ii-Социальные феномены соцмедиа и СМР. Сообщение 2

Социальные сети - эпидемия контента.
 Причем «все делают это» совершенно бескорыстно с материальной точки зрения, потому что получают нечто не менее ценное, чем дензнаки - психологические «дивиденды», чувствуя себя  нужными и удовлетворяя потребность в общении. (Хотя последняя до сих пор недооценивается, на самом деле она относится к жизненно важным потребностям человека.)
  Правда, некоторые специалисты считают, что общение в социальных сетях еще и в прямом смысле виртуально. Проще говоря, это не настоящее общение, а лишь его видимость, суррогат, подмена реальных отношений виртуальными псевдо-контактами. Так например,  профессор Ш. Теркл в книге с красноречивым названием «Одинокие вместе» утверждает, что широко распространенное и ставшее привычным для современного образа жизни сетевое поведение людей является на самом деле симптомом серьезной психопатологии. Чем больше люди общаются в сетях, где собственно человеческое взаимодействие вытесняется технологическим, тем в большей мере они оказываются изолированными от реальности.
Конечно, доля истины в этих рассуждениях есть. Но давайте посмотрим: какова альтернатива, к чему может привести для сегодняшнего общества отказ от сетевой "жизни"? Уже давно, еще до триумфального шествия Интернета по миру, известный философ Ж. Бодрийяр обосновал пессимистический вывод: сегодня мы живем в «обществе не-коммуникации», в котором общение людей суживается, превращаясь в «симуляцию коммуникации», приводя к тому, что «люди уже не говорят между собой» и становятся все более одинокими. Конечно, внешне это вовсе не выглядит как публичная самоизоляция – речь идет об одиночестве парадоксальном, одиночестве в окружении массы людей, когда «кругом тьма народу, а поговорить по душам-то и не с кем»  Именно этот дефицит общения и восполняется благодаря общению в сети. 
Причем это не просто общение ради общения, а зачастую убеждающая коммуникация – поскольку многие люди устроены так, что их «хлебом не корми», а дай только взамен возможность доказать свою правоту в споре. И выходит, что повседневная жизнь социальных медиа – это еще и нескончаемый диспут огромной массы людей, пытающихся убедить друг друга в самых разных вещах. Конечно же, существует технологическая возможность направить этот процесс массового взаимоубеждения в заданное русло, и буквально «вложить» определенные убеждения в головы миллионов людей. Вот почему социальные медиа сегодня столь востребованы и в экономике (есть даже специальный термин – социалномика), и в политике (кем бы был сейчас Обама без Фейсбука и Твиттера, сыгравших неоценимую роль в его победе на выборах…)
Но раз социальные медиа стали таким эффективным инструментом влияния, чуть ли не «информационным оружием» - не могут ли они быть использованы во зло, а не во благо общества? Подобные обвинения всерьез выдвигаются против соцмедиа после «арабской весны», целой серии восстаний, происшедших в ряде стран Ближнего Востока и Северной Африки друг за другом, по «принципу домино». Мол, все эти Twitter-революции стали последствиями, а то и неотъемлемой частью социомедийной революции – когда она из виртуальной перешла в революцию социальную. Само слово «революция», видит ли, обязывает – если о ней много и упорно говорят, то она рано или поздно случается. А если о ней много говорят в соцсетях, то она будто бы именно от этого и может случиться… Мол, как нет дыма без огня, так не бывает сегодня революции без социальных медиа.
Правильнее сказать, что на сети и блоги очень удобно возложить – или точнее, распылить, учитывая их массовость – ответственность за подобные социальные потрясения, народные выступления. Да, социомедийное воздействие гораздо более эффективно, чем традиционные СМИ, влияет на массовое сознание – ибо «пользовательские медиа», создаваемые собственной инициативой, самоорганизацией масс,  непосредственно «встраиваются», или даже являются его составной частью. Но социальные медиа – отнюдь не причина социальных катаклизмов. Они сами по себе не инициируют протестные действия,  а лишь выступают катализатором существующих настроений. И те социальные эксцессы, которые приписывают их влиянию, случились бы и без оного – тактически события протекали бы по-другому, но, так или иначе, пришли бы к закономерному и неизбежному результату.
Конечно, со стороны государства мониторинг процессов, протекающих в социальных сетях и блогах, необходим. Но создать внутри них «железный занавес» невозможно – точно так же, как невозможно проследить судьбу каждого продаваемого в рознице коробка спичек: а вдруг они попадут в руки ребенка, или злоумышленника-поджигателя, или же просто безответственного человека? (Вспомните, как из-за элементарной безалаберности граждан, отдыхающих на природе, российские леса охватывали многочисленные очаги пожаров.)
Рецепт предотвращения пожаров, как лесных, так и социальных – повышение сознательности граждан. Так, чтобы заметив очаги возгорания (применительно к интернету - тревожные слухи или экстремистские призывы, другие симптомы социальных эпидемий), они не впадали в панику, а начинали их тушить (в социальных медиа – успокаивать других  пользователей). В масштабах нашего общества, включая его социомедийную часть, решение подобной задачи социальной психотерапии возможно коллективными усилиями государства и самих пользователей рунета.