Будни войны

                Будни войны.

Исторический факт, что стойкость и мужество защитников Сталинграда во многом определили исход войны, не вызывал и не вызывает сомнения по сегодняшний день. Мало, ох! Как мало дожило до наших дней истинных защитников Сталинграда. Автору этих строк посчастливилось в течение продолжительного времени жить дружить и работать с этими скромными людьми Антониной Юрьевной и Владимиром Ивановичем Герасименко. Тот кто прошел войну от ее начала и до конца, не особо- то словоохотливы на эту тему. Однако за чашкой чая нам с его женой Владимир Иванович рассказал:
« Пройдя ускоренные курсы в 1942 году младших лейтенантов, я был направлен на Сталинградский фронт в 92 отдельную бригаду 62 армии начальником связи батальона. Мой взвод осуществлял связь передовых позиций, хотя для Сталинграда это понятие отвлеченное. Передовая была для всех от рядового до генерала. Зачастую противостояние сокращалось до 40-50 метров. Тот кто был на фронте знают, что потеря связи с вышестоящим командиром и незнание общей обстановки приводили к катастрофам. А если учесть, что техническое обеспечение связи по тем временам было отсталым, то задача усложнялась. Однажды с одной из рот связь оборвалась, телефонист не отвечал.
По всем данным обрыва не должно быть. По-пластунски пополз сам, хотя прекрасно знал,
что малейшее движение, как с нашей стороны, так и со стороны врага мгновенно пресекалось снайперами. Ползу, пули посвистывают над головой. Еще сильнее вжимаюсь
в землю. На сей раз, благополучно добрался до командира роты т. Вавилина и спрашиваю:
- Товарищ ст. Лейтенант, почему телефонист не отвечает?
И не успел он ответить, как в проходе выросла фигура ординарца.
- Товарищ командир, атакуют!
Он за автомат и на выход.
- Что мне-то делать,- крикнул я ему вслед.
- Рядом в здании на втором этаже пулеметы, - только и успел он крикнуть
Выскакиваю и бегом в здание. Там действительно три пулемета с боекомплектом и двое солдат. Один ездовой, другой также не имел понятия обращения с пулеметами. Быстро оценил обстановку. Из проема был прекрасный обзор наступающего противника. Я дал первую длинную очередь по наступающему врагу. Фашисты бежали и падали, бежали и падали. Далее я стрелял без перерыва, пока атака не захлебнулась, и фашисты не побежали назад, оставляя за собой  множество шевелящихся и не шевелящихся черных точек. Стреляли все и бойцы роты и я. Атаку отбили совместно. Но с командного пункта бригады действия пулеметчика было замечено. Так я получил свою первую и потому самую дорогую награду. Медаль « За Отвагу».
                Сражаясь за Сталинград, Владимир не предполагал, не знал и не мог знать, что в водовороте кровавых событий судьбе угодно будет выделить и для него кусочек счастья: встретить любовь; пройти плечом к плечу суровые будни войны; остаться в живых; воспитать детей  и прожить вместе более 60 лет в счастливом браке до наших дней.
                Осень 1942 год. Враг рвался к Волге, находясь местами буквально в метрах от ее берегов. Напряжение росло. На защиту родного Сталинграда в массовом порядке шли семнадцатилетние добровольцы, вчерашние мальчишки и девчонки. Среди таких добровольцев была и Агапова Антонина Юрьевна. Вот что она рассказала:
В г. Урюпинске бал сформирован эшелон и отправлен на фронт к берегам Волги. Нет не к тем, где лилась кровь, а к другим, куда прилетали снаряды и шальные пули. Ни сырость, ни голод, ни холод в землянках не сломили наш боевой дух. Ускоренные курсы в запасном полку пролетели быстр. Враг у стен Сталинграда только что был разбит, и нас наконец-то отправляли в боевые полки. По льду след в след перешли Волгу по направлению к поселку Бекетовка. Меня в числе других отобрали в 97 отдельную бригаду связистом. В разрушенный Сталинград меня и еще одну девчонку сопровождал молодой красивый капитан. По дороге он много шутил, и все пытался нас приободрить:
- Ну, как, девчата, не боитесь? – С улыбкой спросил он
- А чего бояться. В холодных землянках жили, запах сырых пропотевших портянок нанюхались, так что вкус солдатской жизни ощутили.
- Да я не об этом. Ведь вам придется насмотреться и на мертвых солдат, и на раненых, и на умирающих.
- А мы что, не видели что ли? К нам часто прилетали снаряды, по наивности парировали мы.
Капитан улыбнулся.
- Говорите, что и к вам прилетали снаряды? Это хорошо, что понюхали пороху, здесь вам предстоит увидеть нечто иное. Посмотрите, что будет твориться на поле сражений после боя. Ведь вам придется вместе с похоронной командой очищать его.
 Капитан тяжело вздохнул, пристально посмотрел на меня, на подругу, еще раз улыбнулся, протянул вперед руку по направлению к развалинам Сталинграда и сказал:
- Ну, вот мы, кажется, и пришли.
Далее Антонина Юрьевна продолжала:
- Неожиданно капитан ойкнул, прижал руку к животу и стал оседать на землю. Ни свиста пули, ни выстрела я не слыхала. Как сейчас в глазах стоит посеревшее лицо молодого красивого человека и безмерная тоска в уходящем взгляде. Помощь санитара Вани Бочко не потребовалась, капитан скончался у него на руках.
Вот они будни войны. Чья пуля, кто стрелял из освобожденного Сталинграда, а человеческой жизни нет, а есть только горе и слезы близких. И так каждый день, час, минуту. Далее Валентина Юрьевна продолжала:
- Не успели мы как следует устроиться, как наша отдельная бригада была погружена в эшелоны и отправлена на переформирование. На ст. Алексиково, что в 32 км от Урюпинска наш эшелон был задержан на несколько часов. Меня отпустили навестить родственников. Пешком пришла домой. Меня встретил дедушка. Бабушка была тяжело больна тифом. Чувство жалости и тревоги за бабушку, других родителей сильно омрачило радость встречи. Мимолётная встреча и расставание с родными было с объятиями и слезами на глазах. Слава богу, что в часть вернулась вовремя, наш полк готовился к передислокации. Сделав все свои дела, мы с подругой сели у колодца отдохнуть и увидели, что по направлению к нам приближаются два высоких красивых офицера.
- Тоня, смотри. Вот тот, что повыше, будет твой.
- Скажешь тоже, - прошептала я, удерживая, не весть, откуда взявшуюся дрожь и приятную обжигающую грудь теплоту сердца. Он смотрел на меня. Предсказания подруги сбылось. Это был он, мой будущий муж Владимир Герасименко, назначенный к нам в 285 гвардейский полк командиром роты связи. Вскоре наш полк в составе дивизии передислоцировали в район с. Прохоровка на смену поредевшей в боях дивизии,- продолжала Антонина Юрьевна.
- Тоня, позволь далее расскажу я, - предложил Владимир Иванович. И беседа уже в несколько ином русле продолжалась с его слов.
« Неожиданно ночью дивизию подняли по тревоге и перебросили в направлении Белгород- Харьков. Там дивизия вела тяжелые оборонительные бои. Не далеко от деревни Сажное наш полк попал в окружение. В составе полка из окружения наша рота связи выходила отдельной группой. Лихорадочно смотали кабель, катушки, телефоны и вперед. Крики, стоны, мат, треск выстрелов все смешалось в единый звук. На наше счастье в спину немцам ударили наши танки. Кольцо разжалось, полк просочился в образовавшуюся горловину. Все это время Антонина была рядом со мной и своими глаза-
ми видела фашистов. Выйти – то мы вышли, а вот имущества не досчитались. В военное время это строго каралось. Строю роту. Ставлю командиру взвода задачу - вернуть имущество. Подошел командир полка Рудик, подал команду.
- Отставить! Смирно! Добровольцы, выйти из строя!
Все шагнули вперед. Двое остались.
- Командир роты, подготовьте представление к переводу их в пехоту, сказал командир полка и отправился в батальоны. Да. И так было на войне. А имущество мы вернули и с боями продвинулись к Харькову. Однажды от начальника штаба полка я получил приказ организовать связь с одним из батальонов. Батальон находился в лесном массиве вместе с командиром полка. Я не знаю, есть ли у каждого человека свой ангел- хранитель или нет, а вот то, что шестое чувство в нужный момент проявляется, это точно. Меня охватило какое- то безотчетное беспокойство. Вновь построил группу и приказал дополнительно взять по 5-6 гранат. Двинулись. Мы с ординарцем впереди. Бойцы с повозкой чуть поодаль разматывают кабель. Мы с ординарцем еще немного прошли вперед и неожиданно услышали немецкую речь. Что за чертовщина! Я взял за руку ординарца. И мы потихоньку отошли к своим. Группе приказал приготовиться к бою, а сам с ординарцем углубился в лес. Шли осторожно, стараясь не шуметь. Я в руках держал маузер. Ординарец гранату. В одном месте я поднял ногу и хотел переступить канавку с водой, и опешил. Буквально в 15 метрах кружком сидели немцы и один из них что- то крикнул. Я не растерялся и успел дать очередь из 32 зарядного маузера. Ординарец бросил гранату, и мы бегом к своим. Ребята уже были наготове. Мы понятия не имели, сколько немцев, откуда они здесь. Мы просто выполняли приказ. Растянулись в цепь и с криками ура пошли вперед. Забросали немцев гранатами. Связались со штабом.
Начальник  штаба приказал возвращаться. Нас никто не преследовал. Стало ясно, что батальон находится в окружении. Необходимо было срочно восстановить связь с батальоном, доставить боеприпасы, питание к рации, пополнить личным составом и т. д. Срочно бала сформирована группа из 60 бойцов.
- Вы, сможете, повести группу? – не в форме приказа спросил меня начальник штаба.
- Так точно!
- Действуйте.
При выдвижении группа была обстреляна из минометов, но мы быстро углубились в лес. Цепь окружения нам удалось прорвать и выйти к своим. Командир полка с повлажневшими глазами расцеловал меня.
                Владимир Иванович задумался, посмотрел на меня и тихо добавил:
- А сколько их было этих эпизодов за годы войны. Не счесть.