Ты и я напротив

Мы уходим.  Почти молча, почти незаметно… Пальто, шарф, прихожая… Твоя ладонь на моем локте, я все-таки не спешу. Все-таки всматриваюсь в их запахи  и взгляды… Нет, человечность этим не пахнет. Мы уходим… Я пытаюсь распрощаться почти вежливо почти с людьми… На минуту мне кажется, что всё не так, я что-то проглядела. Пронадеявшись  зазря, глупо улыбаюсь в парадной. 

На улице ветер. До метро два квартала. Как тебе без последней рубашки!? Ветрено? Спокойно? Страшно? Уже как надо? Ты молчишь…

 В ладошке зажаты два потертых жетона, вот такой пропуск в безликий мир. Сбегаем по ступенькам. Темный шум, белая пограничная линия. Вагон. Осторожно двери закрываются. Ты… и  я напротив. Непроницаемы и безлики, в никуда.  Молчим… Я заглядываю в тебя, но натыкаюсь на стену… Не перебраться… Внутри меня около диафрагмы зарождается скулящее  черное отчаяние. Оно копошится и, клокоча, вплескивается  в виски, в затылок… Стену прожигают твои невыплаканные слезы…

Огромная черная собака вырывается  наружу,  кладет лапы тебе на плечи, лижет лицо… Верный собачий взгляд … Ты смотришь сквозь эту верность… Ты плачешь… Собака отскакивает от тебя, растерянно мечется вдоль чужих запутанных ног…  Снова подбегает к тебе…Ты плачешь… Куда теперь… Где здесь выход наверх, туда,  где все началось и почти убило тебя… Назад… расТерзать, разоРвать, разМетать каждое слово , каждый взгляд, каждую руку, каждую просьбу… Ты плачешь… Собака бросается на стены, на двери,  они  не поддаются… Ты плачешь…Она бросается снова и снова… Когтями, зубами… На полах, на стенах, на лицах, на лампах, всюду собачья кровь… Рычит…Хрипит… Почти дышит… 

Ты подходишь вплотную и странно говоришь мне одними губами: «Не смей… не смей умирать… Даже за меня…»