Президентские выборы 2004 гола

"Итоги выборов Президента РФ как отражение общенационального запроса" (тезисы)

Несмотря на многочисленный скепсис в отношении состоявшихся в России президентских выборов как не вполне демократичных, нельзя не признать их отражением общенационального запроса, существующего в сегодняшней России. Убедительная победа В. Путина в меньшей степени есть оценка его конкретных достижений, а в большей его бесспорного вклада в процесс объединения нации. Запрос на национальную консолидацию возник раньше прихода к власти В. Путина, общество искало политика консолидационного типа, и В. Путин исключительно удачно продолжает реализовывать данный запрос. Он стал своего рода "национальным символом", так же как герб, флаг, гимн и другие государственные регалии. Среди общественных фобий середины 90-х, на первом месте был страх гражданской войны. Надо признать, что она шла, пусть и в завуалированном виде. С именем В. Путина связан феномен "путинского консенсуса", на ценностном уровне объединившего до 2\3 общества. Качественные характеристики этого консенсуса мы обсуждали, говоря о наличии в России мобилизующей (продуктивной) системы ценностей. У В. Путина есть оппоненты, но нет альтернативы. Вернее, альтернатива может появиться со временем только в рамках созданной В. Путиным политической системы и рамках развития "путинской" ценностной парадигмы, а не извне. Честно ли В. Путин служит России? Сегодня он сам есть Россия, а не слуга России. Оценки его успехов у населения достаточно скромные по сравнению с оценками экспертов. Да и на благодарность за экономический рост рассчитывать не приходится (так с удовольствием расстались с правительством Касьянова без всякой благодарности). Аппетиты приходят во время еды, наоборот, каждому кажется, что на фоне экономического роста, о котором трубит пресса, именно ему-то явно недоплачивают. А что касается общественной безопасности, коррупции, Чечни - то тут оценки просто резко отрицательные.
Сравнение итогов парламентских и президентских выборов ясно показывает, что радикализация общественного запроса, вроде бы проявившаяся в декабре, также связывается исключительно с В. Путиным, а не с оппозицией. Этот запрос можно охарактеризовать как лево-правый, где левая компонента - это идея социальной справедливости, а правая - идея нации. В свое время мы предположили, что носителем этого запроса являются не только социальное пассивные слои общества, но и новый "путинский" средний класс, требующий нового устойчивого и легитимного социального порядка. Перешагнув через "Единую Россию", являющуюся носителем парадигмы "статус-кво", в процессе обновления правительства, президент как бы сохраняет эти ожидания общества. С другой стороны, не менее значительная часть населения приспособилась к нынешним реалиям, включающим в себя коррупционные отношения, наличие огромного теневого сектора экономики и т. д., и боится перемен. В. Путин инстинктивно стремится поддерживать равновесие между этими двумя группами среднего класса - обнадеживая одних ожиданиями перемен и успокаивая других - имитацией этих перемен.
Конечно, все опросы показывают, что на первое место среди общенациональных целей общество выдвигает повышение уровня и качества жизни. Это, собственного говоря, трюизм. И не дело президента сосредотачиваться на этом. Повысить ВВП в два раза? Если и правда ВВП повысится, все будут недовольны, что не в три раза и т. д. Задача президента - искать ответы на экзистенциальные запросы общества, которые оно само не способно даже сформулировать. А такая задача, скорее всего сегодня - это формирование из российского общества современной дееспособной нации. Все остальное - как бы приложение к этой цели, в том числе и повышение ВВП. Это, возможно, задача, одна из задач, но никак не цель. Стоит вспомнить, что выдвинутый в 60-е годы лозунг "догнать и перегнать Америку" стал началом конца коммунистического проекта. Он констатировал, что СССР "догоняет", а если не догонит, то и никакого самостоятельного цивилизационного смысла в СССР нет. А пресловутая конкурентоспособность России основывалась именно на ее цивилизационной роли, а не экономической. Вне всякого сомнения, Россия может производить и сейчас уже производит вполне конкурентоспособную продукцию, но ее место в мире никогда не будет определяться этими факторами. Между тем, способность современной генерации россиян ставить и решать цивилизационные задачи, то есть сформулировать цивилизационную альтернативу современному глобальному порядку, является предметом обсуждения. В обзоре "Аудит России", разосланном для обсуждения, убедительно показывается, что современная постреформенная Россия все отчетливее привязывается к средним социально-экономическим процессам, характерным для стран с ее уровнем развития, и в этом смысле в ней не должно происходить чего-либо неординарного как со знаком "плюс", так и со знаком "минус".
Окажется ли социально-политическая стабилизация в рамках "путинского консенсуса" достаточной для определения "успешности" второго срока - также является вопросом. Мы уже отмечали выше, что она во многом носит имитационный характер, так как за ней скрывается сразу несколько во многом противоречивых запросов. Путинский политический стиль - очень осторожный, способность избегать решения и даже обсуждения вопросов, на которые нет ясных ответов, умение лавировать - может оказаться неэффективным в условиях нарастания симптомов системного кризиса (а по мнению, например, М. Делягина, этот кризис неизбежен в интервале 2-5 лет в зависимости от внешнеэкономической конъюнктуры). В случае такого кризиса альтернативой может стать более мобилизационная управленческая модель.
Вопросы, связанные с укреплением демократии, многопартийной системы, гражданского общества и свободы СМИ - сегодня отодвинуты в сторону. И на это есть весомые социальные причины. За минувшие полтора десятилетия у нас не сформировалась национальная модель демократии. Процессы ее естественного формирования, происходившие в 1989-1993 гг., были свернуты и вытоптаны. Объективно сама социальная ткань современной России менее демократична, чем даже в позднесоветские времена. Только сейчас очень медленно начинают возобновляться горизонтальные социальные связи, но они носят зачаточный характер. Вместо этого была насажена фасадная модель демократии, за которой общество угадывало антинациональные силы, заинтересованные в консервации хаоса в стране. Модель демократии 90-х в массовом сознании противостоит идее "порядка". Поэтому "демократические силы" в значительной своей части оказались выброшены на политическую обочину. Реанимация "демократии" возможна лишь тогда, когда возникнет соответствующий запрос со стороны "автохтонных" сегментов российского среднего класса. Но для этого необходимо завершение процесса национальной консолидации.
Сейчас раздаются голоса, что В. Путин поломал партийную систему в России, поскольку электораты всех партий (кроме КПРФ) более 2\3 проголосовали за В. Путина. Это действительно так, Президент поставил себя вне партийной системы. Однако партии нужны прежде всего ему, так как они создают поле для маневра. Но каким видится будущее политического спектра? Полагаю, что все политические силы сегодня должны определиться относительно идеи национального порядка, поскольку эта идея - самая продуктивная. Должна быть правая партия, партия национального порядка, не похожая на "правых" времен СПС, по-настоящему национально-консервативная партия, объединяющая всех государственников, включая даже государственников умеренно социалистической ориентации. На такую консервативную нишу, правда, сегодня претендует "Единая Россия", но лишь претендует, фактически, учитывая, что она объединяет самые разношерстные элиты, эта партия "статус-кво", переходная партия, ориентированная скорее как раз на то, чтобы не допустить чрезмерных перемен ни в какую сторону. Должна быть, очевидно, и лево-демократическая партия, объединяющая всех антигосударственников, как либеральной, так и левой ориентации. И такое объединение радикалов с обоих флангов уже происходит на наших глазах (см. материал "Россия без Путина"). Именно соперничество этих двух идеологических парадигм определит реальную точку между порядком и свободой, на которую готово общество.