Дорога

Солнце только начало возноситься над горизонтом, и там, где вода смывала остатки песчаных домов, образовалось зарево.   Никого будить в такую рань не хотелось, поэтому я не громко включил радио и снова прилёг на кровать. Лёгкая музыка, избавленная словесных изысков диджеев и их мега популярных утренних шоу, явно подымала настроение. Постепенно я уходил в свои мысли, наблюдая как свет побеждал тьму, рассеивая остатки утренней серости. И если бы не глупый голубь ударившийся в окно, то я бы ещё долго прибывал в этих накатывающихся, словно волны, мыслях. Прейдя в себя – уши снова поймали  эти волнистые потоки музыки. Радио, голосом милой девушки, напевало :  what if god was one of us*…
 - Тогда он не был бы Богом, - неожиданно для себя сухим голосом промолвил и выключил радио. Оставаться в комнате не было никакого желания, слишком тесно становилось здесь, когда делать  совершенно нечего… Дорога за окном, как всегда, ползла змеёй и упиралась прямо в горизонт.  В пору детства именно по ней приходили с работы мои родители, именно оттуда жизнь тянулась ко мне и стучала в это запотевшее окно детства.
 Облачившись в серое пальто и шляпу, я легко растворился в этой серости запыленной уличной тишины. Прямо возле моего дома лежал разбитый кувшин… Как бы это звучало не странно, но именно таким я вижу будущее людей: разбитый кувшин всего того, что было у нас, та же вера и тот же Бог, но вот целостность уже разрушена. Вот в чём и вижу я счастье жизни – так это в её целостности. Ещё с малку мечты о космонавтике сменялись романтикой дорог, потом ярким светом софит и вот – трибуна и люди, которые не столько слушают, сколько понимают, понимают сердцем. И все эти жизни в моём представлении были такими яркими, наполненными событиями, знакомствами и при этом совершенно противоположные, но от этого не более чуждые.
 Ступая по затоптанной дороге,-  вдруг посетила мысль: это же мой путь и именно я его выбираю, что здесь делают отпечатки ног тысяч людей? Не лучше ли выбирать путь через заросли и протаптывать новые ходы, которые в конце концов приведут в пресловутый Рим, но они будут новы и неизведанны, а значит уже сказочны и прекрасны.
 Жизненный путь, чаще всего чем-то заграждён: болезнью, нищетой, тупостью, а после вот она – смерть, и как бы не был умён и бесстрашен Давид , но Голиаф уже заранее победитель, хоть кидай, хоть не кидай: камень не долетит.
 Пустая улица вечно кишащего города… Я ненавижу толпу идущую на меня, а идти вместе с ней просто не могу… но вот никого нет. Страшно… Один… Сквозь страх и тревогу пробивается музыка, скрипка колышет язычки огня, пестрящие на развалинах души. Тело само изгибается и сливается в едином порыве с танцующими огоньками. С губ слетают слова в такт порыву… нет, даже не слова – звуки, отрывки… Меня не поймут даже те, кто прейдёт на это же место, в таком же состоянии… Молитва знаете очень странная штука.
 Я становлюсь коленями в пепел и… просто говорю всё то, что действительно наболело, что жжёт из груди, но это больше походит на звериный рёв… А рядом никого… Всем, наверное, хоть раз в жизни хотелось остаться одному, совсем одному… и вот ковчег уже выносит в открытое море… Назад дороги нет. Нужно всё начинать заново, ждать спасительной вести, трепетать, надеяться и верить.
 Моисей когда-то из рабского народа создал свободный - ценою жертв и вырождения всего рабского, а кто же выродит нас, рабов до мозга костей… кто этот человек? Если надо топи, мори голодом, но спаси души наших детей; они ещё не рождённые уже сидят на игле, которые вводят в их хрупкие тела богатые дяди… В 7 лет он уже захочет мобильный телефон, в 8 – интернет и аську, а как же Библия? Она осталась для отребья, что не может всего это позволить?! Как всегда вопросов больше чем ответов…
 А передо мной такая же пустая дорога, которая тянется через пустыри и овраги, улицы и города… А знаете, эта дорога напоминает мне Бога… Кажется, что она совсем пуста и ты на ней один, но всё-равно  она сама куда-то ведёт, ведёт незримо направляя дальше по этому тернистому пути…