Иммигрант Глава 31

 Глава 31

"live for liposuction
and detox for your rent
overdose at Christmas
and give it up for lent
my friends are all so cynical
refuse to keep the faith
we all enjoy the madness
cause we know we're gonna to fade away".
Robbie Williams "Millenium".


   В Лондоне, Кристмас домашний праздник, магазины и транспорт не работают, все сидят по домам в нетрезвом виде, смотрят телик и жрут индейку.
   Два дня до этого мы с Длинным летали по всему Лондону и продавали колёса. Продавали везде. В современном Докландсе, в голубом Сохо, неформальном Камден тауне, проходняковом Юстоне, пафосном Мургейте и на крековой улице  Кингс кросс. Даже перед Биг Беном, там мы тоже продавали, затесавшись в толпу к знакомым русским туристам.
   Заказов на Кристмас оказалось неожиданно много, но все мелкие.  Мы, как уличные брокеры, постоянно что-то продавали, потом покупали и снова продавали. Мы постоянно находились в движении. Батареи наших телефонов несколько раз в день разряжались от количества входящих звонков, их приходилось подзаряжать в самых неожиданных местах, от пабов до магазинов, подзарядки мы носили в карманах. В эти дни мы были популярны как никогда. С каждого проданного колеса мы зарабатывали два фунта. Чистая прибыль на канун рождества Христова, составила по триста пятьдесят фунтов стерлингов на нос, сильно помятыми купюрами.
   Для нас, бедных иммигрантов, это были большие деньги, и мы ненадолго почувствовали себя как два брата-близнеца царя Креза.
   На Кристмас пришла Никола с пакетом травы и бутылкой австралийского вина, её пригласила жена Длинного, решила мне сделать приятный сюрприз. Судя по всему, она пришла, чтобы снова увеличить свои губы.
   -Длинный, я начал понимать английский, и лучше бы я его не понимал. Эта Никола всякую чешую говорит с умным видом. Перехапала наверно. Фигура идеальная, прокачанная годами танцев и йоги, но рожа, как будто она перекурила чараса и упала лицом в раскалённый песок Гоа.
   -Да уж, Никола, ни двора, - захихикал Длинный, вспомнив русскую поговорку.        - Ленивые сучки, нихуя делать не хотят, где это видано, что бы два пацана готовили на кухне ужин на рождество, а тёлки сидели, бухали и курили косяк?
   -Братан, скажи мне, куда катится этот мир? - рассмеялся я. - Как жить дальше?
   -Дальше жить не возможно - отрезал Длинный. - Волчицы только и могут сидеть и тараторить всякую чушь, хоть уши затыкай ватно-марлевыми тампонами. Теперь ты меня понимаешь, когда я тебе раньше рассказывал истории о западных телках.
   Никола и Мег сидели в зале с открытой бутылкой австралийского вина. Они весело щебетали о какой-то ***не, не обращая на нас никакого внимания.
   -Длинный, мне хочется с кем-то уже по-русски поговорить, а то я общаюсь только с тобой. У меня уже ностальгия начинается. Особенно по родным русским девушкам.
   -У меня она уже давно началась. Эхх, - мечтательно сказал он, разливая по бокалам красное вино - получу английский паспорт, съезжу домой, родителей повидать, шесть лет не видел. Красивые русские телки дома порвут меня, когда узнают что я - англичанин. Ещё год осталось это надругательство над своим телом со стороны жены терпеть. Потом у меня будет английский паспорт! And I'm free to be whatever I, Whatever I choose, And I'll sing the blues if I want.. - запел хриплым голосом песню группы «Oasis» Длинный.
   -Предлагаю выпить, - я поднял бокал с красным вином - за то, чтобы все наши мечты осуществились!

   Перед тем, как трахнуть Николу, я выключил свет и включил большую флюоресцентную лампу. Я и Длинный, вырвали ее с мясом со стены туалета, в баре для лесбиянок, со смешным названием «Консерватория», который находился около станции Тоттенхам Корт роуд. Когда мы рванули ее со стены, раздался резкий громкий хлопок, и на нас посыпались тысячи разноцветных искр. Нас чуть не убило током, мы сами обалдели от происходящего. Мы замерли, открыли рты, и не двигались несколько секунд, пока неожиданный салют в наступившей темноте сыпался нам на головы. Этой наглой экспроприацией мы вызвали короткое замыкание во всем тридцати пяти этажном здании  «Centre Point Tower» на Тоттенхам корт роуд и кипеш среди поклонниц женской любви в баре. Под покровом кромешной мглы и паники воцарившей в целом небоскребе, мы вынесли вырванную лампу наружу.
   Мы всегда тянулись к прекрасному. В свете флуоресцентной лампы любая женщина кажется красивее. Я видел такие же лампы в Амстердаме в витринах квартала красных фонарей. Кожа стоявших у окон проституток казалось золотисто-загорелой, нижнее белье и  белые чулки призывно светились в ночи, предлагая легко расстаться с деньгами и совершить ни к чему не обязывающий быстрый коитус.
   Сидя на полу и облокотившись спиной о стену, я смотрел как Никола, сидя на моем члене, медленно насаживается, чувственно движется, изгибаясь всем телом назад от моих ласк. Она была абсолютно голой, если не считать тонкую серебряную цепь,  висевшую у нее на талии, как у модной и опытной  порноактрисы. Ее округлые и крепкие бедра двигались и жили отдельной жизнью. Никогда не быв в Новой Зеландии, я дострелил до этой далёкой страны своей спермой.

   Утром, после Кристмаса, в городе, начинается безумие.
   “SALE”. Распродажа!
   Сотни тысяч людей как маниакальные бегут в центр Лондона, и начинается тяжелая и уже неизлечимая ни одним доктором форма шополихорадки. Сыновья и дочери планеты Земля бегают туда-сюда с сумками, как невменяемые, бабы дерутся за товар, ненужные размеры и вещи выбрасываются прямо на пол, в магазинах творится бардак и дурдом, продавцы от потока людей поодиночке вешаются в подсобках.
   Этот день -  рай для потенциальных шоплифтеров, но мы договорились больше не нарушать закон по мелочи.
   Почувствовав себя солидными пацанами, с бабками на кармане, ирокезами на головах, мы завалили в самый крутой лондонский магазин “Selfridges” на Оксфорд стрит.
   С нашими деньгами здесь можно было купить лишь только пару маек. Хотя здесь попадались интересные дизайны, но нам они были явно не по карману.
   - Ладно, мы ещё вернёмся сюда за Вивиен Вествуд и Хельмутом Лангом в один из дней, когда разбогатеем, а пока пошли тусанёмся в Сохо и на Ковент гарден, - предложил я.
   На площади Ковент гарден собирались уличные циркачи, жонглёры, клоуны, гимнасты.
   Мы быстро познакомились со всеми. Особо нас поразила девочка Линда из Швеции, блондинка, которая засовывала в рот длинные толстые мечи.
   Особо под впечатление попал Длинный.
   - Какая женщина, - пылко произнес он- вот бы мне такую… Мне нужно взять её номер телефона. Ты видел, что она с этими мечами делает?
   На площади Линду связывал железными цепями её ассистент, а она из них ловко освобождалась.
   - Гибкая,- заметил я - такие штуки в Америке проделывал когда-то давно Гарри Гудини. Пошли с ней потрещим после выступления.
   - Хай, бейби, мы смотрели твоё выступление, It`s very impressive, - сказал я ей с улыбкой. - Мы с другом делаем промоушен вечеринок, у тебя очень интересный перфоманс, нам было бы интересно тебя пригласить выступать. Если хочешь, оставь свой номер телефона.
   - Конечно, давайте обменяемся телефонами, жалко, что мне нужно сегодня улетать вечером в Швецию, мы бы могли вместе погулять. Я позвоню вам, когда вернусь через две недели, ок??
   - Конечно, Линда, мы будем рады тебя увидеть. Don`t be shy, babe, give us a call.
   - I`m not shy at all, - ответила она, пристально посмотрев нам в глаза и поцеловав нас каждого  в губы, на прощание.
   - Какая женщина, - сказал окрыленный Длинный - глотает толстые и длинные мечи... Мне кажется, мы ей понравились.
  - Так и до шведской семьи недалеко. Пошли к Кенни, нужно затарится «диско бисквитами» к новому году. Миллениум всё-таки. 2000 лет от Рождества Христова!

   Mиллениум!!! В этот день Лондон был в полном первозданном хаосе, но этот хаос был позитивным. Бабы бегали на каблуках в мини-юбках, сверкая оголенными не по сезону попами, пацаны что-то везде разливали и открыто везде курили марихуану. Полиции было всё равно, они тоже где-то встречали Миллениум.
   - Длинный, мне нравится новый год в Лондоне. Миллионы людей весёлые, в кураже, мусора никого не трогают. Вон мужик с тремя холеными  женщинами пошел. Все салфетками одновременно носы вытирают. Новогодняя эпидемия кокаинового насморка. Свобода. Мы с тобой еще провернули дело, помогли продать австралийцам билеты на новогоднюю вечеринку, заработали денег. Все сделали технично!
   -Технично провернули - это понятно, только вот на вечеринку придёт моя жена и Ника. Может случиться зоосад.
  - Старик, на месте выкрутишься из любовного треугольника. Не переживай раньше времени. Прорвемся! Кричи жене – я Нику пригласил, как свою сестру.
   Мег на новогоднюю вечеринку пришла не одна, “Никола ни двора” тоже была здесь и похотливо строила мне глаза.
   Теперь мы вместе с Длинным начали скрываться от них по залу. Миллениум только начинался.
   В толпе встретил вколбашенного Кенни, нашего дилера, вместе с девушкой, которая была явно на последних месяцах беременности.
   - Маte, - сказал он, - У меня для тебя новости. Я ухожу из наркобизнеса, завязываю совсем. У меня скоро будет ребёнок, я заработал уже достаточно денег, чтобы уйти на пенсию, жить безбедно и спать спокойно.
   - Где я теперь буду брать стафф? - озадаченно спросил я его. Новости были не очень  радостными. Наш лучший драгдилер, можно сказать золотой и изумительный человек, уходил на покой. В первый раз я слышал о том, что из  наркобизнеса кто-то по доброй воле, а не с закрученными за спиной руками или вперед ногами, уходил на пенсию.
   Задайте вопрос своему драгдилеру: собирается ли он завязывать с бизнесом? Скорее всего, он вам ответит «да», и продолжит дальше продавать вам наркотики. Торговцы наркотиками всегда находятся в стадии завязывания, но никто сам не уходит на покой, не правда ли?
   - Don`t worry, - спокойно ответил Кенни, - я познакомлю тебя со своим другом, он из Ливерпуля, все зовут его Скуза, кстати, вот он.
   Кенни дёрнул за рукав какого-то «гизера», в типичной инкубаторской рубашке "Поло Ральф Ларен" на выпуск.
   "Англики, кто торгует кайфом, все, что ли одеваются одинаково? Выглядит, как сводный брат Кенни, только худее и помельче ростом", - подумал я.
   Скуза был коротко стриженным рыжим парнем, который разговаривал со скоростью пулемета на ливерпульском блатном жаргоне. Мне, как иностранцу, понять, что он говорит, в шумном клубе, было тяжело. Наш разговор был коротким, мы обменялись телефонными номерами и договорились созвониться.
   "Интересно, как я буду с ним разговаривать по телефону, ни *** непонятно, что он говорит, еще один новый диалект английского языка. Нужно продолжать учиться", - подумал я.
   - By the way, - сказал Кенни, - моя девушка думает, что вы, русские, «very rude».
   Я дёрнул Длинного, он пригнувшись танцевал рядом, пытаясь в толпе спрятаться от вездесущей жены. Ему это не удавалось. Жена, как разведчица, секла поляну везде.
   - Длинный, что такое “very rude” по-английски?
   - Очень грубые, - перевел Длинный.
   - Почему ты думаешь, что мы, русские, очень грубые? - спросил я Кенни.
   "Странно, вроде мы никому пока не грубили, всем улыбаемся", - подумал я.
   - Вы никогда не говорите "извините". Мы, англичане, всегда говорим "сорри", потому что, мы вежливые. Даже, например, если ты мне, случайно, наступишь на ногу на улице, я скажу "сорри", - улыбнувшись, сказал Кенни.
   - Ок, я приму во внимание, - ответил я. Наверно Кенни никогда не ездил в наших переполненных автобусах. Если тебе там наступили на ногу, тебе и в голову не придёт извиниться, если скажешь "извините", люди подумают, что ты какой-то лох и тебе надо еще дать локтем под дых. Обычно люди, которые вам случайно наступили на ногу ещё и накроют вас матом за то, что вы её там поставили. Это суровая автобусная правда жизни. Русские редко говорят "извините" друг другу, у нас такая национальная черта.
   “Кстати, надо ментальность англичан принять во внимание. Хотя они, вроде бы вежливая нация,  часто говорят "сорри" с интонацией, больше похожей на "А не пошли бы вы на ***!".

   МИЛЛЕНИУМ взорвался фейерверком, с потолка падали разноцветные конфетти, люди под колёсами на танцполе находились в разнузданной эйфории, обнимались, целовались, кричали во всё горло, пытаясь перекричать хард-хаусный хит Кarim «Don`t fuck with me», молотящий со скоростью больше 150 ударов в минуту.
   «It was one hell of the night!»
   В плотной толпе я встретил Грифа, он был с новой красивой подружкой.
   - Брат, извини, что так тогда вышло, это всё моя старая подружка Света против тебя мутила. Я хочу, чтобы ты меня простил, ты же мой братан, мы же знаем друг друга долгие годы.
   “Все - таки русские говорят иногда друг другу “извини”.
   Гриф был под экстази и лез обниматься.
   - Старик, я не держу зла, я тебе даже благодарен за то что так получилось. Наверно мне нужен был пинок под жопу, чтобы я начал куда-то двигаться. Пойдем, выпьем пива в баре, помянем нашего старого друга Базилио, - предложил я - жалко, что его нет больше с нами. Наше поколение редеет на глазах.
   Мы помирились и забратались с Грифом, со стороны напоминая двух полуголых  борцов, которые встретились на ринге во время соревнования. Старым друзьям прощаешь многие вещи. Мы все танцевали рядом, плечом к плечу. Я и Длинный, ловящий под музыку невидимых мух и бросающий их на пол. Не спускающая с него глаз ревнивая жена и захмелевшая красавица - Ника, со стаканом в руке. Ушлый Гриф с голубоглазой подружкой из Латвии и улыбающаяся снова опухшими губами после встречи со мной в мужском туалете Никола. Она мне сделала «ПОСЛЕДНИЙ МИНЕТ ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ», я еле успел кончить за несколько секунд до боя курантов. Рядом скакали считающий прибыли в уме промоутер – Джонни и честный регбист Брайан со вставленной  дочерью. Уходящий на пенсию наркодилер Кенни выдавал па вместе с беременной женой и обдолбанным на радостях ливерпульским гопником Скузой. Сицилиец - Энцо выкаблучивался с друзьями - брюнетами, даже откуда-то появившийся с широкими зрачками ди-джей "Дед" отплясывал рядом. Мы все были счастливы в этот момент..
   На весь зал молотил хард-хаус с речитативом: Thanx God for bass sounds louder, thanx God for bass sounds louder, thanx God for bass sounds louder!!!!
   Начинался 21 век от Рождества Христова...