Проехали

Трудный год у меня из-за потери бывших друзей, нет, они живы – здоровы, но для меня исчезли из-за того, что меня унизили прямо или косвенно. Трудно с ними не общаться, но и дальнейшее общение смысла не имеет. Так уже бывало, но в этом году слишком сурово они со мной обошлись, после чего пришло понимание, что друзей нет, а есть люди, чьи интересы долгое время соприкасаются с моими интересами. А теперь все интересы исчезли, и винить некого. Проехали.
Моей младшей сестре исполнилось восемнадцать лет, ее заботами наполнен дом. Мое тридцатилетие в этом году отметили в тесном кругу родственников, было всего девять человек. А к младшей сестре придут человек тридцать девять. Она общительная, у нее тьма друзей, подруг, приятелей. В этом плане мы с ней две противоположности. Я на брутальный праздник даже не пойду, но руку к наряду я уже приложила. Я укрепила камни на ее платье, пришила пуговицы, похожие на камни. Нормально получилось. И с прическами у нас с ней разная ситуация, я все сама норовлю сделать, а ей сделают прическу одноразовую по цене, которой бы мне хватило на прическу длительного пользования, месяца на три.
Мы вообще с ней разные, она уже сдала на права, будет водить машину. А я – пешеход автобусный. Так все считают, но я так не думаю. Я умею водить автомобиль, катер.
Мама развлекается, готовит для сестры праздник, оплачивает ресторан, готовит конкурсы, подарки. Фотоальбомы и видео подбираются тщательно для праздника. Хотя в этом что-то есть, если младшей сестре исполняется 18 лет, то мама тоже становится свободным человеком. Она уже может выдать младшую дочь замуж. Да, пожалуй, это их общий праздник. Если мне тридцать лет, то нашей маме – 48 лет.
Я бы с удовольствием обсыпала бы их серебром, но оно осталось в подводной лодке. Итак, я и капитан тайно покинули подлодку. Члены команды попали в руки пиратов, между ними завязалась не шуточная потасовка. Побежденных не оказалась, так же, как и победителей. Они все погибли. Я уже говорила, что подлодка имеет огромные размеры, это целый дом, в нее вполне вместится небольшая деревня, или поселок. Сгоряча мы ее поставили на якорь, который назад вытащить не смогли. Нам ничего не оставалось, как жить некоторое время в подводной лодке и сушить белье на смотровой площадке. Вызывать помощь капитан боялся, он не хотел навлечь на себя новых пиратов или недоброжелателей.
Мы жили одни в металлическом доме, хранившем в себе достаточные запасы воды и пищи. Отношения между мной и капитаном были дружественные и не более того. Мы сидели на серебре, но ели металлическими ложками. Безлюдный берег сюрпризов не приносил. К нам никто не приходил, не прилетал. Самолеты, пролетающее над нами, могли видеть нагромождение камней, так удачно мы замаскировали лодку искусственными камнями. Мы жили тихо и скромно. У нас был радиоприемник. Мы слушали новости, не подавая сигналов бедствия.
Периодически рассказывали в новостях о том, что пропала подлодка, в задачу которой входило – достать со дна океана серебро, лежащее в потопленной 70 лет назад лодке. Иногда передавали голоса взволнованных родственников. Капитан в такие минуты становился угрюмым, он отвечал и за команду и за лодку. Но команды уже не было, а подлодка врастала в дно. Погода только и радовала, она была безмерно хороша. Солнце светило. Ветер дул слабый. Небо источало синеву.
Недели через две стало скучно. Мы отдохнули, и пора было действовать. Шлюпку могут сдвинуть два человека с места, но как сдвинуть с места дом? Я главное забыла сказать, на берегу у меня остался сын, он ходил уже во второй класс. Понятно, что он был не один, его опекала моя мама. Иногда ему звонил его отец, с которым мы практически не жили. Признаю себя авантюристкой, и пора бы мне вернуться домой. Капитан начинал злиться на меня, ведь это я втянула его в серебряную авантюру.
От избытка нахлынувшей грусти, я села на берег и стала смотреть на подлодку, замаскированную под каменистый остров. Механический узел, вонзивший якорь в дно мы никак не могли завести. Ожидался прилив. Я заметила изменение в размерах волн. Потом я почувствовала, что земля подо мной вздрогнула, потом меня подкинуло. Вместо того, чтобы бежать в глубь материка, я побежала к кораблю. Капитан стоял на лодке. Он махнул мне рукой. И мы, не сговариваясь, вошли в лодку. Задраили люки. Запустили, наконец, механизм подъема земляного якоря.
Океан ожил, задышал мощно и надрывно. Мы всей душой ощущали подземные толчки. Огромная волна подхватила наше убежище и выбросила его в открытый океан. Это было настоящим чудом. Подводная лодка вновь была на плаву. Капитан справлялся с управлением гигантской лодки, а я решила обойти каюты. И, в одной каюте я увидела матроса. Он жил в отдаленной части корабля один, питался сам. Он хотел бежать от меня. И тут я поняла, что это человек не из нашей команды. Это был один из пиратов! Но он меня обрадовал. Я ему улыбнулась, взяла за руку и повела к капитану, которому нужны были помощники.
Капитан заговорил с матросом на странном для меня языке, между ними не было вражды. Поэтому я пошла на камбуз, чтобы приготовить пищу, изображая прилежного повара.
Я перестала вспоминать, ко мне подошла сестра, ей надо было застегнуть пуговки на платье. И она отправилась делать прическу у стилиста.
Хотите - верьте, хотите - нет, но подлодка остановилась над тем местом, с которого было поднято серебро. И капитан принял странное решение – вернуть серебро на место! Спасибо механическому транспортеру и всей механике и электронике. Капитан нажимал на кнопки, и все повторилось в обратном порядке. Мы вернули серебро на прежнее место, но мы не могли вернуть к жизни команду. Подводная лодка всплыла. Мы увидели – корабль пиратов и на нем всю команду лодки. В это трудно поверить, но они все были живые! А, может быть, между ними и не было драки, а я что-то пропустила, пока с капитаном выходила из корабля через нижнюю палубу?
Позже я узнала, что пиратами были не пираты, а солдаты той страны, к которой мы причалили. Так серебро нам просто улыбнулось.
А мне улыбнусь сестра с волшебной прической на голове.
Капитан стал другом моему сыну, но не поженились. У меня было чувство, если я стану женой капитана, то все получится, как с серебром и мне придется его вернуть на место, для порядка.