Дашка-сопостельница. Алексей Алейников 4

Дашка-сопостельница
Алексей Алейников 4
http://www.proza.ru/2010/06/29/1359

На днях я чуть не отрубил голову своей сопостельнице.
Зовут её Даша или Дашка.
Не подумайте чего-нибудь неприличного. Это моя кошка.
Досталась она мне от моего друга-художника, у которого кошек в доме не меньше дюжины.
Его супруга развела их по совершеннейшей неспособности регулировать кошачью численность обычными деревенскими методами.
Теперь подходишь к дому и видишь: в каждом окне и из каждой дырки цокольной части дома торчит по кошачьей морде, а то и по две.
Они, конечно, забавные, но лучше бы их поменьше было. Накорми, попробуй, такую ораву.
Летом ладно ещё. Рядом с домом речка течёт, рыбёшка кое-какая в ней водится. И мой друг каждое утро, как на работу, ходит к собственноручно выстроенной пристани удить пропитание своим кошарам. Он ловит, а они рядом сидят и нетерпеливо бьют по доскам хвостами.
Смотреть со стороны - умора. А ему подневольный труд.
Домой, про запас, редко удаётся что-нибудь принести. Любят кошаки парную рыбку.
Ну а зимой раскошеливаться приходится на корма. Дешёвого в магазинах ничего не осталось. А если рыбу покупаешь, так на килограмме - два кг льда. Поэтому несколько раз в неделю по плохой дороге ходят они с женой за три км в ближайшую деревушку за молоком, утешая себя лишь тем, что это полезно для здоровья.
И вот, когда я был у них в гостях первый раз, все кошки на моё появление никак не прореагировали, а Дашка, только я присел, тут же запрыгнула мне на колени и давай мурлыкать - жаловаться на кошачью перенаселённость и скудную кормёжку.
И окрас у неё мне понравился - равномерное по телу распределение чёрного и белого. А все остальные - серобуромалиновые, как мольберт моего друга.
Первую зиму я жил в деревне без кошки. Ничего хорошего, доложу я вам: мыши внаглую среди белого дня бегали по дому, куда хотели.
Решили мы было, по глупости, бороться с ними ядом. Наложили по углам отравленных приманок. Мыши это сожрали, разбежались по своим норам и давай там души мышиному богу отдавать. Ароматик по дому пошёл тот ещё...
А Бимка, пёсик наш, мышами не интересовался. Не счёл эту дичь достойной своего внимания.
- Давай, - жене говорю, - киску заведём. Ведь спать по ночам невозможно - такой подымается шорох и мышиный "скрежет зубовный" по всем углам.
Но жена, хоть бывало и запрыгивала с визгом на табурет, когда очередная смелая мышка атаковала уроненную на пол хлебную крошку, но кошку заводить отказывалась.
- Это ведь ответственность за приручённое животное. Мы ведь, бывает, уезжаем в Москву. Куда её девать? С собой не возьмёшь. Здесь отдать некому: у всех свои кошки, которые чужих не принимают. Да и Бимка может её загрызть, а если и нет, то, наверняка ревновать будет. А он ведь давний друг семьи.
Так вопрос и зависал.
Но однажды, когда жена уехала в Москву без меня, полез я в шкаф за печеньем. Открываю коробку, а там гостья хвостатоостроносая.
Ну я её хвать пальцами, а она меня хвать зубами. Не помню точно, но, может быть, я даже завизжал. Ну, выпустил, конечно, зубастую...
Кровь, перекись водорода, зелёнка, испорченные сладкие пряники, которых и так "...не хватает на всех" Б.Окуджава. Оно мне надо?
Тут я и решился. Звоню в "Кошкин дом".
- Ну что, говорю, уступите мне кошечку?
- Он ещё спрашивает. Всех забирай!
Так и появилась в нашем доме Дашка.
Жена звонит из Москвы. Ну, я ей рассказываю, что укушен, что, может быть, даже заболею бешенством, готовлю почву, одним словом. А в конце разговора и говорю:
- А у меня для тебя сюрприз.
Ох уж мне эта женская интуиция!
- Кошку, небось, припёр?
- Как это ты догадалась?
- Да уж не первый день тебя знаю. И как они с Бимой ладят?
- Пока не очень. Весь первый день она на шторах просидела, а Бима под шторами. Но теперь уже получше. Пёсик-то у нас вменяемый и команды слушает.
Через несколько дней животные друг к другу попривыкли. Дашка сошла со штор. Встречаясь с Бимой, принимала угрожающую позу и шипела. Бима в ответ слегка порыкивал и шёл дальше по своим делам. Но главное - мыши забились по углам.
Никогда не забуду первый вечер с Дашкой в нашем доме.
Сытый Бимка заснул в своём любимом кресле, а я решил затеплить печечку. На улице начало зимы.
Разжёг, сижу и через открытую дверцу любуюсь переливами и перецветами живого огня.
Дашка пристроилась рядом и ласково тёрлась бочком о мою правую ногу.
Свет везде был погашен, и от этого разноцветные языки пламени в печи казались ещё красивее.
Вдруг, в какую-то долю секунды Дашка сорвалась с места. А через другую долю секунды она уже вновь сидела рядом со мной.
В зубах она держала мышь. Восторгу моему не было предела.
Прикушенную и придушенную мышку она положила рядом и начала с ней играть. Но очень быстро интерес к ней утратила. Она была сыта, так как угощал я её щедро, чтобы у нового хозяина ей понравилось.
Вскоре она вновь рванула в темноту и вновь вернулась с трофеем. Я понял, что она специально приносит мышек мне, чтобы у меня не было сомнений в полезности её пребывания в моём доме, с такой обильной кормёжкой, и чтобы я не отправил её обратно в "Кошкин дом".
Возник вопрос: что делать с мышами? Думал я недолго. Взяв за хвосты, я отправил их в печь, злорадно надеясь, что именно одна их них укусила меня за палец. Но освободившееся место пустовало недолго. Через неравномерные, но довольно короткие промежутки времени Дашка ныряла в темноту и неизменно возвращалась с очередной добычей. Это был настоящий мышиный Холокост. Много я в этот вечер дров сэкономил.
Ну а что ещё можно было с этими мышами делать? Не выкапывать же им среди ночи в мёрзлой земле братскую могилку. Для того и завёл я Дашку, чтобы их извести. И с этой задачей она блестяще справилась. Более того, летом она исхитрялась как-то даже галок ловить - настоящее бедствие для всего, что растёт в саду и огороде. И даже кротов, которые своими терриконами обезображивали всё вокруг.
За это мы её уважали и баловали.
Спала она только где-то рядышком со мной, в ногах или головах. За это я и прозвал её сопостельницей.
А поначалу она всё время пыталась ночью пристроиться у меня на спине. Отучить её от этого удалось не сразу. Нужно было всё время спихивать её, сон прерывался, отдых был неполноценный, и ни одного интересного сновидения увидеть за это время не удалось. Но в конце концов она поняла: на спину лучше не запрыгивать - всё равно прогонят, и теперь я снова вижу свои волнительные сны.
Вскоре она стала хозяйкой в доме и даже Биму "прибрала к рукам".
Она тоже положила глаз на его кресло, возможно, лишь для того, чтобы продемонстрировать ему, кто в доме хозяин.
В отсутствие Бимы она тут же вскакивала на его место и с удобством там располагалась, принимая самые невообразимые позы.
Бима приходил, вначале недовольно порыкивал, но Дашка уже не обращала на это внимания и продолжала лежать, где лежала, даже не меняя позы, лишь внимательно поглядывая на него своими гипнотизирующими глазами. Наглая девка.
И приходилось Биме укладываться на отдых у ножек кресла.
А однажды мы наблюдали удивительный и забавный случай.
В тот вечер Бима её опередил и улёгся в кресле, как в лучшие дни бесконкурентной жизни.
И вот со двора, где она гоняла всякую мелкую живность, явилась Дашка.
Подойдя к креслу, она издала мурчание, в котором я уловил неудовольствие.
Тут уже Бима ухом не повёл и лишь довольно и пренебрежительно помахивал хвостом.
И тут случилось то, от чего мы с женой оцепенели.
Сделав прыжок, Дашка взгромоздилась прямо на Биму и принялась на нём устраиваться, будто это и не Бима вовсе был, а какая-то неодушевлённая меховая подстилка.
Не вмешиваясь, мы ждали чем закончится этот поединок претензий на верховенство.
И Бима перед такой наглостью капитулировал.
Высвободившись из-под Дашки, он спрыгнул на пол и улёгся рядом с креслом.

Со временем у нас с Дашкой сложилась взаимная любовь.
Я обожаю кошек за грацию и независимость. А уж за что она меня любит, это ей одной известно. Но только от меня - ни на шаг.
В бассейне плаваю она у края сидит, ждёт или по кромке бассейна бегает, как бы беспокоясь, чтобы я не утонул ненароком. Я у компьютера - она на коленях. Дрова рублю, и она на каком-нибудь пенёчке или просто на земле неподалёку.
И вот я чуть голову ей не отрубил!
Колю себе дрова. Она, как обычно, сидит рядом, на снегу.
Взгромоздил я колоду на колоду и колун над головой занёс. А ей, видно, холодно стало, и она прыг на пенёк, на то место, куда должен был колун опуститься.
Еле-еле я, каким-то отчаянно-судорожным напряжением мышц сумел изменить траекторию движения колуна и ударить по боку колоды, а не по центру. где она сидела.
Вот беда бы была безутешная!
Перепуганная Дашка шмыгнула прочь, а я, сгоряча, послал ей вслед полено и парочку моих ненормативных шедевров.
Первым я, к счастью, не попал, а второе она презрительно проигнорировала.
Ночь, однако, нас примирила.
В постели мы заняли привычные места.
Как здорово, что всё обошлось.
Нежным поглаживанием её тёплой короткой шёрстки и довольным мурлыканьем в ответ мы в который уже раз объяснились в любви.

Я к ней очень привязан, хотя и получил в прошлом месяце от неё фингал под глаз.
Тоже ведь нужно же такому совпадению случиться...
Затапливаю я печечку. Она, конечно, рядом. Страсть как любит к тёпленькому пристроиться.
Верх у печки плоский, и она обычно туда запрыгивает. И вот вижу, она лапками перебирает, готовится к прыжку.
Дай-ка, думаю, помогу ей. Наклоняюсь, чтобы её поднять, а она в это самое время прыжок делает. И так траектория её полёта совпала с движением моей наклоняющейся головы, что задней частью тела она ударяет меня в глаз.
Скорости движения, помноженной на массу тела, оказалось достаточно, чтобы под глазом у меня образовался заметный синячок.
На деревне потом смеялись: получил от жены в глаз за зоофилию.
Вот так и живём.


Согласие автора на размещение:
http://www.proza.ru/rec.html?2011/09/18/2131