Твой Крошечный Эйнштейн

Как Незнайка сочинял стихи. Осторожно, плагиат!

Сцена 1.

Когда из "Незнайки" не вышло прозаика, он захотел заделаться поэтом. К счастью, на чердаке соседнего дома по улице Панталончиков поселились бездомные братья Пегаса. С ними-то и решил породниться "Незнайка". Прихватив с собой роскошную бутылку из-под коньяка Courvoisier дизайна Interbrand с самогоном "Первач" собственного производства, будущий поэт не без труда взобрался на Парнас по пожарной лестнице. Больше всего он опасался грохнуть пойло. О том, что его талант мог погибнуть, так и не раскрывшись, - "Незнайка" не задумывался. Но вниз - на всякий случай - не смотрел. Как ни странно, ожидания будущего стихоплета не подтвердились: на чердаке было тихо, светло, достаточно чисто и вполне уютно. "Незнайка" обошел поэтическое логово, но никого не обнаружил. Кроме куколки бабочки, примостившейся на пустом граненом стакане, единственном на столе.

- Поэ-э-э-э-ты,- тихонько позвал "Незнайка", но никто не отозвался. - Поэ-э-э-э-э-э-э-э-эты! - страждущий научиться писать стихи - осмелел. - Кто-нибудь хочет выпить?

"Незнайка" решительно выставил на стол бутылку, надеясь вызвать интерес к своему присутствию столь неблагочестивым способом. И не ошибся. Из-под кровати в углу показалась чья-то голова.

- Вы что-то хотели? - голова оценивающе посмотрела на пойло.
- Да, я хочу Вас угостить. Не возражаете?
- Только меня? - поинтересовалась голова.
- А что - есть кто-то еще?

В ответ голова пожала плечами: "Незнайка" заметил как шевельнулась простынь.

- Одну минуту. Простите, как Вас эм-м-м?..
- "Незнайка".
- Очень приятно, - кивнула голова и не то представилась, не то обозвалась, - Кривой! Я сейчас.

Голова исчезла. "Незнайка" с любопытством прислушался к странной возне под кроватью, но понять - что там происходит было невозможно. Наконец голова вылезла снова и вытянула следом за собой худого человечка. Человечек встал, отряхнулся от пыли, галантно поправил шейный платок стильной грязно-розовой расцветки, вытянулся и кивнул. "Незнайка" понял, что голова - представилась: одно плечо у человечка было заметно выше другого.

- Присаживайтесь, - Кривой пододвинул к столу стул покрепче.
- А почему Вы спите под кроватью? - поинтересовался "Незнайка".
- Лучше бы спросили почему я - Кривой!
- Простите, Вам ведь в Вашем положении на полу спать - полезнее. - "Незнайке" было неудобно за свою неделикатность. Чтобы сгладить неловкость, он поспешил откупорить бутылку.
- О, Courvoisier! - заметно подобрел Кривой.
- Ну что Вы, первач.
- Первач? - Кривой разочарованно наклонился и без былого азарта поводил носом над горлышком, - ну-ка, плесните чуток?

"Незнайка" осторожно, чтобы не сбить куколку, придвинул граненый стакан Кривому и плеснул грамм пятьдесят, на пробу. Кривой ухватил стакан длиннющими, музыкальными пальцами, смешно зажмурился, резко опрокинул в себя "Незнайкино" пойло и вернул стакан на прежнее место. Куколка не пострадала. Затем он смешно пошмыгал носом, словно принюхиваясь, и открыл глаза. И вдруг "Незнайка" отчетливо увидел, что плечи Кривого выпрямились и равноправное положение, как и положено, - чуть ниже головы.

- А почему Вы - Кривой? - не удержался "Незнайка" от вопроса.
- Жизнь скривила, - хмыкнул Кривой.
- Ну и как Вам?

Кривой задумался: влажный взгляд цепко впился в "Незнайку", придирчиво пересчитав пуговицы на оранжевом смокинге гостя. Наконец, он сжалился над ожидавшим приговора "юным стиходелом" и лаконично поделился впечатлениями:

- Бродило*!
(*Бродильный привкус, не слишком приятный и по запаху напоминающий витамин B1, проявляется в вине в результате разложения дрожжей, которое имеет место, когда вино вызревает на осадке. словарь дегустатора)

- Простите? - вежливо уточнил "Незнайка".

- Вяло**. - отрезал Кривой, давая понять, что продолжать не намерен.
(**Вялость и вялый —  характеристика вин, обладающих недостаточным содержанием кислоты при нормальном содержании дубильных веществ и сахара.словарь дегустатора)

"Незнайка" склонился к стакану, шумно вдохнул послевкусие и поинтересовался на выдохе:

- Вердикт будет?

Кривой покачал головой, встал и, отойдя от стола, плюхнулся на кровать, не снимая ботинок.

- А почему Вы спите под кроватью?
- Я там не сплю, - отозвался Кривой. - Я скрываюсь. От цензуры.

"Незнайка" с опасением взглянул в окно. Через мгновение раздалось сладкое похрапывание Кривого. "Незнайка" загрустил, не зная что ему делать, и принялся бесцеремонно разглядывать куколку.

Сцена 2.

По форме куколка напоминала коричневую, блестящую пулю. "Незнайку" удивило, что в качестве "кормового источника", она избрала граненый стакан. Особенно, если учесть, что висит-то она на нем все равно вниз головой? Прикрепившись к поверхности шелковым пояском. И никакой маскировки!

- Нравится? - "Незнайка" не заметил, как на чердаке возник еще один его законный обитатель. - Ванина Ванини*.
(*новелла — «Ванина Ванини» (1829)Автор: Стенда;ль (настоящее имя и фамилия Мари-Анри Бейль; фр. Marie-Henri Beyle, псевдоним Stendhal)

- "Незнайка", - закивал "Незнайка" в знак согласия чудаковатому "пришельцу".
- Римская аристократка, между прочим - многозначительно потряс пальцем в воздухе ценитель прекрасного и протянул "Незнайке" руку. - Будем знакомы, Стендаль. Плесните-ка, что там у Вас?
- Так это она - Ванина Ванини? - восхитился "Незнайка", кивнув на куколку. - А почему Стендаль?

Кривой заворочался и недовольно пробурчал:

- Про "синдром Стендаля"** слыхали? «Когда я выходил из церкви Святого Креста, у меня забилось сердце, мне показалось, что иссяк источник жизни, я шел, боясь рухнуть на землю…
…Я видел шедевры искусства, порожденные энергией страсти, после чего все стало бессмысленным, маленьким, ограниченным, так, когда ветер страстей перестает надувать паруса, которые толкают вперед человеческую душу, тогда она становится лишенной страстей, а значит, пороков и добродетелей…»*

(** Синдром получил название по имени французского писателя XIX века Стендаля, описавшего в книге «Неаполь и Флоренция: путешествие из Милана в Реджио» свои ощущения во время визита в 1817 году во Флоренцию. Симптомы: Впервые диагноз был поставлен в 1982 году. Чаще всего кризис наступает во время визита в один из 50 музеев Флоренции, колыбели Ренессанса. Внезапно посетитель оказывается поражен глубиной чувств, которые художник вложил в свое произведение. При этом он необычайно остро воспринимает все эмоции, как бы переносясь в пространство изображения. Реакции жертв синдрома различны, вплоть до истерии или попыток разрушить картину. Несмотря на относительную редкость синдрома, охранников музеев Флоренции учат, как вести себя с жертвами синдрома.Термин часто используется для описания реакции слушателей на музыку периода романтизма. Вики.)

"Незнайка" вслушивался в бормотание Кривого и с восхищением разглядывал Стендаля.

- Стендаль - наш критик. Стишками он, конечно, тоже не прочь побаловаться, но "истерить" по поводу поэтического "романтизма" ему нравится гораздо больше.

Кривой притих также неожиданно, как и заворочался. Стендаль многозначительно кивнул на бутылку, словно представившись самому Courvoisier.

- Первач, - попытался прервать ненужные церемонии "Незнайка".
- Я - понял. Угощайте.

С замиранием сердца "Незнайка" наполнил все тот же стакан с куколкой. За неимением другого, разумеется. Стендаль придвинул к себе стакан и принялся над ним колдовать. У "Незнайки" побежали мурашки по коже, и он зажмурился от удовольствия, напрочь забыв о прозвучавшем ранее отзыве Кривого.

- Ну и что Вы здесь намесили, уважаемый?!

"Незнайка" кубарем скатился с пригорка славы Стендаля и виновато взглянул на месеье.

- Дважды - не повторяю, - угрожающе нахмурился Стендаль.
- Ах, да, простите, залепетал "Незнайка", - мех***, ваниль**** и абрикос*****!

(***Мех —  оттенок аромата, присущий хорошо вызревшим красным винам и входящий в группу животных ароматов.
****Ваниль —  один из основных ароматов, присутствующий в букете многих белых и красных вин. Естественным путем проникает в вино из древесных частей виноградной кисти или из древесины дубовых бочек.
*****Абрикос —  ароматическая характеристика некоторых белых вин, в частности производимых в долине Роны из спелого винограда сорта Вионье.)

- Тьфу ты! - сплюнул Стендаль, пытаясь извлечь невидимый волосок изо рта. - Ну и где же какос?
- Кокос? В этом букете******?

(******Букет —  в разговорной речи этим словом обозначают совокупность ароматических характеристик зрелого вина в той мере, в какой они представляют собой однородное и гармоничное целое. В букете различные нюансы ароматов сменяют один другой или накладываются один на другой, в результате чего возникает изысканный и приятный ансамбль.)

- Именно! - возмутился Стендаль.
- Но помилуйте, зачем он здесь? - попытался возвразить "Незнайка".
- Кривой, он еще спрашивает! Объясни ему, что кокос здесь крайне необходим для ТОЧНОЙ рифмы!
- Именно так, месье, - отозвался Кривой: мех, ваниль, абрикос и конечно же - кокос!

Стендаль плюнул в недопитое пойло, вскочил из-за стола и, выразительно размахивая руками, выскочил в чердачное окно. Тишину чердака растоптал удаляющийся грохот тяжелых ботинок критика, спасающегося бегством от угощения незадачливого "мехоносца". "Как дождь - по крыше, но в микроскоп", - подумал  обескураженный "Незнайка" и поклялся себе, что никогда не будет выставляться в музеях Флоренции. Никогда! Даже, если предложение будет исходить от самого мэр Флоренции Маттео Ренци. А что? Предложил же он завершить недостроенную Микеланджело церковь Сан-Лоренцо в историческом центре города?! Чтобы успокоить "Незнайку", Кривой опять пробурчал:

- Главное достоинство языка - в ясности.*******

(******* Цитата Стендаля)

- Угу, - покорно кивнул "Незнайка" и взглянул на куколку, пытаясь обрести поддержку.


Сцена 3.

"Незнайка" попытался представить последние мгновения гусеницы. Вот она взбирается на стакан, обреченно в него заглядывает, обнаруживает пустоту и разворачивается, чтобы покинуть сие пристанище не солоно хлебавши. И вдруг сбрасывает кожу и превращается в куколку. Ее крошечные ножки и крылья не прилегают к туловищу слишком плотно, а наружная оболочка так тонка и прозрачна, что при желании конечности можно отогнуть.Но вот кутикула затвердевает и крылышки приклеиваются к телу. Куколка все еще напоминает гусеницу. Однако, присмотревшись внимательно, можно заметить признаки довольно взрослой особи: зачатки крыльев, брюшки, контуры головы, хоботка и даже усиков!

Неожиданно "Незнайке" стало плохо видны признаки "кукольной взрослости". Он поднял голову и обнаружил, что на подоконнике сидит охренительная девица. Яркая, дерзкая, харизматичная, уверенная в себе. Поэт не выдержал, отвлекся от пули, которой собирался застрелиться, и залюбовался.

- Здравствуй, - мягко пропела птичка с подоконника и вызывающе добавила. - Те!
- Кривой, Кривой, проснитесь и немедленно представьте меня этой даме. Вы знакомы?
- Ах, оставьте, милейший. Я - Траур.
- Какое прекрасное имя! Вы - поэтесса?
- Что-то вроде того.
- А что Вы пишете? Что-то траурное? Вы, наверное, что-то пережили?
- "Неприятность эту мы переживем!"(с) А пишу я - пародии.
- Пародии? - удивился "Незнайка. - На что?
- На все. На дождь. На снег. На утро. На васильки. На закат. Но больше всего - на любовь.
- Траурная любовь? Звучит красиво.
- Ага. - Траур перекинула стройные ноги через подоконник, приобщаясь к чердачному обществу.
- Вот, не изволите ли отведать? Первач. - "Незнайка" покраснел, почувствовав себя в роли спаивающего Незнакомку.
- Далеко Вам до Блока! - захохотала Траур и ухватилась за стакан.
- Постойте, в него плюнули!
- Да? - Траур взглянула на почти полную бутылку. - А кого сюда угораздило?
- Стендаль отведал-с.
- Ах, Стендаль в Вас харкнул? Так Вам - почитайте - повезло, батенька!

Траур залпом вымахала стакан. Куколка не пострадала.

- Слушай, дружок, а давай повторим? Имею я право на личное мнение?

Сгорая от любопытства, "Незнайка" наполнил стакан до краев. Траур лихо его опустошила, вернула пустую тару "автомату-раздатчику" и направилась в сторону Кривого.

- Кривой, тебе понравилось пойло уважаемого "Незнайки"?
- Отстань! Тебе-то какое дело?
- А ты скажи - и дрыхни дальше.
- Не скажу.

"Незнайка" вмешался:

- Кривому не понравилось.
- С чего это Вы взяли?, - Кривой подскочил и пронзил "Незнайку" негодующим взглядом. - Что это вы  себе позволяете, милейший?
- Так, это... я... Вы...
- Гы-гы, не спорьте, мальчики. Лично мое мнение - таково.

"Незнайка" вытянулся по стойке смирно, готовый отправиться за Труар и на бой, и на смерть и к чертовой матери: куда пошлет.

- Жареного* не хватает!

(*Жареное —  особый оттенок некоторых ароматов. В ряде марочных красных вин присутствует аромат «поджаренного хлеба»; в лучших белых винах на стадии начала восстановительных процессов, идущих после розлива в бутылки, появляется аромат «жареного миндаля».)

- Жареного? Да ты что, мать! - Кривой не на шутку рассвирипел. - На кой ляд здесь жареное? С чем ты будешь его рифмовать?

- Жареное? М-м-м... Да вот, хотя бы с пареным.

- С чем это - с "пареным"?

- А что? Сначала зажарить, а потом запарить. Можно наоборот. С фактами!

- С какими еще фактами, ты что - ряхнулась что ли?

- А что это Вы мне так грубите, Кривой? И что о нас подумает "Незнайка"?

- А я - чихать хотел, что он о нас подумает. Никогда не суйте в свой компот - жареных фактов, "Незнайка". А уж пареных - тем более. Запомнили?

"Незнайка" кивнул, соглашаясь.

- Да что Вы слушаете этого труса? - двинулась в бой Траур. - Замачивайте, парьте и жарьте! Главное, интрига.

- Простите, - попытался уточнить "Незнайка", - а в стихах разве важна интрига?

- О-о-о! Вы ничего не понимаете, "Незнайка". Интрига в стихах - это самое важное.

- Хрен с Вами, - согласился Кривой. - Только уж тогда и про дымок** не забудьте.

(**Дымок —  аромат, напоминающий запах печной золы. Почти постоянная характеристика лучших красных вин, вырабатываемых в районе Песак-Леоньян, и некоторых марочных вин района Кот де Нюи.)

"Незнайка" вздохнул и попытался улыбнуться. В знак примирения сторон. Неожиданно, ему показалось, что куколка шевельнулась. "Незнайка" присмотрелся - нет, правда, шевельнулась. Он, было, хотел привлечь внимание своих собеседников, но обнаружил, что Кривой и Траур - обнимаются. Ничуть не чураясь присутствия "Незнайки" и бывшей гусеницы. Помешать этим двоим слиться в единое мнение "Незнайка" не решился. И тогда он снова стал наблюдать за куколкой. Размышляя о том, что бы зажарить для следующего "первача"...


Сцена 4.

Сколько же ты уже здесь живешь? "Незнайка" пытался определить возраст куколки по ее цвету. Насколько он помнил, первые несколько часов куколка - бесцветна. Затем на ней появляется рисунок. Вот она - с виду неподвижная - легонько пошевеливает брюшком. Вообще-то, она никогда ничего не ест, но дышит. Расходует запасы, которые заботливо заготовила для нее гусеница. И поскольку бабочка сильно отличается от гусеницы, куколка - не что иное, как переходный возраст - подросток. Именно в этот период происходит коренная перестройка ее анатомии.

- Кривой, "Незнайка" еще здесь?

За окном раздался шепот Стендаля, но самого критика было не видно. Наверное, он прятался, - догадался "Незнайка". Но зачем ему это было нужно - он не понял.

- Отвали от меня, я - в Трауре, - отозвался Кривой.
- Пойло допили? - уточнил Стендаль.
- Я еще здесь, - отрапортовал "Незнайка". Пойла еще немного есть.

Стендаль деловито втиснулся в окно и пояснил:

- За "слонами" в очереди стоял, - и водрузил на стол пачку чая.
- Счастье ты мое, "бергамотовое", пойло ты мое "бегемотовое", - принялась нашептывать в Кривого Траур.
- Нельзя, мать твою, рифмовать одни и те же части речи! - заявил Стендаль и полез под стол, разыскивать чайник.
- Бегемот ты мой "бергамотовый", бегемот ты мой "бормоглотовый"! - отпарировала Траур.
- Куда ни шло. Но чай был только со слонами. А части речи-то все равно одинаковые.
- Мечтать не запретит ни одна действительность! - провозгласила Траур.

Стендаль вскипятил повидавший виды чайник с погнутым, видимо, от любопытства, носиком. Он заварил "слонов" в поллитровой банке и пошел по углам - собирать чашки.

- Странная у Вас здесь атмосфера, - признался "Незнайка".
- А что тебе не так, соколик? - прощебетала Траур?
- Не знаю, как-то не в своей тарелке.
- Хе-хе, - проскрипел Кривой. - Ничего, привыкнешь. Сейчас тебя Стендаль-то просвятит. Поумнеешь - мало не покажется.
- Поскорей бы, - покорился "Незнайка".

Стендаль расставил чашки по столу, сдвинул стулья, извлек из кармана горсть слипшихся карамелек без фантиков, пристроил их на крышку от банки и принялся разливать чай. Затем он плеснул в свой чай "первача", размешал единственной - на всех раздобытой - чайной ложкой "душевный бальзам Незнайки" и принялся вдыхать случившийся аромат. Лицо его ничего не выражало. "Незнайку" это обеспокоило.

- Понимаешь, братан скучно! Тускло как-то. Слушай, был бы ты "фурцевой", я бы отвесил тебе "отлично" и выдал бы направление в Литературный институт. Но ты же "Незнайка"! Для тебя - это полный тухляк. Вот скажи мне, только честно, - ты когда-нибудь читал Бродского?

- Бродского? - "Незнайка" попытался припомнить что-нибудь из уважаемого Б, но ничего, кроме цитат его "внучки", на ум так сразу не пришло.

- А зря. Бродского нужно читать. Регулярно. И вообще читать нужно регулярно. Желательно, регулярней, чем писать. Вот ты, "Незнайка" регулярно читаешь?

- Не очень. - признался "Незнайка". - Но я стараюсь.

- Старайся. Но незнание - от ответственности не освобождает.

- Согласен! - вмешался Кривой и сразу же обратился к Трауру, - Повторим?

- А тем не менее, Бродский советовал постоянно расширять свой словарный запас. Понимаешь? - Стендаль хлебнул чайку, почмокал, повозил языком по небу, отскребывая что-то невидимое. - Не та пыльца!

"Незнайка" расстроился, но не отчаялся.

- Скажите, Стендаль, а можно я сейчас пойду домой и замешу - другое пойло?
- Нужно, "Незнайка".
- А когда оно будет готово - тащи на пробу, договорились? - пролепетала Траур.
- Договорились.

"Незнайка", не притронувшись к "слонам", направился к выходу.

- Погоди. - притормозил Стендаль. - На вот, карамельку возьми. Мятную*. Бросишь ее в свой коктейль. Все, иди. Надоел ты уже.

(*Мята —  известны два оттенка мятного аромата: аромат мяты перечной и аромат свежей мяты. В небольшой степени данные ароматы присутствует в некоторых белых винах, представляя прохладную и бодрящую компоненту их букета.)

"Незнайка" поблагодарил, попрощался и бросился домой - составлять сочный аромат, читать Бродского, искать точные рифмы и скучать по куколке...

ЭПИЛОГ

Преобразования в фазе куколки начинаются с распада органов гусеницы. Жидкая масса, наверняка не слишком-то приятная на вид, обогащена продуктами распада крови. Процесс распада захватывает пищеварительную систему и мышцы. Так вот, оказывается, почему куколка неподвижна? Наконец, образуются органы взрослой бабочки. Обычно развитие насекомого в куколке продолжается две-три недели. Но в неблагоприятных условиях процесс затягивается.

За сутки до выхода бабочки маслянисто-прозрачная оболочка куколки позволяет разглядеть даже цвет крыльев. Созревшее насекомое движется, куколка лопается, бабочка выползает наружу. Сначала появляются ноги, затем усы, голова, лепесточки—крылья. Мышцы бабочки накачивают жидкость — кровь из раздутого туловища — в жилки крыльев, приобретающих величину и форму. В течении часа бабочка ритмично раскрывает и закрывает крылья, постепенно замедляя движение. Остановившись, какое-то время бабочка сушит крылья. И только когда они окрепнут, она сможет полететь.

А еще я люблю тебя, а на улице идет дождь и время... (Хулио Кортасар)

Я песчинка из горстки внутри стеклянного сосуда на неловкой подставке.
Чья невидимая рука переворачивает его, задавая направление?
Так мне удается попасть в поток времени.
Здесь я встречаю тебя и тебя здесь теряю -
важно успеть коснуться хотя бы мгновением.
Только теперь осознала: ты и я - так похожи - песчинки.
 
Выхватываю тебя взглядом из горсти песка
и вижу удивительную, все еще детскую улыбку.
Она не мне,  она - всем, кто теперь тебя видит.
Но это неважно. Улыбка - свет.
Маяк для осторожных, расчетливых педантов;
керосинка - для отчаянных, все еще  крылатых безумцев.

Всякий раз, когда кто-то переворачивает стеклянную бесконечность,
я устремляюсь в бездну с одной единственной целью - успеть повторить твой путь.
Во мраке - ты-я-мы-просто-песчинки -
погружаемся в суматоху, впадаем в панику, летим в тартарары.
Обреченные не видеть друг друга, - стремимся в пустоту,
надеясь на чудо, что стеклянная бесконечность не разлетится вдребезги.

Я люблю все твое: грусть, равнодушие, тоску...
Всякий раз отважно пытаюсь повторить твой странный путь - в бездну:
Хочется знать - что ты чувствовал?
Ты хоть что-то успел почувствовать?!
Присвоить себе твои  ужас, страх, боль, отчаянье,
высвобождая душу для радости и покоя.

Бросаюсь навстречу зову о помощи и прячусь в тень, как только стихает боль.
Я узнаю тебя в любом времени - в будущем, прошлом, в настоящем.
Соскребая с тебя налет очередного имени, я  боюсь повредить то,
что отличает тебя от всех остальных - смех.
Утомительное путешествие в безвременье сгладило все претензии.
Больше  не умею ни злиться, ни ненавидеть.
Я все еще могу любить.

Там, где начинается твоя рука - кончается форма.
Логика земного притяжения - исчезает, когда я погружаюсь в Космос.
Я выдумываю тебя - постоянно, ищу твою формулу,
пытаюсь составить пропорцию и найти неизвестное,
вывожу тебя, как теорию.

Я твой крошечный Эйнштейн.

( 21.11.2010)