О точке и... точке

Слово не воробей только в устном общении. В письме же этого воробья можно не только поймать, но и превратить сначала в жареного цыпленка, а потом в птицу Феникс или наоборот, но в любом случае сначала зарезать, зачеркнуть. Причем многократно. Т.е. отточить стило. Т.е. оттОчить фуфло, в смысле его отстранения от точки, от окончательного варианта.
Еще Бабель, кажется, писал об эмоциональном воздействии точки. Да и Бродский не обошел точку вниманием: «…точка, завершающая повествование, обозначает
его физический конец, предел, обрыв в действительность, в не – литературу. Неизбежность и близость этого обрыва, самим же повествованием и регулируемая, удесятеряет стремление автора к совершенству в отпущенных ему пределах и, частично, даже упрощает ему задачу, заставляя отбрасывать все лишнее» – «Поэт и проза»
----------------------------------
Контрапункт. Ах, как хочется, очень хочется написать трактат «МНОГОТОЧИЕ»!

Уже не будет чётким мой корявый почерк,
я – пункт переливанья крови во Вселенную,
а сколько литров, книг, стихов и строчек –
плевать. Но многоточие должно быть непременно…

На мой немудрящий взгляд, когда пишешь, заикаться сложнее.
Но хочется. Не потому что это способ привлечь внимание аудитории.
 «Он научился выражать свои мысли, и ему перестали верить. Верят только заикающимся» – Ницше.
У идущего в гору Сизифа камень – соавтор. А возможно у него таких соавторов было много. Я надеюсь, что когда – нибудь кто – нибудь захочет подобрать разбросанные мной камни и что – нибудь для себя из них выстроить: убеждение, мысль, чувство, знание, просто настроение. Ладно, не камни. Я согласен на эхо.

 
     Спасибо твердым и мягким, согласным и шипящим.
Спасибо звонким и, конечно же, глухим, ибо в тишине
фальшивые ноты слышнее. …От всей души я благодарен всем, кто
взыскал меня своим вниманием, и надеюсь, что смог
соответствовать. Хоть я и хромой старый кот, простите за
банальность, который гуляет сам по себе, глаза
мои все еще открываются, и я продолжаю познавать
мир. До сих пор. Поэтому могу себе позволить мяукать
хрипло, но от души.
      
Согласно грустной перспективе
Блок умер. Нет поэта, человека.
Все так. Но вечно будут живы
«…ночь, улица, фонарь, аптека!»

И если жил, любил, страдал,
то разве может быть иначе?!
Я памятник себе не воздвигал,
но, каюсь, место обозначил»