Трофейный или задушевный разговор с внучкой

                Посвящается всем детям  войны


                Трофейный
                или
                задушевный разговор с внучкой.

               

                «…Но если б мне,хоть раз набраться сил,
                вы б дали мне за все ответ»…
                " Вы, увидав меня,не прячьте взгляд,
                Ведь я ни в чем,ни в чем не виноват»…
               
                « Генералы песчаных карьеров»
                Л.Оливейер – русский текст - Ю. Цейтлин.





      Я не знаю,ВИКТОРИЯ,есть судьба или нет,но об этом спорить будут долго.

      Кто и что нас ведет по жизни?

      Я одно точно знаю,что есть у человека в жизни мгновения,когда он должен принять решение,от которого будет зависеть его жизненный путь до следующего его судьбоносного шага.
      Не оглянись своевременно по сторонам и,пожалуйста,жизнь тебе одни коряги  под ноги накидает.

       22 июня 1941 года началась Великая Отечественная война – мясорубка людских жизней.
      Твоя прабабушка Лиза до войны жила и работала в Ленинграде. Там,в Ленинграде,её руки и сердца добивался один инженер завода,на котором они вместе работали. Она сказала «нет».
      А вот во время войны её застигла любовь к солдату Агапову Григорию Ивановичу. Он был армянского происхождения и до войны жил в Ростове-на- Дону.
     В 1915 году Османская империя учинила геноцид против армян.В результате этой кровопролитной резни более миллиона человек погибло,а ещё около 600 тысяч разбежались по всему свету.Предки Агопова убежали из турецких краев и обосновались в Мясниковском районе Ростовской области.

    Закончилась война. К матери он после войны не вернулся,а создал другую семью.
    А моя мать,возвратившись с фронта,ранним морозным утром,21 декабря 1944 года родила меня в Чаромской участковой больнице,под большим развесистым фикусом.
 Наверное,ещё некоторые жители Чаромской округи до сих пор помнят тот фикус в больничной палате.
    Мать хотела назвать меня Юрием,но бабушка Анна опротестовала её решение:
-Мало того,что у нас быка звали «Юрко»,так ты ещё и парня хочешь назвать бычьим именем!? -выразила свое твердое мнение бабуля. И назвала меня Шуркой- то есть Александром,в честь Александра Невского.

     В те далекие времена, Виктория, людская мораль в корне отличалась от той, которая прививается народу сейчас. ( а точнее,которой вообще нет).
 Совесть в те времена являлась особым мерилом людских поступков.
     Родить без мужа,вне брака,значит «нагулять».

     Поэтому бабушка стыдилась перед людьми,за свою дочь,которая родила меня вне брака и вообще,«на фронте нагуляла».
     Мать моя оказалась связана  мной,как путами судьбы и больше не только не мечтала выйти замуж,но и не захотела.
     На всю оставшуюся жизнь ей хватило воспоминаний об этой фронтовой любви.
 Деревенские бабы,при любом удобном случае,ехидно ухмылялись над матерью.
     С самого детства меня это страшно злило. Хотя сами же,эти бабы,за первые 2-3 послевоенных года,нарожали от одних и тех же, возвратившихся с войны мужиков.  При этом,ни одну из них совесть не мучила.
     У каждой второй женщины в деревнях родились пацаны или девчонки,которые по отцам между собой оказывались братьями или сестрами.
 
     Государственная послевоенная демографическая политика тех лет поощряла рождаемость.
  Аборты же тогда в СССР были запрещены.
     Вместе с тем,если рождался ребенок вне брака,то в свидетельстве о рождении, в графе «родители», вместо фамилии отца ставился «прочерк».  Такой  прочерк есть и в моем свидетельстве о рождении.
 Не один я был такой в нашей деревенской округе, послевоенная «безотцовщина» росла по всей стране.
 Большинство,родившихся в период 1943-1945 годов,не имели отцов.

    НО!!!
 Каждому,родившемуся вне брака ребенку,государство ежемесячно выплачивало  пособие до 12 лет,в размере 50 сталинских рублей.( на эти деньги тогда можно было купить 10 буханок хлеба,килограмм сахара, полкилограмма пшена или гречки.)
    Нас,таких «детей войны»,нередко в деревне называли грубоватым,но не обидным прозвищем «****ина».
Это меткое слово,употребляемое в говоре тех лет в нашей местности,даже отразилось в  народной частушке.
  Про таких как мы  в наших шекснинских деревнях даже частушку пели; -
 
«Заиграла Петина,
Пошла плясать е****ина.
 Что наделала война,
Кругом е****ина одна»



    ПРИМЕЧАНИЕ: -Уважаемый читатель!!! Я этой частушкой не хочу оскорбить ваш слух или ваши чувства.
 Я сам против матерщины и нецензурщины в рассказах. И вписал её по тексту повествования не для украшательства,а чтобы Вы ярче почувствовали дыхание жизни и  её примету послевоенных разрушенных деревень.
    Взрослые окрикивали на нас этим грубоватым словом,исключительно тогда,когда мы совали свой нос в дела старших.

      Ну,а я? Я тоже был такой же,и без отцовской защиты.
 Но меня,в отличии от других,называли не только «безотцовщиной»,а многие ещё более обидным словом- «Трофейный»,то есть,привезенным матерью с фронта,как "военный трофей".
   Это меня ежедневно наполняло ненавистью и дикой злобой к окружающему меня миру «моралистов».
 
     Ну,погодите!
 Вырасту я,и вы ещё обо мне услышите- вбивал я себе ежедневно в мозг.
      Мать мне никогда не говорила плохо об отце.
 Я всегда слышал о нём от матери добрые слова и чувствовал её любовь к нему.
      Поэтому язвительные усмешки и издевки чужих людей я всегда воспринимал в штыки и вставал на защиту матери.
      Как-то весной,все колхозники отправились делать изгородь вокруг «поскотины»- место в лесу,где все лето выпасалось стадо коров.
      На очередном перекуре все расселись на лужайке. Кто курил,кто шутил,кто частушки распевал. Люди радовались весне и солнышку.
     И вот,один из колхозников,Ефим Жарков,решил подшутить надо мной. Так,ради  смеха, решил поразыгрывать меня и покуражиться себе на радость.
 Он,как бы беседуя с мужиками,и поглядывая на меня, громко сказал:
 - А чё, мужики,наверное,я возьму Лизу жить к себе,а то моя-то баба,совсем уж стара стала?
   И он вплотную подвинулся к моей матери и начал прижиматься к ней.Глядя на меня,спросил:
 - А ты-то,Шурка,согласен?

     У меня в руках был маленький,сделанный из обломка косы самодельный ножичек, но остро заточенный.
 Не успел ещё Ефим рот закрыть,как я всадил этот стальной обломок ему в коленку.

 Кровь струей,галдеж.

     Меня как ветром сдуло. Стою в сторонке с ножичком на изготовку,боюсь,но угрожаю ему:
- Мотри, Ефимка! Ишо раз будешь приставать к маме,получишь у меня… ужо.
      Больше со мной никто подобным образом  шутить не осмеливался. Мне тогда было около 6 лет от роду.

    С не меньшей яростью и настырностью я защищался и от старших парней,которые пытались иногда показать своё превосходство надо мной или откровенно поиздеваться надо,зная,что мне не от кого получить защиту.
     Особенно часто мне приходилось отбиваться от Тольки Клубова,который был старше меня года на два.
 Он был хитрый,изворотливый и зловредный пацан. Любил он все делать с обманом, исподтишка.
  Попадало мне бывало изрядно от него,но я,ни ему,ни другим обидчикам не  уступал и оказывал им яростное сопротивление.
 Так и рос,как одинокое деревцо на краю деревни.
     Может быть,поэтому я больше всего с ранних лет полюбил лес. Мне в лесу было хорошо и совсем не одиноко.
 Я жил жизнью леса,вслушиваясь в птичьи песни и прислушиваясь к движению обитателей лесной чащи.
Я первым в деревне приносил из леса бабушке и матери ягоды-земляники,малины. Первые грибы влесу тоже были моими.
     И ещё,лесу я любил петь послевоенные песни.
Моя первая учительница Ефремова Наталья Петровна,как-то в разговоре со мной на 90-летнем её юбилее,вспоминала:
    -«Иду в школу,рано ещё,а Сашкин голос в лесу уже раздается. Поет,звонко,как жаворонок,заливается.  Думала,что артистом – певцом будет,а стал полковником.  С таким званием не было в этой деревне никого до тебя,а теперь и деревеньки-то этой нет уже».
    Лет в 12-13 я сорвал голос,кончилось мое пение.
 Да и не до песен стало. Практически взрослая жизнь началась. В люди надо было двигаться по жизни.

     В те годы в сельском клубе показывали кино  трофейное «Тарзан» - три серии. Уходя в лес,я старательно копировал героя фильма.
     Хотел стать самым ловким и сильным. Лазил на высокие ели и по лапнику скатывался вниз,набивал шишки,но снова лез и повторял катание с елок.
      А ещё забирался в  березняк на высокие тонкие березы,раскачивался на них и перескакивал с одной на другую. Бывало,что со всего маху и падал на землю.
 Однако,набивая шишки на боках,я в этом деле поднаторел так,что мог до полсотни метров по верхушкам берез пробежаться.
 Пешком ходить не умел,только бегом,везде бегом. И до сего времени я тихо ходить не могу.
Друзья-приятели смеются иногда:
    - Бегущий полковник во время войны вызывает панику,а в мирное время смех.
     К  8-9 годам я уже делал всю работу по дому. В лесу заготавливал дрова на зиму. Научился хорошо управляться с топором. Запрячь лошадь,и работать на ней, для  меня составляло удовольствие.
    С раннего детства я точно знал,что буду военным,особенно мечтал стать капитаном дальнего плавания.

     Под впечатлением рассказов фронтовиков о минувшей войне,игра в «войну» была любимым занятием в свободное время.Сам изготавливал деревянные сабли,мечи, автоматы.  Сам разрабатывал стратегию и водил в «бой»,подросших послевоенных  мальчишек.   К 12 годам все мои детские забавы и игры  стали уходить всё дальше и дальше на второй план.
 Постепенно я стал больше общаться с ребятами,которые были старше меня лет на 5-6.  Чаще свободное  время проводил в компании Юры Иванова и Бори Майорова.

      В послевоенные годы на всю нашу округу был всего один трофейный велосипед  у Виноградова Емельяна.
 Это был предмет зависти для остальных обывателей. Вот совместно с Юркой и Борисом мы попытались изготовить деревянные велосипеды из подручных средств.
 С большим трудом и терпением велосипеды наконец-то были сделаны,но век их  оказался не долог,до первой ухабины на дороге.
    Через некоторое время у Майоровых появился свой,настоящий,велосипед «Прогресс».
 Но ездить на велосипеде я научился на том,трофейном,Емельяна Виноградова.
 
    Любовь к технике и пытливый ум изобретателя способствовали тому,что ныне, мой друг из самого далекого детства,Борис Осипович Майоров стал Заслуженным работником транспорта России.
 Его многие знают не только в Шексне,но и в Череповце, и Вологде,да и во многих других городах страны нашей.
 Потом я вместе с парнями колол и пилил дрова двуручной пилой «дружба» для Чаромской пекарни.
  Во время этой работы нас на пекарне вдоволь кормили горячим ржаным хлебом, сдобренным солью и подсолнечным маслом.
 Как же он был вкусен и ароматен.
А ещё,на этом деле мы заработали свои первые рубли и на них купили настоящий футбольный мяч. До этого в футбол мы играли самодельным мячом,туго набитым соломой.

 И Юра,и Боря были самородками в наших деревнях Ступнове и Тимшине.
  Они сами научились и прекрасно играли на гармошках.  Я, глядя на них, но, не имея  никакого музыкального слуха, как ни бился, а играть так и  не научился.
 Юра Иванов был мастер на все руки. Он умел делать мебель как мастер-краснодеревщик. Лично для меня он сделал лыжи, на которых я до пятого класса участвовал во всех лыжных гонках, катался с горок и прыгал с самодельных трамплинов.

    С детства я имел заветную мечту построить свой деревянный дом и вырастить сад.
 Эту мечту  мне удалось претворить в жизнь только после увольнения с военной службы,  в период с мая 1991 года и по сей день.
Наверное, именно от Юрия,  я перенял любовь к работе с деревом.
  Когда  сам начал строить дом, навыки работы с плотницким инструментом мне очень пригодились.
    Домик в деревне это не только благо. Это постоянный труд по поддержанию дома и сада-огорода в ухоженном виде. Без хозяина- дом сирота.
      
     В 1960 году я закончил 8 классов  Чаромской  средней школы и вознамерился  поступить в речное училище в Ростове-на-Дону.
 Но мать и мой дядюшка Миша, который со своей семьей жил в Душанбе ( тогда он ещё был Сталинабадом), решили, что дядя Миша возьмет меня в Душанбе.   Там, под его контролем и присмотром, я буду продолжать учиться. В июле дядюшка приехал в гости в деревню с сыном Евгением и дочкой Наташей.
 
 Женька и Наташа с интересом наблюдали жизнь в деревне. Всё им было в  диковинку.
 
Но и для меня  переезд в Душанбе и жизнь в этом столичном городе, стали значимым отрезком жизни  в новом для меня мире.
 
1960-1962 годы сыграли в  важнейшую роль во всей моей дальнейшей судьбе.
  Там я окончил вечернюю школу, училище, поработал на заводе «Таджиктекстильмаш». Обрел друзей.
 А осенью 1962 года вернулся к матери из-за её болезни и  до призыва в Советскую Армию проработал в Чаромской машинно-тракторной мастерской.
 Эта мастерская по чьей-то прихоти была размещена в Чаромской приходской церкви.

  На моем веку чего только в этой церкви не было:- и контора колхоза "Прогресс", а затем  "Советская Россия", и клуб. Слава богу выстояла многострадальная и сейчас реставрируется с народной и божьей помощью, ЦЕРКОВЬ ИЛИИ ПРОРОКА. 
 
    Вот в это время, Вика, я и подружился с твоей бабушкой Риммой.

«Каждый выбирает для себя - женщину, религию, дорогу».  Так определил поэт выбор жизненного пути мужчиной. Я его для себя выбрал таким ещё в детстве.
     А про себя и твою бабушку я тебе,Виктория, мог бы рассказывать много, долго и красиво.
      Но скажу лишь только, то, что мы  с ней дружить стали с 7 ноября 1962 года, а поженились 16 августа 1969 года.
 За эти годы любовь и разлука над нами витала всегда.
      У меня за это время было 10 поводов, чтобы не жениться на ней, а  она имела 100 оснований, чтобы развестись со мной после свадьбы.

     Моё отношение к твоей бабуле, это всё сжигающий огонь в сердце, трепет души и постоянно. Где бы я ни был и что бы ни делал, её образ стоит передо мной.
 Всё, что бы я ни делал связано с ней и её именем.

     А обо всем остальном из наших отношений ты,при желании, можешь узнать из нашей с ней переписки. Пачки писем и наших, и твоих родителей тоже, лежат в моем семейном архиве. Ты в праве ими распорядиться по своему усмотрению.
     Вика!
Любовь и семейная жизнь это совсем не одно и то же.
Любовь – это чувств пожар, это весны зимой цветение, Но такое состояние не может быть бесконечным.
 А семейная жизнь- это труд,  очень огромный труд по воспитанию детей, себя в терпении и терпимости держать, очаг семейный согревать и много, много чего ещё другого.
 Мы с твоей бабулькой перевалили уже  сорокалетний рубеж совместной жизни. И как видишь, любим тебя и даже стремимся понимать тебя.
 Значит и в нас ещё не истлела любовь.

   А о работе  и службе – посмотри мою трудовую книжку и военный билет, там все написано, каким он парнем был, твой дед - дедуин.

 Всё и узнаешь. Я ведь не хвалебную оду о себе писать собрался, а так, непутевые заметки из жизни людей и птиц, и о своих наблюдениях на жизненном пути.

 Я с удовольствие  подарю тебе в несколько зарисовочек в художественно-документальном  стиле их жизни птиц и людей, о  первом нашем торжественном семейном ужине,   приготовленным оригинальным способом  бабушкой Риммой, а  тогда,  - женой лейтенанта- первой красавицей в Пяндже, добровольно приехавшей с Севера.