Тьма есть, пока нет света

Когда родилась моя Весна, я бережно оберегал и заботливо оберегал её, вкладывая в это всю свою нежность и любовь.Как и всё живое, моя Весна росла прекрасной и чувственной, преисполненная красоты и очарования.
И мы с Весной безмерно любили друг – друга, и это не мешало нам любить и весь окружающий мир.У Весны было очень добродушное сердце и с каждой минутой моего прибывания с ней и моё сердне становилось всё добрее.
Когда мы с Весной разговаривали по душам, дни наши обретали крылья и сноведения обвивали наши ночи, потому что Печаль говорила ярким языко и мой язык становился рядом с нею ярче.
А когда мы с Весною пели, соседи усаживались у наших окон с целью послушать нас, потому что наши песни были глубокими как море и тексты песен были полны приятных воспоминаний.
Идя вместе с Весной шли по людным площадям, люди провожали нас нежным взглядом и шептали вслед самые ласковые слова.А иной раз посматривали на нас завистливыми глазами, потому что Весна была благородка и я гордился ею.
Но моя Весна умерла, как умирает всё живое на этой планете, и оставила меня наедине со своими мыслями и раздумьями.И впредь, когда я говорю, слова свинцом падают с уст.Когда я пою, соседи не желают слушать моих песен.А идя по улице, иной раз никто даже не оборачивается мне в след.И лишь во сне я способен слышать, как кто – то сочувственно шепчет :
- Глядите, вот лежит человек, чья Весна умерла. – и только сие слова я слышал последующие шесть месяцев.
…А когда родилась моя Зима…
А когда родилась моя Зима, я торжественно взял её на руки и, войдя на кровлю дома, вскричал:
- Приходите, соседи, посмотрите, какая чудесная Зима родилась у меня!Приходите, люди добрые, поглядите, как она беззаботно отдаёт приятным холодком и смеётся, при падении снежинок с неба!
Но,  к моему же великому изумлению ни один из соседей не возжелал взглянуть на мою Зиму.Три месяца подряд каждый день я всходил на кровлю дома и возвещал рождение Зимы, однако никто так и не внимал моим словам.Так мы и жили, я и Зима, в полном одиночестве, и никому не было до нас дела.
И вот лицо Зимы сделалось куда бледнее, чем оно было ранее, потому что никто другое сердце кроме моего не восторгалось её очарованием и ничьи другие губы не касались поцелуем её губ.
И вот моя Зима умерла – не вынесла одиночества.
И теперь я лишь тогда вспоминаю умершую Зиму, когда вспомнинаю умершую Весну.Но память – это осенний лист, который, прошелестев на ветру, умолкает навсегда.