Генерал

Переаттестация прошла успешно. Поллимона зеленых были приняты от одних и переданы другим. Можно было устроить себе праздник.

Золотой блеск звезд на его недавно полученных генеральских погонах странно контрастировал с беспросветной тоской в глазах. На каком-то этапе радость уступила ей место. Стать в тридцать девять генералом, на перспективной должности,  когда все однокашники в лучшем случае уходят на пенсию по выслуге лет полковниками, а в худшем - туда же, но по состоянию здоровья, навсегда оставшись майорами?
Он приехал к себе в деревню с одноименным наименованием железнодорожной платформы, навестить могилу родителей. Перед отчим домом, с покосившейся от времени верандой и знакомыми с дества забором, скамейкой, набитым на тополя турником и цветочной клумбой он непроизвольно остановился.
Небольшой розовый куст, почти припадая к земле, в каплях росы на алых бутонах и темно-зеленых листьях, крепко сидящих на усыпанных шипами ветках, рос прямо возле калитки. Генерал подтянул наглаженные брюки и присел, притягивая к себе небольшую ветвь, стараясь не уколостя. Закрыв глаза, с наслаждением вдохнул чистый, сельский воздух наполненный густым ароматом цветов, и на какое -то мгновение погрузился в сон, где вдруг увидел свою черную душу. Самое страшное заключалось в том, что свернуть с выбранного однажды пути сейчас не представлялось возможным. Коррупция, с которой он боролся в свете руководящих указаний последних лет, представляла собой цветочки по сравнению с коррупцией, частью которой он являлся. "Наверное, Достоевский имел ввиду нас" подумал он, вспоминая "Бесов".  Какое там было модное словечко? Кажется, Система? Пока ты ее часть, тебе улыбаются, здороваются, дарят подарки, присваивают звания, защищают, гордятся знакомством, боятся, уважают, говорят, что любят. Любят за принадлежностью к протухшему, гнилому делу, вечной гонке. Как бессмертная белка, ты крутишь колесо, боясь передохнуть и быть затоптанным в грязь или разорванным в клочья.  Сверху - донизу, одна цель: "ещё, ещё, ещё, ещё". Власть меняется, приходят другие люди, и как чума, все повторяется снова.  Возведенное в абсолют безумие.
- "Димка, это ты ли чо ли?" - из ворот дома напротив, вытирая руки о передник выходит бабка Агафья. Состарившаяся, но по прежнему милая нянька, однажды качавшая меня в детской люльке.
Генерал побровал открыть глаза и встать, но не смог. Та маленькая часть его большой души, что еще не успела затянутся илом накопленных грехов, держала его у куста. Ей хотелось что бы он сидел так вечно, прижавшись носом к ароматному, в каплях росы, красно-розовому бутону.
Однако человеческая воля оказалась сильнее. "Если доживу до старости, попрошу, что б рядом с могилкой посадили такой-же" - мужчина поднялся, распрямил китель и махнул рукой шоферу огромного служебного джипа.

"Давай обратно в Москву" - властно произнес он, усаживаясь в кресло. Праздник только начинался.