Интерес к психиатрии

Я работаю журналистом. Однажды наведался к академику-психиатру. Он только-только вернулся с всемирного конгресса. Надо было дать информацию о его поездке. Получив её, я позволил себе несколько вопросов о фобиях. Просто полюбопытствовал. Учёный муж посмотрел на меня с нескрываемым подозрением и гадкой улыбкой.
- Это читателей интересует, а не меня лично! - поспешил я его заверить.
По дороге в редакцию я подумал: "Ты иногда рискуешь, проявляя интерес к психике. Можешь показаться неадекватным. Уж очень деликатная тема!"

Сегодня у меня есть повод вспомнить тот случай.
По заданию редакции я направился в психиатрическую клинику. В актовом зале проводилась презентация книги о художниках, которые страдали душевными болезнями. В качестве приложения к книге на презентации раздавали буклет с репродукциями их картин.
Я не рассчитал со временем и прибыл на место рано.
... День был чудесным. Первые дни осени. Покой и умиротворенность нарушала перепалка у окна аптеки, которая находилась во дворе клиники у ворот. Два молодых человека, явно наркоманы, истошно вопили и требовали таблетки. Аптекарь, видимо, отказывался отпускать им лекарство без рецепта. Тут же рядом у окна стоял один мужчина с интеллигентной внешностью. Выражение и цвет лица выдавали его душевное нездоровье. Видимо, аптекарь и у него спросил рецепт. Увы, его не оказалось. Буяны-наркоманы повинились. Один из них сказал, показывая на мужчину:
- Разве не видите, что он – человек порядочный. Ладно с нами, ему хотя бы дайте лекарства.
Аптекарь был непреклонен. Наркоманы отошли от окошка. Из их разговора я узнал, что они собираются попытать счастья в главном корпусе клиники. Один из них подозвал мужчину и предложил услуги. «Деньги вперёд! – отрезал буян. Получив сумму, оба парня направились по дороге через парк к корпусу, окруженному молодыми соснами. Опять стало тихо. Я наблюдал за мужчиной. Он сел на соседнюю скамейку. Сильно нервничал.

- Вы случайно не здесь работаете? - вдруг услышал я девичий голос. Поглощенный перипетиями у аптечного окна, я не заметил, как на скамейку, на которой сидел, примостилась девчушка. Должно быть, она тоже наблюдала за происходящим.
- Я слышала, что здесь проводятся лекции-семинары по психиатрии, - добавила она.
Девушка, лет 16-17, была красивой. Благородная бледность лица, крупные карие глаза. В руке она держала блокнот для записей и авторучку.
- Нет, - ответил я и потом добавил, – вы уверены, что точно в это время в этом месте проводятся лекции?
Я задал вопрос с невольной усмешкой, но потом спохватился - поймал себя на том, что тоже подвержен предубеждению, которое выказал во время памятного интервью академик.
Она неуверенно улыбнулась.
- Я первый раз здесь. Пришла по своей инициативе... - сказала она.
Мне показалось, что прийти сюда стоило ей некоторых усилий. Решилась-таки. Почему? Я испытующе глянул ей в глаза. «У ребёнка совершенно здоровый взгляд», - подумал я. У "неадекватных" людей он бывает тяжёлым, или в нём есть ажитация, а контрастом к ней - неподвижный зрачок. Так мне, непрофессионалу, казалось.
- Твои родители имеют отношение к медицине? – спросил я её, пытаясь начать расспросы издалека.
 - Нет, папа – физик, а мама преподаёт в школе английский язык.

Тут мы отвлеклись. Появились те самые наркоманы. Ожидавший их мужчина подошёл к ним. Один из них отсчитал 10 таблеток («орешков» как он сказал). Затем парни направились в сторону ворот. Тот мужчина остался стоять озадаченный.
- Вы точно диазепам принесли? – спросил он им вслед.
- Конечно, санитар-барыга нам сказал, что это твой «пам».
Они скрылись из виду. А мужчина остался стоять в нерешительности. Потом он вдруг подошёл к урне, выбросил «орешки» и быстро удалился.

Моя собеседница смотрела на всё это серьёзно и опечалено. Я глянул на часы. Ещё надо было ждать. Решил прогуляться по аллее. Предложил девушке разделить со мной компанию.
На территории лечебницы было пустынно и тихо. Будто покой первых дней осени навеял на всех  сон. В окнах корпусов, которые можно было рассмотреть сквозь листву деревьев, никого не было видно. Тут я обратил внимание на оживлённый гомон. Он доносился откуда-то снизу. Не останавливаясь, мы глянули туда. Ниже уровня аллеи чуть поодаль находилось барачного типа строение c решётками на стеклянной галерее. Можно было увидеть панораму палаты. Она была заставлена койками. У открытого  окна стояли трое мужчин и курили. Они были в развесёлом настроении. Явно было видно, что эти пациенты попали сюда с перепоя. Наверное, с белой горячкой. Было слышно, как один из них рассказывал, как блевал после неумеренного  возлияния. Чуть подальше от них кучковались другие пациенты -  люди с обезображенными от идиотизма и приёма лекарств физиономиями, бледными и небритыми. Вперемешку стояли разные уроды, деревенские дурачки. Среди них можно было рассмотреть тбилисского уличного убогого – потешного дауна. Он, как и вся его братия, робко поглядывал на курящих и не обращал внимание на то, как мимо санитары за руки и ноги протащили заартачившегося пациента. Тот, видимо, уклонялся от процедур. Худой молодой человек, весь обросший щетиной согбенный безучастно сидел на кровати лицом к окну. На одной из коек с головой покрытый одеялом лежал некто, только руки были видны, выпростанные у изголовья. Все в поношенные халатах, даже те трое. Только один был в спортивной пижаме. Он стоял чуть сбоку у окна, по виду интеллигент, в очках. Смотрел тревожно. В глубине палаты вне зоны видимости угадывалась атмосфера мрачного бытия – оттуда время от время доносились болезненные крики. Вдруг сверху из-за нависших над аллеей абрикосовых деревьев послышалось ладное весёлое девичье пение. Оно доносилось со стороны женского отделения. «Эту пациентку распирает от эмоций», - подумал я. Один из курящих, мужчина с усами и пунцового цвета лица, пижама на распашку, прильнул к решётке и во весь голос одарил певунью цветастым комплиментом.

Я и моя спутница прибавили шагу. Наконец, я дождался начала мероприятия. Она вежливо попрощалась со мной и направилась к выходу с территории лечебницы.
На презентации, когда гостям раздавали буклеты я подумал о ней. Захотел даже взять ещё один экземпляр, чтобы подарить ей. Необычная была девочка!