Алиби

Казалось, что пыльной дороге не будет конца. Она будет виться еще на сотни миль, а указатель так никогда и не появится. Диана планировала, что ей больше не придется заправляться в пути, но сейчас она начинала сомневаться в этом. Ей хотелось просто остановиться и закрыть глаза хотя бы на несколько жалких минут.  Казалось, что еще полчаса за рулем, и ее мозги расплавятся от жары и напряжения. Но Диана была слишком упряма, чтобы позволить себе сделать остановку. Чтобы позволить себе такую роскошь. Разум говорил ей: «Дура! Ты же так ждала этого дня! Ты так хотела, чтобы он увидел, какой ты стала! Чтобы он знал, что ты не сломалась! А если ты предстанешь перед ним растекшейся и вонючей массой, то вряд ли сможешь произвести то впечатление, на которое рассчитываешь! Дура, ты Диана, дура!»
Она хорошо помнила тот день, когда он уехал. Шел дождь, и она заперлась в своей комнате, глядя в окно. Она не верила, что этот кошмар, наконец, закончился, но в тоже время ей было дико жаль свою мать.
Он садился в любимую «субару», а мать схватила его за руку и безвольно повисла на нем. Казалось, что тряхни он рукой, и она упадет без чувств прямо в грязь. Диана не слышала, как мать кричит, она только видела ее открывающийся дрожащий рот. Он тоже что-то кричал ей. Наверное, чтобы она отцепилась от него. Или что его самолет вылетает через восемнадцать минут. Он очень любил точные цифры и никогда не ошибался в своих подсчетах.
Потом дождь стал таким сильным, что Диана больше не могла видеть выражения их лиц. Только растекшиеся силуэты, как будто нарисованные грязной акварелью. Он оттолкнул мать, и та упала на землю, как и предсказывала Диана. Как же она ненавидела себя в тот момент! Ведь по совести она должна была спуститься вниз и увести мать, поддержать и утешить в ее неожиданном горе. Но Диана не могла переступить через свое ледяное нежелание столкнуться с ним еще раз. Даже, если этот раз последний. Ее мать валялась  в грязи, но Диана так и осталась стоять в своей комнате не в состоянии проронить ни слезинки. Ее отчим уехал.


                * * *


Она остановилась в отеле, решив отложить встречу до вечера и привести себя в порядок. Ей нужно было подготовить себя к этому не только физически, но по большей части морально. Диана всеми силами старалась не растерять тот облик жесткой и целеустремленной девушки, какой она смогла стать ценой неимоверных душевных усилий. Она боялась, что, как только увидит его, сразу превратится в напуганную четырнадцатилетнюю девочку, которая вздрагивает всем телом, когда слышит громкий стук хлопнувшей двери из прихожей и начинает лихорадочно размышлять, куда ей спрятаться, чтобы не попасться ему на глаза.
Диана смотрела на свое отражение в мутном зеркале и совсем себе не нравилась. Она пыталась придать лицу гордый и решительный вид, но выглядела лишь карикатурой на саму себя. Совершенно ясно, что она не готова к этой встрече. Все эти годы она только и делала, что старалась забыть отчима, и надо сказать, что ей это почти удалось. Теперь же ей предстояло вспомнить все, что пришлось пережить. Это действительно было необходимо, чтобы решиться на то, что она собиралась сделать. И чтобы в ее сердце ни на секунду не закралось сомнение в том, что она не права.
Диана открыла бутылку газировки, купленную по дороге, и сделала большой глоток. Потом улеглась на кровать и приготовилась погрузиться в воспоминания самых страшных четырнадцати лет своей жизни.


                * * *


Однажды ее отчим Джек Николс (сейчас она заставила себя даже произнести его ненавистное имя вслух) прокрался в ее спальню, когда она уже спала. Мать тоже спала, причем за  стенкой, так что Диана могла бы просто вскрикнуть, и ничего бы не случилось.  Но у Джека был с собой здоровый кухонный нож (наверное, это было первое, что попалось ему под руку, когда он вернулся домой с попойки).  И этот нож заставил Диану проглотить свой крик и все последующие крики. Невозможно пересчитать все те крики, что она давила в себе практически каждую ночь.  Джек не всегда приходил с ножом, часто он приносил пистолет, шило, а один раз даже заявился с отверткой. Когда Диана увидела ее, она чуть не рассмеялась, но побоялась разозлить Джека. Да, отчим действительно готов был угрожать чем угодно, лишь бы заставить ее молчать. И Диана молчала. Ни разу она не рассказала о происходящем матери, и теперь нисколько об этом не жалела. Мать и так натерпелась от него горя, не хватало еще, чтобы она узнала, что муж насилует ее дочь. Были моменты, уже после ухода Джека, когда Диана порывалась излить матери душу. Но, к счастью, этого так и не случилось, и можно сказать, что Эмма Николс дожила свои последние годы относительно счастливо.
И теперь, когда матери не стало, Диана собралась наконец с силами, чтобы отомстить. Не только за свою боль, но и за страдания матери. Да, Диана, ты уже большая девочка, тебе девятнадцать, и ты знаешь, как лучше поступить с таким дерьмом, как Джек. Тебе потребовалось пять долгих лет, чтобы сказать: «Я уничтожу тебя, Джек Николс. Я сделаю все, чтобы ты до конца своих дней не смог зализать раны. Все, чтобы ты страдал так же, как я, а то и сильнее. Потому что ты этого заслужил. Действительно заслужил».
У нее был безупречный план, поражающий своей жестокостью и расчетливостью. Все предельно просто, но Диана понятия не имела, хватит ли ей сил и смелости, чтобы осуществить задуманное.
Прежде, чем ехать сюда Диана полгода наводила справки об отчиме. Он прожил эти пять лет с женщиной, ради которой ушел от ее матери. Своих детей у них так и не появилось (и слава Богу), но у его новой жены Карины был ребенок от первого брака, и сейчас они втроем жили в прекрасном особняке, в роскоши и изобилии. Диана точно знала, что Джек вторично женился не из-за денег. Он влюбился в эту женщину (хоть Диана и сомневалась, что он способен испытывать человеческие чувства), и жил вполне себе счастливо, даже написал несколько успешно продаваемых книг. Диана не могла позволить ему быть счастливым после того, как он сгубил две ни в чем не повинные души. Когда-то же должна все-таки прийти расплата.  И так уж получилось, что расплатой станет сама Диана. Она сама выбрала для себя эту роль, и ни с кем советоваться не собиралась.
План Дианы по уничтожению отчима был прост,  но требовал большой душевной выдержки. Намного легче было бы заявиться к нему в дом с огромным автоматом (или лучше с отверткой) и перебить всех, кто будет там находиться. Диана решила пойти длинным путем.  Сначала она будет втираться Джеку в доверие, попросится пожить у него пару недель. В конце концов, он до сих пор официально числится ее папашей. Диана собиралась подружиться со всей его семьей, представиться им и всем соседям сущим ангелочком. А потом начать действовать. Она будет убивать тех, кто ему дорог. Начнет, пожалуй, с жены, а там посмотрит по обстоятельствам.  Никто не сможет ее раскрыть. Ведь у нее нет совершенно никаких причин убивать незнакомых людей. А убивать она будет только незнакомых. Отчима Диана трогать не собиралась. И даже, если Джек догадается, что это ее рук дело, он не сможет найти  подходящих объяснений для полиции.  С какой стати примерной девушке расправляться с членами его семьи? Какие у нее при этом мотивы? Чтобы доказать полиции, что падчерица убийца, Джеку придется раскрыть себя.  Ему придется рассказать, что он делал с ней, а Джек на это никогда не решится. Репутация для такого человека – самый большой пунктик. Так что, он сам обеспечит Диане безупречное алиби. 


                * * *


К вечеру, как раз когда Диана собралась ехать к отчиму, жара неожиданно спала и зарядил нудный дождь. Диана постояла у окна, разглядывая улицу через размытое стекло и вспоминая тот день, когда она видела Джека в последний раз. Дождливая погода всегда пробуждала в ней неприятные воспоминания. Но, быть может, это знак, что ей пора в путь? Быть может, у Джека дождь тоже вызывает какие-то ассоциации с прошлым, и их встреча станет символичной? Весьма сомнительно.
В машине Диана выключила радио и заставила себя слушать, как дождь барабанит по крыше и стеклам. Она не хотела ни на секунду отвлекаться от своих воспоминаний.
Увидев дом Джека еще издалека, она поняла, что он просто шикарен. Великолепный трехэтажный дом, окруженный садом, в котором в хорошую погоду поют птицы. Но сейчас там тихо, и сам дом и сад выглядят мертвыми, словно там никто и не живет. Окна темны, неужели никого нет?
Диана остановила машину, и пока размышляла, что делать, дождь закончился. А Диана решила все-таки выйти и позвонить в ворота. Ее руки дрожали, но она не стала засовывать их в карманы. Она просто заставила себя выпрямить плечи и глубоко вздохнула. Ты же так долго этого ждала, говорила она себе. Так что прекрати дрожать как заячий хвост. Тебе ведь уже не четырнадцать.
Перед воротами Диана остановилась как вкопанная и прищурилась. В беседке в саду сидел человек. Диана не могла поклясться, что это Джек, но какое-то смутное предчувствие заставило ее насторожиться и собраться в тугой комок. Она смотрела на человека в беседке, а он смотрел на нее. Диана не сомневалась, что он смотрит. И внутреннее чутье, которое раньше всегда подсказывало ей, что сейчас откроется входная дверь и он поднимется к ней в спальню, подсказало Диане и теперь, что это Джек.
А он поднялся, вышел из беседки и двинулся к ней. Может, у Джека тоже работало внутреннее чутье, и он понял, что его спокойная жизнь в опасности?
Лицо у него было и в правду встревоженное, и, увидев его, Диана как будто сразу шагнула  в прошлое. За пять лет Джек нисколько не изменился, разве что волосы теперь были чуть тронуты сединой, и одежда выглядела новой и богатой. Но его лицо, его  глаза были те же. И это пугало до дрожи в коленях.
Джек подошел к ней вплотную, их разделала только решетка ворот.  Он смотрел на нее так, словно увидел привидение, не больше не меньше. Значит, узнал.
- Диана? – его губы почти не шевелились, когда он прошептал ее имя.
- Привет, Джек, - она произнесла это не так решительно, как мечтала, но все равно вышло неплохо. Ей подумалось, что у Джека сейчас такой шок, что он все равно не обратит внимания на тон ее голоса.
- Как ты оказалась здесь?
- Я объясню, как я здесь оказалась, если ты откроешь мне ворота и впустишь свою дочуру.
- Черт, прости! На меня как затмение нашло! – он открыл ворота с нервным смешком. – Сама понимаешь, пять лет прошло, я даже не думал, что мы еще увидимся!  Конечно, я хотел найти вас с матерью, но после того, как вы переехали, не сказав соседям куда, я потерял всякую надежду.
Диана прошла за ворота. Она была немного ошарашена тем, что отчим пытался их найти, но решила не показывать виду. Ведь она приехала сюда не для того, чтобы вспоминать прошлое.
- Как Эмма? – имя ее матери он тоже почему-то произнес шепотом.
- Я вообще-то, поэтому и приехала. Мама умерла,  и я подумала, что ты должен об этом знать.
- О, Диана мне очень жаль! Тебе, наверное, нелегко сейчас. Я мог бы помочь с деньгами и подыскать тебе хорошее жилье.
От неожиданности Диана забыла, что хотела сказать. Вообще-то она не думала так быстро переходить к делу.
- Я… я… хотела бы пожить пока  у тебя, если ты не против.
- Против? Ну что ты! Как видишь, у меня огромный дом, и ты можешь оставаться столько, сколько захочешь!
Он улыбнулся, и в уголках глаз появились морщинки, которых Диана не помнила. Эти морщинки сбили ее с толку. Она словно смотрела совсем на другого человека.
- Пойдем, а то ты, наверное, проголодалась с дороги! Я угощу тебя чем-нибудь, только предупреждаю, сегодня у прислуги выходной, и тебе придется есть мою стряпню.
Джек продолжал что-то говорить, и Диана шла рядом с ним и не могла выдавить ни слова. На самом деле, он совсем не рад тебя видеть, думала она. Он блефует, он притворяется таким заботливым и гостеприимным, и тебе нужно держать с ним ухо востро. Все это она повторяла про себя, как заученное стихотворение, механически отвечала на вопросы и старалась не смотреть на морщинки в уголках его глаз. 


                * * *


Джек оказался неожиданно разговорчив. Такого Диана тоже не могла за ним припомнить. Она помнила угрюмого и вечно пьяного грубияна, а теперь Джек расцвел перед ней своей заботой и улыбчивостью, смешной болтливостью и даже застенчивостью.
- Я, знаешь, как чувствовал, что кто-то придет и решил посидеть в беседке. Я часто размышляю там над своими произведениями. А сейчас как раз начал писать новый роман, и погода была располагающей к философствованию. Я очень люблю дождь, - тараторил он, пока готовил сэндвичи. – И я хочу, чтобы ты знала, что я действительно рад, что ты приехала. Когда поешь, я могу показать тебе дом. У меня здесь есть куча интересных вещей, которые должны тебе понравиться. И потом скоро уже должна прийти Карина. Она тебе тоже понравится, я уверен. А сын всегда заявляется поздно, так что ты будешь уже спать, когда он придет домой. А, может, и вообще не прийти. Останется у приятелей на всю ночь. Ты не представляешь, сколько с этим парнем проблем. Я всегда призываю Карину быть с ним построже, но  у нее это плохо получается – слишком любит его. А у меня  язык не поворачивается делать ему замечания, потому что в такие моменты он выглядит сущим ангелом, а ты себя чувствуешь идиотом и занудой.
Диана отметила, что он называет мальчика сыном и говорит о нем с такой теплотой, с какой только отец может говорить о ребенке. Она силилась в это поверить, но не могла. Только повторяла про себя заученные слова. Она твердо пообещала себе, что Джеку не удастся сбить ее с толку. 
Два часа пролетели незаметно, вернулась жена Джека. Диана совсем не такой ее себе представляла. Она думала, что увидит шикарную женщину, которая одарит ее надменностью и наградит мужа уничтожающим взглядом, когда тот скажет, что Диана поживет пока у них.
          Но Карина оказалась не такой. Она была далеко не красавица, жидкие волосы заплетены в косу, на губах только розовая помада, а еще сияющая улыбка – вот что увидела Диана. Карина начала причитать сразу, как только узнала о смерти матери Дианы и принялась хлопотать вокруг нее, окружая Диану непривычным вниманием.
Когда, наконец, стемнело и Диана пошла спать  в отведенную ей комнату, она смогла собраться с мыслями. Что-то здесь было не так. Отношение отчима к ней было, наверняка фальшивым, хоть Диана никогда и не замечала за ним актерского таланта.
           На ее подушке лежала его книга «Ослепительная тишина», имевшая колоссальный успех. Диана собиралась почитать ее перед сном, но боялась, что книга начнет ей нравиться. Она слишком привыкла ненавидеть все, что хоть как-то связано  с Джеком.
Осторожный стук в дверь заставил ее вздрогнуть. Диана чувствовала себя так, как должно быть чувствует себя перетянутая струна, вот-вот готовая лопнуть. 
- Можно? – это был, конечно, Джек.
Диану бросило в холодный пот, ведь раньше Джек никогда не стучался и не спрашивал разрешения.
- Входи, - ответила она твердым голосом.
Он неловко потоптался на пороге, пока она не разрешила ему сесть рядом с собой на кровать. Ее трясло, и она молила Бога, чтобы Джек этого не заметил.
- Я должен серьезно поговорить с тобой, Диана.
- О чем? – ее голос все еще звучал твердо, но вот-вот готов был сорваться. Она уже поняла, о чем Джек хочет поговорить. Просто она не ожидала от него этого. Даже представить не могла, что он сделает это.
- Я не хочу, чтобы думала, будто я забыл, - он посмотрел на нее и, видимо, это давалось ему с большим трудом. – Я помню, что я сделал с тобой, Диана. И клянусь, что я отдал бы всю свою славу и все богатство, лишь бы это оказалось только дурным сном. Я, возможно, сломал тебе жизнь, и ты даже не представляешь, как я раскаиваюсь. Мне нет никаких оправданий, и сам я буду до конца жизни презирать себя за это. Но хочу, чтобы ты смогла меня простить. Я готов пойти ради этого на что угодно. Просто скажи  - и я сделаю.
Диана смотрела на него широко распахнутыми глазами, и в этот момент ей снова было четырнадцать, и мир казался таким пугающим и зыбким.
- Чего ты хочешь Диана? – повторил он свой вопрос. – Я знаю, что ты пришла ко мне с затаенной обидой, которая наверняка намного сильнее, чем я вообще способен вообразить.
Ну вот, сейчас он начнет предлагать ей деньги за молчание. Он понял, какую опасность она представляет для него, и решил откупиться. Раньше он добивался молчания ножами и отвертками, а теперь, когда у него завелись деньги, появились другие методы.  Диана обрадовалась этой мысли, но следующие слова Джека стали для нее пощечиной:
- Если тебе станет легче, когда я придам это огласке, я это сделаю. Я могу пойти в полицию. Я могу рассказать обо всем жене, я готов сделать так, чтобы все меня ненавидели только ради того, чтобы ты простила меня. Это очень важно для меня, и все эти годы я искал тебя, чтобы вымолить прощение. Так что я должен сделать, Диана?
Но Диана лишилась способности говорить. Несколько минут они просто молча смотрели друг на друга. Наконец, Джек сказал:
- Хорошо, я не буду давить не тебя. Подумай, а потом скажешь, хорошо? А я не буду тебе мешать.
Он встал и вышел из спальни, пожелав ей спокойной ночи и предупредив, чтобы не пугалась, если услышит посреди ночи адский шум – это будет значить только, что вернулся Том.
Когда дверь за ним закрылась, находящаяся в полном смятении Диана открыла «Ослепляющую тишину» и начала читать. Но вскоре строчки поплыли у нее перед глазами и слезы закапали на страницы. Диана не понимала, почему она плачет, но не могла остановиться.


                * * *


Когда Диану разбудил страшный грохот, в комнате была кромешная тьма, на коленях у нее лежала открытая книга, а глаза опухли и не открывались от слез. Щурясь, она посмотрела на часы в телефоне. Почти три.
Снова грохот, как будто упало что-то железное и тяжелое. Значит, все-таки, вернулся этот парень, Том, кажется.
Диана решила, что это ее шанс разузнать побольше про отчима. Ведь сейчас у нее есть возможность познакомиться с Томом неофициально и не ждать, когда утром Джек представит их друг другу. К тому же, он  пьян, а значит, может сболтнуть что-нибудь интересное.
Диана накинула поверх майки кофту и, засунув ноги в тапочки, побежала вниз, стараясь не топать.
В прихожей было грязно, у порога валялись раздолбанные ботинки, промокшие видимо даже изнутри, потому что грязные следы ступней уходили на кухню. И не успела Диана переступить кухонный порог, как почувствовала запах спиртного, который  так ненавидела. Этот запах всегда ассоциировался у нее с отчимом, так что нельзя сказать, что к этому парню Диана прониклась добрыми чувствами.
Он валялся посреди кухни и даже не пытался встать. Рядом пустая кастрюля и осколки разбитой чашки.  Диана поморщилась. Ну и раздолбай! Перед ней был парень лет шестнадцати со взъерошенными волосами, подведенными глазами, ошейником с шипами и в футболке с черепом и надписью: «Я ОПАСЕН!!!». Что-то по тебе не видно, подумала Диана.
Парень заметил ее и помахал перед лицом растопыренной ладонью, чтобы убедиться, что она ему не мерещится.
- Ты… кто? – промямлил он хриплым голосом.
- Твой глюк. Давай руку, я помогу тебе подняться.
Парень протянул ей ладонь,  и Диана с силой потянула. Он смог встать, но на ногах долго не удержался бы, поэтому Диана быстро пододвинула ему табуретку.
- Есть хочешь? – спросила она.
- Только пить. Я просто пытался налить себе воды, но, как всегда чуть не разнес пол кухни.
Диана налила питьевой воды из бутылки в граненый стакан и поставила перед ним. Парень с жадностью выпил, вытер губы рукавом и заключил:
- Ну вот, так гораздо лучше!  А все-таки, кто ты такая?
- Я Диана, приемная… .
- А знаю, ты дочь отца от первого брака! – неожиданно перебил он. – Так значит, он все-таки нашел тебя?! Во дает! Он же знаешь, как был на этом помешан! Просто пунктик какой-то – найти Диану и ее мать. Все уши нам прожужжал. 
- Вообще-то, я не его дочь, - осторожно ввернула Диана.
- Ну и что? Я тоже не его сын! Но называю его отцом, хоть и жалею иногда, что он мой отец.
Диана сразу вскинулась.
- Что значит, жалеешь?
- Жалею, потому что предпочитал бы, чтобы он был моим друганом. Джек – классный чувак, он и на отца-то совсем не похож. Просто хороший друг, который всегда понимает и прочая чушь….
Диана открыла рот, но так и не смогла ничего сказать. У нее снова пропал дар речи.
Тут на пороге возник и сам Джек. Он был  в полосатой пижаме, и брови его сошлись на переносице, словно он собирался рассердиться, но тут же разгладились, когда он увидел, что они просто сидят и разговаривают.
- Как дела, Том? – спросил он.
- Отлично! – отозвался Том и расплылся в довольной улыбке.
- Вижу. Ты сегодня опять перебрал. Иди-ка спать.
- Как ты нашел Диану?
- А вы, я вижу, уже познакомились. Но это не я нашел ее, а она меня. И пока она поживет у нас, - Джек подошел столу и взял Тома под руку. – Давай, я помогу тебе подняться в спальню.
И так, не произнеся ни слова упрека, он увел Тома с кухни. Тот пробормотал что-то, обращенное к Диане, но она не поняла. В ушах все еще звучали его слова, о том что «Джек классный чувак», и она пыталась в это поверить. Что же все-таки произошло за те пять лет, что они не виделись? Разве может такой ужасный человек так сильно измениться? Диана никогда не верила, что люди меняются в лучшую сторону. В худшую возможно – но редко, очень редко они становятся лучше.
Она встала и тоже налила себе воды. Диане хотелось собрать разбегающиеся мысли. Она не понимала, что с ней происходит, ведь она приехала сюда с твердыми намерениями и холодным умом, а теперь в голове все смешалось: прошлое с настоящим, плохое с хорошим, и ей так трудно было разобраться, где здесь она, кто она. 
Джек вернулся и со вздохом сел напротив нее. Диана не хотела смотреть ему в лицо, потому что боялась еще больше запутаться.
- Просто не представляю, что с ним делать, - сказал Джек устало. – Так продолжаться не может. Этот парень должен взяться за ум. Сейчас у него из кармана опять выпала травка, а я просто не имею права ругать его.
- Почему? – удивилась Диана.
- Потому что сам я был недавно таким же. Точно также пил не просыхая и возвращался домой среди ночи. Вот и скажи теперь, имею ли я право упрекать его?
Диана не знала. Ей слишком непривычно было вести с отчимом серьезные разговоры.
- Я подумал, может, ты сможешь мне помочь, а?
- В смысле?
- Может, тебе удастся как-то повлиять на него? 
- Повлиять? Но как?!
- Не знаю… просто я так волнуюсь за него. Вдруг он влезет в серьезные неприятности?  Поговори с ним, просто поговори. У вас ведь не такая большая разница в возрасте. Ему семнадцать, тебе девятнадцать, может, сумеете найти общий язык?
- Я…
- Хотя бы просто попробуй! Пожалуйста, Диана, я больше никогда тебя ни о чем не попрошу, если ты просто попробуешь! Больше всего я боюсь, что он станет таким, как я. Когда я врывался к тебе в спальню, я был всего лишь пьяной, ничего не соображающей свиньей. Я очень боюсь, что Том станет таким же. И ты должна понимать это лучше, чем кто бы то ни было.
- Как ты сумел бросить пить? – спросила Диана, уже привыкшая к все новым порциям удивления.
- Благодаря Карине. Это она меня вытащила. Я очень любил ее, и она поставила меня перед выбором: либо она, либо бутылка. И с того момента я капли в рот не брал.  Я полностью изменился, смог продать книгу, написанную еще в юности, и продолжаю писать. А теперь мне нужно только твое прощение.
- Я попробую поговорить с Томом, - сказала Диана, чтобы сменить тему.
Глаза Джека вспыхнули.
- Но  я ничего не обещаю! – тут же добавила она.
Они поговорили еще немного, а потом разошлись по своим спальням. Оказавшись в кровати, Диана провалилась в спасительный сон, который дарил ей возможность ни о чем не думать.
                * * *


Утром Диана проснулась в девять. Карина уже ушла на работу: она была менеджером по продажам в местном супермаркете.  Том еще не просыпался, и дай Бог проснулся бы к полудню. А Джек уже трудился в своем кабинете над новой книгой. Повинуясь какому-то неведомому импульсу, Диана подошла к двери его кабинета и стала слушать, как Джек барабанит  по клавишам.
Так она простояла минут пятнадцать. В голове был полнейший хаос, ничуть не лучше, чем вчера, если не хуже. Диана отдавала себе отчет в том, что вот она – семья, которую Диана намеревалась разрушить. Она в этой семье, и относятся к ней так, словно она всегда была здесь, была частью этой семьи. Они даже не подозревают, какая ядовитая змея сидит у нее в душе.
Стук пальцев по клавишам затих. Диана услышала шаги: Джек шел к двери. Она подумала, что надо бы уйти, а то отчим еще подумает, что она за ним шпионила. Но она не могла сдвинуться с места. Дверь открылась. Джек показался ей слегка обескураженным, но его губы тут же растянулись в улыбке.
- Выспалась? – спросил он.
- Да, пожалуй. А Том еще не вставал?
- Нет. И ты не скоро его дождешься. Тебе скучно, должно быть? Хочешь, можем пройтись по саду?
- Да, если тебе не трудно, - Диана и сама не поняла, зачем она это сказала. У нее не было абсолютно никакого умысла. Просто было скучно, и хотелось с кем-то поговорить.
Его глаза снова вспыхнули так же, как ночью, когда Диана пообещала поговорить с Томом.
На улице было очень холодно, но Диана не хотела возвращаться в дом, чтобы надеть что-нибудь теплое. Джек сразу это предложил, но она отказалась.
- Вчера Карина сказала, что хочет пригласить тебя куда-нибудь в субботу, - сказал Джек. -  Чтобы познакомиться поближе. Вы могли бы сходить в кафе, а потом пройтись по магазинам. Купишь себе все, что захочешь. И поговоришь с Кариной. Я очень хочу, чтобы вы подружились. Как ты на это смотришь?
Диана пожала плечами.
- Я не против, вообще-то.
Они дошли до беседки, и Джек предложил посидеть. Диана только неопределенно кивнула.
- Я думаю, это особенное место, - благоговейным тоном произнес Джек и провел пальцем по спинке лавочки. – Сюда я приходил всякий раз, когда на душе было тоскливо. И всякий раз это место помогало мне. Просто становилось легче, не знаю, почему.
Они сели, а Джек продолжал:
- Один раз, сидя здесь, я поклялся себе, что найду тебя и Эмму. Я понятия не имел, как я собираюсь это сделать, но я твердо знал, что наступит день, когда я смогу попросить у вас обеих прощения. Эмма уже не сможет меня простить. Там, где она сейчас, ей не до меня, это точно. А я могу только надеяться, что прекратились те страдания, на которые я ее обрекал.
Диана почувствовала, что на глаза наворачиваются слезы. Его слова заставили ее почувствовать одиночество остро, как никогда. Мать умерла, а рядом сидит человек, совершенно для нее чужой, причинивший ей в прошлом столько боли и оставивший в ее душе пустоту, которую трудно будет чем-то заполнить.
- Ты подумала над моими словами, Диана? – он посмотрел на нее, и Диана поспешно отвернулась, чтобы он не заметил слёз.   
- Наверное, тебе не надо ничего делать, - ответила она. – И со временем я смогу тебя простить. Наверное.
- Хорошо, как скажешь.
Подул ледяной ветер, и закрапал дождь.
- Зря я, кажется, предложил тебе эту прогулку. Ты замерзла совсем.
Джек поднял руку, и Диана вздрогнула – ей показалось, что он хочет ее обнять. Но Джек только снял джинсовую куртку и протянул ее Диане.
- Тебе не нужно меня бояться, - тихо произнес он. – Я больше тебя пальцем не трону.
Диана накинула на плечи куртку, и они пошли обратно домой. Ощущение гнетущей тоски немного отпустило.


                * * *


Диана устроилась в гостиной с книжкой Джека и пыталась сосредоточиться на чтении. Поначалу это давалось нелегко: ей не давали покоя мысли о том, что делать дальше и как быть с теми коварными планами, что она нагородила перед приездом сюда. Но она так и не смогла ничего решить, и книга вскоре так увлекла ее, что она прочитала два часа и не заметила, как по лестнице спустился Том и остановился перед ней. Выглядел он намного лучше, чем вчера. На этот раз на нем была футболка с пессимистичной надписью: «МОЯ ЖИЗНЬ – ДЕРЬМО!» Диана решила отказаться от замечаний по этому поводу.
- Чего ты так на меня смотришь? – спросила она у Тома, который прищурился и не отрывал от нее взгляда.
- Кого-то ты мне напоминаешь, - ответил он задумчивым тоном.
- Конечно, напоминаю. Ты же видел меня сегодня ночью, забыл? Я была глюком, который поднял твой зад с пола и налил тебе водички.
- Вот по этому поводу я как раз и хотел спросить, - он сел на диван рядом, и Диане пришлось со вздохом отложить книгу. – У меня вчера в кармане была трава. Раз ты меня поднимала, значит, должна была видеть, если она выпала.
Диана вспомнила, что Джек вчера нашел у Тома пакетик с травкой. Значит, он до сих пор у Джека. Но, если она скажет об этом Тому, тот без зазрения совести потребует у Джека траву. А тот не сможет ему отказать. Он вернет ее, в этом нет никаких сомнений.
- Точно, я взяла твою траву, - смело солгала Диана.
- Не хочешь вернуть?
- Не могу. Я смыла ее в унитазе.
- ЧТО?!!! – Том вскочил с дивана, как будто  в него вонзили острое шило. Диана посмотрела на него с невозмутимым видом.
- А что такого? Я ненавижу травокуров и пьяниц. А ты как раз таким и являешься. Если бы ты так не нажрался вчера, смог бы уследить за своей травой.
- Да ты просто стерва!!! – взвыл он.
- Не сомневаюсь,  - улыбнулась Диана.
Том одарил ее последним ненавидящим взглядом и стремительно убежал на кухню. Да, неплохой вышел разговор, подумала Диана. Но она знала, что по-другому с такими людьми не разговаривают. Она всегда знала, что делает.

                * * *


Вечером Диане невольно удалось подслушать разговор Тома по телефону со своим дружком. Друг собирался нацеплять девочек, а у Тома прослеживались какие-то слабые угрызения совести, потому что ему не хотелось снова изменять своей подружке. Война так война, решила Диана. Я помогу твоей подружке, Том. Никаких грязных вечеринок.
Она снова поднялась в кабинет к Джеку и на этот раз решилась постучать. Джек был приятно удивлен, узнав, что это она.
- У меня к тебе маленькая просьба, - сказала Диана, потоптавшись на пороге.
- Все что угодно, - тут же отозвался Джек.
- Это касается моего разговора с Томом. Он довольно сложный парень, все время избегает меня. Вот я и подумала… может, конечно, это неправильно, но не мог бы ты дать мне второй ключ от его комнаты? Если я уже буду там, он никуда не денется.
- Вижу у тебя твердое намерение – помочь ему взяться за ум. Спасибо, Диана.  У нас только один ключ, но я давно узнал, куда Том прячет его. Всякий раз, когда он уходит из комнаты, он обязательно запирает дверь, а ключ вешает под картиной в коридоре. Один раз я случайно заметил это, но не показал виду. Как знал, что однажды он пригодится еще кому-то, кроме Тома.
- Спасибо, Джек.
Диана позволила себе довольную улыбку только после того, как вышла из кабинета. Джек не должен понять, что она задумала. А теперь надо спешить.
Диана сбегала за ключом (слава Богу, Том все еще висел на телефоне, обговаривая обстоятельства встречи и количество выпивки и травы).  После чего она обшарила все кухонные шкафы и нашла там даже еще больше ножей, чем рассчитывала.  Нет, она вовсе не собиралась никого убивать.
Диана просто воткнула эти ножи (а их было около двадцати) в землю под окном Тома лезвиями вверх. А потом снова вернулась в дом и как ни в чем не бывало открыла дверь в комнату Тома, бесцеремонно уселась на кровать и стала ждать возвращения хозяина.
Ждать долго не пришлось. Том вихрем ворвался в комнату и огромными глазами уставился на Диану. Сейчас он был удивлен намного больше, чем когда она заявила, что выбросила его травку.  Теперь Том был просто в шоке.
- Как ты оказалась здесь? – прошипел он.
- А у тебя здесь очень даже ничего. Только грязно. Но вон та гитара крутая. Не хочешь показать класс?
- Верни ключ от моей комнаты и убирайся к черту! – закричал Том. 
- Не надо принимать все так близко к сердцу, парень!  Я ведь просто зашла поболтать.
- Верни ключ!!!
- Ладно, ладно, ты только не нервничай так. А то аж волосы дыбом встали.
На самом деле волосы Тома были уложены гелем наподобие ирокеза, но это замечание только взбесило его еще больше.
Диана встала и бросила ключ на кровать. Но это был ключ от ее комнаты, которую она оставила открытой. Внешне ключи невозможно было отличить друг от друга, а после того, как Диана привязала веревочку от его ключа к своему – тем более.
- Советую спрятать его понадежнее. На самом деле он просто выпал из под той картины. Ничего удивительного. Если ты теряешь траву, то что там какой-то ключ!
- Да пошла ты! Проваливай! Катись отсюда!
- Как скажешь, - Диана вышла, закрыла за собой дверь и в мгновение ока достала нужный ключ из кармана и заперла замок.
- Эй! – услышала она приглушенный голос Тома из-за двери. – Ты чего там делаешь?
- Ничего, я просто закрыла тебя.
- ЧТО?!!! – еще один дикий вопль. Том начал пытаться открыть замок ключом, который она ему оставила – безуспешно. 
- Предупреждаю сразу, если захочешь сбежать через окно, можешь здорово наколоть себе задницу. Я оставила там для тебя подарочек. Не веришь – выгляни в окно.
Она услышала удаляющиеся шаги – Том пошел посмотреть, что она ему устроила. Через пару секунд раздался еще один вопль.
- Ты настоящий монстр! – Том снова вернулся к двери. – Я сейчас позову Джека, и он вышвырнет тебя из нашего дома!
- Давай, зови. Выставляй себя на посмешище. Бедного мальчика заперли в его же собственной комнате. Джек только посмеется над тобой. Но, если хочешь потерять его уважение – действуй. А я пойду, пожалуй. Поговорим с тобой, когда остынешь.
И она пошла спать, зная, что Том не станет звать на помощь Джека. Она была уверена на сто процентов, что он всю ночь просидит в своей комнате, понося ее на чем свет стоит. А потом ляжет спать, и только утром с ним можно будет поговорить.
С чувством выполненного долга, Диана завалилась на кровать, чтобы дочитать «Ослепляющую тишину». Впервые за долгое время она ощутила странный и приятный покой.


                * * *


Диана специально встала рано, чтобы убрать ножи из под окна Тома. Она не могла допустить, чтобы это кто-нибудь увидел, особенно Джек. А то он, чего доброго, начнет бояться ее.
После того, как все ножи были очищены от земли и возвращены на место, Диана сварила кофе, пожарила яичницу с ветчиной и положила на тарелку пару круассан. Все это она собиралась отнести Тому в знак примирения. Метод кнута и пряника всегда был самым действенным.
С полным подносом в руках Диана чуть не столкнулась на лестнице с Джеком.
- Ух ты! Куда это ты с такой красотой? – спросил он, уступая ей дорогу.
- Хочу накормить Тома за хорошее поведение, - ответила она. Лицо осветила кровожадная улыбка, но Джек все равно ничего не заподозрил.
- Я заметил, что он никуда не ходил этой ночью. Неужели так подействовал разговор с тобой?
- Не сомневаюсь. Я смогла его убедить.
- Это просто чудо, Диана! Спасибо большое!
- Да не за что!
- Выглядишь довольной.
- Так оно и есть.
- Может, все-таки, мы все сможем поладить?
Да, видимо, эта тема никак не дает Джеку покоя.
- Поживем – увидим, - тихо ответила она, стараясь сохранить на лице улыбку.
Открыв дверь ключом, и еле удерживая поднос в одной руке, Диана открыла дверь и вошла в комнату Тома.
Тот спал, раскинувшись на кровати, в одних трусах и майке.  Одеяло наполовину лежало на полу. Диана поставила поднос на стол. Ей почему-то не захотелось сразу будить Тома. Во сне он был таким милым, а как проснется – сразу превратиться в вечно всем недовольного подростка.
Постояв так немного, Диана со вздохом раздвинула шторы, впустив в комнату тусклый утренний свет. Том заворочался в постели.
- Просыпайся, парень! И готовься принять поздравления с первым утром без похмелья!
Том открыл глаза и подпрыгнул, словно его ужалила ядовитая змея. Руки инстинктивно потянулись за одеялом, и Том поспешно накинул его на себя.
- Да расслабься ты, я все равно уже все видела, - улыбнулась Диана. На этот раз не кровожадно. Просто улыбнулась.
На его лицо наползла краска.
- Почему ты вошла без разрешения?
- Шутишь? Ключ-то все равно у меня. Захочу  - и зайду. А ты не распаляйся. Лучше поешь, пока не обругал меня по вчерашнему сценарию, - она поставила перед ним поднос. – Считай это извинением. Скромная попытка загладить вину.
Кажется, Том немного расслабился. По крайней мере, кричать и ругаться он не собирался. Рука потянулась за чашкой с кофе, и он сделал первый осторожный глоток.
- Вкусно. Сама сварила?
- Да, - ответила Диана, не ожидавшая похвалы. Может, не такой уж и испорченный парень? Искренность у него присутствует, а это одна их лучших человеческих черт.
- Почему ты вчера сделала это? – он посмотрел ей прямо в глаза. Ох уж, эта искренность.
- Потому что желаю тебе добра. Тебе и твоим родителям. Думаешь, им нравится, когда ты вламываешься в дом посреди ночи? Твоя мать так рано встает на работу! 
- Но Джек не мой отец.
- Это не мешает ему любить тебя.
- А тебя он любил, когда вы жили семьей?
Да уж, и даже очень, подумала Диана, но вслух сказала:
- Не знаю. Я никогда у него не спрашивала. Но ты постарайся относиться к нему с уважением. Он ведь все делает, чтобы завоевать твое расположение.
- Да, я знаю. Он хороший человек.
Диана не нашлась, что на это ответить. Такие заявления выбивали у нее почву из под ног.
- Доедай, пока не остыло, - сказала она и бросила ключ от его комнаты на кровать.  – Извини, что заперла тебя.


* * *


Был уже поздний вечер, когда Диана застала Тома тихонько тренькающим на гитаре в гостиной. Джек и Карина уже легли спать, но Том играл едва слышно, так что вряд ли мог их разбудить. 
Диана села напротив него и пару минут молча слушала, а потом спросила:
- Почему ты сегодня никуда не пошел?
- Поругался с друзьями из-за вчерашнего.
- Сердишься?
- Да нет, вообще-то. Сам не знаю, почему. Ведь должен мечтать убить тебя.  Но сейчас мне так хорошо здесь. Я так давно не сидел дома, не играл вот так. С этими гулянками у меня совсем башню сорвало. Если бы ты тогда не заметила гитару в моей комнате, я бы даже не вспомнил о ее существовании. А ведь я хочу стать музыкантом.
- Серьезно?  Это же классно! Тем более что ты хорошо играешь.
- Правда? – он тут же оживился и отложил гитару. – Тебе понравилось?
Ох уж эти самодовольные парни! Вечно им нужны комплементы.
- Понравилось. Думаю, у тебя будет большое будущее, если ты перестанешь разбазаривать время впустую.
- Наверное, ты права. Нельзя было вот так плевать на мечту, - он помолчал немного. – Думаешь, Джек правда любит меня?
- Почему ты до сих пор называешь его Джеком?
- Потому что он мне как друг. Язык никогда не повернется назвать его «папой».
- Джек любит тебя, можешь не сомневаться. И он действительно переживает за тебя. Поэтому я сделала то, что сделала. 
- Я сначала ненавидел его. Просто маме никогда не везло с мужчинами. Один бил ее, другой изменял. А потом на горизонте появился Джек. Для меня он был очередным пьяницей и проходимцем, но мама уперлась в него. Говорила, что в нем скрыто множество нереализованных возможностей и огромное количество нерастраченной любви, и что все пойдет на лад, как только он бросит пить. Это она уговорила его опубликовать первую книгу. А когда книга заимела успех, мама сказала Джеку что-то вроде: «Я сделала все, что могла, показала тебе дорогу. Теперь ты сам должен сделать выбор: встать тебе на ноги и продолжать делать то, для чего ты был рожден или валяться в грязи». И Джек не захотел валяться  в грязи. Первые несколько месяцев с ним было тяжело. Он был постоянно на нервах, но писательство спасало его. А потом все действительно пошло на лад. Мы купили этот дом, и я узнал совсем другого Джека. Тогда я решил для себя, что больше никогда не буду вешать на людей ярлыки, потому что всякий может измениться.  А потом началась его одержимость своей прежней семьей – то есть тобой. Он говорил, что страшно виноват перед вами и не сможет жить спокойно, пока ты и твоя мать не простите его. И тут ты каким-то чудом появляешься на пороге нашего дома. Неужели сбылась мечта Джека? Ты простила его?
Диана растерялась. Она не ожидала такой словоохотливости от Тома, таких прямых заявлений и вопросов.
- Не знаю. Я пока ничего не знаю.
Больше Том не стал ни о чем расспрашивать. Он резко сменил тему, начал рассказывать о своих тупых дружках, и Диана много смеялась.  На улице шумел дождь, а они сидели в тишине и с одной скудной лампочкой и больше не затрагивали серьезных тем.
Время пролетело незаметно, и когда Диана пошла спать, было уже около трех. Засыпая, она в который раз поймала себя на мысли, что так и не решила, что делать дальше. Она еще не хотела признаваться, что придется поменять планы. Она просто хотела, чтобы события шли своим чередом, чтобы ей не нужно было ничего делать и ничего решать.


                * * *


Неожиданно наступила суббота. День, который ей предстояло провести с Кариной.
Погода была солнечной, несмотря на дождливую неделю, а Карина излучала молодость и обаяние. Сегодня она была особенно хорошенькой. Диана заметила, каким печальным взглядом Джек проводил свою жену, как крепко он ее поцеловал, и решила, что ему не очень-то хочется с ней расставаться на целый день. Диана и сама с удовольствием никуда не ходила бы, а лучше бы почитала что-нибудь из произведений Джека (да, они действительно увлекли ее), но она не стала возражать. Раз она живет здесь, Карина имеет право узнать ее получше. Вот только все ее попытки обречены на провал. Настоящую Диану она не увидит никогда, никогда не узнает, что ей пришлось пережить в недалеком прошлом.
Сначала Карина отвезла ее в какой-то супермодный бутик, где Диане пришлось перемерить тонны одежды. Карина не уставала расхваливать ее, причем она ничуть не старалась подольстить. Наверное, искренность у них семейная черта.  А Джек заразился ей, пожив с ними пять лет.
- У тебя очень красивая фигура, - сказала Карина, когда Диана примерила голубое обтягивающее платье с широким вырезом и тонкими бретельками.
- Никогда не думала об этом, - ответила Диана. Она привыкла носить удобную одежду спортивного покроя, поэтому чувствовала себя неуютно в этом платье. Но Карина заявила, что обязательно купит его. А когда Диана собралась снять платье, Карина ее остановила и велела идти прямо так.
Потом она подобрала ей еще и босоножки на шпильке, и Диана кое-как сделала в них несколько неуклюжих шагов. Но Карина опять не разрешила ей переодеться в кроссовки.
- Тренируйся пока, - улыбнулась она. – Ты красивая девушка, а одеваешься как подросток.
Когда магазинная пытка, наконец, закончилась, они поехали пообедать в пиццерию. 
Карина, вопреки своему намерению узнать Диану, непереставая щебетала о себе и о Джеке. Диана надеялась немного отдохнуть от восхваления этого субъекта, но, наверное, это было невозможно.
- Я была так рада, когда Джек бросил пить! Он стал совершенно другим человеком! А ведь я всегда знала, с самой нашей первой встречи, что он особенный. Я чувствовала, что в нем есть много хорошего. И я решила во что бы то ни стало вытащить все хорошее на поверхность, чтобы Джек смог прожить жизнь не зря. 
- Да, вам очень повезло, что вы смогли повлиять на него, - вздохнула Диана.
- Джек все время говорил, что он очень плохо поступал с тобой и твоей матерью, - Карина понизила голос до осторожного шепота. – Но он никогда не говорил, что плохого сделал, кроме того, что ушел от вас.  Что же такого он еще делал?
Диане показалось, что температура в кафе резко упала. От этого подозрительного шепота и от этого вопроса у нее мурашки побежали по коже.  Всеми силами стараясь не подать вида, она ответила:
- Он много пил. Не уделял нам с матерью никакого внимания. Приходил домой поздно, часто устраивал  скандалы.
Казалось, Карина удовлетворилась таким ответом. Больше она ничего не стала спрашивать. Наверное, потому, что не могла заподозрить Джека в чем-то более серьезном, чем ночные попойки. А Диана была рада, что эта тема закрылась. Она ведь тоже не любила лгать.
Домой они вернулись около пяти. Джек сидел в своей беседке, но, увидев их, пришел помочь отнести домой покупки.  Увидев Диану в платье, он остановился, словно парализованный, и Диана никак не могла понять, что выражает его лицо. Она чувствовала огромную неловкость, стоя перед ним в этом платье, как будто была голая.
- Закрой рот Джек, - со смехом сказала Карина. – Не ожидал увидеть дочь такой красавицей? Это я постаралась!
Карина ушла, а они так и стояли друг напротив друга, словно ожидая, кто первым пошевелится.  Диана, наконец, смогла понять, что написано на лице Джека. Это была боль. Сильная боль, и казалось, что он вот-вот заплачет. Она еще никогда не видела его таким. И от этого ее неловкость только усилилась.
- Ты, в самом деле, очень красивая, Диана, - сказал он, и в глазах блеснуло что-то, чего Диана не хотела признавать.
- Спасибо, Джек, - ответила она чуть дрогнувшим голосом.
- Какое же я дерьмо. Знаешь, я пойму, если ты никогда не простишь меня, - он развернулся и ушел в дом, словно само ее присутствие причиняло ему боль.
Диана пошла следом с одной единственной целью – поскорее избавиться от этого платья. Ей срочно нужно было надеть что-нибудь нормальное, чтобы избавить себя от таких вот взглядов, а Джека – от угрызений совести.
Том снова играл на гитаре в гостиной, но, когда он увидел Диану, пальцы замерли над струнами.
- Чего? – спросила сердитая и растерянная Диана.
- Н-ничего, - ответил Том, но так и не отвел взгляд. Диана поднималась по лестнице и знала, что он продолжает сверлить ее спину. 


                * * *


Было около девяти вечера, когда Диана, счастливая от ощущения спортивных штанов на ногах, сидела на диване и читала сборник рассказов Джека. Том тихонько поигрывал на гитаре рядом на полу.
- Мне надо будет тоже как-нибудь это почитать, - сказал он.
Диана оторвалась от книги и вытаращила глаза.
- А ты что, не читал?!!
- Нет, вообще-то, - потупился Том. – Времени не было.
- Оболтус!
- Согласен. Но я исправлюсь, вот увидишь!
Диана только покачала головой и снова вернулась к чтению. Но ее оторвал телефонный звонок. Диана потянулась за трубкой – звонила девушка, она спрашивала Тома.
Диана зажала трубку рукой и прошептала Тому:
- Это твоя подружка. Тебя хочет.
- Зато я не хочу. Скажи, что меня нет.
- Что?!!
- Просто скажи, как я прошу!
Он повысил голос, и Диана побоялась, что девушка услышит, что Том дома. Извиняющимся тоном она ответила:
- Э-э-э, кажется, его нет. Наверное, ушел гулять с друзьями.
Девушка расстроилась и положила трубку. Может, догадалась, а может, и нет. Диана пристально посмотрела на Тома.
- Почему ты не захотел поговорить с ней?
Том не поднимал глаз. Его пальцы медленно перебирали струны.
- Просто не захотел и все.
Диана решила не пытать его. Мало ли что парню в голову взбрело. Хотя что-то в его поведении ее определенно настораживало.
Когда Диана уже ложилась спать, в дверь к ней постучали. Это был Джек. На носу у него красовались очки для чтения в серебристой оправе, а в руке он держал недавно прочитанную Дианой «Ослепительную тишину». На губах блуждала загадочная улыбка.
- Не хочешь рассказать, как тебе это удалось? – спросил он, проходя  в спальню.
- Что удалось? – не поняла Диана.
Джек помахал книгой в воздухе.
- Том попросил меня сегодня вечером, чтобы я ему почитал что-нибудь из своих  произведений. Представляешь? Пришел и попросил почитать. А когда  я спросил его, почему его вдруг после стольких лет заинтересовали мои произведения, он ответил, что это ты его вдохновила. Вот я и пришел узнать, что ты с ним сотворила? Том очень изменился. Он больше не пьет и не принимает наркотики, не гуляет по ночам. Он снова взялся за свою гитару, а теперь еще и решил почитать. Мы с Каролиной бились над ним пять лет, и так и сяк пытаясь натолкнуть его на путь истинный. А ты каким-то чудом смогла изменить его за одну неделю.
- Не знаю, - промямлила Диана. – Я ничего особенного не делала.
- И ты даже не догадываешься, что с ним происходит? – хитрая улыбка стала еще шире.
- Нет, вообще-то. А ты что, знаешь?
- Знаю, конечно. Но я хочу, чтобы ты сама это поняла, - он развернулся и пошел к двери. – Спокойной ночи, Диана.
- Эй! Погоди! Что  я должна понять?
Джек притормозил и повернулся к ней. На его лице уже не было улыбки.
- Прости, что я сегодня так отреагировал на твое платье. Ты действительно была в нем очень красива.
После чего он ушел, оставив вопрос Дианы без ответа. А она  в эту ночь долго не могла уснуть из-за своих предположений насчет Тома. Она, конечно, догадывалась, что с ним случилось, и поэтому остаток ночи молила о том, чтобы ошибиться.



                * * *


На следующие выходные Каролина и Том улетели к родственникам. Джек решил остаться, сославшись на то, что мать Каролины его ненавидит. Но Диана знала, что он просто не хочет бросать ее, так как все еще ищет способы, чтобы с ней помириться.
Он отвез жену и пасынка в аэропорт и вернулся как раз к ужину. Диана готовила сама, и Джек, когда попробовал, не уставал нахваливать ее стряпню. Весь вечер он был на удивление разговорчив (то есть еще более разговорчив, чем обычно).
Потом они вместе посмотрели старую комедию с Мэрилин  Монро, и Диана ушла спать. Джек сказал, что еще немного посидит в гостиной и тоже пойдет. Диана только пожелала ему спокойной ночи и ушла. В последние дни она плохо спала, поэтому усталость просто сбивала с ног. По правде говоря, она была рада, что Том улетел, и она сможет пару дней побыть без него и собраться с мыслями. Его взгляды украдкой и тихие вздохи не давали ей покоя. Кстати, с девушкой он так и не наладил отношения, скорее напрочь забыл о ее существовании.
Так что, оставшись одна, Диана с облегчением провалилась в сон. К мучительным мыслям можно будет вернуться, когда Том прилетит домой. 
Посреди ночи Диана проснулась от адского грохота. Несколько секунд она пыталась понять, что происходит. Том вернулся? Нет, он улетел. И он больше не устраивает ночных походов.
Что-то снова упало, раздался звон разбитого стекла. Дома только Джек. Что с ним случилось?
С гулко бьющимся сердцем Диана оделась и спустилась в гостиную. Джек развалился на полу с бутылкой скотча в руках. На Диану он не обратил никакого внимания, шальные глаза бродили по сторонам, и Джек был близок к обморочному состоянию.   
Не может быть. Неужели это опять началось? Но почему именно сейчас? Сейчас, когда все стало налаживаться? Или Джек просто ждал удобного момента, такого как отъезд жены, чтобы взяться за старое?
Диана не хотела гадать. Ее сердце готово было выскочить, когда она опустилась на пол рядом с Джеком и спросила не своим голосом:
- Что это значит, Джек?
Джек приподнялся на локтях, глотнул скотча. Его рука еле могла удержать полупустую бутылку. Безумный взгляд остановился на Диане.
- Который час? – спросил он, и Диана поразилась, что голос его не казался пьяным. Он внятно выговаривал каждое слово, а безумие во взгляде словно было не от скотча, а от чего-то другого.
- Почти два.
- Включи телевизор. Там сейчас должен начаться выпуск ночных новостей.
- Джек, почему ты напился?!!!
- Просто включи телик!
Диане стало страшно. Почти также страшно как тогда, когда ей было четырнадцать. Дрожащими пальцами она нащупала пульт и нажала на красную кнопку питания.
Джек угадал. Выпуск новостей как раз начался. Поток информации сразу обрушился Диане на голову. Она ожидала увидеть и услышать, что угодно, но только не это. По правде говоря, она думала, что у Джека произошел сдвиг по фазе, и видит Бог, лучше бы это было так.
На огромном экране дорогого телевизора марки «LG» Диана увидела обломки разбитого самолета. Того самого, на котором летели Карина и Том. Самолет развалился в воздухе на две части (черт, но разве для этого предназначены самолеты?) и половина его упала в океан. Спасатели проводят работы, но пока им не удалось обнаружить ни одного выжившего. Изуродованные останки доставлены в морги на опознание.
- Господи, ну как же такое могло случиться? – прошептала Диана одними губами, но Джек все равно ее услышал.
- Что же мне теперь делать, а? Как же мне жить без них? – прошептал он в ответ, и его шепот был как шелест мертвых листьев на ветру.
Диана не знала, что сказать. Она понятия не имела, что надо говорить в таких ситуациях. Конечно, она могла бы попытаться утешить его. Ведь неизвестно, удалось ли Карине и Тому выжить, но зачем тратить слова попусту? Диана этого терпеть не могла. Если тебе есть, что сказать – говори, а нет, так нет.
Джек поднялся с пола. Несмотря на количество выпитого, он твердо держался на ногах.
Диана выключила новости, где теперь рассказывали о последнем визите президента в Японию, и тоже встала с пола.
- Я хочу еще скотча, - сказал Джек.
- Не очень хорошая идея.
- А что мне делать?! ЧТО МНЕ ДЕЛАТЬ?!!! – Джек закричал так неожиданно громко, что Диана отшатнулась от него. Он казался таким жалким, убитым, по щекам потекли слезы, возможно, первые за этот вечер. Возможно, он только сейчас осознал свою боль.
И Диана сделала именно то, что он ждал от нее, именно то, что должна была сделать: обняла его. Джека трясло. Диана еще никогда не видела таких рыданий.
- Успокойся. Прошу, еще ведь не все потеряно, - она совсем не собиралась ему ничего обещать, но слова сами рвались с языка. – Подумай о том, что они живы. Что их спасут.
- Я не хочу быть один! – рыдал Джек. - Но, наверное, я заслужил это наказание. Я заслужил это, потому что так плохо поступил с тобой!
- Перестань. Не надо сейчас вспоминать об этом. Ты ни  в чем не виноват, Джек. Я уже простила тебя.
Рыдания утихли.
- Что?
- Я говорю, Джек, что простила тебя.
Несколько секунд тишины, а потом рыдания возобновились с новой силой. Конечно, Диане тоже было больно, она переживала за Карину и Тома, но почему-то эта боль вдруг отступила на второй план. Ей почему-то сразу стало намного легче. Словно что-то давило ей на грудь долгие годы, а теперь ушло. Вырвался только короткий вздох, но он повис в воздухе и ушел в небытие, а Диана снова могла дышать полной грудью.  Это было давно забытое ощущение, что в тебе еще теплится какая-то жизнь. Что в тебе жива еще надежда.


Две недели спустя.


Джек нетерпеливо переминался  с ноги на ногу. Диана почти не видела его лица за огромным букетом цветов.
- Как думаешь, ей понравится? – взволнованные глаза, в уголках которых прибавилось морщинок за эти две недели, выглянули из-за блестящей фольги.
- А то, - улыбнулась Диана.
- Ну, тогда я пошел?
- Иди, она ждет.
- А ты?
- А я пока к Тому схожу. Думаю, он будет рад меня увидеть.
Джек ушел, и Диана проводила его взглядом. Вообще-то, она всегда была пессимисткой и никак не думала, что в этой ужасной аварии  Карина и Том выживут. Если это не чудо, то что тогда? Может, это как раз то прощение, которого так ждал Джек? Может, это Бог простил его?
Диана в нерешительности остановилась перед дверью в палату Тома.  Она знала, что он ждет ее, знала какой неловкой и сбивчивой будет его речь, и как он будет стесняться своих бинтов. И при этом он будет казаться смешным и таким милым. Диана не знала, сможет ли она когда-нибудь относиться к нему серьезно, но она готова была проверить это, просто повернув дверную ручку. 







2008 год