СИЗО

          У каждого есть предел и когда мы достигаем этого предела , то за его гранью нам открывается не вообразимая вселенная возможностей, которая пугает всех, кто не достиг своего предела.
                Коридор
Утро, восемь часов.  Я нахожусь в следственном изоляторе №4 нашего города. Нет, не подумайте, я не подследственный. Здесь содержится мой давний университетский знакомый. В студенческие годы он был, наверно, один из самых близких мне людей, среди всего моего окружения. Мне всегда нравился этот паренек, с ним всегда было о чем по беседовать.  Когда у меня были проблемы в личной жизни или еще какие неприятности, он не подбадривал и не успокаивал, как часто делаем это мы. Он, давил на мою слабость, говоря, что я слаб, раскис и тому подобное.  Говорил: «пощечина, которую ты получил от жизни не что, краснота пройдет. А есть люди, которые живут и не могут самостоятельно есть, у них рак гортани. Им  вставили трубочку в желудок, и теперь еду в виде кашицы заливают туда. Они при жизни забыли вкус пищи. Вот они то мучаются. А ты тут пустил сопли из-за этой девки. Вот из-за этих соплей она и поимела тебя, братан. Ха ха ха.»  Прикольный парень. Он часто бывал груб в общение, но говорил что это все шутка.  И я не обижался.  С ним можно было поделиться чем нибуть очень откровенным и тогда вся его шутливость пропадала.  Глаза наливались чем то тяжелым, сосредоточенным,  и они сверли ли как будто весь мир, видели то, что не видно людям.  И тогда я думал: «все-таки, что то в нем есть странное, что то что я не могу объяснить.»
         Ко мне вышел человек в форме, сказал:
- Гражданин, проследуйте за мной.
Я покорно встал со скамейки, подхватив папочку из крокодилий кожи и прошел в дверь, которую мне открыли. Человек в форме повел меня по довольно таки не приятному коридору.  Бетонный потолок, стены, пол все это давило на меня, ломая мое сознание, даже пугало.  В конце коридора было две двери, одна вела на право другая на лево, мы прошли в левую. В теле пробегали мурашки, во мне было холодящее ощущения, что я сам подследственный. Мы вошли в комнату свиданий.


Комната свиданий в СИЗО разделена на две части, разгороженные двойным стеклом. Между стеклами небольшой проход, где может ходить охранник, так, что разговаривающих отделяют друг от друга метра полтора. Сам разговор ведется через трубку телефона. К сожалению, зачастую они плохо работают и слышно отвратительно, шум, треск. Разговоры прослушиваются охранником. Поэтому, если есть что-то секретное, то лучше передавать это через адвоката.
Но я знал точно что мне нужно сказать моему давнему другу. Знал, и слова моих вопросов постоянно вертелись в лобной части моей головы, ожидая когда их выпустят в мир людской, когда они будут услышаны.  Я сел на стул рядом с огораживающим стеклом.  И через два слоя неорганического материала, точно перпендикулярно мне сидел человек. За его спиной стояло двое здоровых вертухая с палками наготове. Между стекол, ходил еще один.  На лице заключенного не проскальзывал не какого беспокойства или страх, только неколебимая уверенность. Даже через все ограды которые между нами, и не смотря что я не слышал еще его голос, от него исходила некая мощь, я думал что сейчас меня бросит в озноб от энергии которую он излучал, которая заполнила всю комнату свиданий в сизо.  И я знал что охрана тоже это чувствуют, я видел как они напряжены. Каждая мышца их лиц, выдавала это напряжения, я знал, что они боятся его.  Я взял трубку переговорного устройства, и он как мое отражение в зеркале проделывал тоже самое.

                Разговор
      - Здравствуй, -произнес я в трубку, пытаясь подавить чувство отвращения к этому месту и полностью отдаться разговору.
      -Привет братан, давно не видал тебя. Как ты?
Он улыбался мне лишь краешком губ. Все его выражение было пропитано шутливостью и беззаботностью. Складывалось ощущение, что он сидит у себя дом, и к нему пришел просто гость. Пришел гость, к нему домой, а эти три бугая всего на всего его прислуга. 
Возможно из-за воспитания или просто по привычки я ответил:
  -Нормально.  –мне не хватило времени чтоб произнести хоть бы еще одно слово , он перебил.
-Что ты здесь делаешь? Тебе не место в этом гадюшнике. Не таким людям как ты!
- Ты прекрасно понимаешь, что я здесь делаю. Сейчас не время разыгрывать комедию. У меня есть к тебе вопросы, ты понимаешь о чем я. Я хотел бы услышать на них ответы. – В моем голосе не было не чего дружелюбного, как в прочем и негативного, холодные слова, не имеющие не каких чувств, только выполняющие свою функцию.
И тут все мое тело содрогнулось.   Нет, меня охватил не страх, что прокрадывался во мне при виде местного бытия. Я ощутил, что то на много масштабнее, что то в сто крат сильнее, на меня будто что то давило, огромное и пульсирующее. Я замер, взирая на моего обвиняемого собеседника.  Улыбка сошла с него. Пропала вся шутливость и веселость. Пред мною сидело изваяние человека. Его взгляд изменился, его глаза вроде двух искр пробивали мня, мою душу на сквозь. Они видели меня на сквозь, ища что то во мне. Меня всего просканировало, и я ожидал приговора.  И тут  заключенный закрыл глаза на несколько секунд, я ощутил облегчение, груз с моих плеч сошел, я вновь мог выпрямиться. Я не виновен.
Именно эти глаза, именно этот взгляд сломал двери, за которыми я попытался укрыть свои эмоции к этому человеку, свое отношение к ниму.
Только сейчас я увидел как изменился мой старый приятель. Да вы можете сказать: «он теперь зек. Конечно, он изменился. Сидит здесь обритый.» Но я не это хотел сказать.  Он будто на самом деле был вырезан из камня, перед мною находилась настоящая скала. Не смотря на одежду заключенного, было видно на сколько мощное его тело.  На его шее проступали вены, а ниже, к основанию виднелись выступающие жилы мышц. Кисть руки державшая трубку переговорника, тоже была покрыта венами. Я понимал почему они у него повсюду проступали. Он как и в том беззаботном прошлом держит свое тело в постоянном напряжение, своих же собственных, лично придуманных, тренировок. 
Обвиняемый открыл глаза.  Они  конечно не стали проще для меня, но хотя бы я не ощущал того давление что было, буквально только что то. И он произнес:
-Я понимаю всё. Я бы удивился, если бы ты не имел вопросов ко мне. Я, скорее всего тебя вообще счел бы дибилом. 
-Ты понимаешь что ты сделал. Зачем тебе это надо было. Я уже точно знаю, какой у тебя приговор будет. И этого уже не отменить .
Мой собеседник ухмыльнулся и произнес:
-Я все понимаю.  Знаешь, – он стал еще серьезнее чем был, - я не собираюсь отрицать свою вину, потому что это сделали мои руки. Хотя возможно не мой разум и не моя личность.
Я сидел и не много не понимал что говорил, говорил мне друг.
- Что ты несешь. Как такое вообще возможно. Не твоя личность, но твои руки? Не твою разум? Что это за бред?
Но он как бута меня и не слышал, продолжал излагать свои мысли в трубку.
- Люди меняются. Ты же видишь, я изменился. Видишь? Но я говорю не о том что люди меняются внешне, стареют там, взрослеют, делают пластику своих морд. Нет, не о этом. Хотя мы могли бы поговорить и об этом.
Я попытался его перебить:
- Сейчас не время рассуждать! Ты слышишь! Не время!
Глаза его сверкнули снова, но на этот раз они не мучили меня, а просто говорили: «Заткнись  слушай меня, больше тебе этого не кто не скажет!». И он продолжил:
- Так вот. -его слова стали продолжением слов его глаз,- Я говорю о всем человеческом роде в общем. У людей имеется термин: поколения. Ты понимаешь? И вот, каждое последующее поколение изменяется. Не мы сейчас не о том, что появляются голубые, всякие эмо, готы. И не о том, что в  жизни каждого нового поколения появляются новые предметы быта, которые старое поколение даже представить себе не могло в их то молодости. Телефоны, компьютеры, скоро и это станет старым, и ты в старости будешь видеть вещи которые не мог себе представить, и не поймешь как они работают. Но и это не самое главное в том что каждое поколение отличается от другого. А главное вот что: люди с каждым поколением становятся хуже.  Посмотри! Воин то нет. А почему тогда люди помирают от пуль выпущенных им в лоб. Десятилетних девочек, вытаскивают из песочницы, тащат в темные подъезды, нашей грязной страны и насилуют их там. Раз за разом. И не по одному, а вдвоем и втроем. Наш мир тонет.
Злость? Нет что отвратительное испытал я к этому человеку, каждое его слово гнило в моей голове усиливая моё отвращение к нему.
- А то что сделал ты? Это нормально? Это нас не топит? А? Как ты можешь говорить, о убийствах, изнасилованиях, осуждать кого то. Ты!! Чем ты лучше их! Так ты думаешь твои, блять, действия не делаю НАША поколение хуже? Они делают нас лучше?
Наверно, это был первый случай, за все мое время знакомства с этим человеком, когда он внимательно слушал мой протест, его словам.
- Не знаю. Я же говорил, что не мой разум исполнял это. Хотя я начинаю понимать, за чем это было нужно.  Ты не дал мне договорить,
 - и тут я понял почему ему не надо что то с кем то оспаривать, сам его вид, его аура, просто стирают ваши протесты и доводы, они разбиваются о него,
- Люди стали на много злее. Они агрессивны ко всему что их окружает. Больше всего злобы у них друг к другу, а потом они остатки выплёскивают на все остальное, что обитает на этой земле. Вокруг нас все гибнет.
Я был ошарашен. Он говорил все это с таким спокойствием, будто он не чего сам не делал. Будто его сюда посалили не за преступление, а направили в санаторий. В моем голосе, на этот раз, начали проступать отголоски гнева и злобы:
- А ты что сделал. Разве не зло? Может ты считаешь себя добродетелям, святым. Кто ты в этом мире? Что есть твои поступки?
-Этого я тоже не знаю. А что есть зло, что есть добро друг мой?. Ведь если мы поменяем местами добро и зло, то есть, если зло начать называть добром, а добро злом, не чего не поменяется. А может, мы заблуждаемся, может добро это зло, а зло это добро. А выражения: «не большая жертва, для великого счастья». Я не знаю как там правильно.  Это не зло? Жертвовать людьми для достижения целей.  Все в нашем мире запутано. И мы сильнее все путаем. Даже не пытаемся, распутать то, что нас уже опутало.
Я по-прежнему не до конца осознавал что это преступник хотел мне сказать. И я наконец собрался с духом и в общем то, сделал то зачем пришел сюда. Я спросил:
- Зачем ты это сделал? Что тобой двигало. Ты был раньше другим. Я не за что бы не подумал что ты способен, способен сделать такое. Что тебя не устроило. Я не верил даже идя сюда, что это сделал ты. Но теперь, ты сам, говоришь, что это все совершили твои руки. Это наверно первое зачем я шел сюда, убедиться что меня не обманывают.
- Убедился? – с не кой неуклюжестью спросил он меня.
- Да. Но есть и  еще кое-что, на что я непременно хотел бы услышать ответ. За чем, это?
Он размял затекшую шею, и начал:
- Помнишь? Когда мы учились, я принес тебе три листка. На них моей рукой был написан текст. Я написал его, когда нас отправили в первую экспедицию, как археологов-практикантов. Ну давай, напряги свой мозг, хватит тут распылять своими эмоциями.
Я задумался. Начал складывать свои воспоминания, как частицы пазла в единую память. Я искал необходимый мне участок. Мой разум прорывался, все глубже в мою память. Часы начали идти обратно в моей голове. « Вот! Вот здесь! Да, это вроде было тогда.» Подумал я и без промедления, забыв свои протесты, ответил:
- Да. Я припоминаю кое-что.
Мой давний знакомый, сидевший напротив меня в полутора метрах, огражденный двумя стеклами, и разговаривающий через трубку телефона, улыбнулся. С улыбкой произнес:
- А теперь давай, хотя бы в общем, вспомни что там было написано.


                Воспоминание
Учеба в университете. По правде говоря, не могу точно сказать, хорошее это время было или нет. В студенческие годы было много чего хорошего и не меньше плохого. Так что можно все годы учебы определить как совокупность постоянных эмоций, точнее эмоциональных напряжений. Но и умственные нагрузки также присутствовали в учебе, иначе зачем учиться.
С мои другом, а ныне обвиняемым в преступлениях человеком, я познакомился на одном из университетских мероприятиях. Не помню что именно там за мероприятие было, знаю лишь что там был какой-то концерт, конкурсы, это было на первом курсе, а потом была вечеринка в близь располагающемся  клубе.  В клубе, в разгар веселья, сзади меня одернул человек, и протянул мой портмоне. В нем находились все мои деньги и мои документы на машину и тому подобное. 
Крепкий парень протянувший мне, мои же вещи, сказал:
- Чувак будь внимательней, - я оглянулся с раздраженностью « Кто там меня опять отвлекает?» Но парня не чуть не смутил мой взгляд, сейчас мне кажется, что в выражение его лица было что насмехающееся надо мной. Он твердо понимал, ему есть чем ответить на мой взгляд.
- Да вот, вроде как твое, - он протянул мой портмоне. В нем находились все мои деньги и мои документы на машину и тому подобное,
 -ты обронил. За такими вещами нужно следить внимательнее. Будь аккуратнее. 
Удивленный и испуганный, тем что я мог потерять важные бумажки содержащиеся в этом черном прямоугольнике с застежками, я отблагодарил его и предложи присесть у барной стойки чтоб угостить его. Паренек со спокойным лицом, согласился, а у стойки заказал дорогущий коктейль.  Меня это как и любого разозли и я уже хотел сказать этом упырю: « А ты не опухнешь?»Я лишь успел только подумать и парень вроде как прочитав мои мысли произнес: « Я сам заплачу, не сы!!» И рассмеялся, махая мне рукой, мол не принимай близко к сердцу это шутка. А меня бросило в краску. Так мы с ним разговорились и подружились. Я не пил в тот вечер и как вы понимаете, машина у меня тоже имелась. Оказалось, что я живу с этим парнем в одном районе, я подвез его и его новую знакомую домой. С этого дня и началась, как бы наша дружба.
С моим новым приятелем я ходил почти на все тусовки, на которые мы могли только ходить. В общем, я очень много времени проводил в обществе своего университетского друга. И я заметил, не кую черту в этом человеке, которая мне показалась бы абсурдной в день знакомства с эти парнем. Друг мой не очень то оказался общительным с людьми, особенно когда попадал в общество, людей в котором почти не знал.  Знаете, он становился чем то сосредоточенным, вокруг него все вертится и движется, а он остается непоколебимым. Вам даже не понятно, что с этим человеком происходит, весело ему или грустно. Думает ли он о чем то, либо стоит здесь под кайфом и отъезжает от мира.  А потом в один миг, будто дымка сошла, и этот человек начинается веселиться, а вы по-прежнему не знаете искренне это или нет. Но и даже тогда мой приятель не заводит общение из общество которое ему чуждо, в котором он чужой. Он вроде как отрывается, веселится.
НУ да ладно, это все нюансы жизни этого не простого человека.  Что же должен я вспомнить? А вот что! Я не помню на каком именно это курсе было, да это в принципе не какой роли и не играет. Мой друг уехал на раскопки, где то во Владимирской области. Там было вроде бы как найдены остатки усадьбы последних Рюриковичей.  Группа студентов про была на раскопках полтора месяца. В конце июля мой приятель позвонил мне и попросил его встретить на вокзале. В трубке я слышал стук колес вагона и наверно поэтому он был так краток в разговоре и тропился его закончить. Сказал что мол родители не могут, а попросить больше некого.  Я конечно согласился.
 Поезд приехал в час пятнадцать ночи по местному времени. На улице только прошел не сильный дождь, но в полнее достаточный, чтобы дыры в асфальте заполнились влагой.  А вот и выходит из этого зеленого вагона, не такого зеленого , который мы обычно представляем – греющий нам душу и успокаивающий, а цвета зеленого сморщившегося и уже начинающего подгнивать огурца, вышел мой друг. Меня удивило не столько его некая разбитость в внешнем  виде, сколь то, что он вернулся со столь длительной поездки лишь с одной не крупной сумкой, красного цвета с вышитыми буквами, сложив которые получаем слово «RUSSIA».  Мой приятель сухо поздоровался со мной и мы пошли к машине.
По дороге домой, он был не разговорчив. Меня поражал тот факт, что человек может быть на столько не сговорчив, после столь продолжительного отсутствия в родном городе. Я пытался завести разговор, но мой приятель спокойно приводил каждую мою попытку в тупик, не давая возможности разить тему.  В момент того как мы проезжали какой-то мемориал (не помню названия, а сейчас его и вообще снесли и строят на этом месте заправку),  мой университетский друг вытащил из кармана смятый в четверо листочек или листки мне было не понять. Положил их между сидениями сказав: «Прочитаешь дома на досуге». Он улыбнулся, но было видно, что улыбку он выдавливал из себя. Это меня удивило и попытался что нибуть спросить по этому поводу и может все таки начать нормальную беседу ( Парадокс, как вообще беседа может быть нормальной когда ты сидишь за рулем автомобиля). Но мой друг, не проявляя не какого внимания ко мне, отвернулся к окну и уставился в мелькающие в нем здания торговых центров, банков, заправок – освещенных различными огнями.   Я довез его до дома. Он так же сухо попрощался со мной, повесил сумку на плечо и поковылял к подъезду. И пройдя уже метров пять, вспомнив он обернулся и поблагодарил меня за помощь.  Я видел что его что то беспокоит, что не дает покоя ему.   Что то изменилось в этом человеке. Я усмехнулся: « Хм. Он и так странноват, куда же еще изменяться? Быть еще страннее?»
Я приехал домой, забрал подарок от моего друга, лежащий между сидениями. Зашел в свою квартиру, приготовился спать и решил посмотреть что же было написано в это свертке бумаги. Развернул. Там оказалось три листа, все три исписанные от руки аккуратным почерком.  Я начал читать.

***
Одно из прозрений. Разгадка моего внутреннего мира. У меня, как и у многих людей переполняет все внутри при виде очаровывающих явления природы, такие как закат, прекрасное звездное небо. От моего взора не ускользают мельчайшие явления красоты окружающего меня живого мира, ЖИВОЙ ПРИРОДЫ, например я, люблю присесть на засохшее бревно лежащее на небольшом холме возле редко растущих деревьев, усевшись на котором открывается невообразимая картина! Несколько оврагов покрытых, как лучистым зеленым ковром, трав. На вершинах оврагов редкими пучками прорастают ивы, а в дали землю покрывает голубой и гладкое платно, пруд. На горизонте виднеется начало густого и темного леса. Возможно в этом лесу, есть берлога медведя, из которой вылазиет хозяин в надежде по лакомиться чем-то более сытным, чем местная растительность. Возможно, в этом лесу волчица впервые вытаскивает за шкирку своих волчат. И я смотрю, любуюсь и упиваюсь этими красочными картинами.
  Тоже я обнаруживал в нашем отчаянно движущемся, задыхающимся мегаполисе.  Город, где все, куда то торопятся, всем, что то нужно. Пристанище стрессов, газов, пыли и суеты. Но даже в этой панике я переворачивал реальность вокруг себя так, что совокупность наблюдаемой мной картины начинала завораживать, погружать на дно межреальности, где есть рождение чистых, мягких чувств без капли гнева. Я не единожды ловлю себя на таких размышлениях и на обнаружениях мной таких мест. Какие красивые они мне кажутся! НО. Я не могу насладиться этой красотой. Я хочу поделиться ею, отдать вмести с этим кусочек души, соединить ее с другой душой, вознестись за грань воображения.
Но вот уже на протяжении продолжительного времени, нет даже дымки той души, искорки, что вместе со мной забылась и летела бы за гранью мира. Этого не происходит, и я чувствую в своем теле дыру, насквозь, черная непроглядная дыра в груди. Она не кровоточит, не болит, но я чувствую пустоту внутри себя, эта пустота сжигает мою душу! От этого я опускаю взор с неба,  сверху вниз. И не вижу расписную дверь из красного дерева. Я вижу большую щепку дерева прикручена к дверному проему в грязи, соплях, и другом дерме. Я начинаю ненавидеть окружающий мир. Эти молодые парочки гуляющие и целующиеся в парке. "Посмотри на нее, она же шлюха, под кем только не лежала. А ты кусок никчемного мяса, гниющий на этой земле, воображаешь тут перед всеми. А внутри тебя емкость, собравшая измазанных в нечистотах этого мира мыслях. А это что за гавноидальное строение, противно смотреть! Ха опять долбаные бутики, бесконечные шмотки, топчущиеся в них народ. НЕНАВИЖУ" Я начинаю ненавидеть полную луну, которая ярко белым фонарем озаряет ночное небо и пустую дорогу. На дороге стою Я, один, с красными злобными не выспавшимися глазами, ненавидящие своего хозяина и все что видят. Красота становится уродством, доброта слабостью, есть место только жестокости.
НО. Еще горит маленький огонек, глубоко, очень глубоко, во тьме души моей. Огонек, переливающийся всеми цветами радуги, искра надежды! Я прячу его от самого себя, храня эту часть души, что осталась чиста! Я не хочу быть зверем, что просто рушит и забирает. Может вся эта злость, ожидание, когда заполнится, пуста, тьма поглощающая меня. Может это и согнуло мою волю, но она еще не на коленях, она держит весь груз, которой у нас на горбу. Молитесь, что бы мы не сломались, ибо узрите сущность, которой все святое чуждо, лишь инстинкт, ужасный звериный инстинкт. Разрывающий оболочку плоти вырвется он, реформатор чужой души. Я слышу его голос, его зов, его возмущение. Недовольство мной и окружавшим меня миром.
"Что ты колеблешься! Ничтожный червяк! Давай перевернем этот мир вокруг тебя. Думаешь, я зло? Нет! Я тот, кто желает тебе свободы, которая заточена всеми твоими моральными барьерами. Ты воспитывал себя отдельно от всемирового вихря. Живешь своими идеями и воплощениями человека. Да да да. Согласен материя, которая управляет в мире твердых тел, где обитают вместилища души и разума не имеет для нас с тобой огромного значения, но мы покорим ее. Твой путь к материи я не осуждаю. Но посмотри, что творится с тем, что хранится в твоем сосуде! Теле! Нерешительность, тревога с беспокойством, глухой стон погибающего в тебе зверя, сидящего на цепи, животное, которое хочет добычи... Помимо этого много других ужасных волнения происходят там. Снаружи не пробиваемая скала, внутри размытый песок. Я знаю, что мой голос все четче слышан тебе, из-за твоего отчаяния, безвыходности. Ты видишь, что на стало время, когда все больше появляются стены, которые ты не можешь сломать и обойти. Тебе нужен Я. Ты не когда не пользовался моими возможностями. Но щас все чаще я нужен тебе, ты прислушиваешься ко мне! Я померкшее очертания тебя в тебе самом. Ты сам не знаешь, как это вышло. Как твой дух лопнул на два. Ты не знаешь как стать единым целом. Сосредоточием энергии: физической умственной, духовной. Преграды становятся выше, воля ломается, нам не где черпать силы. Наши души заперты от всего реального и не реального. Мы своем мире, мы заперты в нем. Начни слушать меня внимательней и мы найдем все, что нам нужно. Откроем врата!
Я проснулся. Выглянул в окно. ЖД вокзал, какого то города. И наш поезд стоял на остановке в этом городе. Я Резко окинул вокзал взглядом, на первый взгляд не маленькие и не мало денег вложено в него. Соответственно город тоже не маленький, в котором мы щас находимся. Не чего впечатляющего я не заметил обычный вокзал. С трехэтажным главным зданием и ответвлениями от него.
 Я не успел прочитать, что написано было на здание (что за город?) мое внимание привлекло создание божье. На перроне, на маленькой картонке сидела девушка. Ее красота чем то заворожила мое зрение, я не мог отвести взора. Длинные волосы, были убраны назад в пучок, но редкие пряди русых волос развевались по ветру. На лбу лежали поднятые с глаз черные очки, а уши были укрыты от меня крупными серебристыми ракушками наушников (интересно, что она слушает). На правой руке я наблюдал огромное количество браслетов, пластиковых, тряпочных, белых, розовых и тому подобное. На левой руке блестели на солнце не большие часики. Стройную талию облегала белая футболка с не понятными мне красноватыми рисунками. По верх футболки была красная расстегнутая рубашка в белу клетку, рукава завернуты до локтей, обнажая белую кожу ее хрупких рук. Ее длинные дурманящие воображение ноги, были прикрыты лишь не большим куском тканей шорт. Я мог в полней мери насладица, чем ее наделила природа. Четкие женственные очертания лица, которые, к моему сожалению, я не могу передать  с помощью слова. Голову она склонила на колени, которые предусмотрительно согнула и прижала друг к другу. Справа подле нее лежала большая туристическая сумка.
Все мое внимания было уделено ей и вторым слоем мыслей я начал размышлять. Почему столь прелестное создание сидит на обрывке картона по среди перрона. Мои мысли разрезали слои реальных и не реальных ситуаций, но ответа найти не могли.
За ней в то время стояли два изрядно выпивших мужика облокотившись на белую стену здания вокзала. Я видел, что они смотрят на нее. И каким то образом я знал абсолютно все, о чем думали эти двое. Два мужика, от которых разило отвратительным перегаром, стоящих в рваной одежде, измазанной в собственных испражнениях. Их лица в ссадинах и синяках были повернуты на столь невинное создание. В глубине меня, с самых потайных уголков моей сущности начала вырываться злоба и ярость. Я готов был разорвать их, сжечь, все что угодно, лишь бы они исчезли из этого мира.
И тут девушка резко вытащила телефон из своей сумки, нажала несколько раз по монитору аксессуара который имеется почти в каждом доме, да и еще и не единождом экземпляре. Она проворно встала, подхватывая свой багаж, и нежной поступью начала отдалятся от меня. Мой взор крался за ней, все злоба мгновенно растаяла. Я уже почти не видел ее, как бы хотелось, что бы поезд тронулся за ней, я хотел бы еще немного поглазеть на нее. (Как не прискорбно но наверно я смотрел на нее с таким же взглядом, что и те двое.) А вагон предательски тронулся в другую сторону. С грустью, мысленно я попрощался с незнакомкой, которая столь изящно поймала меня в свои чарующие сети.
Странно, но наш состав проходил прямо через центр города. Снова обыкновенная суета для мегаполиса. Все непрекроящающе движется, только машины стоят в пробках, и бесконечно гудят своими клаксонами, чтоб начать движение. Я видел множество людей, и молодых, и старых, и не очень. Некоторые поднимали головы на движущейся пассажирский состав. И меня повергала мысль, о чем они думают, когда смотрят на вереницы ящиков с людьми, движущихся по рельсам над их головой. (Состав шел по мосту в центре города) Скорее всего это просто привычка поднимать взор на поезда, пустой не чего не значащий.
Вот город кончается. Редко появляются люди возле путей в оранжевых жилетках. Растительность все сильнее укутывает железные пути. Моим глазам начинает надоедать постоянно мелькающие деревья. Я подумал о том, чтоб забрести в купе. И тут невольно вспомнил слова Паланика "одноразовые знакомые" но таких у меня в купе не было. Я не знал имен моих временных спутников в купе, не знал, куда они едут и откуда и разговаривать с ними я вообще, совсем не хотел. Да и в купе заходить тоже. От одного мужика вечно разило какой-то вонью, будто он не моется вовсе. Быстрее бы завтрашнее утро, я буду снова дома. И что же будет дома? Задался я вопросом. Незнаю. Я бы с удовольствием щас бы нес багаж с той девушкой на том вокзале. Но я уже в десятках километрах от туда. Ну что будем, надеется, что судьба подкинет мне какой-нибудь  подарок в моей родной обители. Или же все также буду находиться в полу мраке своих мыслей, пока меня опять не задавит работа. Не отложная работа, в которую я погружусь с головой, и снова закупорюсь от всего внешнего мира.
Я ложился спать, и последнее что уловил мой разум его голос: " червяк, снова поскуливаешь. "

***
Меня довольно впечатлило и удивило прочитанное.  Я не мог точно понять весь смысл того что было написано на бумаге. Одно мне лишь было понятно надо поговорить с моим другом.
На следующий день мы встретились с ним. Я спросил:
- Интересно. Довольно не обычно С чего ты вдруг это захотел написать? 
В его теле по-прежнему было какое-то напряжение. И как ночью он ответил сухо, без эмоций: - Не знаю, просто в голове были мысли и я их записал, не давали мне покоя. Постоянно, что размышляло в сознание, в голове решались какие-то вопросы. И вот этот текст родился в моменты этих решений и размышлений.
В тот момент мне не чего было больше спросить. Возможно я не хотел обсуждать и развивать дискуссию вокруг этого. А может меня это вообще не волновало. В прочем, автор этих строк тоже не имел энтузиазма что комментировать по этому поводу. Кто мог подумать что через столько лет, мне придется вспомнить именно этот момент в жизни.
 Позже я еще узнал кое-что не обычное о той поездки моего приятеля. Он мне рассказал как овладел местной  деревенской девчонкой. Он сказал:
- Я её даже не знал, даже не разговаривал. Так, видел пару раз как она выгонял скотт. И вечером я зажал её на краю деревни. Она сопротивлялась, а я был настойчив. Ломал и ломал её волю. Я честно тебе скажу, я даже не помню сказал ей что нибуть. Пытался ли объяснить за чем это делаю или хотя бы уговорить чтоб все произошло  по обоюдному согласию. Знаю лишь что она перестала сопротивляться и сказала, что она отдастся.
В более глубокие детали мой друг насильник вдаваться не стал. Его терзало что в тот момент это был не он, что то будто вселилось и управляло им.
После приезда он стал меняться. Стал молчаливее и сосредоточеннее.  Взгляд стал жестким и пробивающим. Лицо помрачнело и начало выдавать какое-то безразличие. Вокруг него стало чувствоваться что то не понятное, вроде и страшноватое, но не пугающее, вроде представьте  волка дома, он представляет опасность для вас, но по-прежнему не бросается и спокойно лежит где то в коридоре. Общаться я с ним не перестал, хотя меня некоторое время беспокоило столь резкое изменение.
Вот что просил меня вспомнить заключенный.



                Преступление, наказание.
Я сидел секунд тридцать, молча и не двигаясь. И все эти тридцать секунд были наполнены размышлениями и воспоминаниями. Мой собеседник сидел и терпеливо ждал. Скорее всего остаток жизни ему придется постоянно ждать. И сейчас он снова ждал. Я пришел в себя. Нахмурился.  Все выражение моего лица, перестало быть выражением лица. Я перестал выдавать свои эмоции. Спросил:
- Это имеет значение?
Заключенный сидел расслабленно, с какой-то усмешкой над всем миром.  Лицо при этом не улыбалось, оно было грозное и пугающее. Смотря точно мне в глаза, он ответил:
- Конечно. Зачем мне тогда было тебе напоминать. Требуется время, чтобы заглянуть в собственную душу, и познать её до конца. Я знаю точно, что не хотел всего того что произошло. Это произошло и теперь не чего не изменится.
- Наверно, мне остается лишь одно. Спросить тебя. Ты сожелешь о том что сделал?
Он не дал ответа на мой вопрос, а сообщил охране что свиданье закончено. И вертухаи вывели его из комнаты. Охранник между стекал указал мне на дверь. Я покинул это угнетающе и во всем не приятное для меня место.
Я ехал домой и думал о разговоре с моим старым другом, ставший убийцей. Вам наверно интересно узнать что же он такого ужасного  сотворил.  Как бы я не хотел вам рассказывать, я расскажу.
После университета мой приятель не смог устроиться на роботу по специальности на которую учился. И этим были связана не очень приятная история.
 Его приглашали работать в наш городской национальный музей. Но (как всегда, существует какое то «но») в мести с мом осужденным другом учился некий Валентин Шпаценкопф. Парень с влиятельным отцом из правительства, выложивший не мало купюр преподавателям, в нашем вузе, для того чтоб окончить свое образование. Так вот отец  Шпаценкопф потянул за нужные ниточки и его сын был приглашен на работу в этот долбанный музей. Я мой приятель остался с рогами.
 Честно понятия не имею зачем этому придурку надо было учиться на такую специальность. Он легко мог стать и тем же самым депутатом как его отец, а возможно (скорее так и есть)  отец хотел его держать подальше от себя и от своих дел. Не знаю, да это и не важно. Мои друг устроил скандал с этим Шпаценкопф. Мой приятель уже давно метил на рабочее место в этот музей и у него для этого были все причины: красный диплом, призовые места на различных конференциях и если меня не подводит память, у него были, так же, достижения на олимпиадах. На собеседование, вроде как его место уже было утверждено. Теперь представьте каково было ему узнать, что вместо него принимают какого то выскочку, без грамма мозгов, но  с набитыми в карманах деньгами.
Конечно скандалом он  не чего не добился. А на следующий день его жестоко избили возле дома, когда он утром пошел в магазин. В Сломали руку и два ребра. В больнице мой друг провел около месяца, а потом еще три восстанавливался в домашних условиях. После всего этого мой приятель престал сопротивляться этому ублюдку и отстаивать права.
 В общем после всех этих событий он пытался учить истории в средней школе. Не вышло. В итоге парень с высшем образованием, так и не смог найти достойной работы.
В скорем времени он выучился в какой то шараге на механика и начал работать в автомастерских, правда и там не все было гладко.
 Вы наверно хотите спросить: « Причем здесь все это?». Потерпите. С того времени прошло шесть лет.  Шпаценкопф стал директором музея.Но музей его не слишком то заботил. С тех пор как он стал директором не чего хорошего для обиталища культуры не было сделано. А вот скандалов по поводу того что некоторые экспонаты исчезли и скорее всего были проданы, было вдоволь. В конечно счете Шпаценкопф сдал полномочия и занялся бизнесом. Открыл сеть магазинов. При чем дела у него шли не просто в гору, складывалось ощущение, что жителей города просто загипнотизировали ходить только в его магазины. И Валентин Шпаценкопф собирался выходить на федеративные рынок торговли. Хотя он даже не предстовлял что произойдет в ближайшем будущем. 
Однажды утром, очень рано, на рассвете в его роскошную квартиру пришел человек. Не буду углублять в подробности, как ему удалось попасть в охраняемый многоквартирный  дом.  Знаю, что охранник заснул лишь на 15 минут и у него пропали ключи от подъездной двери, а камеры не чего не зафиксировали. Боясь разбора полетов горе-охраник не стал сообщать о пропажи, успокоив себя тем, что он из-за не аккуратности потерял эти чертовы ключи.  Я понятия не имею почему Валентин открыл дверь, услышав звонок. Почему он сперва не спросил кто к нему пришел. Толи не успев толком проснуться он не смог не чего заподозрить или был уверен в своей безопасности. Знаю лишь, что как только он открыл дверь, у него во лбу появилась сквозное цилиндрическое отверстие.  Глушитель не позволил звуку выстрела, быть услышанным семьей Валентина.
  Что было дальше? Многие из вас подумают что он зашел и убил молодую жену Шпаценкопф и его семилетнего сына. Нет, этого всего не было.
Мой друг убийца, быстро закрыл дверь, с такой же ловкостью тело Валентина Шпаценкопф с дыркой в голове он спрятал в шкафу прихожей. Рванулся к жене убитого в спальню. Она дремала,  в своей почти не чего не прикрывающей ночнушке.  Убийца прикрыл ей рот, и приставив дуло пистолета к виску приказал одеться и без криков, угрожая расправой над сыном. Через десять минут жена и сын Шпаценкопфа сидели связанные на кухне. Нет они не были убиты, то что происходило дальше было просто бред.
       Мой приятель убийца попытался жить жизнью Шпаценкопфа. В тот день он купил себе костюму, пару футболок, спортивный костюм, кроссовки и еще много разной одежды от обуви до головных уборов. Все на деньги преуспеваюего бизнесмена. И приносил все это в квартиру Шпаценкопфов.
Купил спортивный автомобиль. Разъезжался часа два на нем, а потом за город разбил.
 Принес кучу продуктов на место преступления и самое поразительное, он заставил ужинать семью убитого в месте с ним. Наверно вас интересует вопрос: «как все это время убийца ходил через охрану  дома  Шпаценкопфов?» Так это просто, насчет этого позаботилась жена убитого. Она позвонила в охрану и смотря на  сына, к затылку которого было приставлено дуло все того же пистолета, которым был убит её муж. Супруга Шпаценкопф сообщила, что к ним приехал родственник и он будет проходить через пост охраны по её пропуску.
 Ровно в двенадцать ночи убийца ушел из квартиры убитого, а его семью связанную и прикованную цепью к отоплению ванной, оставил в живых. Не смотря на то что они видели его лицо, они продолжали жить, он оставил свидетелей и ушел.  Как позже я узнал. Прокурор спросил обвиняемого, зачем ему был нужен весь этот цирк, который он совершил в квартире убитого. На что убийца холодно ответил:
- Я жил день их жизнью, а они пережили один день моей.
Это конечно не все. Перед смертью  Шпаценкопфа сгорела крупная автомастерская в которой работал мой университетский друг, ныне убийца человека, который был мужем и отцом.
  В автомастерской нашли сгоревшее тело. Оказалось погибшим был человек при жизни довольно высоким и, как показала экспертиза, довольно полным.  Рядом с мастерской была также взорвана машина, Кадиллак. Поздней выяснилось что это машина владельца этой мастерской и еще сети мастерских в городе. А также это владелец как раз и был сожжен в боксах автомастерской.
 Вы наверно уже догадались чьих рук это было дело. Вы не ошиблись. Мой студенческий приятель. На суде было объявлено заключение патологоанатома, и в нем говорилось что смерть бизнесмена, владельца сети автомастерских  Гвоздего, наступила от удара молотком в висок.
 Позже, заявлял прокурор, обвиняемый решил скрыть следы и поджег мастерскую и автомобиль убитого.
 Гвоздев, как вы знаете полный высокий мужчина, у которого конечно же всегда имелись крупные купюры в кармане и он любил их тратить для себя.  Гвоздев был холост, и с родственниками общался довольно сухо, а с большей частью и вообще был в ссоре.
 Деньги у Гвоздева имелись, но в тот день когда он купил свой новый Кадиллак, Гвоздев сообщил моему приятелю что зарплата будет задержана из-за неоплаченного кредита, или из-за какой-то не понятной финансовой хрени. В общем владелец изъяснился до ужаса не понятно.
  Автомастерская была довольно приличная и оплата за обслуживание автомобилей производилась в кассе. (Вся антмосфера в заведенье была как у настоящего сервис центра, которые бывают у таких гигантов мирового автопрома, как «Тойота», «Фольксваген».)
 В тот день когда мой друг узнал новость о зарплате, Гвоздев был убит и ссажен. Как позже говорили знакомые Гвоздева, у бизнесмена были планы на счет одной из мастерских. Он вроде как хотел получить выплату от страховой компании, а причину пожара при котором загорит его мастерская, свалить на одного из механиков. Гвоздев говорил: « Этот  ублюдок  мне вообще не нравится, может и засадить за колючку, удастся его.» Не кто из знакомых Гвоздева и предположить не мог в тот хмельной вечер, Что их приятель сгорит в этой мастерской, а поджигателем будет тот самый ублюдок.
История с автомастерские непонятна на столько на сколько и понятна. Но это еще не все злодеяния моего обвиняемого друга. У моего приятеля была знакомая девушка. Признаюсь, факты о том, на сколько они были близки, да и вообще сколько были знакомы, я не знаю и не пытался узнать.  Зато я знаю что мой друг спал с ней и вроде как не раз. И после очередных плотских утех ( не отрицаю, что может это было и первый раз для них), еще пока безобидный мой приятель объявил девушки, что он больше с ней не увидится и общаться не хочет. (Хотя я думаю, он мог бы все объяснить мне, зачем он решил разорвать связь, которая у них образовалась. Ведь я прекрасно знаю еще с тех времен когда мы учились, что он прекрасно разбирается в людях, и отлично может определить кто есть кто.). Девушку просто переполнила злоба, не хотел бы я быть не на её месте не на месте моего знакомого.  Я думаю ситуация которая сложила не обрадовала бы не кого. Ну, в общем, она решила хотя бы набить карманы и сделать это, шантажируя моего приятеля.
- Ты должен мне заплатить  50 тысяч рублей иначе я сообщу в полицию, что ты меня изнасиловал и избил, а потом еще и ограбил. И поверь, у тебя будет срок на зоне. А еще прибавлю что и подругу мою тоже обработал.  И она подтвердит. Синяки, ссадины все будет. Ты даже не представляешь к тому же какие у меня есть связи.
План у девицы был смешенной и глупый. Опровергнуть все её обвинения было очень легко. Если у тебя связи и вообще ты такая крутая, зачем тебе эти деньги? Да хотя бы скажи за чем нужны ссадины и подруга, если у тебя есть связи? Дура ты тупая! Но мой знакомый согласился, не смотря на всю смехотворность её плана. И еще одно замечание, которое наверно должно доказать и то на сколько оказалась глупа шантажистка, и то, что в общем должно будет произойти. Меня и сейчасбросает в дрожь, когда я представляю с каким выражением лица и интонацией он соглашался на условия это вертихвостки. Меня пугает, то как в этот момент, должен был сгуститься воздух над ним и как повеяло жестокостью.
- Дай мне десять дней чтоб собрать сумму.
Срок расплачиваться наступил через несколько секунд когда он вышел из квартиры Шпаценкопфа.
Звонок в дверь. Девушку звали  Мария. Открыв дверь она увидела мощную фигуру человека, на совести которого уже два труппа. Она конечно не чего не подозревала и с порога заявила:
-Где деньги?
Ответ последовал незамедлительно:
-Где преступление? – И все тоже атмосфера вокруг некого, вгоняющее все разумное в трепет. Не ужели она не могла понять, что ей будет очень больно через десять дней.
Мой приятель убийца резко ворвался в квартиру и захлопнул дверь. Не успев и опомниться, Мария уже чувствовала сильную руку сжимающую её горло и услышала возле уха слабый шепот.
-Хочешь жить? Молчи. Не звука.
Далее последовал удар кулаком в скулу девушки.  Грязным свой носок, насильник применил как кляп для жертвы. Дальше за волосы потащил в гостиницу.
Я не собираюсь рассказывать вам подробности того что делал он, мой приятель студенческой жизни, с этой девушкой. Как гласил прокурор, девушку насиловали и избивали около 4 часов. В свидетельстве врача, после той трагичной ночи для Марии, говорилось, что у девушки, было сломана ключица и два ребра, лицо было все в синяках и подтеках от ударов, на теле также имелись следы от ударов. Еще врач утвердил, что у потерпевшей было сотрясение мозга. Как утверждала Мария на допросе, обвиняемый несколько раз ударял её затылком об дверной косяк (хоть здесь её слова пересекались с реальностью мира). 
И вот фигура человека с невозмутимым  лицом, холодным взглядом, в испарине от четырех часов борьбы с хрупкой девушкой выходило из квартиры, а в гостиной среди осколков чайного сервиза и обломков мебели, в крови и блювотене , лежала изнасилованная девушка. 
Моего приятеля задержали у него в квартире. Он не от кого не скрывался и не скрывал своего места нахождения. Когда в квартиру ворвались опера, убийца сидел на кресле прям на против двери, со стаканом дорогого виски и сигарой в зубах. И с наглой, я бы сказал издевающееся улыбкой произнес: «Что то вы долго? Я вас уже давно жду.» . На полу валялся пистолет из которого был убит Шпаценкопф. Убийцу тут же свалили на пол и скрутили руки и ноги.
Конечно доказать виновность моего университетского друга было легко. Его узнала семья убитого Шпаценкопфа,  и механики из мастерской в один голос говорили что он остался в автомастерской после рабочей смены.  Первым из пострадавших в правоохранительные органы, конечно, обратилась Мария. Позже, в отделение полиции слышали истерические вопли жены Валентина Шпаценкопфа, освободившийся от оков. Да и сам задержанный не отрицал, а наоборот подтверждал, что это он все сделал.
Даже не думайте, что он  хотел смягчить свой приговор. Он хотел, чтоб не у кого не осталось сомнения, что все его рук дело.
Приговор: пожизненное заключение в тюрьме строго режима.  Место пребывания наказания стала тюрьма «Белый лебедь»
Белый Лебедь— неофициальное название исправительной колонии особого режима в городе Соликамске (Официальное название ВК-240/2 или ИК-2 ГУФСИН России по Пермскому краю). Один из самых жёстких режимов в системе исправительных учреждений. Варианты неофициального названия произошли по разным версиям: от цвета стен, либо, что более правдоподобно — от способа перемещения заключённых по территории тюрьмы: наклонившись вперёд (практически под 90 градусов) с закинутыми за спину руками, т. н. «лебедь» . Также имеется версия названия от того, что во дворе тюрьмы находится памятник белым лебедям. За все существования этой тюрьмы, в ней не было зафиксировано не одного удачного побега.
Там и скончался мой приятель, убийца и насильник. По версии охранника, который его сопровождал с прогулки, заключенный вырвался ударил его головой в нос и пытался напасть на второго сопровождающего. Второй в порыве самосохранения спустил курок.

*  * *

Я думаю что сейчас у многих веет мысли что этот человек, мой приятель по университету, ужасный, да что там, отвратительная и гадкая мразь.  Не думайте что я пытаюсь каким то образом оградить его от вашего презрения. Я не собираюсь говорить, что он хороший человек, что это все было сделано под неким аффектом и он не понимал что делает. Мне это не нужно. Мне тоже довольно не приятно, нет, отвратительно все это. И неприязнь и презрение к этому человеку, рождается в нутрии меня.
Но все же, я по-прежнему думаю о том что он мне сказал тогда в сизо, я не могу выкинуть этого из головы. И то что он сказал судье, я тоже не могу забыть:
  - Я совершил это и должен нести наказание за содеянное. Наказание, которое вы сочтете необходимым. Я не прошу снисходительности к себе. Просто жду наказания.
Я задавался вопросом: «Зачем этому человеку все это нужно было?». Все его жертвы были людьми с грехом, а кто сейчас без греха. За это нельзя убивать. Но он с холодным расчетом выбрал жертв. И каждая из процессий наказаний имел свою особенность. Чего хотел добиться убийца? Я хотел бы поверить, искренни хотел бы поверить, что он сошел с катушек и это все просто деяния маньяка.  Поверить, что все было без какого либо умысла, просто убийства людей и изнасилования девушки. Но мой разум, отказывался подтвердить это. Я все таки понимал что все произошедшее не с проста. Он хотел чего-то. И даже в комнате свиданий, я должен был что то уяснить. Возможно, я начинаю, что то понимать, а может и нет. Может вам удастся, что понять, либо вы просто проникните к этому человеку простой ненавистью и отвращением. Этого я не знаю. 


                Эпилог
  Аэропорт Осло, Га;рдермуэн. И только что на первой взлетно-посадочной полосе приземлился  самолет Boeing 737-400 из Москвы.  Среди всех пассажиров, один, выделяется довольно четко. Не бритые мужчина около тридцати. У него нет крупного багажа, он взял простой рюкзак с двумя сменными трусами, двумя парами носок, куртку, свитер и футболку. На нем потрепанный пиджак, светло синие брюки, кроссовки. Голова не расчесана.
 В нем нету испуга, как бывает у людей попавших куда то, где они не были, где все существующее и обитающее не известно им. Он холоден ко всему что происходит, более похоже, что этот мужик заперся в своем разуме и тело его, на автопилоте продолжает движение. Как машина, робот, киборг или иная фантастическая хрень которую возможно только представить.  Но по крайней мере это не значит что его не что не пугает.
В аэропорте его постоянно ударяет об плечо тот или иной человек, что то говорят ему по-норвежски, то ли извиняются, то ли поносят его за неуклюжесть и невнимательность. Он идет с полной безразличностью на всех.  Ему плевать на всех этих людей, ему плевать что они думают о нем, ему плевать на город в катаром он оказался, но его интересует зачем он здесь.
Две недели тому назад, снова пришло письмо с приглашением. До этого он был приглашен на вечеринку под названием «Фестиваль масок». Все на той вечеринки были роскошно одеты и их лица прикрывали различные маски. Не маски, как на Хэллоуине. Представьте аристократическое общество времен Александра I, и то как проходят банкеты в этом обществе. Примерно тоже было и на той вечеринке. И это в наше-то время? В обществе тех людей, наш герой не протянул и пяти минут.
На этот раз его пригласили на какой-то вечер, в Осло. К письму прилагался билет в город и инструкции.  Инструкция говорила что его заберут из аэропорта, и чтоб о внешнем виде так же не стоит беспокоится.
«Зачем, мать твою, зачем я здесь, какой черт меня потянул сюда??», говорит мужчина себе. Он ехал в аэропорт, летел в самолете и вот сейчас идет со своим не большим багажом прекрасно понимая что это все дурно пахнет.
Его встречает высокий беловолосый норвежец, в черном костюме.  Наш гость стоит у выхода из аэропорта, его встречает норвежец с табличкой, на ней его имя и фамилия с тремя ошибками.  Какого черта, почему не в нутрии здания? И почему прилетевший мужчина, так упрекающий себя за то что он здесь, вышел за двери аэропорта? Туда где совсем чужой мир. Норвежец подзывает жестом руки мужчину с рюкзаком, хотя тот не дал ему знать, что это его имя и фамилия на таблички. За спиной норвежца, шикарный белый как сама невинность, Мерседес. Водитель машины, то есть сам норвежец,  точеным движением открывает заднюю дверь для прибывшего в Осло человека.  Мужчина небрежно бросает свой рюкзак на белоснежное сиденье машины, хочет что то сказать, но по инерции привычки, садится в машину. Водитель быстро садится за руль и трогает.
«Черт побери, зачем я сел, хрен знает к кому. Может они хотят провести на мне эксперименты, пытать, убить, пытать, мучить.»  Но холодный рассудок и ум берут вверх над страхом жертвы, который снова подступил к горлу, словно тошнота. «Зачем им тратится на меня время, зачем покупать мне билет. Тем более я до сих пор не связан, двери машины не закрыты. В любой момент Я могу спрыгнуть.» Наш Герой пытается спросить у водителя блондина куда они едут, а тот отвечает, с ухмылкой на ломанном русском : « Всему свое время.»  И будто предать некую мистичность или загадочность своим словам. Повторяет: «Всему свое время.» 
  Мерседес заезжает в центр города, и видимо подъезжает к какому-то ателье. Страх снова подходит, к груди и начинает концентрироваться в солнечном сплетении, правда на сей раз наш путешественник подавляет его без затруднений. От аэропорт Осло, Га;рдермуэн до центра города 40 километров и можно добраться по автомагистрали Е6.  Норвежец ловко вышел из машины, оббежал её, и с ловкостью швейцара, уверенно открыл заднюю дверь машины и пригласил своего гостя пройти за ним, лишь жестом руки.
 В ателье, (это и в прям было ателье) как оказалось, был готов великолепный смокинг для нашего гостя. Одежда сидела на нем как следует. «Откуда они знают размер моей одежды?  Черт. Что я тут делаю?». Люди выполнившие это смокинг бегали вокруг туриста, постоянно поддергивая  рукава, расправляя складки на спине. В конце концов водитель сказал на родном языке ( как показалось приехавшему мужчине, фраза была отрывиста и четка в своем значение): «хватит». Портные разбежались по своим местам, а двое мужчин вышли из здания. Наш герой молчал, понимая что все ответы на его вопросы будут сводиться к типичному «Всему свое время». Еще его удивило, что они ушли не заплатив не гроша за работу.
Снова усевшись в машину гость, пытался не думать о плохом, при этом по-прежнему думая о том , что он здесь делает и кому так нужен. Попивая виски со льдом, (казалось в пути от аэропорта до ателье он не заметил бара в машине) он сидит в смокинге и молча рассматривает про мелькающие дома и улочки города. А в голове, все мечутся беспокойные и непокорные мысли.
Машина подъезжает к небольшому зданию. Не понятно что это за сооружение, офисная контора, жилой дом или еще что. Водитель на этот раз не выходит и не открывает дверь машины. Он спокойно указывает правой рукой, на указательном пальце платиновое кольцо с черным камнем, на дверь. Дверь ведет в некое подвальное помещенье под зданием. Небритый мужчина, растерян.  Страх снова вернулся,  он смотри на свой наряд,  его повергай маленький ужас, но он выходит и движется в сторону двери. «Может убежать, блин, как же боязно мать твою».  Нелепая картина предстает перед норвежцем: небритый мужик в дорогущем смокинге, с рюкзаком в руке.
И так наш приезжий человек открывает дверь, за нею лестница ведет в низ, к большой железной двери возле которой стоит огромный мужик в костюме.  Мужчина спускается по лестнице полностью приглушив свой страх. Громила не спрашивая не слова, спокойно пропускает мужчину.
А вот за дверью, это что то не вероятное и не понятное.  Дверь выводит на балкон, огромного зала, точно под потолком.  Красивейшие колонны с золотыми узорами, подпирают потолок.  Колонны идут в два ряда с двух сторон,  где то на полтора метра отступая от стен. Сам зал вытянут, и по середине зала  расположены столы с выпивкой и закусками. В низу  бродят около пятидесяти человек, и еще несколько десятков ускользаю от глаз между колонн. 
Мужчина спускается по железной лестнице с болкона взирая, на огромную, великолепную,  расталкивающую нынешнюю реальность и утаскивая во времена дуэлиантов и ловеласов, хрустальную люстру. Все люди в помещение, одеты также в смокинги, но как бы не хотелось, нельзя найти одинаковые смокинги, каждый тут уникален.  В зале нет шума и гама,  Некоторые тихонько перешептвуются друг с другом, так чтоб не помешать не кому, другие молча разглядывают картины и скульптуры (Боже, наш герой только заметил, что на стенах, за каждой колонной висят картины). Гость этого общества решает подойти к стенам, в зале чуть притушен свет, создавая некоторую мистическую обстановку.
Первая картина его по началу не удивляет, это была «Джоконда». «Наверно репродукция», заявил он себе.  Пройдя чуть в глубь зала, он обнаруживает картину Альбертинелли Мариотто «Мадонна с младенцем».  Приглядевшись к другим картинам он увидел в зале: «Видение Иезекииля» Рафаэля Санти, «Вакх» Леонардо да Винчи и многие другие картины эпохи «Возрождения».  Гость хотел осторожно спросить у рядом стоящего жилистого обитателя этого зала попивающего сухое вино, о подлинности происхождения этих картин. Как дверь, на верху, под потолком, та самая дверь из которой пришел он сам, открылась.
Все кто находились в зале, замерли,  повернули свои головы на зашедшего.  В помещение воцарилась мертвая тишина и сквозь нее просачивалась некая сила, превосходство над всеми находящимися здесь. И струйка безумия  переплетается с этой силой. И все это исходило от человека появившегося тут. На нем не было смокинга как на всех, он был одет в белые брюки и черную рубашку.  Жестом руки, уверенным и могущественным, он показал, чтоб все продолжали заниматься тем, чем занимались.
Человек только что вошедший зал, своим духом походил на короля, царя, правителя всех людей собравшихся здесь и он шел прямиком к нашему гостю. Не кто его не останавливал, не кто с ним не здоровался, он шел точно к прилетевшему сегодня в Осло человеку.
Два человека, словно крепость и войско захватчиков столкнулись против друг друга.  Небритый прилетевший сегодня мужчина, он не испытывал страха подобного тому что испытал в машине,  он уже был повален волей шедшего к нему человека, он не смотрел не только ему в глаза, даже на лицо не осмеливался. И когда он услышал дружеское «Здрасти»,  на конец то смог взглянуть на лицо пришедшего сюда Короля.
И гостя поразил не страх, не ужас, а удивление.
«Здравствуйте», произнес он. Глядя на вошедшего в зал, смотря на него с низу вверх.
- Как вам у нас? Знаю довольно не привычно и я бы сказал все тут не обычно и не понятно.
- В общем то….. Да.
-Не чего. Это не на долго, - он сдела паузу и она длилась ровно столько, сколь требовалось прилетевшему сюда гстю, перевести дух и осмыслить все что он только что услышал. –Я уверен что вас сейчас многое тревожит вас и не понятно, не волнуйтесь это пройдет.
Мужчина оглядел быстро зал, будто сам тут впервые и продолжил:
- Я слышал вы не давно написали рассказ, который стал довольно популярным? Я хотел бы поговорить с вами о нем?
Турист оказавшийся писателем, стоял и молча смотрел удивленным взглядом. Его выворачивало обрушить шквал вопросов к подошедшему, но при этом он боялся этого делать. Его останавливала не столько личная этика, сколько могущественность и величественность собеседника. И не смотря на все не здоровые мысли, которые закрутились вихрем в голове, писатель смог решить для себя, что  пока стоит вести разговор только в унисон со своим собеседником.
- Не волнуйтесь, эти картины прекрасно затупляют тревогу и не спокойствие. А на счет моего произведения? Конечно, я могу обсудить его с вами и мне очень будет интересно услышать ваше мнение, - Его голос вздрагивал на словах «вами» и «ваше».
Мужчина начал:
- Сама история мне понравилась, но у меня есть только один вопрос и  я его вам задам. Разве герою рассказа обязательно было умирать.??
Писатель был снова чем то ошарашен, но снова по инерции, не смотря на свое удивление и ступор в котором он находился перед этим человеком, с легкостью поддержал разговор:  - А разве у Моего героя были какие то шансы выбраться от туда?
Мощный человек на против писатель потерев подбородок с задумчивостью ответил:
- ДА. Выход есть всегда. А что если бы у него было очень много денег. О которых не кто не знал. Что если бы он дал денег начальнику, убили бы не его, а совсем другого человека. А Вашего героя вывили как сотрудника той самой охраны. Как вам??  И еще есть сотни способов.
-М.. м. Интересно.  – В голове у писателе в тот момент не происходило не чего. Он не смог не как комментировать слова собеседника (хотя автор произведения всегда должен был понимать почему все произошло именно так, а не иначе)
- Ну да ладно, разве мне учить вас как писать. Рассказ получился довольно интересным.
На конец то наш гость вышел из своего ступора и вопросы волновавшие его до момента разговора с этим человеком, вернулись к нему, и начали снова воспалять его мозг. И в этот момент у него хватило смелости что повернуть беседу в необходимое ему русло:  – Я то же хотел задать вам вопрос. Зачем я тут??
- Всему свое время. – Удаляясь ответил Повелитель этого зала, с добродушной, приятельской улыбкой. Писатель стоял и смотрел на только что разговаривающего с ним человека, но не как не мог позволить себе остановить его и потребовать ответов, завершить разговор. Не смотря на то, что со стороны удаляющегося человека, было не этично так резко уйти, гость этого места стоял в ступоре удивления и восторга и понимал что сейчас он может лишь наблюдать.
   Владыка этого места пошел в конец зала, где находился подиум, который наш приезжий писатель не заметил. Величественный человек поднялся на него и тут все окончательно замерли и внимательно, уставились жадными глазами на человека и тот начал.
- Приветствую вас всех, мои собратья. Нет, у нас не одна кровь, но все мы схожи по духу и у нас у всех одно проклятье. – Это Король, смотрел на всех своим проникающим взглядом, повелевающим взглядом, от него все также исходила сила. Воздух вокруг него закипал то опять остывал.  Один его глаз был вратами в Ад, другой в Рай. – Всех нас раньше разделяли социальные слои.
В зале он видел и уличных бродяг с разбитыми носами и отгрызыными ушами, банковские клерки с опухшими от клавиатуры пальцами и мучащим их геморроем, строители с огромными руками и обгоревшими на солнце лицами.
 – Но теперь мы тут. И все вы в элегантных нарядах, пьете дорогущие выпивки и закусываете изысканными закусками.  Сегодня  последний день, Последний день роскоши. И я хотел вас спросить. Что есть зло, что есть добро друзья мои. Ведь если мы поменяем местами добро и зло, то есть, если зло начать называть добром, а добро злом, не чего не поменяется.
И на следующий день Мона Лиза (Джоконда) исчезла навсегда.