Храни любовь на расстоянии. 10 мая 2010

Соленый воздух обветрил мое лицо, и пройдя сквозь старую и запылившуюся с годами мебель, я вышел на террасу.
Там шел легкий дождь, стучавший по железному подоконнику, и я отметил, что он наверняка, разбудил мою жену.  Я прислушался к шороху за дверью. И услышал ее вздох.
Пожалуй, мне стоило спросить как у нее дела, но вместо этого я молча закурил, выжидая когда же она выйдет ко мне.
Она не вышла.
Раздумывая над этим, я сжал в руке промокшую сигарету и достал новую.
Я знал, что она тоже промокнет, но я уже по обыденной привычке жаждал ощутить дым в своих легких, чтобы немного расслабиться после прошедшей недели.
Но что-то не получалось, то ли мне было холодно, то ли я все еще ждал когда спуститься Карина или, быть может, это виноват дождь, который тушил уже третью мою сигарету. Вдохнув остатки свежего воздуха, я отбросил табак в сторону и сорвал каштан с соседнего дерева.
Немного покрутив его в руках, я бросил его в воду, замечая как он смешивается с остатками желтых листьев и грязи, что принесла волна.  Я всегда любил море в это время года. Оно имело какой-то совершенно особый запах, оповещающий мне, что нужно одеть теплый свитер, и резиновые сапоги, чтобы, как это по обыденности случалось в Лондоне, ко мне в ноги не залилась вода и я не простудился. Впрочем, это случалось только в детстве.
-Тебя тоже разбудил дождь? – Я услышал как Карина тихо ступает ко мне на встречу.
– Ты знаешь, я проснулась и поняла, что тебя нет и решила проверить где ты. – Она положила руку ко мне на плечо и вздохнула. – Ты снова куришь, Николас?  - Ее тонкие пальцы нежно коснулись моей руки  и она прошептала. – Прекрати, пожалуйста, ты же знаешь как это влияет на меня. – Она сильней придвинулась ко мне, и я почувствовал как мурашки сползают по ее телу.
-Ты замерзла? – Я повернул голову и нежно поцеловал ее в губы.
-Угу. – Прошептала она.
Я снял пальто и набросил на нее.  – Иди спать, Карин, я еще немного постою здесь.
-Что-то не так?
-Все хорошо, ты же знаешь. На меня просто нахлынули  детские воспоминания.
- Расскажи. - Сказала она полушепотом , и я почувствовал, как ее мокрые волосы коснулись моей щеки.
-Это длинная история, давай как ни будь в следующий раз.
-Солнце едва взошло Николас, я не считаю, что тебе есть куда спешить,  ну если ты только не решил передвигать мебель в четыре утра. – Я уловил нотку иронии в ее голосе, и подумал о времени.
-Нам нужно идти спать, милая.
-Может быть, но утром ты, наверняка, не захочешь говорить о себе, а я ведь так мало знаю о твоем прошлом, Николас.
Ее голос звучал настолько тихо и грустно, что я вдруг почувствовал себя виноватым, что никогда не посвящал жену в события своей прошлой жизни. И она была права, я должен был рассказывать ей о себе, тогда когда наш роман только начинался, но я боюсь, она бы изменила свой выбор, зная обо мне так много, как я хотел ей сейчас рассказать.
-Хорошо, только сделай мне кофе, пожалуйста.
Ничего не ответив на это, она ушла в соседние двери и я услышал, как заработала кофеварка.
Прошло около пяти минут, а я все так же стоял, всматриваясь в море, которое, несмотря на дождь, было необычайно спокойно в этот вечер.
Все мои рассуждения сводились к тому, с чего начать свой рассказ. Я хотел рассказать своей жене эту историю в мельчавших подробностях, именно так как во времена моей юности мне рассказывала ее мама и Хлоя. Порой, мне даже казалось, что они забывают о том, что я уже посвящен во все детали жизни моей матери, включая самые интимные ее моменты.
В общем-то, моя семья была из тех, кто считал, что не стоит стыдиться ни малейшее своей ошибки, ибо на них мы учимся, познаем мир, и обретаем себя. Это было, пожалуй, главной причиной того что как только мне исполнилось  16 мама рассказала мне то, что я очень смутно помнил. 
Впрочем,  мне было всего четыре когда, когда она решила увезти меня.
Задумавшись, я не успел заметить, как пришла Карин, и, убрав пленку с мебели, уселась на старое плетеное кресло-качалку.
Ее кашель вывел меня из моих мыслей, и я, молча сел напротив нее.
Запах кофе привел меня в чувство, и я готов был говорить.

Глава 2
Тот день выгодно отличался от сегодняшнего. Тогда вовсю палило солнце и дул сухой ветер. Такие дни семейные парочки обычно используют для выхода на прогулку, куда - нибудь в парк или на пикник. В тихой семейной обстановке они, как правило,  пьют вино, едят жареное мясо и разговаривают о будущем. 
Но моя семья была не из таких.
Мы редко проводили дни вместе, а если сказать по правде, то этого не случалось вовсе.
После трех лет я был отдан на попечительство няньке, которая следила исключительно за моим питанием и образованием, ну и то, это если называть игру в считалку  образовательным процессом.
Мои дни шли спокойно и размеренно, я много смотрел мультики и рано научился различать первые буквы алфавита.
К моему сожалению, отец редко проводил дни со мной, а я так нуждался  в нем. Мать, конечно, пыталась заменить его общество, но безуспешно. Она работала практически также много, как и он, занимаясь литературными переводами на другие языки, и лишь изредка она забирала меня к себе на работу что бы я побаловался с факсом.
Кабинет отца был расположен в нескольких кварталах севернее, работы матери, но я, ни разу не бывал там.
Мама говорила, что туда никого не пускают, даже нас, потому что он слишком занят. Тогда она называла его «инженером» но откровенно я не понимал значение этого слова, поэтому считал, что это название его фирмы или что-то вроде того.
В те редкие дни, когда мне удавалось проводить с семьей, мы отправлялись пообедать  в Hooters, соседний ресторан,  где мне всегда дарили большую игрушку. И хоть с возрастом это стало надоедать мне, я все равно боготворил родителей за то, что мы можем быть вместе хотя бы раз в месяц.
Шло время, я подрастал и начал понимать, что когда мама плачет, она, скорее всего, обижена на отца. Тогда я тоже обижался на него, считая, что люди не должны ругаться. Но так продолжалось недолго. Из-за постоянных ссор, я просто перестал обращать внимание на крики и слезы, а Нэнси ( моя няня ) старалась увести меня куда подальше из дому, что бы я не воспринимал это в серьез.
Я точно помню тот день, когда вернувшись с очередной прогулки, я увидел, как моя мама заливается слезами.
-Как ты можешь? – Он стерла ладонью слезу, и прижалась к стене.  –Когда мне так нужна твоя поддержка – ты уходишь.  Тебя всегда нет рядом, Бред, всегда!
- С тобой невозможно находится! Я только и делаю что слушаю твои упреки, я устал так жить!– Он снял с вешалки куртку и направился к выходу.
Бекки остановила его.
-Это ты виноват. – Она опустилась на кресло и зарыдала. – Тебя никогда нет дома, тебя никогда нет для меня, нет для Николаса. Ты говоришь мне что занят, но я же знаю где ты. Несмотря ни на что, я все вижу. – Она закрыла лицо руками, и в какой-то момент мне показалось, что она находится на грани жизни и смерти.
Я никогда не видел мать такой.
В моих глазах она всегда была гордой, статной женщиной.
Она была из тех, кого называют «железной леди» на работе, и «божьим созданием в жизни. Она всегда была любезна, воспитана, была той, кого в высшем обществе принято было приветствовать стоя.
И то, что я видел в тот момент, никак не совпадало с образом безупречной леди, какую было принято считать мою мать.
Она сидела в длинной белой сорочке, с темным шарфом на плечах, и чем-то похожим на джемпер. и откровенно говоря, она выглядела так как будто ей уже далеко за шестьдесят.
На ее светлых волосах можно было заметить комочки туши, которая была размазана по всему лицу, а ее тонкие руки были в чем-то наподобие синяков.
Она сжимала в руках свою вуаль, и время от времени поднимала глаза на отца, который все так же в оцепении стоял перед ней, не в силах уйти.
Она продолжила.
-Этот ребенок, понимаешь, он мог быть единственным спасением нашего брака, но ты все разрушил. – Она сказала это с таким содроганием в голосе, что даже я почувствовал себя виноватым.
Видимо, мой отец считал так же.
Он подошел к ней и опустился на колени.
-Прости, я знаю, что это моя вина. – Она сжал ее руки в своих, и я заметил, как с глаз моей матери упала слеза.
-Ты больше не любишь меня? – Она посмотрела на него, и я понял, что это не тот вопрос, который задают , что бы поднять себе цену, я видел, что она действительно не знает ответа.
Он молчал.
-Эти женщины, Бред, скажи, почему их так много в твоей жизни?
-Я не знаю. – Он выдохнул. – Бекки, я правда не знаю как нам быть. – Он опустил глаза, и мне показалось, что он обидел ее этим ответом.
-Нас нет.– С этими словами она убрала его руки со своих колен, и ушла в комнату.
Я все по прежнему мог наблюдать как мой отец сидит не зная как ему быть.
-Папа? – Я подошел к нему, и сел на колено. – Почему мама плачет, ты чем-то обидел ее?
-Нет сынок, у мамы просто плохое настроение. – Он погладил меня по голове, и я понял, что кем бы не был мой отец, он по прежнему оставался любезным ко мне.
-Так почему-ты  не успокоишь ее? – Я при обнял отца за шею, и терпеливо ждал его ответа.
-Я не знаю как успокоить ее. – Он опустил взгляд.
Немного подумав, я встал с колен и подошел к окну.
Мы имели большой дом, с множеством комнат, и окон.
И несмотря на то, что в нашем саду всегда было много цветов, мама по обыкновению выращивала еще парочку на окнах. Она считала, что это придает комнате уют и хороший запах, и я тоже любил то, как пахнут ромашки по весне.
Тогда было именно такое время.
Я выбрал, по моему мнению, самый красивый цветок, и сорвал его.
Мой взгляд пал на отца, когда я шел в комнату Бекки, и заметив как он улыбается, я поймал себя на мысли, что давно не видел его таким.
Пройдя несколько лестничных проемов и длинный каридор, я наконец таки нашел свою мать.
Она была в библиотеке. Самой темной комнате из всех.
Ее руки сжимал книгу, текст которой, как я предположил, был мало заметен при таком темном освещении. Но тогда я не придал этому значения.
Сделав пару шагов к ней, я протянул цветок к ее лицу, и увидел как она улыбается.
-Это для меня?
Я кивнул.
Она заулыбалась еще ярче, и взяла меня к себе на руки.
-Ты даже не представляешь, на сколько сильно я люблю тебя. – Она поцеловала мой лоб, и сильнее прижала к себе.
-Я могу что-то исправить, мама?
- Ты о чем? – Она озадаченно посмотрела на меня.
-Вы с папой ссоритесь из-за меня, ведь так? – Я вздохнул, в ожидании обвинений в свой адрес. Но их не последовало.
-Ты что, Николас? Как ты мог об этом подумать? – Она заулыбалась. – Ты здесь совершенно не причем. Просто мы с твоим папой слишком разные люди.
- Как я могу понимать это?
Она выдохнула, и, видимо, попыталась перевести свои мысли на «детский» язык.
-Ну к примеру, ты любишь мороженное, а кто-то из твоих друзей, его не любит, ведь так?
-Да.
-Точно так же я и Бред. Я люблю те вещи, которые не любит он.
-А меня он тоже не любит?
-Нет, ты что? И он и я, тебя очень любим, ты – самое главное что есть в нашей жизни, и я хочу что бы ты всегда помнил об этом.
-Хорошо, я буду помнить, мама. – Это было последнее что я сказал ей в тот день, потому что дальше она стала петь мне, и я уснул на ее руках.
Следующие семь дней были примерно такими же как этот.
Мои родители продолжали ссориться, обвинять друг друга, кричать, и все эти сцены доставляли мне много беспокойства.
Я чувствовал себя забытым и брошенным. Мне стало казаться, что я так похож на тех детей, из приюта к которым мы отцом ездили с подарками на рождество.
Они так же как и я ждали внимания,  поддержки, но на них всех был лишь  один человек кто мог уделить его- это мистер Стрейт, директор приюта.
В моей жизни тоже был такой человек, это моя няня. Нэнси хоть и не была невероятно внимательной, она все же поддерживала каждое мое занятие, и искренне считала что это «развивает ребенка». Она была из тех женщин, которые имели семью, но все равно уделяли внимание всем и всему. Она занималась со мной, с утра до ночи, и при этом я знал, что она проводит время со своей семьей как только ей это удается. Ее детям было шесть, девять и тринадцать лет. Я часто бывал в ее доме, и играл с ними, так как считал их хорошими людьми. Они по обыкновению отдавали мне самый лакомый кусок пирога, что готовила Ненси, и всегда говорили о том, какой же я замечательный ребенок.
Искренне говоря, только с ними я чувствовал себя по-настоящему нужным, и даже в тот момент, когда их не было рядом, я чувствовал любовь на расстоянии
А еще,  я всегда отмечал для себя что Нэнси слишком много читает. Она всегда говорила о книгах, и о новомодных методиках воспитания детей. И я был уверен, что многие из них она применяет на мне. Но искренне говоря, мне было все равно как именно она занимается моим воспитанием. Для меня по прежнему главным оставалось  ее внимания.
Но даже Ненси иногда покидала меня, что бы заняться домашними делами. Она брала выходной, и некоторое время я не мог увидеть ее.
Это была пятница, и за отсутствием Нэнси я вынужден был остаться дома.
Отец много времени провел на работе, а мать читала книги в библиотеке. Я пару раз заходил к ней, но не замечая в ее занятиях ничего интересного, на время покидал ее.
Так прошел весь наш день, и когда Бред наконец-то появился дома, я почувствовал себя счастливым. Он привез много фруктов и сладостей, что бы занять меня, пока он собирался на очередное светское мероприятие, я прошел в библиотеку что бы сообщить Бекки о его приходе.
-Ма? – Я окликнул ее, и подошел к столу за которым она сидела.
-Да сынок?
-Папа вернулся домой.
-Хорошо, скажи ему что бы он шел ужинать, я сейчас спущусь. – Она отложила книгу на полку, но заметив что я не сдвинулся с места, уточнила:
-Что-то не так?
-Он уходит. – Я сказал это почти шепотом, что бы не расстраивать ее, ведь я часто замечал как она огорчается оставаясь дома одна.
Она вздохнула.
-Что же, ничего страшного, нам ведь и вдвоем хорошо? – Она взяла мое лицо в свои ладони и посмотрела именно так, как смотрит любая мать на своего ребенка, с нежностью.
-Ага. – Буркнул я, что бы не расстраивать ее.
-Идем я отведу тебя в сад. – Бекки взяла меня за руку, и отвела в летний домик на другой части озера. Там было действительно красиво, множество огней украшали его, и он светился именно так, как показывали это в сказках.
Я никогда не боялся оставаться там один. Я знал что всегда нахожусь в безопасности, поэтому Бекки не услышала моего недовольного ворчания.
Оставшись в домике я сел на игрушечную машину и стал разъезжать из угла в угол, собирая игрушки. В тот момент, я был кем-то вроде полицейского, освобождавшего мир от зла.
Тем временем Бекки вернулась в дом.
-Ты куда-то собираешься? – Откровенно говоря она надеялась на то, что он пригласит ее с собой, но этого не последовало.
-Да Бекз, сегодня презентация той книги, ну помнишь, я рассказывал тебе? – Он поправил галстук, и достал парфюм.
-Во сколько ты вернешься?
-Не знаю, думаю поздно, поэтому я останусь ночевать в отеле что бы не будить тебя с сыном.
-Ты хотел сказать в Мотеле? –Несмотря на резкость ее слов, тон ее голоса по прежнему оставался спокойным, и если не брать во внимание что именно она говорит, то ее голос мог расположить человека к дружеской беседе.
-Ты опять за свое Бекки? – Его зрачки расширились и повысил голос.
-Нет-нет, я просто поправила тебя, ведь именно в таких местах ты проводишь ночь. – Она подняла ладони так, будто готовится к аресту, и с грустной улыбкой поспешила выйти, но Бред схватил ее за руку, и развернул к себе.
-Не смей говорить так больше, поняла? – Он закричал, и сжал ее руку все сильнее.
-Пусти меня! – Она попыталась вытянуть ладонь. –Пусти меня, мне больно!
-Я устал слушать тебя, устал! Я ненавижу быть в этом доме, из-за твоих упреков!
-Ненавидишь? Так убирайся!
-Нет, это ты соберешь свои вещи и исчезнешь. Ты! – Он схватил ее платье из шкафа, и демонстративно швырнул его на пол. - Потому что без меня ты бы так и осталась нищенкой в этом городе на пару со своей шлюхой сестрой.
-Прекрати! – Она ударила его по лицу. – Не смей говорить так о моей сестре! Ты можешь выливать на меня столько грязи, сколько захочешь, но не смей ни в чем обвинять мою семью, потому что ты прекрасно знаешь…
Он не дал ей закончить.
-Да я прекрасно знаю, как ничтожна ты бываешь. И сколько бы денег я не дал тебе ты на всегда останешься никем. –Его глаза наполнились злостью, и несмотря на то, что большинство его слов не были подкреплены его душевным состоянием, он все равно бросал в мать как можно больше обидных фраз.
Она не ответила. И даже через многие годы, она не упоминала о том, что именно она чувствовала в тот момент. Мне кажется, я просто не должен был этого знать.
Остальная часть этого вечера, по ее рассказам, заключалась во взаимных упреках и оскорблениях. И самое грустное, это то, что такие скандалы не были редкими или новыми в моей семье.
Я рос с осознанием того, что идеальных отношений не бывает, и что за все так или иначе придется платить. Становясь старше я понимал, , что моя мать платила за свою наивность, а мой отец расплачивался за свою грубость. Жаль только, что с раннего возраста мне тоже пришлось платить за их ошибки.
Но вернемся к пятнице.
Я помню как выглянул в окно, увидев свет на крыльце своего дома.
Отец стоял под проливным ливнем и что-то кричал моей матери. Она не слушала его, затыкала уши руками, и толкала, желая что бы он скорее ушел. Но он оставался на месте, не желая поддаваться ей, и единственным было то, что иногда он хватал ее за руки, пытаясь успокоить. Но я видел в каком отчаянии она находится,  и понимал, что это все становится безуспешным.
Тогда она протянула ему сумку, и в душе я понял что он оставляет нас.
Я вдруг остро почувствовал то, что взрослые люди называют отчаянием. Мне казалось что почва уходит из под моих ног, и каждый шаг моего отца к выходу становился для меня раковым.
В какой то момент я бросился к двери, но с ужасом обнаружил что она была заперта. Впервые в жизни я стал кричать так обессилено, так безжизненно, что если бы моя мать могла слышать меня, она бы пришла в ужас от состояния своего четырехгодовалого ребенка.
Я слышал как она кричала о разводе, и о том, что больше так не может.
Я слышал их, но они не слышали меня. И хоть это не было чем-то новым, я все же боялся что больше никогда не увижу своего отца.