- Не чужие всё-таки люди, - он пьяно засмеялся. И вдруг, совсем без перехода, лицо его перекосило гримасой ненависти, он заорал на всю улицу, - Сука! Ненавижу тебя! Ты мне жизнь сломала, дрянь! Из-за тебя всё это, слышишь?
Рита попятилась. Не ожидала.
- Что пятишься? Противно? А ведь это ты! Полюбуйся – это всё – ты!
Он яростно и открыто показал свое пропитое старое лицо, глядя Рите прямо в глаза. Потом как-то сразу сник и заговорил тихо, почти шепотом.
- А ведь я любил тебя… я на всё был готов для тебя… и сейчас… а что сейчас? Кто я теперь? Кому я нужен?..
Рита повернулась и пошла прочь.
- Рита!
Она обернулась. Он смотрел на неё, и в глазах его было столько боли, что Рита не выдержала, отвела взгляд. И ускорила шаг. Ей было гадко. Ей хотелось принять душ и смыть с себя всю мерзость этого дня.

Бездна.
Я живу с ней давно. Она – моя заклятая подруга. Я бы и рада от нее избавиться, да не могу. Как, впрочем, и она. Хотя у нее больше шансов меня вытеснить. Я думаю так украдкой, чтобы она не заметила. Правда, если рассуждать здраво, наверняка она знает все мои мысли, и ей на них абсолютно наплевать. Как и на мои ощущения, настроение и самочувствие. У нее свои, неведомые мне, цели в этом мире. У меня как таковых целей-то и нет. Из-за неё. Она мешает мне жить, она мной командует, она сильнее меня. Я зову её Бездна. А ей наплевать, как я её называю. На мой взгляд, это имя ей очень подходит. А, может, я к нему просто привыкла. Не знаю. Да и не важно это.
Стою на остановке. Прекрасно понимаю, что транспорт уже не ходит, но продолжаю упрямо стоять. Да и ехать мне некуда, если разобраться. Но я всё равно стою, потому что в пустой квартире мне просто страшно. С Бездной всегда страшно. И так каждую ночь. Иногда терплю, но сегодня что-то совсем невыносимо. На улице полегче, вроде. Бездна глухо хихикает где-то в глубине меня. Ей смешно, значит. Забавляется, стерва. Если Бездне весело, стоит насторожиться. Никогда это ни к чему хорошему не приводило, и не приведет. Я приготовилась к худшему. Не знаю, правда, что – худшее. Но это несущественно.
Свет фонаря заслонила большая тень. Откуда-то сверху. Я подняла голову и увидела, что по проводам идет человек. Дойдя до меня, он уселся на провод и, свесив ноги, посмотрел на меня птичьим глазом.
- Привет! – сказала я и махнула ему рукой, улыбаясь.
Он покрутил головой, свесился с провода так, что я подумала – упадет, - и посмотрел мне в глаза – пристально, не мигая. Только потом, вновь усевшись на провод, ответил:
- Привет, Марта.
- Почему ты назвал меня Мартой? – заинтересованно спросила я.
- А потому что я вижу Марту.
- Понятно. А что ты тут делаешь ночью?
- Как это?! – человек удивленно посмотрел на меня, - Я гуляю по проводам, ты же видела сама.
- Действительно! Какая я несообразительная… - посетовала я на свою бестолковость.
- А ночью я гуляю, чтобы не привлекать к себе внимания. Я люблю одиночество, - он задорно подмигнул мне.
Я смутилась:
- Я помешала тебе?
- Вовсе нет. Всегда приятно встретить старую знакомую. К тому же ты пришла вовремя, Марта.
- А мы разве раньше встречались? – я тщетно напрягала память.
- Конечно! – изумленно взлетели брови.
- У меня в последнее время явно проблемы с памятью, - разочарованно констатировала я.
И вдруг неожиданно вырвалось:
- Как избавиться от Бездны?
Если бы я могла повернуть время вспять… Зачем я это сказала?.. Ужас и отчаянье. Неизбежность и черное ехидное шевеление где-то внутри.
- Ты изменилась, Марта, - спокойно сказал гуляющий по проводам.
- Я убью его, - спокойно сказала Бездна.
- Я не знал, что она посетила тебя, - продолжал гуляющий, - а теперь…Ты же сама знаешь. Бездна уйдет только когда возьмет от тебя всё, опустошит тебя, поглотит. Жаль, Марта. Я привык умирать, а с тобой это впервые…
Он поднялся и медленно пошел по проводу. Внутри у меня всё сжалось, хотелось крикнуть, остановить его, но я знала, что уже ничего нельзя ни изменить, ни предотвратить. Я просто молча считала шаги. На седьмом он оступился, качнулся и, потеряв равновесие, начал падать, раскинув руки. И не было сил отвернуться. Бездна заставила меня смотреть. Как в замедленной съемке: падает, выписывая руками замысловатые фигуры.  Голова его касается асфальта. Затем постепенно опускается тело, ломая руки, пальцы. Одновременно с этим трескается череп, на асфальт вязко течет что-то темное. Звука нет. Наконец, падают ноги – неестественно, тряпично, и время возвращается к нормальной скорости. Включился звук. Я отвернулась и заплакала. Я плакала от того, что мне даже не было его жалко. Я боюсь себя, своей жестокости. Бездна во мне сыто и довольно причмокнула. Сожрала, значит. Еще одного. Сколько уже ты их пожрала, сволочь? Ухмыляешься? Не считала. Конечно, зачем считать этих пустышек?! За что мне это? Почему через меня? Всегда через меня. Я же всё это чувствую. Как я устала от тебя, ненасытная ты мерзость! Бездна, знай себе, улыбается и молчит. Она сейчас не хочет вступать со мной в витиеватые дискуссии ни о чем. Ей и без дискуссий этих прекрасно и замечательно. Ей после поглощения всегда неплохо.
- Чтоб ты подавилась, гнида! – это я ей, чтоб подпортить кайф.
- Не дождешься, милая, - отвечает, мол, не на ту напала! – ты же сама это сделала. Признайся себе хоть разок. Ты ведь знала, что я его убью, если заговоришь обо мне. Знала? Знала. И всё равно сказала. Значит, милая, это ты его убила, совершенно осознанно при том. Если разобраться…
- Прекрати! – оборвала я её, - Тебе известно получше меня, кому это на самом деле нужно.
- Да что ты? Ну-ну! – хмыкнула Бездна.
И вот тут-то мне стало по настоящему страшно.

Рита.
Рита сидела в кресле и курила, задумчиво пуская колечки дыма в потолок. Ей казалось, что всё как-то неправильно. Ну не вписывалась эта встреча в её жизнь!  Это какая-то ошибка. Как если бы вдруг на шахматной доске ферзь пошел буквой «Г», как конь. Что-то в затейливой игре разладилось, кто-то неведомый подменил фигуры. Она пребывала в рассуждениях о странности сегодняшней встречи, когда услышала глубокий насыщенный бас:
- Опять загрустила, подруга?
Сперва она вздрогнула, а затем губы её растянулись в улыбке.
- А… Это ты! Как раз вовремя, хоть я тебя и не ждала!
- Я всегда вовремя, - голос потеплел, - я же чувствую тебя, ты знаешь.
- Да, - Рита продолжала улыбаться, - Знаю.
- Спасибо, тебе, - серьезно сказала она, - ты, наверное, последний, кто меня понимает.
Рита попыталась снова улыбнуться, но что-то её остановило, губы дернулись и замерли в тоскливой гримасе. Рита подумала, что сейчас заплачет, но не заплакала. Не смогла.
- Почему я никогда не плачу? Почему я не умею плакать? – сказала Рита, ни к кому конкретно не обращаясь.
- Неправда! – возразил голос, - Ты недавно плакала, ты же помнишь.
- Это не то! – Рита досадливо поморщилась и, вроде как, отмахнулась, - это механика. Без эмоций.
- Видишь ли… - протянул голос, - просто ты не способна на жалость. Даже к себе.
- Ты, как всегда, прав, мой бестелесный друг, - невесело проговорила Рита и усмехнулась. – А давай-ка с тобой коньячка дёрнем?
Не дожидаясь ответа, Рита быстро достала из тумбочки коньяк, две рюмки и лимон. Разлила.
- Чтобы наконец кончился весь этот бред, – болезненно поморщившись, произнесла Рита, держа рюмку в поднятой руке.
Залпом выпила и налила еще. Вторая рюмка опустела лишь наполовину.
- Догоняй! – задорно крикнула Рита, опрокидывая в себя следующую рюмку.
Потом еще и еще. Дым. Пелена. Она напилась. Напилась до беспамятства, до туманного забытья. Пьяно хохотала, что-то кричала, кому-то грозила с таинственным видом, рассказывала своему невидимому собеседнику какую-то ничего не значащую чушь. Она знала – он поймет. И не осудит. Он всегда понимал. А потом была полная тьма, и ничего больше. Как…хорошо. И что-то баюкало её, обволакивало, успокаивало… Что-то родное, близкое, любимое, чего в действительности никогда не было.

Бездна.
Светало. Я бродила по улицам. После всего произошедшего на душе было гадко. Не знаю, куда я иду и зачем. Какая разница? Если ВСЁ ЭТО – я, то ничего уже не имеет значения. Что если я сама придумала Бездну и заставила себя в неё поверить, просто чтобы не сойти с ума от своего истинного «я»? Хотелось гнать эту мысль, бежать от нее, прятаться. Хотелось, чтобы она никогда не приходила в голову. Но, может, настало время узнать правду? Узнать от Бездны? От себя?..
Странно, ведь я никогда не знала, о чем она думает, чего добивается. Знала только, что она несет зло через меня. Но одно дело ЧЕРЕЗ меня, и совсем другое – Я. Я, вроде бы, научилась уживаться с ней, смирилась. Но учиться принимать себя ТАКОЙ – нет уж! Это выше моих сил. Не могу – и не надо! Зачем я вообще об этом думаю? Бездна всего-навсего наказала меня за вопрос, остальные её кривляния – ерунда!
Я остановилась. Огляделась и поняла, что пришла в наше с ним место. Как давно это было. Как дико теперь даже думать: «НАШЕ». Как металлом по стеклу – словом по обрывкам души. И не больно даже, а раздражающе как-то. Ненужно. Бестолково. А я ведь любила его, как это ни странно теперь вспоминать. Единственный человек, которого я смогла полюбить. Последний. Сейчас кажется, что это не про меня, так – мираж какой-то, но если сильно напрячь память, можно вспомнить. Как полузабытый сон из прошлой жизни.
Бездна тогда, помнится, была яростно против, но мне отчего-то казалось, что вместе (до чего нелепо это «вместе») мы сможем её одолеть. Какая же я дура была! Удивительно даже. Он ничего не знал о Бездне, просто считал, что я немного странная. Ничего себе – немного! Смешно! А он любил меня. Так, как может только он, как никто никогда не любил и уже не полюбит. Даже если бы я рассказала ему о Бездне, он бы не отчаялся, а начал строить безумные планы по её вытеснению. И свято, наивно верил бы, что они осуществимы. Хороший был человек, светлый, солнечный. Зачем его ко мне потянуло? Нелепо как-то. Само собой, Бездна недолго его терпела. Она не стала бы делить меня с кем-то, и уж тем более пускать чужого на свою территорию. В один прекрасный день (не знаю, отчего принято называть дни именно «прекрасными») она его просто сожрала. Его и мою любовь. Уничтожила. В пыль. В грязь. В ничто. Бездна не убила его в физическом смысле. Он до сих пор жив. Но он сломался. Да что там говорить – на его месте сломался бы кто угодно. Бездна никогда не оставляет шансов. Он просил, умолял, плакал даже, а они его хладнокровно выгнала. Из сердца, из квартиры, из жизни. Знакомые потом говорили мне о нем. Что много пьет, что сильно изменился. Вроде как пустой стал, никчемный, серый.
Да… Раздавила ты его, старушка-Бездна. Пятерка тебе по коверканью судеб! А мне было наплевать. И сейчас наплевать, будто не со мной всё это было. Сволочь я, конечно, изрядная, человеку, можно сказать, жизнь загубила во цвете лет, а мне не жалко даже. Какая есть. Поживи-ка бок о бок с Бездной, еще не такой сволочью станешь. Я прислушалась к Бездне (что там поделывает моя заклятая подружка?) и поняла, что теперь можно пойти поспать. И именно в этот момент осознала, насколько же я устала. Ну и каша в голове! На кой мне все эти дурацкие мысли да воспоминания? Нет уж, господа, ничего мне этого даром не надо, а надо мне прийти домой, да спать завалиться. Выспаться хорошенько, а уж потом подумать, что к чему. Или вовсе не думать – там видно будет.

Рита.
Риту наотмашь ударили по лицу. Она даже не успела увидеть, кто. Она упала, ударившись о стену. Не успела опомниться, как откуда-то сбоку прилетело по ребрам. Ногой. Мутная пелена туманила взгляд, и только внутренним чутьем Рита определила, что нападавших было двое. Жертвы. Она вжалась в стену, вся как-то съежилась – понимала – сейчас начнется. Они что-то говорили, но Рита не слышала, да и не имели значения их слова. Это уже не люди, неважно, что они скажут – это ничего не изменит. Поздно. Шах и мат. Пытаясь спасти положение, Рита в ужасе бормотала:
- Не надо, пожалуйста! Вы не понимаете, что делаете! Уходите, быстрее, уходите!
В ответ – злобный хохот и очередной удар.
- Молчи, сука!
Всё. Обречены. Рита почувствовала, что начинается. Воздух вокруг стал плотнее и тяжелее. Темнота сгущалась. Рита бессильно закрыла глаза и постаралась максимально отдалить сознание от того, что сейчас будет происходить. Чтобы не видеть. Перекошенные лица. Распахнутые в диком крике рты. Быстро седеющие волосы. И бесконечный животный ужас в остекленевших глазах. Замершие в нелепых позах никчемные фигурки. Скрюченные пальцы. Чтобы не слышать. Крики, даже вопли, истошные, проникающие куда-то глубоко в мозг, раздирающие сознание. А потом – тишина. Звенящая, страшная. Только где-то далеко внизу хлопнула подъездная дверь. Кончено. Рита посидела, отдышалась, приходя в себя. Нестерпимо болел левый бок. «Ребро, наверное, сломали, сволочи,»- отстраненно подумала Рита, тяжело поднялась и пошла вверх по лестнице.
Она всегда боялась, что это произойдет. Вновь и вновь. Тогда Рита была еще маленькой, после она старалась никогда не вспоминать этот эпизод. Её пьяный отец начал к ней приставать, шепча слюнявыми губами что-то непередаваемо мерзкое прямо ей в ухо. Она не поняла, что произошло потом. Просто Рита сильно испугалась и захотела, чтобы его не стало. Истово захотела, так, как могут только дети. Всем своим существом. Отец сразу отпустил её, протрезвел и как-то сник. Пробормотал что-то неопределенное и поспешно удалился, пряча глаза. Потом. Потом, через несколько дней его не стало – всё, как и хотела Рита. Тогда она мало что поняла, а первое время и вовсе ничего не помнила. Значительно позже, покопавшись в себе и в своей памяти, Рита кое-что поняла. Ей не особо понравились выводы, к которым привели её размышления, но пришлось смириться с тем, что всё так и есть. Отец тогда испугался её. Сильно. Настолько сильно, что через пару дней воспоминания об этом случае довели его до сердечного приступа. Пожалуй, не столько даже воспоминания, сколько сама Рита. Это был первый человек, которого она убила.

Эпилог.
Я во мраке. Вокруг – пустота. Лишь узкая тропка, только она может меня спасти. Я не вижу её, но чувствую под ногами. Я сливаюсь с этой нитью надежды, растворяюсь в ней целиком. Чтобы не оступиться. Чтобы не упасть. Мне ни в коем случае нельзя падать, тогда я потеряю себя. Последнее, что осталось. Последнее настоящее. Я поднимаю ногу и медленно осторожно делаю шаг. Бросает в дрожь. Первый шаг – самое страшное. Внизу, сбоку, сверху – повсюду, вокруг – бездна. Всеобъемлющая, всепоглощающая. Она манит. Она будто шепчет: иди ко мне. Какая-то часть меня желает в неё погрузиться, отдаться ей, раствориться в ней. Но эта часть – не совсем я. Это – навязанное бездной. Я знаю об этом, и потом иду. Упрямо. Вперед. Долго. Целую вечность. Здесь нет времени, здесь есть только я, бездна и моя единственная надежда – дорожка к свету. Самого света я еще, разумеется, не вижу, но уверена, что он есть. Ждет меня впереди. Там, где нет бездны. Мрака. Шаг. Еще шаг. Я забываю обо всем, целиком сосредоточившись на пути. Миг. Вечность. Вселенная. Я проживаю миллионы жизней между шагами. И… вот он! Лучик. Огонек. Пятнышко – не важно! Свет, свет, свет! Хочется прыгать и хохотать, безумная радость захлестывает. Вот, оказывается, что такое счастье. Я и не знала, что так бывает. Но я не позволяю эмоциям взять верх над рассудком. Это лишь одна из ловушек. Сколько здесь, должно быть, сорвалось. Ведь еще нужно дойти. До конца. Я полностью себя контролирую и продолжаю аккуратно передвигаться, совсем не ускоряя шаг. Я становлюсь еще внимательней. Шаг. Еще один. Еще. Вот уже совсем близко - не расслабляться! Я иду, ползу, перетекаю. Луч света превращается в проем. Я рядом. Я делаю последний шаг, уже готовая погрузиться в это новое, светлое. Забыла об осторожности. Оступилась. Нарастающий ужас падения. Но вдруг кто-то ловит. Я уже ни на что не надеялась, а кто-то продолжает упорно вытягивать назад, к свету. Меня затащили на перекладину. Я сижу, крепко вцепившись в поверхность, чтобы удержать равновесие, и пытаюсь собрать в кучу разбегающиеся мысли и эмоции. Такой контраст за доли секунды. Кое-как придя в себя, поднимаюсь навстречу спасителю. Развернулась и остолбенела. Сперва мне показалось, что в свете я вижу себя, но, приглядевшись получше, я поняла, что это все-таки не я…
Глаза. Испугали и удивили. У меня никогда не было таких глаз. И не надо, откровенно говоря. В глазах смерть. Боль вперемежку с ненавистью. Страшные глаза.
И только заглянув глубже в эти самые глаза, я поняла, кто передо мной. Я поняла, что передо мной стоит моя ненавистная Бездна. И это она вытащила меня из пропасти.
- Ну вот мы и встретились с тобой, - сказала она, - приятно познакомиться. Рита. – она чуть помедлила, - меня зовут Рита.
02.2006г.