Наш Питерский дневник

Он:
В 12 ночи я ей позвонил. Она сказала, что выйдет только через 30 минут, потому что ей ехать до вокзала совсем чуть-чуть. Потом как-то тихо спросила еще раз где я ее встречу. Понял, что нужно все-таки взять себя в руки и встать пораньше, чтобы встретить ее на вокзале. Попросил позвонить, когда сядет в поезд. Переживал, что опоздает или передумает. Она такая… Слишком импульсивная.

Она:
Позвонил мне только в 12, практически перед самым поездом. Я уже думала сдать билеты. Слишком сильно злилась на него. Но все-таки в последний момент позвонил. Я вышла из дома за 30 минут до отправления поезда. Приехала на вокзал за 5 минут. Он попросил позвонить, когда я сяду в поезд… Надо же, переживает, сволочь! Экспресс "Москва- Санкт- Петербург" удивил. Как первый класс в самолете, только курить нельзя. Зато всю ночь можно смотреть фильм в наушниках. Я не позвонила ему из поезда, потому что со мной сидел до невероятного обаятельный мужчина, которого я угощала купленным по дороге Къянти. В 3 часа ночи он позвонил сам и яростно спросил где я. В этот момент я уже была изрядно пьяна и мы обсуждали с моим спутником удивительную тему: «какие попугаи нам больше нравятся»… Он не понял, что я пьяна, пожелал мне сладких снов и попросил позвонить ему в 8 и разбудить. Я поставила себе будильник на 8. Мой сосед в этот момент сладко засыпал у меня на плече…

Он:
Она не позвонила мне в 8. И я по привычке проспал, переключая будильник на мобильном на 10 минут позже. В итоге, опоздал на 10 минут. Она стояла на перроне с огромной сумкой и улыбалась. Сказала мне только: «Ты мерзкий тип, но я соскучилась», не поцеловала меня даже в щеку. Я взял ее сумку. Чёрт возьми! Такое ощущение, что она взяла весь гардероб! Нам нужно было успеть кинуть вещи ко мне домой до начала парада в честь Дня Победы. Она предложила закинуть сумку в камеру хранения, сходить на парад, а потом забрать.
Мы шли по Невскому. Она, как всегда выделялась из толпы не только внешностью, но еще и громким и невозможно красивым пением… Она пела «Темную ночь». Парад мы так и не увидели из-за толпы людей на Дворцовой. Она прижалась ко мне всем телом и пыталась встать на цыпочки, пытаясь что-то разглядеть…И зачем ей были нужны эти танки?

Она:
В поезде меня разбудила проводница. Я не позвонила ему в 8, но все-таки надеялась, что он не проспит мой приезд. Он проспал. Опоздал на 10 минут. Но мне уже ничего не могло испортить настроение. Этого не может случиться уже потому что я приехала в город своего счастья, который встретил меня солнцем и песнями победы на вокзале. Я ждала его на перроне, обзванивая друзей и делясь впечатлениями уже о первых 5 минутах в «своем Питере». Он пришел такой растерянный и милый. Не могла я с ним ссорится. Он очень хотел попасть на этот чертов парад, поэтому я предложила не заезжать домой, чтобы оставить сумку, а оставить ее на время в камере хранения. Таскаться с ней было невозможно, уже просто потому что я взяла с собой огромный фен, зная то, как сохнут волосы от питерской воды.
Мы шли по Невскому. Я поражалась огромному количеству народа и пела. Он шел и смотрел на меня не беря за руку. Меня это раздражало. Уже на Дворцовой толпа прижала меня к нему. И било током. По настоящему. От волос и тела. Хотелось так и стоять с ним прижавшись друг к другу. Но я не подавала виду, изображая интерес к этим долбанным танкам.

Он:
После парада я повел ее в какой-то советский бар. Все как она любит: ретро рок, много скрытых кондиционеров, смешной дизайн и добродушное обслуживание. Мы не сговариваясь заказали пиво. В 11 часов утра. Мне нужно было расслабиться. Я слишком переживал. Как мальчишка перед первым поцелуем. А она… Зачем ей приспичило пить пиво, которое она терпеть не может я так и не понял… Мы сидели в углу бара и обсуждали все на свете: политику, провинцию, музыку… Она, как ни странно не спорила со мной и постоянно накидывала на себя мою куртку. Я хотел ее обнять, но почему-то стеснялся, как идиот.

Она:
После парада он повел меня в чудесное место. Бар, который открыл Розенбаум. Истинный совок, все, как я люблю. У меня болела голова от похмелья и я заказала себе безумно вкусное красное пиво. Он тоже заказал себе пиво. Он нервничал. Это было видно. Он рассказывал мне о разных рок группах и обещал познакомить с одной из них, потому что им требуется вокалистка. Я слушала его и постоянно делала вид, что мне холодно, накрывая плечи его курткой… Мне так хотелось, чтобы он меня обнял…

Он:
Я предложил ей пойти домой поспать, чтобы ночью нормально сходить в клуб. Она согласилась. Мы забрали ее сумку из камеры хранения и она с трудом согласилась доехать до моего дома на метро. И что за привычка передвигаться по городу на такси? В метро она вновь прижалась ко мне всем телом и я немного захмелевший от утреннего пива продолжал пьянеть от ее мятного дыхания и аромата духов. В моей квартире над кроватью висел ее портрет, который я нарисовал месяц назад. Мне было немного страшно от того, как она это оценит. Мы вышли из метро и ей вдруг захотелось клубники. Я таскался по магазинам у метро с ее тяжелой сумкой в поисках клубники. Уже у моего дома она вдруг вспомнила, что нужно купить «Афишу», потому что ей хочется пойти в караоке клуб. И я опять потащился за ней в магазин с этой уже ненавистной мной сумкой…

Она:
Он захотел спать и мы забрали мой багаж из камеры хранения, поехав на метро к нему домой. Терпеть не могу метро! Даже питерское, но ему оно почему-то нравится больше, чем машины. Иду на уступки. В метро толпа снова прижала меня к нему. Мы ехали молча и я думала о том куда он меня положит: рядом с собой или в другую комнату?..
Мы пришли к нему домой. Я начала изучать его квартиру. Я уже была в ней, но так и не успела изучить. В его комнате, над диваном висел невероятно красивый портрет девушки в большинстве тонов цвета фуксии. Я сказала ему, что это невероятно красиво. Он покраснел. Стена его кухни тоже была изрисована какими – то маленькими миниатюрами… А я и не знала, что он еще и художник! Да еще какой художник! В гостиной было огромное окно, которое выходило на Финский залив. Окно в полный рост и на всю стену. Я всю жизнь мечтала о таком окне…

Он:
Она не узнала себя на портрете над моей кроватью… А может и узнала, но не стала мне об этом говорить… Я набрал ей ванную и лег читать журнал прислушиваюсь к ее тихому пению. Она пела Pink Floyd, мою любимую песню “Wish you were here». Потом она вышла из душа и уснула у меня под боком. Я лежал, глупо перелистывая страницы журнала и поглядывал на нее: трогательную и вкусно пахнущую малиной…

Она:
Он заботливо набрал мне ванную с пенкой. Я пролежала там всего 10 минут, намазалась малиновым молочком для тела и вышла. Он лежал на кровати в своей спальне и читал Rolling Stone. Увидев меня сказал: «Падай». И я легла рядом с ним, укрывшись одеялом. Он не прикасался ко мне все также не отрываясь от журнала и я уснула.
Проснулась от того, что ему кто – то позвонил. Он вышел из комнаты, а я прислушивалась к разговору.
-Да. Привет. – Все хорошо. – Ок. Звони. – Ну ты как всегда! Почему я должен контролировать твои выходки Жанник?!- Ладно, проехали. –Угу, пока.
Он вернулся в комнату и пояснил, что это сестра.
Я встала и начала собираться. У нас в планах был концерт «2 Самолета» в «Грибоедове».

Он:
Я уснул, боясь забрать у нее одеяло. Она так сладко спала и трогательно посапывала. В 8 вечера нас разбудил звонок моей сестры. Мне не хотелось вставать. Было приятно с ней просто лежать и вдыхать этот запах малины. Но звонок разбудил.
Она встала и начала собираться. Закрылась в ванной и вышла оттуда в черном платье, со слишком откровенным вырезом. Да, у нее, конечно красивая грудь, но мне, черт возьми, не хочется, чтобы все это видели. Еще на ней были яркие сиреневые колготки. Она почти не накрасилась. Только губы прозрачно блестели. Мне все больше и больше хотелось ее, но что –то держало. Я заставил ее одеть туфли без каблуков и пальто. Ночи в Питере не очень теплые. Мы вышли из дома и она все – таки уговорила меня поехать на такси. Такси мы ловили 30 минут. В моем районе это сложно. Я бесился. Но она все – таки поймала машину, в которой и без нас было 3 человека.

Она:
Мы приехали в Грибоедов и мне вдруг стало неинтересно идти на «2 самолета». Он любил эту группу, но все – таки согласился пошляться по барам, выпить и поехать в мою любимую «Дачу» часам к 12. Мы забрели в «Ёксель бар». Сидели за барной стойкой и молчали. Он пил виски и иногда гладил меня по руке. Осмелел (захмелел). Я пила Текилу санрайз и слушала как невероятно здорово какая – то группа поет каверы на Битлов. Потом я обнаружила под стойкой книги и взяла первую попавшуюся, открыла первую страницу и начала читать. Восторг от первых строчек зашкалил и я начала умолять бармена подарить мне это книгу. Это был Бондарев «Выбор». Он сидел и улыбался глядя на меня, а потом предложил сходить в "Liverpool"…

Он:
Мы приехали в «Грибоедов» и ей, вдруг расхотелось идти на «2 самолета». Мы пошли в «Ёксель бар». Я не мог на нее наглядеться. Выпитые виски расслабили и я одним пальцем начал гладить ее ладонь. Она не убрала руку. Потом какие – то ребята заиграли битлов и она начала восторгаться солистом. Я ревновал. Под барной стойкой она нашла роман Бондарева и уговорила бармена подарить ей его.
Потом мы поехали в Ливерпуль.
Она снимала на телефон отпечатки пальцев разных рок музыкантов на стенах бара и пила свой Лонг-Айленд. Ко мне подошли 3 девочки и попросили автограф. Пока я расписывался у них на телефонах, блокнотах итд… она ушла в туалет. В туалете она пробыла больше 10 минут. Я уже хотел идти за ней, переживая что что – то случилось, но она вернулась все такая же улыбчивая и веселая…

Она:
Мы поехали в Ливерпуль. Бар оказался просто сказочным. На стенах висели рамочки с отпечатками ладоней моих любимых музыкантов. Он рассказывал мне смешные истории и мы хором подпевали Битлам, которые и здесь играли. Потом к нему подошли 3 вульгарные девочки, попросили автографы, а я вышла в туалет позвонить Натали…

Он:
После Ливерпуля мы пошли в «Дачу». Клуб был забит, поэтому перебежать в «Фидель». Она села за столик и попросила принести ей виски-колу и рюмку текилы. Я несколько минут стоял в очереди за стойкой поглядывая на нее. Она, тем временем уже болтала с каким – то мужиком… Я сел рядом с ней и начал что – то говорить. Что именно, не помню. Помню, что говорил, только для того, чтобы отвлечь ее от того мужика. Она улыбалась и грызла трубочку от виски с колой. Клуб был, как всегда прокурен. Мне было практически нечем дышать, поэтому приходилось постоянно выходить на улицу курить. Она все также мило улыбалась. К ней постоянно подходили какие – то мужики, даже в тот момент, когда я прижимал ее к себе и продолжал болтать какую – то чушь… Рядом с нами сидела пара. Мужчина с девушкой. Пока я в очередной раз ходил курить этот мужчина сел к ней и они начали о чем – то болтать. Девушку этого мужчины звали тоже Даша. Я спросил как она относится к тому, что происходит. Она грустно улыбнулась и куда – то ушла. Я начал болтать с какими – то финами, которые весь разговор перевели на нее…
-Девушка, которая с тобой пришла, самая потрясная в клубе! Она твоя?
Я ответил: «Да» и сел между ней и этим мужиком. Потом она начала громко петь «It’s raining man…» и вокруг нее собрался круг, который начал восторженно кричать, какой у нее прекрасный голос. Она танцевала и пела в этом круге. Ко мне постоянно приставали какие – то девочки и я подходил к ней и говорил об этом, на что она отвечала: «Так что же тебе не нравится? Зажги с ними!». Я бесился. Я пытался увести ее, а ей все безумно нравилось.
В 6 утра мне все – таки удалось увести ее домой, после того, как к ней начали приставать уже девочки...

Она:
Моя любимая «Дача» была переполнена и мы пошли в «Фидель». Происходящее в питерских клубах меня всегда радовало. Я пела и танцевала, общалась со всеми подряд, а он постоянно ходил курить на улицу, оставляя меня. Рядом со мной сидели парень с девушкой. Они расстались. Этот парень слишком долго уговаривал меня уйти с ним, говорил, что влюбился и ему уже никто, кроме меня не нужен. А его девушка (ее тоже зовут Даша), с которой они встречались уже год, слышала весь его монолог и ушла. Я почувствовала себя сволочью… Но ведь я ни в чем не виновата на самом деле. Он ревновал меня ко всем. Это было видно. Я старалась как можно больше времени уделять ему, но он продолжал убегать куда – то. В какой – то момент ко мне подошла незнакомая девушка и сказала, что только что говорила с моим спутником: он меня любит и готов жениться хоть завтра. Я смеялась…
-Глупость, он пьян!
-Да, но он говорит правду.
Я спросила его об этом. Он предложил пойти завтра в ЗАГЗ, я смеясь согласилась. В 6 утра, когда я сидела за барной стойкой с девочками, которые угощали меня Рафаэлой, он все – таки увел меня из клуба.

Он:
Мы шли по утреннему Невскому к Неве. Она вновь пела Pink Floyd и смеялась. Потом мы случайно дотронулись ладонями и взялись за руки. Меня ударило ее током. Такое со мной в первый раз. Мы остановились на набережной и смотрели на рассвет. Она заплакала, а я не удержался и укусил ее в шейку. Потом я фотографировал ее на фоне Невы и удивлялся как ее красят слезы.
Мы сели в автобус и поехали домой, когда солнце окончательно встало. Она положила голову мне на плече и я был абсолютно счастлив…

Она:
Мы шли по Невскому и вдруг взялись за руки. Больше мне уже ничего не нужно было. Мы стояли около Невы, смотрели на восход солнца и держались за руки. Я улыбалась и плакала от счастья, а он кусал меня за шею и говорил, что я замечательная… Я так счастлива!

Он:
Мы пришли домой и легли в кровать продолжая держаться за руки. Потом я гладил ее тело и целовал такие родные губы. Я хотел ее как никогда. У нас не было раньше секса. Вот уже много месяцев подряд я думаю только о ней и ни с кем не сплю. В это утро я позволил себе все о чем так мечтал все эти месяцы. Она сладко постанывала от моих прикосновений и нежно целовала мое тело. Этот запах ее малины... Я был по уши в ней. Я хотел быть с ней самым лучшим, самым ласковым… Она спросила планировал ли я это, когда понимал, что мы будем спать в одной кровати. А я ничего не планировал. Да, я ее хотел. Всегда. Да, я влюблен в нее по уши вот уже несколько месяцев, не попробовав ее тело. Но меня пугала наша разница в 12 лет. Она такая умная, сумасшедшая, рассудительная, романтичная, но маленькая. У меня не было девушек ее возраста. Меня это пугало. Честно пугало. А теперь она лежит обнаженная и я глажу и целую ее тело.
-Укуси меня так, чтобы след остался. – попросила она. Я укусил ее до крови. Как вампир, впился в ее тело и высосал капельку крови. Она застонала… А потом запретила мне войти в нее..
-Я хочу, чтобы это было осознанный шаг. Чтобы ты был трезвый.
Я сказал, что даже если я пьяный, все –равно это очень даже осознано. Она сказала нет…
Мы уснули в обнимку, часто просыпаясь, чтобы еще крепче друг к другу прижаться.

Она:
Мы легли. Он аккуратно укрыл меня одеялом и обнял. Я не могу вспомнить сколько мы лежали лаская друг друга. Он был невероятно нежен. Еще не один мужчина так нежно со мной не обращался. Я его безумно хотела, но что – то не позволило мне секса с ним. Здравый смысл. Чертов здравый смысл. Он все – равно продолжал ласкать мое тело не настаивая на сексе, лишь удивляясь моей выдержки… А потом я попросила его укусить меня. И он укусил так, что у меня пошла кровь. И было не больно. Это странно. А потом мы уснули в обнимку. Не помню сколько было времени, помню лишь то, что мы просыпались постоянно, чтобы прижаться друг к другу…

Он:
Мы проснулись ближе к вечеру, а потом до 9 вечера валялись в кровати. Я лежал с ноутбуком и изучал какие – то глупые сайты, думая про себя о ней… О том, что произошло этим утром…

Она:
Мы проснулись в 4 дня и все остальное время лежали в кровати. Он, в обнимку с ноутбуком, а я просто тупо лежала, задирая майку до неприличия и не понимая, почему он ко мне не прикасается и я не могу до него дотронутся… Стеснение? Испуг? Но чего боятся? Он шутливо спросил, понравились ли мне его утренние приставания, я покраснела и промолчала. Что это со мной, черт возьми, Даша – садо- мазо?

Он:
Вечером мы, вдруг вспомнили, что нужно бы куда – то пойти, а мы бездарно теряем время, валяясь в кровати. Вчера она хотела приготовить мне что – нибудь вкусное. Я целый день напоминал ей об этом. Вечером она предложила, все –таки поесть в ресторане, а готовкой заняться завтра. Мы поехали в «Или…», заказали кучу еды. И, вдруг мне стало плохо. У меня так всегда. Похмелье настигает меня под вечер следующего дня. Она искренне переживала за меня. Оставила меня в «Или…» и пошла в аптеку, купила мне алко- зельцер и заставила выпить эту гадость залпом. Мне стало лучше, но я не мог в этот вечер идти в клуб. Она тоже не пошла, поехав со мной домой. Всю дорогу до дома мы почему – то молчали. Зашли в магазин. Я все еще надеялся на то, что она надумает что –нибудь приготовить завтра. Мне было приятно думать о том, что она будет мне что- то готовить. Но она молчала, набирая в корзину вино, любимые ею оливки и очередной килограмм клубники. Я взял замороженную пиццу и похоронил в себе желание попробовать «ее блюдо».

Она:
И какой черт меня дернул пообещать ему что – то приготовить. Я же ничерта не умею. Даже яичницу жарить не умею, не то, что всякие борщи стряпать…Уговорила его поесть в ресторане, пообещав приготовить завтра. Думала, что позвоню подругам, они подскажут что –нибудь. Ему все –равно утром ехать в аэропорт, встречать какую – то старую подругу из Калининграда. Я бы в это время что –нибудь приготовила…
Мы приехали в «Или…», заказали кучу еды, к которой не притронулись. Ему, вдруг стало плохо. Я оставила его в «Или…» пить чай, отправившись в аптеку за алко – зельцером. Он, как ребенок морщился от этих шипучих таблеток, но я заставила его выпить стакан залпом. Потом мы поехали домой, зайдя в магазин по дороге и поняв, что все –таки хотим есть.

Он:
Она сидела на диване, поджав под себя ноги, пила вино и смотрела то какой – то фильм Кустурицы, в промежутках переключая на «А1». Я плохо себя чувствовал и лежал под одеялом с ноутбуком, кусая мерзкую пиццу, разогретую в духовке. В 3 часа ночи, она все –таки легла ко мне, отвернувшись к стенке. Но под утро, мы опять проснулись не сговариваясь и крепко обнялись.

Она:
Я пила вкусное вино и смотрела «Завет» Кустурици, пока он с кем –то бурно общался в аське, кусая свою мерзкую пиццу. Когда вино ударило в голову и мне уже было сложно смотреть телевизор я легла к нему. Он отвернулся к стенке. Я не стала его обнимать и уснула. Но под утро мы как – то синхронно открыли глаза, повернулись друг к другу и крепко обнялись. И ценнее этого ничего нет.

Он:
Утром мне нужно было ехать встречать свою подругу из аэропорта. Я предложил ей сходить погулять, пока я буду занят. Но она так сладко лежала, что я решил оставить ее дома.

Она:
Он уехал встречать эту свою подругу. Я вскочила с кровати, переставая притворятся полу спящей и села курить на подоконнике, позвонив подруге с рассказом о происходящем. Он пообещал приехать в 15:00. Мой поезд был в 20:40. Я поговорила с Натали, сходила в душ и опять уснула. Он приехал в 16:00, удивившись, что я все еще сплю. А мне было так приятно лежать на его подушке… Он привез с собой вкусные салатики и сделал мне чай.

Он:
Я встретил свою подругу в Пулково, довез до гостиницы и поехал к ней. Она все еще спала. Лентяйка.
Потом мы пошли на Финский залив. Она сидела на камнях и спрашивала почему мы так часто молчим. Я отвечал, что мы думаем, думая про себя о глупости своего ответа… Мне было тяжело осознавать, что через несколько часов она уедет. Так тяжело, что было сложно о чем- то с ней говорить… Мы почти молча гуляли по набережной…

Она:
Он предложил пойти на Финский залив. Мы жарились под солнышком на камнях и он молчал. Так глупо молчал, зная, что я уезжаю через несколько часов…

Он:
Я брился в ванной, пока она собирала свои разбросанные трусы по всей квартире и напевала «Орбит без сахара»… Я сделал ей чай и начал про себя мечтать о том, чтобы она опоздала на поезд… Мы выехали на вокзал за 40 минут до отправления ее поезда. Я положил ей в какой – то лоток клубнику… В такси мы попали в пробку.
-Черт, а если я опоздаю?! – с ужасом спросила она.
-Какая глупость!- ответил я, имея ввиду то, что это будет просто потрясающе. Она укоризненно посмотрела на меня…

Она:
Я собирала вещи по всей квартире, пока он судорожно брился. Именно судорожно, потому что спокойным бритьем это никак не назовешь. Потом он налил мне чай и начал метаться по кухне из угла в угол. Я спросила что случилось. Он сказал, что у него просто какое – то странно состояние.
В такси, по дороге на вокзал мы попали в пробку, я переживала, что опоздаю на поезд, а он казалось, только этого и хотел…


Они приехали на вокзал за 5 минут до отправления поезда. Добежали до ее вагона за 30 секунд до отправления поезда. Она быстро поцеловала его в щеку.
-Ну все, пока.
Проводница долго разглядывала ее паспорт. Он стоял на перроне и молчал.
-Спасибо. – сказала она.
-Хорошо, что ты приехала… - тихо сказал он.
Поезд тронулся. Проводница все еще разглядывала ее паспорт. Он медленно шел за поездом.
-Все в порядке с документами? – так же тихо спросил он.
- Да, у девушки 8 место. Приятной поездки.
-Даша, напиши мне сейчас, когда сядешь.
-Хорошо.
Он медленно развернулся и пошел назад. Она вошла в вагон и села. Поезд тихо двигался в сторону Москвы…