Паранойя

Каждому из нас хоть раз в жизни случалось сидеть на вокзале, в аэропорту или просто на остановке, ожидая транспорт. Некоторые часами ждали задержавшийся рейс, а другие – несколько минут. Когда задержался мой рейс, мне сказали, что придется подождать час. Я не очень расстроилась, потому что, в общем-то, никуда не торопилась. По-моему лучше было просидеть час на жестком кресле в аэропорту, чем провести его в обществе моих тети и дяди, а также их многочисленных друзей. Я вообще не знала, с какой стати согласилась пожить у них на Рождество. Наверное, так уж с детства повелось. Как только слышу по телефону тетин щебечущий и приторно сладкий голос, сразу впадаю в какое-то отупение и начинаю соглашаться, как маленькая девочка. В разговорах с тётей я всегда чувствовала себя ребенком, потому что основную часть своего детства прожила с ней и  дядей Роджером. Моя история – это типичная история девочки-сироты, родители которой погибли в автокатастрофе, когда ей не было еще и пяти лет. Мои тетя и дядя вовсе не были злобными монстрами, которые заставляли меня делать всю работу по дому или запирали в комнате на целый день. Они вообще никогда не сделали мне ничего плохого, а после того как у них родился сын, мой двоюродный братец, и вовсе перестали меня замечать. Хотя это совсем не значит, что они не любили меня, по-своему, но любили. В конце концов, я же им не дочь. Быть может, я тоже по-своему их люблю, однако вряд ли такие чувства можно назвать любовью, или хотя бы привязанностью. Особенно сейчас, когда мы уже несколько лет живем не вместе, и всякий раз, когда собираемся, в основном на праздники, единственное чувство, которое я испытываю – это раздражение.
   Вот и сегодня, накануне очередного праздника, я машинально купила им подарки,  билет на самолет и, ничего не подозревая, приехала в аэропорт.  Когда сообщили, что мой рейс задержится на час, я не испытала никаких эмоций, взяла в автомате противный кофе в бумажном стаканчике и приготовилась ждать. Оказалось, что не так уж мало людей сидят в аэропорту в канун Рождества. На моих часах было семь, в восемь я должна была быть уже у тети, как раз подоспеть  к праздничному ужину. Я подумала, что хорошо бы позвонить и предупредить об опоздании, но эта мысль так и осталась бродить у меня в голове, сталкиваясь с сотнями других, ничего не значащих мыслей, и, наконец, вовсе затерялась.
  Через час я почти уснула с недопитым стаканом кофе в руках, но сообщение диспетчера заставило меня проснуться. Мой самолет задерживался еще на два часа. На этот раз я даже растерялась. Узнала, нет ли свободных мест на другие рейсы, но, естественно, таких не оказалось. Что ж, хуже не придумаешь. Для меня в тот момент хуже было только то, что надо было позвонить тете и сообщить, что я не появлюсь на  ее праздничном ужине. К моему удивлению, тетя не очень расстроилась. Могла бы хоть сделать вид, что ей жаль. Но она лишь попыталась выразить сочувствие, что в такой вечер я сижу одна в аэропорту. Лучше бы она посоветовала мне ехать домой, а ее навестить как-нибудь в другой раз.
   Я не люблю никому рассказывать о своей жизни. Она такая же скучная, как и ситуация, в которой я оказалась сейчас. Мне абсолютно нечего вспомнить, когда я ложусь спать, мне нечем гордиться, я вообще не знаю, что значит гордиться собой.  А так как я этого не знаю, меня это не огорчает и не радует. Может, когда-нибудь я вспомню, что провела один вечер перед Рождеством в аэропорту, а может, и не вспомню, как не вспоминаю остальные, самые заурядные события моей жизни.
   К девяти людей стало намного меньше. Они постепенно разошлись на свои рейсы, а я пыталась найти глазами среди ожидающих тех, кто полетит со мной на одном самолете. Но люди всё расходились, рейсы объявлялись, и ни один кроме моего не задерживался. Наверное, те, кто должен был лететь вместе со мной, уже давно купили билеты на другие самолеты, пока я засыпала со стаканом кофе в руках. Так что нет ничего удивительного, что я как всегда оказалась самой последней, и как всегда опоздала.
   Я представила, как буду лететь совсем одна в пустом самолете, который никто не захотел ждать. Хотя, вряд ли я буду совсем одна. Наверняка рядом окажется какой-нибудь старый дед, жутко кашляющий прямо на меня да плюс к этому жутко говорливый. Как всегда.
  Еще через полчаса мне порядком поднадоело сидеть на одном месте и пялиться на прохожих, и я даже начала радоваться, что ждать осталось недолго. Я стала присматриваться к сидящей напротив супружеской паре и их детям. Пока взрослые о чем-то разговаривали, два мальчика, на вид им было лет по семь или восемь, читали друг другу по очереди книгу. Я не сразу поняла, что это Библия. Читали они для своего возраста очень хорошо. Это я по себе сужу, потому что в семь я еще читала по слогам. Но удивительней всего был сам факт того, что они читали Библию! Редко где можно встретить таких детей, и я всегда думала, что их попрятали в церковных школах, и что Библию они не читают, а знают наизусть.  Но по этим мальчикам было видно, что они совершенно обычные дети, учатся в обычной школе, да и родители у них совершенно обычные. Эта семья сидела здесь примерно столько же, сколько и я, поэтому я предположила, что они тоже ждут того же рейса.  Но спрашивать не стала, просто украдкой наблюдала,  от нечего делать, успокаивая себя мыслью, что скоро я наконец-то сяду в самолет.
   Но не тут-то было. Диспетчер виноватым голосом сообщила, что мой рейс совершил аварийную посадку в каком-то городе, и сможет прилететь только, когда неизвестная неполадка будет устранена, поэтому мое пребывание в аэропорту увеличивалось на неопределенный срок.
   По недовольным возгласам сидевших напротив родителей и их детей, оторвавшихся от чтения, я поняла, что они все-таки ждут этот же самолет, и что вероятно, для них тоже не нашлось лишних билетов на другие рейсы.
   Мне стало жаль эту семью, особенно детей, которые уже должны ложиться спать в предвкушении прихода Санта-Клауса, и подарков, которые они найдут утром под елкой. Но мальчики невозмутимо вернулись к чтению Библии, а их родители продолжили прерванную беседу.
  «Странная все-таки семья»,  - подумала я, прежде чем встать и направиться к автомату с кофе. Я моментально почувствовала чей-то взгляд, направленный мне спину. Этот взгляд был таким обжигающим, что я не выдержала и обернулась. Вот уж  не ожидала, что так на меня будет смотреть отец семейства.  Мы встретились глазами, но он не отвернулся, не постеснявшись даже жены. А жена, в отличие от любой нормальной жены не сказала ему ни слова упрека. Дети продолжали увлеченно читать.
   Я ускорила шаг и сама не заметила, как оказалась на улице. Кофе мне вдруг как-то сразу расхотелось. Я все еще чувствовала на себе этот взгляд, от которого мне стало не по себе. Но на свежем воздухе неприятное ощущение быстро прошло, и я вздохнула спокойно. Подумала, что неплохо было бы вернуться домой, принять горячий душ и лечь спать. Какой смысл торчать здесь и ждать рейс, который прилетит неизвестно когда, а может и вообще не прилетит?
  Но что-то меня удержало. Сама не знаю даже, что.
  Я совершила прогулку до ближайшего киоска и купила себе маленький подарок – игрушечного Санту. Будет потом хоть какое-то напоминание об этом не совсем обычном вечере. Когда я вернулась в здание аэропорта, на моих часах было двадцать пять одиннадцатого, а та странная семья исчезла. Наверное, отчаялись ждать и поехали домой, пока я ходила в киоск. Меня почему-то обрадовало, что они ушли, а в душе еще сохранился неприятный осадок от того пронзающего насквозь взгляда.
  Я вернулась на свое место и стала смотреть на постоянно меняющееся табло. Кто знает, может, скоро увижу на нем свой рейс. Снова подумала, что надо позвонить тете и выпросить у нее разрешение не прилетать, но так и не позвонила. Мне было хорошо в опустевшем аэропорту, тепло и уютно, даже лучше, чем было бы  дома. Может, потому что здесь я не чувствовала так остро свое одиночество.
  Говорят, что человек не должен быть один в Рождество, что это неправильно. Я, в общем-то, была с этим согласна, поэтому всегда ездила навестить тетю с дядей, повидать брата. Для меня это было своего рода обязанностью, я всегда думала, что просто так надо и все тут.  Иногда возникало желание провести Рождество с друзьями, но каждый раз звонила тетя, и я каждый раз машинально соглашалась. И у меня появлялось ощущение, что так и должно быть. Только на этот раз произошел какой-то сбой и все пошло не по плану. А может, это какой-то новый план?
  Я размышляла над этим, спокойно глядя в темноту за окном и на яркие огни посадочных полос, и расслабилась настолько, что даже подпрыгнула, когда почувствовала тот же обжигающий взгляд. На этот раз я обернулась не сразу, я ждала, что может он отвернется, и я смогу вздохнуть, но взгляд продолжал сверлить мои плечи. Господи, и о чем только думает его жена? Если бы мой муж так смотрел на других девушек, я бы…. Ну, даже не знаю, что бы я сделала, ведь я никогда не была замужем.
  Я постаралась оглянуться непринужденно и как бы случайно, но вряд ли у меня это получилось. Потому что, когда я увидела его одного, стоящего у автомата с кофе, без жены и детей, мое лицо приняло такое испуганное выражение, что он не мог этого не заметить. Я отвернулась.
  «Приехали, - подумала я. – Да он же просто маньяк».
  Сердце мое готово было выскочить, на табло мелькали цифры, а его взгляд все так же не отрывался от меня ни на секунду. Какая-то часть меня хотела вскочить с места, подойти к нему, и с возмущением высказать все, а другая часть, дрожащая и пищащая заикающимся голосом, советовала мне… советовала убежать куда-нибудь, спрятаться, чтобы только не было этого взгляда.  Я не долго думая послушала вторую часть себя и пошла в туалет, единственное место, где он меня не найдет. Смелая и решительная часть меня возражала, но она сразу заткнулась после того, как я прошла по залу, а он все это время не отрывался от меня.
  Но в туалете мне не стало лучше. Беспокойство только нарастало. Я представила, как выйду отсюда (ведь рано или поздно я все равно выйду), а он будет ждать меня у двери. Прямо как в пресловутом фильме ужасов. И тут меня поразила мысль еще более страшная. Мы ведь летим с ним в одном самолете!
  Вообще-то, я никогда не была параноиком. Но ведь раньше на меня никто так не смотрел! Так ведь и свихнуться не долго, не то что параноиком стать. С другой стороны – ну подумаешь, на меня посмотрел мужчина (кстати, довольно симпатичный, ну и что, что женатый), у которого, может, с супругой проблемы, а может он просто бабник, а жена к этому уже привыкла и не обращает внимания. Черт ее знает, эту семейную жизнь, как там у них все устроено. Но я уже не маленькая девочка, и могу отличать взгляд мужчины, которому просто понравилась моя фигура, от маниакального взгляда какого-то чокнутого извращенца.
  После долгих раздумий в туалете, я, наконец, успокоилась и решила, что бояться мне нечего. В конце концов, я в аэропорту, где полно охраны, а не где-нибудь на пустынной улице. Я решила, что к тете не полечу, а когда наступит утро, и этот псих улетит  ко всем чертям, вернусь домой. Во мне снова заговорила моя смелая и решительная половина, убедившая меня, наконец, выйти обратно в зал.
  Невозможно описать те радость и облегчение, которые я испытала, когда не увидела его там. И хотя у меня не было никаких гарантий, что он не появится снова, я все равно почувствовала себя вполне счастливый. Я уже почти дошла до своего места и почти села, когда в спину мне снова вонзился кол. Смелая и решительная половина вместо того чтобы успокоить меня, пропищала что-то невнятное и замолчала, а я осталась один на один со своим страхом. Что делает человек в непредвиденных ситуациях? Не знаю, что там делают другие, но я обычно совершаю всякие глупости. Как и в этот раз.
  Не оглядываясь (теперь-то я не сомневалась, что это он) я бросилась к выходу. Мне было наплевать, что обо мне подумают, что он догадается, что я заметила слежку. По дороге я думала лишь о том, куда он подевал своих бедных жену и детей? В голове моей вертелись страшные картины, которые никак не вязались со всей этой веселой предпраздничной суетой. Никогда не думала, что в канун Рождества буду бегать от маньяка.
  На улице было светло и тепло, снег падал огромными хлопьями, в общем, все как и полагается в такую ночь.  Люди сейчас ждут волшебного чуда, чего-то необычного и прекрасного, что может случиться только в эту ночь, а я как всегда отличилась. Убегаю от маньяка.
  Я обернулась и увидела то, в чем даже и не сомневалась. Он бежал за мной. Господи, ну и куда теперь?  Улицы такие пустынные, как раз будто специально созданные для убийцы и жертвы. И что меня только дернуло? Осталась бы себе сидеть в теплом аэропорту, где я была в безопасности.
- Подождите! – кричал он мне вслед.  – Постойте же!!!
  «Ишь чего захотел», - подумала я и побежала быстрее.
- Не бойтесь!!! Пожалуйста, остановитесь!
  Я решила добежать до круглосуточного супермаркета, который был неподалеку. Там всегда много людей, и там можно будет остановиться. Он продолжал что-то кричать и не отставал.
  Когда до крыльца магазина оставалось несколько шагов, я обернулась.  Он замахал руками.
- Пожалуйста, не бойтесь меня!
  Я поднялась на крыльцо и остановилась просто потому, что дальше бежать уже не могла. Задыхаясь, я смотрела на своего приближающегося убийцу.
  «Убийца» вдруг улыбнулся. Я совсем растерялась.
- Извините, что так напугал вас…. Сам знаю, что все это было довольно подозрительно, ну, то, как я на вас смотрел.
- Подозрительно! – взорвалась я.  – Да вы просто чокнутый!  Куда только смотрит ваша жена!
  Он рассмеялся.
- Вообще-то, она мне не жена. Но не вы первая так подумали. Особенно, когда мы путешествуем вместе с Майклом и Джорджем. Это ее сыновья. А она сама – моя сестра.
- А-а-а…, - протянула я. От этого пояснения мне легче не стало. – И где они сейчас?
- Я отвез их домой. Я должен был проводить их на самолет, но как видите, самолет не прилетел. Мы предупредили  Стэнли, её мужа, что она прилетит завтра утром. А пока они с детьми переночуют у меня. Жаль, конечно, что так получилось…
- Но я-то тут причем?
- Ах да… - Он снова рассмеялся. Нет, все-таки не похож он на убийцу-психопата. – Вы напомнили мне подругу детства.
- И поэтому вы так на меня пялились?!
- В общем-то, да. Но вы так на нее похожи….
  «Начинается, - подумала я. – Очередная сказка, чтобы ко мне приклеиться».
- И как же звали эту вашу подружку?
- Ее звали Мари, но я называл ее Малыш…. Она и вправду была очень маленького роста, особенно по сравнению со мной. Последний раз мы виделись, когда мне было пятнадцать, а ей тринадцать…
- Кристи? Это ты, что ли? – я еле удержалась на ногах.
 Он вытаращил глаза.
- А ты действительно Мари?!
 Я кивнула, сама не до конца веря в случившееся, и мы рассмеялись, окончательно узнав друг друга. Это действительно был тот мальчик Крис из соседнего дома, с которым мы дружили, пока они с родителями не переехали.
- А ты все такой же костлявый, - сказала я.
- А  ты такая же маленькая… Но вообще-то ты сильно изменилась.
  Я улыбнулась.
- Ты тоже.
- А здорово я тебя напугал, а? Как ты драпанула из аэропорта!
  Мне стало дико стыдно.
- Нечего было так на меня смотреть!
- Говорю же, я только пытался определить, ты это или не ты, а подойти не решался… Кстати, с Рождеством, малыш!
- И тебя с Рождеством.
- Куда это ты собралась лететь?
- К тете. Помнишь ее?
- О, еще бы! – он помолчал. -  А ты действительно хочешь к ней лететь?
- Даже если бы и хотела, мой самолет-то не прилетел.
- Тогда может, к нам пойдешь? Если, конечно, у тебя нет других планов….
- Нет, но…
- Вот и отлично! – я еще не успела ничего толком сказать, как он уже схватил меня под руку и стащил с крыльца. – Тебе понравится моя сестра.  Ты ведь ее не помнишь?
- Плохо. Она тогда уже училась в институте….
- Да, точно. Вы редко виделись. Но это не важно. За одно познакомишься с Майклом и Джорджем, они такие классные ребята.
- Не думаю, что твоей жене, если она у тебя есть, все это понравится…   
- Это был очень тонкий намек… - он улыбнулся. – Но я не женат. У меня даже подружки нет. Была вот одна, но последний раз я ее видел в пятнадцать лет…





2008 год