Культурный обмен

Начался новый день. Машинист автомобильного крана, Николай Петрович Лаптев, уныло потянулся в постели. Это был 35-летний полноватый мужчина среднего, скорее даже маленького роста. Внешне он был ничем не примечательным: полноватое телосложение, брюшко, усы – типичный рабочий человек, честный труженик. Человеком был Николай Петрович действительно честным и порядочным. Звезд не хватал с небес, но и не бедствовал. Благо, были случайные заработки в виде частных заказов: погрузить там гараж какой-нибудь или еще что-нибудь в этом роде. Проснулся Николай Петрович в дурном настроении. Понедельник – начало недели. Вставать очень тяжело. А рабочий график у него стандартный: с 9 до 18 часов, обед в 13 часов. Платили ему не так много, зато и работа была не самой тяжелой. В конце концов, работать в сталелитейной компании машинистом автомобильного крана не так уж и плохо, если есть где заработать в выходные и свободное от работы время. Николай Петрович и был тем самым машинистом автомобильного крана. Но он вовсе не стыдился своей работы. Да, можно было стать крановщиком-высотником или работать где-то в порту, но Николая Петровича это не устраивало. Он больше любил движение. Ему даже страшно было подумать о том, чтобы видеть одно и то же каждый день. И хотя на своей работе он тоже никуда не ездил, но, по крайней мере, он видел не одно и то же, поскольку работать приходилось на разных участках предприятия. Хоть какое-то разнообразие, хоть виды иногда меняются. Одни и те же, но это лучше, чем годами глазеть на один и тот же скучный пейзаж.

Он автоматически встал и пошел к умывальнику. Лицо он никогда не мыл, зато мыл руки и чистил зубы. Жил он совершенно один, семьи у него не было, поэтому за собой он не особо следил. Да даже если бы и была семья, все равно не следил бы он за собой (таков был его характер). Унылая однокомнатная квартира с совмещенным санузлом и крохотной кухонькой добавляла тоску в опустошенное сердце холостяка, лишенное каких-либо впечатлений и не знающее женского или иного тепла. Наспех собравшись, Николай Петрович вышел на улицу. Лето прошло, сентябрь был в самом разгаре. Промозглым и сырым утром шли дожди. Погода была очень некомфортной. Хотелось уйти от всего, закрыться в своей квартире, заварить свежего чаю и спать. Боже, какие же мы все рабы. День прошел гладко без происшествий, что не характерно для понедельника. Слегка повеселевший Николай Петрович возвращался домой. Тогда он не знал, что за ним пристально следят.


- Тот ли это человек? – спросил человек в серой униформе, глядя на монитор, в котором был виден Николай Петрович.
- Он самый, - ответил его собеседник.
- Двойник готов?
- Давно. Абсолютно точная копия.
- Хорошо. Начать операцию немедленно.


- Извините, вы Николай Петрович? – спросил его ничем не примечательный молодой человек, когда тот возвращался с работы.
- Да, я, вам что-то нужно от меня?
- Ради бога, простите меня, - с этими словами человек хлопнул Николая Петровича за руку и тот тут же потерял сознание.

Очнулся Николай Петрович в каком-то незнакомом помещении. Он встал, огляделся и понял, что где-то на корабле. По крайней мере, интерьер и атмосфера, созданные в помещении давали понять, что это было похоже на корабельную каюту. Каюта была небольшой, предметов было минимум. Вдоль стены стояла кровать, вполне просторная, чтобы уснуть на ней с комфортом. На стене перед кроватью висело какое-то устройство, справа от кровати пристроилась тумбочка, на ней лежал то ли ТВ пульт, то ли еще какое-то устройство. Около противоположной стены стояло кресло. В каюте было две двери: одна вела в туалет со все тем же совмещенным санузлом, другая, по-видимому, к выходу из каюты. Как только Николай Петрович открыл дверь в туалет и увидел знакомый унитаз с умывальником, он недовольно произнес:
- Черт, опять совмещенный санузел, ну почему мне так не везет?

Туалет был довольно комфортный. В нем даже душевая была. Естественно, она была абсолютно герметичной, ведь в невесомости капли воды, попавшие в приборы, могли стать смертельно опасны для всех.

Вторая дверь не открывалась. Он услышал чьи-то шаги и насторожился. Звук их постепенно нарастал. Николай Петрович отошел от двери и приготовился к худшему. Открылась дверь, за ней стояли два человека в униформах с оружием наготове.
- Здравствуйте, Николай Петрович, - произнес с еле заметным акцентом один из них, - рады, что вы проснулись.
- Кто вы такие? - со страхом спросил Николай Петрович.
- Не бойтесь нас, мы всего лишь ученые.
- Где я?
- Вы в стратосфере вашей планеты.
- Вы лжете!
- Нет, не врем, это чистая правда.

Не обращая внимания на их слова и оружие, Николай Петрович толкнул одного из них и кинулся наутек. Он бежал по узкой корабельной палубе, не разбирая дороги и расталкивая прохожих. За ним тут же устроили погоню эти двое. Так он и бежал, пока не добрался до капитанского мостика, который был буквально за открывшейся перед ним раздвижной дверью. «Все, тупик», - подумал он. Находящиеся на мостике удивленно и непонимающе на него взирали.
- Николай Петрович, ну зачем же так вести себя? Мы же говорили вам, что вы на корабле в земной стратосфере, - обратился к нему догнавший его спутник.
- Я вам не верю, - закричал Николай Петрович, - это все чей-то спектакль, какая-то злая шутка.
- Никакой злой шутки нет, все правильно.
- Нет, скажите мне, где выход.
- Если мы вам укажем на выход, то вы погибните. Мы еще раз вам повторяем, что вы в стратосфере.
- Вы меня похитили?
- Пусть вам все наш руководитель объяснит, мы всего лишь сотрудники службы безопасности.

К Николаю Петровичу подошел человек среднего роста с умным выражением лица. Кажется, он ученый.
- Здравствуйте, Николай Петрович, - произнес он приятным голосом, - я научный руководитель всей этой экспедиции. Нам было приказано провести психологическое исследование землян и составить примерный психологический портрет среднестатистического представителя вашей расы. Вы были выбраны в качестве основного объекта нашего изучения. Но это совсем не значит, что мы будем вас пристально изучать, проводить различные тесты над вами и как-то еще вам вредить, мы просто заберем вас на какое-то время, а на ваше место поставим вашего двойника, прошедшего специальную психологическую подготовку в условиях земной жизни. А, простите, я забыл представиться. Мое имя – Яргус Фульм. Приятно познакомиться.
- Вы че меня, похитить решили, - поникшим тоном спросил Николай Петрович.
- Ну, зачем же именно похитить, вы нам совсем не пленник, вы наш гость. Ведите себя здесь, как в гостях. Никто не собирается запирать вас, ограничивать ваше передвижение и что-либо в этом роде, мы просто отправляем вас в командировку по культурному обмену, а за место вас оставляем вашего двойника, чтобы избежать неприятностей на работе. Он хорошо изучил управление кранами, владеет ими в совершенстве и знает о них уже все.
- А если я откажусь?
- Вы не имеете право отказываться, на эту экспедицию была потрачена уйма денег, если мы не выполним намеченное, нас накажут крупными денежными штрафами. Не подводите нас, пожалуйста. В любом случае вы ничем не рискуете. Позвольте мне познакомить вас с вашим двойником. Артокс, входите, - из капитанской каюты вышел двойник Николая Петровича. Увидев его, Николай Петрович остолбенел и чуть не упал в обморок.
- Боже мой, как он на меня похож, - воскликнул он.
- Этот человек будет вас заменять все это время. Не волнуйтесь, он справится. Гостить вы у нас будете ровно полгода. За это время мы вас познакомим с нашей техникой и вы, возможно, даже будете работать на ней. Ведь вы профессиональный крановщик, поэтому найдется место для вас.
- Я все равно не хочу.
- Я же уже сказал, почему мы не можем вас отпустить. Вы отправитесь с нами, хотите ли того или нет. Иначе мы вас убьем прямо сейчас. Вы хотите этого?
- Нет! – испуганно воскликнул Николай Петрович.
- Тогда подчинитесь.
- Боюсь, у меня нет выбора.
- Прекрасно. Гурт, - обратился Яргус к одному из охранников, - покажите ему корабль.

Гурт послушно начал исполнять приказ. Осмотр корабля начали с первой палубы. Корабль был довольно большой, он сильно расширялся к носовой части.

На первой палубе было машинное отделение и несколько кают для младшего состава. В каждой каюте было от четырех до шести мест. Следовательно, они были многоместные. Машинное отделение занимало большую часть пространства. Двигатель был просто огромных размеров. Он занимал половину всей первой палубы и проходил ровно по ее центру, занимая при этом даже немного второй палубы. За машинным отделением следовал довольно узкий коридорчик со множеством дверей, на которых красовались номера кают. В самой широкой носовой части располагалась просторная столовая, которая во время невесомости вертелась на центрифуге для борьбы с невесомостью. На втором этаже располагались все те же каюты, но уже для командования. Они были более просторные и комфортные. Как мы уже знаем, капитанский мостик там тоже был в носовой части и на центрифуге, которая вертелась во время невесомости. Там же располагалась переговорная, где собирали ученый совет.

На верхней палубе была рекреация. В носовой части корабля оборудовали специальную сцену, где могли происходить выступления, которая легко превращалась в кинозал. Стулья были прикреплены, как в зрительном зале, были большие обзорные окна на три стороны носовой части: справа слева и спереди. Оттуда открывался красивый вид на земное небо. Вдоль стен стояли мягкие диваны и кресла. Там же стояла еще одна центрифуга с душевой, дабы члены экипажа могли мыться с комфортом. Кроме того, там располагались тренажеры. Хороший был корабль.
- Вы же, Николай Петрович, на особых тут условиях. Вам выдана отдельная каюта, причем гостевая, - сказал Гурт, завершая экскурсию. - Это каюта повышенной комфортности. В ней даже туалет отдельный и центрифуга. 

Затем Николая Петровича научили пользоваться туалетом и душевой, поскольку они были еще сложнее японских.

На корабле действовал режим, регламентирующий поведение любого члена экипажа. За 10 минут до отправления корабля раздавалась предупредительная сирена. Все должны были пройти либо на свои рабочие места, либо в каюты. За 5 минут до отправления раздавались три длинных гудка, женский голос объявлял: «Внимание, до отправления корабля осталось 5 минут. Всем, находящимся на корабле, пристегнуть ремни». Центрифуги включались только после выхода в открытый космос и преодоления гравитации. Центрифуга капитанского мостика также включалась только после выхода в открытый космос. Все сидения мостика были оборудованы ремнями безопасности, равно как и все койки в каютах. За 30 секунд до старта каждый был обязан пристегнуться.

Осталось 30 секунд. Голос начал методично и терпеливо отсчитывать секунды. Николаем Петровичем овладело волнение.

Заработал мощный двигатель корабля. Вопреки ожиданиям Николая Петровича, он работал тихо, практически бесшумно. Корабль тронулся, плавно набирая скорость и, разгоняясь, покидал земную стратосферу. После выхода в космос раздался разрешающий сигнал о том, что можно отстегнуть ремни безопасности. В целях безопасности все переходные коридоры были высотой не более полутора метров. Представьте себе, как больно бы человеку пришлось, если бы он с высоты 2-3 метров упал спиной на пол кухни или капитанского мостика.

Николая Петровича научили безопасно сходить на центрифуги. Понадобилась некоторая сноровка для этого, но он привык.


В это время на Земле двойник Николая Петровича потихоньку обживался. Ему было велено каждый день писать отчет о любом прожитом дне, включая даже самые мелкие подробности. Не учитывался только день прибытия. Как только Артокс увидел нищую холостяцкую квартиру, его взяла глубокая тоска. Да, он знал, что русские очень бедно живут, но до такой степени. Это даже не бедность – это нищета, люди просто унижены. Унижены нищенским жильем, которое не по карману большинству, унижены отвратительной пищей, которая порой недоступна для малоимущих. Конечно, Артокс мог хотя бы себе позволить хорошо питаться, но многие не могли. И так было везде. По сути дела, не страна, а калека.

По телевизору в новостях показывали Путина и Медведева, съезды партии, о том, как наши министры посещают детские сады, школы, производственные предприятия, другие учреждения, о том, как они ратуют за Отечество, высокие технологии и будущее нашей страны. На другом канале показывали каких-то постаревших эстрадных звезд, исполняющих либо старые, либо идиотские песни; около них, подобно прихвостням, вертелись молодые бездарные «звезды». Затем началась какая-то смехопередача, где фигляры отпускали глупые шутки и просто кривлялись на сцене. Все было несмешно, пошло и неинтересно. Реклама просто добила Артокса. Ну, он купил пива, закуски, приготовил себе кое-что на скорую руку и сел за изучение обстановки. Газетные статьи повергли его в уныние. Кругом красовались пошлые лица звезд, политиков с уголовным прошлым, чьи «умные» цитаты приводились в кавычки. Такие бредовые мысли могли возникнуть либо в голове глупого человека, либо в голове бессердечного создания, которое относится к людям, как к скоту. По телевизору было то же самое: политики с сытыми и раскормленными рожами обсуждали на различных ток-шоу социальные проблемы. Легко говорить о социальных проблемах, когда ты сыт. Они пускались в долгие и пространные речи, от которых не было никакого толка. Выпив пива и расправившись со скудным ужином, Артокс еще поглядел немного телевизор и уснул. Проснулся он по будильнику, встал, умылся, позавтракал и тут же вышел на работу. День стоял погожий, но настроение почему-то было ужасным. Кругом Артоксу попадались мрачные и угрюмые лица. У него было такое ощущение, что его все убить готовы. С таким выражением лица все смотрели друг на друга. Это обычно для провинции, но не привычно для Артокса, жителя более счастливого и обустроенного мира.

На остановке автобус пришлось долго ждать, собралась уйма народу. Пришел уже набитый автобус. Люди пошли туда набиваться, не обращая внимания на то, что автобус уже и так был переполнен. Артокс еле втиснулся туда. Было даже трудно пошевелиться. Безрадостная картина открылась Артоксу: по дороге на работу он насчитал 3 ДТП, сам автобус ехал как попало, то и дело игнорируя сигналы светофора и правила, мимо проплывали унылые и серые дома-коробки, картина завершилась автобусным скандалом. Приехал Артокс на работу, сел на кран, поехал грузить. Так и проработал он до обеда. Потрепавшись с друзьями Николая Петровича на обеде, он снова продолжил работу. Возвращался Артокс все в том же до отказу набитом автобусе. Надо было выстоять длинную очередь за продуктами и наконец-то вернуться домой. Настроение у Артокса было хуже некуда. Ему всего этого хватило за день. Конечно, он прошел специальную психологическую подготовку, но даже она не особо помогала, потому что одно дело в теории, другое в практике.

Шла первая неделя командировки Артокса. Постепенно он начал привыкать к такой жизни. Ко всему привыкает человек. Лицо его стало таким же угрюмым и мрачным. Настроение было немного получше, чем в первые дни, но все равно хорошим его назвать нельзя. Там у себя на планете Артокса ждет жена, двое замечательных детей, которым он может писать лишь изредка, а тут он совершенно один-одинешенек и никому не нужен. Его двойник, Николай Петрович, даже друзей, похоже, настоящих не имел.
- Тебе бы жениться надо, Петрович, - сказал один из его приятелей во время обеденного перерыва, - нам всем по 30, уже дети есть, а у тебя и жены нет. Когда обрадуешь?
- Не издевайся, Михалыч, - только вздыхал Артокс в ответ, - сам уж знаю.
- Че ж ты так тормозишь?
- Откуда мне знать.
- Ну, знаешь ли, в твоем-то возрасте давно уж пора. Потом будет поздно.

Возвращался Артокс с работы, не доехав до своей остановки. Очень хотелось пройтись пешком. Вдруг видит: на двухполосной дороге с прилегающим тротуаром крупная пробка. Один наглый водитель едет прям по тротуару, Артокс заупрямился и не стал уступать ему дорогу. Тот сигналит. Разозлился Артокс и пнул по машине со всей силы. Водитель рассвирепел, выбежал и дал Артоксу в глаз. Но не зря Артокс прошел психологическую подготовку. Не долго думая, он взял да и в ответ ему засветил в челюсть. У водителя было тупое и злое лицо с полным отсутствием интеллекта и разума. Сразу видно, это был редкостный хам и грубиян. Через несколько дней Артокс из окна автобуса увидел похожую ситуацию: двое врезавшихся друг в друга водителей схватились за инструмент и бегут навстречу друг другу дубасить. Боже, какие здесь злые и наглые люди.
Смотрит Артокс Интернет. Дибильное шоу по Youtube в лидерах. Конечно, групповые избиения, политика и прочий бред.

«Да, - думает Артокс, - этот мир болен. Каждый день убийства, обман, другие преступления. Последнее у людей отбирают. А уж что запад вытворяет там в Африке и Азии. Ни стыда, ни совести. Каждый житель этой планеты думает, что только он прав и имеет право на все. Мне тошно от них».


Теперь давайте нарушим плавное течение нашего повествования и вернемся к настоящему Николаю Петровичу. О да, ему очень нравилось на корабле. И люди ему тоже понравились. Они не были злыми, угрюмыми, зажатыми. Они казались счастливыми, приветливыми и спокойными. Все у них как-то гладко было. Быть может, потому что большая часть экипажа состояла из ученых, а может в силу других причин. Шел третий день полета. До места назначения оставалось еще примерно столько же. Николай Петрович за это время неплохо освоился с кораблем и даже стал выполнять обязанности механика. С работой справлялся неплохо, хоть это и был инопланетный корабль. Ему там очень нравилось. Все было ново и непривычно.

Вот они и добрались до планеты назначения. Это была на вид ничем не примечательная система в созвездии Тельца. То же солнце, те же планеты, те же луны, но что-то неуловимо чужое и другое, но в то же время такое знакомое. Вот месяц светит на звездном небе, вот звезды. Созвездия теперь не так выглядят, как с Земли. Но небо такое же красивое. Больше всего Николая Петровича поразил чистый воздух. Как только сошел он с корабля, он просто не мог надышаться. А если учесть, что город стоял около моря. Вы можете себе представить, как там было хорошо. Дышалось так же легко, как и в Питере или Приморье. Позади космопорта расстилался огромный город. Это были высокие здания. Они были красивые и отличались друг от друга по внешнему виду. Складывалось впечатление, что город был богатым. Но вы не поверите, это был лишь самый обычный город. Были города и покрасивее этого. И все же он впечатлил Николая Петровича. В психологическом плане Николай Петрович тоже почувствовал себя хорошо. У людей не были такие угрюмые лица, атмосфера не была мрачной и унылой. Хотелось просто радоваться жизни. Чувствовалось, что тут никто не обижен и все живут в достатке. Неужели это рай земной или утопия? Николая Петровича поселили в небольшой квартире. В ней был раздельный санузел, кухня и универсальный робот, который при необходимости мог быть кем угодно. Прелесть этого робота была в том, что он отлично умел готовить, убирал, стирал, выполнял другие домашние работы. Но Николай Петрович предпочитал делать все сам, чтобы не заплыть жиром. Вообще, все, что касается робота – это отдельная песня. Этот робот умел буквально все. В базовом режиме он походил на человека только наличием двух рук и ног. Всем же остальным он больше походил на робота. Но при желании ему можно было придать практически любую внешность и даже любой голос. Можно было даже назначить ему силу, грузоподъемность при которой доходила до наших земных 400 килограмм! А можно было назначить ему вообще детскую силу, чтоб тяжелее тарелки супа ничего не смог поднять. Например, хотите ли вы Мэрилин Монро с мускулатурой, как у Шварцнегера, а силой, как у Поддубного? Пожалуйста, получите. Можно и без мускулатуры. Или хотите ли вы Жан Клода Ван-Дама высокого роста, но дряблого, хилого и слабого? Не вопрос. Можно издеваться над любой звездой как угодно и как позволяет фантазия. Можно было даже назначать режимы поведения. Был нейтральный режим, режим дружбы и режим любовника. Его включать уже не рекомендовалось, поскольку робот действовал строго по программе, а не по убеждениям владельца.

Дела у Николая Петровича шли хорошо. После недолгого обучения его отправили на местную луну. Там была какая-то грандиозная стройка. Строились огромные величественные здания, которым было суждено навсегда запечатлеть память о том народе, который все это построил. Размах был просто ацтекских или перуанских масштабов. По крайней мере, здания были такие же величественные и монументальные. Больше всего Николая Петровича поразили парящие в воздухе грузоподъемные машины. Их грузоподъемность была до 100 000 тонн. Колоссально. Николай Петрович не задумывался о принципе их работы, да и в любом случае он бы все равно не понял его, ведь эти краны были плодом науки, значительно опередившей нашу.
- А что мы вообще здесь строим? - Как-то спросил Николай Петрович прораба.
- У, - ответил прораб, - это будет что-то грандиозное. На самом деле этот комплекс строится чисто как памятник, туристический объект.
- Но зачем нам все это, все эти масштабы?
- А потому что у нас есть излишки и куча свободного времени. К тому же от этого никто не страдает. Строя эти здания, мы ничего ни у кого не отбираем, поскольку ни у кого от этого не убудет. Все здесь только по собственному желанию. На стройке нет ни одного заключенного.
- Все равно мне непонятно, зачем все это строить.
- Если бы вы жили здесь, вы бы поняли. Вы думаете, наш мир идеален? Напрасно. У нас тоже есть свои проблемы. Наша жизнь монотонна и тиха. С одной стороны, все в достатке и довольны, но с другой все маются от безделья. Да, мы создали такую систему, что у нас не обязательно даже работать, поскольку на всех и так хватит, да, мы можем путешествовать куда угодно и когда угодно, но у нас очень много людей сходит с ума от такой жизни в прямом смысле этого слова. Их начинает угнетать однообразие и предопределенность, множество людей не могут найти себя и замыкаются. К тому же у нас огромные проблемы с рождаемостью из-за распространения роботов, способных удовлетворить даже самую извращенную сексуальную фантазию. Я уже не говорю о полной безработице. Только в нашей стране работающего населения всего лишь 40 процентов. Остальные сидят без дела и перебиваются случайными заработками.

И тут Николай Петрович призадумался. А ведь и правда. Слишком хорошая жизнь тоже не есть здорово. От нее устаешь даже больше, чем от плохой, потому что стабильность и достаток приедаются. За примерами далеко ходить не надо. Вспомните Швецию или Норвегию. Казалось бы, в этих странах самый высокий уровень жизни, но в то же время там самое большое количество самоубийств и сумасшедших. Никто до сих пор не может объяснить, почему.

Это общество зашло в тупик. При внимательном взгляде на него наблюдался полный застой. Люди не были злыми, но были апатичными и депрессивными, рождаемость катастрофически сокращалась по всей планете, ничего нового не создавалось и не строилось: все уже было давно построено и изобретено. Местному уставшему человечеству с лихвой хватало этих достижений для дальнейшей жизни. Все тучнели, жирели и деградировали. Некоторые даже не могли уже писать и читать, складывать и вычитать… Красивые и роскошные города, приближающиеся по размаху и совершенству к городам майя и инков, стояли как памятники былого величия этой цивилизации. Конечно, они и сейчас могли строить подобное, но уже не было такого задора, азарта, все эмоции утихли. Наблюдались все признаки старческого возраста: ни боли, ни зла, ни агрессии – только море печали и апатия. Цивилизация угасала медленно, как догорающая свечка с еще живым и вялым огоньком, готовым вскоре утухнуть. В принципе, это хороший конец для человечества. По крайней мере, лучше, чем атомная война или глобальный катаклизм. Лучше умереть тихо и спокойно, чем погибнуть в дерьме.


А тем временем Артоксу скучать не приходилось. Вернувшись с работы домой, он начал слушать криминальные сводки. Поначалу его они шокировали, но вскоре он к ним привык и они ему даже начали нравиться. Смотришь их, как триллер или боевик. Множество ярких эмоций. Тут кого-то убили, кого-то подрезали, кого-то ограбили, у кого-то выбивали долги. Финальные репортажи, как правило, были посвящены курьезным случаям, которые бережно берегли на так называемое «сладкое». Перед этим в новостях еще рассказали о достижениях нашей правящей партии, о ее безоговорочной победе на очередных выборах и о том, как у нас в стране все хорошо, несмотря на то, что падают самолеты, тонут суда и горят леса. В общем, жить можно, не так ли? До этого Артокс, слегка помятый, добрался на как всегда переполненном автобусе до дома. А там он был свидетелем очередного грандиозного скандала, в котором одна наглая старушка прогнала с сидячего места ребенка, прочитав ему мораль. Ее крик был слышен на весь автобус. Но больше всего раздражали Артокса бабульки, сидящие на скамейках или пристально выглядывающие из окон. "Что они там высматривают, - иной раз думал он, - нет, чтобы их культурно распределить по домам престарелых, как у нас это делают. Хоть мешаться никому не будут. А тут ворчат на всех, шипят, гоняют ребятню, мешают им играть, портят жизнь. Дети ведь дороже стариков. Да еще зырят на всех. Неужели им больше нечем заняться". В общем, жизнь бьет ключом.

Подходила к концу полугодовая «ссылка» Артокса. За это время он настолько привык к нашей Земле, что ему даже не хотелось ее покидать. Он привязался к этой планете, хоть она была ему отвратительна. Несмотря на то, что этот мир был болен, он все же был прекрасен. Но болен он был очень сильно. В нем было слишком много скорби и зла. Хотя бы тот факт, что хорошо жило лишь несколько стран, в то время как подавляющее большинство остальных голодало. Этот мир был очень несправедлив. При желании все бы могли жить нормально. Но хорошо жили только Европа, США, Канада и еще несколько азиатских стран, таких как Южная Корея, Малайзия, Япония. А это, по сути, меньшая часть всего населения Земли. При более мудрой ресурсной политике такого бы не случилось. Еще раз говорю, Земля богата. При желании на ней можно хорошо жить.

Что же касается Николая Петровича, так ему еще меньше хотелось покидать планету. Ему жизнь на этой планете показалась просто райской. Но ничего не поделаешь, пора прощаться. Снова стальная палуба корабля, снова недельный полет до родной Солнечной системы, снова унылая однокомнатная квартирка с совмещенным санузлом. Да, ей было далеко до той роскоши, которая его окружала на той планете. А потом вставать на работу, борясь со сном и плестись до автобуса. Снова эти угрюмые и обозленные лица, снова эта отвратительная и гнетущая атмосфера мрачного и серого города.

А Артокс благополучно вернулся к себе домой. Его радостно встретили двое детей и красавица-жена. Ужин уже был готов, и они вместе принялись за него.


«Итог: низкий уровень развития общества как в нравственном, так и в техническом плане, вопиющая несправедливость и иррационализм во всех сферах жизнедеятельности, плюс ко всему сильный общественный застой», - эти сухие строчки – выдержки из итогового отчета Артокса. А сам думал, выводя их на клавиатуре: «Какая отвратительная планета, какие жалкие люди».