Волк

        История эта началась ранней весной.  Снег уже сошел с земли, и юная зелень робко пробивалась на свет. Золотым сияло солнце, и лес был полон щебетом птиц. Жизнь вновь возрождалась после зимней спячки, ликуя и радуясь. Сколько раз мы выезжали в этот сосновый бор, даже трудно сосчитать. Все здесь настолько стало знакомым и родным, что чувствовала я себя как дома.

Я люблю лес. И даже с удовольствием бродила бы здесь в одиночку.  Но это было бы как-то странно, а по нашему времени просто опасно. Но все равно, каждый свой выезд на природу я улучала мгновение и, скрывшись от шумной толпы друзей, бродила вокруг озерка, которое почему-то окружали не сосны, а березы.

Так было и этот раз. Я, уже было, совсем улизнула от товарищей, направив свой путь знакомой любимой тропкой, как из еще не покрывшихся зеленью зарослей ко мне на встречу, нет, не выскочил, а скорее стремительно шатнулся большой серый волк. Волк! Откуда?! В этом лесу, вдоль и поперек изъезженному людьми и белку не часто встретишь, не говоря о волке. Но зверь лишь с первого взгляда показался большим. Он был сильно худ, бока с клочками облезшей шерсти демонстрировали весь набор ребер, и взгляд был не диким, а скорее обреченным. Взгляд существа, понимающего, что он умирает. Волк взглянул на меня, что-то мелькнуло в его глазах, похожее на мольбу и упал к ногам.

Странно, но я совсем не боялась его. Опустившись на колени рядом с животным, я потрогала его голову с выпуклым лбом и сухой, горячий черный нос. Волк лишь легонько вздрогнул под моим прикосновением, но глаз не открыл.

- О! Волк! – Закричал кто-то восторженно-испуганно за моей спиной.

- Ты с ума сошла, женщина? Надо его немедленно убить! – выкрикнул Андрей, хватаясь за топор.

Я видела, как в лагере засуетились ребята, хватая, кто нож, кто просто бревно покрепче. Девчата визжали, кто кого перевизжит. Какие глупые! Я встала в полный рост и заслонила собой зверя.

- Не трогайте его!

- Агата, да ты что, сдурела? Он же загрызть тебя может.

- Я сказала, НЕ ТРОГАЙТЕ.

Ребята как-то сразу замолкли все разом. Я знала за собой эту особенность. Когда я всерьез что-то защищала или сердилась, в моем взгляде появлялся жестокий и беспощадный металл. Он пугал. Не многие его выдерживали и решались оспаривать что-то дальше.

- Ну и возись с ним, странная дурра. – Сплюнул Андрей и пошел к костру, остальные молча, потянулись за ним.

«Сам дурак» - подумала я.

А волк все лежал без движения. Мне надо было что-то делать, раз отстояла, не дала убить. Я понимала, что хоть зверь очень худ и слаб, мне одной его вряд ли донести. Вот если волоком…

Я сняла куртку и, потихонечку что-то нашептывая, стала затаскивать на нее животное. А он, будто понял мои намерения, помогал лапами, старался ползти. Но это и все на что он оказался способен. Упав на куртку, волк больше не шевелился.

Ну что ж, главное сделано. Остальное выдюжу. И я поволокла по земле свою чистую красную куртку, выбирая путь поровнее, чтобы не тревожить измученного зверя.. Я знала, куда несла его. Там, у озера, было давно запримечено мной уютное местечко в кольце корней огромного выворотня. Его скрывала, косо росшая, старая береза и на земле всегда была длинная шелковистая трава, зимой превращавшаяся в чудную соломенную подстилу.

Но это одно, а другое – пот застилал глаза и бешено, с надрывом колотилось сердце, сбивая дыхание. Я никогда не была спортсменкой. Когда же коряга?!  В левом виске мучительно стучал чугунный молоточек, выламывало затылок. Ну, когда?! Сколько раз я себя так спросила, пока не добралась до места? Последним усилием спихнула слабо дышащего зверя в желтую прошлогоднюю траву, и сама упала рядом.

Когда дыхание пришло в норму, и перед глазами перестали ползать странные синие мушки, я накинула провонявшую псиной куртку на плечи и пошла обратно в лагерь. Мне, в принципе, все равно как на меня сейчас посмотрят, что подумают. Мне то и нужно всего немного мяса, да кружка, а воды в озере навалом.



Вот так все и началось. Я приезжала к озеру каждый день после работы на велосипеде. Как могла, выхаживала больного зверя, даже что-то колола, посоветованное в ветеринарке. Он не сопротивлялся, только смотрел на меня странными, почти человеческими глазами, как будто хотел сказать что-то очень, очень важное. И не мог.

Так пролетела весна. А к лету мой подопечный совсем оправился от болезни, набрал вес и статную красоту сильного зверя. Я не давала ему имени, так и звала просто Волком, иногда ласково -  Волчком. Он улыбался клыкастой мордой и, по-моему, был всем доволен. Каждые выходные я приезжала на озеро, обязательно привозя любимцу гостинчик. Он всегда ждал меня в условленном месте, и мы часами гуляли у озера, иногда дурашливо валяясь в траве. Я любила делиться с ним событиями своей жизни. Волк всегда внимательно выслушивал меня и, я уверена, все-все понимал. Он стал мне не просто любимым питомцем – Другом. Странно, если задуматься. А возможно ли такое? Знаю, возможно. Хотя сама с трудом верю.



Осенью мои товарищи, позабыв о моих весенних чудачествах, пригласили отдохнуть в излюбленном месте. И хотя я планировала погулять с Волчком, отказать было неудобно. Тем более что улучить время для этого я всегда сумею.

Так и случилось. Среди шумного веселья, которое, кстати, меня не очень-то и привлекает, я тихонечко улизнула из-за импровизированного стола между четырех, уложенных колодцем, бревен и направилась к озеру. Я, наверное, не прошла и половины пути, как, не успевшие еще облететь, кусты вокруг меня зашевелились. И, обступая меня со всех сторон, из них изникли огромные желто-белые волки. Боже мой! Откуда их столько! Я стояла не шевелясь. Несколько пар горящих глаз с нескрываемой злобой смотрели на меня, готовясь к прыжку.

Дальше все происходило как в замедленном кино или еще во сне бывают сходные ощущения. Сильные матерые звери в единый миг оторвались от земли и полетели на меня в красивом упругом прыжке. Я медленно, очень медленно падаю на землю под мощными ударами лап животных. Острые клыки вонзаются в меня, причиняя какую-то странную, не сразу ощутимую боль. Или это ужас притупил все остальные чувства. Я пытаюсь кричать, но рот постоянно закрывается чьей-то лапой или хвостом. Воздуха не хватает. Мир смазывается, превращаясь в плотную цветастую массу, которая вот-вот задавит меня собой, совсем лишая воздуха.

Я понимаю, что мне не спастись. Но в какой-то момент я увидела, нет, скорее всего, почувствовала, серую тень, летящую мне на выручку. Тень врезалась в гущу врагов вгрызаясь в них зубами, раскидывая мощными лапами и сама получая еще более страшные раны от множества клыкастых пастей. Но мне стало немного легче. Я набрала в легкие воздуха и смогла закричать.

С криком исчезло ощущение замедленного сна и ватного мира. Тело захлестнула беспощадная боль. Последним усилием я выдохнула воздух еще одним криком, и мир померк.



Очнулась я уже в больнице. Жестоко изорванное тело было все в бинтах. Боли не чувствовалось, наверное, сказывалось действие лекарств. Ребята рассказали мне после, как отбивали меня от стаи, как Андрей выстрелил из пневморужья, распугивая зверей. Нет, конечно, спасибо ребятам. Без них я не выжила бы вообще. Друзья действовали оперативно, доставив меня в больницу, не дав истечь кровью. Вот только там, на поле боя, они оставили умирать серого Волка, отдавшего за меня жизнь. Я не плакала, может быть потому, что не видела,  как затихает жизнь в человеческих глазах Волка. Как подергиваются туманной дымкой теплые карие глаза и все медленнее и медленнее поднимается грудь, все скупее и скупее отсчитывает сердце удары… Нет, я не плакала, но в душе поселилась странная, абсолютно глухая пустота. Пустота, которую, я знаю, мне не чем будет заполнить до конца жизни.



       В больнице я провалялась всю зиму. Раны были тяжелые и заживали скверно. Но все-таки заживали и в начале весны меня собирались выписывать. Накануне выписки мне приснился странный сон.

Лесная поляна, знакомая и не знакомая мне, занята серыми волками, ставшими в абсолютно правильный круг. В середине круга стоит мой Волк -  израненный, больной и невероятно худой. Понурив голову, он смотрит в землю и, кажется, пошатывается от слабости. Вперед выступает вожак.

- Тебе не место в нашей стае. – Говорит он звучным хрипловатым голосом. – Ты не сберег, не сумел сохранить подругу. Такие, как ты, нам не нужны.

Мой Волк еще ниже опустил голову.

- Что можешь возразить ты?

- Вы правы – тихо ответил Волк. – Я не сохранил…

- Госпожа, - обернулся вожак, - он Ваш!

И только тут, проследив его взгляд, я увидела Госпожу, стоявшую на высоком камне. Это была женщина, но она не была человеком. Очень высокая, неестественно стройная в длинном фиолетовом платье с черно-белым узором. Темные волосы заплетены в подобие косы, спускавшейся ниже пояса. Круглое и чрезмерно плоское лицо с маленьким носиком и ртом, и огромными желтыми раскосыми глазами. В них невозможно было смотреть, они, будто забирали у тебя что-то, часть тебя или всего тебя, если ты отчаялся. Всего – если отчаялся. Волк! Нет!



Я проснулась. Пот струился по лицу. Это глупо, очень глупо, но я знала, что должна делать. Прямо из больницы, на секунду забежав домой, чтобы взять велосипед, я помчалась в лес. В лес, где еще совсем недавно меня рвали на части звери. В лес, где возможно лежал, умирая, еще живой мой Волк.  Мне не было страшно. И пусть никто не услышит моих криков, если что… Но я должна его спасти.

Лес встретил меня нежной зеленью и солнцем. Но мне было совсем не до его красот. Бросив велосипед в кусты, я, что было сил, бросилась к озеру, к выворотню. Соломенное ложе было пусто, сквозь него уже пробивалась молодая травка. Нет, я не могла ошибиться! Не могла! Дура, это же всего лишь сон. Просто сон. А Волк умер еще осенью, ребята говорили…

Я вернулась к велосипеду и, поднимая его, заметила в кустах клочок серой шерсти. Сердце болезненно стукнуло. Я опрометью бросилась туда, раздвигая кусты в нежных маленьких листочках. Да! Это был Волк! Мой Волк! Стремительно припала ухом к груди. Сердце бьется очень, очень слабо, все медленней и медленней с хрипом из груди вырывается дыхание. Я коснулась его горячего носа, он даже не вздрогнул, не открыл глаз. Но… Но почему-то в моем мозгу возник сердитый образ Госпожи с желтыми раскосыми глазами.

- Ты его не получишь! – вдруг крикнула я на весь лес.

Все происходящее дальше было со мной и не со мной, и как будто даже не наяву. Я взгромоздила Волка на багажник – корзину, крепко привязав ремнями, и закрутила педали с такой бешеной скоростью на которую, знаю, не была способна. Деревья, дороги, повороты, дома мелькали мимо, мной не замечаемые. Какие-то мосты, клумбы, проселочные дороги проносились, сливаясь в единую цветную полосу, озвученные лишь чугунным молоточком в моем левом виске. Я ехала, бешено крутя педали, за моей спиной стонал на кочках умирающий зверь. А дальше, где-то в незримом мире, меня нагоняла, стремясь отнять беззащитное существо, желтоглазая Госпожа. Нагоняла, нагоняла… Но я чувствовала, что на секунду, на долю секунды опережаю, все таки опережаю несущуюся за любимым Волком смерть.

Я не помню, как добралась домой, как втащила на второй этаж Волка, уложив на балконе, на ковре так, чтобы лучи закатного солнца освещали, защищая больного зверя. Упала рядом. Опередила беду? Нет?

Внезапно в теневом углу возникла высокая фигура в фиолетовом платье. Госпожа! И на сей раз ее мир не был незрим для меня. Я отчетливо видела игру живых узоров на ее платье, чувствовала на себе леденящий, опустошающий взгляд. Я закрыла собой Волка.

- Он мой – улыбнулась желтоглазая гостья.

Сердце Волка под моей рукой почти перестало биться. Я посмотрела внимательно в глаза Госпоже и, вдруг, страх пропал. Пропал совсем. Я поняла, что она не может быть сильнее меня, что я даже, возможно, одна из них. В своих глазах я почувствовала металл.

- Он не может быть Ваш! – ответила я с вызовом.

В моем теле запульсировал золотой свет, придавая сил. И, подняв на руки Волка, я шагнула в открытое окно и пошла по воздуху, как по ступенькам, вниз, навстречу закатному солнцу, радостно заливавшему проснувшийся от спячки весенний мир. За спиной кричала, шипя и корчась, Госпожа. Я отстояла друга. А сердце Волка под моей рукой билось все уверенней и уверенней.