Так рождаются горькие мысли, отягчённые тихой печа

Как рождаются горькие мысли, отягчённые тихой печалью? А глаза порождают влагу, так похожую на синее море?  Сердце жмёт сострадание к людям и животным, не нужным прохожим. Безразличие падает в ноги, растворяясь в массе народа, что спешит по делам и не очень, отражаясь в грязных витринах.

Город движется и гомонится, убивая своим откровеньем, тех, кто хочет найти ответы, на людское глухое бессилье пред зеркальными стенами жизни и такими чужими глазами, что проходят бесчувственно мимо. Мимо боли бомжа и котёнка, закрывая ранимую душу жёстким панцирем отчуждения. Чтоб не думать о том, что возможно и с ними такое случится. Закрываясь в уютных квартирках от того, кто охотится ночью на людские страхи и глупость, порождённые подсознаньем.

Ложь и правда, разлитые в массы, призывают бояться друг друга, и соседа, и даже друга. И не верить просящему взгляду старушки, что сидит, протянувши ладошку, на холодных ступенях церквушки, поглощающей тех, кто верит, но гадливо стремится в двери, чтобы вымолить там прощенье.

Так мы сами рождаем бездушье, оступившись на собственном горе, наступив на кривые грабли, что бьют и по лбу, и по сердцу, вызывая тягучую злобу. Обижаясь на мир отрешённый, что взирает на смерть отстраненно.