Прозрение

В каштановой аллее осеннего  парке, на зеленой скамейке сидели две женщины, одна  помоложе,  другая постарше. Та, что помоложе сидела напряженно и молчала, сжав до боли в кистях сумочку на коленях, как будто хотела обрести точку опоры, чтобы удержаться. В глазах ее была настороженность и в то же время искры плохо скрываемой надежды вспыхивали   из- под ресниц.
 
 Видно  было,  что женщина очень хочет понять,  а главное вместить все то,  что сейчас слышит, хотя почти ничего из услышанного она не понимала, а просто воспринимала сказанное, как поток слов, который шел сквозь нее, но не задерживался.  «Вроде по-русски говорит, а ничего не разберу», мелькнула мысль, которую она тут же отогнала и постаралась сосредоточиться.

Вторая женщина была спокойна и величава. Она прекрасно видела, что твориться с ее собеседницей, но не помогала, а умышленно продолжала плести кружева своего витиеватого монолога. Она знала проблемы этой женщины – у нее был тяжелобольной муж, инвалид 1 группы, болезнь не смертельная, но,  неизлечимая и изнуряящая.  Женщина с мужем прошли все этапы и пробы излечиться и вот «Божьим промыслом» они попали к ней, целительнице Ирине.

Это было в конце 80-х годов, когда еще новые и непривычные слова «аура», «карма» , «чакра» и «кундалини»  действовали на неокрепшие умы как руководство к действию и беспрекословному доверию.

Да и сама Ирина свято верила, что у нее «дар Божий», она слышала Голоса и они указывали ей , что нужно делать, и она делала. Ирина «качала» энергию из Космоса и ею лечила людей и люди исцелялись и благодарили ее, но Ирина денег не брала, «Деньги – это черви» часто повторяла она слова преподобного Амвросия  Оптинского . 

Да, Ирина интересовалась святыми, они ведь ТОЖЕ, как и она  исцеляли и пророчествовали. И  «Библия» лежала у нее на столе, на самом видном месте, но Ирина ее не читала пока, но обязательно, обязательно прочтет, вот только раскрутится с делами. Она и так вся была в духовном мире, в астрале.
 
Ну, а в ментале, т. е. в  мирской суете, в монотонности быта, общении с посетителями и прочими приземленными делами  занимался ее муж,   ну,  тот, кого она так называла. И вот сейчас, именно по поручению мужа, она сама вызвонила эту женщину и назначила ей встречу.
С ней, этой женщиной, Татьяной, у нее получилось как-то не стандартно.

Она привела своего больного мужа к ней Ирине с такой искренней верой, что Ирина в порыве совершить добро «во славу Божью»  обещала его вылечить в течение нескольких сеансов. А  на  неуверенное  Татьянино « А сколько?...» тут же с улыбкой многомилостивой благодетельницы ответила: «Деньги – черви» и получилось, что Татьяна со своим мужем, минуя «регистрацию»,  общаться стала с Ириной  напрямую.

Несколько сеансов переросли в несколько недель, а потом и месяцев. Татьяна с мужем ходили к Ирине как на работу, и хотя видимых изменений не было, разве что муж раньше только покуривал ( 2-3 сигареты в лень), а теперь стал курить по- взрослому, но это, как объяснила Ирина,  побочный эффект. Других изменений не было.

Муж с женой приходили точно в назначенное  время  и жена терпеливо ожидала его в коридоре, пока Ирина «работала». Потом они пили чай и отношения их со стороны могли показаться дружескими и улыбчивыми, но все более и более растущее напряжение усугубляло ситуацию, которую пора было разруливать. Каждый раз Татьяна ждала развязки  и всякий раз слышала от Ирины приветливое «Жду вас в следующий раз..»

И Татьяна и Ирина начали понимать, что приходит какой-то логический конец без конца в  этой затянувшейся истории, которая становилась всем в тягость. Но оставалась некоторая недосказанность и это останавливало обеих.

И вот Ирина  пригласила на встречу Татьяну на нейтральную территорию в парк  для непростого разговора.

Стояли погожие деньки сентября, было тихо, только время  от времени тишину нарушали падающие тяжелым дождем созревшие каштаны на брусчатку парковой аллеи, где две женщины сидели на зеленой скамейке.

Разговор не получался. Татьяна понимала, что Ирина ей хочет что-то сказать, что-то может объяснить,  то о чем не скажешь при  мужьях. Может помочь советом, или подсказать, она ведь такая умная, многое знает, умеет. Татьяна готова  ее выслушать, она готова слушать. Ирина говорила. Говорила о том, как важна помощь из ТОГО мира, как важно уметь пользоваться этой поддержкой, доказательно и убедительно рассказывала, какая тесная связь между ЭТИМ миром и ТЕМ.

Татьяна просто ждала, что же Ирина хочет от нее, понимая, что это лишь преамбула.
 И вдруг совершенно неожиданно и без перехода голос ее с уверенного и повествовательного  стал почти вкрадчивым и извиняющимся.

Ирина попросила у Татьяны    денег в долг,  с распиской, она, Ирина, обязательно отдаст, а сейчас ОЧЕНЬ нужно, чтобы достроить дом, сделать ремонт… денег немного всего 1000 руб.  Татьяна  вздрогнула,  в те 80-е это были очень большие  деньги,  а для Татьяны последние, что лежали как НЗ на книжке под проценты, как учила мама.
 
Ирина еще объясняла зачем ей так срочно понадобились эти деньжищи, а Татьяна уже знала, что она отдаст эти деньги , отдаст сколько просят, снимет с книжки и отдаст все до копеечки. Она , где-то на подсознании чувствовала, что ПРОСТО ТАК уже не выскочить из этого заколдованного круга, который сжимался вокруг нее головной болью и непонятной тревогой, а главное она улавливала в себе какое-то  ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ и готова была на все, чтобы оторвать от себя все это помрачение.

В какой-то момент Татьяна, вынырнув из своих мыслей, услышала снова ровное повествование Ирины о крепких связях с потусторонним миром.  «Были и со мной,- вещала Ирина, - и с моими знакомыми случаи помощи умерших и милиция не задерживала   и на таможне пропускали, и что надо покупали и сколько надо продавали». Татьяна думала , что ей ничего этого не нужно, ни таможни, ни купли-продажи,  а может  и правда, умерших попросить, раз они так помогают. «Надо  заранее, -  продолжала Ирина, - на кладбище могилку присмотреть  умершего  с твоим именем, а потом ночью прийти к ней…».

 « Где же  мне кладбище поближе к дому отыскать, - прикидывала уже Татьяна, - не далеко чтобы». Примеряя  этот сюжет на себя она уже видела как идет темными улицами на кладбище.

И параллельно с подробными описаниями Ириной ночных ритуалов, Татьяна размышляла «Если мы просим у умерших, они- то сами сделать вряд ли  что смогут, ведь неизвестно, что за человек умерший, может он вор или вообще убийца и чего ради он за меня будет просить.

 Другое дело святые, они ближе к Богу,  а, что умерших просить, им и самим  поди несладко, не до нас им там. – Татьяна вздохнула,-  А зачем нам вообще просить этих умерших, если мы сами можем просить у Бога, а кто наш Бог – Иисус Христос. Вот и все»
- Ирина,  а почему нам самого Бога,  Иисуса Христа не попросить обо всем, -- уже вслух ,с детской непосредственностью  спросила Татьяна, удивляясь  стройности своих слов, подобное она произносила впервые.
- Кого? -  от неожиданного вопроса Ирина не смогла скрыть   раздражения.
- Иисуса Христа, - повторила Татьяна, чувствуя, что освобождается от тяжести, что давила ее все последнее время.


Татьяна встала и, не прощаясь,  пошла по аллеям парка к выходу. На душе было тихо и спокойно, состояние душевной реабилитации, она шла легкой походкой человека, который оставил, сбросил с себя огромный куль ненужных вещей.
Она шла, не оглядываясь на свое прошлое, считая его недоумением, она не знала, что ее ждет после этого внезапного прозрения, но она знала точно, что все в ее жизни теперь будет ХОРОШО, потому что «Слава Богу за все!»