Свой Ангел или место в Раю

На улице стояли последние деньки августа. Лето еще не кончилось, но осень уже вкрадчиво вступала в свои права. В буйных темно-зеленых кронах деревьев то тут, то там золотом мелькали первые пожелтевшие листья. Ветер резкими порывами бессовестно теребил деревья. А они раздраженно шумели ему листьями в ответ.
  — Хорошо! — сказал Гоша, выдыхая из себя утренний августовский воздух. Он стоял широко раскинув руки посреди тротуара. На осунувшемся бледном лице играла блаженная улыбка. В стороне по автостраде проносились автомобили, наполняя улицу шумом своих моторов. Мимо спешили прохожие.
 — Ничего хорошего! — толкнул его плечом один из них. — Стоит истуканом посреди дороги! Нормальным людям пройти нельзя!
 Но даже это не испортило ему настроения. Он огляделся. Его взгляд привлек желтый, сухой кленовый лист, застрявший в кроне снежноягодника, растущего вдоль тротуара. От порыва ветра листок трепыхался, как будто хотел выбраться из ветвей.
 — Иди, гуляй! — обратился к пленнику Гоша, и освободив, пустил его по ветру. Лист, упал и заскользил, подпрыгивая по поверхности тротуара.
 — Хм… — удивился Гоша и пошел за листом шлепая голыми ступнями по прохладному асфальту. Ветер дул ему в спину, взлохмачивая светлые волнистые волосы и теребя картонные крылья, привязанные бинтами к спине. Но Гоша не обращал на это внимания. Он с широкой улыбкой, продолжал шагать за скользящим, жёлтым проводником, удивляя прохожих своей одеждой, являющейся не чем иным, как линялой больничной пижамой.
 — Мама, смотри ангел! — дергая мать за руку, воскликнула заплаканная девочка в желтом платье и розовых колготках, с большим небрежно завязанным белым бантом на макушке.
 — Не показывай пальцем, это не прилично! — и мать прибавила шаг, из-за чего девочке пришлось, буквально бежать, чтобы мать не оторвала ей руку. Но «ангел» всё шел вперёд. Наконец лист остановился где-то в центре парка, около деревянной лавочки, застряв в траве. И Гоша сел на лавку. Подперев подбородок ладошками, он стал улыбаясь созерцал кленовый лист, ожидая, что тот снова оживет и позовет за собой.
 Вот в такой позе и увидела его проходящая мимо Лидия Александровна. Она торопливо шла с рынка, опираясь на палочку, боясь опоздать к началу любимого сериала. Из-за серого плаща и коричневого платка она практически сливалась с окружением. Единственно что её выдавало, то это цветастая сумка, которую она тщательно прятала за спину. Поэтому ей удалась очень близко подобраться к лавке. Свои манёвры она начала, как только распознала на фоне парковых деревьев силуэт сидящего ангела. Ей было уже под семьдесят, зрение было уже не то. И как назло, старая женщина забыла дома очки, но сердце подсказывало ей — это он! Настоящий Ангел! Её нельзя было назвать набожной. Однако она искренне верила, что небесные силы есть. И они незримым образом наблюдают за смертными и подсказывают им дорогу в Рай, побуждая творить добрые дела. Не раз, в трудные минуты, обращалась она к ним в своих мыслях за помощью. И помощь действительно приходила. И теперь с такой искренней уверенностью в сердце, она не смогла пройти мимо чуда. Чуда, которое, как она полагала, послано её свыше за трудовые подвиги на благо отечества, а так же за активную общественную работу.
 Лидия Александровна осторожно подсела к объекту своего пятнадцати минутного наблюдения и, понизив голос заговорщицки спросила:
 — Какими судьбами к нам? Так просто иль с миссией какой?
 Собеседник, улыбаясь чему-то своему, ответил:
 — Меня сюда он привел…
 — Понимаю, — кивнула Лидия Александровна головой, на самом деле ничего не понимая. И продолжила свой разговор, надеясь по ходу разобраться.
 — И как там? — показав в взглядом на небо, спросила она.
 Он, проследив за её взглядом уточнил:
 — Где там? От куда я пришел? Надоело! Охранник ворота не закрыл, вот я пошёл погулять.
 — Архангел Пётр что ли? Знаем, такого! — понимающе кивала головой Лидия Александровна. И поскольку собеседник разговорился, к тому же общие знакомые нашлись, она решилась на самый важный для неё вопрос:
 — А ты, милок, случаем не за мной? — и, затаив дыхание, стала ждать ответа.
 Собеседник сфокусировал на ней блуждающий взгляд, как будто только что увидел её:
 — Нет, не за тобой. Зачем тебе туда?
 — И правда! — не зная, то ли радоваться ей, от того, что её срок еще не пришёл, то ли огорчаться, что Рай откладывается. — Я, пожалуй, еще годик другой на этом свете поживу! — и, заправив выбившиеся из платка седые волосы: — Да, ты меня баб-Лидой зови, меня так все свои кличут!
 — Угу, — ответил собеседник, снова переведя внимание на кленовый лист, как будто баба-Лиды рядом с ним не было.
 Но Лидию Александровну такой расклад не устраивал. Очень уж ей хотелось завязать с представителем небесной власти знакомство по-прочнее.
 — Вот, — сказала она, вытащив на свет красное яблоко из тряпичной сумки расшитой разноцветными лоскутами. — На, бери! Приятельница угостила. «Возьми, — говорит, — погрызи!» Шутница! Знает, что у меня своих только два зуба осталось! — и старая женщина смущенно заулыбалась.
 — Спасибо! — взяв яблоко из морщинистых рук, он с наслаждением откусил пузатый бок.
 Лидия Александровна, аж замерла, глядя как её «ангел» поедает яблоко вместе с сердцевиной.
 — Ой, милок, вам что, там яблоки не дают? — сочувственно спросила баб-Лида, заглядывая ему в лицо, своими бледно голубыми глазами.
 — Только… кашу… — жуя ответил ответил собеседник.
 — Манну небесную. Знаем, знаем! — закивала головой баб-Лида, перекладывая палочку из одной руки в другую.
 — Ага… манку… её… самую…
 — Ну и правильно! Хорошо, что там, — указав пальцем в небо, продолжила она, — рацион соблюдают. — и понизив голос: — Я сама кислое не жалую, а то как поем, так сразу в уборную бегу, всё боюсь не успеть!
 — Да нет! У нас все стараются успевать, иначе...- и тут их от беседы отвлек резкий вой приближающийся сирены. Раздался визг тормозов, остановившийся напротив патрульной машины. Хлопнули дверцы, затараторила рация и двое патрульных направились напрямую к лавочке, шагая по увядающему газону. Баба Лида обернулась к собеседнику, чтобы продолжить беседу. Но собеседник к продолжению разговора был не расположен. Он вжался в спинку, вцепившись обеими руками за края лавки. Его пальцы побелели от напряжения, лицо скривилось в гримасе ужаса.
 — Ты чего, милок? Живот прихватило? — испуганно спросила баба-Лида.
 — Вот и попался голубчик! — обрадовался здоровый черноволосый патрульный, вплотную подойдя к Гоше. — Руки давай! — сказал он доставая наручники.
 Но тот ещё сильнее вцепился пальцами в лавку.
 — Иван, чего стоишь, мух ловишь? — обратился к своему напарнику черноволосый патрульный. — Давай отдирай его!
 — Эй! Да что вы делаете? — попыталась вмешаться, баба Лида, вставая.
 — Отойдите, гражданочка, не мешайте! — и патрульные, профессионально взявшись за дело, отцепили сопротивляющегося и, защелкнув наручники, поволокли в машину. Недоеденный огрызок покатился вслед за ними.
 — Нет! Не надо! Не хочу… — кричал он, отчаянно упираясь ногами в землю. Но милиция свое дело знала и уверенно тащила его к патрульной машине. Вскоре его крики перешли в всхлипы, которые потонули в салоне.
 — Да куда же вы его, сынки? — прихрамывая бежала за ними баба Лида.
 — Куда, куда — в психушку! Откуда сбежал! — ответил черноволосый патрульный, захлопывая дверцу перед носом у старой женщины.
 — Как же так? В психушку… — дрожащими губами проговорила баба Лида, провожая взглядом отъезжающую машину. И лишь после того, как она простояла пять минут, прижимая к разрывающемуся сердцу картонные крылья, потерянные ее «ангелом» в процессе борьбы, она, подобрав сумку и палочку, кряхтя поковыляла домой…
 Этой же ночью Баба Лида долго не могла уснуть. Сериал ей так и не удалось посмотреть. Весь день у неё ныло сердце и ломило ноги от перемены погоды. И она чувствовала что, как будто что-то светлое по капле утекало из её души. К тому же началась гроза, и под окном всю ночь шелестели деревья, нашептывая ей о злополучных событиях в парке.
 Утром она поднялась ни свет ни заря, в полной решимости действовать. Нет, не в её характере было сдаваться! Не к лицу ей было сидеть сложа руки! Надев свое любимое шерстяное синее платье и выходную зеленую вязанную кофту, она отправилась к главврачу психиатрической лечебницы им. Академика Павлова.
 
 Спустя два месяца, после упомянутых событий, Лидия Александровна сидела перед телевизором и пила чай, вприкуску с комковым сахаром. Она макала его в блюдечко, как обычно любила делать. И при этом, краем глаза умудрялась наблюдать за своим новым жильцом, который со счастливым лицом, стоял на балконе. Запрокинув голову, он ловил ртом первые снежинки. А на душе было светло и хорошо, потому что у неё был теперь свой Ангел! И ничего, что крылья у него картонные, — думала она щурясь от удовольствия, — зато место в Раю ей обеспечено! И в этом она была абсолютно уверена!


Рецензии