Воспоминания о чтице. Фрагмент 20

      

                ...С К О Л Ь К О  У  М Е Н Я
                П О Д Р У Г ? !


       Еще труднее было выдерживать, когда она пыталась познать ТАЙНЫ МОЕГО ХАРАКТЕРА. Обидно было слышать упреки в ЭГОИЗМЕ. Как-то раз по этому поводу она заметила: "Впрочем, мама твоя говорила, что ты -- добрая"...
       Могла ли я ответить на этот, в сущности, интимный вопрос: "Да" или "Нет"?! Ведь такие качества, как доброта, отзывчивость и вообще -- АЛЬТРУИСТИЧЕСКИЕ НАЧАЛА -- должны быть оценены ТОЛЬКО В СОПРИКОСНОВЕНИИ С ДРУГИМИ ЛЮДЬМИ, и ТОЛЬКО СО СТОРОНЫ ПОСЛЕДНИХ... Поэтому я сказала: "Римма Петровна, вы же знаете меня много лет; неужели вы до сих пор не составили обо мне представления?!" Она удовлетворилась моим ответом; а я, со своей стороны, была поражена, что моей столь чувствительной старшей подруге пришлось указать на вполне естественную взаимосвязь...
       В ее обнаженной искренности содержалась, по-моему, ошеломляющая наивность, когда она пыталась соединить понятия ДОБРОТЫ, ТОНКОСТИ ЧУВСТВ, АЛЬТРУИЗМА, СПОСОБНОСТИ К ПОНИМАНИЮ... с КОЛИЧЕСТВОМ ДРУЗЕЙ. Она пыталась настойчиво выяснять, СКОЛЬКО у меня подруг. Но у меня на этот счет были свои представления, сложившиеся с годами.
       Во-первых, далеко не всегда человек, наделенный такими качествами, как ОТЗЫВЧИВОСТЬ, ВЕРНОСТЬ, ПРЕДАННОСТЬ, может быть окружен настоящими друзьями. Вспомним биографии великих поэтов -- к примеру, моего любимого Лермонтова, иные стихи которого преисполнены тоской по высокой, ИДЕАЛЬНОЙ ДРУЖБЕ... Но в мире нет ничего совершенного... Я сама -- в значительной мере под влиянием Лермонтова -- сочиняла в юные годы стихи и прозу на темы той -- НЕДОСЯГАЕМОЙ дружбы; я мечтала встретить подругу, с которой у меня было бы ПОЛНОЕ ВЗАИМОПОНИМАНИЕ... Но мои героини жили в другом -- неведомом мире...
       Во-вторых... я и сама не могла определить ТОЧНОЕ КОЛИЧЕСТВО своих друзей, да и не видела в этом необходимости. Я всегда считала, что в такой сложной и особо тонкой области человеческих отношений -- так же, как и в ЛЮБВИ! -- все должно быть предельно ЕСТЕСТВЕННО, и в своих тайных раздумьях была бы рада иметь одну или двух ИСТИННЫХ ПОДРУГ на всю жизнь.
       Когда я в 15 лет выразила устами одной из своих героинь мое отношение к человеческому равнодушию:


                "...Я никого не приглашаю
                В мои воздушные края!",


во мне еще не звучали строки великого поэта:


                "Я не хочу, чтоб свет узнал
                Мою таинственную повесть:
                Как я любил, за что страдал --
                Тому судья лишь Бог да совесть"!


       О своем предпочтении одиночества тому, что принято в повседневности именовать высоким понятием ДРУЖБЫ (развлекательному совместному времяпрепровождению?!), я высказалась в другой, сочиненной тогда же и не оконченной поэме:


                ...Она росла среди раздора --
                Средь тягостных семейных драм;
                И в ранней молодости скоро
                Себя доверила ветрам...


   
       Хотя я потом иронизировала над собой, но в момент, когда у меня слагались эти строки, я была поглощена своими образами и совсем не думала о том, что раньше (или впоследствии? или вообще в тот период?) прочитала в поэме Лермонтова "Моряк":


                "В семье безвестной я родился,
                Под небом северной страны;
                И рано, рано приучился
                Смирять усилия волны"!
   


        Вот такие настроения одолевали меня в юности, когда я пришла к понятию о сущности НАСТОЯЩЕЙ ДРУЖБЫ; несколько позже мне удалось постигнуть: дружба, о которой я мечтала -- это ИДЕАЛ... И я решила для себя раз навсегда: ИДЕАЛЬНАЯ ДРУЖБА так и должна оставаться в ИДЕАЛЬНОМ МИРЕ -- мире книг, мире грез; а в обычной жизни я научилась радоваться и малым ее проявлениям; и, наверное, потому с годами обрела себе -- на десятилетия! -- внимательных, серьезных подруг.
        А вопросы о том, СКОЛЬКО ИХ у меня, я находила праздными и предпочитала в таких случаях или отшучиваться, или просто вежливо уклоняться от ответа...