ПСИХ!

Современный мир так жесток, и ритм жизни в нем настолько неистов, что доконает в конец нервы даже таким спокойным людям, как Пал Палыч, серый, неприметный работник, каких миллионы, такой же серой, как он, неприметной конторы, каких десятки тысяч в нашей стране непонятно за каким чертом расположено.

Нервы они же такие: сперва держаться, терпят все эти маленькие уколы действительности, а потом истощаются и в один поганый момент жизни, от самого микроскопического колебания рвутся, и человек уже не человек, а лопнувшая от перегрузки стропа, ушибающая любого, рядом стоящего не потому, что тот не нравится ей, а просто потому что тот оказался рядом. Так и наш Пал Палыч, смиренный, казалось бы, сотрудник, копил в себе, копил все маленькие уколы действительности, неудачи и трамвайные неприятности, а в один прекрасный момент после Серьезного разговора с начальством, наливал себе трясущимися руками кофе, да и наткнулся на Фриду Семеновну, кассиршу с химической завивкой и золотым зубом, облился весь раскаленным кофе - и тут клацнуло что-то в нем! Заорал наш Пал Палыч, как бешеный, побагровел весь и каааак даст Фриде Семеновне по роже, прямо по зубу ее золотому! Та упала, квадратная, как шкаф. Пал Палыч пошел, рыча, к своему рабочему столу, по дороге пнув несчастный ксерокс, от чего тот от такого перепугу выплюнул из себя застрявший снимок чьей-то задницы, а Пал Палыч залез под свой стол, обнял коленки и начал качаться из стороны в сторону и плакать, скрипя зубами.

Вызвали Пал Палычу скорую. Приехал врач с бровями и чемоданом, и констатировал у Пал Палыча нервный срыв. Дал тот Пал Палычу горсть таблеток и увезли его на скорой, ослабшего и с пустым невидящим взором.

Настоятельно рекомендовали врачи нашему герою полежать месяцок в стационаре, подлечить нервы, а то это ж дело нешуточное, так или убить кого можно сгоряча, а то и самому помереть не дай Бог.


Дали Пал Палычу больничный, полежал он в клинике, попил таблеточек, да бульонов лекарственных попил и вернулся на службу розовый, спокойный и даже веселый слегка, хотя раньше как-то все время замкнут был. Но серые, неприметные конторы потому серы и неприметны, что в них случается всегда только что-то серое и неприметное. Сломался ксерокс, унитаз засорился, уборщица напилась и пьяная полы по-матершиному мыла - уже событие о котором будут вспоминать за обедом неделю (про уборщицу так и целых три!), оно станет объектом шуток, опасений, домыслов, версий, слухов и у раньше плохо знакомых людей появятся общие темы для бесед, которые так сплачивают коллектив. Событие же с Пал Палычем – событие не просто огромного, а даже вселенского масштаба для информационного болота в котором пребывали сотрудники! В отделении для особо буйных наш инцидент забылся бы уже через два часа, но для коллектива нашего офиса Пал Палыч был темой номер один в курилке и все свидетели произошедшего долго смаковали каждую увиденную подробность, добавляя к ней что-то свое! И вот он вернулся! Чего ждать от этого невротика? Что он еще выкинет? Накинется на тебя вдруг - да и перегрызет сонную артерию! Или изобьет вдруг настольной лампой?! Страшно!

Наш Пал Палыч сразу почувствовал, что смотрят на него как-то косо, сторонятся его, а в узких коридорах завидев, некоторые даже разворачиваются в обратную сторону и ускоряют шаг. За каждым движением Пал Палыча пристально наблюдали. «Смотрите-ка: карандаш точит с каким видом! Форменный ведь психопат! Так вот подойдешь к нему, а он тебе его НА в глаз!» - шептались работники офиса. Наливая кофе у злополучного автомата, Пал Палыч чувствовал на себе испуганные взгляды шепчущихся коллег: «Опять кофе пьет! От кофе у него крыша и поехала! Тогда Фриду Семеновну до полусмерти излупцевал за пролитый стаканчик кофе» - а Фрида Семеновна давно уже денег наворовала, уволилась быстренько, спилась и сейчас в переходе услуги свои предлагает. Зуб от того удара у нее только немножко расшатался, благодаря чему она могла его в новой своей жизни благополучно вырвать и продать одному армянину за бутылку поддельного коньяка.

В столовой Пал Палыч сидел за отдельным столиком. Наш герой и раньше не был душой компании, но если бы он к кому подсел – никто б и внимания не обратил, сейчас же, садясь к кому-нибудь, его сотрапезники замолкали, некоторые начинали дрожать, быстро, давясь и обжигая рот, доедали все и ретировались, оглядываясь и спотыкаясь.

Пал Палыч думал про себя: «Ты запятнал свою репутацию, этих людей вполне можно понять – они напуганы. Будь общительнее, доброжелательнее и люди к тебе потянутся» - но Пал Палыч глубоко заблуждался. Его персона, а точнее созданный о ней миф так сплотил этих людей, так был им нужен, что разорвать мифический кокон было уже невозможно – только задохнуться в нем, как в гробу, умертвив реального Пал Палыча и оставив людям их любимый вымысел. Своей новой, дружелюбной манерой улыбаться всем подряд, наш герой вызвал в коллективе еще больший ужас. «Боже, он точно что-то замыслил! Видали какая этого психа дьявольская улыбка! Кошмар он нас всех перестреляет однажды! Да поможет нам всем Господь!» - так примерно восклицали особо нервные.

Наш несчастный уловил и это настроение, заметив, как бледнеют люди при виде его улыбки и решил: «Нет, надо просто объяснить всем ситуацию. Они просто не понимают, придумали себе черти что какое-то, а по отдельности с ними заговариваешь так они и не слышат ничего, а только потом обливаются и прикрывают лицо папкой, будто я их бить буду. Нет, надо расставить все точки!». И однажды, в столовой он встал на стул и сказал: «Господа, позвольте минуточку вашего внимания, пожалуйста! Спасибо, - Пал Палыч долго учил эту речь. – Я заметил, что после моего возвращения из неврологической клиники, я подчеркиваю: неврологической, а не психиатрической, как путают некоторые, ваше отношение ко мне резко изменилось. Вы сторонитесь меня, как чумного. Скажу вам, что инцидент с Фридой Семеновной всего лишь нервный срыв. Я был в секундном состоянии аффекта и не контролировал себя. Врачи определили всего лишь нервный срыв, который, замечу, может случиться с каждым! Я совсем не агрессивный псих, как вы думаете, я такой же, как и вы адекватный, здравомыслящий, НОРМАЛЬНЫЙ человек. Благодарю за внимание» - спустился со стула и ушел, страшно волнуясь.

Реакция коллектива была естественно: «Все они так говорят! Псих он, самой настоящей формации! Помните, как он кофе наливал-то! Помните, как он улыбался-то! А помните, как карандаш точил, а глаза какие! Бешеные!» - и еще тысяча мелочей, из которых можно любого выставить психом и Чикатилой. Ну и само-собой разумеется, дошла вся эта паника и до ушей начальства. А начальство оно такое ведь, ему всякие смутьяны не нужны и если у человека есть задатки к срыву трудовой деятельности, не важно, каким образом: будь-то спаивание коллектива или напротив, расстрел его же из пистолета – оного смутьяна надо срочно нейтрализовать.

Вызвало начальство специальную скорую, пришел врач, лысый, с усами и тремя дюжими санитарами, описало начальство ему все симптомы: «Так и так, - говорит, - карандаши вот так вот точит, по сторонам смотрит, кофе пьет, глаза во, ходит чего-то, а недавно вообще сказал, что он не псих!». «Понятно, понятно, - говорит врач из-под усов, - наш клиент, определенно» - и пошел с санитарами к Пал Палычу. Пал Палыч отбиваться начал, кричать: «Помогите! Пустите, суки, я нормальный! Бе-бе-бе! Пфу-пфу-пфу!», но его придушили, воткнули в шею иголку и вынесли под мышкой, как свернутый половик.

Когда он пришел в себя, то, естественно, начал кричать: «Эй, я нормальный! Выпустите меня!» - пришли санитары и снова что-то вкололи в шею. Он потом опять проснулся, опять начал кричать, что он нормальный, опять пришли санитары и вкололи что-то в шею – успокоился. Работа такая у людей. Там в дурдомах все такие «нормальные», пойди тут разбери кто настоящий, а кто нет! Сейчас Пал Палыч мирно сидит, смотрит на свои ноги и только иногда почешется или кашлянет, но это редко и сразу пресекается санитарами. И если вы спросите у него: нормальный он или нет, он ответит: «Нет, что вы. Я псих и меня нужно лечить. Потому что люди же так решили, им же виднее людям-то, кто псих, а кто нет» - и Пал Палыч абсолютно прав, очевидно, что на пользу идет ему лечение, глядишь и выйдет из больницы здоровым человеком.