Избирательный блок Отечество 1999

       Блок «ОВР». Электоральная ситуация в середине ноября.

Электоральная ситуация для блока «ОВР» в начале ноября стала существенно осложняться. Если месяц назад «ОВР» был лидером парламентской избирательной кампании, опережая КПРФ по различным оценкам на 6-7% (общий электоральный потенциал составлял 25-27% от всего списочного состава избирателей), то к середине ноября он упал до величины 11-14%. В то же время лидером кампании вновь стал блок КПРФ (его потенциал оценивается в 22-24%).
Таким образом, мощная «медийная» кампания, осуществляемая Кремлем и близкими к нему политическими силами, оказалась настолько эффективной, что за неполный месяц существенно повлияла на расстановку политических сил. Притом, что собственно избирательная кампания, находится все еще на предстартовом уровне (телереклама, листовки). 
Перемены коснулись и других фаворитов – так стало сдавать свои позиции «Яблоко», электоральный потенциал которого упал с 14 до 7-8%. Ситуация с «Яблоком» также отчасти объяснима сознательной политикой Кремля, а, с другой стороны, весьма неубедительными заявлениями  его лидеров в связи с военной кампанией в Чечне. С другой стороны, продолжает набирать очки при поддержке Кремля блок «Единство», который во многом как бы дублирует «ОВР» и с точки зрения идеологии («всеобъемлющий центризм»), так и с точки зрения технологии (ставка на административную поддержку в ряде регионов). Согласно данным наших исследований, «Единство» особенно уверенно идет в удаленных от Москвы регионах (Сибирь, Поволжье), где позиции «ОВР» и ранее были не столь блестящими. Можно предположить, что КПРФ в конечном итоге займет первое место на выборах, причем с существенным отрывом от преследователей, а за второе место развернется борьба между «ОВР» и «Единством». Что же касается «Яблока», то в сложившейся ситуации для него будет успехом сам факт преодоления 5-% барьера.
На наш взгляд, падение доверия населения к «ОВР» и его лидерам (так Ю.Лужков практически выпал из числа значимых претендентов на президентский пост, а Е.Примаков активно вытесняется со второй позиции с целью выставить против кремлевского фаворита заведомо слабейшего Г.Зюганова) не является исключительно результатом промахов в ходе избирательной кампании. Скорее следует говорить о том, что нынешний электоральный кризис – следствие стратегических просчетов, допущенных еще летом, в период формирования «ОВР» в его нынешнем виде. Безусловно, был недооценен ресурс Кремля. Безусловно, были допущены просчеты в формировании «списка». Слабо проведена работа со СМИ. Не оказалось в распоряжении «ОВР» специалистов по жестким информационным войнам (исключение составляет весьма боевая и эффективная команда «МК»), готовности вести кампанию в «отвязанном» стиле, чем не пренебрегли оппоненты «ОВР».  Аппарат «ОВР» был больше занят внутренними интригами, уже «деля» неиспеченный пирог. Торжествовалась победа, которая, якобы, должна сама «прийти в руки». Главный ресурс «ОВР» – участие Е.Примакова – был растранжирен отсутствием стратегического анализа его имиджа, в результате чего созданный вокруг Е.Примакова «миф»  («Андропов», «Дэн-Сяо-Пин») стал таять, в силу неадекватности конкретных политических действий Примакова этому мифу. Нынешний «ОВР» быстро повторяет политическую судьбу «Гражданского союза» эпохи 1992-93 гг. когда виртуально могущественная политическая сила «сдулась» в считанные месяцы.
Между тем социологи предупреждали, что высокий рейтинг «ОВР» - это аванс, в значительной степени воплощенный общественный запрос. Широкая электоральная периферия и отсутствие электорального ядра (то есть твердых сторонников, готовых голосовать за «ОВР» при любых обстоятельствах). Высокая «лабильность» «ОВР» (всем симпатичен) оборачивается быстрой потерей сторонников в критических обстоятельствах. 
Сегодня теснимый по всем флангам «ОВР» должен существенно пересмотреть свои планы, отказавшись от ранее присущего «шапкозакидательства» и попытаться спасти то, что еще можно спасти. В нынешних условиях второе место с результатом 10-12% и сохранение за Е.Примаковым второй позиции в президентском рейтинге стало бы вполне достойным результатом.
Рассмотрим более конкретно причины снижения рейтинга «ОВР».
В настоящее время в России выделяются три типа партий с соответствующими типами электоральных мотиваций.
А. «Партия ценностей».
Б. «Партия лидера».
В. «Партия власти».
Как уже многократно писалось, «ОВР» не смог и не стремился стать «партией ценностей», состав «ОВР» крайне разношерстен с идеологической точки зрения («здоровый прагматизм»). Блок изначально строился таким образом, чтобы представлять из себя «все общество в миниатюре». Имеются и свои «патриоты», и свои же «национал-сепаратисты», свои «левые» и свои «правые». Создаваясь в качестве будущей «партии власти», «ОВР» был как бы прообразом самого широкого коалиционного правительства.
Согласно данным социологических исследований, «лидерская» составляющая в «ОВР» сильнее, чем во всех остальных крупных блоках. Половина тех, кто готов был голосовать за «ОВР» в период ее  электорального взлета, объяснял это своей «симпатией к лидерам ОВР». Естественно, тактика противоположной стороны на персональную дискредитацию Ю.Лужкова и Е.Примакова ровно вдвое и сократила электорат «ОВР». При этом если у Ю.Лужкова имеются свои, хотя и относительно немногочисленные сторонники, ориентирующиеся на него как на сильную, «харизматическую» личность (независимо от его позиций во власти и перспектив дальнейшего продвижения), то Е.Примаков скорее представляет собой тип «функционального» лидера, который востребован лишь в связи со своими перспективами вернуться во власть (хотя «мягкий» рейтинг симпатии у него достаточно высок, но недостаточен, чтобы проголосовать за него в условиях острой конкуренции с другими претендентами на роль «лидера партии власти».
Таким образом, главная причина высокого электорального потенциала «ОВР» в августе-сентябре состояла в том, что в «ОВР» видели костяк будущей, послеельцинской «партии власти». Однако именно будущее «ОВР»  как перспективной «партии власти» оказалось в октябре-ноябре поставлено под большой вопрос в связи с эффективными действиями Кремля и Белого дома, которые летом были как бы «списаны со счетов» в качестве возможных активных политических игроков. Соответственно, «ОВР» стал терять ту часть электората, которая всегда стремится поддержать «партию власти», особенно эффективную «партию власти». Между тем, социально-политическая ситуация в стране все в большей степени формирует запрос на перспективную и эффективную «партию власти». Именно этим запросом и был обусловлен фантастически быстрый взлет рейтинга того же Е.Примакова год назад.
Так после августа 1998г. к власти и стали поворачиваться некоторые слои и группы, так называемого "протестного электората", прежде всего бюджетной сферы. Это было связано во-первых, с тем, что сам протест во многом потерял свою адресность - претензии по поводу нынешней ситуации в стране стало можно предъявлять всем субъектам российской политики и экономики, а значит никому. Во-вторых, после того как кризис "проехался" по всем группам и слоям общества, объективно возросла их зависимость от государства, власти. И в этом, как не парадоксально, мощнейший ресурс власти, ибо только она может, если не улучшить положение, то хотя бы вселить надежду на возможность такого улучшения. Например, при сохранении нищенских размеров пенсий, сам факт ликвидации задолженностей их выплат тремя  последними правительствами, резко подняли рейтинг всех последних глав российского правительства в глазах пенсионеров и, наоборот, создали значительные проблемы с людьми пожилого возраста у лидеров КПРФ. Та же картина складывается и в регионах, где с августа прошлого года ни одному кандидату от оппозиции не удалось победить на губернаторских выборах. Итак, можно констатировать, что в российском обществе сформировался консенсус в отношении необходимости наличия в политической системе "центра" - как в смысле определенных ценностей, прежде всего, государственнических, так и в прямом смысле "центра власти". Этот центр не был в состоянии консолидировать президент, но премьеры, начиная с Е.Примакова, именно из него черпали свой электоральный ресурс. Сегодня этот ресурс работает на В.Путина и те блоки, которые пусть косвенно ассоциируются с его политикой (например, блок «Единство»). При этом запрос на сильную власть столь силен, что на имидже В.Путина нисколько не сказывается его «либеральное» происхождение (тесное сотрудничество с А.Собчаком и А.Чубайсом, которым он обязан первоначальным витком своей карьеры), ни роль «выдвиженца» крайне непопулярного президента Б.Ельцина и его еще менее популярного «ближнего круга». Нынешний электорат В.Путина носит сугубо центристский характер (может быть чуть-чуть правее центра), в равной пропорции представляет практически все возрастные и социальные группы населения.
В то же время «ОВР», будучи вытесненным из властной ниши и загнанным в радикально-оппозиционную нишу, оказался совершенно неподготовленным к этой роли. Складывается впечатление, что лидеры «ОВР» как бы «скисли», стали постоянно оправдываться, чувствуют себя в роли травимых крайне неуютно, слабо умеют держать удар. Неподготовленной к этой роли оказалась и команда, в частности те, кто отвечает за PR-обеспечение кампании (С.Ястржембский и к.).

Рассмотрим на имеющемся в нашем распоряжении социологическом материале конкретную трансформацию электоральных характеристик «ОВР», произошедшую за последний месяц.

Если в начале октября за «ОВР» были готовы проголосовать 24,6% от всего списочного состава избирателей, то в середине ноября – 13,8%. Таким образом,  «ОВР» потерял 43,9% своего прежнего электората.
В  начале октября по своему качественному составу (приверженцы тех или иных взглядов, политических ориентаций) электорат «ОВР» располагался практически точно по центру политического спектра. При этом взгляды сторонников и противников «ОВР» практически не различались между собой. Это верный признак того, что «ОВР» – не «партия ценностей», о чем говорилось выше.
В середине ноября ситуация не изменилась радикально – в доли «поредевшего» электората «ОВР» стало чуть больше «левых» – сторонников социального равенства, но, одновременно и чуть больше «правых» – сторонников радикально рыночных реформ. То есть электорат «ОВР» стал еще немного более пестрым и разнородным. Это неудивительно – так как сторонники В.Путина и С.Шойгу, «съевшие» ОВР-овский электорат, в еще большей степени центристы.

Таблица 1. Структура электората «ОВР» с точки зрения приверженности различным идейно-политическим ценностям

Идейно-политические ценности Начало октября Середина ноября
Сторонники радикальных рыночных реформ 6,2 8,6
Сторонники демократического развития и прав человека 18,7 19,0
Сторонники русского пути 6,5 8,6
Сторонники укрепления государства 24,9 24,1
Сторонники социальной справедливости 14,0 17,2

Получается достаточно интересная картина: тая, электорат «ОВР» отдает свои голоса практически равномерно всем остальным партиям политического спектра. Так часть «левых» из «ОВР» вернулась в КПРФ, часть «правых» перешла в «СПС» или «Яблоко», а центристы составили основу электората «Единства».
Кто эти люди, которые ушли из «ОВР» и почему они это сделали?
Данные позволяют дать конкретный ответ на этот вопрос. Ушли, в первую очередь, те, кто доверяет В.Путину, и именно его предпочел бы видеть будущим президентом России. Напротив, в «ОВР» остались те, кто по-прежнему считает Е.Примакова (и в меньшей степени Ю.Лужкова) наиболее подходящей кандидатурой на пост президента России.
Однако данные показывают, что процесс электорального исхода из «ОВР» еще не завершился, и часть тех, кто еще готов голосовать за «ОВР» уже не доверяет лидерам «ОВР». Если эта тенденция продолжится, «ОВР» может потерять еще до трети своего нынешнего электората.
Так число сторонников В.Путина (доверяющих ему) практически не увеличилось за полтора месяца, тогда как в целом среди населения рейтинг доверия В.Путина вырос в два и более раза.





Таблица 2. Отношение сторонников «ОВР» к Е.Примакову, Ю.Лужкову и В.Путину (соотношение доверяющих и недоверяющих)

 
Соотношение доверяющих и недоверяющих Начало октября Середина ноября
Е.Примаков 84,2:6,7 63,8:29,3
Ю.Лужков 52,1:20,7 56,9:39,6
В.Путин 40,1:12,9 44,8:45,0

Кто же те, кто уже сегодня готов поддержать В.Путина в качестве будущего президента? Их портрет очень похож на портрет среднестатистического избирателя. Любопытно, что то же самое можно сказать и об электорате «ОВР». Сторонники В. Путина моложе сторонников Г.Зюганова, но старше сторонников В.Жириновского и С.Кириенко. Среди них 22,5% относительно обеспеченных материально  граждан (в электоратах Ю.Лужкова и С.Кириенко таких значительно больше – 31,4% и 30,0%, соответственно; зато среди сторонников Г.Зюганова намного меньше – 10,4%). По своим ценностным установкам они точно соответствуют нынешнему политическому Центру (так электорат Ю.Лужкова чуть «правее», а электорат Е.Примакова – чуть «левее»).  Да и фактически электораты Е.Примакова и В.Путина наиболее сильно коррелируют между собой. Так в случае неучастия Е.Примакова в президентских выборах, его электорат будет поделен между Ю.Лужковым (18,2%), Г.Зюгановым (13,7%) и В.Путиным (13,4%). В свою очередь, в случае неучастия в выборах В.Путина его голоса отойдут, в первую очередь, Е.Примакову – 25,8%, а Г.Зюганову и Ю.Лужкову достанутся лишь по 5% путинского электората.  Таким образом, электоральные ниши В.Путина и Е.Примакова весьма близки, пока они общественным мнением не рассматриваются как антагонистические фигуры.
Сторонники «ОВР» настроены более пацифистски в отношении Чечни, нежели «путинцы». В то же время они далеко не такие пацифисты как сторонники Г.Явлинского. Так в электорате «ОВР» большинство представляют ни сторонники независимости Чечни (их там 28,1%), ни сторонники «войны до победного конца» (19,6%). Наибольшую часть составляют те, кто склонен считать лучшим выходом из ситуации «полную блокаду Чечни» по ее периметру, но не допуская эскалации боевых действий (38,8%).
Исследования, проведенные в первой половине ноября в различных регионах России, показывают, что уровень поддержки «ОВР» и его лидеров носит достаточно пестрый характер, где «регион на регион не приходится». Традиционная «вотчина» «ОВР» – это центральные регионы России, зависящие от Москвы и экономически, и духовно. Хорошо идет «ОВР» и на Северо-западе Европейской части. В Черноземном регионе, Южных областях и Поволжье поддержка Ю.Лужкова уже ощутимо ниже, но зато очень высока была поддержка Е.Примакова. В Сибири же «ОВР» идет, как правило, довольно слабо.
По данным наших исследований, проведенных в Пензенской области (депрессивный регион Поволжья), Новосибирской области и Иркутской области, «ОВР» очень хорошо продолжает держаться в Новосибирской области, посредственно в Пензенской и чрезвычайно слабо в Иркутской (зато в последней рекордная популярность «Единства» и лично С.Шойгу).

Таблица 3. Показатели поддержки «ОВР» и его лидеров в некоторых российских регионах

Показатели доверия Пензенская область Новосибирская область Иркутская область
Доля потенциального электората, готового голосовать за «ОВР» 20,7 26,9 8,9
Президентский рейтинг Е.Примакова 14,9 22,6 5,5
Президентский рейтинг Ю.Лужкова 4,3 4,3 4,8
Президентский рейтинг В.Путина 24,3 16,8 20,0
Доверие и недоверие Е.Примакову 65,1:30,0 52,5:45,4 33,7:55,1
Доверие и недоверие Ю.Лужкову 19,5:62,2 22,9:74,0 21,3:64,6
Доверие и недоверие В.Путину 57,8:23,4 47,6:48,9 54,4:35,3

Можно констатировать, что Ю.Лужков перестал восприниматься за пределами Москвы и ряда близлежащих областей в качестве значимого и перспективного общефедерального политика. Это произошло как в результате пропагандистской операции, так и по причине того, что в свое время сам Ю.Лужков «уступил» первое место в списке «ОВР» Е.Примакову, тем самым как бы отказавшись от президентских амбиций.
Уровень поддержки Е.Примакова, хотя и имеет тенденцию к падению, сильно различается в разных регионах. Пока остается реальной задача сохранить за ним второе место (то есть не уступить его Г.Зюганову, которого уже тоже активно  стал поддерживать Кремль – и материально, и морально).
Рейтинг доверия В.Путину достаточно высок и его перспективы связаны  скорее с общей ситуацией в России, нежели с пропагандистским ресурсами «ОВР». Сильно сбить рейтинг В.Путину лидерам «ОВР» пока не под силу (а что будет завтра, неизвестно).
Проведенный анализ позволяет сделать следующие выводы:
1. Так как «ОВР» сознательно отказался от становления как «партия ценностей» (например, Ю.Лужков вполне мог претендовать на создание небольшой, консервативной правоцентристской партии – куда с большими основаниями чем С.Кириенко или В.Черномырдин), он оказался «заложником», в первую очередь, президентского рейтинга Е.Примакова.
2. В.Путин, начав эффективную «игру» на поле, занимаемом Е.Примаковым, перетянул на себя значительную часть электората, ориентированного на поддержку «партии власти».
3. Потеряв имидж «партии власти», «ОВР» не смог эффективно работать и на протестном поле, в первую очередь, из-за психологической неподготовленности его лидеров, всегда бывших внутри «партии власти», и неэффективности его пропагандистского аппарата.
4. Оказавшись в положении «между двух стульев», «ОВР» будет и дальше терять свой электорат (низший электоральный потолок мы определяем как 8%; высший как  13%). Активная стратегия возможна в двух взаимоисключающих направлениях:
- попытаться объединиться с действующей «партией власти», в частности с В.Путиным (ценой соответствующих уступок), например, предусмотреть какую-то властную конфигурации по связке «Путин-Примаков», что было бы положительно воспринято общественным мнением;
- создать совместно с испытывающим похожие проблемы Г.Явлинским единый «антикремлевский фронт», резко усиливши протестную риторику и попытаться вернуть часть «своих» голосов у КПРФ на ее протестном поле. Это тем более важно, что Е.Примаков ни в коем случае не должен уступить вторую рейтинговую позицию Г.Зюганову.
5. В случае избрания второго сценария, очевидная тактика должна состоять в увязывании в общественном мнении В.Путина с Б.Березовским и Т.Дьяченко, а также возбуждением в обществе, особенно среди образованного городского населения, чувства страха перед непредсказуемым «темным» В.Путиным, имеющим к тому же задатки диктатора. Демонстрировать несамостоятельность политического облика С.Шойгу и его «Единства», являющегося прикрытием интересов той же «семьи».
«Феномен Путина». Случайность или тенденция?
Главной политической сенсацией октября стал стремительный рост популярности нынешнего премьера Владимира Путина. Напомним, что его выдвижение в премьеры вместо С.Степашина было крайне неодобрительно встречено обществом, усмотревшим за этим лишь очередной  президентский каприз. Президентский рейтинг В.Путина составлял 1-2%.  Сегодня он стал  главным фаворитом предстоящей президентской избирательной кампании. Успешные действия в Чечне – самое простое, лежащее на поверхности объяснение. Ведь еще несколько лет назад то же общественное мнение весьма недоброжелательно встречало действия тех же военных в той же Чечне и рукоплескало Хасавюртовскому миру, которой сегодня признается «позорной капитуляцией». Что же произошло в стране за эти три года, заставившее столь серьезно измениться вектору общественного запроса? Впрочем, «феномен Путина» начался значительно раньше его фактического «восхождения». Столь же поначалу необъясним был «феномен Примакова», который за один-два месяца из в общем-то случайной, компромиссной фигуры стал превращаться в «электорального небожителя», «отца нации», кандидата в «российские Дэн Сяо Пины», не сделав ровным счетом ничего выдающегося. Та же тенденция повторилась и в отношении С.Степашина, превратившегося за два неполных месяца в одного из фаворитов политической авансцены. Откуда такая популярность власти (в данном случае, правительственной власти) в условиях, когда всеми социологами отмечается «невиданный разрыв между обществом и властью», «полная утрата кредита доверия», «системный кризис режима»?
А произошло следующее. Изменилось само российское общество, медленно, но последовательно возникла новая система ценностей, предполагающая наличие не то что мощного, но доминирующего в политической системе «центра» – как в смысле ценностей «центризма», так и в прямом смысле «центра власти». Тенденция к хаосу (и общественный запрос на хаос, смуту) сменилась тенденцией, ориентированной на «порядок». Время Ельцина как главного выразителя и харизматического носителя идеи смуты и разрушения (безусловно, востребованной обществом на рубеже 80-х и 90-х годов) закончилось задолго до фактического завершения его правления. Отсюда и рейтинги доверия к Президенту, не превышающие 2-3%. И дело, очевидно, далеко не только в нынешней физической форме Ельцина, так как то, что определяет негативное отношение к нему общества,  проявлялось задолго до его болезни. Только тогда отношение к этому было диаметральным. «Ельцин-разрушитель», кумир общества, внутри самого которого преобладали разрушительные тенденции, стал ненавистен обществу, в котором стала доминировать тяга к социальному порядку.
Именно этой сменой общественного вектора можно объяснить то, что, казалось бы, должно вызывать недоумение у социологов. Почему после прошлогодних августовских потрясений, поставивших  большую и беднейшую часть населения на грань физического выживания, протестные настроения (и, соответственно, протестные формы поведения) не только не усилились, но значительно ослабли? Что-то не было за последний год таких массовых акций протеста, какие сотрясали страну при премьере Кириенко. Почему общий ценностный сдвиг влево ни на йоту не усилил радикальной левой оппозиции? По всем прогнозам,  будущая Госдума будет по своему составу существенно ближе к центру, чем нынешняя, в которой «правят бал» коммунисты и их ближайшие союзники. Почему возникшее массовое ощущение «общей русской судьбы» перед лицом все более враждебного внешнего окружения не дало никакого шанса партиям и движениям радикально-националистической ориентации, которые, скорее всего, провалят нынешние выборы еще более безнадежно, чем предшествующие?
В начале 90-х годов российское общество было до предела поляризовано на «сторонников» и «противников реформ», «коммунистов» и «демократов». Взаимное непонимание между ними было большим, чем обычно бывает между представителями разных наций, приверженцев различных религиозных конфессий. Социальная и идеологическая идентичность определялась в понятиях «наш» – «не наш».  «Наш» – это всегда хорошо, «не наш» – всегда плохо. Саморазрушающееся общество оказалось не способным породить никаких общенациональных субъектов. Президент Ельцин, олицетворяющий верховную национальную волю, использовал свой властный ресурс для поддержки либералов экстремистского толка. В 1992-93 гг. гражданская смута была близкой реальностью. Попытки сформировать силы, придерживающиеся центристской ориентации, неизменно проваливались.
Период между 1993 и 1998 годом можно назвать постепенной переориентацией общества в направлении политического центра. Однако рудименты предшествующего раскола продолжали проявлять себя. Так на выборах 1996 года удалось вновь настроить общество на конфронтационную волну, обеспечившую сохранение правящего режима во главе с Ельциным в качестве «наименьшего зла» по сравнению с угрозой «коммунистической реставрации».  Но поворотным рубежом стал август-сентябрь  1998 года, обнаживший практически для всех слоев общества пагубный характер паралича верховной власти. Почти случайно пришедший к власти Е.Примаков стал символом избавления от этого страха. Запрос на сильную и дееспособную власть, объединяющую, а не раскалывающую общества, стал настоятельной потребностью. К сильной власти стали предъявляться и определенные ценностные требования, соответствующие произошедшей эволюции.
Сдвиг общества в направлении центра налицо. Хотя по-прежнему стабильным сохраняется электорат КПРФ, он заметно изменился качественно, стал значительно менее радикальным. Во многом это произошло потому, что победа выдвиженцев КПРФ на многих региональных выборах в 1996-98 гг. показала, что радикальной смены экономического курса они обеспечить не готовы. И сегодня, согласно результатам исследований, в случае гипотетического неучастия КПРФ в выборах, ее сторонники предпочтут поддержать то же «Отечество» и даже «Яблоко» гораздо охотнее, нежели коммунистические группировки более радикального, чем КПРФ, толка, которые при данном раскладе получают   не более одной шестой от нынешних сторонников КПРФ. Да и  немногочисленный электорат «Союза правых сил» мало похож на некогда воинственных сторонников «Демократической России» и Е.Гайдара. Сегодня «кириенковцы» по своим ориентациям  мало отличаются от электората «Яблока», да и того же «Отечества».
Так движение общества в направлении политического центра привело к формированию в электоральном центре «национал-державнического большинства». Оно придерживается умеренно левой, государственнической ориентации, дистанцируясь одновременно как от «коммунистов», так и от «либералов». Соответственно, этот «центр» является легкой «добычей» со стороны «партии власти», в том случае, естественно, если она ведет традиционную для себя политику, ориентированную на государственнические, патриотические ценности. Этот центр не был в состоянии консолидировать президент, но премьеры, начиная с Е.Примакова, именно из него черпали свой электоральный ресурс.  Главной отличительной чертой этого запроса является власть, объединяющая общество, реализующая общенациональную субъектность, в противовес многочисленным куланам и группировкам, растаскивающим эту субъектность, реализующим частные или групповые интересы.
Сегодня главными конкурентами на занятие данной электоральной ниши являются Е.Примаков и В.Путин. Пока ни одному из них не удалось консолидировать вокруг себя новую, постельцинскую «партию власти» - а лишь ее некоторые сегменты, включая и поддержку региональных элит. На наш взгляд, шансы В.Путина как действующего премьера выглядят предпочтительнее (даже если отвлечься от личностных особенностей названных лидеров), поскольку у него как у носителя реальной власти имеется больше возможностей поддерживать имидж волевого, крутого государственника, стоящего над схваткой отдельных партий и кланов. Что же касается Е.Примакова, то его имидж «человека, стоящего над схваткой» стал размываться союзом с Ю.Лужковым, представляющим именно определенный клан, а также самим фактом участия в парламентских выборах во главе одной из соперничающих структур, что ставит его в «общий ряд» с другими «ветеранами политической сцены», такими как Г.Явлинский, В.Жириновский и другие. Работают на В.Путина и исторические аналогии, которые предполагают приход к власти после продолжительных эпох смут и государственного разрушения политиков скорее бонапартистского, нежели византийского стиля. Впрочем, быстрый рост рейтинга Путина, практически «съевший» электораты С.Степашина, А.Лебедя, способствовавший заметному ослаблению позиций Ю.Лужкова, пока мало сказался на уровне доверия к Е.Примакову, который остается стабильно высоким.  Это означает, что оба политика соответствуют современному общественному запросу, выражая несколько разные его ипостаси.
Кто же те, кто уже сегодня готов поддержать В.Путина в качестве будущего президента? Их портрет очень похож на портрет среднестатистического избирателя. Они моложе сторонников Г.Зюганова, но старше сторонников В.Жириновского и С.Кириенко. Среди них 22,5% относительно обеспеченных материально  граждан (в электоратах Ю.Лужкова и С.Кириенко таких значительно больше – 31,4% и 30,0%, соответственно; зато среди сторонников Г.Зюганова намного меньше – 10,4%). По своим ценностным установкам они точно соответствуют нынешнему политическому Центру (так электорат Ю.Лужкова чуть «правее», а электорат Е.Примакова – чуть «левее»).  Да и фактически электораты Е.Примакова и В.Путина наиболее сильно коррелируют между собой. Так в случае неучастия Е.Примакова в президентских выборах, его электорат будет поделен между Ю.Лужковым (18,2%), Г.Зюгановым (13,7%) и В.Путиным (13,4%). В свою очередь, в случае неучастия в выборах В.Путина его голоса отойдут, в первую очередь, Е.Примакову – 25,8%, а Г.Зюганову и Ю.Лужкову достанутся лишь по 5% путинского электората. 
Таким образом, электоральные перспективы В.Путина ни коем образом не связываются с судьбой «режима Ельцина», запертого в крайне ограниченном электоральном сегменте. То, что В.Путин – сам официальный «преемник» и «выходец» из недр президентского окружения, игнорируется населением. Сила общественного запроса, очевидно, намного превышает силу исторической правды.
«Феномен Путина» в наименьшей степени является феноменом самого В.Путина, его конкретной личности. Это – скорее зеркало, в которое хочет смотреться повзрослевшее общество, ставшее осознавать себя таковым.
Анализ электоральной ситуации на первом этапе парламентской избирательной кампании

Проходящая избирательная кампания в Государственную Думу– уже третья по счету. Можно говорить о некоторых сформировавшихся традициях, определенном  опыте политической культуры, политических и избирательных технологий. В чем-то эта кампания носит рутинный характер, в чем-то существенно отличается от предыдущих.  Каждая кампания требует от обслуживающих ее социологов и политических технологов совершенствования  методической базы. Предлагаемый анализ сделан на самом старте кампании – в середине октября, когда еще только начиналась пропагандистская акция по понижению рейтинга «Отечества»,  личный рейтинг премьера В.Путина еще не достиг космических высот, которые были набраны месяц спустя, а перспективы проправительственного объединения «Единство» еще оставались туманными.

 1. Общий социально-политический фон накануне выборов
За четыре года, прошедших с парламентской кампании 1995 года произошла существенная, хотя и малозаметная на первый взгляд, трансформация электорального поля. Это связано с изменением ценностных и политических ориентаций граждан, их представлений о себе, своем месте в мире, будущем страны. Определилось массовое осознание неудач российского варианта либеральных реформ,  ныне наблюдается беспрецедентное в российской истории падение доверия общества к власти,  а также резко возросла тревожность общества, связанная как с «внешним фактором», так и с системным кризисом внутри страны. Что касается последствий августовского кризиса, то он, как известно, в той или иной степени затронул каждого, привел к снижению жизненного уровня почти 80% россиян, а главное - многое изменил в общественном климате в стране, что, несомненно, скажется как на ходе избирательной кампании, так и на ее возможных результатах. Так, в качестве главной проблемы, которая вызывает тревогу, отмечается снижение уровня жизни и рост цен (52,1%). Следом идет угроза войны на Северном Кавказе (27,0%). Сочетание неблагоприятных экономических и политических факторов выражается в том, что 41,1% населения оценивает общую ситуацию в России как катастрофическую, а еще 52,1% как кризисную и только лишь 3,1% как нормальную. Подобный рост катастрофических настроений не наблюдался с первой половины 90-х годов.
 В тоже время за год, прошедший с августовского кризиса, произошла определенная регенерация  “среднего класса”. Его объем по разным критериям колеблется от 33% (столько населения само себя относит к среднему или верхнему слою общества) до 21% (столько относят себя к высоко- и средне материально обеспеченным).  Разница между этими показателями в 12% - это те, чей социальный статус остается достаточно высоким, но материальное положение оставляет желать лучшего. Таким образом, можно оценить долю “адаптантов” в обществе (то есть тех, кто приспособился к социально-экономическим условиям)  примерно в 20%  или немногим более. Понятно, что достигнутый  личный успех существенно влияет на умонастроения людей, в частности, во многом предопределяет их электоральный выбор. Но если в 1995 году политический центр скорее был готов поддержать «адаптантов» в их стремлении сохранить общий вектор развития, сформировавшийся в 90-е годы, то сегодня те, кто считает общее направление развития правильным, находятся в меньшинстве даже среди адаптировавшихся слоев общества.

Таблица 1. Отношение к сложившемуся в 90-е годы режиму различных социальных слоев общества
Социальные слои «Необходимы радикальные перемены» «Пусть все идет своим чередом»
«Адаптанты» 55,6 44,4
Низкая материальная обеспеченность 70,2 29,8
Живут за чертой бедности 77,7 22,3
.
Если в 1995 году отношение к действующей власти, либеральным реформам и Западу глубоко раскалывало общество, то сегодня эти факторы его скорее объединяют. В радикальной критике режима успешно соревнуются прежняя «непримиримая оппозиция» и силы, еще недавно составлявшие его оплот (лишь ЛДПР выступает в качестве лоббиста интересов Кремля);  жесткой критике либеральные реформы образца начала 90-х подвергают даже их непосредственные архитекторы (П.Авен);  лишь совсем маргинальные группы поддержали НАТО во время конфликта в Югославии (К.Боровой), в равной степени как при всеобщем одобрении осуществляется военная операция против Чечни. В 1999 году общество намного более консолидировано, чем в 1995.  Сформировался общественный консенсус по следующим основаниям:
-    сложившийся в России в 90-е годы экономический и политический режим надо менять, причем радикально (с этим тезисом согласны примерно 70% населения);
- необходимо усиливать роль государства, как в экономике, так и во всех сферах жизни (75-80%);
- надо наводить порядок во всем, даже если понадобится «твердая рука» (68%);
- следует стремиться к преодолению сложившегося гипертрофированного раскола общества на нищих и сверхбогатых, в том числе за счет передела «неправедно нажитых состояний» (58%);
- следует жить «своим умом», а не полагаться на «цивилизованный Запад» (73%).
 «Западническая» составляющая российского национального самосознания,  доминировавшая в стране как минимум последние 15-20 лет, ныне подвергается весьма серьезному испытанию. Именно «Запад» становится в массовом сознании концентрированным воплощением «зла», разного рода страхов и угроз.
Наибольшее распространение среди сторонников различных идейно-политических течений получают идеи социальной справедливости и национального возрождения, укрепления государственной мощи. В то же время ряд проблем  и социальных ценностей продолжают раскалывать общество. Так сохраняется противоречие между "традиционалистскими" представлениями об обществе как системе, требующей регулирования - доходов, общественной морали, других социальных отношений; первичности  государства и его интересов над частными интересами - и "индивидуалистическими" представлениями, более свойственными современному горожанину.
Таким образом, можно предположить, что общество за прошедшие годы сдвинулось в  лево-националистическом направлении. Однако масштабы этого сдвига не следует переоценивать. Отрицательное отношение к Западу не распространяется на «западный образ жизни», предполагающий приоритет индивидуальных ценностей над общественными и коллективными. Продолжают цениться такие завоевания демократии как право на частную жизнь, включая свободу передвижения, свободу предпринимательства, свободу получения информации, выборность органов власти и т.д. Лишь 2,4% населения готово поддержать введение режима ЧП, предусматривающего отмену парламентских и президентских выборов, другие массовые ограничения.  Около 47% населения продолжают оценивать переход к рыночной  экономике как скорее положительное явление, хотя и содержащее очевидные отрицательные моменты (при 39% уверенных, что переход к рынку - это грубейшая ошибка  или даже преступление). В результате все большую популярность приобретает модель социально-ориентированного капитализма с государственным регулированием определяющих сфер жизни и широкой экономической свободой на его "нижних" этажах - в мелком и среднем бизнесе, торговле и сфере обслуживания. Так 33,6% опрошенных россиян считают, что «экономика должна быть основана на государственной собственности с отдельными элементами рыночного хозяйства»; еще 24,0% - выступают за экономику, основанную на частной  собственности с элементами государственного регулирования.
Если выборы 1995 года проходили в условиях, когда правящий режим, несмотря на ставшие явными черты его одряхления, был достаточно прочным и было очевидным, что никакие результаты парламентских выборов не способны его поколебать, то сегодня ситуация принципиально иная. “Центральная” ветвь власти, представленная Кремлем и Старой площадью, оказалась практически полностью делигитимизирована (уровень доверия действующему президенту составляет всего 3,5%). Шансы режима в его прежнем виде на сохранение, исчезающе малы, и шансы эти связаны с перспективами авантюрных шагов, которые способны еще в большей степени делигитимизировать режим в целом. Отсюда - дистанцирование большей части экономической и региональной элиты от Ельцина и его окружения, их активные поиски конфигурации новой “партии власти”. Большую заинтересованность в конструировании новой партии власти демонстрируют региональные элиты, впервые на этих выборах открыто заявившие о себе как значимая политическая сила, стремящаяся повлиять на результаты выборов. Наиболее активные региональные лидеры мечутся в поисках той политической силы, союз с которой даст им наилучшие перспективы. С этой точки зрения весьма высока вероятность того, что предстоящие парламентские выборы будут восприниматься населением как первый этап поиска тех политических сил и отдельных персонажей, которые смогут обеспечить переход к постельцинской эпохе. Причем, персональный состав будущей власти и ее идеологическая окраска мало волнуют россиян. Главное, чтобы она воспринималась обществом как субъект общенациональных стратегических интересов, которые оказались в последнее десятилетие “растащены” между отдельными экономическими и политическими группировками.

 2. ЭЛЕКТОРАЛЬНОЕ ПОЛЕ И ЕГО ОСНОВНЫЕ СЕГМЕНТЫ.
Несмотря на очевидно произошедшую деидеологизацию российской политической жизни, смещение основных политических субъектов в направлении политического Центра, что делает идеологические и программные различия между ними малосущественными, сохраняются определенные электоральные ниши, сформировавшиеся еще в середине 90-х годов.  Согласно представлениям политологов, электоральное поле в современной России делится на три крупных сегмента:
А) «Коммунисты»;
Б) «Русские национал-державники»;
В)  «Демократы».

Причем если коммунистическая электоральная ниша носит консолидированный характер, то «национал-державники» делятся на «государственников», «державников», придерживающихся ценностей укрепления государственного могущества и собственно русских националистов, выносящих на первое место, так называемый «русский вопрос». В свою очередь в третьей электоральной нише выделяются «либералы», приоритетом для которых являются радикальные рыночные реформы и «демократы», ориентированные на такие ценности как демократия, гражданское общество и права человека.
Подобное расслоение либерального электората особенно проявилось в период после 1993 года, когда одна его часть оказалась готовой поддержать нелигитимные действия власти «во имя продолжения реформ», а другая выступила против. Именно тогда  сформировалась электоральная ниша «демократической оппозиции» режиму.
Исследования показывают, что среди населения России названные электоральные ниши занимают следующее место:

1. Сторонники социального равенства или «коммунисты» – 17,7%;
2. «Национал-державники» 27,1%;
2.1. «Державники» - сторонники укрепления силы и могущества российского государства – 20,3%;
2.2.  «Русские националисты» - сторонники самостоятельного русского пути развития -   6,8%;
3. «Демократы» – 19,8%;
3.1. «Либералы»  - сторонники проведения радикальных рыночных реформ – 5,8%;
3.2. Собственно «демократы» - сторонники прав человека и демократического пути развития России – 14,0%.
4. Деидеологизированная часть общества – 35,4%.

В исследовании замерялись пять основных ценностных «трендов», характеризующих:
1).  Отношение к роли государства в материальном обеспечении людей (шкала «либерализм» – «патернализм»);
2).   Отношение к развитию России по западному пути (шкала «западничество» – «почвенничество»);
3). Отношение к необходимости «твердой руки» и установлению авторитарного режима (шкала «авторитаризм» – «демократизм»);
4). Отношение к планам «конфискации неправедно нажитых состояний» и передела собственности (шкала «социальный реванш» – «социальный мир»);
5). Отношение к режиму, сложившемуся в 90-е годы (шкала «перемены» – «стабильность»).

Так все электоральные группы кроме «радикальных рыночников» считают, что «государство должно обеспечивать каждую семью минимумом доходов». Лишь среди радикальных рыночников большинство полагает, что «каждый человек должен сам заботиться о материальном обеспечении своей семьи, не надеясь на государство» (65,7% против 34,3%).
Все электоральные группы с подавляющим перевесом придерживаются мнения, что «Россия – особая цивилизация, в ней никогда не привьется западный образ жизни». Исключение составляет лишь группа радикальных рыночников, остающаяся на западнических позициях (тезис «Россия должна жить по тем же правилам, что и современные западные страны» поддерживается 59,8% представителей данной группы). Много западников (хотя и меньше половины») в группе «демократов» – 41,2%.
Только эти же две названные группы выступают и против «твердой руки» – за приоритет демократических ценностей (соответственно, 65,7% среди «рыночников» и 55,5% среди «демократов» – сторонники демократических ценностей), тогда как среди остальных групп преобладают сторонники авторитарного режима. Идея «твердой руки» остается в современной России достаточно идеологически окрашенной – большинство имеет ввиду именно  «твердую руку» государства.
За «социальный реванш» выступают опять-таки все группы, кроме «рыночников» и «демократов».  В первой из этих групп за передел собственности выступают лишь 29,4%; во второй – 44,5%.
За радикальные перемены режима выступают все электоральные группы, хотя «рыночники» и «демократы» менее консолидировано – соответственно, 52,0% и 57,1%.
С помощью факторного анализа все пять «трендов» преобразуются в одну главную компоненту, положение на которой определяет ценностные ориентации отдельных электоральных групп. Так если все использованные шкалы интерпретировать как «правые» – «левые» в традиционном понимании этих терминов, то средний уровень сторонников «правых ценностей» во всей совокупности опрошенных составляет 33,7%, что свидетельствует о доминировании в обществе левоцентристских настроений. Именно показатель 33,7% соответствует сегодняшнему политическому центру.
Данная методика позволяет определить положение основных электоральных групп на шкале «левые» – «правые». Группы с уровнем «правизны» выше 33,7% можно охарактеризовать как «правые», а ниже 33,7% - как «левые».

Таблица 2. Положение основных электоральных сегментов на шкале «левые» – «правые».
 
Электоральные сегменты Среднее значение на шкале Общая  характеристика
1. Сторонники социального равенства 18,1 Левые
2. Русские националисты 28,3 Левый центр
3. Державники 30,6 Левый центр
4. Демократы 46,3 Правый центр
5. Радикальные рыночники 62,0 Правые

Движение общества в направлении политического центра привело к формированию в электоральном центре «национал-державнического большинства». Оно придерживается умеренно левой, государственнической ориентации, дистанцируясь одновременно как от «коммунистов», так и от «либералов». Соответственно, этот «центр» является легкой «добычей» со стороны «партии власти», в том случае, естественно, если она ведет традиционную для себя политику, ориентированную на государственнические, патриотические ценности. Этот центр не был в состоянии консолидировать президент, но премьеры, начиная с Е.Примакова, именно из него черпали свой электоральный потенциал. Сегодня главными конкурентами на занятие данной электоральной ниши являются Е.Примаков и В.Путин. Пока ни одному из них не удалось консолидировать вокруг себя новую, постельцинскую «партию власти» - а лишь ее некоторые сегменты, включая и поддержку региональных элит.



3. КОНКРЕТНО-ПОЛИТИЧЕСКОЕ НАПОЛНЕНИЕ ЭЛЕКТОРАЛЬНЫХ СЕГМЕНТОВ

Приведенные данные хорошо демонстрируют то обстоятельство, что в национал-державнической нише со значительным перевесом доминируют «державники» (а ниша собственно русских националистов остается предельно ограниченной – отсюда все попытки использовать «русский фактор» в качестве основного не приводят к ожидаемому эффекту – несмотря на рост антизападнических настроений). Также очевидно, что ниша либерально ориентированной части общества остается достаточно большой – около 20%, однако «демократы» в ней существенно превосходят «либералов-рыночников». На практике это проявляется в том, что вот уже вторые выборы «Яблоко» занимает устойчивые позиции одного из фаворитов, а либералы – «Демвыбор» или «Союз правых сил» без серьезных шансов на успех борются за электоральное выживание.
Таким образом, 20% по стране в целом и  22% в крупных городах – это тот «потолок» на который могут рассчитывать все политические силы, придерживающиеся рыночно-демократической ориентации.  За свое место в этом электоральном сегменте борьбу ведут «Яблоко», «Союз Правых Сил», «Наш Дом Россия», а также блок «Отечество», имеющий крайне противоречивый электоральный имидж в силу принципиального различия слоев, ориентированных на Е.Примакова и Ю.Лужкова.
Блок “Отечество” (ОВР) является на сегодняшний день безусловным фаворитом на предстоящих парламентских выборах. Уже сейчас за него готовы проголосовать 25,6% избирателей. Однако аналитики отмечают и значительной число уязвимых мест, в первую очередь связанных с рыхлостью и неоднородностью этого блока, потенциальным соперничеством двух его лидеров Е.Примакова и Ю.Лужкова и их команд, за которыми стоят мощные финансово-экономические и политические группировки. За последние месяцы наметилась тенденция падения персонального рейтинга Юрия Лужкова, ставшего основной мишенью со стороны пропагандистов нынешней партии власти (его президентский рейтинг снизился до показателя 7,6%), а рейтинг доверия стал отрицательным (ему доверяют 30,5%, а не доверяют 43,1%) при сохранении высоких электоральных показателей Е. Примакова (президентский рейтинг 17,7%, а показатель доверия 59,7%). Ю. Лужков при этом, как показал ход событий, не устраивает значительную часть региональных экономических элит в качестве будущего лидера партии власти, в то время как Е. Примаков в гораздо большей степени соответствует этим требованиям, в том числе и потому, что за ним не стоит никаких мощных финансово-экономических группировок.
Почти наверняка на втором месте на финише избирательной кампании окажется КПРФ, на сегодняшний день которую готовы поддержать 18,1%. По сравнению с прошлыми выборами, КПРФ сохранила ядро своего электората, однако лидерам КПРФ не удалось создать вокруг этой партии широкую протестную коалицию, включающую в себя силу государственнической и патриотической ориентации. Поэтому, несмотря на значительный электоральный потенциал, КПРФ продолжает находиться в политической изоляции и не воспринимается  всерьез как реальный претендент на формирование будущей партии власти. КПРФ оказалась заперта в своем электоральном сегменте и не сможет претендовать на свою долю «национал-протестного» электората, который практически полностью достанется «Отечеству» (благодаря имиджу Е.Примакова).  В то же время КПРФ сумела  монополизировать свою электоральную нишу, а «коммунисты-раскольники», пытающиеся играть на том же поле, обречены на фиаско (объединения В.Анпилова и В.Тюлькина, а также «Движение в поддержку армии» во главе с В.Илюхиным).
На третьем месте практически наверняка окажется движение “Яблоко” (13,7%), представляющее интересы в первую очередь протестно настроенной городской интеллигенции, сохраняющей приверженность общедемократическим ценностям. Вхождение в этот блок сравнительно популярного бывшего премьера С.Степашина не принесло “Яблоку” существенного расширения его электората.
На грани прохождения и непрохождения в Думу балансируют еще ряд партий и движений. Среди них Либерально-демократическая партия В.Жириновского, коалиция “Союз правых сил” (С.Кириенко, Б.Немцов, И.Хакамада) и вполне возможно, наспех создаваемый при поддержке Кремля и Белого дома блок “Межрегиональное движение “Единство” (во главе с С.Шойгу). Ни одна из остальных партий, которые будут участвовать в избирательной кампании, не имеют реальных шансов быть представленными в следующей Думе.
При этом электоральная ниша «правых радикалов» оказалась вообще практически незанятой, так как «Союз правых сил» располагает в настоящее время не традиционным электоратом А.Чубайса и Е.Гайдара, а концентрируется вокруг личности С.Кириенко, не имеющего имиджа радикального политика, и борется за выживание на электоральном поле «Яблока». Так среди “сторонников радикальных рыночных реформ» лишь 15,7% готовы голосовать за «СПС».
Не оказалось среди участников избирательной компании и политических сил, готовых внятно занять нишу русского национализма (маломощные объединения Д.Рогозина и С.Бабурина не в состоянии освоить и сотой доли своего потенциального электората). Так «сторонники самостоятельного русского пути» в большей степени готовы поддержать «Отечество» (24,2%), КПРФ (20,0%) и даже «Яблоко» (10,8%), тогда как за рогозинский КРО проголосуют всего 0,2% представителей данной ниши.
Если у «державников» есть  своя партия – «Отечество», у «коммунистов» – КПРФ, то у других ниш не существует очевидного, своего предпочтения. Так «либералы» вынуждены делить свои симпатии между тем же «Отечеством» и «Яблоком» ввиду маломощности «своего» СПС, «демократы» - также между «Отечеством» и «Яблоком», а «националисты» -  между «Отечеством» и КПРФ.


Таблица 3. Конкретные электоральные предпочтения на предстоящих парламентских выборах различных электоральных сегментов

Избирательный блок Радикальные рыночники Демократы Державники Националисты Коммунисты
«Отечество» 27,5 34,3 31,5 24,2 20,3
«КПРФ» 2,9 6,9 19,1 20,0 43,1
«Яблоко» 20,6 25,3 13,5 10,8 7,7
«Союз правых сил» 15,7 4,1 1,7 3,3 1,9
ЛДПР 3,9 2,9 4,8 5,8 2,3
НДР 2,0 1,6 0,6 3,3 1,0
Конгресс русских общин 0,0 0,0 0,1 0,2 0,0
Движение в поддержку армии 0,0 0,4 1,1 0,0 0,6
Еще не решили 25,4 18,4 22,0 21,7 25,3



Таким образом, будущая Государственная Дума будет по своей политической окраске достаточно похожа на нынешнюю, хотя, скорее всего, КПРФ и ее союзники вряд ли смогут играть в ней такую же роль. Блок “Отечество - Вся Россия”, который наверняка укрепится за счет депутатов-одномандатников, в новой Думе будет претендовать на ведущую роль.
При этом «Отечество» наряду с «Яблоком» являются наиболее «лабильными» политическими объединениями, которые кроме электорального «ядра» имеют широкую как ближнюю, так и дальнюю периферию – тех, кто мог бы проголосовать за эту партию при определенных условиях (выдвигает ее на второе место по предпочтительности),  и тех, кто симпатизирует этой партии, но пока не готов голосовать за нее.









Таблица 4. Электоральный потенциал основных участников парламентской избирательной кампании.

Партия, объединение Объем нынешнего электората («ядро») Объем потенциально электората (с учетом «ближней периферии») Электоральный потолок (с учетом «дальней периферии»)
«Отечество-Вся Россия» 25,6 40,9 63,1
КПРФ 18,1 22,8 24,2
«Яблоко» 13,7 25,0 43,1
«Единство» 3,9 5,6 25,9
ЛДПР 3,6 5,0 19,4
«Союз правых сил» 3,4 9,6 26,5
«НДР» 1,1 3,7 17,2
ДПА В.Илюхина 0,5 1,8 21,0
«КЕДР» 0,4 1,2 18,4
Блок Ю.Болдырева 0,3 0,8 14,8
Блок В.Тюлькина 0,3 1,2 3,9
«Союз труда и народовластия» 0,2 0,9 17,3
«Духовное наследие» 0,2 0,5 12,4
Конгресс русских общин 0,1 0,3 5,4
РОС С.Бабурина 0,1 0,4 6,3
Блок В.Анпилова 0,1 0,7 3,7

Обращает на себя внимание то, что по сравнению с кампанией 1995 года, когда объединения, преодолевшие 5-% барьер, представляли менее 50% проголосовавших за партийные списки,  в нынешней кампании эта цифра будет  составлять не менее 70-75%. За партии, не относящиеся к числу фаворитов, голосовать не будут. Соответственно, для партий, балансирующих на грани барьера, необходимо поддерживать уверенность своих избирателей в электоральном успехе.
Уже сейчас ожидаемая минимальная явка на парламентских выборах составит 67,6% - доля тех, кто твердо намерен участвовать в выборах. Большая или меньшая явка не способна существенно повлиять на шансы основных фаворитов. Так в случае минимальной явки, «Отечество-Вся Россия» сохраняет лидирующие позиции – 30,6%; КПРФ остается на втором месте с 22,9%; а «Яблоко» – на третьем – с 15,3%.
Анализ партий “второго ряда” – то сеть тех, за кого бы проголосовали во «вторую очередь», показывает, что происходит определенное «стремление» в направлении политического центра. Оно проявляется в том, что не прими, например, участия в выборах КПРФ, ее электорат поддержал бы с большей охотой «Отечество» (38,1%), и даже «Яблоко» (6,0%), чем, казалось бы, «духовно близкие» к КПРФ блоки В.Анпилова (2,5%) и В.Тюлькина (4,4%) и даже «Движение в поддержку армии» В.Илюхина (4,1%).
В случае снятия с дистанции «Яблока», его электорат поддержит то же «ОВР» – 32,0% или «Союз правых сил» – 16,2%. Почти аналогичные симпатии и электората ЛДПР (возникла ситуация, угрожающая снятию с дистанции этого объединения) – 29,7% «жириновцев» готовы поддержать «Отечество» и 14,1% - «Яблоко».
Схождение же с дистанции самого «Отчества» – «ОВР» – добавит голоса прежде всего «Яблоку» – 28,3%.
Это позволяет сделать вывод, что радикально протестные настроения в обществе близки к своему потенциальному исчерпанию, и то же голосование за КПРФ – это скорее дань «традиции», нежели форма реализации социального протеста. А наиболее «лабильные» и центристские электораты «Отечества» и «Яблока» на сегодняшний день в любом случае могут рассчитывать на пополнение своих голосов за счет партий-аутсайдеров и партий, которые по разным причинам будут сходить с марафонской дистанции.
 




 3. Ценностное позиционирование ведущих партий и объединений – участников избирательной кампании

В ходе проведенных исследований выявлены особенности идеологических ориентаций электоральных групп. Самым протестным можно назвать электорат КПРФ. Он наиболее ожесточенно относится к нынешней власти. 85% сторонников КПРФ считают, что “нынешняя власть должна быть заменена во что бы то ни стало”, они также согласны с утверждением, что “богатства, нажитые нечестным трудом, следует конфисковать, а их владельцев посадить”. У этой части электората сильна тяга к “жестким мерам” и “сильной руке”, при помощи которых можно было бы достигнуть выше поставленных целей. Что касается культурно-цивилизационной ориентации России, то 90% сторонников коммунистов считают, что у России свой особый путь и спешить с вхождением в сообщество западных стран не стоит.
Наименее протестными по отношению к происходящим социально-экономическим и политическим событиям являются сторонники “Отечества” и “Яблока”. Они также более лояльно относятся к развитию отношений России с западными станами.
Что касается материальной помощи со стороны государства, то патерналистские настроения более всех присущи сторонникам КПРФ. В наибольшей степени о своей независимости заявляет электорат “Союза правых сил”. Причиной тому может быть то, что,  это - молодая и высоко образованная часть населения, лучше других сумевшая адаптироваться к современным условиям.
Особую группу составляет “электоральный резерв” - люди, не определившие для себя приоритетную партию. 18% этой группы являются сторонниками укрепления России как сильного государства, 13,6% поддерживают восстановление социальной справедливости, 9,9% выступают за укрепление стабильности, а 9,4% - за наведение порядка с помощью “сильной руки”. Таким образом, можно заключить, что два главных приоритета у этой группы людей также соответствуют приоритетам всех опрошенных, однако, третьей по важности целью в общественном развитии России является “укрепление стабильности”, что в структуре ответов всех опрошенных занимало второстепенное место. По  идеологическим ориентациям эта группа занимает центристские позиции.
Электораты ведущих партий и их лидеров размещаются по шкале «левые» – «правые», методика построения которых была уже описана выше. Напомним, что отметка 33,7 является средней по всему массиву опрошенных.


Таблица 5.  Обобщающие характеристики  электоратов ведущих партий и движений, а также политиков федерального уровня
Ведущие партии (блоки), а также политики федерального уровня Значение на шкале (правые» – «левые») Обобщенная характеристика электората
«Отечество» 32,4 Центр
КПРФ 16,3 Левые
«Яблоко» 40,4 Правый центр
ЛДПР 32,6 Центр
«Союз правых сил» 42,1 Правый центр
«НДР» 40,9 Правый центр
Б.Ельцин 54,8 Правый
В.Жириновский 32,5 Центр
Г.Зюганов 18,4 Левый
С.Кириенко 43,3 Правый центр
А.Лебедь 29,7 Левый центр
Ю.Лужков 37,3 Чуть правее центра
Б.Немцов 48,3 Правый центр
Е.Примаков 30,8 Чуть левее центра
В.Путин 35,3 Центр
Вл.Рыжков 39,1 Чуть правее центра
Г.Селезнев 34,8 Центр
С.Степашин
Е.Строев 28,9 Левый центр
А.Тулеев 24,2 Левый
В.Черномырдин 65,1 Правый
А.Чубайс
Г.Явлинский 41,5 Правый центр


Из таблицы видно, в какой степени участие Е.Примакова изменило качественные характеристики электорального состава блока «Отечество», способствовав его расширению в направлении центристской и лево-центристской протестной ниши. Аналогично, лидерство С.Кириенко в блоке «СПС» резко сместило электорат этого объединения в направлении умеренного правого центра.
Из этих данных легко видеть, что именно Е.Примаков является едва ли не единственной крупной фигурой, способной сцементировать сегодняшний политический Центр. Его готовы поддержать как умеренные, так и более радикально настроенные «правые» (в качестве наименьшего «зла», по сравнению с радикально-левой оппозицией), и, одновременно, значительная часть провинциального протестного электората.  В этой связи интересно обратиться к взаимосвязи между стартовавшей парламентской избирательной кампанией и предстоящей президентской.


4. Президентские ориентации электоратов политических партий и блоков

Нынешняя парламентская кампания отличается от всех предыдущих, что она воспринимается обществом в качестве некоего «праймериз» перед предстоящими президентскими выборами. Если в 1993 и 1995 году правящий режим (несмотря на более или менее явные черты его одряхления) в любом случае, независимо от исхода парламентских выборов, оставался прочным, то теперь налицо перспектива достаточно радикальной смены существующего режима. Идет интенсивный процесс конструирования новой «партии власти». Причем наиболее активная конкуренция за роль будущей «партии власти» происходит между теми силами, которые начинают группироваться вокруг нынешнего главы правительства В. Путина, деятельность которого на посту Премьера одобряют 47,1%, а также вокруг крупнейшего избирательного объединения “Отечество - Вся Россия”, аккумулировавшего вокруг себя ту часть российской политической элиты, которая в последний год оказалась в оппозиции к режиму. В ходе этой конкуренции практически выпали из числа реальных кандидатов такие еще недавно перспективные политики как Ю.Лужков, Г.Зюганов, Г.Явлинский, А.Лебедь.

Таблица 6. Президентские ориентации электоратов политических партий и объединений
Кандидаты в президенты ЛДПР СПС КПРФ «Отечество» «Яблоко»
В.Жириновский 79,7 0,0 0,3 0,2 0,0
Г.Зюганов 3,1 0,0 66,7 0,9 0,0
С.Кириенко 0,0 42,4 0,6 1,8 2,5
А.Лебедь 1,6 1,7 1,6 0,9 2,1
Ю.Лужков 1,6 1,7 1,3 18,7 2,5
В.Путин 3,1 20,3 4,4 9,4 12,0
Е.Примаков 3,1 8,5 4,8 59,0 5,8
С.Степашин 3,1 0,0 0,7 0,6 12,0
Г.Явлинский 0,0 10,2 0,3 1,6 53,1


Таким образом, большинство партийного электората готово проголосовать за «своего» лидера как кандидата в президенты.  В тех случаях, когда лидеров два (как в «Отечестве» или «Яблоке»), ощутимое предпочтение отдается, соответственно, Е.Примакову и Г.Явлинскому.
Движения, участвующие в избирательной кампании, делятся на «лидерские» и «ценностные».  Наиболее значимым фактором, определяющим электоральную мотивацию, является «доверие к лидеру блока» для электоратов ЛДПР (43,8%), «Яблока» (40,2%) и «Отечества» (46,8%).   Наиболее высокая «ценностная» мотивация («идейно-политическая близость») характерна для электората «СПС» – 39,0%, а также в определенной степени КПРФ. Действительно, «Отечество» - попытка формирования новой «партии власти» вокруг союза Е.Примакова и Ю.Лужкова. И именно их лидерские амбиции являются главным фактором консолидации электората.
31,3% опрошенных отметил, что при выборе того или иного объединения он руководствовался доверием лидерам и лишь 18,2% - сходством собственных взглядов с идейными и политическими установками данного объединения. Все это подтверждает ту мысль, что основное соперничество на данных выборах перенесено в личностную плоскость, а не в идейно-ценностную.
Наиболее консолидированным вокруг своих лидеров и дисциплинированным является электорат КПРФ, почти вровень с ним по этому показатель электорат  ЛДПР. Недавно  наспех созданный блок «Единство» в наибольшей степени ориентирован на Е.Примакова и В.Путина.


5. Социальные и демографические факторы, определяющие электоральный выбор

Возрастной состав основных электоральных групп существенно различается. Так, самыми молодыми являются потенциальные избиратели объединения “Союз правых сил», что связано со спецификой электората С.Кириенко, стержнем которого является городская студенческая молодежь с достатком выше среднего. Самым старым можно назвать электорат КПРФ (каким он и был на выборах 1995 года) - почти треть этого электората (30%) составляют люди в возрасте старше 60 лет.
По уровню образованности лидируют электораты “Яблока” и “Отечества”, тогда как наименее образованными являются потенциальные избиратели КПРФ. Это частично также объясняется возрастным составом этих электоральных групп - для более молодого поколения получить образование было значительно легче, чем в свое время для пожилых. Более показательным можно считать электорат ЛДПР. Несмотря на молодой возраст, он отличается низкой образованностью.
Но главным фактором, определяющим электоральный выбор, является социальная адаптация. Чем «правее» электоральная группа по своим политическим ориентациям, тем, как правило, больше в ней доля «адаптантов» – тех, кто приспособился к современным социально-экономическим условиям и добился относительного достатка. Всего около трети взрослого населения России так или иначе можно назвать «адаптантами».

Таблица 7. Некоторые социально-демографические характеристики электоратов ведущих политических партий и объединений.
Партия, объединение Доля адаптантов в электорате Доля молодежи до 30 лет Доля лиц с высшим образованием
ЛДПР 43,8 40,3 21,3
СПС 30,5 47,3 32,3
«Отечество» 23,6 31,6 36,7
«Яблоко» 24,1 35,1 37,3
КПРФ 11,0 12,6 18,1

По вопросу о том, будут ли предстоящие парламентские выборы честными, или же их результаты могут быть сфальсифицированы, мнение опрошенных разделилось примерно пополам. 33,8% полагает, что вероятность фальсификации довольно велика, тогда как 32,6% считают, что такая вероятность незначительна.


6.