О перспективах нового политического проекта 2003

Об общеполитических, электоральных и организационных перспективах нового политического проекта

В качестве предварительного итога пребывания у власти В. Путина следует констатировать, при всех значительных экономических и особенно, казалось еще недавно, внешнеполитических успехах режима – очевидный для многих аналитиков «бег на месте» в области государственного строительства. Более того, по мнению некоторых экспертов, реальная управляемость государством продолжает снижаться, разрекламированная «путинская вертикаль» имеет тенденцию рассыпаться, олигархические группировки, пожалуй, сильнее, чем когда бы то ни было, диктуют свою волю государству. Складывается впечатление, что «под фанфары» президентского двухлетия, его правление и с ним вместе вся страна вползают в очередной системный кризис, вызванный не столько объективными причинами, сколько неспособностью режима выстроить эффективную систему взаимодействия общества и власти.
Как результат этого процесса – реальная власть концентрируется в не вполне легитимных и непубличных ее источниках, курс В. Путина подвергается все большей критики со стороны разного рода элитных групп, занимавших ранее выжидательную позицию, а механизмов реальной опоры на общество, пока продолжающего пассивно поддерживать президента, до сих пор не создано. При этом складывается впечатление, что власть и не намерена предпринимать никаких шагов в этом направлении. Итог подобного бездействия возможен один – В. Путин становится окончательно заложником элит, в лучшем случае воспринимающих его лишь как временное прикрытие своих интересов, отказ от попыток реализации общественного запроса, в свое время приведшего В. Путина к власти, а значит в перспективе и политическая судьба Б. Ельцина, который, хотя и был ценой громадных усилий переизбран на второй срок, стал вскоре восприниматься как рудимент, мешающий консолидации и прогрессу страны.
Итак, что ожидало и продолжает ожидать общество? В чем суть общественного запроса?
Ядром поддержки В. Путина стали нижние слои российского среднего класса, то есть те группы общества, которые в силу свой активности и квалификации, способны реально претендовать на полноценное место в среднем классе, но по причине крайней монополизации социального пространства представителями олигархических и бюрократических группировок разного уровня были лишены реальных шансов на вертикальную социальную мобильность, то есть повышения своего статуса и материального уровня. Особенно сильным данный запрос был в российской глубинке, которая и дала в свое время рекордное количество голосов путинско-шойгувскому «Единству». От В. Путина в течение всего его «медового месяца», растянувшегося на два года, общество ждало более ясных сигналов, что в конфликте элит и средних слоев общества он на стороне последних. Согласно этим ожиданиям, он был должен поставить под контроль общества крупный бизнес, дать средним слоям правовые гарантии, способствовать усилению вертикальной мобильности и обновлению элит, используя для этого нетрадиционные механизмы, не связанные с функционированием политической системы, доставшейся в наследство от предыдущего десятилетия, а также создать элементарную систему защиты стратегических интересов русского населения России, все больше, как в столицах, так и в провинции, оттесняемого на обочину жизни. Сегодня средние слои относительно равнодушны к фасадной демократии, и она переживает глубокий кризис. Потерян интерес к деятельности представительных органов власти. А политических институтов, ориентированных на непосредственное взаимодействие власти и общества, через голову элит, пока не складывается. Шанс реально опереться на общество в противоборстве с элитами, во многом оказался упущенным.
Более того, политика принятия решений в предельно узком кругу, отстранение от принятия решений даже таких структур как Федеральное собрание, превратившееся при Путине в чисто технический орган оформления того, что диктуется из Кремля и Белого Дома, привели к  еще большим ограничениям политической и социальной мобильности провинциальных элит (за исключением, возможно, единственной «питерской» группировки). Администрация президента (АП) живет собственной жизнью, фактически управляемая не президентом и близкими к нему людьми, а опять-таки лоббистами группировок крупного капитала в своих, сугубо конкретных интересах. Соответственно ослабление влияния региональных элит (предпринятое как бы с благой целью – укрепления управляемости страной) фактически поставило страну перед усилением зависимости от воли олигархов. Таким образом, общественный запрос на сильную и эффективную власть, опирающуюся на средние слои общества, не исключено, что сознательно был как бы «абортирован» - то есть выпущен на свет в заведомо нежизнеспособном виде.
Что же касается формальной политической «партии власти» («Единство» – «Единое Отечество» – «Единая Россия») - то все усилия в направлении ее реконструкции и укрепления за прошедший с избрания Путина президентом период имеют пока скорее обратные результаты. Это начали понемногу понимать как наиболее умные люди как в Администрации президента, так и «мыслящая часть» пресловутого «силового окружения» Путина. В очередной раз (после «Выбора» и «Демвыбора России», «Нашего дома», «Отечества – Всей России») начальство само наступило на все те же «грабли». Политическая практика нашей страны вновь показала, что предпринимаемые «сверху» попытки «механического сложения» кадров организаций – и тем более их потенциальных электоратов – на самом деле зачастую ведут только к «взаимовычитанию».
Социологические исследования дружно показывают, что если проводить выборы в Думу досрочно (то есть в 2002 году, особенно в его первой половине), то список КПРФ вполне может получить абсолютное большинство – больше чем в 1995 году, когда она собрала голосов столько же, сколько ЛДПР Жириновского и НДР Черномырдина вместе взятые. Ходит избиратель нынче на любые выборы в стране плохо, коммунистический электорат и сама КПРФ на фоне всех существующих«политических времянок» - самые устойчивые. Шансы «Яблока» и СПС на преодоление 5 % все более призрачны с каждым месяцем как неудачных попыток объединения, так и нарастающих у либералов внутренних склок клик и «вождей». Наконец, по итогам конструирования «Единого Отечества – Единой России» (далее для простоты «ЕдиОт») в 2001 году, разворачивавшихся по прямым командам со Старой площади, стало понятно даже самым темным в политике, что 5 % и даже 20-25% будут – но «Путину они не помощники, а обуза!
В роли «правоцентристской партии власти по мнению всех серьезных социологов и политологов России мучительно-бюрократически складывающийся «ЕдиОт» освобождает левоцентристскую «нишу» отнюдь не мифической «объединенной социал-демократии» - а КПРФ. Одновременно усиленный «правый крен» мертворожденной «правящего блока» реально «придавливает» - по крайней мере, в медиапространстве – СПС. Лишившиеся Титова (и Кириенко), перегрызшиеся в Москве и Питере, те и без того «дышат на ладан» в смысле потенциального преодоления 5 % барьера в Государственную Думу.
В подобных условиях возникает – возможно, последняя на недолгом «веку» большинства политически и экономически активных сил России – ныне не представленных на общефедеральном уровне, попробовать воспользоваться моментом самораспада большинства политических организаций страны и собрать на новых выборах 3 миллиона голосов, которые с гарантией обеспечат наличие думской фракции.
Сказанное позволяет сделать вывод, что структура, соответствующая именно первоначальному «путинскому» запросу должна быть адекватно представлена в системе политического режима, продолжающего находиться в процессе своего формирования. «ЕдиОт» со своими дутыми рейтингами и конгломератом разнонаправленных интересов практически неизбежно рухнет также стремительно, как в свое время «ОВР» под натиском «Единства». И это будет большим реальным плюсом для путинского режима в его стратегической перспективе.
С точки зрения чистой идеологии, предполагаемая структура не будет существенно отличаться от первоначального шойгу-карелинского «Единства». В современной России по многим ценностным аспектам уже сформировался устойчивый консенсус. Речь идет, в первую очередь, об укреплении или даже воссоздании государства, но не за счет всеобщей мобилизации и подавления частных интересов наиболее активных групп общества. В то же время существуют значимые различия по поводу конкретных стратегий будущего. Эти различия касаются проблем реального федерализма (где пределы централизации?), методов взаимодействия с крупным бизнесом, внешней политики.
С точки же зрения механизмов социальной мобилизации предполагаемая структура должна отличаться радикально. Главная задача, которая должна быть поставлена перед этим «Единством-2» – не техническая (как провести через Госдуму угодный Волошину, Суркову или другому высокопоставленному чиновнику или лоббисту законопроект), а политическая – последовательное формирование новой политической и экономической элиты, адекватной вызовам и задачам постельцинской эпохи. Предполагаемая структура должна стать реальным инструментом выработки политического курса страны, ответственность за который должны разделить и общество, и новые элиты. Нынешний же «ЕдиОт», сформированный на беспринципной основе, к такой задаче не приспособлен.
Уже сейчас понятно, что большинство реальных, в том числе идеологических противоречий, переместилось из сферы внесистемной публичной политики внутрь самого правящего режима. Внесистемные партии и фракции, такие как «Яблоко», ЛДПР (объединенные лидером с харизматическими претензиями прошлой эпохи) сегодня уже не могут успешно выполнять даже роль политической декорации – превращаясь в откровенные «реликты», которые, возможно, не переживут новых общефедеральных выборов. В то же время все более ожесточенная борьба ведется между отдельными группировками внутри «партии власти», которая явно будет накаляться по мере приближения к новым думским и президентским выборам.
Сегодня таких группировок по меньшей мере четыре. Это в целом умеренно-либеральная группировка, тесно связанная с ельцинской администрацией (неформальные лидеры А. Волошин, М. Касьянов, В. Сурков, С. Шойгу), представленная проектом «ЕдиОт». При всей внутренней грызне за «близость к телу», она сохраняет определенную устойчивость, а «ЕдиОт» явно сохранит костяк своих руководящих кадров и в новой Думе. Вторая группировка – это «федералисты», вначале сделавшие ставку на «Отечество» и «Всю Россию» и теперь вынужденные примкнуть к сурковскому проекту «ЕдиОта» в роли формально «младшего партнера». За этой группировкой стоят интересы лидеров крупных регионов, стремящихся восстановить баланс полномочий между центром и регионами. Среди формальных и неформальных лидеров – М. Шаймиев, Ю. Лужков, О. Морозов, М. Прусак, В. Ишаев, Э. Россель и многие другие. На местах в ряде регионов именно они «рулят» структурами «ЕдиОта»: другие сделали ставку на «Регионы России», сомнительные в смысле преодоления 5 %, однако имеющие большие шансы в «одномандатном проекте». Третья – это вновь стремительно усиливающийся «ваучер» – А. Чубайс, которого как политическую фигуру поторопились списать со счетов в 2000-01 гг. Его отношения с группой Волошина-Суркова носят достаточно противоречивый характер, но сегодня их многое объединяет.
И, наконец, четвертая группировка, наиболее приближенная лично к В. Путину – это так называемые «силовики». Среди них – почти все федеральные полпреды, самый влиятельный из которых В. Черкесов, можно назвать также влиятельного кремлевского аппаратчика И. Сечина, А. Зароостровцева, Президента Межпромбанка С. Пугачева и т.д. Данная группировка пока не имеет своего адекватного представительства в сфере публичной политики. Партия «Союз» пока производит забавное впечатление, успехи при попытках продвижения «своих губернаторов» тоже носят единичный характер. Неумение действовать в рамках сформировавшихся правил, в том числе публичной политики, делает данную группировку уязвимой, несмотря на свою изначальную близость к В. Путину, ее влияние на развитие  ситуации ослабевает.
На наш взгляд, наиболее перспективной стратегией стало бы соучастие (но только соучастие – к проекту должны быть привлечены и иные политические силы) в создании предлагаемого проекта одного из «побегов» «партии власти», а именно «генеральской» группировки, испытывающей при всем своем «внутреннем влиянии» дефицит идей и технологий. Безусловно, она смогла бы обеспечить и солидное финансирование крупного политического проекта; однако – если работать всерьез – нужно изначально обладать собственными ресурсами.
Речь может идти как о создании еще одной официальной «партии власти», способной конкурировать с тем же «ЕдиОтом» (если он дотянет до выборов, что проблематично) на его публичном поле, либо же о создании фракции в новой формально объединенной «партии власти», которая бы контролировалась уже не группировкой Волошина – Суркова (и тем более не Чубайсом).
Хотя публичное всплытие «ЕдиОта-2» не должно производиться в порядке спешки, подготовительная работа требуется большая и кропотливая. Опыт «Единства» показал, что, хотя эффект неожиданности сработал в его пользу, созданное наспех объединение отличалось весьма низкими качественными характеристиками.
Если с потенциальной социальной базой структуры все более или менее очевидно, то основная задача «нулевого цикла» партстроительства – это выявление и рекрутирование под проект реальных «точек роста», через которые ретранслируются интересы общественных и элитных группировок, недовольных или не в полной мере довольных тем, как учитываются их интересы в сложившейся политической системе.
Для выявления подобных «точек роста», безусловно, необходим «нулевой» или исследовательский цикл с привлечением наиболее компетентных аналитических кадров.