Душа наизнанку

 Наверное, я окончательно свихнулся. А может быть наоборот?
 Когда садишься за бумагу, а лучше за клавиатуру (потому что еще медленнее выходит и есть кокой-то миг межу нажатием на клавишу и выплескиванием мысли, а стоит ли эту самую клавишу нажимать? Но пальцы сами тянутся к серым квадратам и на экран прилипает очередной кусочек души.
 Они разные эти кусочки. В одних боль. В других радость. В третих робкая надежда, что… Собственно что?..
 Поймут. Пожалеют. К сердцу прижмут?!

 Да чепуха все это. Самое главное, что вдруг сам себя пойму и разберусь в собственных потемках то бишь в душе. А душа она широкая, как утверждают великие и около. А сколько в ней закоулков и темных чуланов. Не перечесть.
 Так с чего же начать? С хочу? Или с почему так?

 Так с чего же начать. Если по канонам жанра, то с детства, отрочества, юности, зрелости, старости…
 Ну родился, крестился, в меру шкодил. В меру не блистал усидчивостью в учебе. Дергал девчонок за косички и задирал их юбчонки. В общем как все пацаны. За что единожды и был захвачен врасплох целой кучей одноклассниц. Куча мала вышла нехилой. С соответствующим визгом, царапаньем и оторванными пуговицами… и чьим-то косо нацепленным бантом на моей нестриженной голове, завернутыми за спину руками и дружным реготом мальчишьего наблюдалитета.
 Надо сказать что лидерства, как такового у нас в классе не было. Существовали группки по интересам. Да и то они носили временный характер. Так что инцидент окончился тут же со звонком на урок. Правда косичек и подолов в моем исполнении поубавилось.
 Время бежало- взрослели и мы… так кажется у Евтушенко, а по Роберту ( который Рождественский)
 -Колокола звенели. Сухо мороз потрескивал.
 На башне вздыбленной в небо
 Стражник седой дрожал…
 И приходили натурщицы
 В нетопленные коморки
 И в комнате становилось
 Теплее от наготы…
 Время запоя «Декамероном», Мопассаном, Куприным, затертых и засаленных «срамных» фотографий и ночных поллюций, первого онанирования под шум льющейся воды. Первых робких ухаживаний за девушками, кстати чтобы быть как все. И военная форма курсанта училища связи…

 Конец первого курса. Очередное увольнение. Бессмысленное фланирование по улицам. Опьяняющий аромат каштанов и сирени. Романтичный настрой…
 - Извини как выйти к вокзалу?
 - Ну надо выйти на Октябрьскую, а там сесть на первый троллейбус и минут за 20 на конечной.
 - А на Октябрьскую как выйти?
 - Идемте со мной. Мне все равно нечего делать. До конца увала 4 часа.
 - А у меня до киевского поезда шесть. Можно и пешком дойти. И достопримечательности попутные осмотреть, да и перекусить по дороге.
 Так мы и пошли…
 Был «орел». Был бокал шампанского в «Звездочке» выпитый после настойчиво-насмешливых уговоров, второй за талантливого молодого человека (меня прорвало на стихи чужие и свои) и шампанское в смеси с водкой – для контрастности вкуса и эйфория от замечательного и благожелательного слушателя и дальнейшая неспешная прогулка. (До конца увольнения полтора часа, а до казармы пол). И как же не хочется в эту казарму. Эх…
 А тут еще режиссер начал рассказывать о своем театре. О спектаклях. О закулиске..
 - А какие у меня молоденькие девочки в театре. Яблочки. Персики. Клубнички. (Живоописательная жетикуляция и мимика)
 - А как тебя обхаживают. Очень ведь хочется роли! И сюда поцелует и сюда.
 Его жестикуляции явно перестало хватать иллюзорного пространства и все чаще следовали прикосновения ко мне, вначале едва осязаемые, а затем все более плотные и длительные. И я поплыл…
 -А как они сосут!!!
 Я так и не понял как оказался со спущенными брюками и трусами. А по телу разливалось тепло и блаженство от плавного погружения моего члена в рот нового знакомца. И одновременно полное оцепенение от возникшей ситуации. Губы отпустили головку.
 - Тебе хорошо?
 А руки уже поглаживали ягодицы и массировали розочку анала.
 - Закрой глаза и думай о приятном.
 Я как зомби подчинялся его командам.
 А истома нарастала и нарастала. Убыстрилась и частота погружений.
 - А ты стреляешь или капаешь?
 Пальцы перебирают мошонку, а другой уже где-то внутри.
 - Боо-ль-но…О..у..э.
 И я разрядился несколькими тягучими толчками и чуть не осел на землю.
 Накатила тяжесть и я так и остался полувисеть в его руках.
 -Увольнение. У. Меня кончается. Опоздаю. На губу.
 Знакомец сует носовой платок. Машинально обтираюсь и сую в карман. Натягиваю брюки и плетусь из зарослей сирени. Господи! Мы в двух шагах от Киевского вокзала.
 - На возми. В руке оказывается трешка и еще какой-то листок. Сую в карман и их.
 - Будешь в Киеве, позвони.
 (самое интересное номер я сохранил и даже звонил где-то через год когда у меня появилась знакомая телефонистка с почтампа, но разговор не получился по причине преднамеренного неузнавания).
 На вечернюю поверку я не опоздал. И ответственный офицер не учуял запаха спиртного.
 Сдал «парадку» каптеру.
 - Рота, отбой!!!
 Улеглись. И только тут нахлынуло понимание произошедшего.
 - А если бы кто-то увидел. Или патруль.
 Но не было в хаосе мыслей ни факта однополой неестественности, ни морального неприятия случившегося. Незаметно подкрался сон.

 Я, почему-то в платье. И какой-то мужчина, обнимая меня одной рукой, медленно скользит другой все выше и выше по бедру под подолом. Гладит мою попочку. Щиплет очень нежно половинки булочек. И вдруг рывком сдирает платье с меня. Платье летит в сторону, а мой сосок уже у него во рту…
 И Я ОПЯТЬ КОНЧИЛ!..

 И этот эпизод жизни остался позади. Были случайные девчонки. Все до одной оставленные моим другом, а после него и мной. С некоторыми был сексуальный контакт не приносящий абсолютно никакого удовольствия. Был нерегулярный ананизм, из-за отсутствия условий в скученной толпе. И затухающие по частоте приходов ночные поллюции, когда в снах я постепенно лишился вначале мужчин, а потом и женской одежды, возвращаясь к более традиционным сюжетам. А потом выпуск и назначение служить в Венгрию…

 И сам себе смеюсь.
 Пердун старый. За собственное словоблудие спрятаться решил.
 Словоблудие. Рукоблудие. Одним словом онанизм полный. Хотя …и физический не чужд временами. Особенно если… но нельзя. Жена за спиной сопит. Накаркал или вернее наклацал…

 - Полпервого! Сам не спишь и мне не даешь своей клацалкой..
 Ну засопела наконец. О чем я там. Да достать бы сейчас из тайника трусики, колготки…
 -Да когда же ты выключишь наконец свою татахтелку!
 Клик. И на экране другое нейтральное окно.
 -Я сайт делаю. Сама знаешь без приработка не проживешь.
 Ладно хватит на сегодня.

 Начало службы. Как трудно это было. Зеленый лейтенант по сути тот же салага. Только салагу клюют черпаки и дедушки, а лефтена не клюют, а дерут во все дыры командиры с бо/льшими звездами за выкрутасы и тех и других (да и за свои, зачастую непреднамеренные). Каторга. А о твоих бывших заслугах ( как же: 72 рацухи в области электроники за 4 года учебы, коллективная серебряная медаль ВДНХ за штуковину переплюнувшую институтские разработки и пошедшую в заводскую серию), перечеркнутым Приказом МО СССР – «Выпускников Военных Училищ при оных не оставлять!» - никто и знать не знает, а соответственно и не ценит. В общем 20 часов в сутки на службе и «без права переписки». Мечта жизни выспаться. Светлые пятна – праздники, отмечаемые коллективно в офицерском кафе побатальонно всей частью.
 (По сути та же попойка, но уже называется мероприятием и готовится по планам вездесущих и мудрых замполитов, ну естественно до третьего тоста, а там понеслось…)
 И вот оно!!! Первый отпуск!!! Пусть февраль!!! Месяц свободы.!?

 Паспорт. Проездные. Отпускные. Маленькая попойка с сослуживцами в общаге. Дополнение в виде комбата (Любителя на шару выпить). И. Будапешт. Вокзал Келлети.
 Отповедь дежурного помощника коменданта - - «На сегодня прямых билетов не будет. Можешь до Чопа, а там пересядешь на наш».
 Ну уж нетушки. Как погранцы трясут в венгерских поездах достаточно наслышан. Лучше дождусь завтрашнего.
 -Товарищ капитан, оформляйте на завтра.
 Через 15 минут с билетами и талоном на поселение в гарнизонную гостиницу вываливаю на привокзальную площадь.

 Рыбачий Бастион. Парламент. Замковый мост. Пиво. Латинский квартал. Пиво. Пиво.
 Кинотеатр «Музеум», а в нем обалдевание от «Звездных войн» Спилберга. Пиво. Пиво. Пиво уже и на двоих студентов (выяснилось по жестам и моего церковно-приходского знания английского). Барацка (Вино с газировкой).
 - Тфу ты гааадость. Разии можно это пить! ВОДКИ!!! …… ковть. …..ковть…..
 и ночной город за стеклом такси. Позвякивание бутылок вина, пива, пяленки(водка) в полиэтиленовом пакете. Лопотанье одного из студентов. Остановка. И его квартира.

 Так себе квартирка. На пьяную голову и не запомнилось ничего особенного. В глаза бросилась только аппаратура. Бобинный “PIONER” , телевизор “SONY”, мощнейшая акустика и неизвестного бренда видак. И прямо таки горы бобин и «плит». Меня даже
 Пьянь слегка отпустила. Битлы, Пинкфлойды, дирижабленики, ЭЛО, Эмерсон, Blacmore… В общем вся белая зависть в кубе.

 «Темной стороной луны» и продолжили застолье. Через полчаса начали понимать друг друга без переводчика. А когда в ход пошли и ликеры с коньяками я полез целоваться и не встречал никакого отпора. Сменив дважды содержимое (на донышке есно) пузатых бокалов разнокалиберных жидкостей, (за полную достоверность событий точно не отвечаю, но шло где-то так),под ВИШ Ю, меня потянуло (извиняюсь) в туалет. Грех признаваться, но разноцветный фонтан (почти Самсонов) бил из горла добрых минут 5.

 Позор за великий и могучий. Обездоленный желудок требовал новой дозы, что и было ему предоставлено уже под новые декорации. Засветился экран телевизора и под охи и ахи засверкали голые задницы, волосатые и бритые яйца, бакенбарды до подбородка и все остальное. События развивались ну очееень захватывающие и бугор под трениками (остальное после фонтанирония и разрешительного мычанья хозяина я снял для проветривания) стал стремительно расти.
 Для удобства восприятия шедевра переместились на кровать, и положив друг другу руки на плечи(ну прямо таки семейный просмотр бразильских диких роз) прдались созерцанию. Но руки не долго предавались целомудренному спокойствию и начали жить своей жизнью. И нам обоим это нравилось.
 ( вольный перевод с международного языка пьяниц)
 - А у меня есть еще интересней кассетки.
 - Да брось братела. Что может быть интересней, крутящейся на «колу» женщины.
 - Есть. Есть.
 - Ну, заинтриговал. Ставь да и плесни еще чего ни будь еще.
 - На держи.
 - Ну и что тут нового? Опять бабы танцуют где-то в ресторации вокруг шеста какого-то. Ба!!! Да это и не бабы, а мужики переодетые! ( и тут де жа вю предательски заставило заколотиться сердце).
 - А я так тоже могу. Подожди немного.
 Он высочил за дверь и вернулась почти сразу( ну может минут 10 -15, не засекал, да и действо разворачивалось препикантнейшее).

 Высокой модой и визажистскими изысками конечно и не пахло, но это была девушка по определению. Походка на каблуках, подобранный туалет подтверждали природное или приобретенное изящество (умноженное на градусы естественно). Про мою челюсть можно не упоминать.

 А дальше все продолжилось как и должно было продолжиться. С поцелуями, объятьями, взаимным обнажением и ласками всего, что можно ласкать. Вот только не получилось у меня извергнутся. Ну перекрылся краник, отключили воду, и усиленный насос не дал результата.
 И тут Она жестами и на пьянэсперанто предложила и мне поменять имидж.
 Сказано – сделано.

 Шелковистые объятия кружевных трусиков томно-волнующе поползли по щиколоткам, коленям, бедрам, сладко обняв талию. Бюстгальтер, взмахнув крышками, нежно-неистово сжал грудь и скрепился своими коготками за спиной, бретельки вкрадчиво пристроились на плечах и поелозив немного замерли в ожидании… Платье протянуло свои руки и было сметено в сторону пронырливым поясом, змеей обернувщенся на талии, прикрыв свом появлением кружево трусиков. А чулки своим поглощающим ноги естеством толкали ком экстаза от щиколоток к промежности. Связанный паутинкой кружавчиков, мой зверь стал вырываться на свободу,но он уже опоздал со своей миссией и его партитура уже была спрятана в сундук канувшего в лету мгновенья. Обиженное платье опало на полу, а вместо него в комнату впорхнуло что-то туманно неопределенное в своей пышности невесомо- белоснежное НЕЧТО. Пеньюар в союзе с халатиком-накидкой. Облако на мгновенье ослепило меня и с ласкающим шелестом скатилось по голове, плечам, мяукнувшему как котенок бюстгальтеру, вздрогнувшему и утончившемуся животику, походя щекотнув лопатки, поцеловав ягодицы, на исходе бега волны утихомирилось на щиколотках. А следом на плечи вспорхнула накидка и своим поясом стянула талию как безжалостный корсет.
 - Туго же!

 Но слова запечатал поцелуй, а руки обвили стан и притянули грудь к груди. Голова закружилась еще сильнее и я ОТДАЛАСЬ водовороту ласкового натиска. Бег губ по глазам, шее, ( О БОЖЕ) груди. Теплое дыханье бюстика сместилось ниже и сосок обожгло ЕЁ язычком. От легчайшего касанья до игольчатой сладкой боли игривых зубок, от вибрации язычка до космического вакуума предельного втягивания в себя. И грудка покорно старалась стать больше и послушнее, а сосок тянулся к звездам. И звезды наслаждения вращались в сжатых веках. И безвольное подкашивание коленей, но прижала еще сильнее, а вторая ласкает и похлопывает мои булочки , а мои только безвольно прилипли к её плечам. Пламя дыханья и поцелуя скользит ниже, ниже, замирает на пупке и собой все сильнее и сильнее распаляет истому желанья внизу живота.

 А руки гладят ягодички, дугу бедер, ныряют под колени, трут тканью об ткань икры, и уже щекочут и бегут по нейлону чулок вверх, ОЙ, вниз, настойчиво и в то же время мягко раздвигают ноги дальше друг от друга, опять вверх, вверх, О О Й Волна подола взлетает как ракета над головой и рывком тормозится поясом накидки, как тормозится на мгновенье раскрывшийся купол парашюта. А ЕЁ руки стягивают подол как МЕШОК. А в нем я. Толчок в грудь и слепой, недолгий полет спиной на кровать. Ноги некрасиво , враскорячку летят под потолок. Ага! Я, кажется, въехал ему коленом. Но радость преждевременна. Его рука помогает движенью моих ног и я почти встаю на «березку», обратным маятником туловище распластывается вниз, но он уже между ног. На сердце накатывается ледяной страх.и наркозом парализует все мышцы. Но это еще не все. Я безвольно, как кукла, чувствую как отстреливаются зажимы чулок и с криком рвущегося кружева трусики, зацепившись за колени, покидают меня навсегда. Болевой подсечкой в подколенные ямки, ноги опять летят вверх и в стороны. И неожиданность?.! Мой рухнувший в одночасье в обморок от страха пенис оказывается в его рту. И сосется как детская соска. И яйца перекатываются в пальцах как бильярдные шары. Страх судорогами неторопливо волнами отступает от меня, заменяясь волнами нового наслаждения. Моя попочка зависает, приподнятая, в воздухе и под нее вползает валик одеяла, что-то холодное и жирное растекается по ягодицам и розочке анала. Я уже понял, что должно случиться, но не выкручиваюсь, а просто заторможено ожидаю.
 Случилось.
 Проникновение.
 Боль.
 Расслабление.
 Привыкание.
 Волны тепла.
 И все.
 Я не испытал ни оргазма, ни даже возвращения эрекции, но его испытал мой друг. Что-то мягкое вытерло мою попочку, по ножкам потянулись трусики, какие-то более плотные и облегающие чем в первый раз, остановились и в попу опять что-то полезло (как выяснилось позже – тампон), поползли выше, ого под грудь и по колени. Натуральные панталоны. Только обтягивающие.
 Блин. И когда он только успел все это приготовить?

 Расправился узел на голове и мешок вновь обернулся пеньюаром. Поцелуй вновь запечатал мои губы и от всего испытанного я провалился в сон.

 Утро, которое было второй половиной дня, принесло головную боль перепоя и склероз окружающей обстановки. Глаза в упор не хотели открываться, а голова не могла преодолеть тяжесть земного притяжения. Мочевой пузырь разрывало от переполнения. Давило в груди,талии, тисками сжимало ягодицы и мужество, немного саднил низ живота. В желеобразных мозгах постепенно стал складываться пазл событий и руки отправились с инспекторской проверкой по телу. Нежный шелк-нешелк, нейлон-ненейлон, капрон-некапрон (ну не разбираюсь я в тканях!) накидки и пеньюара на горле и плечах. Ниже под ними атлас бюстика и сразу же шерховатая гладкость сжимающих панталон. Тревожная неопределенность положения вытесняется ноющим предвкушением продолжения праздника. Приоткрываю глаза и мир проявляется туманными красками окружения. Очень большая кровать, кремовых тонов постельное белье, в этой же гамме одеяло скомконное в ногах. И ДИКАЯ ДИСГАРМОНИЯ пустых бутылок на столике и под ним. О боже сколько же мы выжрали?!! И никого нет. Так опохмелиться. В сортир. И сматываться. Три постулата задали цель на ближайшее будущее.
 - Кхе-кхе_хе!.. Как её люди пьют.
 Пошатываясь ищу удобства. Нашлись. Тфу ты совмещенка, только раз в пять-десять больше хрущевских стандартов. А "толчков" зачем два, да еще и разных типов? Содрал панталоны на колени (просто приспустить не удалось) и плюхнулся задом. Какое это блаженство!!! Блин! А что это за веревочка висит. Дернул оборвать и что-то со чмоконьем полезло из... Разбухщий коричневый ком ваты плюхнулся в унитаз. Подтереться. Стягиваю с себя накидку. А где мое? Находятся джинсы в каких-то пятнах. В них же свитер. Где, черт возми, треники, рубашка, тениска и трусы? Начинаю метаться по квартире и тут раздается щелчок замка. Замер.
 - Джу напот(привет). Ходь вадь? (как ты)

 Ничего (не понимая) не могу сказать в ответ. -Сорри! - предел моей убученности. Но улыбка Штефана (перепознакомились позже еще раз) сработала лучше всякого переводчика. Он притягивает меня к себе ( я слегка сопротивляюсь и сдаюсь) и протяжно целует.

 Потом мы снова пили. И на мои настойчивые жесты пальцем по стеклу часов и местечковое -Келлети (название вокзала), последовали сборы и покидание квартиры.
 Но Штефан и тут оказался хитрецом. Предварительно мы оказались и в секс-шопе(без покупак) и с покупками в каких-то лавочках и магазинчиках. До отхода поезда 20 минут. Бросаю 5 форинтов в щель камеры хранения. Забираю чемодан. Штефан что-то пишет на клочке бумаги, сует в пакет с о своими покупками и двумя руками, несмотря на мои отпихивания и отнекивания, втюривает его мне. Я как идиот стою с занятыми руками а он прижав к себе долго долго целует и пятясь задом исчезает в толпе привокзального люда.

 (Уже дома мама, разбирая мой чемодан, натолкнулась на этот пакет и, слава Гераму, все эти лифчики и трусики пришлись впору моей старшей сестре (хотя факт их лишения и опечалил меня немного), а для нее и отчима подарки были вручены накануне, а сестричка должна была вернуться с сессии из Харькова через пару дней.)

 По окончании отпуска я попробовал заехать по указанному адресу, но к сожелению там в это время никого не было. Повторять же предыдущий вариант знакомства не позволяли ни средства, ни простой здравый смысл.

 Прошло буквально две недели и мне, как самому зеленому связисту полка, поручают самую неприятную командировку – сопровождение связной машины в Союз на ремонт.

 (Тут следует немного пояснить. Как только ты пересекаешь границу Союза, тебе тут же прекращают выплачивать денежное содержание в валюте. То бишь ты автоматом лишаешься второй зарплаты. А выгода от ввоза дефицитных товаров на тот момент отсутствовала. Ввели так называемые именные таможенные книжки, где записывали под печать что ты ввозишь и вывозишь. Ввез телевизор – верни его в Союз. А любимых для продажи в Союзе ковров ты можешь за всю службу вывести всего три. А буквально за два года до описываемого времени это был основной способ улучшить свое благосостояние. Простая арифметика. Зарплата лейтенанта 3200 форинтов, что равно 190 рублям (курс 1/17). Ковер 2.5х3 м стоит около 3000. в Союзе продается за 800-1000 руб. и тут же покупается телевизор, электродрель, электродуховка. Продается все это венграм за12000 14000 (форинтов) +1500 + 4000 итого 6 ковров, которые есно покупаются и волокутся обратно в Союз и так кто сколько раз может вырваться. И тут лавочку прикрыли). Но я на нее все же возлагал надежды. Ехать ведь через Будапешт. Но если не складывается, то не складывается, я вновь не застал Штефана. А хотелось.
 Бог любит троицу. Не встретил я его и по возвращению из командировки.

 Опять ищут молодых. И уже в июне меня загоняют начальником связи целинного батальона. Снова на Родину!!! Аж на 5 месяцев. Туда в теплушках эшелоном и обратно эшелоном, правда в плацкартных вагонах. Да и с дуру нашел я себе на голову свою первую змею. Была дикая любов, свадебка, стоны родителей ( с чужим ребенком, разведенку!!! О как они были правы! И этот крест я тащил 6 лет, из которых только первый был убывающей эйфорией семейного *счастья*).

 Всего год. Забылся и Штефан и рукоблудие. Стал цениться командованием, вплоть до дивизионного (но к сожаленью только за умение чинить телики и все остальное радио барахло). А потом я стал рогоносцем. Вначале местного уровня ( Зам. командира полка – приз во избежании большого скандала (на месте преступления набил с госпитальным исходом оному морду) перевод в другой полк. А затем и международного класса -снюхалась с венгром. (мораль проста – её в 24 часа на РОДИНУ! Меня же только через 3 месяца с отметкой в личном деле ( Задорнов отдыхает перед армейским маразмом) « За не проведение политико-воспитательной работы с личным составом семьи». Тут же еще пятилетняя Анютка за две недели до вынюханного особистом факта *измены Родине* мамой, умудрилась метко попасть картофелиной с балкона пятого этажа в фуражку генерала Тур (начальник войск связи ЮГВ), хорошо хоть «папочка» был на выезде, и то через три дня был удостоен звания главы ризедентуры террористов.
 Уже прибыв на службу в Союз я решил скрыть свое местоприбывание. Но змея была еще и ищейкой. Через 10 месяцев произошло воссоединение стран и народов, но об этом потом.

 Как водится - «воссоединение»- произошло в кабинете замполита. (как я их с детства люблю!). Было много слов об этическом облике советского офицера, о статусе молодого строителя коммунизма, демографической политике партии, и о партийном билете. греющем сердца бойцов ВОВ(в контексте его лишения). Ну, занесло товарища, дальше не придумаешь.

 А мне то что, я уже имею армейский иммунитет, (виртуальный тумблер « ДУРАК – ВКЛ. – ДУРАК – ВЫКЛ.») еще перед кабинетом в нужном положении.
 Смотрю я на Галину, а в душе гордость за избыточные женские таланты. Это ж сколько ты плакалась, (а в некоторых случаях пласталась, чтобы тебе раскрыли сугубо секретные сведения о дислокации конкретного военнослужащего. Это сейчас все просто - платишь денежку и тебе на блюдечке любые сведения.)

 Но вдвойне алилуя ей – уговорила и меня на последующие четыре года.

 Надо сказать за пять месяцев до этого произошел у меня презабавнейший армейский случай. На любимую нетрезвую голову в ресторане раскидал компашку молодят с деньгами, которые сильно уж насели на двух мужиков немолодого возраста. А реально можно было и не помогать, один из них и сам разобраться смог бы. Но мое «Гвардия любую бля-ь прихлопнет» сработало лучше любого милицейского патруля. Городок маленький, при желании и необходимости находили, и мало никому не казалось.
 Нашли и меня. Только с обратным от обычного знаком. Общедивизионка. Обходят строй один подполковник, а второй капитан( были и другие, но морды вчерашних я еще помнил). Все заканчивается обыденным торжественным маршем, а после обеда меня, в числе прочих связистов и разведчиков дивизии вызывают на беседу.
 -Товарищ лейтенант,
 - Кто вы …
 - А как…
 - А вот если….
 -Умеете ли…
 -А как с английским языком…(Задрали уже, язык -мой враг мой. (ПРИВЕДИТЕ НА РУССКОМ ЗАГОВОРИТ)
 -А как с ремонтом техники…( БЕРУ ПАЯЛЬНИК ЗА ЖАЛО И ТЕХНИКА ЧЕРЕЗ 5 МИНУТ ИСПРАВНА)
 Бедный начальник связи дивизии из цвета лайма к концу беседы так и не вышел. (А мне на это плевать. Я директор взвода. ( 2 года- командир взвода, до 4х- командующий взвода, выше 4 лет- директор взвода.) Одним словом бесперспективный и могущий в этом статусе дотянуть и до пенсии, если раньше не выгонят, но при Совке для этого нужно было ну очень потрудится. (Для хохмы, один старлей на развод периодически выходил в трусах и портупее, но списали в конце концов из-за несуществующего прободения язвы. А водочки вместе с ним я не один гектолитр выпил. И знаю о чем говорю)
 -Свободны. Можете идти.

 Итог этого разговора по прошествии времени вылился для меня крутым поворотом судьбы и военной карьеры. ( значась по службе в любимой пехоте, в реальности закончил курсы при очень хитрой академии (СА) и немножко потоптал своими ножками Черный Континент, оставляя раз за разом семью в заложниках системы. Умудрился и Чернобыль почтить своим присутствием. А потом случилась трагедия, развязавшая мои руки в плане «благоверной», но вынудившее Срочно искать себе другую. На руках осталась маленькая дочь и срочной ракировкой службы(ближе к родителям) стал я служить в разведке, но увы уже армейского подчинения в стольном граде Киев.)

 Видимость семейной жизни наладилась. Но все как в песне – «НЕ ЛЮБИМАЯ …» Недаром кто-то назвал это отданием супружеского долга. И если в последние годы с первой я снимал этим стресс счастливых возвращений из рейдов, то в спокойной и размеренной новой службе это постепенно стало походить на долговую лямку. Родился и сын. Но привязанности к матери моих детей это не прибавило. Да и лямку я под любыми предлогами старался не тянуть.
 - Как она меня до сих пор не бросила? Уму не постижимо. Разводись, Дели квартиру. Ищи своего счастья. НО видимо мы уже стары для этого.
 Но осталась у меня всего одна глубоко спрятанная страстишка и лишь она пока еще окончательно не реализованная греет мне душу...

 Спокойная размеренная служба. Ни тебе выговоров за разгильдяйство личного состава. Ни адреналина от сознания возможности быть в любой момент подстреленным «дружественными» ниггерами ( слава Калашникову, счет остался в мою пользу). Ни тебе страха от «душещипательных» бесед с « Компетентными товарищами из Управления с цифрой вместо названия» при отчетах по выполненной работе Там. Но всему бывает замена хоть прямая, хоть суррогатная. Нашел её и я.

 Адреналин - от неравноценных драчек с юнцами, считавшим, что « дядю можно разлохотронить на сигарету/денежку/простомордунабить». Дядя ведь щупленький и одет прилично, и в одиночестве, а нас о-го-го трое (пятеро). Всегда поражался почти классической нечетности таких стай малолетних шакалов.
 И «адреналиновую утреннюю тоску» - от вечерне ночного водки и коньяка.
 Вот это и позволило мне познакомится с Женькой – соседкой по многоподъездке.

 ЖЕНЬКА.

 Как-то летом, поздно вечерком я возвращался домой. Перед этим был традиционный кофеёк ( с грамм 150 коньячка) в любимом кафетерии. Перед ними пузырек с коллегами после службы. И пузырь в дипломате для распития с вызванными к столу друзьями ( Жена с детьми в отсутствии была, не помню, где-то в Крыму. )
 (Приходится делать авторское отступление. 25 минут назад забежав по пути домой к супруге на работу и… был учуян с запахом коньяка и… вылаян по этому поводу в очередной раз. В очередной раз повернулся и поднялся домой сам. (она панически боится ехать лифтом одна). Теперь вот приплыла пешком на наш 14-й и начала продолжать сольное выступление. А в итоге мешать. Набирал все это минут 40 - буквально по буковке в пять минут. Как я её люблю!!! Опять мешает. Все. Сохраняю. Стоп. Прошли сутки. Сегодня суббота и у меня свободный часик за клавой).
 -Мужчина. У вас огонька не найдется? Остановил меня женский голос.
 - Пожалуйста. Без задней мысли протягиваю коробок.
 Немного недовольным тоном:
 - А огонька?
 Хоть я женщин и детей не обижаю, но тут меня какого-то черта пробило на сарказм.
 - А по бартеру водочки анисовой под соленый огурчик и маковую дульку задавленных змием. Но женщина в сарказм не въехала.
 - Нет у меня только самогонка. Если надо – 108.
 Вспыхнула спичка. Затлел кончик сигареты. Спасибо прозвучало уже в спину
 Так. Водку в морозилку. Помидор. Огурец. В дольки. Пайковая тушенка. Сало. Лук . хлеб. Димка метался только мешая готовить холостяцкий стол. Беееедный!! Застоял ноги на площадке ожидаючи. Юрка и Витька тоже должны уже быть на подходе…
 Русское застолье, а особенно холостяцкое имеет свои особенности, скрытые мотивы и законы. Начало его, в отличие от обычаев других народов, состоит в лихорадочной поспешности заглатывания, почти молчаливого жидко-горького продукта и уже тогда чиркается спичка и, рассыпаясь искрами начинает тлеть битфордов шнур последующей развязки. Словно взводимая пружина, застолье копит энергию, готовую позже мгновенно раскрутиться и превратиться во что нибудь возвышенное или наоборот безобразное. Вот тогда и станет понятно, что таилось на дне первых двух или трех поспешно выпитых почти без закуси рюмок, а иной раз и стаканов: добрые намеренья, злой умысел, мелкое жлобство или истинное величие души.
 «Что у трезвого на уме, у пьяного на языке». А на уме у нас всегда столько всякого, что никакой язык, даже пьяный, не может передать сложную гамму внутренних переживаний, обид, порывов и устремлений. Осознавая собственное несовершенство, мы потому и пьем водку, чтобы приблизиться к абсолютной истине, но не всегда находим к ней правильный путь. Большей частью и вовсе его не находим, а просто теряемся на полдороге. Тогда мы пытаемся не потерять лицо и требуем у окружающих к себе законного уважения. А вслед за этим наступает момент когда душа и тело начинают жить как бы сами по себе. Душа рвется в высокие сферы, стремится соединиться с космосом, а тело вытворяет такие безобразия, что потом и вспоминать об этом не хочется.
 Вдрызг разругавшись и помирившись ( Ты вооще зачем прииизжал если тебя жена ждет. Не… Сколько хочу, столько и налью… Да пошел ты. Сам пошел. Причем не все шло от меня и было только в темных тонах) друзья ретировались.
 Но душа требовала еще и тут вспомнилось то – «108». Опустится и подняться на лифтах не занимает много времени, а на звонок в дверь реакция не была отрицательной. Проем затенился приглашающей за зельем.

 - Мадам! У вас действительно что-то плещется? Недоумение, а потом заторможенное понимание.
 - Проходи. Только у меня подруга.
 Так. Понятно. Бабы квасят. Была бы водочка, а повод…
 - Женька! Кто там?
 - Друзья! (Ого. Меня уже в друзья записали)
 - Так тащи их сюда! Но я уже и так протиснулся мимо на кухню. Разряжая неловкость хозяйки, выпаливаю: Капитан! Друг! Борис!
 - Вера.
 - Ну, Женечка, такую красавицу-подругу прятала! Смотри переметнусь!
 Общий смех и напряженность развеяна.
 - Садись рядышком, а то подруге не хочется глаза выцарапывать. (Ого. Да мы не совсем жирафа)

 Вечер удался. Правда за совместно выпитое мне, ненавязчиво, деньги попросили заплатить. Подруга удалилась. Я остался.
 Вечера удавались часто. Женька любила выпить и потрахfnmcz/ Причем первое даже больше, чем второе. А потрахfnmcz с тем, кто был «люб» в данном конкретном случае. Причем в этом вопросе была всеядна. Друзья, подруги, постояльцы. Оказалось, что её «работой» был вокзально- суткипоселенческий бизнес. Дешевле чем в гостинице, куда еще устроится надо, вот люди и шли. Ну а тем более номер для траха в гостинице не снимешь, ну а тут полный карт-бланш.

 Вот в один из таких вечеров и пили мы на Женькиной кухне с одной такой парочкой. Слово за слово, рюмка за рюмкой… парочка в зале завозилась в комнате первой, а мы через пару рюмок в другой вторыми Потом опять встретились за столом, ну а потом состоялась груповуха. Интересно, но тесно. Женьку сорвало с тормозов.
 - Мне меньше всех досталось. Ты все к молоденьким вился. А я хочу чтобы со мной. Двое!
 - Женька, в чем проблема! Организовывай. Поддержу.
 Организовала. Поддержал. В процессе, чтобы действо не походило на банальную круговую очередность, напряг я все свое умение куинглиса и троица начала кататься колобком. Завершающим триптих действом стало – я в Женьке, а он во мне, и меня настиг такой оргазмище, которого я не испытывал очень давно.

 После этого эпизода Женька стала раскованнее в своих высказываниях и как-то рассказала об одном парне, с которым она познакомилась во время одного из вокзальных поисков постояльца.

 - Его тоже звали Женькой. Ты представляешь. Подходит ко мне и спрашивает где квартира у меня. Я и говорю на Харьковском. А он, что он на Березняках. Потом опять подходит. Слышь, говорит, а сколько за ночь у тебя? А я специально набросила. Думала, что новый конкурент появился. ттут и так менты озверели сволочи,с места на место гоняют, а лишнее предложение может и без клиента оставить.

 Смотрю, он то к одной подруге подкатит, то к другой. Мы ж все друг друга, как облупленных знаем. Ну думаю может вынюхивает что. Я тут слышала, что бригада Вила наши денежки пощипать хотят. Тут он ко мне опять подплывает.
 - Девушка, а если вам еще двадцадку дам. Нну там на выпить, закусить, поговорить. Ну может еще чего.
 - Смотрю я на него. Ну лет от силы 30. Мне-то что. Мне уже брюхатить не получится, но все равно говорю, что за может еще чего, денежка дополнительная и что б гандон был. Он задергался весь, заулыбался. Едем, говорит, но давай тогда в одну лавку зайдем. Идем мы, значит, к метро и в сторону на привокзальный переход. А там, ну ты представляешь, бляLM, сексошоп. Все для кохання обзывается. Он туда нырнул, а я не пошла, Думаю потом, одна, тем более, туда еще сопляки какие-то полезли. Вышел он. Приехали ко мне. Я капусточки на стол метнула, самогоночки, картошку разогрела. Ну еще выпили. Смотрю он уже как шило в задницу получил. Вертится. Я пуговку расстегнула, вторую. Приглашаю значит. А он еще двадцадку на краешек стола ложит. И говорит. Вот же блZLM, cerf такая, я хочу чтоб ты меня трахнула. Я опешила. Говорю. Как это трахнула. А он в сумку полез и достает член резиновый. Говорит вот этим. Бля думаю. Сподобил господь. А денег жалко. Я говорю. Давай еще выпьем. Ну выпила. А потом трахнула его. Так ничего. Только воняет.

 Я рассмеялся. Говорю:
 - Женька тебе ему клизму сначало надо было зделать. И не воняло бы.
 А она на меня так посмотрела и отвечает:
 - Так я так и делаю когда он приходит. Деньги не пахнут. В этот раз я воздержался от конкретных вопросов. Думаю, если приходит – значит пересечемся.

 Но пересечение что-то затягивалось. Пришлось брать инициативу в свои руки.
 К этому времени мне пришлось опять сменить квартиру и посиделки (да и полежалки) у Женьки стали происходить все реже и реже. Плюс к этому торможению прикладывали руку и семейные обязательства. А как хорошо бывало использовать сутки на себя лично. Семейство ставишь перед фактом ухода в суточный наряд, к этому времени правдами и неправдами выбиваешь себе сутки отгула или чего-нибудь его заменяющего. Контроля со стороны половины нет по причине «отсутствия» телефонной связи с частью. А мобилки были еще недоступны. Это сейчас мобилка как ошейник для собаки. Да и то можно исхитрится. (дома забыть, батарея села, выключил случайно, за шумом не услышал вызов, а звонить самому некогда было…) (ну блин горелый, опять работа навалила. )

 Инициатива стоила мне трех пустых вечеров на вокзале. И одной очередной попойки с Женькой и ее клиентом, начавшейся там- же на вокзале и закончившейся в ее постели. Как говорится – Бог любит троицу- двойной смысл фразы оправдался и в тот раз. Благо клиент был из прежних и «в курсе дела». В ту ночь я и стал закидывать Женьке осторожненько мыслишку на предмет обработки своей попочки в ее исполнении. Сначала в шутливой, а потом и более конкретной форме. Надо сказать что это не вызвало энтузиазизма.
 - Ты, это, в пидоры решил податься что ли. Ха-ха-ха. Ну бл… Борька, уморил. Вот давай бедной женщине двадцатку и трахну тебя так что яйца отвалятся…

 К условной дефлорации я готовился основательно. Зарабатывались деньги, ибо уже уяснил, что с Женькой дружеские отношения в этих вопросах не катят. ( Неделя пайки «Синклеров» - был в то время бешенной дороговизны забугорных 286 компов, суррогатный отечественной разработки ПКашник, который из – за условно малой цены разлетался на ура пачками. С некоторой дрожью в коленях посещение (опять же с информационной подачи Женьки и моей профессионально тренированной памяти) секс-шопа. Потом гигантская шмоточная толкучка Республиканского Стадиона. Здесь пришлось тяжелее всего. Казалось, увидел миленькую вещицу, сунул денежку и она твоя. Ан нет. Некий ступор находит на язык. Двадцать раз проходишь мимо, стыдливо рассматривая приглянувшийся бюстик, трусики, делая вид, что они тебе абсолютно неинтересны. Выдавливаешь, наконец:
 – Ссколько стоит это?
 А если со стоимостью слышишь закономерный, последующий вопрос: - А какой размер?-
 То готов провалится сквозь землю.

 Итак, собранная экипировка, не любовно подобранная, а так настоящий винегрет – белые чулки с черным поясом, бежевым бодди, кружевные трусики-шортики с собственноручно вырезанной дырой, детский крем, страпон (при покупке хоть узнал, как оное обзывается), пачка изделия №2, водка, банка растворимого кофе, какая-то колбаса и сутки отгула.

 Приехал на вокзал и стал караулить Женьку. Ну, вот и она. Немного потертое кожаное пальто 52 размера с норкой на всю пятого размера грудь. Роскошная грива смоляных волос с успехом заменявшая шапку. Намек на усики с леворасположенной родинкой на лунообразном лице. Итальянские сапоги на слегка кривоватых и полных ногах. И глаза на уровне моих.
 - А ты что тут опять делаешь?
 - Тебя жду.
 - Что, опять поцапался со своей змеей?
 ( Был такой эпизод, когда ускользнул от разгорающегося домашнего скандала, громко хлопнув дверью.)
 -Да нет. Отгул есть.
 Женька заржала. Она была в курсе механизма «отгулов».
 - Ну. Значит, вместе клиенты удить будем.
 - Нет. Женька, сегодня я твой клиент.
 У нее алчно разгорелись глаза.
 - А кто квартирный простой компенсировать будет. (Вот в этом она вся.)
 - Я.
 - Барин…
 - Пойдем тогда с девками поболтаем.
 -Пошли.
 -Привет Ленка, Юлька. Натали, ты что еще крутишься? Нет клиентов? Твое (новая информация к размышлению) время уже вышло.
 - Девки, а я клиента сразу нашла. Богатенький Буратино, нас угощает.
 (-Вот же зараза!- Мысль про себя.)
 Пришлось угощать. Посидели, выпили. У меня вместо расслабления все больше и больше нервы свивались в тугой канат.
 - Женька. Поехали что ли уже.
 - Возьми еще.
 Пришлось брать. Потом еще раз. Через час все уже были довольны жизнью и начали поругивать правительство и вспоминать Совок. Наконец состоялось прощание и окончились намеки на замену квартиродателя.

 Метро. Автобус, Харьковский.
 - Селедки хочу!
 Делать нечего. Заходим в универсам. Как не странно но селедка есть. Расплачиваюсь на кассе и плетусь следом в водочный.
 На робкое: - Женька, у меня есть, - удостаиваюсь презрительного взгляда. Плачу и за…
 Ну, вот и десятый. Стол. Неизменная картошка, соленая капуста. Куски селедки и колбасы. Непрекращающаяся нервная дрожь. Рюмка. Другая. Третья. Магнитофонное нытье и романсы вживую.
 И наконец…
 - Пойдем в кровать.
 - Женька, мне надо… Перебивает.
 - На горшок. Только быстро, а то я спать хочу.
 - Мне… клизму…
 Женька вытаращилась на меня, как будто увидела в первый раз.
 - Ты чё, схуtk, совсем. Я то думала ты развлечь бедную женщину сказками хочешь. А ты это серьезно что ли?
 - Ну, понимаешь, в жизни нужно испытать все. - Выдавливаю что-то жалкое и неубедительное из из себя.
 - Так дело не пойдет. Сначала ты меня нормально поимеешь, а потом посмотрим. Морально настраиваясь на совсем противоположное, «поимеешь» не принесло ничего сладостного. Кол упорно скатывался в положение веревки, и Женьку пришлось «доводить» губами и языком.
 - Женька, а меня ты ?..
 Разомлевшая, уперлась в меня бараньим взглядом.
 - Если хочешь, то клизма в сортире, вода знаешь где набрать.
 Забираю с кухни заветный пакет. После некоторой возни выбрасываю фонтан «отработки» в унитаз. Облачаюсь и иду в зал.

 Громогласный, с икоткой хохот, шокирующей пощечиной, встречает мое появление там.
 Складки жира, как волны на море, перекатываются на животе. Обвисшие груди трясутся как припадочные…
 - Баба с усами. Ой, мама дорогая!!! А под дресс что засунул? По пакету «Тампокса»? А *** куда дел? ****ь. НУ, приколист.

 Женька баба простая и если разойдется то «комплиментов» лексиконов ненормативной лексикой может выдать немеренно. Что, в принципе и происходило. Сказать что мое настроение упало еще ниже – значит ничего не сказать. Я уже проклинал себя за всю эту затею когдаженька, отсмеявшись, милостливо приблизила меня к себе.
 - Ну иди ко мне, моя девочка.
 Началась вторая часть Марлезонского балета. Вначале опять я ласкал её языком и губами и никак не мог переключить её внимание на свою персону. Извиваясь и так и этак, пытался примостится в зону досягаемости её рук. Рачком оттопыривал свои булочки. Терся бедрами по её животу. Мои собственные устремления были ей до фени. Она опять начала укрываться волной собственных удовольствий.
 - Женька, я хочу…
 Только это сработало волноломом на пути её почти предоргазменного состояния, но и я уже замучился ждать. Начала и продолжения третьей игры не выдержала бы ни она ни мои нервы. Наконец расстегнулись крючки на моей промежности. Попочку накрыл жирный холод крема и толстый искусственный придаток начал буравить мой проход.
 Сначала медленно и он не хотел туда и вдруг( блин, ей надоел спектакль) со всей дури, как гвоздь от мощного удара молотком, разрывая плоть и вызывая дитчайшую боль влетел в меня до упора и начал качаться во мне как поршень. ОТ боли я чуть не терял сознание и только на краю мировосприятия слышал:
 - Ты этого хотел. Сука. Сволочь. На тебе, на. Получай.
 Женька вошла в раж и казалось мстила мне, за всех обидевших её мужиков, за не реализованный последний оргазм, за черт его знает что. Тяжелая туша навалилась на мои лопатки, ляжки зажали голову и вдавили её в матрац, в глазах плыли звезды и огненные круги и вместо голоса из горла выхрипывалось мычанье.
 - ХВАТИТ!!! Не мугу больше.

 Стоны и мольбы не доходили до адресата. И мука кончилась. Я просто потерял сознание. Очнулся от мокрого холода. Похоже Женька сама Испугалась своего неистовства и теперь хлопотала вокруг меня как наседка.
 - Тебе больно? Да? Больно? – звучала заезженная пластинка.
 Я в раскорячку добрался до кухни. Стакан водки залил боль физическую и разочарование душевное. «Подмывание» добавило новую ноту в гамму боли, а на полтенце кровавые пятна.
 (- Да она мне все порвала! – металась паническая мысль в голове.)
 в ванную втиснулась Женька.
 - На. Положи под задницу прокладку. Женька всегда их у меня выпрашивал. И чего ты отключился? Тот не орал даже когда я ему фугас (винная бутылка 0.7 л.) засунула…
 ………………..
 Мы опять пили и наконец я довел себя до полной отключки. Очнулся к обеду и лишь к вечеру более или менее при шел в норму. К 20 был дома и лишь к часу закончился домашний скандал… спровоцированный амбре перегара…

 После этой встречи наши отношения пошли на спад. Были и объективные и прочие причины. Но наличие тех первых, «Республиканских» обновок, подспудно провоцировало их применение. Вначале трусики, потом с наступлением холодов, комбидреса с чулками и бюстиком. Тайное (до и после службы) переодевание белья взвинчивало нервы боязнью быть застуканным на месте «преступления» женой, а наличие этих вещей на себе (в совокупности с внешней невидимостью) вызывали периодически накатывающуюся негу и возбуждение, стоило только провести невзначай рукой по груди и бедрам. Разрядка достигалась, сами понимаете, рукоблудием. Но, как всегда бывает, новизна от частого употребления блекнет и позолота сползает под влиянием энтропии времени. Любовь впадает в латентность привычки, а яркость праздника канет в лету обрывками мишуры, осыпавшейся новогодней хвои и неприглядными завалами немытой посуды. Серая тоска привычки. Что может быть хуже? Скука второго «Я» ненадолго рассеивалась приобретением новых базарных милых вещиц и «игрушек» секс-шоповского происхождения. Переодевание - плановостью и отработанностью механизма маскировки перестало бросать адреналин в кровь. Супружеский секс? Стал походить на восхождение на плаху. Хотелось новых впечатлений, но праздник ожидания праздника затягивался серой рутиной.

 Наконец я получил собственную, после долгого обитания в чужих и казенных, квартиру. Почти центр. 15 минут пешком до вокзала, 25 - на транспорте до Крещатика, 45 – на нем же до своего Лэнгли. И свободу от семьи на время ремонта. Ремонт – служба – ремонт. Два затягивающиеся мной месяца. Спокойное облачение и пополнение гардероба ночной рубашкой. Начало пользования анальным плугом. И первый провал резидента. Потеря бдительности и незамкнутая входная дверь привели случайно нагрянувшую жену к демонстрации стриптиза – натянутый бюстгальтер, один чулок, голая задница и разложенные остальное, ждущее своего часа «Х».

 Был скандал, попытка развода, «торжественное» кромсание и подконвойное выкидывание коллекции и «залегание на дно». Периодические шмоны карманов, сумки, квартиры и кладовки, внезопно – внеплановые «личные досмотры» во входных дверях, хронометраж времени от выхода из дома до выхода из подъезда не способствовали старой привычке.

 Я стал почти образцовым и этим самым загнал себя под каблук. Но «врагу не сдается наш гордый Варяг» и подспудных желаний души не зачеркнешь просто так. Через год у меня стали накапливаться новые … одежки.

 Одежки то накапливались, но пользоваться ими приходилось с такой конспиративностью, дай бог так любому шпиону, как и , в частности, хранить. Пришлось монтировать в кладовке практически сейф, врезанный в стену и прикрытый распашной полкой с моими радиоэлектронными справочниками. На входную дверь квартиры была направлена видеокамера, а монитор находился там же. Вы не смейтесь, шел 92 год и немногие простые граждане (кроме разве спецов, имеющих доступ к аппаратуре) могли позволить себе установку следящих видеосистем. Закрывалась кладовка изнутри электроприводным замком с радио- кодированным управлением собственной разработки. Так что вторым ключом мог послужить только лом, да и то сразу же сработала бы светошумовая сигнализация. Стробовспышки в 5штук люксов, а это раз в 20 -30 ярче дуги электросварки, слепят минут на пятнадцать как минимум, а за 115 децибобелов качающейся – 5-15 килогерц звука- меня соседи сверху, сбоку и снизу при наладке системки чуть не разорвали на портянки.

 Но это может и не к месту, а так фоновый антураж. Все же переодевания происходили редчайше , а второе Я только ныло, затюканное обстоятельствами и затравленное «НИ-ЗЯ-Я». А «ЗЯ» подымало голову в редкие моменты «приуроченных отгулов» и еще более редких отсутствий дражайшей половины. О! Тогда дома разворачивался фантомасгорический театр одного актера, подкрепленный декорациями видео и подпольной полиграфии . Но рука – она и в Африке рука. Хотелось «Большой и Светлой». А не было даже синицы.

 Нашедшийся по объявлению Сергей обладал интеллектом телеграфного столба и кроме грубого влезания со стороны спины не желал ничего большего, даже миньет первого знакомства сократил до обозначения оного, а женский (А как хотелось пококетничать!) антураж попросту презрительно отмел. Что ж не судьба. Анна запросила полтишку баксов за час действа. Я что дочь Роксфейллера?!! Вадим был милым, застенчивой «мальчико-девочкой», спершим сколько было на виду денег и часть полиграфии. С тех пор я не приглашал домой никого …

 Шли годы мое «Я» хирело от рутины и однобокости. С военно- пенсионной отставкой не изменилось ничего. Разве что стал зарабатывать своими руками и головой а не сидеть на армейском денежном содержании. Первое «Я» не находит общий язык с обрученной половинкой, а второе - не находит себя. Единственная отдушина для него – виртуальный мир где еще можно хотя бы помечтать и поменять оболочку. И – поговорить открыто, без боязни и экивоков.

 Слова бывают разными,
 Слова бывают горькими
 Летят они по проводам
 Над лесом, над пригорками.

 В конвертах запечатанных
 Над рельсами стучат они.
 Над рельсами, над кочками…
 Все кончено, Все кончено…
 …………………………………………… (И пусть простит Роберт) -
 Снегами запорошено
 Твое – Всего хорошего!
 Твое- Забудем прошлое!
 Все прошлое. Все пошлое.

 Слова бывают горькими..
 Как лезвия заточены.
 Над рельсами, над кочками…
 Душою развороченной…

 14 Октября 2006