Письмо

Сегодня, когда через синеватое стекло я смотрел на репетицию парада, мне вспомнилась моя давняя мечта, что для полного счастья мне не хватает Харлей Девидсона. Банальная возможно в какой-то степени, она привела меня в чувство и я продолжил свою несколько монотонную деятельность. Знающий, что у меня цветоналожение мог бы заметить: " тебе ведь прав не дадут", на что я ответил бы: "в противном случае, можно будет купить" и т.д.
 С этой заметки я начинаю писать тебе свое письмо. Надеюсь, что ты не против этого.
Мне очень трудно дается эпистолярный жанр, да и писать по большому счету мне некому. Практика моя сводится к нескольким незначительным письмам. Тем не менее, я хочу тебе написть. Одна из причин, по которой я пишу, это то, что мне плохо. Только не подумай, что я собираюсь жаловаться в этом письме на свою неудачную жизнь. Само слово это здесь неудачно. Я хочу поговорить с тобой, на столько, на сколько это будет возможным. Я сам буду начинать диалог и сам же оканчивать, говоря предположительно то, что мог бы сказать ты.
Не хотелось бы начинать в обыденном духе "как дела?", поэтому представим себе место, пусть будет улица и пусть будет дождливый вечер, а мы стоим под зонтом у ворот Александровского сада. Я говорю тебе, что "дышать легко!", на что ты молча соглашаешься, непренужденно улыбаясь. Ты тоже,как и я, счастлив, без причины, ведь такое бывает.
Я говорю о разном, просто, как если бы ты - был не ты и не здесь, но твое присутствие было бы ощутимо, вплоть до ванильного запаха твоей одежды и теплого дыхания. Ты смеешься. Фонарные огни отражаются в лужах и теряются в небольшом канале.
Вот и определились с местом воображаемого действия. Хотя действия-то самого и нет.
Знаешь, мне плохо не оттого, что что-то не удалось, не удается, идет как-то не так. Напротив, все складывается так, как нельзя лучше придумать. Потому что все события, приозошедшие за последнее время, заставили меня таки проснутся. В метафорическом плане. А действительность учит меня правильно ставить вопросы. Например, вместо "сколько выпадает на долю человеческой воли?" - такой "как долго я смогу повторять начатое мной?" или " что страшнее для твоей самости?"
Каждый день - это психологическая борьба с самим собой, начиная с раннего утра, когда, проснувшись, я понимаю, что презираю себя. Но, как ни странно, я - счастлив, в этом презрении. Я могу с уверенностью сказать, что нигде не застреваю, даже когда мне это кажется до отчаяния. Изо дня в день я учусь наступать на лапу своей гордыни. От этого больно прежде всего мне. Но у меня нет иного выбора. Иного я и не ищу.
Ты начинаешь теребить какую-то безделушку руках, продолжая улыбаться. Ведь то,что я пишу здесь, ты не слышишь. Я говорю о совершенно других вещах, которые в большинстве своем ко мне не имеют никакого отношения. Но, согласись, что почти все раговоры представляют что-то бессмысленно-отвлеченное, иногда по просту ни о чем. И это правильно на мой взгляд. Оттого жить проще. И это не мешает быть искренним. Главное,чтобы был "диалог". Это важно.
Я спрашиваю у тебя " все в порядке?" - ты киваешь, что да, но твои посиневшие губы говорят обратное, и я предлагаю пройтись до ближайшего помещения, чтобы согреться чем-нибудь горячим.
По дороге ты мне что-то увлеченно рассказываешь. Разве имеет значение, что именно, но огромное, что именно ты мне рассказываешь это. Мы проходим через переход, выходим на улицу. Десять часов вечера. Мы протискиваемся через толпу людей. Я слышшу, как одна девочка говорит " я как будто плыву!" О маленькая! ты даже себе представить не можешь, как я тебя понимаю.
Я оборачиваюсь и смотрю на тебя : ты улыбаешься. Неожиданно ты разворачиваешься и завешь меня с собой, чтобы я увидел " как он летит! Смотри! Ты видел?- Мотылек пролетел."