Сновидец. Часть 5. Будни

17

О-о-о, всё становится ещё веселее! Оказывается, я приехала сюда потому, что кто-то залез в мой сон, поковырялся там, подсунул мне картинку с постельной сценой, хорошо хоть без секса, и ловко обвёл меня вокруг пальца. И выходит, моё желание быть здесь и понравиться Алексею - вообще не моё! Он в моем сне появился только потому, что его туда поместил Иван. Вот откуда все эти дежа-вю - подлог, и никакой романтики! На самом деле им просто не хватало еще одного сновидца, для коллекции и для удовлетворения их нездорового любопытства!

Меня всё это ужасно разозлило. Я встала с дивана и нервно сжала кулаки. А что толку вскакивать со своего места, если без ключа мне отсюда всё равно не выйти? Все пятеро сидели и спокойно смотрели, как меня трясет от напряжения. Читаете мои мысли? Читайте: психи ненормальные, выпустите меня отсюда! Не хочу вас видеть!

Алекс хихикнул и развалился на диване, закинув ногу на ногу. Лена и Анита переглянулись. Миша смотрел на всё происходящее совершенно равнодушно. А Иван и Алексей уставились в глаза друг другу, как будто о чем-то оживленно беседовали, без слов. Дурдом! Телепаты хреновы. Пора сваливать.

- Выпусти меня отсюда! - гавкнула я Алексу. Он никак не отреагировал, продолжая насмешливо скалиться.
- Я хочу уйти, - повторила я. - Выпусти меня отсюда, сейчас же.
Алекс вопросительно уставился на Ивана и Алексея.

Иван подошел ко мне и сказал:
- Ты сможешь уйти, если захочешь. Но не делай поспешных выводов. Сейчас ты злишься. Это понятно. Трудно переварить такой объем необычной информации. Я прошу, выслушай, что хочет тебе сказать Лёша. Если после этого ты решишь не ввязываться в эту тему, мы проводим тебя к выходу. Мы не собираемся держать тебя здесь насильно или использовать тебя. Мы лишь хотим показать тебе другой мир, потому что знаем, что ты к нему уже принадлежишь. Но ты сможешь выбрать сама, остаться ли здесь.

Алекс снова хмыкнул, Анита подошла и ободряюще пожала мне руку, но я не особенно верила в искренность ее дружеских жестов. Все, кроме меня и Алексея, вышли из зала.

- Садись. - Он указал мне на диван. Я, продолжая сердиться, села.
- Ты чувствуешь себя обманутой, я понимаю.
- Да неужели? Вы понимаете? Как это здорово, вы же можете читать мои мысли!
- Излишний сарказм. И мы перешли на ты, помнишь?
- Это вы перешли на ты. Я никуда переходить не буду. Завтра же я хочу уехать обратно в Петербург!
- Обратно в Петербург. Отлично! Просыпаться по утрам, в одиночестве, в пустой постели. Пить свой кофе, идти на работу. Целый день учить чужих детей рисованию. Возвращаться домой, в одиночестве смотреть телевизор. Ложиться спать, одна. И смотреть сны про другую жизнь. Отличная перспектива!

- Это МОЯ перспектива, понимаешь, ТЫ? Моя! И сны про другую жизнь тоже мои! Зачем было лезть в них?
- Это было твоё желание.
- Моё желание? Да что ты говоришь! Я пожелала, чтобы в мой сон ввалились два психа и внушили мне, что я должна ехать черт знает куда, чтобы поучаствовать в вашем идиотском эксперименте?
- Ты желала в тот момент совсем не этого. Ты желала изменить к лучшему свою жизнь, встретить своего мужчину, родить своих детей.
- Да иди ты знаешь куда? Кто давал тебе право препарировать МОИ желания?

- Я не препарировал их, я их увидел. Послушай! Мне нужен был преподаватель рисования для центра. Я пожелал увидеть во сне тех людей, которые могли бы подойти на эту должность. Просто посмотреть, найдет ли Вселенная что-то подходящее, понимаешь? И еще пожелал увидеть женщину, с которой я буду счастлив. Я почти всегда перед сном это загадываю. И я увидел: одну тебя. Я стал разглядывать тебя, я хотел понять, кто ты - та, кто будет работать в моем центре, или та, с кем я буду счастлив. Я смотрел твои желания, они понравились мне. Мне понравилась ты. Я ожидал, когда во сне появится еще кто-то, но мне снилась только ты, одна. А тебе снился сильный мужчина рядом с тобой. Лица у него не было, был лишь размытый силуэт. Я понял, что в твоей жизни пока никого нет. Это была большая удача! Я попросил Ивана помочь изменить твой сон. Он появился и спросил тебя, хочешь ли ты увидеть лицо того, кто может сделать тебя счастливой. И ты ответила да. Вот и всё. Он изменил твой сон, и ты увидела меня.

- Боже мой, ну что за бред? Ты сам веришь себе? Что ты несешь? Пришел, увидел, победил - влез в сон и всё там изменил! Что за шизофренические истории? Я не верю тебе. Я не хочу больше находиться здесь. Я боюсь вас всех! Я хочу уехать домой! Вернуться в НОРМАЛЬНУЮ жизнь!

Он вдруг взял меня за обе руки и резко потянул к себе.
- Хочешь увидеть мои мысли?
- Нет! - я стала вырываться. - Не хочу! Я не верю тебе!

Он не выпустил мои руки и крепко обхватил ладонями мои запястья. Я пыталась выдернуть кисти рук из его цепких пальцев, но у меня не получалось.

- Посмотри на меня, - он говорил спокойно и смотрел на меня своими внимательными серыми глазами. - Не дергайся, успокойся, просто посмотри на меня. Я влез в твои желания, я извиняюсь за это. Ты можешь посмотреть мои. Видишь?

Я взглянула ему в глаза и как будто зацепилась за них, уже не смогла отвести взгляд. И вдруг перед моим взором замелькали видения - словно на экране кинотеатра, много картинок, одна за другой. Сначала я увидела здание центра. Оно как будто достраивалось, росло, наполнялось людьми. Их было очень много - взрослые, дети, у всех были светлые счастливые лица. Я увидела наших преподавателей, классы, заполненные учениками. Группы, что-то обсуждающие на групповой терапии. Увидела большой паром, перевозящий гостей острова по морю на другие острова с экскурсиями. Увидела родильные палаты и маленьких новорожденных детей, к которым протягивали руки счастливые матери. Я почувствовала гордость и удовлетворение, энтузиазм и внутреннюю силу. Потом я увидела щенка лабрадора в большой белой коробке. Коробка стояла у дверей моей комнаты. Моё сердце отозвалось нежностью и желанием заботиться. Потом замелькали картинки из вчерашней ночи - пляж, шум волн, фигура Ольги, бьющаяся в волнах. Я почувствовала животный ужас, когда увидела мой собственный силуэт, отчаянно трепыхающийся на воде в попытке доплыть до тонущей Ольги. Потом я почувствовала облегчение, когда смотрела на себя же, уже сидящую на берегу, укутанную в чей-то пиджак. Снова замелькали картинки центра, рисунки гостей, какие-то записи - видимо, протоколы психоаналитических сессий. Тревога, интерес, любопытство, скука, ещё целый ворох самых разных эмоций. Потом восхитительный манящий аромат кофе. Ощущение приятного ожидания, радости, и сердце застучало как-то горячо и взволнованно. Потом видение стало ещё более волнующим. Замелькали эротические картинки. Похоже, это моя комната? Кто это? Я?!..

Я отпрянула назад и выдернула руки из его ладоней. Видение тут же исчезло. Алексей смотрел на меня по-прежнему внимательно и открыто. В его глазах сейчас не было настороженности или суровости, только спокойное, даже какое-то нежное внимание.
В дверь вдруг ввалился вечно ухмыляющийся Алекс.

- Ну что тут у вас? Марш Мендельсона уже в ушах звенит? Тошнит уже от ваших мыслишек. Закругляйтесь уже. Кстати, Лёха, она согласна.

Я бросила в его сторону ненавидящий взгляд. Беспардонный придурок.
- Ну что вы на меня так смотрите? Ты уже подарил ей на блюдечке с голубой каёмочкой своё никому не нужное сердце?

Алексей вздохнул и тоже раздраженно посмотрел на Алекса.
- Начну, пожалуй, не с сердца, а с лабрадора.

- Ну что вы решили, будем ли делать укол? - спросил Иван.
- Какой ещё укол? - в ужасе пролепетала я.
- «Матрицу» смотрела? - усмехнулся Алекс. - Ты же не думаешь, что мы выпустим тебя отсюда с таким грузом шизофренических воспоминаний? Если хочешь остаться с нами - давай оставайся и прекращай тормозить. А если хочешь уйти - уходи уже, не отнимай наше время. Уже за полночь, спать пора. Но сначала нужно сделать укол, чтобы забыть последние часов 20-30.

- Забыть?!
- Ну да. Проснешься в своей комнате, с легкой мигренью. Будешь помнить только как тащила на берег Ольгу, а потом ничего. А если повезет, то и про свой ночной заплыв не вспомнишь - тебе потом расскажут, в красках и в лицах. Провал в памяти спишут на перенесенный стресс. Будешь жить поживать, да добра наживать. А захочешь вернуться в Питер - никто тебя здесь насильно держать не будет. Ну что, Нео, какую таблетку глотать будешь?

Я смотрела на него и чувствовала смесь гнева и страха. Если по поводу четырех остальных, присутствующих рядом со мной в этой комнате, у меня еще оставались какие-то сомнения, то этот-то точно псих ненормальный. Без вариантов. Стоит ли задерживаться здесь в его компании?

- А подумать нельзя?
Алекс переглянулся с Иваном и скорчил очередную презрительную рожу.
- Ну понятно. Значит, укольчик отменяется. Увы, избавиться от этой пугливой зануды сегодня не удастся. Господа, она остается.


18

Все снова расселись на большом диване, Иван достал из холодильника бутылку шампанского. Лена сняла с полки коробку с бокалами. Пробка громко вылетела из бутылки. Я смотрела на всё происходящее и пыталась понять: сплю я сейчас или не сплю? И если не сплю, то сошла ли я уже с ума или все-таки еще нет?

- Ну что ж, выпьем за расширение нашего круга! - поднял бокал Иван. - Добро пожаловать в мир фантазий и сновидений!

Лена подала мне бокал с шампанским, и я машинально взяла его, всё ещё пребывая в каком-то оцепенении.

- Рано пить шампанское, может она ещё сбежит завтра утром, - фыркнул Алекс, но бокал пригубил. - А вот за то, что Орлова осталась жива и центр не закроют, я бы выпил. Чин-чин!

Все пригубили вино, я тоже машинально сделала глоток.

- Пожалуй, хватит впечатлений на сегодня, не так ли? - Алексей поставил свой бокал на стол и поднялся, направляясь к двери. -  Время около полуночи, мне пора спать. Завтра жду всех в своем кабинете после ужина.

- Пока-пока, - бросил Алекс. Лена помахала ему рукой, и уселась поудобнее на диван. Я поняла, что никто, кроме Алексея, не собирается расходиться, и что он - мой единственный шанс уйти отсюда прямо сейчас.

- Я тоже устала и хочу спать, - сказала я. - Всем спокойной ночи.
Алексей пропустил меня вперед, и мы вышли из зала.
- Куда тебя проводить? Можно выйти через сад или через главный корпус.
Перспектива идти по ночному саду меня не вдохновила.
- Через главный корпус.

Мы прошли вперед по коридору, Алексей открыл одну из боковых дверей, за ней оказался небольшой тамбур с лифтом. В этом лифте я не раз поднималась на верхние этажи главного корпуса. Мне не приходило в голову задуматься, что это за кнопка с цифрой «ноль». На нулевом этаже мог оказаться подвал с инвентарем, или подземный гараж, да мало ли что. Кто же знал, что там бункер, напичканный техникой и странным людьми, изучающими свои и чужие сны.

Мы поднялись прямо в холл. В главном корпусе в это время никого не должно было быть. Свет был выключен, горели только приглушенные лампочки аварийного освещения.
- Я провожу тебя до комнаты, - сказал Алексей.
- Я могу дойти сама. Если тебя там увидят, могут неправильно понять.
- Ты хотела сказать, что меня могут ПРАВИЛЬНО понять? - он улыбнулся. - Не беспокойся. За сегодняшний день мы с тобой уже стали центральной темой местных сплетен. Достаточно было потанцевать с тобой на вчерашнем вечере и позаниматься совместным плаваньем с нашей гостьей. Так что смирись.
- Не могу сказать, что я в восторге.
- Ой ли? Ты хотела быть рядом со мной. Твоё желание начинает сбываться.
- Я уже не уверена, что это моё настоящее желание. Я больше ни в чем не уверена.

Алексей внимательно посмотрел на меня. Читаешь мои мысли? Я не доверяю тебе, что ты теперь будешь делать с этим?
Он вздохнул и отвел взгляд.

- Ты приехала сюда, потому что я тебя позвал. Это правда. Ты какое-то время провела в плену своих иллюзий обо мне, о себе, обо всём происходящем. Это тоже так. Но это не значит, что неправдой является абсолютно всё. Я даже рад, что иллюзии разбились. Теперь ты будешь видеть в людях меньше собственных ожиданий и больше того, чем они в действительности являются.
- И кем же в действительности являешься ты?
- Директором этого центра. Человеком, который стремится понять границы людских возможностей. Который относится с любопытством ко всему, что его окружает. И которому, как и любому другому человеку на Земле, нужны друзья и хорошая женщина рядом.
- Знаешь, что больше всего не понравилось мне? Ты влез в мой сон, ты увидел, чего я хочу, и стал манипулировать этим. Ты использовал моё желание для того, чтобы фактически подменить его своим.

- Мне жаль, что это обидело тебя. Правда, жаль, я совсем не хотел тебя обижать. Но взгляни на это по-другому. Нашими желаниями постоянно манипулируют. Реклама, общество, семья, традиции. Мы живем в постоянном состоянии несвободы. В таких условиях важен не факт манипуляции, а её результат. К чему привели мои действия? К тому, что ты здесь. Ты работаешь, смею надеяться, в очень интересном месте и в хорошем коллективе. Ты оказалась рядом с мужчиной, которому нравишься. Кажется, и я интересен тебе, хоть ты сейчас и разочарована, но это разочарование пройдет. Истина в том, что на вопрос о женщине, с которой я буду счастлив, Вселенная показала мне тебя. Всё остальное - лишь разные пути. Я наблюдаю за тобой, общаюсь с тобой и теперь точно знаю, что не ошибся. Вопрос только в том, насколько ты готова это признать.

- Я сейчас не готова принимать какие-то решения. Я совершенно сбита с толку.
- Знаю. Поэтому не собираюсь тебя торопить. Прошу только не сбегать обратно в Петербург и дать мне и себе возможность узнать получше друг друга и свои возможности.
- На какое-то время я останусь.
- Это то, что я хотел услышать. Ну вот, мы пришли. Спокойной ночи.

Он улыбнулся и направился в обратную сторону. А я залезла под прохладный душ и долго стояла под струей воды, убеждая себя в том, что ещё не сошла с ума. Мне всё казалось, что вот сейчас я проснусь, и все события последних полутора часов окажутся просто фантастическим сном. Но я не просыпалась. Наоборот, меня всё больше клонило в сон.

Я залезла под одеяло и укуталась с головой. Ну и неделька у меня получилась… Надеюсь, дальше события будут развиваться более спокойно? Хотя такое ощущение, что теперь покой мне будет только сниться…


19

Мне действительно снился покой. Я гуляла по старинному городу, заходила в какие-то лавочки, покупала забавные вещицы. Песочные часы, старинное веретено, какой-то невообразимый цветастый шарф. Потом я завернула за угол и увидела большую белую коробку, в которой сидел щенок лабрадора с красным бантом на шее. Он заскулил и смешно затявкал.

В этот момент я проснулась. Кто-то тявкал и царапался в мою дверь. Я думала, что мне это показалось, но нет. Настойчивое царапанье продолжалось. Я открыла дверь и увидела ту самую белую коробку и щенка лабрадора. Коробка была перевернута, уголок отгрызен. Красный бантик валялся тут же неподалеку, уже слегка пожеванный и мокрый.

- Ну здравствуй, - сказала я щенку и взяла его на руки. Он тут же принялся лизать меня в нос. - Как же мы тебя назовем? Фу, перестань, лизун. Буду звать тебя Лаки.

Щенок очень понравился мне, еще тогда, когда я увидела его в видении. Но как я буду ухаживать за ним здесь, на территории центра? Где он будет проводить время, пока я веду уроки? Вот сейчас он хочет молока, а мне для этого надо топать на кухню, просить миску для него, устраивать ему где-то место для еды. Алексей, делая красивый жест, не подумал о последствиях.

Но надо отдать ему должное, подарок он выбрал удачно. Лаки мне определенно нравился.

Я решила взять его с собой на урок. Может, мы его нарисуем сегодня? Пожалуй, лучше будет сфотографировать его и рисовать портрет уже с фотографии, потому что вряд ли это шилопопое создание сможет усидеть на месте хотя бы минуту. Я прихватила на занятия ещё и фотоаппарат и электронную фоторамку, чтобы переписать на нее снимки.
В кухне для Лаки уже была приготовлена миска с молоком. Алексей всё-таки подумал о последствиях. Мелочь, а приятно.

Наташа тут же схватила Лаки в охапку и зацеловала его. Потом она отдала щенка мне и побежала мыть руки и лицо - для повара не очень хорошо быть облизанным собакой прямо в разгар приготовления завтрака. Мы с Лаки немного погуляли за пределами центра, я дождалась, пока он сделает все свои дела, и мы отправились на урок.

Конечно, половину урока все мои ученики гладили и обнимали собаку. Потом нам удалось сделать несколько удачных снимков, и занятие прошло вполне успешно. Пёс был запечатлён, зацелован и доволен. Пока мы рисовали его, он успел сгрызть пару рукояток от широких старых кисточек, которые я ему отдала в качестве игрушек.
Вторую пару я провела уже без Лаки - Наташа забрала его на прогулку к морю. Интересно, с кем она сегодня будет обниматься больше - с Лаки или с Мишей?
 
С того дня это стало традицией. После первой пары Наташа забирала у меня собаку, и до обеда Лаки носился с ней то по пляжу, то по рыбацкому поселку, то по саду. В обед пёс на некоторое время возвращался ко мне, с удовольствием съедал приготовленную для него тарелку еды и развлекал всех вокруг. До ужина он был со мной на занятиях или резвился в саду. Наш садовник и гости, которые занимались флористикой, тоже очень полюбили его.  После ужина Лаки снова бежал к Наташе и развлекал её, пока я с пятью другими «сновидцами» находилась внизу, в лаборатории. А ночевать Лаки всегда приходил ко мне. Он устраивался на коврике рядом с моей кроватью, укладывал голову на тапки и засыпал, смешно потявкивая во сне и дрыгая лапками. Этого милого пса полюбили все в центре. И я даже не знала, считать ли его своим или будет правильнее сказать, что он - местный «сын полка».
 
Моя жизнь с того дня изменилась и стала всё больше напоминать странный сон. По вечерам добавилась ещё одна работа: в офисе dream-team каждый вечер шли обсуждения. Педантично фиксировалось всё: каждый рассказывал свой сон, обсуждались сны гостей, их рисунки и другие продукты творчества. Всё это было довольно интересно, но слишком необычно. Порой создавалось ощущение, что я попала в какой-то научно-фантастический фильм, а в другие дни всё было похоже на самый обычный разговор по душам, но чаще всего это была просто работа, очень творческая, но в то же время самая обыкновенная. Если, конечно, абстрагироваться от факта, что присутствующие здесь люди могут перемещаться по чужим снам и читать чужие мысли.

Я заметила, что моим ученикам в одну из ночей абсолютно всем приснился Лаки, а в другую ночь все дружно увидели во сне радугу. Такие совпадения чаще всего зависели от так называемых дневных остатков - впечатлений прожитого дня. Но однажды Иван провел эксперимент: зашел в мой сон и показал мне картину Рембрандта. На следующий день на уроке я дала свободную тему, и что вы думаете? Мои ученики все как один нарисовали сюжеты, повторяющие изображение на этой картине. В разных стилях, каждый в своей манере. Но сюжет был один и тот же - все рисовали Данаю.

Несколько раз Лена и Анита говорили о том, что им приснились характерные световые пятна. И каждый раз оказывалось, что какой-то паре гостей удалось наконец зачать ребенка. Пару раз Алекс увидел во сне Ольгу, и Алексей звонил в ту клинику, куда её перевел муж, чтобы узнать о её состоянии. Ольгино самочувствие и настроение постепенно улучшалось, и вскоре про неё все как-то позабыли. По крайней мере, мне так казалось.

Пара месяцев пролетела как один день. Днем уроки, прогулки с Лаки, общение с Наташей. Вечером бесконечные разговоры о снах. У меня почти не оставалось времени на отдых в одиночестве. Я хотела разнообразить свою жизнь, когда ехала сюда. Вот и результат: теперь иногда даже хочется покоя, уединения и безделья, но так уже не выходит.

Спать спокойно у меня теперь не всегда получалось. То в мой сон приходил Алексей и наблюдал за мной, что меня ужасно бесило. То вламывался Иван и показывал мне разные картинки, которые потом, на следующий вечер, мне надлежало вспомнить и подробно описать. Хорошо, что хотя бы противного Алекса в моих снах не было. Его помощь мне была ни к чему, так что и он сам в мои сны не попадал. Единственный раз он всё-таки припёрся в моё сновидение - когда Миша решил попробовать свои силы и проверить, способны ли мы все вместе собраться в его сне. В ту ночь мне приснились сразу все сновидцы из dream-team. Все говорили друг другу кодовые слова, которые затем нужно было воспроизвести уже в бодрствующем состоянии. Всё это всё больше напоминало процесс настройки прибора. Или какой-то нелепый тренинг. Вместо отдыха по ночам во сне шла постоянная работа. И меня стало это раздражать. Я устала! Мне хотелось просто спать. Отдыхать, видеть какие-нибудь сказочные сны, а не чувствовать себя винтиком какой-то странной сновидческой машины.

Каждый раз, когда кто-то из нас появлялся во сне у другого, потом оба в подробностях рассказывали свои сны, и остальные искали нестыковки. Это было довольно интересно, но очень утомительно. В конечном итоге я стала так уставать, что мне захотелось уехать домой.

Меня, конечно, не отпустили. Но мне удалось добиться соблюдения двух условий. Во-первых, три раза в неделю мне давали просто поспать, и в мои сны никто не лез. А во-вторых, Иван пообещал, что прежде чем задавать мне во сне вопросы, касающиеся моих желаний, планов или личных отношений, он обсудит это со мной лично, днем. Поскольку оба условия соблюдались, я стала спать спокойнее.

В конце июля мы снова устраивали общую вечеринку. На этот раз мы играли в КВН - команда гостей, команда врачей и команда психологов и психотерапевтов бились за главный приз. Приз был весьма интересным -  экскурсия на остров Крит.  Все вдоволь нахохотались, обошлось без инцидентов, и приз достался гостям. Говорят, экскурсия была потрясающая, так что решено было продолжить эту традицию и устраивать такие выездные мероприятия регулярно.

К концу августа все готовились с особым старанием. Ведь в конце лета в центре была «пересменка». Многие гости уезжали, а другие приезжали, и многие из вновь прибывших оставались до мая, а то и на целый год. А те, кто уехал, обычно уже не возвращались сюда. Так что августовская общая вечеринка для многих была чем-то вроде выпускного вечера.

Для Наташи эта вечеринка тоже была прощальной. Ей нужно было возвращаться домой, готовиться к свадьбе, а она так ничего и не рассказала об этом Мише. Я искренне недоумевала: во-первых, почему Миша не может прочитать её мысли и переубедить её, ведь они же любят друг друга, и эта свадьба сломает ей жизнь. А во-вторых, почему Наташа за лето так и не передумала выходить замуж за того, кого не любит, ведь рядом теперь есть любимый мужчина. Несколько раз я заводила с ней разговор об этом и несколько раз она довольно резко говорила мне, что это не моё дело. В результате я сдалась. Хотя Миша за многие часы, проведенные в нижнем офисе, стал мне не чужим человеком, и я очень сочувствовала ему.

Августовскую вечеринку решено было провести на пляже. Устроить там барбекю, а потом покататься на небольшом прогулочном пароме. С парома хотели запустить фейерверки, так что вечер обещал быть ярким и шумным. Мы с Наташей решили съездить на материк за новыми нарядами. Тем более, что от ненормально правильного образа жизни, который все мы вели на этом чудо-острове, я очень похудела, и теперь вся одежда на мне висела, как на вешалке. В предпоследнее воскресенье августа мы с Наташей отправились в Афины за покупками.

Вместо покупок всю первую половину дня мы провели на Акрополе, и только ближе к вечеру вспомнили о том, что надо бы пробежаться по магазинам. Наташа купила себе нарядный синий сарафан, а я взяла в маленьком магазинчике светло-зеленое шифоновое платье и красивое зеленое колье к нему.

Потом мы уселись в маленьком уличном кафе и заказали себе по чашке ароматного кофе с пирожными.

- Ну вот, это наша последняя совместная прогулка в этом сезоне, - сказала Наташа.
- Да. Жаль, что ты уезжаешь. Мне будет тебя не хватать.
- Если не уволишься до следующего лета, то в конце мая снова увидимся, - Наташа  улыбнулась. - Возможно, в следующий раз я приеду уже с мужем.
- Ты абсолютно уверена, что не совершаешь ошибку? - спросила я её в сотый раз.
- Я уверена. На вечеринке хочу поговорить с Мишей.
- Трудный будет разговор…
- Да… Но что делать, такова жизнь. Я была здесь с ним очень счастлива всё это время. Но пора возвращаться из сна в реальность.
- Наташа, мне кажется, что Миша и есть твоя реальность. И убегаешь ты не из сна, а просто от своих страхов.
- Реальность такова, что невозможно всю жизнь прожить с человеком, который науку и нелепые иллюзии ставит на первое место, а меня не на второе и не на третье, а на десятое. После своих снов, после своих фантазий о том, что можно путешествовать по чужим снам. Ты представляешь? Звучит всё это очень романтично, но на фантазиях не построишь дом, не вырастишь детей.
- Но что если он и правда умеет путешествовать по чужим снам? Что если это работа у него такая?
- А что если не работа, а диагноз? Лиза, я хочу, чтобы у моих детей был здоровый отец. Не шизофреник, не романтик, помешанный на изучении снов. А нормальный взрослый мужчина! Я говорю это, потому что вижу, как сложилась жизнь у моего брата. Всю жизнь он ковыряется в чужих снах вместо того, чтобы строить свою реальность. Все его романы заканчивались через неделю после знакомства. Ни одна нормальная женщина не выдержит постоянного отсутствия мужчины дома, ежевечерних разговоров о чужих снах и о расширении центра. Трудоголизм не доводит людей до добра. Особенно если он напичкан шизофреническими фантазиями. И дети в таких семьях растут брошенными. Наш папа тоже был таким. Работа превыше всего, семья - так, между делом. Я не хочу повторения.

Я слушала её и понимала, что в случае Алексея а, возможно, и Михаила проблема не совсем в этом. Мало какая женщина способна выдержать то, что в её мыслях и снах постоянно кто-то присутствует. И видит её насквозь. Трудоголизм тут не при чем. Но знала ли Наташа о том, что её брат и Миша способны читать мысли? Или она просто воспринимает их как двух трудоголиков, помешанных на изучении снов?

Этого я не знала, поэтому сочла, что не вправе раскрывать чужие тайны. Хотя… Что если бы это помогло моей подруге не наломать дров и не сделать в своей жизни самую большую ошибку?
- Наташа, знаешь, твой брат и Миша тоже - они не просто трудоголики. Они очень талантливые люди. И те возможности, которые им удалось развить в себе, и которые они изучают, действительно очень необычные.
- О нет, Лиза! Только не говори мне, что они и тебя убедили в том, что человек способен перемещаться по чужим снам и что-то там смотреть. Неужели ты веришь в это?
- Я не просто верю в это, я знаю это.
Наташа посмотрела на меня с удивлением и с сочувствием.
- Лиза, тебе пора тоже возвращаться в Питер. Ты тут с этими упёртыми экспериментаторами с ума сойдешь. Станешь такая же, как они. Одержимая работой и этим центром. Так вся жизнь пройдет мимо! Ты ехала сюда, чтобы что-то изменить, а что в итоге? Утром одна работа, вечером другая, а личной жизни как не было, так и нет! Ведь так?
- Да, так. - Я не соврала. Никакого развития мои отношения с Алексеем так и не получили. Мы оставались коллегами, симпатизирующими друг другу, но не более того. У меня всё же оставались сомнения, можно ли доверять этому человеку. А недоверие, как известно, главный враг любви.
- Лиза, только ты не поддавайся на ухаживания Лёшки, если вдруг ему это придет в голову, - сказала вдруг Наташа. Что, тоже читает мои мысли? -  Он такой же трудоголик, как и Мишка. Он женат на своем центре!
- Ну, раз так, то вряд ли ему придет в голову за мной ухаживать, - улыбнулась я. - У него много дел, он ухаживает за своим центром.

Мы с Наташей вернулись на остров под вечер. На пляже уже готовились шашлыки (по-гречески их называют саганаки, и это очень вкусно). Паром уже стоял возле берега, готовый покатать по вечернему морю всех желающих. Народ стекался к пляжу со всех сторон. Возле моей любимой скамейки недавно энтузиасты выстроили небольшой павильон-беседку. Она тоже была уже заполнена людьми.

На скамейке оставалось свободное местечко, туда я и уселась. Отсюда можно было рассматривать пляж и оставаться при этом почти незамеченной. А Наташа пошла разговаривать с Мишей.

На небе не было ни облачка, и темноту небосвода освещали миллиарды звездочек. Я смотрела на них, и у меня кружилась голова. Море шелестело, волны бились о берег, едва слышно в рыбацком посёлке лаяла собачонка. Люди вокруг смеялись, шутили, играла мелодичная музыка.

Я вдруг почувствовала себя такой одинокой среди этого веселья. Во многом Наташа права: мне так и не удалось принципиально изменить что-то в своей жизни. Я по-прежнему много работаю и мало отдыхаю. Мне становится очень холодно и грустно. Потому что я вижу каждый день множество пар. Приезжают на лечение семьи, которые хотят иметь ребенка. Другие гости знакомятся друг с другом, влюбляются и уезжают отсюда уже не одинокими. А моя жизнь как будто буксует. Вроде бы делаю шаг в направлении чего-то нового, очень интересного и неизведанного. А  природная пассивность всё равно делает свое дело. Даже в самых интересных условиях я умудряюсь привести свою жизнь в состояние рутины, застоя. И почему? Просто потому, что не доверяю тем, кто находится рядом со мной. Прежде всего, не доверяю Алексею.

Когда-то, много лет назад, мне уже довелось испытать на собственной шкуре, что такое обман и предательство. И я тогда приняла решение больше не связывать свою жизнь ни с кем, чтобы больше не чувствовать боли. С тех пор прошло много лет. И, казалось бы, давно пора перестать думать о прошлом, можно было бы идти дальше, знакомиться, влюбляться, но привычка к одиночеству уже сильнее моего желания быть с кем-то вместе. Одной проще, спокойнее, понятнее. Чтобы что-то поменять, нужно мужество и решительность. А они растерялись где-то по дороге. Затерлись между уроками и утомительными вечерними обсуждениями. Спрятались между чужими рисунками и снами.

Я смотрела на ночное небо и думала о том, что наверное уже ничего не изменишь. Уже нужно принять как данность: мне суждено прожить свою жизнь в одиночестве. И это в общем-то не так уж и плохо. У меня есть любимая работа, новые друзья. Да и эксперимент развлекает меня, в те дни, когда не пугает и не раздражает. Я живу на солнечном острове посреди теплого ласкового моря. У меня славная собака, с которой не заскучаешь. Чего ещё желать?

Но сердце отозвалось на эти рассуждения острым уколом боли. На самом деле как здорово было бы растить двух детишек, мальчика и девочку. Или двух девочек. Или двух мальчиков. Да какая разница? Любая женщина нуждается в семье, в детях. Это какая-то очень глубокая и древняя потребность. И даже если в одиночестве нам вполне комфортно и удобно, рано или поздно душа потребует чего-то другого. Близкого и понятного во все времена: любви и детей.

- Мне по-прежнему нравятся твои желания, - раздался голос Алексея. Он опустился рядом со мной на скамейку и улыбнулся мне.
- Наверное, чтобы в жизни что-то менялось, одних желаний мало, - сказала я.
- Ты читала книжки Пауло Коэльо? Если ты чего-то хочешь, вся Вселенная будет помогать тебе в этом. Но у неё нет никаких других рук, кроме твоих. Если хочешь что-то изменить - меняй.
- Всё верно. Но есть такие сферы жизни, в которых не только от меня зависят перемены.
- Я бы поспорил с этим. Приведи пример?
- Самый простейший: личная жизнь. Я не могу заставить кого-то любить себя и хотеть быть со мной.
- Но ты можешь выбирать тот круг людей, с которыми ты общаешься. Окружить себя теми, кому ты небезразлична. Разве нет?
- Ты говоришь о дружбе. А я говорю о любви, она же не подчиняется моим желаниям. Она вообще не поддается логике и планированию!
- Но от тебя зависит, как принимать это. Да, любовь штука нелогичная, непостижимая, таинственная. Но ты можешь либо бояться её, либо открыться ей. Это ведь твой выбор, не так ли? Можно долго рассуждать о том, что у каждого из нас масса бессознательных причин доверять либо не доверять миру, что все эти причины родом из семьи, из детства. Но в какой-то момент просто наступает время принять внутренне решение: хочешь ли ты открыть своё сердце навстречу переменам, которые даст тебе жизнь, или ты отказываешься от этого. И за тебя это решение никто не примет, оно твоё. Если хочешь что-то изменить, выдай миру доверие авансом. Он ответит тебе тем же.

- А если нет? Если моё доверие будет обмануто? Так уже бывало.
- А если нет, твой аванс всё равно не пропадёт. Кто-то другой подхватит его, и в будущем это скажется на твоей жизни, отзовется светом и теплом. Может быть, не сразу, но так обязательно будет. Тепло и открытость, отданные миру, всегда возвращаются обратно к человеку.
- Это красивая философия. Но какое отношение она имеет к реальной жизни?
- В реальной жизни я всегда рядом с тобой. А ты выстроила стенку между нами, потому что не доверяешь мне. Как я могу доказать тебе, что достоин доверия, если твоя стена выше радуги? Открой в этой стене ворота. Или хотя бы лесенку мне перекинь. В конце концов, если я действительно окажусь таким негодяем, каким ты считала меня пару месяцев назад, ты всегда сможешь вытолкать меня обратно и закрыть дверь на засов. Ну, или лесенку спрятать. Тебе решать.

Он улыбнулся мне и дотронулся до моей руки. Я знала, что если сейчас загляну в его глаза, то смогу увидеть и ощутить его мысли и чувства. Но не решилась поднять глаза. Он отпустил мою руку и медленно пошел в сторону пляжа.

Я увидела, как он обнял плачущую Наташу и стал гладить её по голове, словно маленького ребенка. Она всхлипывала, уткнувшись носом в его рубашку. Нужно и мне пойти поговорить с ней, у неё сегодня непростой день.

Я собралась тоже пойти на пляж, но тут на мою скамейку опустился Миша.
- Привет, - сказал он ничего не выражающим пустым голосом.
- Привет, - сказала я. - Наташа плачет.
- Вижу, - отозвался он. - Это пройдет.
- Это не моё дело, но всё же… Ты ведь любишь её?
- Да, люблю. - Он посмотрел мне прямо в глаза. Надо же, я только сейчас поняла, что мы с ним все эти два месяца почти не общались, не разговаривали. Когда-то он был моим психотерапевтом, и профессиональная этика не слишком приветствует какое либо общение вне сессий. Но наша жизнь сложилась так, что мы оба оказались в dream-team, и многое узнали друг о друге. Но всё это через других людей.

- Миша, почему ты отпускаешь её? Она ведь тоже тебя любит.
Он улыбнулся.
- Я отпускаю её, потому что уважаю её решение. И потому, что не могу предложить ей ничего взамен той судьбы, которую она себе запланировала.
- Не можешь? Почему? Вы могли бы быть вместе.
- Да, могли бы. Но она не хочет этого. Не верит мне, считает меня нездоровым и слишком увлеченным фантастическими идеями. Не способным строить с ней семью и растить детей. Её будущий муж представляется ей более удобным и надежным вариантом.
- Ты так спокойно говоришь об этом. За своё счастье ведь нужно бороться, отстаивать его!
- Бороться с кем? С ней? С её недоверием? Это невозможно. Она не верит ни в один пункт нашего эксперимента. Нет ничего тяжелее, чем жить с женщиной, которая не доверяет мужчине и считает его ненормальным трудоголиком. Я не хочу такой судьбы - ни себе, ни ей. Я хочу, чтобы она была счастлива. Надеюсь, в браке она обретет то, чего не могу дать ей я.
- И что же это?
- Предсказуемость жизни, иллюзию покоя, стабильности, постоянства. Разве не все женщины стремятся к этому? К иллюзии о том, что завтра будет таким же спокойным, как вчера.

Он грустно улыбнулся и ушел в сторону жилого корпуса. А я опять осталась одна на своей скамейке. Наташа и Алексей стояли на берегу, обнявшись. Он что-то говорил ей, она, улыбаясь, вытирала слезы. И я решила не вмешиваться в их тихий задушевный разговор.

 Вдруг эта идиллия была грубо прервана истеричным воплем:
- Призрак! - кричала какая-то пожилая дама. - Смотрите, это призрак!

К пляжу из кустов по неосвещенному газону неслось какое-то странное существо. Оно рычало и всё переливалось множеством мелких огоньков. Первое ощущение было действительно пугающее, но когда существо понеслось прямо на меня и уткнулось носом в мои руки, всё сразу стало ясно. Конечно же, это был Лаки. Он весь был обмотан садовой гирляндой на солнечных батарейках, поэтому светился и переливался всеми цветами радуги.

На утро удалось восстановить картину происшедшего. Перед тем, как спускаться к пляжу, я оставила Лаки с пожилым садовником и его внуками, которые приехали на несколько дней погостить. Когда я уходила, мальчишки мирно играли с собакой, и я была спокойна. А дальше детям надоело с ним возиться, они убежали играть в догонялки, а Лаки оказался буквально минут на десять предоставлен сам себе. Он поковырялся в садовой клумбе, а потом солнце начало быстро садиться, и на кустах стали зажигаться огоньки. Лаки, конечно, очень это понравилось, и он решил поохотиться на странную светящуюся дичь. Охотился он долго, в результате совершенно запутался в гирлянде, сорвал ее с куста и радостно кинулся за мальчишками - надо же было кому-то предъявить свои охотничьи трофеи. К тому моменту совершенно стемнело, и когда Лаки вылетел из кустов прямо на мальчишек, они почему-то не обрадовались и не стали хвалить его за успешную охоту, а с криками разбежались врассыпную. Их крики перепугали собаку, и Лаки побежал искать тех, кто сможет защитить его - то есть меня и Наташу. Пока он нёсся через кусты, он насобирал на себя столько колючек, каких-то веток, грязи и пыли, что мне не оставалось ничего другого как распутать на нем гирлянду и отвести его мыться в сад. Там был садовый шланг для полива клумб, и я решила воспользоваться им, чтобы привести щенка в нормальный вид.

Так что на паром, катающий всех желающих по морю, я уже не попала. Фейерверк пропустила. Шашлыков мне и не хотелось. В общем, пока все веселились, мы с Лаки ушли к себе в комнату и устроились под пледами в креслах.

В последнее время у меня редко получалось вот так посидеть у окна, спокойно, без каких-то суматошных мыслей. В сущности, что еще нужно для счастья? Покой, красивый вид за окном и Лаки рядышком. Может, Миша прав? Может, мы, женщины, и правда все стремимся к тому, чтобы наше завтра было таким же тихим и спокойным, как вчера?

Что же мне тогда в Петербурге не сиделось? Исходя из этой логики, в Питере у меня должно было быть самое счастливое место на свете. На старой работе каждый день был похож  на предыдущий. Отчего же вдруг так захотелось оттуда удрать?

Миша говорил об иллюзиях, но даже не заметил, что его представление о женщинах в целом и о Наташе в честности - само по себе является иллюзией. Точнее, заблуждением. Если бы женщины искали только тишины и покоя, разве стали бы они влюбляться в мужчин? Да ни за что.

Лаки сопел во сне, дрыгал лапами и повизгивал. Наверное, во сне он всё ещё охотился за светящимися огоньками. Ему не мешал ни грохот фейерверка за окном, ни тихое поскрипывание кресла-качалки, в котором сидела я. Его жизнь была полна и приключений, и покоя, всего понемножку. И иногда я ему завидовала. Такой безмятежности, как у домашней собаки, человеку никогда в жизни не достичь.
Через полчаса ко мне зашла Наташа. Она хотела попрощаться, пожелать мне интересного и успешного года.

- Наташа, скажи, а что бы ты выбрала: тишину, покой и скуку или жизнь, полную событий, но лишенную покоя?
- Ты опять за свое? Давай не будем больше говорить о Мише.
- Да нет, я не об этом сейчас. Я вообще, в принципе.
- Вообще, в принципе, я бы выбрала тишину и покой. Потому что я уже когда-то выбирала жизнь, полную событий, и счастья мне это не принесло.

Я смотрела на неё и всё никак не могла понять, кто из нас заблуждается: Миша, когда воображает, что не может сделать её счастливой, или я, потому что убеждена, что он-то как раз сможет.

- Наташа, я тебе желаю счастья, что бы ты ни решила. Пусть твоя жизнь сложится как ты сама хочешь.
Она улыбнулась.
- Спасибо. Я надеюсь, ты приедешь на мою свадьбу осенью. Я решила тебе выслать приглашение.
- Хорошо, спасибо. Если меня отпустят, я обязательно приеду.
Она засмеялась.
- Не только отпустят, но и проводят. Надеюсь, мой братец тоже приедет. Так что увидимся гораздо раньше мая. Ну, пока.

Мы обнялись, и она ушла к себе. Завтра улетит из сна в реальность. А мне нужно больше общаться с другими обитателями центра, а то в последнее время кроме Наташи и Лаки я ни с кем не говорила по душам. Хотя каждый вечер мы собирались с коллегами в нижнем офисе и подолгу обсуждали сны, и я немного узнала каждого из них, но друзьями мы не стали. Я относилась с опаской к ним, а они, по-моему, пока всерьез не воспринимали меня.

Единственным человеком из dream-team, с которым я чувствовала себя более или менее спокойно, была Анита.  Она умела заваривать чудесный цветочный чай и вносила нотку домашнего уюта во все эти научно-фантастические сборища. А ещё она прекрасно рисовала: рассказ о своих сновидениях она всегда сопровождала множеством карандашных набросков, как и я. Мы с ней как будто общались на одном языке. И этот язык был практически не доступен остальным. В рисунке очень многое невозможно описать словами. Но когда два человека общаются через нарисованные образы, они могут понять многое друг о друге: эмоции, чувства, страхи и надежды - то, что другие не видят и не замечают. Что-то, что глубже слов. У нас с Анитой постоянно происходил обмен невербальной информацией, когда мы с ней общались, мы обе постоянно что-то рисовали, когда не хватало слов. И эти наброски были понятны нам обеим. Я не умела читать чужие мысли, как это делали другие. Но мне было дано другое - понимание другого человека через рисунок. И я была рада, что мне есть с кем пообщаться таким интересным для меня способом.

Отношения с Леной у меня не сложились вообще. Мы почти не разговаривали. Она всё время проводила рядом с Алексом. Было видно, что он небезразличен ей. Но он вёл себя отстраненно и, как всегда, был насмешлив и ироничен. Оказалось, что он ещё и настоящий кофеман. Иногда он мог выпить за сутки шесть или семь чашек кофе. Потом, конечно, у него случалась бессонница. Бывало, что это оказывалось очень некстати.

Например, Иван и Миша планировали собрать всех в одном сне и поработать над запоминанием образов и слов, а Алекс не мог участвовать в этом. Или кому-то из гостей становилось ночью плохо (в центре ведь было много пожилых людей), а Алекс не видел этого, потому что в эту ночь вообще не спал. Правда сам Алекс считал, что предотвращение абсолютно всех неприятностей в центре в его обязанности совершенно не входит. Он настаивал на мнении, что у каждого человека есть своя судьба, и вмешиваться в неё нельзя. Даже если человеку суждено в этот день умереть, это его жизнь, и значит так тому и быть. Алексей же был не согласен с ним. Он считал, что всё, что происходит на территории центра, является зоной ответственности dream-team и других врачей и психотерапевтов. Поэтому когда Алекс в очередной раз по ночам зависал в Интернет, вместо того чтобы спать и быть в состоянии отреагировать на зов о помощи, Алексей оставался очень недоволен.

С Иваном я тоже почти не общалась. Вообще из всей этой компании он был, по-моему, самым увлеченным исследователем. В dream-team формальным лидером был Алексей, но большинство идей для эксперимента принадлежали Ивану. И эти идеи, собственно, и были тем единственным, что волновало его в жизни. По крайней мере, мне так казалось. Иван всегда был подчеркнуто вежлив, интеллигентен и трудолюбив. Вот бы не подумала, что встречу ещё более скучного и «правильного» человека, чем я сама! Но оказывается, и такие бывают.

Иван и Алексей много времени проводили вдвоем. Изучали все записи о снах, наброски, рисунки. Сопоставляли всё между собой, искали закономерности. Казалось, им никто не нужен. Пусть весь мир подождет - два пока ещё не признанных гения копаются в чужих снах.

Моя увлеченность Алексеем, которая привела меня на этот остров, со временем угасала - она то ослабевала, то снова разгоралась, но постепенно шла на убыль и перерастала в спокойное, ровное дружеское чувство, лишенное романтики. Но недоверие очень мешало общению. Мне всё время казалось, что в любой момент вот-вот раскроется очередная манипуляция с его стороны. Я так до конца и не верила в научность всего происходящего, и испуганный внутренний голос периодически говорил мне: «Да они тут все чокнутые, беги отсюда!».

Знаете, есть такая теория: мол, человек выбирает профессию в соответствии с тем, чего ему не хватает в жизни. Пытается получить то, чего у него пока нет. Например, юристам не хватает совести, врачам здоровья, учителям знаний. Следуя этой логике, получается, что психотерапевтам очень не хватает нормальности и «среднестатистичности». Всё у них не как у людей.
 
Большинство людей живут и не задумываются, зачем и почему. Просто живут: ходят на работу, влюбляются, женятся, растят детей. Что до моих знакомых психотерапевтов, то все они обладают одной и той же чертой: вопрос смысла жизни для них закрыт, но не потому, что они не задумываются о нем, а потому, что думали об этом так долго, что в конце концов устали и смирились с тем, что ответа на него нет. Или, если быть еще точнее, ответ содержится в самом вопросе: смысл жизни либо в самой жизни либо в поисках смысла, а третьего не дано.

Большинство людей видят сны и даже не запоминают их. Но скажите какому-нибудь психотерапевту, что сновидение - это всего лишь хаотические следы памяти, он по меньшей мере удивится. А в особо тяжелых случаях оскорбится до глубины души. Ну скажите мне, разве будет нормальный среднестатистический человек записывать свои сны с педантичностью учительницы начальных классов? А психотерапевты будут. И не только записывать, но ещё и обсуждать. И делают это не только мои помешанные на путешествиях по снам товарищи, а почти все психотерапевты, с которыми я здесь познакомилась. И относятся к этому очень серьёзно.

За три месяца на острове, два из которых я общалась с участниками dream-team, я, казалось, тоже утратила способность мыслить «нормально».  Мой мозг перестроился на какой-то другой режим функционирования. Раньше я могла просто валяться на диване и рисовать бабочек в тетради. А теперь в процессе рисунка я его анализирую. Да ладно бы только его! Себя! И этот анализ бесконечен. Не пора ли мне возвращаться в Петербург, пока мои мозги не вскипели?

Я уже начинала прикидывать, какие документы мне нужно будет оформить на Лаки, чтобы везти его на самолете в Россию, и в этот момент в мою дверь постучали. На пороге стояли мои ученицы - Карина, Кира и Елена Леонидовна.

- Добрый вечер! - улыбнулась я им, пропуская в комнату. Лаки радостно залаял и завилял хвостом.
- Лиза, мы подумали, что поскольку вы вынуждены были вести Лаки купаться и не попали на шашлыки и на фейерверк, то надо бы принести вам вкусностей. - Кира поставила передо мной на журнальный столик тарелку с овощами с гриля. Пахли они просто изумительно.
- Спасибо большое, - я была удивлена их заботой. Мне всегда казалось, что у гостей здесь своя настолько насыщенная жизнь, что присутствие или отсутствие преподавателей на вечеринке они вряд ли замечают. И я была удивлена таким приятным вниманием ко мне.

Лаки выжидательно уставился на Киру, и она с готовностью протянула ему несколько кусочков шашлыка.
- На, Лаки, тебе мы тоже принесли угощение.
- Присаживайтесь, что же вы стоите, - я принесла с балкона садовые стулья.
- Лиза, я зашла попрощаться, - сказала Елена Леонидовна. - Я решила, что мне пора возвращаться домой.
- Уже? Елена Леонидовна, вы же собирались уезжать после Нового года. Почему вдруг вы поменяли свое решение?
- Видите ли, Лиза, я была не совсем откровенна с вами, - сказала она, осторожно опускаясь в кресло. - У меня уже нет времени до Нового года. Врачи пообещали мне еще несколько недель, не больше. Я очень больна, и мне пора возвращаться. Домой. - Она улыбнулась и посмотрела наверх.

- Мне так жаль, - эта новость меня просто сбила с ног. Елена Леонидовна была такой жизнерадостной женщиной. Её рисунки были всегда такими светлыми, лучистыми. Я совершенно не подозревала, что ей осталось жить совсем недолго.
- Да ну что вы, душа моя, жалеть совершенно не о чем! Я прожила чудесную жизнь. Общалась с прекрасными людьми. А последний мой год, здесь, на этом райском острове, и вовсе был похож на сказку. Всё когда-нибудь заканчивается. Такова жизнь.
- Да, вы правы. Но всё же мне жаль, что вы… уезжаете. Я надеялась, что мы все вместе ещё будем рисовать новогоднюю елку, воображать зимние пейзажи. И что у нас ещё будет много времени на общение.
- Я рада была общаться с вами, Лиза. И я желаю вам больших творческих успехов, но самое главное - простого человеческого счастья.

Она улыбнулась и взяла мою руку обеими руками. У неё были тонкие сухие пальцы с идеальным маникюром. Руки немного дрожали. Я боялась, что сейчас расплачусь. Мне стало так грустно, так жалко, что она уходит.

- Спасибо вам. Мне было интересно работать с вами.
- Мне тоже, Лиза. Мне тоже.
- Лиза, я тоже уезжаю,  - тихо сказала Карина. - Я ещё весной поступила в институт, и с первого сентября начинаю учиться.
- Как? Карина? Вы тоже уезжаете?
- Да, завтра утром у меня самолет.
- Ну почему же вы раньше ничего не говорили?
- Да вы просто не спрашивали. Здесь время совсем растворяется, обо всём забываешь. Кажется, что лето будет вечным. А на самом деле на следующей неделе уже начнется новый учебный год.
- Что ж, успехов вам, Карина. Какая у вас специальность?
- Искусствовед. Хочу потом устроиться работать в Эрмитаж, у меня бабушка там работает, и она обещала помочь найти место.
- Как здорово. Надеюсь, вам удастся осуществить свою мечту.
- Спасибо, я тоже надеюсь.

- Кира, неужели и вы собираетесь уезжать?
Кира улыбнулась.
- Да, мы с мужем тоже уезжаем. Точнее, уезжаем мы уже втроем. Я жду ребенка.
- Кира, какая замечательная новость! Я так за вас рада. Хорошего вам самочувствия, пусть всё получится!
- Спасибо. Можно будет писать вам электронные письма?
- Ну конечно. Я буду рада узнать, как у вас идут дела.
- А мы будем скучать по центру.
- И тоже будем рады узнать, как идут дела здесь!
- Выходит, у нас с вами сегодня вечер прощаний? - я еле сдерживала слёзы.
- Да, и по этому поводу… - Карина загадочно улыбнулась, доставая бутылку.
- Карина, но Кире же нельзя спиртное.
- А это не спиртное, это свежевыжатый гранатовый сок.

Оказывается, они и бокалы с собой прихватили. Мы произнесли тост за то, чтобы куда бы ни вели дальше наши дороги, это обязательно оказалось бы к лучшему.

За окном снова сверкали фейерверки, с моря слышался смех, музыка. Мы долго не могли расстаться, стояли на пороге, пожимали друг другу руки, говорили прощальные слова.  Лаки бегал вокруг и покусывал всех за ноги. А когда все разошлись, я упала на кровать и разрыдалась. Я понимала, что уже никогда не увижу Елену Леонидовну. Понимала, что теперь у меня будет почти полностью обновленная группа, а я совсем не хочу расставаться со старой. Понимала, что уже скучаю по ним по всем.

Может быть и правда мне пора уезжать? Что меня здесь теперь держит? Еще четверо учеников - но они смогут вместо рисования выбрать любой другой мастер-класс. Хочу ли я оставаться здесь дальше? Это место уже не казалось мне райским. Работать здесь было интересно, но я всё больше опасалась за свой рассудок. Отличать сон от яви становилось всё труднее. Может быть это и называется адом?


20

Утром везде царили оживление и суета. Многие гости и некоторые преподаватели уезжали с острова. За завтраком все обменивались прощальными пожеланиями и напутствиями. Алексей подходил лично к каждому, кто сегодня отбывал на материк. Наташа на завтрак приготовила чудесные пирожные. Потом все услышали гудок большого парома, который прибыл, чтобы забрать всех уезжающих. Мне показалось, что провожать их вышли все, кто оставался в центре.  На пристани яблоку было некуда упасть. Людей было еще больше, чем на вчерашней вечеринке.

Мы с Наташей еще раз обнялись на прощание. Потом я долго махала рукой Елене Леонидовне, Карине и Кире, которые стояли на открытой палубе парома. Потом раздался прощальный гудок, и паром уплыл, а на душе стало очень-очень грустно. Я поняла, что закончился маленький, но очень важный этап моей жизни. За три месяца я действительно увидела совершенно другой мир. И хотя мне всегда казалось, что я от этого мира очень отстранена, но на самом деле я успела полюбить его. И теперь никак не могла принять решение, остаться ли в нем или уехать обратно в Петербург.

Гости разъезжались ещё пару дней. Потом на три дня центр превратился в храм тишины. Во время завтрака половина столиков пустовала. В саду стало совершенно безлюдно и тихо, только пожилой садовник неторопливо полол клумбы и поливал газоны. В главном здании продолжали идти занятия, но на них присутствовали по три-четыре человека, а некоторые уроки и вовсе отменили до приезда новых гостей.
После десятого сентября начали приезжать новые люди. Это были семейные пары. Теперь центр специализировался на проблеме бесплодия, так что контингент пациентов немного изменился. Люди теперь приезжали ненадолго: на пару недель, на месяц. Некоторые пары планировали остаться на два месяца. С одной стороны, два месяца - это очень долгий срок. Не каждому дадут такой большой отпуск. С другой стороны, в деле планирования семьи два месяца - это очень мало. Многие из пар, приехавшие сюда, пытались зачать ребенка годами, и пока не получалось. Чем им помогут два месяца на этом острове? Я сомневалась в успехе. Но потом выяснилось, что зря.

Действительно, около трети пар, которые приехали сюда с августа по октябрь, в ноябре уже лучились счастьем: наступала долгожданная беременность.

Всё это для меня было похоже на волшебство. Я перестала сомневаться и решила остаться здесь. Потому что наблюдать, как люди из несчастных и уже почти потерявших надежду вдруг становятся счастливыми, - это было так прекрасно, что ради этого хотелось работать и находиться здесь. Месяц за месяцем я учила людей рисовать - казалось бы, это такая простая работа. Но в совокупности с работой других коллег: врачей и психотерапевтов, - мой простой труд становился частью Чуда. Было очень интересно наблюдать, как меняются люди за время своего пребывания в центре. Как меняются их рисунки в соответствии с внутренними переменами. Я знала, что и их сны тоже меняются в процессе психотерапии. Спустя пару месяцев я уже не считала ненормальными своих коллег из dream-team - я видела вполне конкретные результаты нашей совместной работы, и это были обнадеживающие результаты. Это вселяло уверенность в том, что мы идем правильной дорогой, пусть и очень странной.

Правда бывали и тяжелые моменты. Когда, например, долгожданная беременность у какой-то из пациенток вдруг прерывалась, и семейная пара совсем теряла надежду. В центре делалось всё, чтобы предотвратить такой исход, но природу не переспоришь. В некоторых семьях дети не хотели появляться на свет, и это было очень грустно.

Был и ещё один случай, который произвел на меня очень тяжелое впечатление. В начале ноября Алексею пришло письмо от одной из бывших посетительниц центра, Инны Н., которой удалось забеременеть около года назад. Алексей зачитал это письмо на общем собрании врачей, преподавателей и психотерапевтов. Инна писала о том, что через пару месяцев после рождения долгожданного и выстраданного ребёнка её муж стал задерживаться на работе, всё больше отстраняться и раздражаться, а потом и вовсе ушел - к другой женщине, которая оказалась моложе Инны на десять лет. Инна писала о том, что только теперь она поняла, что на самом деле муж не хотел детей.
Несмотря на то, что психотерапия, проведенная в центре, казалось, дала свои результаты, и групаналитик, которого посещал муж Инны, считал, что у пары есть все шансы справиться с ситуацией, но реальность внесла свои коррективы - оказалось, что этот мужчина был не готов к отцовству. Столкнувшись уже за пределами центра с трудностями первых месяцев жизни ребенка, он не выдержал и ушел к другой.

Инна так хотела ребёнка, так мечтала об этом. Пребывание в центре помогло ей обрести это долгожданное счастье. Но по иронии судьбы она потеряла мужа. Выходит, бесплодие было странным способом Вселенной помочь этой паре быть вместе? Выходит, природа не давала им детей, чтобы сохранить их отношения? Им показалось, что они перехитрили судьбу. Но оказалось, судьба хитрее.

Хотя, с другой стороны, если уж малыш родился на свет, значит именно это и было суждено. Может быть, так всё и было задумано в небесной Канцелярии: чтобы встретились эти двое, прошли через множество препятствий, повстречали множество помощников в своем нелегком пути, чтобы дать жизнь крошечному человечку, а потом расстаться. Может быть, это расставание когда-то приведет к большому счастью для них обоих? Но пока что письмо Инны было пронизано безнадежностью и горечью утраты.
Алексей не раз на протяжении всего моего пребывания в центре на собраниях  говорил о том, что парам, которые сталкиваются с проблемой бесплодия, психологическое сопровождение необходимо не только перед беременностью и в течение этих трудных девяти месяцев, но и хотя бы пару лет после рождения ребёнка. Но ведь люди склонны пренебрегать такими советами, будучи ослепленными счастьем. Им кажется, что вот теперь, когда малыш наконец родился, после стольких месяцев, а то и лет борьбы за его появление на свет, теперь уже не нужна никакая психотерапия, никакая помощь. Теперь они настоящие родители и со всем справятся сами. А судьба смеётся в сторонке и некоторым из них посылает новые испытания, к которым они оказываются совершенно не готовы.

Конечно, есть такие пары, которым после рождения малыша никакая помощь действительно уже не нужна. Но многие продолжают нуждаться в поддержке специалистов, но не осознают этого. А когда понимают, бывает уже поздно.
Может, права была Ольга, когда говорила о том, что выходя из центра и сталкиваясь с реальностью, люди оказываются слишком незащищенными, потому что в центре они слишком привыкли к безопасности и поддержке?

Через неделю после этого грустного письма пришло ещё одно печальное известие - умерла Елена Леонидовна. Было очень тяжело услышать это. Но почему-то я была совершенно уверена, что она теперь в лучшем из миров. Через пару дней она приснилась мне: молодая и здоровая, в белоснежном платье. Она гуляла по яблоневому саду, танцевала между деревьями и пела о том, как она счастлива вернуться домой.
Алексей ездил на похороны и вернулся оттуда с неожиданным подарком: Елена Леонидовна завещала на развитие центра очень крупную сумму.

От Киры тоже пришло письмо. Она сообщала, что чувствует себя очень хорошо, прислала мне несколько своих фотографий с уже немножко округлившимся животиком, а также фотографии своих картин, написанных маслом. На них легко было узнать наш причал на пляже, мою любимую скамейку и Лаки. Кира писала о том, что очень скучает по центру и хочет обязательно заехать как-нибудь в гости, когда малыш уже родится.
Где-то в глубине души у меня всколыхнулась тревога за семью Киры. До письма Инны мне казалось, что рождение ребёнка - это некий хэппи-энд в долгом поиске покоя и гармонии. Что это та точка, с которой в жизни начинается абсолютное счастье. Но то, что произошло с Инной, заставило меня по-другому взглянуть на ситуацию. Рождение ребёнка, оказывается, тоже является испытанием. И не всем суждено его выдержать. Но я очень надеялась, что Инна и Иван справятся со всем на отлично. Я спросила Киру, посещает ли она какую-то группу поддержки у себя в городе. Она ответила, что они с Иваном ходят в «Школу для будущих родителей», и я почему-то сразу успокоилась и решила, что они в надежных руках. С чего я это взяла? На самом деле их судьба и будущее их семьи только в их собственных руках. Но эта пара, как никто другой, внушала мне надежду на хорошее продолжение.

Лаки быстро рос и к ноябрю превратился в здоровенного добродушного увальня. Старый садовник так полюбил его, что стал просить меня ни в коем случае не увозить собаку в Петербург и в случае отъезда домой оставить Лаки ему. Сначала я не восприняла эту просьбу всерьез, но потом поняла, что может быть для Лаки такой вариант был бы не самым плохим. Здесь его дом, здесь все его любят, здесь много места для игр и прекрасный климат, он купается каждый день и ест здоровую, хорошую еду. Я бы очень скучала по нему, если бы пришлось уехать. Но если бы я его увезла в Питер, он бы там ещё больше скучал по центру, по людям, которые здесь окружали его, по просторной территории, где можно чувствовать себя свободным.

Ну, пока что этот вопрос был не очень актуальным, потому что уезжать обратно в Петербург я теперь не планировала. Моя работа успела мне понравиться, и я так прижилась здесь, что стала чувствовать себя на острове как дома.

Неделя проходила за неделей, по вечерам здесь становилось прохладно, а днем было всё ещё тепло и хорошо. Некоторые даже купались в море, но я уже не решалась на такие эксперименты - уже дул довольно сильный ветер и поднимались волны. У меня по-прежнему почти не оставалось свободного времени: до обеда уроки, после обеда пара часов покоя: купание или пробежка вместе с Лаки. Потом встреча в нижнем офисе с коллегами из dream-team, а потом я приходила к себе и засыпала как убитая. Иногда случались выходные дни, но они пролетали так быстро, что я и заметить их не успевала.

Однажды за завтраком ко мне подсела Анита и спросила, почему я почти всегда одна и не скучно ли мне. Я ответила, что даже не замечаю своего одиночества, мне просто некогда думать об этом. Анита улыбнулась и спросила, с какой целью я приехала на этот остров и добилась ли я этой цели. Ну что тут было ответить? Тем более, что она обладает способностью видеть мои мысли. Я рассказала ей всё как было. Думаю, она всю мою историю уже прекрасно знала и до этого разговора.

- Вот ты говоришь, что хотела изменить свою жизнь, а как именно ты планировала её менять? - спросила меня Анита. - Что конкретно ты собиралась делать для того, чтобы в твою жизнь пришло нечто новое?
Хороший вопрос.
- Да у меня не было никакого плана. Я просто хотела сменить обстановку, познакомиться с новыми людьми. Я надеялась, что тогда всё само сложится.

Анита улыбнулась.
- Само? По щучьему веленью, по твоему хотенью?
- Ну да, примерно так. А что ты предлагаешь делать, чтобы жизнь сдвинулась с надоевшей точки?
- Я предлагаю оглянуться по сторонам, - она снова улыбнулась. - А ещё предлагаю хоть немного общаться с коллегами, не только на собраниях, уроках и деловых встречах. С тех пор как уехала Наташа, я не вижу ни тебя, ни Мишу ни на одной вечеринке. Ты предпочитаешь общество Лаки, а он и вовсе закопался в работе. Вам обоим пора вылезать из своих панцирей. Вы двое, как черепахи, спрятались от мира в свои «домики». Говорить, что ты хочешь что-то изменить в своей жизни, - это одно. А что-то делать для этого - совершенно другое.

- Анита, ты знаешь, за то время, что я здесь живу, я поняла, что не очень хочу что либо менять. Уезжая из Петербурга, я хотела покончить с одиночеством, с однообразием дней. Но здесь я поняла, что покой и предсказуемость - это единственно возможное состояние, в котором я чувствую себя хорошо.
- Но и покой, и предсказуемость - в данном случае иллюзорны. Подумай сама: жизнь постоянно идет вперед: всё течёт, всё меняется. Никакой предсказуемости не существует.
- Но здесь все мои дни наполнены работой, и меня это стало устраивать.

Анита приобняла меня за плечи.
- Видишь ли, Лиза, чтобы хорошо работать, необходимо хорошо отдыхать. А ты это условие не выполняешь. Для чего мы придумываем каждый месяц вечеринки? Чтобы выпустить пар, встряхнуться, предотвратить эмоциональное выгорание. А что ты делаешь? Ты уже два раза подряд пропускала эти мероприятия и сидела тут вдвоем с Лаки.

Да? Разве? Я даже как-то не заметила, как время пробежало…
- Анита, когда я ехала сюда, я думала, что это моя судьба. И работа здесь, и мужчина из моего сна - всё это. А сейчас я понимаю, что это просто мой выбор. Я уже не смотрю на ситуацию через розовые очки романтики и фантазий. Да, всё сложилось удачно. Да, работа мне нравится. Но я больше не верю в то, что мужчина из моего сна предназначен мне судьбой. И я не хочу ничего предпринимать. Я не очень люблю вечеринки, и я не слишком общительный человек. Пусть так всё и остаётся. Пусть жизнь идет своим чередом.

- Что ж, Лиза… Тебе решать. Но смотри, как бы она не прошла мимо тебя.

Меня озадачил этот разговор. Мне казалось, я только-только начала обретать внутренний покой, привыкла к рабочему графику, к климату, к этой комнате, к своей кровати и к книгам, которые я выписывала по почте и которые стояли теперь в новеньком книжном шкафу. У меня теперь нет цели менять что-то, меня всё устраивает. А Анита почему-то считает, что жизнь проходит мимо меня. Может, у нас с ней разное понимание, что же собственно такое жизнь?

Но в одном она была права: Миша в последнее время совсем сник. Наташина свадьба стремительно приближалась, и чем ближе был этот день, тем раздражительнее и молчаливее становился Миша. В последние пару недель он и вовсе засел в нижних помещениях и почти не появлялся оттуда.

Я решила навестить его. Из своей комнаты в жилом корпусе он переехал в небольшую каморку в нижнем офисе, в которой ничего не помещалось, кроме кровати и крошечной тумбочки. В этом изоляторе он и проводил большую часть времени, выползая на поверхность раз в пару дней, только чтобы что-то перекусить. Не нужно быть психологом или психиатром, чтобы понять, что это очень смахивает на депрессию.
Я спустилась вниз днем, после обеда, когда вся команда dream-team обычно была занята работой. Открыть дверь в свою каморку Миша отказался, и мне пришлось сказать ему, что я буду сидеть в большом зале и ждать его до тех пор, пока он не выйдет. Даже если сидеть придется несколько дней. Спустя полчаса он всё-таки появился в дверях - всклокоченный, небритый и похудевший. И я, конечно же, сразу ляпнула глупость:
- Миша, ты же любишь её. Почему же ты сидишь здесь, вместо того, чтобы ехать к ней?
Миша смерил меня таким взглядом, что я чуть не провалилась под землю от стыда.
- Лиза, извини, ты совсем не тот человек, который может обвинять другого в пассивности.
- Но я-то не прячусь ото всех на семиметровой глубине в крошечной комнатенке.
- Да, твоя комнатенка чуть побольше моей. И она не под землей.
- Миша, я серьёзно. Зачем ты позволил Наташе уехать? Свадьба еще не состоялась, ты можешь вернуть ее, ещё есть время!
- Ты так и не поняла? Она сделала свой выбор. Это её право. Ей решать, что делать со своей собственной жизнью.
- А как же твоя жизнь?
- А моя жизнь пойдет дальше, своим чередом.
- Что-то я не вижу, чтобы она шла своим чередом, Миша. Это разве жизнь? Тебе давно пора побриться, умыться и выйти в сад. И съесть нормальный полноценный обед.
- Принеси сюда, - буркнул Миша и плюхнулся в кресло.

Я что сегодня, в официантки нанялась?
Ну ладно, мне не трудно, почему бы не принести.

Я поднялась наверх, сходила на кухню и попросила положить в контейнеры мясо с овощами, фрукты, йогурт, сыр. Хотела прихватить бутылку вина, но поняла, что это не лучшая идея. Взяла пару бутылок минералки и спустилась обратно в нижний зал. Миша меланхолично жевал. Интересно, когда он ел перед этим? Дня два назад? Сутки? Сколько времени прошло? Почему он здесь один, и Алексей ему это позволяет?
- Зачем ты тут сидишь один? - спросила я.
- Затем, что здесь тихо, и никто не задает дурацких вопросов. По крайней мере, не задавал, до сегодняшнего дня.
- Ты же психотерапевт. Ты что, не замечаешь, что твое состояние похоже на депрессию?
- Лиза, а ты как раз таки НЕ психотерапевт, поэтому не лечи меня. Дай поесть спокойно.

Он умял всё, что я принесла из кухни, выпил бутылку воды и развалился в кресле, с гораздо более живым выражением лица. По крайней мере на зомби он уже не был похож.
- Что это вдруг ты решила прийти спасать меня?
- Я тебя не спасаю, а кормлю.
- Ты поняла, о чем я. Много недель ты занималась своими делами и тебя не очень-то интересовало моё меню. Что такое сегодня вдруг случилось? Откуда такое внимание к моей персоне?
- Если честно, ко мне приходила Анита и напомнила мне, что надо бы быть внимательнее к ближним.
- Ах вот оно что, - он мрачно засмеялся. - Либо я зачем-то срочно потребовался Аните, либо она отправила тебя сделать то, что не удалось ей: выманить меня на поверхность.
- А почему бы и нет? Там хорошая погода, почему бы тебе не прогуляться?
- А почему бы мне не побыть здесь? Наедине с собой, со своими мыслями. Ты не задумывалась о том, что у мужчин могут быть свои переживания?
- Задумывалась, конечно. Только не думаю, что ради усиления переживаний стоит забираться на семиметровую глубину и обрастать щетиной.
Миша усмехнулся.
- Ты и правда не понимаешь, почему я сижу тут?
- Я и правда не понимаю.
- Лиза, а ты была когда-нибудь в Хельсинки?
- Давно не была. А как это поможет мне понять, почему ты тут сидишь?
- В Хельсинки есть необычный протестантский храм. Он вырезан прямо в толще скалы. Там совершенно особенная энергетика. У этого храма медный купол - тончайшая проволока скручена в спираль по куполу церкви. Там удивительно. И акустика хорошая - орган слушать одно удовольствие.

- И?
- И там я всегда ощущаю себя ближе к Богу. Наверное потому, что там волей-неволей находишься ближе к земле, и словно подключаешься к ней, как аккумулятор к сети.
- Хочешь сказать, что ты сюда спустился, чтобы подзарядиться?
- Хочу сказать, что самое время побыть наедине с собой и заняться экспериментами. Это прекрасно отвлекает от дурных мыслей. Спасибо тебе за обед. Выход там.
Он поднялся с дивана и пошел в сторону шкафа с архивами рисунков, записей о снах и прочими бумагами. Я поняла, что разговор окончен. Что ж, он хотя бы поел…

Назад... Часть 4: http://www.proza.ru/2011/09/25/104
Далее... Часть 6: http://www.proza.ru/2011/09/25/597