Сновидец. Часть 3. Новый сновидец

10

Жар периодически возобновлялся пару дней, а потом мне стало легче. Меня тут же позвали участвовать в подготовке общей вечеринки. Оказывается, в конце каждого месяца в центре устраивают праздничный ужин и развлекательную программу, на которую приглашаются все - и преподаватели, и врачи, и психотерапевты, и гости. В другие дни у гостей свои мероприятия, а у сотрудников центра свои, но один вечер в месяц центр превращается в нечто совершенно другое. Я читала, что психоаналитический сеттинг (правила общения психоаналитиков с клиентами) подразумевает полное отсутствие общения вне психоаналитических сессий. Но это ведь большая экспериментальная площадка. Как выразился один раз Миша: «Здесь всё не как у людей, а как у людей в постоянном поиске». Наташа рассказывала мне, что когда центр только открылся, здесь всё было очень строго, правила были довольно жесткими и незыблемыми. Но потом оказалось, что русский менталитет проникает повсюду и всё меняет, даже если психоаналитики учатся профессии в Вене, а врачи стажируются в Англии.  В замкнутом пространстве маленького острова, где люди живут круглосуточно целый год, всё равно не удавалось полностью изолировать частную жизнь сотрудников от внимания гостей. И в конечном итоге Алексей решил каждое последнее воскресенье месяца позволять всем немного больше свободы от правил, чем в другие дни. И каждый раз к этому событию готовились заранее.

Преподаватели готовили разные конкурсы. Гости, которые выбрали музыкотерапию, готовили музыкальные номера. Наташа пекла огромный торт или помогала жарить на мангалах шашлыки. В общем, каждый раз программа была разной, происходило всё это довольно шумно и весело, а потом еще на месяц центр становился учреждением с четким распорядком и субординацией.

В июне темой общей вечеринки была выбрана сказкотерапия. Сказкотерапевты вместе с гостями приготовили небольшие юмористические постановки - сказки «Спящая красавица» и «Красавица и чудовище» на современный лад. Активное участие музыкотерапевтов и гостей-музыкантов превратило обе постановки в мюзиклы. А мне и моим ученикам было поручено нарисовать декорации. Этим мы и занимались оставшиеся до вечеринки три дня. Группа по кройке и шитью сшила специально для этого вечера новый темно-зелёный бархатный занавес. Компания молодых докторов сколотила буквально за пару дней шикарные театральные подмостки. Флористы украсили сцену кашпо с цветами. В общем, к вечеринке готовились абсолютно все. И мне снова показалось, что я живу в Раю, где нет ничего, кроме творчества и духа сотрудничества и единства. Я уже знала, что это ощущение иллюзорно. Но оно мне нравилось.

Ольга зашла в последнее утро перед вечеринкой. Декорации были уже почти готовы, и мы с учениками нанесли последние штрихи, а потом начали аккуратно переносить фрагменты декораций на сцену. Нам на подмогу пришли двое молодых врачей-стажеров, и мы справились с задачей довольно быстро. Ольга появилась как раз в тот момент, когда последнюю часть декорации выносили из кабинета в коридор.
 
- Ну как вы? Вас не было несколько дней, я уже было подумала, что вы обманули меня и что вы вовсе не являетесь учителем рисования.
- Я была немного нездорова. Теперь всё в порядке, - ответила я. -  Вы пришли заниматься? Сегодня мы заканчиваем декорации, рисовать не будем. Готовимся к вечеру.
- Я просто зашла поздороваться и посмотреть, где вы обитаете. Миленький кабинет. Здесь и проходят уроки?
- Какие-то здесь, какие-то в саду и на берегу. Смотря что рисуем.
Ольга фыркнула:
- Ну да, например на берегу можно рисовать обнаженную натуру, да? Михаил неплохо смотрится без одежды.
- Простите?..
- Вы не знали, кто там кувыркается на пляже? Это новый психотерапевт и его подружка, сестра нашего директора.
- Ольга, извините, но мне кажется, это нас с вами не касается.
- Она намного старше его, кстати. И это не первый её фаворит.
- Это её личное дело.
- Ну да, разумеется. Она повар, поэтому у неё здесь могут быть личные дела. А у нас с вами - нет. Я замужем. А вы преподаватель и не можете заводить шашни ни с гостями, ни с сотрудниками. Не этично это, знаете ли. Так что вы правы, это нас совершенно не касается.

Мне уже стал совершенно неприятен этот разговор. Я решила пойти посмотреть, как там установили наши декорации, а заодно уйти от общения с Ольгой. Потом вспомнила, что ещё недавно пообещала никого не осуждать и постараться с пониманием отнестись к любому поведению окружающих людей. Но как можно относиться с пониманием к сплетням? Это же гадость.

Я всё-таки вышла из кабинета, закрыла его на ключ и сказала Ольге:
- Я иду проверять декорации. Уроки рисования возобновятся с понедельника. Если будет желание порисовать, приходите.
- Спасибо, - хмыкнула она. - Я непременно приду. Особенно если мы будем рисовать на пляже.
И она удалилась по дорожке в сторону моря. Как всегда, босиком.

Я чувствовала себя ужасно неудобно. Не люблю становиться невольным свидетелем чужих секретов. Михаил и Наташа - взрослые люди, молодые и красивые, почему бы им не завести роман? Ничего такого в этом нет. Плохо только, что они демонстрируют свои страсти гостям центра, и не самым молчаливым гостям. А ведь Миша ведёт группанализ, и его личная жизнь должна быть за семью замками. Хотя, о каких семи замках может идти речь, если все мы находимся постоянно на виду друг у друга.

Правда некоторые молодые пары, врачи, медсестры, кое-кто из уборщиков и электрик предпочитали жить не в жилом корпусе центра, а арендовать жилье в рыбацкой деревушке. Местные жители быстро поняли, что на этом можно неплохо заработать, и многие построили прямо у себя во дворах небольшие гостевые домики, специально для тех, кто не желал жить в общем муравейнике. Но большинство сотрудников жили здесь же, на территории центра, и конечно в большинстве случаев все всё друг про друга знали. Молоденькая администраторша Нина была в курсе всех происходящих событий. Заняться ей было, видимо, особенно нечем, поэтому она с любопытством наблюдала за всеми и всегда готова была поделиться (разумеется, по большому секрету) последней информацией о том, кто в кого влюблен и кто с кем ходит на свидание.  Утром за завтраком я слышала много подобных историй. Но всё это проходило мимо меня.

Я так хотела изменить что-то, больше общаться с людьми, может быть устроить свою личную жизнь, но оказалось, что после переезда сюда мне мало что удалось исправить. Изменились декорации, а спектакль остался прежним - большую часть времени я проводила на работе либо в одиночестве с книгой. То же самое я делала раньше и в Питере. Разве что климат здесь был теплее и природа пышнее. Вокруг меня теперь другие люди, но всё осталось по-прежнему: люди-то вокруг меня, но я не с ними. Я где-то в своем собственном мире. Может прав Алексей, и я не такой уж беспроблемный человек? Может и мне здесь нужно заняться собственным развитием, а то я явно задержалась где-то в глубоком безобъектном детстве.

Вокруг кипит жизнь, люди влюбляются и даже умудряются заниматься любовью прямо на пляже. А я по-прежнему что-то тихонько рисую и прячусь в своем коконе. На одной из групповых сессий, которые все мы должны посещать, Миша как раз обратил мое внимание на то, что я сижу молча и только слушаю, ничего не говорю. Что я являюсь только зрителем, но не участником процесса. Наверное, это можно сказать и обо всей моей жизни. Может быть вот она, настоящая цель моего приезда сюда: научиться не смотреть на жизнь, как в кино из зрительного зала, а участвовать в ней более активно?

Да, жаль будет, если про Мишины страсти станет известно директору, и парня отправят отсюда на родину. Я-то не собираюсь никому ничего рассказывать, но Ольга растрезвонит эту новость на весь остров, не сомневаюсь. Скоро и Алексей обо всем узнает, и вряд ли ему понравится, что его сестра стала звездой в этом эротическом пляжном шоу.  Может быть, стоит поговорить с Наташей и посоветовать им быть осторожнее, не привлекать к себе внимание?

Хотя что это изменит? Ольга уже видела всё, что хотела. Не удивлюсь, если ещё и сфотографировать успела, на долгую память. Наверняка уже половина центра в курсе.

Вечеринка началась вполне в духе утопического единства и мира во всем мире. Оба спектакля получились остроумными и интересными, зал взрывался хохотом и аплодисментами. В антракте пела одна из гостей, а Елена Леонидовна аккомпанировала ей на рояле. После спектаклей вынесли огромный торт, все кто хотел, взял себе по куску, и народ стал разбредаться по большим и малым группкам. Мне не хотелось пересекаться с Наташей и Мишей, я чувствовала себя неловко из-за того, что невольно узнала их секрет. Поэтому я отошла в сторону. Ко мне тут же подошли несколько человек, похвалили за красивые декорации, кто-то из гостей спросил, можно ли будет присоединиться к урокам рисования. В общем, вечер перешёл в ту фазу, когда люди начинают просто вести между собой светскую беседу, а светская беседа - это не то, что я умею делать хорошо. Мне захотелось вернуться в жилой корпус и почитать перед сном. Но я вспомнила о том, что собралась изменить и разнообразить свою жизнь, а вечер в компании книги опять будет повторением многократно пройденного сценария. Я решила остаться.

Тут как раз подошла Наташа, и все принялись наперебой благодарить её за вкусный торт. Наташа же невпопад отвечала и смотрела только на Мишу, и он тоже улыбался от уха до уха, видимо сама Наташа была куда слаще того торта, который она испекла для вечеринки. Диджеи (один из гостей, второй из сотрудников, молоденькая девушка-медсестра) как раз поставили медленную музыку, и Миша протянул Наташе руку. Они закружились в танце, и я невольно тоже разулыбалась - смотреть на них было очень приятно. Вспомнилось, как тогда, на берегу, я подумала, что они похожи на Адама и Еву. Он блондин, она яркая брюнетка, оба очень добрые, хорошие люди. Побольше бы таких пар, и всё человечество было бы красивым и добрым. Как в Раю. Если бы некоторые наблюдатели не портили всё дело и не швырялись яблоками.

- Пойдемте потанцуем, - я увидела протянутую мне руку и удивленно перевела взгляд на только что подошедшего Алексея.
Я вообще-то плохо танцую, но не отказываться же от такого шанса. Главное, не наступать ему на ноги.

Дыхание стало сбиваться. Внимательные серые глаза не давали мне покоя столько ночей, что теперь было непросто сохранять спокойствие. От его прикосновения к моей талии опять возникло острое ощущение дежа-вю. Я знаю эти руки, знаю эти глаза. Бред какой-то!

- Лиза, почему вы всегда стоите в сторонке? Вам здесь неуютно?
- Да нет, здесь хорошо, просто я наверное уже не в том возрасте, чтобы любить вечеринки.
- Не в том возрасте? А когда вам было девятнадцать, вы любили танцевать и веселиться?
- Пожалуй, нет. Всегда стеснялась.
- Стеснялись чего?
- Не знаю, себя, ситуации, да всего. Знаете, когда мы с вами начинаем разговаривать, мне всегда не по себе.
- Я задаю такие страшные вопросы?
- Нет, просто я на них даю страшные ответы. - Мне стало смешно. - Я приехала сюда работать, а чувствую себя пациентом вашей клиники. Маленьким наивным ребенком.
- Это потому, что вы не проходили подготовку. Все психотерапевты, работающие здесь, сами проходили личную терапию. Поэтому их сложнее смутить и сбить с толку. А вы пока что легкая мишень. Трудно удержаться от соблазна подколоть вас.
- Это так забавно?
- Это… как вам сказать… необычно. За последние два года я привык к тому, что все здесь говорят на одном языке. А вы привезли с собой какой-то новый. Его занятно изучать.
- Вот как. Я для вас занятная лабораторная мышка. Как и ваши гости?
- Нет, гости - это другое.
- Чем же я отличаюсь? На этой вечеринке ведь нет границ и различий.
- Границы всегда есть. Обратите внимание, Миша не танцует ни с кем из своей группы. А я не танцую с гостями, которым читаю лекции по философии. Свобода общения на этой вечеринке - ещё одна иллюзия. На самом деле границы соблюдаются. А если нет, каждый сотрудник центра знает, что с этим делать.

- Что, на случай нарушения границ есть какие-то особые инструкции? - Меня всё больше удивляли здешние странные порядки. Особенно если учесть, что я выпила бокал шампанского, а оно существенно меняет представление о границах.
- В случае попытки (заметьте, ПОПЫТКИ) нарушения границ нужно уметь вести себя правильно.
- Например?
- Например, что вы будете делать, Лиза, если кто-то из ваших учеников признается вам в любви и захочет вас поцеловать?
- С чего бы это вдруг кому-то из них пришла такая странная идея?
- Почему странная? Вы молодая привлекательная женщина. Вы не допускаете мысли о том, что можете понравиться кому-то из гостей?
- Да я как-то не задумывалась об этом…
- А вы задумайтесь. Потому что, если это случится, я бы не хотел, чтобы вы оказались в беспомощной ситуации.
- В этическом кодексе сказано, что личные отношения с гостями сотрудникам запрещены. Поэтому всё просто.
Музыка закончилась, и мы продолжили разговор на скамейке в саду.
- Лиза, вы думаете просто сказать человеку, который увлечен вами, что отношений с ним у вас быть не может? Сказать так, чтобы не ранить его? И чтобы не потерять свой преподавательский авторитет? А если речь идет не о любви, а о ненависти?
- Но за что моим ученикам меня ненавидеть? Я не делаю им ничего плохого.
- Вы работаете в психотерапевтическом центре, Лиза. Здесь всякое случается. Знаете, многие люди ненавидят понедельники. Не потому, что понедельник чем-то хуже вторника или четверга, а просто потому, что выходные закончились. Вы же читали про перенос, не так ли?
- Читала, но перенос возникает на психоаналитической сессии, а я просто учу людей рисовать.
- Перенос возникает в психотерапевтическом пространстве. А здесь оно расширено до размеров острова, если вы понимаете, о чем я. Нужно уметь справляться с разными неожиданностями. А пока отдыхайте. Наслаждайтесь иллюзией свободы.

Он улыбнулся и пошел приглашать на следующий танец Наташу. Я осталась сидеть на скамейке и наблюдать за происходящим. Наташа, не переставая ослепительно улыбаться, отпустила Мишину руку и обняла Алексея. Оказалось, они оба прекрасно танцуют. Музыка стала быстрее, и они продолжали танцевать и перекидываться какими-то фразами. Наташа смеялась, Миша смотрел на неё заворожено, а Алексей в компании сестры выглядел совсем не суровым серьёзным директором, а просто братом, другом.

И тут вдруг меня как молнией ударило. Ну конечно! Другом! Лет десять или одиннадцать назад, на Галиной свадьбе свидетелем был друг ее мужа. Вот откуда мне знакомо его лицо. Кажется, это был Алексей. Конечно, тогда он был другим - гораздо моложе, другая прическа, не было ни седины, ни мелких морщинок. Но это, похоже, он. Как всё просто! Во сне я не видела никаких моментов из будущего, я видела то лицо, которое мне уже было знакомо.

О Боже… Что же получается? Я притащилась сюда только потому, что мне приснилось давно забытое знакомое лицо, и я вообразила, что это судьба?

Вообразила, что смогу понравиться этому мужчине, что буду просыпаться рядом с ним, и это только потому, что случайно пришла по объявлению о вакансии, которое именно он разместил в Интернете?

Ну и дурочка же я…
Настоящая дура!
Что за детская наивность! Что за вера в сказки! Всё это просто мои фантазии, глупые фантазии, и ничего более. Как же можно было так поддаться им, что бросить привычную жизнь и переехать на какой-то странный остров? Хорошо, что это действительно оказался психотерапевтический центр, а если бы мне повезло меньше? Если бы я оказалась в каком-то другом, куда менее безопасном месте? Только из-за того, что мне приснилось лицо из далекого прошлого!

Моё сердце бешено заколотилось, я разнервничалась и снова почувствовала себя плохо. Из глаз вдруг хлынули слёзы, и я поскорее ушла к себе в комнату, чтобы никто не увидел меня в таком состоянии. Там я забралась с ногами в кресло и разрыдалась. Зря я мечтала здесь изменить что-то к лучшему. Зря думала, что судьба сама привела меня на этот остров, к этому человеку. Зря воображала, что я какая-то особенная и что мои сны - это предсказание будущего. Я самая обычная фантазерка. И Алексей правильно беспокоится из-за того, что я понятия не имею, как себя вести в разных сложных ситуациях. Что я вообще тут делаю? У меня ведь даже нет психологического или медицинского образования! Мне вообще здесь не место! Меня взяли только потому, что больше никто не захотел отозваться на эту вакансию.
Мне стало чудовищно стыдно за себя. Жутко, невыразимо стыдно за то, что я так легко поддалась вере в чудеса. Всё объясняется гораздо проще. Доктор Зигмунд Фрейд был абсолютно прав - в наших снах нет ничего, чего не было бы в нашей реальной жизни прежде.

Стоп. А как же эта комната? Как же это кресло-качалка в углу? О них-то откуда я могла знать прежде? Ведь комната приснилась мне раньше, чем я приехала сюда? Или моё Сознание так умело подменило воспоминания, что теперь мне это только кажется?
Сон про не-сон. Про не-сон сон. Я уже начинаю сомневаться в собственной нормальности. Может, я схожу с ума?

Мне вдруг стало так одиноко и тоскливо. В Питере сейчас белые ночи, можно было бы покататься на кораблике по Неве. Встретиться со старыми подружками. Съездить к маме на дачу. Выпить кофе с Василием Петровичем и прогуляться с ним по Летнему саду. Там всё знакомо и привычно. А здесь вдруг всё стало казаться таким чужим. Что я тут делаю?

Всё ещё всхлипывая, я налила себе стакан сока, распахнула окно, включила фумигатор и свернулась калачиком в кресле. Двор был похож на сказочную страну. Зажглись сотни маленьких фонариков и крошечных лампочек на клумбах и кустах. Со стороны импровизированного театра лилась музыка и слышался смех и гул голосов. На небе сияла огромная луна, а под окном стрекотали цикады. Постепенно я стала успокаиваться.

В конце концов, ведь всё оказалось к лучшему. Да, причины, по которым я уехала из Питера, были совершенно бредовыми. И я могла таким образом угодить в неприятную историю. Но ведь не угодила же! Зато каков результат. Я на красивом острове, вокруг красота и теплое море, у меня замечательная работа, хороший коллектив и по-прежнему остается шанс что-то изменить в жизни. Стоит ли горевать только потому, что мой сон оказался не вещим?

Я ведь сама говорила о том, что это место способно кого угодно вылечить просто своей красотой. Так почему бы не воспользоваться случаем и не подлечить собственную душу? Не рыдать и не оплакивать свои иллюзии, а вдохнуть ночной воздух и насладиться покоем. Мне на запястье вдруг уселся ночной мотылек. Где-то залаяла собака и из кустов на мой балкон выпрыгнула большая белая пушистая кошка. Она с деловым видом залезла под мое кресло и свернулась там. И я почувствовала, что нахожусь на своем месте, и что всё так, как должно было быть.
Может быть, всё-таки мой приезд сюда - это была судьба?


12

Я задремала в кресле и мне приснился тяжелый, страшный сон. Мне снилось, что я сижу на ночном пляже и смотрю на море. И вдруг вижу, что в море кто-то тонет. Кажется, какая-то женщина. О, Боже, это Ольга! Я бросаюсь в море, пытаюсь вытащить её, но у меня не получается доплыть. Чем больше я гребу обеими руками, тем дальше меня относит от неё, и в конце концов я теряю её из виду.

Я проснулась в холодном поту. Ну и кошмар же мне приснился, да такой яркий, как будто всё это происходит на самом деле. Впрочем, я всегда вижу именно такие яркие сны. Я налила себе еще стакан сока и собралась перебираться из кресла в кровать. И тут меня осенило: за весь вечер я сегодня ни разу не видела Ольгу. В зрительном зале её не было. И когда начались танцы, я тоже ни разу не заметила её. Думаю, если бы она была там, я бы обратила на нее внимание. Ведь я переживала из-за того, что она может обнародовать Мишин и Наташин секрет.

И тут вдруг мне стало ужасно страшно. Ноги сами понесли меня в сторону пляжа. Я побежала по темной дорожке, не замечая никого вокруг. Кажется, кто-то окликнул меня, но я не остановилась. По дороге споткнулась и разодрала в кровь коленку, но вскочила и понеслась дальше. На пляже была непроглядная темнота. Ну я и дурочка, даже не додумалась попросить у кого-нибудь зажигалку или фонарик. Тут я вспомнила, что рядом с моей любимой скамейкой есть большой фонарь, что-то вроде маяка, который зажигается небольшим выключателем, вмонтированным в перила. Я понеслась прямо к скамейке и нажала на кнопку. Свет от фонаря осветил пляж и часть моря. Но дальше трех-четырех метров от берега было ничего не видно, туда свет уже не проникал.

И вдруг я услышала тихий всплеск, потом ещё один. Это волны бьются о берег или?..
И наконец я увидела. Метрах в шести от берега в волнах кто-то плыл. Моё сердце словно остановилось. Может быть, кто-то просто любит купаться ночью? - подумала я. Может, Миша и Наташа не единственные любители уединиться на пляже и искупаться голышом? А я тут врубила свет, стою и бесцеремонно их разглядываю…

Но потом я увидела, как силуэт в волнах пропал. Потом человек вынырнул и стал махать руками. Я услышала отчаянный вскрик. Голос женский. Рядом с морем валялось белое платье и… не было сандалий. У меня не осталось сомнений, это Ольга!

Ольга что-то кричала и пыталась удержаться на волнах, а меня словно парализовало. Я почти не умею плавать, очень плохо держусь на воде.

- Помогите кто-нибудь! - заорала я и бросилась к воде, на ходу скидывая сабо и расстегивая платье. Быстро снять его у меня не получилось, и я плюхнулась в воду прямо так и, как умела, по-собачьи поплыла в сторону Ольги.

Я пыталась доплыть до нее, но у меня никак не получалось. Ольга кричала и боролась с волнами, а мне было никак не добраться до нее, волны всё время сносили меня обратно к берегу. В какой-то момент в голове пронеслась жуткая мысль: «Всё как в моем кошмарном сне! Сейчас мы обе утонем!», но страх вдруг придал мне сил. Я ни на шутку перепугалась, разозлилась сама на себя и на свой страх и поплыла вперед быстрее. И наконец мне удалось доплыть до Ольги.

- Держись за меня! - закричала я ей, и только тогда поняла, какая это была плохая идея. Ольга была в панике и стала судорожно хвататься за меня, в результате моя голова всё больше опускалась под воду, и я уже начинала захлебываться. Тут я почувствовала, что кто-то разжимает ее сведенные пальцы и отрывает от меня ее руки. Я резко вытащила голову из воды и стала жадно хватать ртом воздух.

- Доплывешь до берега сама? - услышала я знакомый голос.
- Д-д-да! - кивнула я, хотя уверенности у меня не было.

Алексей помедлил секунду, глядя на меня и словно оценивая, справлюсь ли я с приливом. Потом схватил Ольгу и потащил ее к берегу. А я медленно поплыла за ними, всё больше теряя силы. На берег выбежали еще несколько людей, Алексей что-то крикнул им, и один из мужчин прыгнул в воду и поплыл ко мне. Он помог мне добраться до берега, где один из врачей  уже делал Ольге искусственное дыхание. Она, похоже, была без сознания.

Кто-то дал мне свой пиджак, но меня всё равно всю колотило - не столько от холода, сколько от пережитого ужаса.

- Куда подевалась береговая охрана и дежурный по пляжу? - орал один из гостей. - Здесь что, никого не было сегодня?
- Дежурный по пляжу часто отсутствует здесь, - сказала только что подошедшая Наташа. Она обняла меня и стала растирать изо всех сил. Наконец я начала согреваться.
- Я часто бываю на пляже вечером, и что-то не заметила, чтобы дежурный был где-то поблизости, - добавила она.
- Почему не сказала мне? - глухо прорычал Алексей, стягивая с себя мокрую рубашку. - Ты должна была сказать мне об этом!
- Лёш, прости, я не думала, что это важно.
- Это жизненно важно, черт возьми!
- Лёша, прости… Я не могла себе представить, насколько это серьезно.

В этот момент появился дежурный по пляжу - молодой парень лет двадцати. Он бежал откуда-то со стороны рыбацкой деревушки, на ходу застегивая молнию на брюках. То ли бегал по нужде, то ли хорошо проводил время, а мы со своими ночными заплывами поломали ему все планы.

- Алексей Романович, простите меня, больше не повторится! - приговаривал он на бегу.
- Конечно не повторится, - отрезал Алексей. - Потому что ты здесь больше не работаешь. Собирай свои шмотки и завтра же выметайся. Нина, утром реши этот вопрос, - сказал он, обращаясь к администратору. - Нам нужен один новый ночной дежурный на пляж. С хорошими навыками пловца, умеющий водить катер. А еще лучше, найми двоих. Сходи в рыбацкую деревню, наверняка там есть подходящие кандидаты.

Вот тебе и рай. Ольга говорила, что это место - обычный изолятор. Но как выяснилось, этот изолятор плохо охраняется. И дисциплина в этом «раю» должна быть еще более строгой, иначе кто-то может погибнуть.

- Лиза, спасибо, - Алексей подал мне руку и помог встать. - Ты не только жизнь ей спасла, ты вполне возможно спасла этот центр от закрытия.
- Лиза, как ты-то тут оказалась? - спросила меня Наташа.
- Я сама не знаю. Мне сон снился. Снилось, что Ольга тонет. Потом я проснулась и пошла сюда. И… она тут и правда тонет.

Алексей, который уже было зашагал вверх по дорожке, вдруг обернулся и посмотрел на меня. Опять этот внимательный изучающий взгляд. Потом он снова развернулся и быстро пошел в сторону скамейки, через минуту он прибежал с аптечкой в руках, а мне в руки сунул маленькую бутылку водки «Финляндия», которую Наташа тут же открыла и чуть ли не насильно влила мне в рот. Потом выяснилось, что рядом со скамейкой в глубине клумбы стоит небольшой ящик с медикаментами, запирающийся на кодовый замок.

Ольга уже открыла глаза, её вырвало морской водой с водорослями. Она плакала и что-то говорила каким-то обиженным голосом, я успела разобрать что-то вроде «Простите меня, я передумала, я больше этого не сделаю!». Врачи и директор продолжали суетиться вокруг нее, а меня Наташа отвела в мою комнату и отвела в душ. Голова у меня кружилась от водки, ноги и руки замерзли так, что даже онемели. Хотя море было очень теплым, но я всё равно долго дрожала, стоя под струей горячей воды. Потом Наташа закутала меня в плед и уложила в постель.

- Господи, представить страшно, что было бы, если бы ты не побежала на пляж, Лиза. Как же ты догадалась, что именно в тот момент, именно в эту ночь надо бежать туда и вытаскивать Ольгу? Она ведь сидит там на этой скамейке каждый вечер. Болтает ногами, подсматривает, что-то читает. Мне и в голову не могло прийти, что она просто ждет, когда все освободят пляж, чтобы воспользоваться моментом и утопиться!
- Я не думаю, что она выжидала, чтобы броситься в море. Мне кажется, ей просто нравилось подглядывать за тобой и…
Наташа удивленно вскинула брови.
-  Ну договаривай. За мной и?
- За тобой и Мишей. Она видела вас вместе и сегодня утром рассказала мне об этом.
- Ах вот оно что. - Наташа нервно закусила губу. - Я думала, что со стороны центра и с пресловутой скамейки тот конец пляжа не виден. Там деревья и… Я была уверена, что там очень укромный уголок.
- Боюсь, что нет. Я тоже вас видела, один раз. Правда я не поняла, что это ты и Миша. Издалека лиц не разглядеть.

Наташа в ужасе раскрыла глаза.
- Да ты что! Кто же еще в курсе, интересно?
- Я никому не говорила. Но не знаю, кому успела рассказать Ольга.
- О, нет… Как бы мой братец не уволил Мишку.
- Я тоже подумала об этом. Вам стоит быть осторожнее.
- Да уж… Что же ты не сказала мне раньше?
- Не успела. Ольга рассказала мне про вас сегодня утром. Да и не мое это дело. Я не вижу ничего дурного в том, что вы встречаетесь.
- Да нет ничего дурного в том, что мы встречаемся. Дурно то, что нам никуда не спрятаться. Миша может потерять работу из-за меня.
- Надеюсь, всё обойдется.
- Я тоже надеюсь. Но… Ты думаешь, она сидела там каждый вечер и наблюдала за нами?
- Не каждый вечер. Я тоже люблю эту скамейку, и обычно по вечерам там сижу я.
- Вот как… Так это была ты. А я думала, что это она, издали очень похожий силуэт. Ладно, спасибо за информацию. Давай отдыхай, у тебя получился тяжелый вечер.

Легко сказать! После таких бурных событий уснуть было нелегко. Я еще долго ворочалась, мерзла, куталась в плед и в шерстяные носки и только под утро задремала.


13

Утром в мою дверь постучали. Всех преподавателей, врачей и психотерапевтов просили явиться в большой конференц-зал. Не трудно догадаться, по какому вопросу.
Я быстро оделась и пошла вместе со всеми в сторону основного корпуса. В зале уже собралось человек двадцать, и люди продолжали приходить. Через десять минут в большом зале яблоку было негде упасть. Зашли даже некоторые работники кухни и уборщики. Но их попросили выйти. Когда в зале остались только врачи, психотерапевты и преподаватели, директор вышел вперед и встал за кафедру.

- Коллеги, внимание! Прошу тишины. Все мы с вами знаем, что вчера в центре произошло крайне неприятное происшествие. Если бы не своевременное вмешательство нашей новой сотрудницы, Елизаветы Чеховой, то могла бы погибнуть одна из наших гостей, Ольга Орлова. Многие из вас знают ее. Она приехала к нам с жалобами на усталость и мигрень, но мы знаем, что уже много лет она страдает сезонной депрессией. Выяснилось, что она не принимала назначенные ей лекарственные препараты, мотивируя это тем, что верит в силу психотерапии. Как видите, последствия чуть было не оказались фатальными.

- Она пыталась покончить с собой? - раздался голос из зала.
- Она сказала, что ей захотелось искупаться. Она часто наблюдала на берегу за влюбленной парой, это отдельный разговор, и ей тоже захотелось искупаться голышом. Заплыла слишком далеко. Но мы с вами все читали Фрейда и знаем, что случайностей не бывает. Нужно быть очень внимательными к таким случаям. Это может повториться.
- Насколько я знаю, Ольга на этом вечере должна была находиться под постоянным присмотром своего психотерапевта, - сказала пожилая женщина врач. - Её личным терапевтом является Мила Котова. Где она была в тот момент, когда её клиентка собралась купаться?

Молодая красивая женщина встала в переднем ряду, повернулась к залу и сказала:
- Я находилась рядом с ней весь вечер. Потом пошла спать. Ольга сказала, что тоже идет спать к себе. Я видела, как она идет в сторону своего номера. Я же не могу водить её за руку, как малое дитя! Я психотерапевт, а не её мама.
- Вы не её мама, но ваша клиентка чуть было не погибла, - сказал кто-то из зала.
- Послушайте, почему вы пытаетесь представить всё так, будто это моя вина? - В голосе Милы появились нотки гнева. - Я работаю здесь третий год. Я хорошо выполняю свою работу. У нас никогда не было таких случаев! Но невозможно же застраховаться от всего. Я должна была ненавязчиво наблюдать за Ольгой на вечере, но я не обязана укладывать её в постель и читать ей сказки на ночь.

- Конечно нет, - вступился за Милу Алексей. - За три года мы с вами так привыкли к тому, что всё идет относительно гладко, что немного расслабились. И напрасно. На берегу вчера не было ни одного дежурного. Хотя по графику их там должно было быть двое. Один бегал к подружке в рыбацкую деревню, другой подхватил насморк, принял Фервекс и уснул в лодке. Первого пришлось уволить, второму объявлен выговор. Но инцидент уже случился. И нужно делать выводы. Каждый должен выполнять свою работу добросовестно. Нужно очень внимательно отнестись к выбору персонала. Только так мы все будем чувствовать себя в безопасности и сможем помочь нашим клиентам. Временно проблему с недостаточной охраной на пляже мы решим с помощью двух новых ребят из рыбацкого поселка. Они прекрасно плавают и рады будут заработать. Думаю, они будут добросовестно охранять пляж. Но усиление охраны - это не выход. Здесь же не тюрьма. И не клиника строгого режима. Три года назад мы хотели создать санаторий, место, где люди будут отдыхать и приводить в порядок нервы. Но мы не планировали создавать клинику для психотических больных, которым нужен совершенно особый уход. Ольга не единственный человек с суицидальными наклонностями. За последнее время несколько преподавателей творческих классов обратили мое внимание на то, что в продуктах творчества наших клиентов отражаются настолько мрачные мысли, что это их пугает. В центр стали приезжать другие клиенты, господа! Три года назад большинство наших гостей составляли семейные пары, которые не могли зачать ребенка и которым нужна была комплексная терапия - медикаментозная и психоаналитическая. Теперь к нам всё чаще приезжают люди с клинической депрессией. Нам нужно решать, как позиционировать в дальнейшем наш центр. Будем ли мы принимать всех, кто хочет справиться с депрессией, ведь за эти три года мы с вами уже поняли, что именно депрессия скрывается за синдромом хронической усталости во многих случаях. И тогда нам нужны серьезные перемены в организации, возможно даже некоторая перестройка корпусов. Или мы вернемся к узкой специализации - будем предоставлять места только тем, кто нуждается в терапии бесплодия. Тогда нужно принять решение о том, что же делать с клиентами, которые приехали с совершенно другими запросами, и уже находятся здесь, в центре. Я предлагаю обсудить это и решить вопрос открытым голосованием. Кто хочет высказать свое мнение? Прошу, за кафедру.

- Можно я начну? - Мила Котова вышла вперед. - Я считаю, что людям с депрессией нечего делать здесь. Поймите меня правильно, я тепло отношусь к своим клиентам, но я знаю Ольгу уже третий год, и я уверена - ей нужна лекарственная терапия. Ей не поможет не иппотерапия, не арт-терапия, ни что либо другое. У неё маниакально-депрессивный психоз, и ей нужна помощь врача. Постоянная помощь, на протяжении всей жизни. Ей нужно периодическое лечение в стационаре, ей нужна поддерживающая лекарственная терапия, круглый год. Этот центр не может ей помочь. А если таких пациентов будет здесь много, то придется менять абсолютно всё. От распорядка дня до укрепления стен и усиления охраны. То, за что мы все ратуем здесь, свобода и творческий дух, который здесь царит, всё это окажется под угрозой полного затухания, если мы перейдем на жесткий режим, необходимый психотическим пациентам. Эксперимент окажется под угрозой срыва. Нужно вернуться к узкой специализации нашей лаборатории. Давайте помогать тем, кому можем помочь наиболее хорошо. Тем, кто хочет родить здоровых детей.

- Вы противоречите самой идее этого центра, - сказала та самая пожилая женщина-врач, которая обвинила Милу в случившемся. - Когда мы создавали это место, речь шла о том, что бесплодие - это первый диагноз, с которым мы сможем справиться нашими комплексными методами. Первый, но не единственный. Мы хотели всему миру доказать, что такая форма психотерапии в сочетании с творчеством и с врачебной помощью, может излечить все известные психосоматические расстройства. Бесплодие было лишь первой нашей целью. А теперь, когда наконец центр начал расширять возможности, вы предлагаете вернуться обратно. Откатиться назад. Я считаю, это неправильно. Нужно развиваться. Соответствовать пожеланиям наших клиентов, их запросам. Если приезжает много депрессивных пациентов, то нужно менять условия так, чтобы они соответствовали новым потребностям.

- Послушайте, но тогда мы потеряем клиентов с бесплодием, - сказал пожилой врач, насколько я помню, гинеколог. - А ведь эта группа очень интересна для изучения. И мы уже научились грамотно и эффективно помогать им.
- Почему вы думаете, что мы потеряем их?
- Да потому что они не захотят проводить время рядом с депрессивными пациентами. Им хочется иметь здоровых детей и счастливую семью, а не наблюдать, как кто-то рядом с ними страдает от депрессии и режет себе вены или ходит купаться посреди ночи. Быть может, это прозвучит цинично. Но нельзя есть из одной тарелки и борщ, и овсяную кашу. Этот центр изначально был создан для поддержки семей, которые хотят завести детей. Если вы хотите заниматься депрессивными пациентами, пожалуйста, занимайтесь. Это благородное и важное дело! Кто бы спорил. Но откройте для этого другой центр.

Дискуссия продолжалась около часа. Споры не утихали, люди приводили разные аргументы: одни в пользу расширения центра, другие в пользу узкой специализации на лечении бесплодия. В конечном итоге после голосования было решено, что центр не будет больше принимать пациентов с симптомами депрессии и сосредоточится на помощи семьям, которые пытаются зачать ребенка. Но пожилая критически настроенная дама сказала, что откроет для работы с депрессивными пациентами другую клинику и будет пользоваться наработками центра и успешно зарекомендовавшим себя сочетанием методов. Алексей пожал ей руку, пожелал успеха и пообещал всячески её поддерживать и спонсировать.

Но тогда встал другой вопрос: что делать с теми пациентами, которые уже находятся в центре и не имеют запроса, связанного с бесплодием? Все снова заспорили, но в конечном итоге приняли единогласное решение: все, кто уже находится здесь, смогут находиться в центре до конца лета. В конце каждого сезона здесь была так называемая пересменка - одни гости уезжали, другие приезжали. И с осени было решено приглашать в центр только бесплодные пары.

Я уже начала уставать от этих трудных обсуждений, и порадовалась, что все главные вопросы решены. Но оказалось, что это ещё не всё.

- Господа, нужно решить еще один вопрос, - сказал один из пожилых сотрудников. - Все эти общие вечеринки не доводят до добра. Я считаю, что пора прекратить эту практику. Гости должны общаться между собой, преподаватели и врачи, а также весь психотерапевтический состав - между собой. Но никак не все вместе! Господа, это недопустимо.

- Сергей Евгеньевич, так ведь мы это уже проходили, - вздохнул Алексей. - Русский человек непобедим. Мы не признаем запретов и законов. Если запретить общение в центре, оно будет все равно происходить, только тайком. И мы не сможем контролировать этот процесс, не сможем направлять его. Помните, сколько попыток  использования переноса было здесь в первый год? Скольких пришлось уволить, прежде чем установился состав сотрудников? Помните, сколько слухов и сплетен ходило по корпусам и как это мешало работе? Русское желание общения и братания неискоренимо, поймите. Если всех прижать и навязать жесткую дисциплину, гости снова начнут пьянствовать втихаря, объединяясь в компании совсем не анонимных алкоголиков. А сотрудники начнут выгорать и конфликтовать между собой в узком кругу. Мы это уже проходили.

- Давайте проголосуем и решим этот вопрос большинством, - настаивал пожилой доктор.
Но большинство решило, что вечера встреч будут продолжаться. Не знаю, насколько это решение окажется верным. Но я тоже проголосовала за. Надеюсь, теперь все вопросы решены, и можно отправляться в свой кабинет.

Все начали расходиться, но тут директор объявил:
- Все свободны, кроме dream-team.
Несколько человек подошли к кафедре и стали негромко переговариваться. Я заторопилась к дверям. Но Алексей окликнул меня:
 - Лиза, пожалуйста, подойдите сюда.
И когда вокруг него остались только несколько человек и я, он сказал:
- Господа, кажется, у нас появился новый сновидец.

Назад... Часть 2: http://www.proza.ru/2011/09/25/25
Далее... Часть 4: http://www.proza.ru/2011/09/25/104