Мысли... ч19

"Потаенность власти ведет к ее истончению. Указано в Библии: "Нет ничего тайного, что не сделалось бы явным, и ничего не бывает потаенного, что не вышло бы наружу" (Мрк. 4, 22). Могущественной была Восточная Римская империя. Ее столица – Константинополь – самый богатый город мира. Но с накоплением богатств усиливалось искушение перераспределить их в свою пользу, купить с их помощью еще большую власть и еще большее могущество.

Интриги императорского двора были столь изощренными, что сквозь века дошел термин "византийское коварство". Расцвела пышным цветом жестокость. Император Василий приказал ослепить пленных болгарских воинов и отправить их на родину. Когда болгарский царь увидел тысячи ослепших воинов, он умер – сердце не выдержало.

Накопленных богатств было так много, что византийцы уже не хотели воевать сами (идея профессиональной армии имеет древнюю историю), предпочитая услуги наемников, – на проторенной ими дороге "из варяг в греки" и возникла Россия.

Дело кончилось тем, что во время последнего штурма крестоносцев Константинополя погиб один рыцарь! Империю оказалось некому защищать. Не менее быстрыми и трагичными были падение наследника византийской традиции – Российской империи, и ее большевистского ремейка – Советского Союза. И что удивительно, бесславному падению могущественных государств предшествовал глубочайший морально-нравственный кризис, парализовавший волю властей предержащих" (И.Г. Шевченко, Мгла).

***

"У политической нынешней элиты – за редкими исключениями – на первом месте дума о деньгах. Личных персональных деньгах. Сколько кому полагается, при каком статусе, на какой срок, да с учетом "правильной позиции" и "старых заслуг", насколько надежен канал получения, можно ли перевести в зарубежный банк, можно ли сохранить при том же канале наследников... Поэтому она фантастически скучна и классифицировать ее можно лишь на два цветовых тренда (прочие у власти как-то не выражены): серые и черные.

Если на какую-то отрасль экономики, на какой-то субъект Федерации или на какое-то учреждение культуры поставлен "серый" управленец, то ей, можно считать, крупно повезло. Ибо "серый" представляет собой обыкновенного, предсказуемого вора. Традиционного администратора с уголовными наклонностями, а порой и с уголовным прошлым. "Серый" вымазан невообразимо пахучей субстанцией "накопления первоначального капитала" от макушки до пят. Но он, стоит повторить, – просто ворюга безо всяких идей в голове. А потому станет рассматривать городскую, областную, министерскую, театральную, издательскую и т.п. казну как "общак". Из "общака" можно брать много. Но и "братве" надо оставлять – по понятиям. "Серый" руководитель, нимало не стесняясь, берет себе много, щедро раздает "братве" – команде, а если рядом угнездились "местные авторитеты, то отстегивает и им. Что осталось – направляет на общие нужды. Иными словами, все-таки что-то тратит на город, область, отрасль, театр, издательство (нужное подчеркнуть). Тем и хорош. Еще раз: оставшееся "серый" тратит на то дело, каким он поставлен управлять.

"Черный" управленец – намного хуже. Он имеет набор чудовищных идей в голове, а потому стремится "исправить", "либерализовать", "оптимизировать", "учесть передовой опыт", "окончательно освободить". В переводе на русский язык это значит: "добить все, что еще шевелится", "забрать последнее", "уволить всех, кроме членов семьи", "окончательно разрушить работающие структуры". Иными словами, он нацелен на сознательное причинение стране ущерба. Почему он так поступает? Иногда – так воспитали. Иногда – как верный сын зарубежного обкома. Иногда – из соображений о том, как бы сберечь тонкий организм Европы от "варваров", "жандармов" и "холопов" из наших мест. "Черный" руководитель не тратит ничего оставшегося на нужды подвластной ему территории; он еще норовит изъять оттуда те ценные предметы, которые можно реализовать по рыночной цене и сломать то, что не выковыривается из бетона.

Поэтому в России любили, любят и будут любить "серого" управленца. Просто вор без "идей" – меньшее зло.

Вот так, просто и бесхитростно, Москва любила Юрия Михайловича Лужкова. Он был ярким представителем "серого" типа" (Дмитрий Володихин, Конец лужковской эпохи).

***

"Збигнев Бжезинский – мастодонт и тираннозавр эпохи холодной войны, положивший жизнь свою и талант на алтарь борьбы с Россией и всеми русскими, один из сценаристов и режиссеров войны исламских радикалов против СССР в Афганистане и расширения НАТО на восток. Автор изречений "Теперь у нас остался один враг – православная церковь" и "Новый мировой порядок при гегемонии США создается против России, за счет России и на обломках России". Человек, настолько ярко и полно воплотивший в себе все черты и признаки (в т. ч. мельчайшие) понятия "русофобия", что кажется, будто он родился не в семье польского дипломата в 1928 году то ли в Варшаве, то ли во Львове, то ли в Харькове (сведения разнятся), а был выведен в пробирке в секретной лаборатории ЦРУ, принадлежит как раз к такой категории врагов.

И пусть речь его во время упомянутого видеомоста была довольно краткой, пусть – ее ценности сей факт не умаляет. Одно дело – лекции, статьи и интервью в печатных СМИ, и совсем другое – обращение к широким народным массам с телеэкрана. Это обращение, во-первых, продемонстрировало всем, что Бжезинский в свои 82 года (возраст, бесспорно, вызывающий уважение) по-прежнему – на передовой геополитического антироссийского фронта, а во-вторых, поведало, чем сейчас озабочены враги России и Украины, на что нацелены, на кого делают ставку.

Впрочем, собственно по России мощный старик, гигант мысли, особа, в разное время приближенная к президентам Кеннеди, Джонсону, Картеру, Клинтону, а ныне – Обаме, на видеомосте Вашингтон – Киев прошлась бегло и не то чтобы добродушно или равнодушно (все-таки Бжезинский выступает, а не кто-нибудь), но без чрезмерной желчи. Уровень желчи в выступлении не достиг опасной для здоровья выступающего отметки" (Игорь Чебыкин, Бжезинский разрешил русский язык на Украине).

***

"…Нас хотят заставить поверить, что "чужие" – это кавказцы и мусульмане, а не космополитическое глобалистское отребье, относящееся к России как объекту продажи или как к своему дачному участку.

Нас хотят заставить принять реалии этнической войны и этнического конфликта между коренными народами России.

Нас хотят заставить умирать, убивая друг друга, для того, чтобы потом на развалины наших городов пришли "посредники", имеющие доступ к мировым финансовым структурам, скупающим по дешевке, по африканскому варианту, остатки нашей страны.

...Можно понять, что движет ребятами, надевающими черную форму, проводящими время в спортзалах, проходящими боевую подготовку на закрытых базах, бреющими себе головы и готовыми умереть за Русскую идею.

Ими движет инстинктивное отчаяние и нежелание видеть разоренной и униженной свою страну. Разграбленные села. Деградировавшие города. Алкоголизация. Отупление молодежи. Скупленную спекулянтами и бандитами землю. Женщин, вынужденных заниматься проституцией и блудом. Открытую пропаганду контрацептивов и разврата. Пропаганду гомосексуализма. Стариков, живущих на крохи, падающие от столов богатеев. Беспризорных детей. Закрывающиеся школы и деградирующие ВУЗы. Абсолютную апатию и бездуховность подавляющего большинства старшего поколения, держащегося за "мир сей" что есть сил.

В них растет дух протеста – свободный, дышащий, где только захочет, отрицающий материализм этого мира, не боящийся смерти. Это похоже на катарский, богомильский, анабаптистский, гусистский протест. Низвергающий царство мрака и воссоздающий Царство Света (по манихейской конструкции).

Эти ребята ищут подлинность. И находят ее в отрицании всего, что связано с миром капитала и чистогана. С миром лживой буржуазной морали. С миром фальшивого клерикализма" (Макс Шевченко, Об эмоциональной гордости великороссов).

***

"357 лет назад, 8 (по новому стилю – 18-го) января 1654 года, на главной площади древнего Переяславля "собралося великое множество всяких чинов людей, учинили круг пространный".

К этому собранию гетман Войска Запорожского Богдан Хмельницкий и обратился со следующей речью: "Паны полковники, есаулы, сотники и все Войско Запорожское и вся православнии християне! Ведомо то вам всем, как нас Бог освободил из рук врагов, гонящих Церковь Божию и озлобляющих все христианство нашего православия восточного. Что уже шесть лет живем без государя в нашей земле в безпрестанных бранех и кровопролитиях з гонители и враги нашими, хотящими искоренити Церковь Божию, дабы имя русское не помянулось в земле нашей. Что уже велми нам всем докучило, и видим, что нельзя жити нам без царя. Для того ныне собрали есмя Раду, явную всему народу, чтобы есте себе с нами обрали государя из четырех, которого вы хощете.

Первый царь есть турский, который многижды через послов своих призывал нас под свою область; вторый – хан крымский; третий – король полский, который, будет сами похочем, и теперь нас еще в прежнюю ласку принятии может; четвертый есть Православный Великия Росии государь, царь и великий князь Алексей Михайлович, всеа Русии самодержец восточной, которого мы уже шесть лет безпрестанными молении нашими себе просим. Тут которого хотите избирайте! Царь турский есть бусурман: всем вам ведомо, как братия наша, православнии християне, греки беду терпят и в каком суть от безбожных утеснении. Крымский хан тож басурман, которого мы по нужди и в дружбу принявши, каковыя нестерпимыя беды приняли есмя. Какое пленение, какое нещадное пролитие крови християнския от полских панов утеснения, – никому вам сказывать ненадобеть, лучше жида и пса, нежели християнина, брата нашего, почитали.

А православный христианский великий государь царь восточный есть с нами единого благочестия греческого закона, единого исповедания, едино есмы тело Церкви православием Великой Росии, главу имуще Иисуса Христа. Той великий государь, царь християнский, зжалившися над нестерпимым озлоблением Православныя Церкви в нашей Малой Росии, шестьлетних наших молений безпрестанных не презривши, теперь милостивое свое царское сердце к нам склонивши, своих великих ближних людей к нам с царскою милостию своею прислати изволил, которого естьли со усердием возлюбим, кроме царския высокия руки, благотишнейшаго пристанища не обрящем. А будет кто с нами не согласует теперь, куды хочет – волная дорога".

По свидетельству очевидца, "к сим словам весь народ возопил: "Волим под царя восточного, православного, крепкою рукою в нашей благочестивой вере умирати, нежели ненавистнику Христову, поганину достати!" Потом полковник переяславской Тетеря, ходячи в кругу, нас на все стороны спрашивал: "Вси ли тако соизволяете?" Рекли весь народ: "Вси единодушно". Потом гетман молвил: "Буди тако! Да Господь Бог наш сукрепит под его царскою крепкою рукою!" А народ по нем, вси единогласно, возопил: "Боже, утверди! Боже укрепи! Чтоб есмы во веки вси едино были!" (Максим Хрусталев, Годовщина Переяславской Рады прошла без торжества).

***

"Пока что, при существующем положении вещей, Америка является самой большой экономикой в мире, с ведущими университетами и большинством своих крупнейших компаний. Американские вооруженные силы также обладают несравненно большей мощью, чем любой из ее противников. Военные расходы Америки почти равны суммарным затратам остального мира на эту сферу. Добавим к этому нематериальные активы США. Сочетание предпринимательского чутья и технологического потенциала позволили этой стране произвести технологическую революцию. Талантливые эмигранты по-прежнему стекаются к берегам США. И теперь, когда в Белом Доме Барак Обама, мягкая сила страны получила сильный толчок. Несмотря на все неприятности, опросы показывают, что Обама до сих пор считается самым харизматичным мировым лидером; Ху Цзиньтао даже близко не стоит. И наконец, Америка может похвастаться своей творческой стороной, очаровавшей весь мир (Голливуд и все такое), своими ценностями, распространением английского языка и шармом Американской Мечты.

Все это так, но все гораздо более шатко, чем может показаться. Американские университеты остаются внушительным капиталовложением. Но если американская экономика не обеспечит рабочих мест, то талантливые азиатские аспиранты, наводнившие инженерные и научные факультеты в Стэндфордском университете и Массачусетсом технологическом институте, обширным потоком вернутся домой. В последнем рейтинге крупнейших мировых компаний журнала Fortune, в топ 10 оказалось лишь две американские компании – "Walmart" на первом месте и "ExxonMobil" на третьем. И в этой же десятке состязаются три китайские фирмы – "Sinopec", "State Grid", и "China National Petroleum". Привлекательность Америки также может упасть, если страна перестанет ассоциироваться с успехом и процветанием. И наряду с тем, что многих иностранцев манит "Американская мечта", в мире накапливаются и антиамериканские настроения, что умело использовала "Аль-Каида" и другие, в Обаме дело или же нет.

Что же до американских военных, то урок, извлеченный из Ирака и Афганистана, заключается в том, что боевая удаль США куда бессмысленней, чем бывший министр обороны Дональд Рамсфельд и другие могли вообразить. Американские войска, самолеты и ракеты могут свергнуть правительство на другом конце света за какие-то несколько недель, но миротворство и стабилизация в завоеванной стране – другое дело. После очевидной победы прошло много лет, но Соединенные Штаты по-прежнему остаются в болоте бесконечный борьбы с повстанческими движениями Афганистана.

Не только американцы теряют аппетит к заграничным приключениям, но сам военный бюджет США явно рискует оказаться под давлением в наступающую эпоху жесткой экономии. Паралич, поразивший Вашингтон, оставляет мало надежды на быстрое или эффективное решение проблем с бюджетом. Правительство Соединенных Штатов делает свою страну уязвимой, продолжая полагаться на иностранное кредитование. Как стало известно, в 2009 году государственный секретарь Хиллари Клинтон прибегала к унизительной просьбе Китаю – купить американские казначейские векселя. Америка финансирует свое военное превосходство бюджетными средствами, а это означает, что война в Афганистане фактически оплачивалась кредитной картой Китая. Неудивительно, что председатель Объединенного комитета начальников штабов, адмирал Майк Маллен, определил буйный рост государственного долга, как наибольшую угрозу национальной безопасности Соединенных Штатов.

***

george_grey пишет в ru_politics: "Про Китай. Китай всегда грабили, унижали и обижали. Все, кому не лень. Со времен Великого Шелкового Пути туда приходили авантюристы всех мастей и добывали сокровища. Китайцы регулярно пытались возмутиться по этому поводу и всегда проигрывали. Раз за разом. То англичанам в трех Опиумных войнах, то японцам всяким при прямом британском содействии.

Вся планета лет эдак 300 относилась к китайцам как нынче к таджикам. Только, в отличие от Таджикистана, в Китае всегда было чего брать, потому атаки рейдеров не иссякали.

Все изменилось, когда товарищ Сталин помог товарищу Мао с оружием в рука наконец-то отбить атаки внешнего врага и впервые за долгое время построить Китай для китайцев.

Прошло полста лет – и вот он Китай, красавец. Могучая держава, купившая пол-мира. Пройдет еще некоторое время – и они начнут припоминать обидчикам старые должки. Японцы хнычут уже сейчас. Англичане, немцы и американцы с французами на очереди.

И тут, собсно, вопрос. Единственная страна, которая никогда не обижала Китай – это Россия. И, кстати, если б не Россия – не было бы нынешнего Китая.

Вы действительно считаете, что Китай хочет воевать с Россией, и что в байке "Китай хапнет Дальний Восток" не торчат британские уши? (livejournal.com)

***

"Когда отсидевший пятнадцать суток по статье за хулиганство Борис Немцов с гордо поднятой головой заявляет, что направил обжалование правомерности своего ареста в Страсбургский суд – он лишь демонстрирует, что не имеет моральных оснований называться лидером оппозиции. Не только потому, что он не является лидером чего либо – то есть сколько ни-будь значимых групп людей, но и абсолютно не приемлет и не понимает представлений и ценностей мира большей части граждан России.

Граждане могут к своей власти относится как угодно плохо – но это не значит, что они готовы в качестве арбитра в отношениях с ней принять другие страны и некие чужеземные инстанции.

С этой точки зрения, Немцов – некий элементарный ябедник и доносчик. Считающий, что кто прав, а кто не прав в его отношениях с властью, должны судить "иноземцы".

И с этой точки зрения он по определению "чужой". Не свой. Не тот за кого нужно вступаться. Власть народ, конечно, недолюбливает, – что не мешает ему пока любить Путина. Поэтому, при прочих равных, пострадавший от власти – может рассчитывать на народную симпатию.

Но, во-первых, в том случае, если он понимает, что пострадавший пострадал "за правду".

Во-вторых, если он не начинает слезно молить кого-то о заступничестве.

За что, по сути, пострадал Немцов (и его компаньоны) – рядовым гражданам в общем-то непонятно. Судя по привычному сроку – за хулиганство. То есть – на образном уровне он из компании тех, которые в первой части "Операции Ы" выстраивались на милицейском плацу в ожидании распределения нарядов на работы: "Огласите весь список, пожалуйста!" В этом ряду он не особо антипатичен – но для роли "борца за правду" не подходит.

Формально – как будто бы за протест в защиту права на проведение митингов. Это – для граждан современной России – вообще непонятно и не близко: правом на митинг они не дорожат и оно их не интересует – то есть, интересует не многим более 10 % граждан.

То есть, в лучшем случае получается, что пострадал он не за отстаивание прав граждан, не за "правду", не за то, что их волнует – а за что-то другое, важное и нужное не им, а кому-то другому. И чего ему тогда симпатизировать?

Если глубже – он против Путина. Но народ-то как раз не против Путина – народ против власти. А до Путина, Немцов, как вспоминается – сам был властью – но вот Путин его, как будто бы выгнал. То есть получается, что Немцов не против власти – а за ту власть, которая была до Путина.

А вот такой власти народу совсем уж не хочется.

К тому же оказывается, что пострадав – он побежал жаловаться. То есть – уже поступил как-то не вполне прилично. Да еще – к иноземцам. Нет здесь чего-то, солидного, внушающего обстоятельность. Создающего образ "заступника народного". Вообще, вот эта манера – как-то слишком сильно напоминает знакомый образ: в подворотне подросток пристает к прохожему с требованием дать закурить. После отказа – хамит, а получив отпор – бежит к стоящим в сторонке и наблюдающим полувзрослым ребятам, которые теперь, в свою очередь, компанией подступают к прохожему: "Ты почему маленьких обижаешь?"

Классическая хулиганская провокация. А тогда и получается, что наши пятнадцатисуточники, пожаловавшиеся в Страсбург – выглядят так и являются ни кем иными, как хулиганствующими провокаторами.

Отсюда, с одной стороны, и все их мероприятия выглядят как не рассчитанные на противодействие враждебной им власти – а на создание для себя на западе образа "политических борцов" – который нужно международно признавать, предоставлять им трибуны, приглашать в парламенты – и выдавать за лидеров оппозиции. Тему получения при этом спонсорской помощи для "развития демократии в России" – можно вообще опустить.

Попав под санкции власти – они апеллируют не к народу. И ведут себя не так, чтобы можно было бы рассчитывать на народную поддержку. Они ведут себя таким образом, что почти с неизбежностью может вызывать только презрение общества (хотя они уверенно полагают, что российское общество – это именно они и такие, как они). И либо они не понимают всей недостойности своих действий, – то есть опять-таки, не понимают нравов и ценностей народа – а тогда они не имеют морального права пытаться говорить от его имени. Либо понимают – и пренебрегают ими. То есть – их народ вообще не интересует как таковой. Не ему они собираются служить – а тем, кого просят о защите.

Но тогда и представляют они не народ, не российское общество, а тех, кого просят о покровительстве. И говорят не от его имени – а от имени последних. То есть – от имени, мягко говоря, стратегических конкурентов России.

Собственно, апеллируя к международным инстанциям – они в известной степени честно признают, что в своей стране им обращаться не к кому – они в ней чужие. Их никто здесь не любит, на их сторону никто встать не захочет. Они в стране не востребованы. Зато востребованы в среде ее конкурентов – как способ делать вид, что они что-то значат и под свою экономическую неуступчивость требовать от России тех или иных уступок как в экономических, так и в политических вопросах.

Причем возможно и они, и уж точно те, к чьей поддержке в других странах они прибегают, не могут понять простую вещь: чем больше оппозиция будет ассоциироваться с западными странами и с международными организациями, тем меньше у нее будет поддержка в России. И чем больше международные организации и другие страны будут пытаться через резолюции, осуждения, санкции и прочее оказывать давление на политических руководителей России – тем больше будет популярность этих руководителей в России.

Такое давление будет для российского общества служить не негативной характеристикой, свидетельствующей об "осуждении международным сообществом" – а высокой положительной оценкой, доказывающей преданность российских руководителей своей стране.

Само понятие "международное сообщество" для подавляющего большинства граждан России не является обозначением некой авторитетной инстанции, а неким эвфемизмом, самоприсвоенным наименованием группы нахальных политических деятелей, стран и инстанций, непрошенно выносящих суждение по вопросам, по которым их никто не спрашивает.

Здесь играет роль и то, что с советских времен рядовой российский гражданин образован значительно лучше рядового жителя многих стран мира. А в результате он во всяком случае знает, что США куда меньше по площади РФ и беднее ее по природным ископаемым, что Россия имеет в пять раз более древнюю историю, чем те же Штаты, что Европа тоже много меньше России и вообще Россия занимает половину ее территории. После второй мировой войны граждане России (СССР) – твердо уверены, что при необходимости способны разгромить в военном столкновении любого противника (пусть сейчас это и не совсем верно), а также помнят, что несмотря на все несчастья, могут еще пару раз стереть с лица Земли и США и все живое на планете.

А после 1992 года даже те граждане страны, кто поездил по миру – вынесли от этих поездок вполне скептические суждения.

Поэтому любое международное осуждение российских политиков и российской политики вызывает у граждан России лишь задористое удовлетворение. А те, кто пытается говорить от имени Запада и прибегать к его защите, воспринимаются как нечто среднее между школьным ябедой, малолетним хулиганом-провокатором из подворотни и национальным предателем".

***

Всеобщность, сжатая до одного слова, есть категория.

***

Всеобщность, сжатая до одной науки, есть философия.

***

Научная теория, сжатая в закон, есть принцип.

***

Принцип, развернутый в систему законов, есть научная теория.

***

Паноптикум предыстории: Гитлер, Муссолини, Хорти, Антонеску, Черчилль, Трумен, Франко, Салазар, Ли Сын Ман, Чан Кай Ши, Нго Динь Дьем, Батиста, Сомоса, Стресснер, Дювалье, Перон, Бетанкур, Пиночет, Тэтчер, Мейджор, Браун, Рейган, Дж. Буш ст., Дж. Буш мл., Валенса, Иоанн Павел II, Гавел, Горбачев, Ельцин, Кравчук, Шушкевич, Ющенко, Саакашвили...

Во, птенцы гнезда вашингтонова, блин...

***

То, чем пугали, – и запугали, – в 70-е гг. США СССР: "звездными войнами", что вынудило выживших из ума руководителей СССР ввязаться в изнурительную гонку вооружений и надорваться ... повторяется.

Только на сей раз "в роли СССР" – США. А в роли СОИ ... Китай.

Надорвутся робяты...

***

Гг. либералы (демократы, реформаторы, рыночники, общечеловеки и пр. "интеллигенты"), вам не в Кремль, вам – в парикмахерскую. Бороденки брить. Да-с…

***

Когда-то один политический проходимец европейского масштаба, – кажется, Солана, – сказал: "Украину мы примем в Европейский Союз после Турции, а Турцию в Европейский Союз мы не примем никогда". Сказано было давно, но нашим "политическим Дунькам" до сих пор до спазмов, до рези в глазах хочется "в Европу". Мотивация разная, но суть одна: "Геть від Москви!". Ниже – материал не мене циничного и остроумного, нежели Солана, автора.

"Украина никогда не будет жить хорошо, если не осознает свое подлинное место в мире и свой шкурный интерес. Можно тешить себя иллюзиями – повторять, как заклинание: "Заграница нам поможет". Можно нанимать дорогих западных консультантов, ни за что не отвечающих. Но лучше думать собственным мозгом. А этот орган мне подсказывает: интегрироваться в Евросоюз Киев не сможет никогда. Румыния с овцами и Болгария с перцами давно там не потому, что такова политическая воля Евросоюза. Ему нужны бараны и овощи. А самолеты и ракеты в Европе делают и без нас. Единственными потенциальными союзниками для Украины остаются Россия и Беларусь. Фактически это все понимают на самом высоком киевском верху, но продолжают скармливать народу гнилой силос о еврокормах. Раньше кормили сказкой о коммунизме. Теперь – о счастливой антикоммунистической Европе. Хватит. Надоело. Давайте о чем-то реальном, что можно пощупать.

Завести разболтанный за двадцать лет независимости индустриальный механизм и провести в нем евроремонт можно, только решительно повернувшись к Европе спиной. Если между Киевом, Москвой и Минском не будут построены долговременные (не на месяцы, а на века!) союзнические отношения, окончательно умрут украинские судостроительные и авиационные заводы, оборонная промышленность, загнется система образования. Кто будет вкладывать в те же николаевские верфи, если завтра у нас появится очередной Ющенко, выкормленный в Вашингтоне? "Ющенки" не могут строить страну. Что бы они ни делали, у них получаются только очередные хутора-безрадичи. Не выходит это и у "яворивских" с "дониями". Практика показала: это упадочные, скучные люди, а не державные мужи. Результаты их двадцатилетней "державотворчей бормотухи" – налицо. Им место не в госорганах, а на пляже, или в бане.

Инициатива Славянского Союза должна исходить именно от Украины. Не нужно ждать. Пора расшевелить московских "бояр". Хватит им дремать на берегу нефтяной реки". (Олесь Бузина, Гнилой силос о еврокормах).

***

Самая главная опасность в развитии России (Украины, Беларуси, Казахстана etc.) заключается в том, что не раскрываются творческие чакры народа, что от ресурса развития, от потенцирования и от актуализации творчества по факту отсечены огромные массы и в первую очередь – молодежь. Сегодня, как никогда раньше, справедливы слова, сказанные Президентом Боливии Эво Моралесом: "Надо обратиться к людям. Настало их время".

Фактически, об этом же – нижеприводимый материал.

"Недавние события на Манежной площади, отозвавшиеся резонансом в нескольких городах провинциальной России, стали предвосхищением новой качественной ситуации в российской политике. "Явление" русского национализма, который (наряду с потенциальной угрозой "цветной революции") рассматривался в качестве основного возможного разрушителя условного "консенсуса 2000-х годов", оказалось для российской системы власти довольно неожиданным (хотя нечто подобное достаточно давно прогнозировалось официальными экспертами). Неожиданным не "по факту", но прежде всего с точки зрения формы и характера своего проявления.

Явленный миру на Манежной русский национализм оказался "молодежным" (большинство манифестантов составили московские школьники старших классов), протестным, низовым, антисистемным, сетевым (достаточно вспомнить предшествующий выступлениям на Манежной флэш-моб спартаковских фанатов на Ленинградке), что само по себе требует более глубокого осмысления и изучения.

Но главное – он оказался неподконтрольным не только государству, но и любой "традиционной" политической партии и идеологии. Ибо государству и "устоявшимся" российским политическим партиям с их устоявшейся вертикальной структурой и разросшейся партийной бюрократией объективно трудно конкурировать с подвижной и гибкой "матрицей", которую формируют организованные в соответствии с горизонтально-сетевым принципом массовые протестные движения. Характерно в этой связи, что заявивший о себе в декабрьские дни в Москве русский национализм, тесно сомкнувшийся с протестными выступлениями фанатов, косвенно бросил вызов одному из символов успехов и стабильности России – завоеванному ею совсем недавно праву на проведение чемпионата мира по футболу в 2018 году. Картина "поступательного движения новой России вперед" оказалась расцвечена неожиданными красками.

Но главное – манифестировавший себя в форме массовых протестных акций "низовой русский национализм", рассматривавшийся ранее в рамках официального идеологического дискурса в качестве "маргинального и локального политического явления", отныне не может (и, очевидно, не будет) рассматриваться в подобном качестве. Серьезная и твердая реакция двух первых лиц Российского государства на этот вызов – тому яркое подтверждение. В любом случае, подобный результат является безусловным успехом русских националистов (как бы к ним не относиться), движение которых превратилось из разрозненного конгломерата партий и организаций с неоднородными политическими установками в некое подобие консолидированной политической силы (или силы, проявляющей все более стремление к консолидации – как бы саму эту силу не оценивать).

Стоит задаться и другим вопросом: мог ли русский не явиться именно сейчас, и не в такой форме? Увы, и на этот вопрос ответ также будет отрицательным.

Селективная и имитационная политика российской власти в социальной сфере и в отношении многих социальных категорий (молодежи в том числе) в последние годы все хуже кореллировала с позитивно-парадным образом российской молодежи, который старательно генерировала и поддерживала немалая часть российской бюрократии. Фактическое же лишение немалой части молодых россиян доступа к необходимым "ресурсам развития" означало их фактическую депривацию, что в итоге и вылилось в протестные настроения, даже примерная оценка потенциала которых все еще не сделана. Конструирование пропагандистских симулякров вместо "стратегии развития", к сожалению, было присуще немалому числу идеологов и практиков "российской стабильности", а также многим из "творцов" того, что сегодня официально называется "молодежная политика в Российской Федерации". Как следствие, многие из официальных лиц, ответственных за состояние умов российской молодежи, после событий на Манежной оказались в состоянии глубокой растерянности и не смогли дать развернутую и внятную оценку произошедшему. Они оставили эту "почетную миссию" первым лицам государства.

Так или иначе, руководителям России – и Президенту, и Премьеру –приходится подвергать известной коррекции идейные установки, легшие в основу "консенсуса 2000-х". "Стратегия поливалентности", в рамках которой российская власть пыталась одновременно действовать в рамках либерального, просоветского и (умеренно) – националистического дискурсов – то есть так или иначе интегрируя в рамки "официального дикурса" не только Познера и Сванидзе, но и Проханова, Дугина и Кургиняна – отныне не работает с прежним эффектом. Ранее она позволяла российской власти поддерживать необходимый уровень политического консенсуса и создавала известное поле для политического маневра. В современной же ситуации, когда вызовы российской власти и государственности власти продолжают множиться, от государственной власти требуется все более целенаправленная и артикулированная политика. Диалог с представителями фанатских объединений, который инициировал Путин, а также признание необходимости внесения корректив в миграционную политику – безусловно, являются значимыми шагами, но не охватывают всего комплекса проблем, связанных с возникшей ситуацией.

Не менее значима в складывающейся ситуации и реакция различных "сегментов" идеологического спектра России. Некоторые "идеологические" либералы, чьи взгляды в основном оформились в период "политически контрастных" 1990-х, не смогли предложить никакого определенного решения проблемы национализма, помимо лозунгов о жизненно необходимых "дружбе народов и единстве" и о нарастающей угрозе "русского фашизма" (известный театральный режиссер Марк Розовский в телевизионном ток-шоу Владимира Соловьева). Не понимая при этом, что без признания собственной ответственности за сложившуюся в сфере межнациональных отношений (и не только) ситуацию, а также без наличия готовности к обсуждению всего комплекса накопившихся в стране проблем попытка отстаивать либеральные ценности едва ли принесет ожидаемые результаты.

Ответ "системных патриотов" на вызов "низового национализма", впрочем, был достаточно предсказуем – "новая имперскость" (проект "Пятой империи") как средство новой консолидации всех народов России, включая "стержневой" русский народ (без рефлексии по поводу реалистичности и "цены реализации" имперской модели в современных российских условиях) (Александр Проханов в упоминавшемся ток-шоу Владимира Соловьева). Впрочем, как и ответ приверженцев "неосоветизма" (С. Кургинян) – возвращение к базовым параметрам того, что называется "советский проект" (в его модернизационной версии).

В то же время, нельзя так или иначе забывать о том, что публичная политика и официальная идеология (какой бы она не была) слишком аморфны для этого, чтобы дать ответ на вызов, который являет собой антисистемный национализм. Идеология национальной модернизации, с которой связывают свои надежды многие "правые" и "умеренно-левые" политики, еще только формируется, а модернизационные перспективы России все еще остаются непроясненными.

Нет ясности и в отношении наиболее подходящей модели национально-государственного устройства, ибо за 20 лет независимости в России, к сожалению, так и не определились, что предстоит строить – империю, национальное государство, гражданскую российскую нацию или некое "мультикультурное сообщество". Российский же федерализм (как в стихийно-децентрализованной, так и в нынешней "централизованной" его версии), как показал опыт двух десятилетий, не способствовал и не способствует конструктивному решению социально-экономических и национальных проблем России.

В любом случае, очевидно одно – конструктивного решения проблемы национализма в рамках постмодернистской и виртуальной моделей политики просто не существует. Жизненно необходим – переход к рефлексивной политике, в основе которой лежит осознание существующего в современной России многообразия ценностных подходов и интересов, а, равно, и рациональное, и критическое осмысление накопившихся проблем. Что предполагает, в свою очередь, рожденный в процессе диалога власти и общества рациональный ответ на существующие вызовы, соответствующий интересам большинства граждан России. Готовы ли российская власть и политическая власть инициировать подобный диалог – покажет лишь ближайшее будущее" (Сергей Бирюков, Явление национализма).