Цена науки

Каждый день маленький мистик наблюдает за русалками. Покрытые водорослями и размякшие как старые ботинки плавают они на самой поверхности воды, морщась от полуденного солнца и пытаясь закрыть его перепончатыми руками.
- Почему вы не ныряете? – спрашивает маленький мистик, - ведь на дне столько интересного, такие неведомые сокровища и красоты.. я видел на картинках, у меня и то дух захватило!..
Русалки молчат, их хвосты поднимают ленивые волны. Одна из них, флегматично потягиваясь, вплетает в волосы цветочки ряски:
- Ныряли мы, ныряли.. и не раз.. и, кажется, знаем дно уже вдоль и поперек.. ничего нового там не увидеть – только жемчуга, рыбы, да гнилые водоросли.. они везде одни и те же..
- А я бы хотел нырнуть, - протягивает маленький мистик, тоскливо глядя на тонущий в холодной воде солнечный лучик. – Я бы обязательно нырнул, если бы умел плавать.
Русалки оживляются. Их невидящие глаза горят, лица искажаются, бледные руки высовываются из воды и тянутся к ногам маленького мистика.
- Давай… попробуй… попробуй… мы тебе поможем… мы научим… мы отнесем…
Маленький мистик отступает назад. Он чувствует цену их науки, и в его глазах явственно читается страх. Неужели платой за раскрытие тайны непременно должно служить молчание или забвение?
- Боюсь, - думает маленький мистик, - ответа на вопрос о моем появлении в башне не найти на дне затянутого тиной озера, а до другого берега никак не добраться. Но есть ли хоть какой-нибудь путь узнать об этом? Пусть совсем незначительный и призрачный шанс? 
Что-то внутри говорит ему "время покажет" и маленький мистик как будто успокаивается. А пока, время зовет его выпить чаю и, прислонив к груди мягкую белую птицу, завернуться в теплое одеяло и смотреть, как опускается на землю ночь.