Твоя

О, как слаб ты, человече, вставши пред очи зелёныя, погрузившись в бездну закамуфлированных сладких речей девы-командора, воинствующей, своенравной и запальчивой.
Она – твоя блоковская незнакомка.
Она – твоя есенинская Анна.
Она – героиня нашего времени.
Онегина, Печорина и госпожа Вальмон в одном лице.

Нанизывает сердца на нить и вышивает громадные гобелены с изображениями странников и рыцарей, поэтов и глупцов.

Слизывает поцелуи.
Аннексирует души.
Видит дальше своего точёного носа:
Твои прошлые домыслы. Твои сегодняшние мысли. Твои будущие действия.

Оставь надежду всяк в неё входящий.

Она – квинтэссенция стрихнина, кураре и пейотля.

И только на краткий миг обдаёт жаром тысячи печей.
Уходит, не прощаясь.
Врезается в память навечно.

О, эта медовая боль! Пальцами ласкать запах, оставшийся после ночи.
Глазами выискивать тени её локтей и складок платья…

Ты стал рабом её перверсивной игры.
Ты болен.
Ты – один.
Во веки веков.
Анин.


Ну, попробуй:
Они полегче,
Чем твоя, что сама – огонь.
Бровь – дугой. Выгибает плечи
На тебя: «Он – моё. Не тронь!».
Ну, попробуй:
Их слишком много:
Волчья стая голодных дев.
А она? Два упрямых слога,
Исторгаемых нараспев.