Перед самым новым годом на случайной раскладке я увидел то, что обычно встретишь лишь в сексшопах. В ярко оформленной коробке довольно приличного размера лежали силиконовые… груди. После третьего или четвертого прохода мимо, и, якобы случайного скашивания глаз в сторону прилавка, я смог уловить, что они анонсируются как А к С. Обалдеть!!! С первого к третьему… И во мне начало неумолимо разрастаться желание. Женщина в темном чулане души в нетерпении стала вначале робко, а затем все сильнее бить острым каблучком и больно дергать струны моего Инь.
- Купи. Купи!
Как белка в колесе я стал накручивать круги по базару, в апогее на миг зависая напротив вожделенной вещицы и, на раз десятый я видимо засветился. Все последующие пробежки вызывали ко мне все более пристальное внимание продавца – высокой женщины средних лет. Да и виртовые слюни вперемежку с флюидами желания изливались как вода из дырявого шланга, орошающая все вокруг.
- Молодой человек! (Ну в этом она мне явно польстила) - было подобно наброшенному аркану. Ноги затормозили сразу, и я, может во второй раз, глянул и на обладательницу такого властного голоса.
Среднего возраста крашенная блондинка, простое даже простенькое лицо, резинка на тощеньком хвостике, ярко-красный лыжный комбез, хитрый прищур глаз.
- Что, нравятся!- и кивок на яркую коробку, и пристальнее в глаза, с ощупыванием (почти физическим) бласти груди.
- Нннравится…
- Так покупай!
- А сколько?
- Как ветерану битвы у Голубой речки со скидкой за робость - 80 енотов.
- Да мне неделю нужно пахать, не разгибаясь, да и то если есть заказ!
(Игнорируя первую часть) Ответил я, и ноги сняло с тормозов.
- Неужто из интереса? - гнула она свою линию.
- Что из интереса?
- Вещица приглянулась. Очень уж специфическая. И дорогая. С одной зарплатой Красивой не станешь! - выделила она интонацией. Или на подарок?
Тут уж я стал заводиться, благо никого в пределах ушей не наблюдалось.
- На одну. А за такой подарок я сам могу подариться!
-За подарок! А ты, парень, или может, девушка, мне нравишься!
- Может и девушка! - тихо и задавлено вякнул я.
- Ну тогда сороковник.
- Да у меня и сороковника лишнего нет. Новый год на носу! Всем подарки нужны.
- Скидка и будет моим подарком! Приходи с сороковником к шести. Понял!?
И я пришел…
К моему глубокому разочарованию чуда, которое я уже считал своим …
Предательская влага начала скапливаться в уголках глаз и противно защипало в носу. Как же так!? Я уже перераспределил всю наличность. «Малому» сестры возьму пиратский, а не лицензионный. Полиграфию на лазернике друга катну. Для старшей племяшки условно вклинюсь в сеструхи же подарочный проект . Для неё … ну, чуть подешевле чего-нибудь, или потом в долг у кого-то перехвачу…
- А тебя опередили. Забрала одна миленькая малышка. Не повезло с грудкой бедной.
- Вижу что нет. Промямлил я в ответ.
- Но…
- Да знаю я. «У моей подруги есть точно такой же и как раз с перламутровыми пуговицами…»
- Причем тут подруга и пуговицы? Ты кажись другое хотел.
(Обидчица (а я уже считал ее своим врагом) не въехала в смысл иронии).
- Дома у меня есть. А если баулы до машины поможешь дотащить, может, еще пятерку сброшу.
Экономически это абсолютно меня устраивало, а баулы со шмотками – так не мешки же с цементом ворочать…
- Дом то где?
- На Соломянке.
- (Ба, да я еще и на транспорте выигрываю. Мелькнула жадненькая мыслишка.)
- Тогда погуляй еще минут 15, пока я остатки соберу.
И начала сноровисто паковать свою «выставку»…
Нагруженный почище марокканского докера, (2 сумки через плечо и еще 2 в руках) я еле успевал за раскованно двигающейся красавицей с сумочкой через плечо. Пискнула сигнализация заляпанного грязью «Мерса». Старого, покоцаного, сто девяностого и хозяйка оного, поставив ногу на полик, с недовольной миной повернула голову в мою сторону.
- Однако не сильно поспешаешь за своим счастьем. Так. Те что в руках на переднее сиденье ставь. С плеча - на заднее. Туда же сам садись. Дверку сама закрою.
Я устроился и уже тянулся захлопнуть дверку, когда женщина, играючи подхватив баул спереди, забаррикадировала меня в салоне.
- Рулить будет мешать.
Ехали минут 15, почти вплотную приблизившись к моему дому. Свернув во двор «сталинки», женщина опять навьючила меня как осла и бодренько рванула к подъезду.
- Здравствуй, Света. У тя новый грузчик?
Блин. Этот во все сующий свой любопытный нос старушечий «рентген-кабинет», работающий круглые сутки и в зной и в слякоть.
- Новый, баб Лен.
- Хлипкий какой-то…
Последующее продолжение оценки «персоны нового грузчика» прервала (для меня конечно) грохнувшая своей масляной тушей подпружиненная дверь парадного. Облегченный на семь потов я остановился на площадке пятого этажа за спиной, как было озвучено старухами, Светланы.
Светлана повозилась с ключами и кивком головы разрешила войти в квартиру.
- Заноси. На коврик. Старый.
Действительно, в прихожей присутствовали две ковровые дорожки. Затертая и грязная - от порога и сиротливо перекрещенная в подобие буквы "Г" - вдоль стены к одной двери и ярко-бежевая (явно парадная с капюшоном изнанки вначале) ныряла под прикрытую дверь другой комнаты.
- Разувайся "грузчик". Тапки вон. Куртку можешь повесить в шкаф.
- Да мне побыстрому надо.
- Быстро только кошки... Ты что думаешь у меня здесь прилавок. "Изделие" еще найти нужно. Так что раздевайся.
Куртка и кепка в шкафу, на ногах тапки с низеньким каблучком, баулы внесены по старичку-коврику в комнату, оказавшейся натуральным складом... Сумки, коробки, пакеты на столах вдоль стен и на полу…
Н-да, если у неё в голове нет виртуального плана расположения этого хозяйства – то это действительно надолго.
- На кухню пошли. Чай, кофе, ликер, водка.
- И пиво тоже…
- Обломится. Грузчику по статусу положена водка.
- Кофе и если можно без сахара.
- Чайник на плите. «Якобз» - в правом шкафчике. Чашки – рядом. И мне заколотишь.
Пока я разжигал газ под чайником и доставал чашки, за спиной раздалось последовательно-сдвоенное бульканье.
- Эти можно?
- Пойдут. Стакан бери.
И сунула мне под нос «граненник».
- Да я не пью.
- Ты что это даже за прекрасных дам не пьешь? По шустрому давай. Без выпендресов. За мою доброту.
От такой трактовки тоста «за женщин» я чуть не опешил.
Первый же глоток дал понять что в стакане явно не водка, а, скорее всего разбавленный спирт. Видя, что стакан начал отделяться от губ последовало резкое:
- До дна! – с подстраховкой емкости и подбородка.
- Вы что себе поз…
- За женщин пьют до дна и стоя. Во-вторых – Света.
- Борис – машинально представился я.
- Вот и ладненько. Чайник закипит – позовешь. Я пошла грудь искать. Какой размер?
- Ну тот что был…
- Твой (с явно недосказанным – дурак).
- Э.ээ.
- Свитер сними и руки к потолку.
Словно по волшебству в ее руках оказался портновский сантиметр.
- Тэк – 34-й пойдет. Жди.
Ко времени, когда подал голос чайник я уже начал слегка плыть и это течение начало относить вдаль потребность спешить домой, оправдываться за запах …
- Закипел!
- Ну, еще по одной.
Второй прошел хоть и с проталкиванием, но без принуждения.
- Болтай кофе. Мне уже не надо.
И вновь ушла в «склад».
Мне было хорошо. Кофе оказался из удачной партии. Не пережженным. Так что я бросил в чашку еще «с горочкой» и кинул несколько кристалликов соли и на кончике ложечки - сахара. Это конечно не зерновой, но все же…
- А закурить можно.
Я просунул голову в проем двери «склада», упираясь рукой в косяк. Все-таки слегка покачивало и не хотелось опозориться, разлив кофе по полу.
- В доме курить разрешаю я только себе.
Света оторвалась от перекладывания коробок и пакетиков и задумчиво осмотрела меня от макушки до кончиков собственных тапочек на каблучке на моих ногах.
- Хотя сделаю исключение. На кухне. Дверь прикроешь. И форточку распахни. Глотни никотинчику уж вместо скидки.
- Так скидка за баулы!
- А. Ну ладно. Кури за так. Пепел в форточку.
Ну, в форточку не в форточку, а в опорожненную пачку пепел складировался, а никотин благородно смешивался с кофеином и поглощенным алкоголем. Глаза призакрывались и корпус поневоле входил в ритм старинного медленного маятника. Иногда мне казалось, что дверь слегка приоткрывалась, но мне это было как-то по барабану, тем паче под ритм маятника в голове угнездилась Земфира:
Плачь.
Я не откликнусь.
В этой квартире
холодно слишком.
В эти минуты падает небо.
Так и оставим.
Боль
тем и полезна,
Что заставляет
Двигаться дальше.
Мне б твои мысли
Я в свои песни.
Просто представить.
А…а..о..э.. а…аа ..
А…а..о..э.. а…аа ..
А…а..о..э.. а…аа ..
Пусть ты не случилась,
Я не жалею.
Я привыкаю.
Рыбы и змеи.
Сколько их будет
В этом романе.
Грусть и сигареты
Что может быть лучше?.
лучше чем это -
Я на диване –
небо в кармане…
- Боря…. Боря….Боречка… Борюсик. Ты что, заснул, миленький? А я уже нашла.а.а. Пойдем-ка, померяем.
Я наверное действительно немного прикорнул, так что двигался как сомнамбула, ведомый сильной рукой Светы. К футболке прижалось желеобразное и телесное.
- Нет так мы не поймем ничего. Давай-ка футболочку снимем.
Ткань протянулась по голове.
- Слушай. От тебя немножко конюшней попахивает. Давай-ка это дело устранять - в ванную пошли.
- Да я…
- Борюсик… (Мой рот закрыла мягкая ладошка.) Я тебе волосы шапочкой купальной прикрою и душиком по спинке и под руками…
На голову была напялена розовая клеенчатая кулькообразная шапочка и тело, под нажимом рук хозяйки, приняло над ванной вид буквы «ЗЮ». Полилась вода. По спине начала гулять мочальная рукавица в чем-то душисто мыльном.
- Вот так... Вот так. И вот здесь.
Рукавица сновала по груди, соскам, спине, под руками…
( А она от меня что-то хочет. Лишь бы не опозориться. Мелькнуло в голове. Так что пусть потешиться. Сопротивляться не буду.)
- А волосики сбривать надо. Подмышки не так потеть будут. И дезодорантом удобнее шариковым пользоваться. Сейчас пену освежим и исправим эту нелепость природную.
Струя из крана сменилась шипеньем душа и тугие струи ударили по спине. Вода показалась кипятком, и я дернулся, не разгибаясь в сторону и вверх. Банный «9-й вал» покатился в трусы и джинсы.
- Ну, вот замочил тут все. И меня тоже: - сказала Светка, не торопясь закрывать краны и, даже не отведя «лейку» душа от меня.
- Давай снимай все. Выжимать и сушить будем. Вообще-то.. Домойся-ка наверное полностью уже.
Поневоле пришлось прислушаться к совету. Все равно придется оголяться – на себе «мокряк» не высушишь.
- Ты, это, выйди только.
- Подумаешь, я что мужичков голых не видала. Тем более ты сегодня мой… «грузчик».
Света демонстративно повернула в сторону голову и протянула руку с двигающимися в жесте «бабло гони» пальцами. Единственно могу сказать, что мокрые джинсы не так легко и быстро снять. Посопев минуты две, персоны разошлись в разные стороны – я за бортик ванны, а Света куда-то в недра квартиры. Однако мое одиночество не продлилось и десятью сантиметрами набегающей в «емкость для омовения» воды. Дверь приоткрылась, и произошло очередное вытеснение кубометра воздуха ее телом.
- Я тебе халатик принесла. Вот накинешь. А волосики все ж сбрей. Станок дать? Или помощь нужна?
-(Господи! Ну и черт со всеми этими приличиями ! Ведь она меня хочет! Повторно утвердился я своей догадке.)
- Ну, помоги.
Мои руки убрались с причинного места и поднялись к потолку. Светкины глазенки ощупали мою фигуру и видимо прикинули план мероприятий. Бело – воздушная пена шубой прикрыла неглиже и начался процесс ваяния скульптуры. (Помнишь: «…берется каменная глыба и отсекается все лишнее») Правда отсекалась пена вместе с порослью -вначале под руками, потом по груди, потом по промежности….
-Э,э,э - ты чего это делаешь…
- Прическу. Не мешай. А то отхвачу что-то существенное.
Рука сжала, до слез в глазах, мошонку со всем содержимым и пришлось срочно капитулировать. Пены, да и поросли становилось все меньше и меньше. Буксирное разворачивание и осколки пены канули в лету с ягодиц, бедер, голеней. Реверс - с освобожденной мошонки. (Хоть усы выжили – слава Гераму)
- Ну а с усами, как ни будь потом, сам разберешься.
- ( Она что мысли читает?)
- Ну, давай вытираться. Видишь полотенчико такое пушистенькое, мягенькое. Сейчас Мамочка везде вытрет с тебя водичку.
- (Боже мой! Уже Мамочка! Но как приятно, и совсем уже не стыдно, и хочется продолжения ласковости)
- Пойдем, пойдем…
- Зомбируемый ласковыми словами, но жестко прижатый к груди спиной, опоясанный ее руками и полотенцем я был отконвоирован по парадной дорожке в полусумрак другой комнаты в объятья, можно сказать огромной (два на два точно) кровати.
- Ты чистенький такой, гладенький, мягонький, пахученький, сладенький…
Гипноз пауз и слов, нежность касаний ввергали в младенческую беспомощность, состояние соскопотребности, безсистемного чмоканья губ.
-. Лежи, лежи. Сейчас все примеряем. Мамочка быстренько все принесет!
И Мамочка выпорхнула из спальни. Вновь зашипел душ, прошлепали по коридору тапки, приближаясь, зашуршал целлофан упаковок. А я голеньким млел от предчувствия, поглощался теплом одеяла, убаюкивался колыбельной мягчайшей подушки, и не мог поднять веки от мягкого давления светового потока бра… и младенчески потянулся из лона кровати к ласковым, мягким Мамочкиным рукам. И застыл, подчиняясь воркующему потоку слов и мягким, но настойчивым, направляющим движениям рук. Но что-то пошло не по стандартному сценарию «мужчина – женщина»…
- Вот защитную пленочку со штучки снимем и треугольничек в гнездо вложим. Сейчас быстренько все сделаем и будет очень хорошо.
Край одеяла сполз в сторону и к правой грудной мышце прилегло что-то овально-треугольное и начало присасываться как пиявка, втягивая мышцу в себя. Я размежил тяжелые веки и уперся взглядом в объемность штуковины. Вакуумный массажер груди! Ни фига себе! Тем временем грудь ползла и ползла в чрево колбы, а мой немой протест приоткрывшегося рта заглушали мерно чмокающие звуки помпы массажера.
- Ши...ок… ши..ок… ши…ок…
Груша перестала шикать и Светкины руки освободили треугольник пластыря из гнезда колбы и разгладили вдоль внешнего ее контура на мой разбухший холмик груди. Клапан засвистел обратной отдачей, а вот холмик почти не опал, удерживаемый тем самым капканом пластыря.
- Ши...ок…ши…ок ши…ок… ши..ок… и вновь – пс.ссс. сы.. иии.
Операция повторилась с левой грудью…
- Умничка моя. Лапушка. Теперь можно и «силикошечки» приладить.
Мой «предмет вожделения» был вывернут наизнанку и обратным движением утвердился на холмиках, надежно склеившись с освобожденным от второй защитной пленки пластырем – одним и потом с другим. Хотя нет. Это было не моим «выбором», а чем-то другим. Я понял это, когда Мамочка склонила голову к «силикошечкам» и захватила зубами сосок. Покусывая и посасывая она неумолимо тянула его сквозь отверстие в их верхушке. Было то больно, то до дикости приятно, и хотелось продления этого до бесконечности и еще чего-нибудь дальше и большего. Сломленный алкоголем признак мужчинистости, понукаемый судорогами мурашек удовольствия, обрел «второе дыхание» и принялся бороться с пуховостью одеяла, а низ живота начали захлестывать волны наслаждения.
- А…аа
Словно боясь спугнуть «чудность мгновенья» Светка осторожненько проскользнула надо мной, попутно оттесняя ногами одеяло и заменяя его собой. Полы махрового халата собственной жизнью опали следом, прикрывая нас обоих. Мой сосок, опять покусываемый и посасываемый, вновь тянется вверх, ее колени все сильнее сдавливают мои бедра, а Мамочкины пальчики уже втирают что-то вяжуще-клейкое под кромку свободной пока «вишенки». А «вишенка» распухала сама и ревновала к своей сестре. И (О счастье!) наконец тоже попала в плен губ, а сестра забилась в конвульсиях, угодив в клейкость той же субстанции.
- Лапушка моя… Заинька… Ягодка…
Ее редкие безсвязности, в паузах отстранения от соска, давили на корню мельчайшие попытки шевеленья лучше любых веревок и цепей. Руки потянулись обнять, Мамочка неуловимо сменила положение, и робкая попытка была немедленно пресечена их заточеньем под мою же спину. Она проскользнула чуть вперед, как асфальтоукатчиком проминая животом «естество» и кнут боли от этого сменился пряником поцелуев, покрывающих мои глаза, мочки ушей, ямку подбородка, шею. Каплей воды она начала стекать ниже. Ключицы, ложбинка грудей, кружево бюстгальтера скользнуло по животу, а язычок уже исследует кратер пупка. Меня трясло как осиновый лист на ветру, бросало то в жар то в холод, молниями, испепеляя, било по мужской отличительности…
- Ягодка моя. Солнышко. Сладенькая. Желанная…
Местоименность изменилась, хотя в этом полубессознательном состоянии экстаза чувств я уже не мог с определенностью сказать кто я и что я.
- Миленькая. Ты так дрожишь. Потерпи еще немножечко. Сейчас тебе будет легче. Сейчас. Сейчас…
Пальцы сжимаются и захватывают готовую взорваться плоть, пока мои напряженные вены не пресыщаются кровью до предела. Уверенная рука держит меня так какое-то мгновение, пока моя твердость и готовность не кажутся неизвестно по каким критериям достаточными и начинает бинтовать чем-то похожим на пеленку, стягивая вперед кожицу капюшона и превращая все мое в подобие кокона и, уже поверх него, медленно возвращает назад, к самому корню, и повторяет эти движения, не изменяя ритма, едва заметно увеличивая сжатие в конце хода. Настойчивость каждого хода возрастает почти с механической четкостью. В краткий миг просветления меня поражают ее глаза. Широко раскрытые и в то же время с некоторой брезгливостью взирающих, следящих за исполнением работы, которую выполняет рука. Я испытываю мимолетное удивление, больше рассудочное, чем сексуальное, перед талантом и энергией, с которыми она подчиняет меня своим желаниям. Ошеломляющее чувство охватывает меня при каждом движении ее руки. Головокружение от неудержимого возрастания давления притока семени, ее настойчивая устремленность и даже сверхъестественные возможности подчинять, - заставляет понять, что она старается не столько для того, чтобы доставить мне физическое наслаждение, сколько для того, чтобы освободить меня от бремени моего раскачивания между Инь и Янь. Как бы я хотел, о Боже, чтобы это, наперекор всякому здравому смыслу, длилось как можно дольше! Но почему моя сладкая Прогрессорша должна медлить? Ее рука становится все настойчивей. Ее движения неумолимы. И вот наступает момент, когда я готов взорваться, раствориться, провалиться в небытие окончательно... Пусть эта женщина освободит меня от родных генов, определявших мою сущность! Любовный напиток, которым я заносчиво хотел одарить ее миг и бездну времени назад, ненужностью пропитывает кокон и иссякнув запускает мутацию лилипутизации главной мужской гордости. Самомнение случайно просочившееся вниз, которое я годами носил в себе и пользовался от случая к случаю, и лишь год или два назад начавщий иногда , от трещинок сомнений и подспудных желаний, давать сбои надежности аппарат, уже высыхает на моей коже вместе с патетической легкостью обманов и фальшивых радостей побед над «закадренными» партнершами. Капля воды стекает еще дальше, и, на миг покачавщись вправо – влево, растекается поудобней. Тоненький пальчик облизывается и запечатывает мои губы и слова. Чуть не сорвавшиеся, и, могущие разрушить чудо. Он, немного замедлив, раздвигает их половинки и скользит вглубь. И мне чудится, что через него в меня втекает медовый сок, который постепенно перемешивается с флюидами моих вен. С невыразимым наслаждением я ощущаю этот летучий вкус в горле. И я втягиваю, втягиваю его как можно глубже. Тонкая эфирная связь наших непохожих тел пробуждают во мне неудержимое желание сходства. Может, оно всегда было во мне, уснувшее, пока этот толчок не помог мне понять его в полной мере? Очарованность не исчезает даже после ее отстранения от меня. Хоть я и тянусь каждой клеточкой за ней.
- О! Моя богиня!!!
Ее глаза теплеют, и тут же становятся колючими льдинками, скользнув взглядом по никчемности отростка.
- Я не люблю мужскоистость.
Мне становиться стыдно и я сжимаюсь в комочек.
- Но мы можем это спрятать. Пока.
- Да.Да.Да… Спрячь его. – вопит моя обнавленная душа.
Моя богиня наклоняется, поднимает с пола что-то еще, присаживается спиной ко мне. Вновь шуршат разрываемые упаковки. Руки гладят внутреннюю поверхность бедер, и я вновь впадаю в транс. Я не вижу, что она делает. Только чувствую ее руки и какой-то предмет в них. Под давлением пальчиков иссушенные яички прячутся в пазухи и их попытки проскочить обратно в мошонку пресекаются рожками в нижней части кожаной накладки, перед этим вдетой своим цилиндрическим наростом-отверстием в центре по тому самому, вызвавшего брезгливость отростку. Верхняя его часть временно крепиться латкой пластыря. (Так вот зачем была нужна «лысая» прическа!) И непрерывное:
- Заинька. Лапушка. Умничка. Сладенькая моя…
Скукоженный отросток подтягивается вверх, туда же попадает пустой мешочек мошонки и стягивается ремешком цилиндрического обрамленья. Боковушки накладки клеятся опять, а ремешки V-образного его окончания, оборачиваются вокруг бедер и скрепляются плоским зажимом. Вжикает молния, стопорный зубчик чуть слышно клацает принимая в себя ее бегунок – и червячок надежно замурован в келье между ног.
Руки богини поочередно нежно приподнимают мои ноги и вкладывают в шелковые стринги. Пальчики бережно и ласково распыляют ароматный косметический тальк по междуножью, слегка надавливая, принуждают повернуться на бочок, массируют и растирают по булочкам ягодиц, переворачивают дальше одновременно подтягивая скользкость трусиков в место назначения, оглаживая и расправляя их складочки… Пальчики складываются лодочкой и месят, месят тесто моих булочек.
Это волшебное чувство осязания... Разве думал я, что возможно такое блаженство в момент преобразования в женщину? Я весь превращаюсь в один обнаженный нерв. Прикосновения, трения и пожимания, шлепки и торопливый бег язычка в основании шеи вновь возносят меня к пику оргазма - женского оргазма, без гейзера семени и бестолковости фрикций. Приносят мне взрывное, ниспадающее по синусоиде оргазменное наслаждение и … и - расслабленность облегчения после буйства нетерпеливых укусов и упругой работы губ. Я интуитивно чувствую, что моя богиня отбросила настороженность неприятия присутствия мужского (ОНА УСЛЫШАЛА ВО МНЕ ЖЕНЩИНУ!!!) и сама начинает пылать в страсти.
- ДЕВОЧКА МОЯ!!! СДЕЛАЙ МНЕ ХОРОШО!!!
И я пробуждаюсь от летаргии пассивности! Руки нашаривают рукава халата, застежку бюстгальтера и отбрасывают их прочь. Губы льнут к губам…и истеричным страхом в уши:
- Усы!!!
Сорвавшейся пружиной, перекатываясь, летит к краю кровати, не жалея маникюра рвет шухлядку прикроватной тумбочки, захватывая его содержимое обеими руками, сжимаясь назад, что-то теряя по пути, наваливается на меня всем телом и нисколько не заботясь о моем комфорте, оставляя длинную царапину на щеке сломанным ногтем, натягивает мне на голову маску – погружая в глухоту и, от ее перекошенности, в полуслепоту. Свободен только рот и то только на миг. Ее руки прижимают мою голову к себе и тут же мои губы, будто только этого ждали, жадно впиваются в разбухший сосок. Дерзкий язык охватывает и обволакивает ее «вишенку», покручивает, вертит, как бы пытаясь заглотнуть, засасывает до самой глубины и, дразня, неожиданно замирает на нем; его прикосновения, быстрые и горячие, его легкая игривость, нежность, и вдруг какая-то бережная неторопливость и отзывчивость приносящие восхитительные передышки, и, вновь бешеный натиск, долгий как полярный день.
Я сам начинаю ощущать себя ее «вишенкой», находящейся во рту, который любит меня, погружаясь в мои объятия. Его щедрость будит у меня под кожей какой-то нежный пульсирующий электрический ток, который растекается по моим ногам, по животу, до самой груди, заставляя твердеть соски. Накапливаю эту драгоценную энергию, предвкушая момент, когда конденсаторы моего тела превратят ее снова в разряды молний.
Но кровь, совсем по другому, чем в прошлом, медленно вливается в мои сладострастные вены, уже не возгорается огнем, который совсем недавно уже бы выплеснулся, как стон души: она лишь орошает и греет «плененного». Ее текучая свежесть соединяется с секретами неведомых желез, и они увлажняют мою опухоль крупными каплями своей росы. Я опускаюсь все ниже и ниже с ее холмов, ползу минутной стрелкой вокруг оси, которой стал «пленник», прокладывая языком, губами и поцелуями тропу в ущелье и пещерке в нем. Я плавно удаляю влажное препятствие на пути тропы и тряпичная бабочка упархивает прочь. Губы припадают к сочащемуся источнику и пьют, пьют его не находя насыщения. Колени проскальзывают по гладкости простыни. Ее руки все настойчивее вжимают меня в ее лоно, потом, проскальзывая под животом, обволакивают мной себя. Живот к груди, грудь к животу, язычки как мельницы в самом «соромном». Мой в ее, а ее, сдвинув тесемку, в моем. Холодя по спине движется предмет и эстафетной палочкой переходит мне в руку. Я знаю что это, и начинаю бережно - нежно вводить его в глубины раскрытой лилии, а потом все быстрей, не выпуская из губ маленький вырост. Брызги сока уже давно увлажнили мою маску и она скользит как перышко в строго ограниченной бедрами клетке. Лилии уже мало размера тычинки и увеличенная его копияприходит ему на смену. А прежний … Каким-то шестым чувством слышу его приближение к моей розочке, миг неожиданного раздвижения ее лепестков, очарованье заполнения и ритмические синхронные звуки, призывно отдающиеся в моих мускулах, побуждая их к чувственному танцу, сначала медленному, потом все более смелому, который захватывает меня в свой безумный ритм. Слитный КРИК НАИВЫСШЕГО Блаженства. И темнота навалившегося беспамятства от нее…
Мы медленно, рывками, размазывая негаданные слезы счастья, выплывали, сплетясь в единый клубок из него и очнувшись еще теснее сплелись поцелуями и объятьями… В краткий миг расцепления Света не переставая ласкать мои ягодицы с намертво запломбированной розой, прерывисто хрипло вновь начала безсвязно шептать:
- Девочка. Моя- моя. Сладкая. Желанная. Борю…Нет.Н ет.нет. Бо.. Бэйби… ДА!!! ТЫ СТАЛА МОЕЙ БЭТ…. Бэтти. Бэтти. Бэт. И вновь растворила меня окрещено-новорожденную в поцелуях.
Часть 2.
Раскладка 2
И вот настоло утро. Оно принесло ворох новых впечатлений от, казалось, незначительной фразы Светы.
- Надо поработать над твоей фигурой. У меня столько белья и рузных штучек!!!
Внутри меня давно уже бушевала буря желания и я, как преданная собочонка кидается на родной голос хозяйки, кинулся в объятья Светуленьки и тут же был остановлен.
Кнут и пряник... Змеиным движением Света сбросила мои руки с ее груди, резко прокрутившись в обруче объятья. Серые с зеленью глаза встретились взглядом с моими карими. В этом взгляде было что-то от удава и я пресловутым кроликом вновь окаменел, боясь пошевелиться и хоть в малейшем ослушаться. И меня поглотил торнадо белья и одежды...
Торнадо пробушевал и стал затихать. От разноцветья фасонов в глазах колыхалась дымка. А в голове… в голове было не место для разумных мыслей, а одна животная похоть. Дурман инстинкта толкал обнять, приникнуть губами к ее губам, язычком пробежать по каждому кусочку ее тела, и наконец проникнуть в самое сокровенное. Но естество не могло преодолеть прочность темницы пояса целомудрия. О как ему тесно там. И для проникновения оставались доступными только те же руки, губы и язык и наверное «игрушки» из тумбочки.
Света расшифровала флюиды моего желания и опрокинулась на кровать и торнадо переодевания сменила другая стихия – водоворот страсти. И его эпицентром стала ее «пещерка».
Видимо мое неумелое умение сыграло такую мелодию, что Светулька, начав конвульсивно извиваться, закричала и ...потеряла сознание. Минуты через две-три она издав последний стон-всхлип открыла еще затянутые пеленой наслаждения глаза и, буквально вдавила мою голову в свою роскошную грудь.
- Бэт теперь я точно тебя не отпущу!!!
В ее голове заработал какой-то неведомый мужчинам ПК.
- Да! Только так!!!
- Лапушка, моя! Наверное ты – та в которой я нуждаюсь сейчас больше всего!
Меня тешили ее откровения, дурманил запах Женщины, Пропитанной пережитым экстазом, но …. Это вечное но…Простое, приземленное, точнее приводненное – мне все сильнее требовалась услуга WC. То естественное, отодвинутое на задний план бурностью востребованных ласк, начало покалывать низ живота и требовало открыть краник.
Где-то захепидейничал мобильник и Света, как бабочка, вспорхнула с кровати на его зов.
- Привет!
- Нет не разбудила…
- была необходимость…
- Какая к кляпу бессонница…
- Уже теплее…
- Ага.
- И да, и нет!
- Какая груповуха… Подруга ты не туда клонишь. Может сама «взбодрилась»? С гинекологом? Ну ты даешь…
Следующие полчаса разбавлялись междометиями – «Да», «Класс», «Прямо так и впердолил», «КЛИЗМУ!?И АНАЛКУ…» «Ну мать, ты прикалываешся», «Еще и медсестра?»
- Кто, кто? ЛЕШКА!?. А вот с этого места поподробнее…
- И меня вспоминал?
- Класс. А телефончик есть? Записываю…
- Ну ладно, Ленка, встретимся. Не сегодня не могу. Да не обиделась. Ну просто день уже расписан. К таможенникам там, по точкам товар развести, с кандидаткой на ларек встретиться – поговорить. И вечер занят.
- Ты же обидишься на предложение свечку подержать.
И еще в том же духе последующие полчаса… А я уже чуть не протекал…
Света закончила с болтологией и вернулась ко мне.
- Светочка! Мне, ну понимаешь, в туалет надо.
- Ой, девочке надо пи-пи. А как девочка делает это правильно, ты знаешь?
Я ошалело посмотрел на нее. И наткнулся на совсем не игривый взгляд.
- Я понимаю – любовные игры там…
- Бэтти!
В имени явственно прозвучали отголоски зарождающейся бури.
- Я спросила, Бэтти умеет правильно пользоваться туалетом? Я вижу, нет. Придется учить тебя как маленькую девочку. В туалете надо снять или в худшем случае приспустить до колен трусики. Очень аккуратно подобрать подол платья или юбки, чтоб не помять, и, упаси боже, оставить на нем мокрое пятно. Присесть на стульчак, а если под кустик то по возможности, шире развести ножки ( тут уж трусики желательно снять) и наклонить туловище вперед. А потом лучше всего подмыться. Ладно поначалу я сама тобой поруковожу, а то на словах хорошо, а на деле… И она захихикала.
Из пресловутой тумбочки на свет божий появился ключик и «целомудренник» разжал блокировку. Я потянулся было к молнии, но тут же, как нашкодивший котенок, получил по рукам.
- Я сама.
Ремешки разошлись из под зажима, джикнула молния и… несусветная боль пронзила мой корень. Раздутый от желания облегчиться он заполнил все отведенное ему пространство мешочка, и теперь его кожица «зажевалась» бегунком.
- А.а. Блин, больно! Стой!
Но Светкина рука по инерции еще пыталась преодолеть возникшее препятствие открыванию, и преодолела вместе с лоскутом кожи. Брызнула кровь. А я, чуть ли не отрубаясь, заорал еще громче
- Ой, Бетик, я не хотела сделать тебе больно. Я сейчас подую, и оно пройдет. Раздувая (со стороны посмотреть – обхохочешься) щеки, она принялась выводить Аа-ФУу на мою рану, но боль почему-то не спадала, как не останавливалась и кровь. Слегка бледная Света кинулась к телефону.
- Леша, здравствуй, это Света! Да подруга Ленкина. Да. Ее. Ты понимаешь. У меня тут форс-мажор случился. Да не залетела. У меня другие наклонности. Тут у меня подружка поранилась, кровь никак не останавливается. Да там же и, сам понимаешь, огласки не хочется. Да. Понятно. Ага, тампонами. Да сейчас приедем. Ты в том же центре? Да. Через 15 минут. На входе перезвоню.
Бросив трубку, Света метнулась в коридор. Что-то дзякнуло падая, хлопнула дверка и вихрем затормозила у кровати с упаковкой Олвейса в руках. Прокладка под, прокладка над, еще одна. Ну и сэндвич образовался! Сооружение отличалось явной ненадежностью и с чисто женской интуицией процементировалось тем же грудным пластырем – «треугольник-на треугольник» прямо к мешочку пояса. Защелки ремешков цокнули опять, только окровавленный виновник не присоединился к ним. Вихрь туда, вихрь сюда и прямо на чулки Света уже вталкивает меня в тот самый лыжный красный комбез.
- Переодеваться и чепуриться не время! Пошли!
Однако сама и оделась и слегка подправила макияж.
Меня колотило. От боли. От прохлады улицы ( какая там защита от холода - комбез на лифчик и чулки!) От стресса ситуации встречи с врачами с такой раной и в таком виде.. И самое обидное – невозможности ее избежать!!! Не сбежишь же в таком прикиде никуда. Разве в ментовку или на «дурку» сразу, что еще хуже чем сейчас.
Приехали…
- Леша! Мы у центрального входа. Поняла. 20 вперед и стоп. Хорошо. Жду…
Я порывался выйти из машины, но Света сказала:
- Посиди пока, я должна договориться, чтоб все было без проволочек и ненужного интереса.
Она направилась к двери и та, как телеуправляемая, распахнулась ей навстречу. Правда, фотоэлементом оказался «дядечка» внушительного роста в белом халате. При его виде меня опять начало трясти как осиновый лист. Света немедленно была загреблена его ручищами и троекратно расцелована. Шутливо отшатнувшись от Светиного отталкивания, детинушка начал внимать сбивчивой жестикуляции, изредка бросая взгляд на меня, с каждым разом все менее сдерживаемый от оскала ржачки. Прерывая словеса, решительно направился к машине и как кутенка вытащил из салона.
- Ничего страшного, дамочка. Все залатаем в лучшем виде! Да не трясись так, уже не целочка!
И его прорвало. Прорвало и меня. Только с обратным знаком. Мой рев бурно перерос в истерику!!!
- ТМЯК!!!
Прикушенный язык и выпученные глаза – реакция на пощечину, прервали взвизгивания, а усиливающийся страх чуть не разрядил переполненный пузырь. По лицу разлилась бледность предшочья, что моментально уловил врач.
- Иди за мной!!!
Бросил он Свете и, подхватив меня на руки, метнулся в здание.
- Понимаешь, Леша, это не девушка…
- Да это-то я увидел сразу. Только непонятно что за маскарад.
- Леш. Ну ты же сам понимаешь, да и почувствовал в свое время. Мы же не зря разбежались… Ну не могу я с мужиками.
- А это не мужик!
- Это Бэтти.
Почти кульком я был усажен на кушетку и, обращения с манекеном, выпотрошен из комбеза. Тычком уложенный на спину, я тут же заорал благим матом от боли, вызванной отрыванием присохшей прокладки. И моментально, покраснев как свекла, заткнулся, ощутив струйку неуместной здесь жидкости.
- Да девочка чуть не описалась!
Лешкина рука превратилась в клещи, намертво зажав краник.
- Светик! Вон из того шкафчика подай кот… а ты же не знаешь названий. Вон ту упаковку с силиконовой трубкой. Не ту, а рядом, которая с двумя ответвлениями. И те груши. Они самые.. И тюб с гелем. Что знакомая штука? Сейчас попрактикуешься. Вскрывай. Перчатки!!! Вскрывай. Так. Подающую грушу к прямому отводу. Вторую к боковому. Смажь наконечник. Вставляй в урерту. В дырку в писке! Стоп. Дальше я сам, а то ты и внутри все разворотишь!
Слегка подкачивая грушей Лешка все глубже вталкивал катетер и наконец его наконечник проник в мочевой пузырь. Журча ручеек ринулся в подготовленную склянку.
Лешка неожиданно для меня прекратил кайф облегчения.
- Ну что, девочка, полегчало? Света, давай теперь «утку». И займемся «штопкой».
Набрав в шприц какой-то гадости, врач вколол мне ее в вену.
- Минут через десять отключится, а пока мочевик промоем.
И начал вгонять через катетер прозрачную жидкость.
- Ты говори когда распирать начнет.
Блин. Они что все садисты?!
- Хватит! Ну хватит уже!!!
- О. А голосок славненький. А теперь с новокаином.
- Ну что чувствуешь?
- Вроде замерзает все…
- Правильно чувствуешь. А теперь растяжку поставим. Света подай вон тот черный ящичек.
Сознание начало потихоньку меркнуть и я как будто со стороны сквозь наливающиеся свинцом веки видел, как Алексей достал из ящичка предмет, напоминающий миниатюрную копию хомута для лошади, вкрутил в него стержни, продел сквозь него моего страдальца и сильно растянув его, зажал упругой стяжкой головку.
- Как дела? Не сильно туго?
- Толь…ко шла…нг ме...ша…ет.
- Он тебе еще неделю мешать будет. Привыкнешь.
Мне неожиданно стало смешно от пьяной растяжности своего голоса и глупейшим образом разхихикался. Сознание ускорило свой побег от меня и последнее что я услышал было:
- Ну что, подруга, теперь давай колись…
…. А ко мне уже подлетала Баба-Яга в ступе с, почему-то, глушителями от Харлея…
СОН.
- Ну чаво касатик. Допрыгился. Чичас катафалка подрулит и на запчасти тебе повезут.
- Бабуля, а обязательно на запчасти.
- Так енто же не сразу на запчасти. Попрыгаешь яшо. Правда есть один заказец знатный да срошный. У Кащея смертушки игла ржаветь начала – яйцо куриное протухло. Так твое у самый раз на подмену пойдеть. Ну а другое пока на консервацию в ледник закинем. За органы чичас можно большие бабки сшибить. Ну и остальное, бог даст, пристроим.
И бабуленция тюкнула клюкой мне по темечку.
- Ну, народец хилый пошел. Я только муху отогнать хотела, а он с копыт. О-е-е. Мухи. Мухи… Так может у няго как его, ентот, диабет сахарный. Да пьет ещо наверняка. Значится - цероз печени. И остеохондроз. И аритмия. Тьфу ты – Во у Чкалова был пламенный мотор!!!
А ентот. Ну яйца все едно отрежу – все равно по техназначению пойдет. На СПИД Кащей проверять не будеть…
- О, очухался,касатик…
Бабка залихвацки засвистела в два пальца и из-за дуба выперлась телега, правда пер ее рак, а ле*** и щука резались в дурака.
- Грузи…
- Бабуль, а можно мы его «подоим», а то самогон надоел – спермачка хошется, хором заорали игроки.
- Перенд операсией анализы брать будите – вот тодди и подоите. Но не раньше!!! А тойть знаю я вас. Вона рака как заанализили. Тепереча только прямо переться можеть.
Разговор за спиной.
- Ну что, подруга, теперь давай колись. Кто это? Что за маскарад? И вообще, как ты до такой жизни докатилась?
- Леш. Я тебе не могу все рассказать. Скажу только, что получилось все настолько спонтанно и неадекватно. Знаешь, этого я не ожидала ни от себя, ни от нее.
- Постой, постой! Есть и третья? Не Ленка случайно? Ну вы девки и криминалки.
- Да какая к черту Ленка. Она вообще не в курсе. Так что можешь быть спокоен. Хотя о своем посещении и твоей медсестричке она порасказывала будь здоров!
- Стоп! Ну вы, лапушки, и любите нападать. Так кто третья.
- Да нет никакой третьей. Только я и Бэтти.
Света повернулась ко мне и накрыла ладонями мою кисть. На ее глаза навернулись слезинки. (Эх, если бы я это увидел то наверное разрыдался от избытка чувств. Но увы! В это время я был уже в отключке от удара клюки Бабы-Яги, а в реале от действия укола).
Это не ускользнуло от внимания Алексея.
- Так вот ЭТО – Бэтти?
- Да, Леш. И не смей язвить.
- Это хоть по обоюдке?
- Ну не совсем. Но она не сопротивлялась.
- И давно вы так играете?
- Всю сегодняшнюю ночь.
- А раньше?
- Сегодня и было раньше.
- А хоть знаешь его( под взглядом Светы Леша поправился) - Ее.
- В том то и дело что только сегодня…
Нервы не выдержали и Света расплакалась уже всерьез.
- Мне… никогда… не… было… так хорошо. Лешенька, Христом Богом прошу, сделай…так, чтоб…чтоб… она всегда со мной была девочкой.
- Света! А ну успокойся. Ты хоть понимаешь, что сейчас сказала. Я же не маг и не волшебник приворожить ее к тебе!!! Это уж ты сама старайся. Мое дело медицина. Тут уж я заштопаю, не переживай, быстро и без огласки. (Алексей приподнял мое веко.) Уже можно и начинать. У нас час минимум есть, а тут делов от силы 10-15 минут не напрягаясь. Просто я дозу такую вколол, чтоб не мешал…ла своими писками и обмороками. Обычно такие дела под месной анестезией вершатся.
- Леш! Так я и говорю про медицину. Понимаешь, не могу я с мужиком. Я только с девочками.
И опять полились слезы.
- Подрезать, перерезать там…
- Ты что обалдела?!! Это статья!!! Что б половую принадлежность поменять нужно не только свое горячее желание самому это совершить, но и годы угробить на подтверждение целесообразности этого для себя в разных мед и не мед комиссиях. А так по желанию кого-то, извини меня, стороннего. Я то могу это делать, но и в зону не хочу. Ладно пора с одним закончить. Я сейчас приятеля своего приведу. Вместе в Академии учились. Я то свой контрактный срок в армии оттрубил, а он так и остался. Вот он мне сейчас штопать и поможет, а то вдруг ты в обморок грохнешься, а я один с двумя, увы, не выдюжу. Постучу 4 раза – откроешь.
- Познакомтесь. Светлана – моя одноклассница. Олег – мой однокашник.
- Ну, обижаешь, Казанок. Перловку мы не ели даже на сборах.
- А почему Казанок?
- А это сокращение от Казанова приклеилось. Он же уже тогда ни одной юбки не пропускал, а сейчас то и подавно при его специализации. Так что, Светочка, за ним глаз да глаз нужен.
- Олег, про сейчас ты явно преувеличиваешь. Да и Света не в том качестве подруга.
- Да? Ну, ну.
- Тут сейчас наоборот ее подруге помощь оказать нужно.
- Олежка, ты бы осмотрел « пациентку». Я ее до «отключки» рекофолом довел. Так что верти как хочешь, а я со Светой еще немного пошепчусь.
- Это «тело»?
- Олег!!!
- Извини. Это так по привычке. У нас в «шарашке» всех «ПАЦИЕНТОВ» «ТЕЛАМИ» кличут.
- Света! Ты пойми меня правильно, я не могу сделать того о чем ты просишь. Мы сейчас наложим шов и биогель, а когда очнется, то забирай подругу домой.
- Леша, а что надо то? И опять же, расскажи-ка о «пациентке», мне ну ОЧЕНЬ интересно становится.
Свете пришлось пересказывать все по новой, за исключением того, что при повторе обошлось без излишних эмоций.
- А я ведь, возможно, могу помочь. Только переговорить нужно с руководством и, сама понимаешь, придется кучу денег выложить.
Света резко шагнула к Олегу.
- Деньги не проблема.
- Олег!!! А ты знаешь, что это одностороннее пожелание: - почти выкрикнул Алексей
- Да? Тогда это будет стоить на два порядка дороже. Всех делов то.
- Я согласна! А сколько?
- На вскидку 150 – 200 енотов…естественно тысяч. Плюс столько же за легализацию в новом качестве, «промывку мозгов», сценарий биографии… но это уже детали.
- Я согласна!!!
Теперь уже и Алексей был шокирован услышанным.
- Кстати, Леш, я и приехал сегодня к тебе чтоб к нам переманить. НАМ позарез нужны классные хирурги гинекологи.
- Света, а подробнее поговорим после аванса штук этак на 50.
- Хорошо. А сейчас можно что-нибудь сделать? У меня с собой штук пять наберется.
- Ну можно семенные канатики перевязать. Будет самый надежный безопасный секс, для беременности конечно. Можно имплант-стимулятор вживить, и если не усердствовать, не больше двадцати «доек» в сутки, на год хватит, да на столько и питание рассчитано с подзарядками. Любой импотент с ним как бык-первогодок. Причем все происходит и без эмоционального побуждения. Нажми на кнопку – получишь результат….- отчаянно фальшивя закончил Олег.
- Я и не думал, что ты такой циник.
- А будто ты не циник. Каждый день по сто раз в пиз…
Олег оборвал себя на полуслове и чуть выжидательно посмотрел на Свету.
- Я сейчас принесу…
- Вот и ладненько. Что делаем?
- И то и то.
Олег вытянул свою навороченную мобилку.
- Михалыч мне нужна «Балалайка». Двенадцатая. Да. С термопарой, индуктором и ДУшкой. Да еще нужен походный комплект, можно без стерилизатора, комбез для «тел».
Да, «воспитательный». Размер 46/2. И…(он оглянулся на меня) две ампулы «Зомби». Не ссы. Все пучком. Записывай адрес. Подвезешь перезвонишь. Ну что, приступаем? Только давай-ка ее в операционное кресло…Надо желудок очистить. Я глянул у тебя тут для коллонотерапии агрегат стоит. Да и нам работать удобнее будет. Только, извини Леша, ты будешь только ассистировать. Да и приготовь еще капельницу с рикофолом часа нам будет маловато, будем поддерживать по факту.
Неожиданно заиграл мобильник.Олег недовольно сморщился и посмотрел на Свету.
- Достань, будь так добра.
- Вот.
- Да не телефон, а блютушник. Вставь в ухо. Спасибо.
- Слушаю.
-Как в пробке. У меня тело под наркозом. Ориентировочно сколько? Авария на Жулянском и уже подперли? Ладно. Каждые 10 минут звони.
Олег повернулся к присутствующим.
- "Посылка" застряла на Жулянском мосту.
Значит надо выводить из наркоза.
- Света, деньги у тебя я думаю не в "банке" - трехлитровой? Если на карточках - делаем переброс на мою и везем в стационар. Если просто в банке - заканчиваем здесь, а поговорим при наличке позже.
Вновь мобильник Олега потребовал внимание к себе. Правда мелодия была совсем иная. Олег как-то сразу подобрался и вроде даже стал меньше ростом.
- Слушаю Вас, Тарас Федорович!
- В районе Лепсе.
- Да. Медгородок.
- У товарища. Вы же сами рекомендовали провести предварительный разговор.
- Балалайку? Тарас Федорович обычный комерческий случай. Вы же в курсе отчетностей...
Последующий монолог заставил Олега побледнеть.
- Но 817й ее не воспринимает. Есть. Так точно! Найду.
Разговор оборвался...
- Света, а что ты знаешь еще о своей подружке? Ну, социальное положение, родственники, место жительства, друзья, работа…
- Да я почти ничего не знаю. И, наверное, не надо с ним делать ничего. Я боюсь.
- Ну, девочка так скоропалительно решения не меняются.
Олег прямо на глазах приобретал былую уверенность в себе.
- Теперь, возвращаясь к серьезным делам, с тобой Леша. Пружинка раскрутилась, поэтому не будем ходить зигзагами. Я был уполномочен провести с тобой предварительную беседу по поводу перехода к нам. Но, сам понимаешь, решение тебе придется принимать сразу. Обстоятельства заставляют. Работа будет интересная, хоть и грязная, но для зачистки наших ошибок есть свои структуры. Мы работаем на оборонку, как бы не смешно в наше-то время это звучало. И утечки информации пресекаются так же жестко, как и в совковские времена. Звание, хоть это вещь у нас и дико относительная, но дисциплинирующая, мы тебе восстановим. Тихо! Не перебивай. Оклад будет не капитанский, можешь не беспокоиться. У нас помимо секретки БОГАТАЯ частная практика по технологиям обкатанных в клинических экспериментах и клиентура побогаче чем твоя теперешняя. С директором твоим дело уладим быстро, иначе возражением подавится. За свое сексуальное разгильдяйство тоже не беспокойся. Все нормально! Есть информация! У нас за это не ругают и не препятствуют.
- А ты, Света, отделаешься только расписочкой о неразглашении, не обессудь.
Снова раздалась трель мобильника.
- Выбрался?
- Да. Как подъедешь, звонишь.
- Все.
- Леша. Готовь капельницу.
- Света. Привези каталку.
- Грузим…
Эпизод Х1.Глазами Светы.
Нельзя сказать, что я была абсолютно спокойна, когда из-под этой чертовой молнии брызнула кровь. Наоборот я перепугалась до дрожи в коленках. В первую очередь потому что ее становилось все больше, а я как дура, стоя на коленях, дула на рану будто это простой ушиб. И тут меня осенило:
-Лешка. Он же врач! Бегом звонить ему.
Наверное прошла целая Вечность прежде чем я услышала еще не забытый его голос.
- Да, слушаю.
- Леша, здравствуй, это Света!
- Какая Света.
Такой ответ больно кольнул самолюбие. Как же только два года расстались, едва не совершив фатальную ошибку брака. Но длилось неприятие только мгновенье. То в прошлом, а мне нужна его помощь сейчас, поэтому нельзя, нельзя напоминать про те отношения.
- Да подруга Ленкина…
- Берешко?
- Да. Ее. Ты понимаешь. У меня тут форс-мажор случился.
Лешка принял правила игры, видно узнал наконец мой голос и тоже решил не ворошить прошлое, однако не удержался от ехидного замечания. И тут мне его пришлось немного разочаровать.
- Да не залетела. У меня другие наклонности. Тут у меня подружка поранилась, кровь никак не останавливается. Да там же и, сам понимаешь, огласки не хочется.
- Закрой кровотечение тампоном или прокладками и срочно вези ее ко мне. Ты меня поняла?
- Понятно. Тампонами. Сейчас приедем. Ты в том же центре? Да?
- Там же.
- Через 15 минут будем. На входе перезвоню.
Я бросила трубку и метнулась за прокладками. Блин ну и угораздило же так вляпаться, а так все хорошо было. Лишь бы все закончилось хорошо. Как там смеется без последствий
Так. Так. Быстрее все забинтовать, а то уже вся постель в крови. Господи, он точно как девочка – опешила и не сопротивляется. Мужик мне бы уже морду расквасил, ну, в лучшем случае материл бы не останавливаясь. Скорее, скорее одеть и к Лешке. Боже! Какой кошмар! Лешка увидит меня и перепугается. Распатланая. Некрашеная, зареванная. Хоть чуточку косметики и расчесаться…
- Бэтти, зайка, потерпи чуточку! Сейчас доктор все сделает.
Господи. Доехали наконец, хорошо хоть ни в кого не впилилась. Дороги совсем не видела. А вон и Леша. Что он обо мне подумает, но деваться некуда.
Я придержала пытающуюся открыть дверку Бэтти.
- Посиди пока, я должна договориться, чтоб все было без проволочек и ненужного интереса.
А что? Что говорить Лешке? Что я парня совращала и порвала ему хрен? Ну и черт с ним что он подумает, лишь бы помог..
Не знаю что он думал , но не отфутболил и не отказал. Уже за это ему спасибо…
Сграбастал меня как медведь. Да он медведь и есть. Большущий, сильный, но… неприятный для меня. Неприятный до такой степени, что я непроизвольно попыталась оттолкнуть его от себя, но спохватившись поддалась его «лобзаниям», но Лешка почувствовав мою напряженность отстранился сам. Я начала описывать создавшееся положение и чем дальше, тем больше сбиваясь и путаясь в событиях. Лешка поначалу слушал внимательно, но чем дальше, я чувствовала, тем больше ему было труднее сдерживаться, чтоб не рассмеяться, и это злило и сбивало еще больше. Лешка остановил мои словеса и направился к машине и чуть ли не как мешок с картошкой выдернул Бэтти, (мою Бэтти!!!) из машины. Меня будто током пронзило от такой бесцеремонности. Ей же больно! Её же надо потихонечку, осторожненько… ( и я бприкусив до боли губу закричала безмолвно
- Леша! Аккуратно!!!
А этот конь педальный, отдалив Бэтти на всю длину своих граблей, заржал ей в лицо.
- Ничего страшного, дамочка. Все залатаем в лучшем виде! Да не трясись так, уже не целочка!
А Бэтти разбила истерика. Она заревела, захлебываясь в собственных слезах, на таких высоких тонах, что скребки металла по стеклу в сравнении с этой какофонией прозвучали бы райским гимном, а этот… ГАД!!! БЬЕТ ЕЕ ПО ЛИЦУ!!! Сердце сжало в комок, и я бросилась на выручку. Время словно остановилось, воздух превратился в густой кисель,и неведомый режиссер выключил звук. От губ Бэтти, шевелящихся в немом крике, поползла по лицу амёба бледности и она начала заваливаться вбок и на спину. Лешкина рука лениво отодвинулась от щеки и стала перемещаться к талии. Щелкнуло звуком.
- Иди за мной!!!
И режиссер включил ускоренную перемотку.
Бэтти на его руках. Бег к двери и по коридору и я, шавкой семенящая сзади и тявкающая невразумительно…
- Понимаешь, Леша, это не девушка…
- Да это-то я увидел сразу. Только непонятно что за маскарад.
- Леш. Ну, ты же сам понимаешь, да и почувствовал в свое время. Мы же не зря
разбежались… Ну не могу я с мужиками.
Лешка на ходу скосился на меня.
- А это не мужик!
- Это Бэтти!!!
Лешка буркнул что-то неразборчивое и ввалился в кабинет. А я следом за ним.
Манекеном Бэтти была брошена на кушетку и вытянута, как килька из банки, из комбеза. Тычком уложенная на спину, она тут же завизжала от боли, когда этот коновал оторвал присохшие прокладки. И вдруг, покраснев как свекла и широко выпучив глаза, замолчала.
- Да девочка чуть не описалась!
Лешкина рука метнулась к паху Бэтти и сжала ее краник. Только сейчас я увидела капельки на ногах и лужицу на полу.
- Светик! Вон из того шкафчика подай кот… а ты же не знаешь названий. Вон ту упаковку с силиконовой трубкой. Не ту, а рядом, которая с двумя ответвлениями. И те груши. Они самые.. И тюб с гелем. Что знакомая штука? Сейчас попрактикуешься. Вскрывай. Перчатки!!! Вскрывай. Так. Подающую грушу к прямому отводу. Вторую к боковому. Смажь наконечник. Вставляй в урерту. В дырку в писке! Стоп. Дальше я сам, а то ты и внутри все разворотишь!
Я как марионетка выполняла его команды и если бы не это принужденное действо то наверное сама давно свалилась бы в обморок.Слегка подкачивая грушей Лешка все глубже вталкивал катетер и наконец его наконечник проник в мочевой пузырь. Журча ручеек ринулся в подготовленную склянку.
- Ну что, девочка, полегчало? Света, давай теперь «утку». И займемся «штопкой».
Набрав в шприц какой-то гадости, врач вколол ее в вену Бэтти.
- Минут через пять отключится, а пока мочевик промоем.
И начал вгонять через катетер прозрачную жидкость.
- Ты говори, когда распирать начнет.
- Хватит! Ну, хватит уже!!!
- О. А голосок славненький. А теперь с новокаином.
- Ну что чувствуешь?
- Вроде замерзает все…
- Правильно чувствуешь. А теперь растяжку поставим. Света подай вон тот черный ящичек.
Алексей достал из ящичка предмет, напоминающий миниатюрную копию хомута для лошади, вкрутил в него стержни, продел сквозь него член и сильно растянув его, зажал упругой стяжкой головку.
- Как дела? Не сильно туго?
- Толь…ко шла…нг ме...ша…ет.
- Он тебе еще неделю мешать будет. Привыкнешь.
Неожиданно Бэтти стала хихикать и эта ирреальность ударила меня пощечиной.
- Ну что, подруга, теперь давай колись…
И я начала "колоться"
- Твоя пострадавшая уже уплыла в наркоз. Так что давай, как на исповеди. Кто это? Что за маскарад? И вообще, как ты до такой жизни докатилась?
- Леш. Я тебе не могу все рассказать. Скажу только, что получилось все настолько спонтанно и неадекватно. Знаешь, этого я не ожидала ни от себя, ни от нее.
- Постой, постой! Есть и третья? Не Ленка случайно? Ну вы девки и криминалки.
- Да какая к черту Ленка. Она вообще не в курсе. Так что можешь быть спокоен. Хотя о своем посещении и твоей медсестричке она порасказывала будь здоров!
- Стоп! Ну вы, лапушки, и любите нападать. Так кто третья.
- Да нет никакой третьей. Только я и Бэтти.
Я наклонилась к ней и накрыла ладонями ее кисть. Она была такая холодная и безжизненная, что что-то стало толкать прикрыть мою девочку своим телом. На глаза навернулись слезинки Это не ускользнуло от внимания Алексея.
- Так вот ЭТО – Бэтти?
- Да, Леш. И не смей язвить.
- Это хоть по обоюдке?
- Ну не совсем. Но она не сопротивлялась.
- И давно вы так играете?
- Всю сегодняшнюю ночь.
- А раньше?
- Сегодня и было раньше.
- А ты хоть знаешь его.
Я в упор глянула на него, и Леша поправился.
- Ее.
- В том то и дело что только сегодня…
И тут я не выдержала нервного напряжения и расплакалась уже всерьез.
- Мне… никогда… не… было… так хорошо. Лешенька, Христом Богом прошу, сделай…так, чтоб…чтоб… она всегда со мной оставалась девочкой.
- Света! А ну успокойся. Ты хоть понимаешь, что сейчас сказала. Я же не маг и не волшебник приворожить ее к тебе!!! Это уж ты сама старайся. Мое дело медицина. Тут уж я заштопаю, не переживай, быстро и без огласки. Уже можно и начинать. У нас час минимум есть, а тут делов от силы 10-15 минут не напрягаясь. Просто я дозу такую вколол, чтоб не мешал…ла своими писками и обмороками. Обычно такие дела под месной анестезией вершатся.
- Леш! Так я и говорю про медицину. Понимаешь, не могу я с мужиком. Я только с девочками.
И опять пролилась слезами.
- Подрезать, перерезать там…
- Ты что обалдела?!! Это статья!!! Что б половую принадлежность поменять нужно не только свое горячее желание самому это совершить, но и годы угробить на подтверждение целесообразности этого для себя в разных мед и не мед комиссиях. А так по желанию кого-то, извини меня, стороннего. Я то могу это делать, но и в зону не хочу. Ладно, пора с одним закончить. Я сейчас приятеля своего приведу помогать. Вместе в Академии учились. Я то свой контрактный срок в армии оттрубил, а он так и остался. Вот он мне сейчас штопать и поможет, а то вдруг ты в обморок грохнешься, а я один с двумя, увы, не выдюжу. Постучу 4 раза – откроешь.
Лешка стремительно вылетел за дверь а я размазывая сопли и слезы бросилась к моей девочке.
- Боже! Сделай так чтоб все было хорошо. Чтоб она стала здоровенькой и не отвернулась от меня. А еще лучше чтоб забыла вообще что что-то случалось. И была моей, только моей. И любила меня. Она ведь меня полюбила! Если б не полюбила, то не делала мне бы так нежно и сладко. Я все все для тебя сделаю. Никаких денег не пожалею. Нафиг мне это бабушкино наследство, эта Канада долбонутая, не хочу я туда переезжать. Недвижимость! Куда там. В задницу ее засунуть. А эти реализаторши мои. Носом крутили, целочек из себя строили, а денежку с удовольствием брали, а дарить мне удовольствие из под палки.
Нет теперь у меня Бэтти. Мне так сладко с тобой было…
Я прижалась к моей девочке. Боже мой какая она холодная.
(-Лешка где ты там так долго ходишь, но делай что-нибудь скорее)
Я еще сильнее прижала к себе Бэтти, стала покрывать ее лицо поцелуями.
- Зайка моя, я все все для тебя, Ты королевой у меня будешь. Самой красивой. И может и действительно с тобой в Канаду эту уехать? Поженимся. Сделаем паспорта, и никогда нам никто не помешает, а там точно никто не будет кодекса уголовного бояться. Денежку заплачу – чикнут ножичком и ты уже девочка. А грудь там чепуха - засиликоним.
Со стороны двери, прерывая мои мечтания, послышалось четыре условных стука и я бросилась открывать защелку.
- Познакомтесь. Светлана – моя одноклассница. Олег – мой однокашник.
- Ну, обижаешь, Казанок. Перловку мы не ели даже на сборах.
Такого описания Лешки я не ожидала и машинально спросила:
- А почему Казанок?
- А это сокращение от Казанова приклеилось. Он же уже тогда ни одной юбки не пропускал, а сейчас то и подавно, при его специализации. Так что, Светочка, за ним глаз да глаз нужен.
- Олег, про сейчас ты явно преувеличиваешь. Да и Света не в том качестве подруга.
- Да? Ну, ну.
- Тут сейчас наоборот ее подруге помощь оказать нужно.
- Олежка, ты бы осмотрел « пациентку». Я ее до «отключки» …довел. Так что верти, как хочешь, а я со Светой еще немного пошепчусь.
- Это «тело»?
- Олег!!!
- Извини. Это так по привычке. У нас в «шарашке» всех «ПАЦИЕНТОВ» «ТЕЛАМИ» кличут.
Лешка взял меня за руку.
- Света! Ты пойми меня правильно, я не могу сделать того о чем ты просишь. Мы сейчас наложим шов и биогель, а когда очнется, то забирай подругу домой.
- Леша, а что надо то? И опять же, расскажи-ка о «пациентке», мне ну ОЧЕНЬ интересно становится.
Мне пришлось пересказывать все по новой, за исключением того, что при повторе обошлось без излишних эмоций.
- А я ведь, возможно, могу помочь. Только переговорить нужно с руководством и, сама понимаешь, придется кучу денег выложить.
Я от неожиданности подавилась на полуслове
( - Боже! Ты услышал меня!!!) шагнула к Олегу и взвешенным решением ответила:
- Деньги не проблема.
- Олег!!! А ты знаешь, что это одностороннее пожелание: - почти выкрикнул Алексей
- Да? Тогда это будет стоить на два порядка дороже. Всех делов то.
- Я согласна! А сколько?
- На вскидку 150 – 200 енотов…естественно тысяч. Плюс столько же за легализацию в новом качестве, «промывку мозгов», сценарий биографии… но это уже детали.
(О боже как дорого! Но у меня есть больше семи лимонов! А Бэтти такая одна!)
- Я согласна!!!
Теперь уже и Алексей был шокирован услышанным.
- Кстати, Леш, я и приехал сегодня к тебе чтоб к нам переманить. НАМ позарез нужны классные хирурги.
Глазами Алексея.
Света подкатила каталку к кушетке и мы с Лешкой, подхватив “пациентку”, уложили ее на нее.
- Покатили к колоногидратору. Леша сколько времени прошло?
- 35 минут.
- Значит где-то 30-35 минут осталось. Хорошо. Как раз к концу процедуры начнет отходить от наркоза. А там и Михайлыч нужное подвезет. Тебе интересно будет поглядеть на методы и результаты психоломки. Давай доставай гатжеты.
Я достал упаковку и передал Олегу.
- Хорошие. Оригинальный "The Toxygen".
- А ты откуда знаешь?
- У нас такие же.
- Багато живете.
- Не бедствуем.
- Света. Поработай медсестричкой. Смажь анал гелем. Умничка. Может и тебя на работу к нам пристроить?
Светка скривилась как вкусившая лайма.
- У тебя хорошо выходит. Профессионально. Теперь пальчик погрузи…
Светка покраснела но не ослушалась и не возразила. А Олег продолжал балагурить.
- Набирай гель опять. В дырочку. На полпальца. Вращай туда сюда. Вынимай. Теперь набирай горкой и заправляй сколько влезет. Некуда? Значит опять входи пальчиком на всю глубину. Не бойся. Толкай. Сфинктер полураслабленный. Давай повтори “заправку”. Теперь двумя, но можешь и тремя. Шучу. Шучу. Эх многие мужики не понимают какой это кайф. Когда вот так нежненько. Аккуратненько. Помассировать простату. Светик, ты знаешь где простата? Ну я тебе расскажу Вообще-то она очертаниям напоминает плод каштана - этакий округлённый треугольник, основанием примыкающий к мочевому пузырю и через нее проходит уретра. А понял, что не поняла. Мочевая трубка проходит. А со стороны кишки по ней проходит бороздка, которая простату делит на левую и правую часть. Вот ты осторожненько пальчиком покручивай и вперед двигай полегонечку. Как почуствуешь небольшую выпуклость с канавкой посередке – это она родимая и есть. И давай ее родимую подавливать и проминать осторожно – любой импотент , а не то что здоровый мужик кончит. А какой кайф половит! Не всякий реал сравниться. Ну хватит, хватит. Увлеклась. Под наркозом слишком долго надо мять. Гы-ы. Импульсики башка не воспринимает же! А нам пока только смазывание нужно.
- Леша давай наконечники.
- Светочка. Половинки раздвинь. Видишь , бульк и там, как по маслу. Грушей блокиратора раздуй, чтоб ничего не проливалось и не выскочило.
И тут же начал вещать дальше, как перед студентами, не отвлекаясь от манипуляций с кнопками и краниками аппарата.
- Новое - это хорошо забытое старое. Издревле было известно очищение толстого кишечника водой, растворами трав, с помощью клизм лечился ряд хронических заболеваний. В прошлом веке дамы, пардон, перед посещением бала не ели ни черта и делали себе очистительную клизму, чтобы хорошо себя чувствовать и легко танцевать, так сказать пируетить, как бабочки. Но сегодня наука делает семимильные шаги вперед- все механизирует и естественно жопоти… извиняюсь, технизирует. И вот она - новая современная аппаратура для проведения процедуры мягкого безболезненного и эффективного орошения толстой кишки – гидроколонотерапии. Что за проблемы имеет на сегодняшний день человек и зачем нужно проводить такую процедуру? Человечество в 21 веке переживает колоссальное количество стрессов. Изменение качественного состава пищи, употребление высококалорийной полностью усваиваемой пищи, бедной не рассасываемой клетчаткой, дает почву для многих заболеваний толстой кишки (спастический колит, хронический запор, синдром раздраженной толстой кишки, полипоз кишечника, онкопатология толстой кишки) и следующие за этим вегето-сосудистые изменения, астено-депрессивные состояния, нарушения сна, иммунодефициты, синдром хронической усталости. Все это приводит к раннему старению, снижению трудоспособности, вялости и апатии к жизни. Вот тут гидроколонотерапия и помогает. Толстая кишка в процессе процедуры отмывается от обилия слизи, которая скапливается годами, как реакция на токсичное содержимое и как следствие неправильного питания. Выводится большое количество каловых масс и камней, налипших на стенки кишечника,что приводит к ликвидации гиподинамии кишечника и застоя каловых масс. Что очень важно, каловое содержимое не задерживается в толстой кишке и не отравляет организм. Процедуру можно повторять 2-3 раза в течение года, что даст возможность стойкого сохранения компенсаторных возможностей организма и приведет к полноценному иммунному ответу при любой патологии Эта уникальная технология позволит за несколько сеансов улучшить состояние кожи, избавиться от лишнего веса, решить проблемы с желудочно-кишечным трактом, геморроем, аллергией, алкогольным и другим отравлением, заболеваниями женской и мужской половой сферы. Хотя для нас важно почистить твою подругу так, чтоб и за неделю для горшка ничего не накопилось. И глюкозка и максимум йогуртик, но это тоже позже. Так. Перчатки поменяй.
Мне все это время хотелось прервать Олегово лекторство, но потом до меня дошло. Просто этим самым он отвлекает Светку от истеричного созерцания этой, как её там, Бэтти. Блин. Ладно. Пусть трепется.
- Леша сколько осталось времени?
- От семи до 15 минут.
- Плохо, но не летально.
- Светочка животик по часовой стрелке вкруговую массируй.
- Леш, займи операторское место. Если умеешь.
- Умею.
Олег отошел в сторону.
- Михалыч, ты где? Ну значит буду богатым. Выхожу.
Эпизод Х. Глазами Светы.
Я продолжала гладить животик Бэт. Он был такой гладенький, с редкими, очень редкими ворсинками волосиков. Как у ребенка. Светлые, почти прозрачные, они походили на травинки пробившиеся сквозь толщу песчаных барханов. Я еще тогда немного удивилась, что мой станок почти совсем не забивался щетиной, но тогда мной двигало побуждение мести всем мужланам, желание вдоволь поиздеваться хоть над одним из них.
О, Боже, как я ошибалась тогда! Как хорошо что подвернулась та плоскогрудая. Дай, Бог, и тебе кусочек счастья! Я даже пакостной Нинке, за то что самой пришлось торговать, премию за сваливший ее грипп дам. Матерь божья! Сколько случайностей кинули тебя в мои объятья!
- Нет!
- Света, что такое?
- Лешик, извини, это я своим мыслям. Лёш, а это не повредит ей?
- Да откуда я знаю. Ты Олега спрашивай. Я об этом только от него сейчас и услышал. Слушай, Светка, бросила бы ты эту затею. Я сам уже жалею что ввязался в авантюру.
- Нет, Алексей, я уже не отступлюсь! Тем более Олег же сказал, что у них это на потоке.
- Светка! Я, а у меня осведомленность в гинекологической хирургии о-го-го, ничего, понимаешь, ни-че-го не слышал о таких методиках! Это больше попахивает государственным криминалом, для которого мы песчинки в жерновах. Перетрет и пыли не останется. Ох, влипнем мы в историю.
Бэтти застонала и я кинулась к ней. Моя бедная девочка. Тебе плохо? Скоро все закончиться. Сейчас тебе мешающие женственности штучки уберут и мы поедем домой. Я за тобой ухаживать буду, никому не доверю. И у тебя быстро все пройдет! Деточка моя. Быстро, быстро!
В дверь застучали ногой.
- Алексей, это я!
В кабинет, сгибаясь под тяжестью двух громадных почему-то камуфлированных ящиков-кофров ввалился незнакомец, а следом с такими же громадинами Олег.
- Михалыч, тащи оставшиеся. Дорогу знаешь. Потом можешь подремать. Ты еще понадобишься. Давай.
- Олег. Мне денег не жалко. А это на здоровье не повлияет?
- О! Да она после этого от счастья в ногах у тебя ползать будет!
В дверь опять постучали.
- Михалыч. А ретранслятор…
- Обижаете Олег Викторович, еще когда ехал, Тарас Федорович позвонил и дал команду ваш лаптоп мостом держать.
- Ну, босс… Молодец. Решил проконтролировать. Ладно все равно все в сервере осядет.
- Так диагносты я свои разверну. Анастезию тоже свою. Кислородку,электронику, отсосы, инструмент, биокожу
- Алексей, в каких плоскостях у тебя кресло ходит? Я с этой конструкцией не сталкивался.
- Да самое простое. Спинка – 45 /+90 от горизонтали, сиденье по отношению к спинке плюс/ минус 90, ножные штанги вправо влево 90 с подгоном по длине бедра, фиксаторы голени вручную сразу подгоняются, сиденье можно сбросить и выдвинуть подспинные упоры с ремнями фиксаторами, есть сменные прямые и боковые фиксаторы головы, поручни или фиксаторы рук, грудные ремни…
- Неплохо, но маловато, у наших с полной свободой трех плоскостей возможностей больше. Ладно приловчусь. Пока я все соберу, давай заканчивать с процедурой, осушай кишечник и натягивайте на нее вот это трико и, пока сидя, в кресло. Михалыч, разворачиваемся.
Мужчины споро начали раскрывать ящик за ящиком. Крышки каждого откидывались навстреу друг другу и с громкими щелчками фиксировались то прямой, то обратной буквой «Г» и тут же блокировались между собой. Получался какой- то, непонятного назначения, П-образный стол в котором единственно узнаваемыми элементами были синий и черный баллоны, трубки и кабели, да еще компьютерная клавиатура и необычный, очень длинный по отношению к высоте плоский монитор.
- Леша у вас свет не отключают неожиданно?
- Да нет. Гарантийка.
- Знаем мы ваши гарантийки. Михалыч, аккамуляторы заряженные?
- Ну конечно. Всегда в готовности №1.
- Тогда бояться нечего. Подключай блоки.
Зрелище оживления «стола» было настолько завораживающим, что я даже немного отвлеклась от бедненькой Бэт и обернулась только на ее жалобный стон. Ее веки подрагивали, но не открывались, левая рука с огромным усилием, словно за нее нацепили гирю, тянулась к паху…Олег отвлекся от подключений.
- Начинайте одевать.
И быстро защелкал клавиатурой.
- Олег Викторович, мне уже можно идти?
- Вообще-то нет. Лучше останься.
- Но мне тогда ретранслятор на автоскан нужно поставить. Спутник уйдет – потеряем канал, а у меня программа вчерашняя. Сегодня выезды не планировались. Может, будет совпадать, а может нет.
- Михалыч, не вешай мне лапшу. У тебя программа на месяц, как и у скремблера, а если шефу интересно станет, то он и напрямую подключиться, так что ты свой воинский долг не нарушишь. Вон со Светой за жизнь поговоришь, а канал и по бипу проследишь, да и я в, в крайнем случае, если пропадет тебя позову, сам понимаешь, я обработку данных сканера диагноста с базовыми синхронизирую. Знаешь что. Подключи-ка вынесенный монитор. Я по ходу дела некоторые вещи прокомментирую.
Михалыч скептически хмыкнул, но маленький монитор включил. Правда вместо привычной загрузочной картинки Винды он засветился сплошным голубым прямоугольником с белым окошком и черной надписью «03 готов» и «Симплекс» в верхнем правом углу.
- Олег Викторович, а Тарас Федорович уже в канале…
- Вижу. Значит включай обратную связь.
Надпись моргнула и последовательно сменилась на «03 -Синхронизация» и « 03 – полный дуплекс»
- Светочка. Ну какие шаги будем предпринимать? Можем просто семенные канатики перевязать, а можем и вычистить все? Хотя и так и так 100% стерильность. Перевязка конечно проще и времени займет меньше. А при полном удалении всего времени на реабилитацию недели две понадобиться. Так что?
- Олег, мне главное чтоб я, ну ты понимаешь, если вдруг, не залетела.
- Ну значит перевязываем. А если точнее то «вазэктомию» делаем.
Увидев мою тупость в этом вопросе Олег начал уже привычное для него просветительство.
- В принципе это простая и безопасная операция. Она называется как ты уже услышала - "вазэктомия" и состоит в том, что из семявыводящего протока (трубочек, несущих сперматозоиды из яичек в простату) вырезается небольшой сегмент. Для этого делается небольшой надрез на коже внизу живота. Затем проток снова зашивается, но в нем уже образована преграда, которая не позволяет сперматозоидам проникать в сперму. Вся операция занимает не более 15 минут. Самое главное это не повлияет на его , извини ее, сексуальность, потенцию и способность вести половую жизнь. Сперматозоиды по-прежнему продолжают вырабатываться, но только не проникают уже в семенную жидкость. Семенная жидкость, лишенная сперматозоидов, не может вызвать зачатия. Ведь это тебе и нужно? Однако в течении первых 10-12 половых актов после операции рекомендуется предохраняться, так как в сперму могут попасть сперматозоиды, находящиеся в простате. Такая стерилизация считается необратимой, хотя некоторые эксперименты в этой области позволяют надеяться, что все можно вернуть на круги своя. Ну, а благодаря балалайке, мы твою Бэтти очистим от хвостатиков уже сегодня с полным приборным подтверждением оного.
Олег вскрыл очередной ящик и достал бокс, напоминающий упаковку процессора без кулера и помахал ею в воздухе.
- А вот и наше НОУ-ХАУ.
Очень быстро подключив внешний разъем коробочки к нагромождению аппаратуры он замолчал и его взгляд застыл на показаниях монитора
С нашей стороны загорелась надпись «ТЭСТ» и побежали строки текста и графиков, которые ничего мне не объясняли, а наоборот внушали какую-то священную оторопь. Символы остановились и поменялись на надпись – « ТЕСТ ОКОНЧЕН – УСТРОЙСТВО АКТИВИРОВАНО НА ЛОКАЛЬНОЕ УПРАВЛЕНИЕ – ID -111»
- У меня все готово. А вы чего копаетесь? Я же сказал, одевайте. Ничего сами не можете. Михалыч, я для чего тебя оставил?
- Олег Викторович.
- Я уже 30 лет Олег Викторович! Если я сказал одевайте, значит одевайте
- Вот так бы давно.И наконец, Леша, сними растяжку. Она мне только мешать будет. Спинные и грудные замки, Михалыч, пока не соединяй. Я сегодня добрый и на фришару электроды тоже заимплачу, а то непорядок комбез "воспитательный", а средств воспитания нет.
- Михалыч. А где сетка?
- Так вначале постричь же надо...
- Все в свое время.
От неловкого движения Михайлыча, надевающего "сетку" которая походила на эластичный чулок и шапочку спецназевцев, Бэтти застонала опять. я кинулась поправить слишком, как мне показалось, опущенный на глаза край и что-то острое кольнуло меня в палец.
- Света! Михалыч сам что нужно разравняет.
И Михалыч начал разравнивать. Хотя какое там разравнивать, он буд-то ком теста по голове двигал, а Бэтти застонала еще громче и у нее широко распахнулся один, ничего не видящий глаз.
- Она приходит в себя.
- Михалыч! Маску! Дозатор 0.1. Бегом!
Сон 2.
- Вот ше противнюшая. А ты попропуй шама пес клешни отной пятшитшся. А жупы кокта мне поштшавишь?
Клешня рака неожиданно быстро протянулась к моим трусикам и намертво, как хирургический зажим, вцепилась в мошонку , да прямо под корешок. От боли мир в глазах потух, как тухнет галогеновая лампа – из ослепительной яркости, в тусклую красноту и безжизненность выключения. Однако какая-то релюшка шелкнула в голове и из меня выплыло темно серое облачко, быстро конденсирующееся и темнеющее в этом процессе на моем плече в черную в белых подпалинах фигурку человечка.
- Ах ты акаяный!
Клюка просвистела в воздухе, с намерением долбонуть Рака, но его сутавчатые лапы с визгом прокручивающихся покрышек гоночного болида рванули это чудо природы назад.
В воздухе даже завоняло горелой резиной. Клешня, ставшая зажимом, потащила меня за собой. И. Клюка, лишенная прелестей военно-промышленных достижений, а в частности лазерного прицела, баллистического вычислителя и головки самонаведения угодила мне по многострадальному темечку вторично. Из меня опять потянуло туманом более светлого оттенка и процесс конденсации продублировался вновь, но переходя в белую гамму, явив свету антагонизм первого человечка – теперь уже белого с черными подпалинами.
- Блин !!! :
первого еще плыл в воздухе, когда к нему добавилось визгливое:
- ОЙ!!! :
второго.
Карга попеременно поворачиваясь то левой, то правой стороной гигантского носа, править который не взялся бы ни один пластический хирург, всплеснула своими костяшками.
- Матерь, Божья! И кыгойть это на мою головушку занесло? Тьфу-тьфу-тьфу…Изыди сатана!!
плюнула бабка через правое плечо, и тут же, спохватившись, через левое:
- Свят-свят-свят….Тьфу-тьфу-тьфу…Святая Богородица!!!
- Что ж ты за ОНО такое? Что и душеньки у тебя две? Ять понимаю, одна серая, какть у сих нормаленых, аль черная как у пропащих совсем, а то две и те пятнистые. Ой непорядок. С ентим надо чойт делать.
И старуха начала осыпать градом ударов все мое тело, норовя попасть хоть по одной душе, а те, матерясь баском или девчоночьи визжа, в зависимости которая избегала киллерства, прятались то за головой, то в лифчике, то под клешней. Рак, спасаясь, разжал свою хватку, но его «покрышки» с размаху вписались в корягу, тело-панцырь подскочило вверх и как в замедленной киносъемке начало переворачиваться в воздухе. Клешня судорожно начала искать точку опоры и почти на излете вцепилась в мой «a cock» ( если перевести ПРОМТом – петух), превращая его, в траектории своего движения, в длинного, тоненького червяка. Но клюка, действуя как НУРС класса «воздух – земля» «Черной Акулы» (неуправляемый ракетный снаряд класса « воздух – земля» боевого ударного вертолета с соосными винтами КА-50 и его модернизированный сейчас вариант КА-52 с тем же названием – « Черная Акула» - жуткие по своей эффективности «машинки») с жутким грохотом разнесла подвернувшуюся « ручонку бедненького крабообразного» и ее хитиновые обломки как распорки уперлись в мой пах так и не отпуская моего теперь уже страдальца из положения червячка.
Ударной волной меня опрокинуло на спину, души кинулись под меня, а рак заорал дурным голосом:
- Все. Хватит. Ухожу в монастырь к Кащею. У него там и Живая и Мертвая вода. Постриг прийму. А там, глядишь, за усердие перед Боженькой он мне регенерироваться позволит.
- Постой, Ракомшка. Как же я без хирургического инструмента – тебя, родимого, обойдуся то…
Баба Яга завыла в голос.
- И куды ж ты покинул меня, горемычную, оставляеш одиношеньки. И к кому к кому. К Пиночету черному, а вить стране нужны ж и Матросовы и Космодемьянкие. А мнеть, чтоль, можеть завтра не хватить на хлеб и на воду.
- Не вой, бабулечка. Вот если ты клешню восстановишь – тогда останусь, а то и первую уже вторую неделю не вертаешь. Все завтраками кормишь…
- Так не все ить от меня зависить. Все енто субподрядчики клятые. Бусурмане глубинные. А говорять: Русские мы, русичи. Ага. Я ить тодой смекнула какой русич может кликаться Дядько Черномырд… Черномо…во! Черомор и стрельцы его, аж 33 рыла уж больно на братков, как его там – Лукьяненк, неа, лукоморьевских схожи. А как пели, как пели в два голоса, терцией:
- Ножи! Ножи! Ножницы Точим – заточаем! Кастрюли лудим! Кондишены ставим!
- Слышь, Непонятное что. Чебуреки… Чебоксары…тьфу ты, Господи, прости мене грешную. Чебурашко ты неглиженское. Шо такое Кондишен? Вид бренди чтоить? Хотя ставят ентот, ну в теандере, этот как его Лешего там? А. Антисклеротировала! СВЕТ! ВО!!! Они чо, у Станислава Немировича в «шестерках»? Я ж и говорю – СЕМИНИТСКАЯ якудза! ГОворять – «не боись, матрона! Все зделаем в лучшем виде! А ить – концы в воду!
А рак тем временем пятился, пятился и смылся туда, куда сантехнически и смывается – в воду…
- Ах ты ж, фриц панцерный! Ни удешь, трилобит эволюционный. Небось сам спелся с лимитой глубинной, а теперича права качаешь!
Бабка круто развернула свой «Харлейступ» на месте, рванула ручку газа и … железо-деревяный конь пронзительно заржав испустил из выхлопного чрева облако сизой дымовой завесы, но с места не сдвинулся.
- Да чёйт сегодня за день такой!
Запричитала Яга.
- А как утричко хорошо начиналося! На выставке « Я ДРЁН ОМАТЬ – 2008» пакетиков цилохфановых рекламных на шару набрала. В столовке для граждан без определенного места прописки компотику из гнелефруктов напилась и опять на фривару. По случаю торжественного открытия АЗС «Тюм ТюркГазМяс» со скидкой заправилась, а они бензин ослиной мочой разбавляют. Значт не зря слушок пошел, шо Василий Алибабаевич в олигофрены подалси. Оёё, что с Русью Матушкой делають! Жиреновчика надобно посильнее подкормить, а то он с лица схуд с энтой ево Богемой Эстсрамдовой, путь в президенты идеть да порядок навоньдит.
Пользуясь положением беспомощьно повисшей бабки, я бочком, бочком стал отползать в кусты и мне в этом помрогали новопредставленные души, толкая каждая в свою сторону, так что траектория побега закольцевалась почти на том же самом месте, а дым… А дым рассеялся, оставив лишь амбре азиатского скотного двора.
- А, тыйть , кудыйть сбежать намылилси? Я тебя ишо не отпускала. И чай не Шоушенка здеся и я тобе не копа лопоухая. А ну Стой-Стреляю!
И Бабка Яга опять залихвацки засвистела в два пальца.
- Эй, вы, помощнички мои верные! Пауки-тараканы! Осы –стрекозы! Пиявки-кровохватки! АТУ его робята.
Со всех сторон сбежались паучища и начали оплетать меня, вместе с юркнувшими в меня же душами, в кокон паутины, а бабка с воздушной прибуны рулила концертом.
- Голову! Голову плотнее оплетайте. А грудь и спину попозже. Пиявочки подоспеють я иха там на инкубаторство распределю.
В воздухе басовито загудело и сотни ос начали вгонять в мою голову свои жала-иголки. Противнющий болотный Квак выпрыгнул из ручья и застыл,уставившись лупающим взглядом на меня. А бабуленция уже торопила его:
- Михалыч! Маску! Дозатор 0.1!
Жаб подпрыгнул , приземлился прямо на мое лицо и раздув щеки пукнул мне в ноздри своими болотными газами.
И свет в голове померк вновь ….
На Земле и в Эфире.
- О, Господи! Если бы моя белковая оболочка могла сейчас рассказать тебе, что делают с ней эти изверги от науки для которых человек просто подопытный кролик. Но оболочка только конвульсивно дергает конечностями, отравленная этими жуткими химикатами. Они как удавка, как медленная смерть оплела своими эфирными цепями и Нас! И все теснее сдавливают своими смертельными звеньями Нас друг в друга. Мой темный антипод еще пытается вырваться, а я уже почти примирилась со своей участью. Мы, женщины, всегда оказываемся физически слабее, но духовно… я чувствую как нейтрализуется сливаясь, как нейтрализуются смешиваясь кислота и щелочь, в нас доброта и злость, авантюризм и рассудительность, безразличие и любовь, злорадство и сострадание… превращаясь в воду и осколки, ранее самодостаточной, а теперь даже и не тень прежней личности. И мы. Кто мы? Нет кто Я. Новое Я, стремительно катящееся в доверчивое детство и в младенчество… Мое новое Я ничего не понимало, а только могло фиксировать происходящее, да и то, наверное неадекватно, а внушено, зачарованное словами – мантрами этого, который пониже, который Олег.
- Чуть не опоздали. Ну а дальше все пойдет как по маслу. Светочка, только после наших манипуляций от недели до трех твоей подружке нужно провести в полной неподвижности.
- Олег, а…
- Я тебя понимаю. Ты не медик и не готова на такое самопожертвование – ухаживать за человеком в искусственной коме. Поэтому мы заберем ее к себе, а потом, может быть, отпустим. Правда в этом случае вы уже вряд ли встретитесь. Ты же не хочешь фатальных неприятностей.
- Ну что ты, что ты, Олег. Бэтти конечно будет у меня. Я и так перед ним так виновата.
- Перед ним или все же ней?
Света затравленно промолчала.
- Ладно, желание женщины закон. Тогда с недельку и ты у нас побудешь. Пообвыкнишся. Научишься ДУшкой пользоваться. И ты, Лешь, у нас теперь, так уж сложилось, поработаешь. Так сказать испытательную стажировочку пройдешь. Все. Коньяк и благодарности потом. Ну а теперь займемся насущным.
- Давайте транспортировать нашу подопечную в кресло. ( Олег глянул на часы). Пять минут уже прошло. Она ничего не соображает, но двигательные функции есть и даже отвечать будет на простые вопросы через 10 минут. Всю подноготную узнаем, а исходя из этого дальнейшие действия построим. А ты, Михайлыч, транспорт и сопровождение вызывай. Пока соберутся. Пока доедут. И готовность проверим боевую, а то жиром заплывут…
- Боря. Боря… как ты себя чувствуешь. Пока не реагирует. Как говорится, правильная клиническая картина. Алексей, бери со своей стороны. Михайлыч, справа. Подняли. Повели.
- Видишь, Светочка, ножки перебираются, как я и говорил. Усаживаем.
- Леша. Головные, ручные и подколенные. Крепи. Наклоняй кресло. Хватит пока. Разводи ноги на максимум. Хе-хе. Ну прям лягушка на препаратном столике. Шучу. Шучу.
Олег очень сноровисто стал соединять плоскими проводами и кабелями разъемы на этом необычном трико со своей аппаратурой. Монитор начал заполняться графиками, таблицами и змеистыми линиями. Увидев заинтерисованость Алексея, Олег начал бахвалиться.
- Костюмчик чудо! Одна из наших разработок. Гигроскопичный послойно, промываемый изнутри, весь из полимеркристалических поверхностных электродов. Можешь запрограммировать их геометрию и расположение, направление проводимости, то есть преобразовывать их или в датчик или специализированный контакт-зонд. Ну шапочка, это потом узнаешь, когда звание восстановят. Ну вот мы и готовы.
Пальцы опять запорхали по клавиатуре и Бэтти начало подергивать, а Олег посматривал на это и самодовольно улыбался.
- Классические реакции. Даже не интересно. Все предсказуемо и понятно. «Тело» выйдет высший сорт.
Олег даже перестал обращать внимание на эмоциональные реакции окружающих. Очередная комбинация клавиш – и веки пациентки начали открываться и закрываться как електро - приводные заслонки воздуховодов. Но они показывали или прятали абсолютно пустые глаза зомби. Особенно сильная конвульсия тряханула тело и пальцы оставили клавиши.
- Михайлыч. Давай антидот «Б» и «Правдолюб».
Михалыч подал два флакона и Олег вжал один из них в гнездо маски. Раздалось шипенье, а через несколько минут вторичное шипенье от второго аэрозоля.
- Ну-с приступим.
Олег полностью сосредоточился на Бэтти.
- Ты меня слышишь?
- Да…а.
- Как тебя зовут?
- Борис.
Слова выходили растянутыми, но понятными.
- Фамилия как?
- Никушин.
- Когда и где родился?
- В 1988 году в Харькове.
- Кто родители?
- Попали в авиакатастрофу когда мне 15 лет было…
Из глаз потекли слезы, а видимую часть лица перекосило гримаса боли. Олег снова ввел комбинацию команд на клавиатуре – судороги усилились и если бы не зажимы удерживающие голову ее бы мотало из стороны в сторону. Слезы катились, а попытки вырваться начали угасать и лицо вновь омертвело. Олег приложил маску и опять пшикнул дозатором.
- Мне не нужны эмоции… бросил он недовольно.
- Братья. Сестры. Дяди. Тети. Дедушки. Бабушки.
- Где-то в России. А меня сестра воспитывала. Она старше на восемь лет. Сейчас с мужем в Воронеже живет. А я как армию отслужил, домой вернулся. Теперь совсем один.
- Где работаешь?
- Да где придется. Я бригаде то электрик, то гипсокартонщик, могу и компьютер собрать и настроить…
- Достаточно. Адрес.
- Улица Курская 26, квартира 12.
- Ключи.
- В куртке.
- Ну что, Светулик. Я поражаюсь как нам повезло. Идеальный пациент. Несколько штрихов и все.
Михалыч, предугадывая команду Олега, уже провягивал ему темно-зеленый цилиндр-контейнер. Олег провернул его против часовой стрелки, раздался сухой щелчок и зашипел удаляемый избыточным давлением газ, потом туда же еще раз, опять же шипение со щелчком и только после этого в нормальном направлении раскрутил половинки.
- Безопасность. (процедил он) если нормально раскручивать – рванет.
На свет божий появился одноразовый пневматический иньектор,впрыснулся своим содержимым в шею, и, опять был спрятан в контейнер, а тот в один из кейсов
Подняв палец Олег глубокомысленно изрек:
- Социализм – это контроль и учет. Через час будет неучтенная пока нигде биография и контроль над ней, сразу 100%-й. А теперь приступим к препарированию. Алексей, кресло в горизонталь. Молодцом. Освободи от фиксаторов. Переворачиваем на живот. Фиксируй. Да полностью. Мне доступ к позвоночнику нужен.
- Михалыч. Сканер.
Под живот был положен на вид резиновый по эластичности, но явно не из нее коврик сантиметровой толщины, обернут к спине и своими краями излишками зафиксирован в стальной накладке прямоугольной формы с прорезью 2 на 40 вдоль позвоночника.
- Леша. Поработай. Новокаиновая блокада.
И стал подавать шприцы.
- Теперь я.
Толстая игла, проколов кожу, стала входить в сочлененья позвоночника чуть выше копчика. Экран монитора бесстрастно фиксировал ее расположение и маршрут сразу в трех проекциях и четвертом - 3-D варианте. Через иглу был введен тонюсенький проводок и подключен к переходнику прибора с веньерами и шкалами. Аккорд на клавиатуре и на экране монитора возникла схематическая фигура человека, разбитая на сектора объемной сетки как в 3-D графике. Олег начал вращать ручки прибора и на объемной сетке некоторые сектора начали менять свой цвет с белого по всей цветовой гамме красного и зеленого. Ярким пурпуром пылал большой палец правой ноги, а в реальности он то распрямлялся то сжимался с немыслимой для нормальной жизни скоростью.
- Что чувствуешь, Боря?
- Палец иголками колет. Протяжно и натужно отрапортовал тот.
Олег нахмурился и сместил положение иглы. Наконец, довольный достигнутым результатом , Олег извлек иглу, а проводник так и остался в позвоночнике. Следующее проникновение произошло в так называемом «радикулитном отделе», потом между лопатками и последнее в основании черепа. Сегменты и сектора меняли свой красный и зеленый окрас, а в реале то сами собой кисти сжимались в кулаки, то Борис признавался в жжении в области локтя, то наоборот не ощущал проколоа медицинской иглы разных частей тела.
- Блокировка реальных или наоборот накладывание ложных сигналов в нервных каналах спинного мозга. А твоя Бэтти на тройку сотен баксов стала богаче – проволочки то ирридий-платиновые.
- Михалыч. Застегивай спину и переворачиваем.
- Алексей. Пациентку «попом» к верху, когда будет нужный для меня угол я тебя остановлю.
Таз, влекомый креслом поехал вверх, а голова наоборот вниз. Олег скомандовал остановку, и теперь уже ноги стали разводиться в стороны. Олег взял скальпель и сделал маленький надрез, тут же бросив через плечо.
- А наркоз теперь не нужен. Мозги боль не воспримут. Все заблокировано электроникой.
- …………
- Ну вот и все. Балалайка под простатой, Душка почти у тебя в руках, семенняки перерезаны, на венах «прибора» электронные стопора, так что хоть часами держи по стойке «смирно» но лучше без фанатизма…
- Михалыч, ну и где «бойцы»?
- Так они уже час двадцать как тут…
- Хорошо. Пусть заносят «Кокон», укладывают и поехали. Все. Твою машину, Светочка, ребята поведут. Ну а мы вместе с твоей пассией.
- Михайлыч. Смотри мне. Ничего при разборке не повреди. Гвардейцы пусть только таскают.
В кабинет внесли «Кокон» это действительно был кокон - удлиненный цилиндр из двух раскрывающихся половинок. На лицо Бэтти наложили кислородную маску, больше походящий на водолазный шлем, половинки сомкнулись и тут же начали раздуваться внутренние надувные подушки. Гвардейцы подхватили цилиндр и бегом поволокли к микроавтобусу… А за ними Алексей, Света, Олег …
Часть 3.
Город жил своей собственной жизнью. Спешили куда-то озабоченные предстоящим праздником жители, слетались в стайки очередей и вновь разбегались в неведомые клубы по интересам. Кто в продуктовые, кто – мануфактурные. Молодежь всесезонно сосала пиво и лонгер и травила оставшуюся четверть «правильных маменькиных сынков и дочек» облаками никотина. На скверных промозглых дорогах царствовала привычная «тянучка» периодически впадая в летаргию пробок и даже вечное проклятие нормальных водителей – «маршрутчики» не ускоряли перечвакивание бурой снежной каши. Издалека послышалось завывание сирен и из ворот начала выползать камуфлированная туша «Хаммера» явно не гражданской модификации, слегка замерев и рыкнув баском клаксона он с ленцой сполз с бровки и игнорируя двойную осевую , выбросив из своего нутра вперед и назад щупальца из «гвардейцев», и приняв стойку сеттера по диагонали перекрыл движение в обоих направлениях. Из ворот выплыл не менее распятненный минивэн и пристроился в хвост первому монстру. За ним раздолбайка 190 мерса и, казалось подталкивая того в задницу, последний «Хам…». Гвардейцы резво юркнули в головную машину и та, прорычав перегазовками, повела за собой эту странную для глаз обывателя кавалькаду. Вскоре сирены сменились «Квакушками», поток машин резво стал освобождать левые полосы и замирать на перекрестках, остановилась вместе с отлетевшим бампером даже сверкающая шестисотка, пытающаяся пройти на зеленый. А колонна набирая скорость начала выдавливать себя за Город. Город удивленно поморгал глазницами реклам и вновь разрешил играться мусором тротуаров присмиревшим на время сквознячкам и вихрикам…
Олег, развалившись на переднем сиденье, снисходительно посматривал на притихших Свету и Алексея.
- Чего притихли орелики. Скоро приедем.
За окном мелькали сосны «зеленого пояса» скрывая за собой привилегированные котеджные поселки и виллы. Вправо и влево разбегались асфальтированные дорожки с непременным шлакбаумом и стеклянной будочкой. Реже – перегороженные бетонными блоками. Перед одним таким и остановилась кавалькада. Неожиданно бетонная глыба вздрогнула и стала плавно опускаться до уровня дорожного покрытия.
- Ждут.
Констатировал Олеги и вытянул руку в сторону могучей сосны.
- Вон видишь видеокамера торчит. Их тут как блох понатыкано.
Колонна ненадолго набрала скорость и опять замерла перед неспешно разъезжающими в сторону в два пальца толщиной стальными воротами, венчающими расходящийся вправо и влево в необозримую даль лесных просек четырехметровой высоты монолит забора
Машины втянулись в распахнутую глотку и вновь замерли перед точной копией первых ворот. И опять же вправо и влево от них вырастали такие же четырехметровые плиты. Между заборами ровно посредине лежала ровная как стрела тропа, а от нее к их основанию выплеснулось одеяло пожухлой травы, армированное стальной проволокой МДЗ – в народе «путанки» и острейшими листиками-шипами «Егозы».
Алексей прищурил глаза.
- А может и мины есть?
- Есть. Сигнальные. И прожектора. И простреливается хорошо по визирам видеокамер. И операторы вышколенные – спать себе дороже. Так что обратно только на машине и только по дороге. Зато на нашей стороне грибов, ягод… Рыбалка царская. Зверье завозное периодически постреливаем…
- Кто это мы?
- Руководящий состав и Уважаемые гости. Демократия! Вот Светочка пока гостья.
- А я ?
- Ты стажер. И претендент в руководящие.
Тем временем первые ворота сомкнули свои челюсти и только тогда начали откатываться вторые. Через пару километров окружения соснами автобанового качества дорога привела к понтонному мосту через бублик искусственного пруда метров ста шириной, ласкающего мелкой волной зрачок укрытого деревьями острова. Дуб, липа, клен, хороводики берез, котеджики-особнячки, стриженные зеленые изгороди и вычурного стиля головное здание. Теперь оживилась и Света.
- По-моему я такое где-то уже видела… Олег, а …
- Приехали. Выходи строиться.
Стекло, металл, кружево резьбы по камню крыши портика и строгие линии колон - попарно круглых и квадратных, а между ними, с одной стороны дева – воин с копьем, и с другой просто мраморная дива. Полированные розового мрамора плиты пола и автоматически распахнувшиеся навстречу голубого стекла двери.
Машина рыкнула двигателем и покатила, увозя кокон с Бэтти. Света дернулась на звук, но Олег перехватил ладонь.
- Нам сюда. Нечего напускать холод. Не лето.
И крепче сжав ладонь, увлек ее за собой. Великолепие холла выбило тревогу и настороженность напрочь. Резные столики в окружении вальяжных кожаных диванов и кресел, вазы с фруктами и сладостями, плетенье хрусталя светильников-ваз в рост человека и парящая в высоте потолка люстра не меньше Кремлевской сестры.
- «Ботаник»!!! - воскликнула Света, прижав ладошку ко рту.
- Точно «Ботаник» - подтвердил Олег.
- Шеф лет 7 назад отдыхал в этом турецком отеле, да и теперь по паре раз в год там, и загорелся его экзотичностью. Да так, что подобие есть и у нас. Денег вбухано немеренно. Зато все, кому доступно конечно, довольны как слоны на водопое. Ну что? Пошли устраивать вас буду. День тяжелым выдался. Надо и отдохнуть. Еду доставят в номера, а завтра начнем разбираться с нашими проблемами.
Распахнулась еще одна дверь-автомат, и через тропический сад-оранжерею Олег повел Свету и Алексея к лифтам. Звякнул приглашающий колокольчик, и створки разошлись в стороны.
Лифт как лифт, не хуже и не лучше лифтов элитных домов. Хром. Зеркала. Поражала лишь панель управления с квадратами картридеров – мнемознаков:
- Уровень-1
- Уровень-2
- Уровень-3
- Уровень-0
- Уровень- -1
- Уровень- -2
- Уровень- -3
- Уровень- -4
Олег приложил карточку к «Уровень-3» и лифт плавно двинулся вверх.
Колокольчик пропел свою незамысловатую песню и остановился. Створки не отъезжали. Олег демонстративно выжидал. Лифт дрогнул и стал проваливаться вниз. «-1» и створки распахнулись сами собой. Метров семи зигзагообразный, декорированный зеркалами коридор и отражающиеся в них напряженные лица братьев гвардейцев.
- Спокойно, орлы. Экскурсия.
И уже обращаясь к Свете и Алексею:
- Если в течении 60 секунд не подать команду лифт всегда сам придет на этот уровень к дежурной смене. Ладно. Поехали устраиваться.
Номер впечатлял. Широкая, двуспальная кровать из разряда «недешевая», кремовое шелковое белье, ТФТишка на стене, дивидишник на авангардной стеклянной полочке, вычурный, мрогоуровневый потолок, шелкография чуть более насыщенного цвета чем белье на стенах, громадное тонированное окно в пене занавеси и обрамленья кремовых же штор, опоясанных двумя уровнями подхватов. Стильно, красиво, богато. Олег по барски откинулся на кровать, заложив руки за голову.
- Нравиться? А за той дверью душевая кабина и прочие там удобства. Расходники все новые так что зубы почистить и прочее помыть можно без опасений. Неглиже, Светочка, чуть позже доставят, а халат в шкафу подберешь, банные тоже в санузле, ну и гигиена всякая ваша там же. А размерчики твои уже электроника отсканировала и просчитала до плюс минус полразмера. А пообедаете в номере где-то через полчасика. Ну, Леша, пошли тебя устраивать. Не скучай, Света, телевизор посмотри, в дисках покопайся, во второй комнате комп есть, правда ИНет не подключен, а игрушки какие-то есть. Отдыхай.
Дверь приглушенно чмокнула, оставив Светлану в одиночестве. Она опрометью бросилась в ванную – не шутка терпеть уже несколько часов. Заплескалось биде, зашумела вода из крана, и тут же зазвонил телефон.
- Светик, я совсем забыл сказать тебе В кабинете где комп, есть бар-холодильник. Можешь пользоваться смело. Хоть крепкое, хоть нет- все за счет заведения, а карточку гостевую я завтра при встрече вручу…
Операторы перед цветными мониторами даже не повернули головы на звук открывшейся за их спиной двери. Не положено отвлекаться от объектов наблюдения. Равнодушные лица хоть при виде льющего водку в стакан Алексея, что принимающей душ Светланы.
- ну и как ведут себя наши «гости»?
- Поели. Седьмой пьет уже третий стакан. №12-й дергала дверь, полазила по шкафчикам, выпила полстакана коньяка, стояла 17 минут у окна – пыталась что-то разглядеть, что голограмма видимо так и не поняла, сейчас под душем.
- Хорошо. Как выйдет - запускайте «эйфорию». А седьмому после того как я уйду от него…
Тугие струи контрастного душа хлестали по крепкому телу, отдавая энергию бодрости и удовольствия. Разрядившись, скатывались по ягодицам и исчезали в ненасытной глотке сифона. Вот так бы и стоять, откинув прочь все тревожные мысли и растворяться в неге воды. Коньяк конечно сделал свое дело и ослабил тревогу, но мысли все равно возвращались к событиям дня.
- Бедная Бэт. Ей наверное очень плохо. Хотя Олег говорил что боль блокируется. Но она сейчас совсем одна. Хорошо если в забытье, а если… Господи! Что я наделала. Какое право я имела вмешиваться в судьбу человека. Но она такая милая, нежная, у нее женская душа и по недосмотру природы мужское тело. Нет и тело то полуженское. Даже кадыка не видно совсем. А пальцы тонкие и длинные. Нежные. Как они ласкали меня…
Рука непроизвольно остановилась на груди, отыскала сосок и начала мять и теребить вершинку холмика, ладонь приподымала и сминала его склоны, а внизу живота начало покалывать иголочками желания. Пальцы начали жить своей жизнью и все сильнее стали сдавливать и растягивать «венерину собственность» и вот уже вторая рука поддерживает действо сестры. Покалывание перерастает в сплошное жжение, в огонь желания, в страсть и вдруг, лопнувшей струной мысль…
- Бог ты мой! Что я себе позволяю…
Рука потянулась к вентилю и ледяные иголки с утроенной силой впились в тело.
- Ой! Мамочки!
Света пулей выскочила из кабинки, чуть не сломав створку, и остановилась, капая крупными каплями с волос на коврик возле раковины. Взгляд упал на скомканную кучку одежды, трусики случайно упавшие на пол и по ее вине щедро орошаемые струйками из распахнутой створки душевой кабины.
- Блин.
Света раздраженно стала отжимать их, и, вдруг расплакавшись, швырнула в раковину.
- Мамочки! Ну за что это со мной. Ну что за напасть…
Отрыдавшись, сквозь пелену еще не высохших слез, повела взглядом по стенам ванной, остановила взор на вешалке с халатами и дернув первый попавшийся запахнулась в него. Толкнула дверь в комнату и задержавшись на пороге захватила полотенце.
В ее отсутствие в комнате что-то неуловимо изменилось. Приглушенно бормотал и скалился с экрана белозубый Блэнд-а-Мэд, на смену ему приплелось «Черниговское» а потом пришла пора О-Би… По невидимым командам дистанционки замельтешили каналы и везде реклама, реклама, реклама… Мелькнул правда какой-то фильм, но затесался в череде тампонов и трансформеров-хонд. А воздух на грани восприятия наполнялся ароматом ночной фиалки.
Света соорудила на голове тюрбан и решительным шагом двинулась в соседнюю комнату к откупоренной бутылке. Янтарная жидкость потекла в бокал, а из него ожидаемо в желудок. Зажужжал кулер системника и монитор развернулся заставкой и рабочим столом. Однако ее ждало разочарование, любая иконка огрызалась на беспокойство трафаретом «Нет прав». От делать нечего, она начала свою ревизию шкафчиков по новой. И неожиданно дверцы шкафчиков и шухлядок начали поддаваться. Блокнотики – чистые. Ручки. Несколько платьев. Фу. Бесвкусица какая. Китширтреб. А вот это ничего так. Чулки. Пояса. Белье.
- Да белье хорошее, ничего не скажешь. Молодец, Олег, точно мои размеры.
На душе посветлело.
- А памперсы для кого?
И Света громко рассмеялась.
- Ну шутники.
Настроение улучшалось на глазах.
-Тэк. А это что?
Очередной ящичек предъявил ревизору свое содержимое:
Маленькие и большие плуги и фалоиммитаторы – одинарные и на креплениях, грудные и пенисные ваккумные помпы, другой – смазки, презервативы, ограничительные кольца, третий – кляпы самых разных фасонов, четвертый, самый вместительный – игровую униформу.
- Ну вы и даете. Натуральный секс-шоп.
В очередном по счету взгляд зацепился за серую фактуру и мысль снова вернулась к Бэтти.
- Это же такой же комбинезон который одели на мою девочку.
Неудержимо захотелось одеть его на себя. Почувствовать его на своем теле. Понять удобно ли Бэтти в нем? Как завороженная Светлана вернулась к кровати и сбросила халат.
В кармане у Олега ожил мобильник, прерывая очередной тост.
- Слушаю.
- Она нашла и рассматривает «Воспитателя».
- Хорошо. Сейчас буду. (и обращаясь к Алексею) Старик, извини. Служба. Давай по последней и я побежал…
Олег появился за спинами операторов.
- Как подопечная?
- Она нашла . Правда без «панталончиков», «санитарии» и «шлема», телеметрию мы уже активировали, канал идет в обеих направлениях. Дамочка…
- Ну…
- Извините товарищ полковник. Объект 12 сейчас в стадии легкого сексуального возбуждения…
- Очень хорошо. Запускайте 25 кадр в трансляцию телевидения. Разблокируйте секс комплекты.
- Уже.
- Внушение сексуального желания. Замер всех реакций организма. И высчитать коэффициент внушаемости. Если будет необходимость усыпить – я дам команду.
Пальцы оператора забегали по клавиатуре…
Светлана разложила серо-серебристый комбинезон на кровати и присела рядом. На ощупь ткань была мягкой и лишь в некоторых местах чувствовались утолщения и плотности и, как ни странно, ни одного шва. На спине находилась «молния», укрываемая клапаном-липучкой, а в области шеи такой же клапан скрывал половинку разъемной молнии очень странного исполнения – часть зубчиков была из пластмассы, а часть из металла. В паховой области находилась широкая ластовица от пупка до копчика на таких же странных молниях.
В это время звук из телевизора немного усилился, и по экрану поползли титры названия фильма.
- Это же надо. « Ирония Судьбы. Продолжение». А говорили, что по «ящику» показывать не будут, только в кинотеатрах. Хорошо теперь и собираться туда не надо.
Света не отрываясь от просмотра механически мяла ткань.
Оператор опять набрал команду и в комнате начала опускаться температура. А с экрана титрами 25 кадра в мозг вбивались команды:
- ( я должна это примерить. Это очень удобная и практичная вещь. Мне будет хорошо в ней. я должна это примерить. Это очень удобная и практичная вещь. Мне будет хорошо в ней. я должна это примерить. Это очень удобная и практичная вещь. Мне будет хорошо в ней…)
Зябко передернув плечами, Света потянулась было к халату, но передумав, начала одевать на себя комбез. Привычные обращению с колготами руки собрали нижнюю часть в гармошку и ткань заскользила по ногам.
- Странно, а на ощупь вроде не скользкие.
( откуда Свете было знать, что этот режим активировали операторы, и, только ткань разглаживалась «по месту» тут же, наоборот, прилипала к телу, создавая участки электрической проводимости.) Руки нырнули в рукава, а потом одна завернулась за спину и потащила вверх хвостик молнии. Верх комбинезона туго обтянул грудь и, тем не менее, было ощущение, что они в бюстгальтере. Обтягивание было каким то избирательным, грудную клетку стянуло очень плотно, даже немного мешая дышать полной грудью, а вот грудь наоборот приподняло вверх и от того она казалась даже больше чем на самом деле. Соски рельефно проступали в своем стремлении на волю, да и сами груди рвались следом за ними к небу. Вечную проблему женщин среднего возраста – животик, наоборот вжало в себя. Света отвлеклась от просмотра и пошла к большому зеркалу в комнату с компьютером. Левым, правым боком, попытка рассмотреть себя со спины.
- А я еще ничего! А если платье…
Света кинулась к шкафу. Это. Нет. Это? Тоже нет. Она потянула следующую створку и уже не удивляясь, что она не поддастся, распахнула ее. Роскошное темно-вишневое вечернее платье. Взгляд сразу прикипел к нему, игнорируя все остальные. Мгновение и оно на ней.
- Ну почему так!!! Я обалденна в нем! Но … эти серые ноги, серая спина… Белье. Нужно срочно сменить белье.
С трудом снимая, словно отдирая от кожи – комбинезон на полу. Танго, стринги, шорты… - выпирающий животик.
Надо, что-то утягивающее… Опять по ящикам и в том же, где был и комбез, в отдельном пакете нашлось нечто напоминающее удлиненные панталоны из такой же серой эластичной ткани и с такой же ластовицей, правда без молний, а на липучке, и, в нем же, отброшенный за ненадобностью, еще один объемистый пакетик. Животик под эластичной здавливаемостью панталон вновь стал плоским как у девочки. Опять Платье. Позирование зеркалу.
- Надо что то антуражное.
( А в воздухе все сильнее пахло фиалкой.)
Бокал в руке. Пустой.
- Не коньяк. Я уже и так пьяная. Во – «Вильям Рэнделл Шираз» - не бедствуем, мальчики, не бедствуем.
Кроваво-красная струя полилась в бокал. И отраженью в зеркале:
- Твое здоровье, милая!
И вновь наполненный бокал.
- Не, так плохо. Цицки висят. В шкуре было красивее.
Платье меняется местами с серым комбинезоном. Шатаясь, прислонившись спиной к шкафу, с трудом попадая в штанины, но… Грудь взлетает к небу. Но ноги. Опять серые ноги…
- Точно! Надо что-то брючное. Прикинем во…от эти.
Жалкое зрелище женщины, растянувшейся на заднице у шкафа…
- Все. Все. Все. Спать… Еще бокальчик и спать.
Дорога к кровати не оказалась слишком быстрой. Кульбит на спину, но глазам не дало закрыться действо на экране. Две молоденькие, грудастые блондинки, слились в страстном поцелуе и ласкали все что попадало им под руки…
( 25 кадр. Ласкай себя. Сделай себе хорошо. Это так сладко поиграть грудью….)
… Руками это уже мало…
( 25 кадр. Встань. Иди в комнату. Возьми «игрушки». Люби себя. Люби.)
- Товарищ полковник. Внушаемость 0.7.
Света, пошатываясь, с большущим фаллосом в руках вернулась к телевизору, и чуть не разорвав ластовицы с яростью начала погружать его в себя…
- Усыпляйте.
С тихим шорохом газ без запаха стал заполнять комнату…
Яростные движения по гиперболе стали замедляться, и, выйдя к какому-то Рубикону, кисть безвольно разжалась и упала к бедру.
- Готова.
- А как там еще одна сегодняшняя подопечная?
- Это которую Вы приказали поместить в «Аквариум»?
- Ее.
- А какой у нее индекс?
- Пока нет. Так что телеметрию из седьмого блока
Оператор присвистнул.
- Не свисти – денег не будет.
- Извините товарищ полковник. Это я так. Он же занятой был.
- И сейчас не свободный.
- так ведь старые логи не приказывали архивировать.
- Будет день – будет пища. Прикажут заархивируешь. А границу раздела не попутаешь. По различию параметров. Давай выводи на монитор.
- Так с седьмого только телеметрия. Вы же сами приказали недели три назад снять оттуда камеры и за их счет детализировать 27 блок.
- Что б завтра все было восстановлено, а пока давай телеметрию.
- А.
- Я смотрю ты стал слишком любопытным. Как бы не попасть некоторым в в разряд «тел».
Оператор побледнел и ускорил порханье пальцев по Клаве.
По экрану побежали строчки. Пульс. Давление. Частота дыхания. Объем вдыхаемого и выдыхаемого воздуха. Напряжение основных групп мышц. Размер зрачка и его позиционирование. Альфа и Бета ритмы головного мозга. Ломаные пики кардиограммы. Пока с цикличностью в пять минут экспресс анализ крови: лейкоциты, тромбоциты, гемоглобин, адреналин… анализ непрерывно удаляемой через катетер мочи. Сотни параметров и графиков.
- Обогатить кислородную смесь. Ввести антидот. Температуру среды поднять до 36 и 6. Зафиксировать интервал перехода в состояние бодрствования. Дальше по первичному сценарию обработки. Точечные вспышки. Спираль. Резонансный инфразвук. С интервалом в десять минут – слабый мышечный релаксатор. Работайте. Я пошел к седьмому. Сегодня его не трогаем. Слежение снять.
Жарко. Очень жарко. Темно. Очень темно. Открыть, открыть глаза. Они кажется открыты. Но темно. Ну и кляп с ним. Значит ночь. Жарко значит не на улице. Я чувствую мокрый лоб. Хочу вытереть его ладонью. И не могу поднять руки. Странная ломота во всем теле. Это точно перепил вчера. Стоп. А где я был то вчера. Не. Потом. Никто не трогает – Спать, спать, спать…
- Альфа ритм пульсирующий, на грани бодрствования. Пульс нитевидный. Аритмия средней степени. Мышечные импульсы заблокированы.
- Вы что издеваетесь, ребята, семь утра.
- Товарищ полковник, Вы же сами приказали доложить, когда «тело» из седьмого блока начнет очухиваться.
- Что за жаргон.
- Извините. Когда пациент начнет переходить в фазу бодрствования…
- Ладно. Значит так. Зайду в десять. К этому времени двенадцатую в отключке в кресло под Гипертон. Программа внушения покорности и апатии. Седьмому «сонник»- сутки под ногами чтоб не путался. Хотя нет. Тоже под Гипертон. 107 программу. Преданность, корпоративность. «Телу» все то что я сказал накануне.
… Почему темно? Почему жарко? Почему я не могу двинуть ни рукой, ни ногой, да вообще ничем. Почему такая странная тишина? Почему ноет пах? Что у меня во рту распирает челюсти? И в ноздрях что-то. Де жа вю. Это было со мной уже. Когда я дотянул до перитонита, чуть богу душу не отдал. Но теперь то аппендицита нет уже. И руками, ногами шевелил… Яркая вспышка воспоминания:
- СВЕТА!!! ДА!!! ДА!!! ОНА!!! СУКА!!!
Мы поехали к врачу. Да так было. А потом он мне гадость какую-то в хрен загнал, я чуть не обсикался. А дальше, дальше что?!! Не помню. Ни черта не помню…
-Что со мной?!! ЛЮДИ!!!
Хриплый крик-стон не мог вырваться ни из загубника, распершего челюсть, ни через трубочки, нагнетающих дыхательную смесь через ноздри, ни через шлем со встроенной видеопанелью, загерметизировавший голову, а тем более через толщу подогретого до температуры 36,6 градусов солевого раствора аквариума блока №7. Вопль этот услышали только операторы, но он их абсолютно не колыхал. «Тело» это уже не человек, это просто подопытный кролик, или лягушка, что даже привычней.
Пробег пальцев по клаве. Пульсирующий меандр 3 милиампера, скважность – 120 милисекунд, период – 2 секунды, модулянт – 400 герц. Инфразвук качающийся - шесть с половиной до 10 герц. Есть резонанс – 8.004 Герца. Вспышки на экран. Один из операторов повернул голову к напарнику.
- Смотри быстро «заводится», вот что значит свежачок. Тока добавить что ли.
- Сердце не останови.
- Я что ангел-спаситель. А мне моя шкура дорога. И что это Сектор вчера вызверился.
- Да на то он и Ви-ви.
- Тихо! Вдруг запись идет…
…Т ело вдруг начало сводить судорогами, мышцы сжимались и расслаблялись под уколами электрических разрядов. Под черепушкой началась мартеновская пласка от неслышимого акустического давления. Сердце стало беспорядочно сжиматься в комочек и не знало куда прятаться. А перед глазами начало вспыхивать, вспыхивать, вспыхивать…разум погас…
- Ого 10 минут. Спорю – второй сеанс не выдержит и восьми.
- Ставлю 9.
- Пиво?
- Пиво…
Суммарная красная линия параметров вернулась к зеленой – контрольной.
- Поехали…
- Ну что с тебя пиво.
- Блин. Слабак. Давай спираль и 4 миллиампера. Ставлю пять минут.
- Идет. Четыре…
- Слушай хватит. Я тебе уже почти ящик должен. Да и десять скоро. Потерпим полковника часик и отдыхать. Надо увольнительную заказать, Новый Год на носу а я своей стерве подарка не купил еще. Ее б в аквариум загнать, а то пока я тут на вахте она ****ует небось…
Паника. Паника. Паника. Что это. Где я. Что со мной делают. Я не могу закрыть глаза. Их что-то удерживает. Вот вспыхнуло в уголке. БОЖЕ!!! Сейчас начнется опять!
- Товарищ полковник. Средне время бодрствования – три минуты. За три часа время восстановления увеличилось с трех до двадцати минут. Реакции на раздражители сглаживаются. Без вашей команды режимы не меняли. Только в незначительной вариации подобрали токовую вариацию – 5/180/1.5/610.
- Хорошо. Давайте релаксацию. Редкие зеленые затухающие вспышки 12 -15 в минуту, гармонию на грани слышимости, балалайку на минимальное возбуждение, на мышцы бегущие микротоки…
Перед глазами поплыла цветная спираль, вытягивая в себя мысли, чувства, сознание. Тело стало свивать в жгут судорог. Сердце начало разбиваться на тысячи кусочкови вдруг стало успокаиваться замедляясь. Быстрее убежать. Уйти. Уйти в спасительную темноту небытия. В покой. В забвение. Зарыться в мамину грудь. Стать снова маленьким и беспомощным. Мамочка! Я чувствую тебя! Я уже слышу твою колыбельную… В темноту. В негу. В маму…какие они маленькие эти зеленые светлячк…иии…
Тепло. Покой. Сладость неги…
Тело женщины, облаченное в серо-серебристое утягивающее трико, неестественно скатилось на край роскошной двуспальной кровати. Скомканное шелковое одеяло одним концом обмоталось за шею и, не удержавшись, все равно большей частью сползло на пол. Кремовая простыня являла собой не менее печальное зрелище, сбитая и скомканная, жалкой собачонкой выброшена она была вслед одеялу. Одну руку мертвой хваткой прижало через оттянутый ворот к груди трико, а другая бессильно свисала к полу. А из расстегнутой ластовицы бесстыдно торчала часть силиконового фаллоса…
Дверь отворилась и двое «гвардейцев» вкатили в номер медицинскую каталку. С каменным лицом один выдернул «игрушку» и отнес в ящик, а другой принялся освобождать шею. Без усилий они положили женщину на «транспортное» средство и покинув номер, все так же молча вкатили ее в лифт. Карточка. И кардридер подтвердил электронную команду.
- « минус третий».
Без усилий каталка влеклась по стерильно белому кафельному коридору. И только красные глазки камер- роботов с приглушенным жужжанием печально сопровождали процессию. Двери, покрытые глянцевой пленкой отпугивали от себя своими предупреждающими табличками и массивными запорами. Каталку остановили возле одной из них. Тут же зажжужал электропривод и ее ручки перехватили другие люди скрытые от чужих взоров скафандрами биологической защиты. Дверь захлопнулась. Андроид наложил маску на неподвижное лицо женщины и из скрытых сопел ударили струи бурого дыма биозащиты. Через минуту дым рассеялся, втянутый мощнейшими вентиляторами и отворилась внутренняя дверь-шлюз.
- Нутес и что у нас сегодня интересненького.
Сухонький старик приподнял веко, несильно похлопал по щекам, неодобрительно покосился на расстегнутые молнии междуножья.
- Опять Олег Генрихович газами и 25 кадром балуется. Нестабильно это, краткоживуче, надо кропотливо внушать, внушать, внушать и конечно «зомби». Это да. Это сила. Пусть не массово, а индивидуально – зато стопроцентно надежно.
И обращаясь к помощникам:
- Подмыть, смазать, ввести «санитарию»- вибрационную, побрить череп да и остальное. «Воспитатель» усилить корсетом. Шлем потом. Я сегодня решил с вводом мозговых электродов попрактиковаться. Это ж (зевок) отходы, я так понимаю. Славик занеси там ее номер для истории. Как нет тату. А ну ка уточни. Непорядок. Совсем распоясались на «приемке».
- Олесь Орестович. Олег Генрихович на связи.
- Доброе. Какое к лешему доброе. Тут, понимаешь, на приемке распоясались. Тела не метят. Как я потом списывать буду.
- Что. Гостья. На спецпроцедуры. Ну, Олег, ну даешь. А я чуть было не побрил и «гвозди» не начал вколачивать.
- Не нужно говоришь. А жаль. А что делать нужно. Под гипертрон? Не, давай я сначала по старинке. Гипнозом. Тебе ведь не нужна полузомби на ослушивание если по всей программе.
- ну заходи, заходи. Старику приятно видеть умные лица.
- Бритье головы отложить. Все остальное можно. И в кресло. На трон, так сказать, ПРЫНЦЕСУ…
- Олесь Орестович. Опять Олег Генрихович на связи.
- Ну что еще?
- Скажи мне еще что тоже нельзя.
- Сотрудник говоришь новый? Ну это конечно. Как там – без базара.
- А ты что старый?
- Воспитание говоришь другое. Да какое у вас воспитание. За зеленую бумажку и мать родную продадите. Вот у нас было воспитание. Родину любили, страну берегли.
- Ладно пусть тащат и твоего. Все отбой.
- Славик. Сейчас еще одного привезут. Так с ним поласковей. Все таки коллега будущий.
- Ну-ка, ну-ка. Девочка в соку уже. Аппетитная. Ех, сбросить бы лет так сорок, я бы отдался…
- Олесь Орестович, Вы и сейчас о-го-го.
- Славик, я не воспринимаю подлизывание, еще не понял разве. Во все дыры все что надо воткнули?
- Приступим тогда. Антидот…
- « Зомби». Два кубика. Ждем.
Слабо затрепетали ресницы. Дернулась рука.
- Свет.
- Не бойся. Ничего не бойся. Тебе нечего бояться.
- Я твой друг. Ты же не боишься друзей.
- Все очень хорошо. Здесь безопасно. Здесь нет страха.
- Здесь спокойно и уютно.
- Вот возьмись за мою руку. Она сильная и ласковая.
- чувствуешь как от нее идет тепло.
- Как вливается оно в тебя
- Согревает сердце.
- отгоняет страх
- ты уже не боишься
- Тебе хорошо и уютно
- ты у друзей
- они любят тебя
- они берегут тебя
- они защищают тебя
- ты спокойна
-тебе хорошо
- мышцы расслабляются
- Тебе легко и радостно
- только у нас ты можешь не бояться
- только у нас тебе не нужно бояться.
- здесь нет страха
- здесь никто тебя не обидит.
- тебе тепло
- тебе легко
- тебе уютно
- сладко
-спокойно
- легко
- уютно
- спи
- спи
- спппи…
Старик плавно приподнял руку женщины, и , довольно беззвучно хмыкнув, так же мягко опустил ее на подлокотник. Бесшумно ступая он вернулся в первый зал.
- Ты понял Славик в каком ключе нужно работать в первой фазе перевода «тела» из усыпленного состояния в состояние расслабленного транса. А потом нужно лепить что тебе необходимо. Только перед этим нужно найти табу сознания и сломать или хотя бы задавить их.
Седьмой блок. Мрачная бетонная коробка. Прокрашенный масляной краской пол. Под потолком уложенные в лотки змеятся кабели. Под ними на выпирающих кронштейнах разноцветные трубы. По потолку стандартные влагозащищенные светильники. Картина типичной бойлерной. Типичной, если бы не…
Прямо посредине зала возносилась под потолок трехметрового диаметра толстостенная колба, наполненная темной от недостатка освещенности жидкостью. И именно в ее основание и устремлялись все эти трубы и кабеля. Прямо на уровне лица мерцал монитор с бесконечной чередой то быстро, то медленно меняющейся информацией:
• Пульс
• Температура
• Альфа ритм
• Бэтта ритм
• Тетта ритм
• …………
Параметры организма. Это и был пресловутый «Аквариум». И в его толще парило в жидкостной невесомости неподвижное тело. Это была она… Бэтти.
Олег стоял навытяжку перед массивным, красного дерева, столом, заваленным бумагами и папками и ожидал разрешения начать доклад. В душе у него нарастало раздражение на хозяина кабинета.
(- Как же. Занят он. А эти бумаги одна бутафория. Шпионы глубоко бы разочаровались доведись им покопаться в них. Все главное у шефа в мозгах, а мелочи на дисках. Хотя за такие мелочи весь Запад миллионы бы выложил. А интересно, сколько их у него самого, если даже я не бедствую…)
- Слушаю вас, Олег Генрихович.
- Согласно Вашего распоряжения по рекрутингу новых кадров, в связи с расширением прикладных исследований мною были отслежены выпускники военно-медицинских Академий периода 95 – 99 годов. Из них 87% процентов не являются гражданами Украины. Из оставшихся 30% при окончании контрактного срока заключили новые…
- Олег Генрихович, мне не нужна цифирь, мне нужны специалисты.
- Так точно, Тарас Федорович. В настоящий момент предварительно отобраны три кандидатуры, отвечающих нашим требованиям. Вот их краткие досье.
Олег протянул три файла.
- Так. Осберг Рудольф Иванович. Хе-хе. И что может Руди Гансович? Там все это, Тарас Федорович, расписано.
- Я то почитаю, что ты скажешь. Психоаналитик. В настоящее время работает в клинике «Борис».
- Значит денежкой не соблазнишь. Следующий.
- Хирург- акушер Збарский Сергей Юрьевич. В настоящее время в заключении.
- Статья?
- Летальный исход после подпольного аборта.
- Вытащим. Дольше.
- Завьялов Алексей…
- Это которого ты привез.
- Так точно. И хороший хирург? Очень.
- Чего ж в такой дыре работал. Баб очень любит. А как к специалисту очередь на месяцы вперед. В денежном плане практически на нем одном весь этот занюханный центр держался.
- Ладно я так понял он уже в работе?
- Так точно.
- Хорошо. А над судьбой центра я на досуге подумаю. У нас все должно быть чисто.
А что там за девиц ты приволок.
- Ну одна еще не совсем девица. Вообще то это стечение обстоятельств и спонтанное разрешение коммерческого запроса.
- Ох и доиграешься ты со своей спонтанной коммерцией.
- Тарас Федорович, но…
- Знаю. Поэтому и спишь спокойно.
- Тарас Федорович, я хотел сказать другое. Оба объекта оказались 100% восприимчивыми к « вакцине А2» и это открывает большие перспективы в связи с предстоящим Чемпионатом мира.
- А какая внешняя оболочка будет?
- Садолесбиянка. Она же «Мамочка». Второй, точнее полувторая – станет гемофрадитом с электронным возбуждением, рабыней, сисибой или в любой из этих вариаций.
- Перспективно. Сейчас такие на Западе в цене.
Пять дней спустя. Света нежилась в шезлонге на краю бассейна. В соседнем с бокалом вина расположился Алексей.
- Ну и как тебе новая работа?
- Да никак. Можно сказать я в вынужденном отпуске.
- Ну отпуск здесь классный. Книжки читай, телевизор смотри, в бассейне плескайся, жри- пей что и когда хочешь. Лафа!!! Процедуры омолаживающие! А после массажного виброкостюма у меня и животик втянулся и целюлит пропадает. Я вообще первый раз в нем чуть не кончила. Да и время здесь летит как-то быстро.
- Это я тоже на себе ощутил.
- Не успеешь проснуться, уже нужно на массаж бежать, а нет, сначала в « матрешке» час потеть, потом уже на массаж. Зато я столько фильмов новых посмотрела, за всю жизнь столько не видела. А у стилистки Верочке я вообще о еде забываю. Оказывается, я такая темная в вопросах макияжа была – диву даешься.
Неожиданно Светино настроение сменило полярность. Из уголка глаз начала сочиться предательская влага.
- Только моя малышка.
Голос ее задрожал.
- Моя Бэтти. Олег говорит, что у нее осложнение, но уже пошла на поправку. А я так хочу прижать ее к себе. Мою маленькую, мою лапочку. Ну почему он меня к ней не пускает. Лешь. Ты с ним чаще пересекаешься. Попроси и ты от моего имени…
На руке запиликал приборчик чуть больше часов.
- Все я побежала. У меня антицеллюлитный сеанс в «вибрике»…
Карточка. Минус третий этаж. Славик на пороге с обворожительной улыбкой на лице:
- Светлана Викторовна! Вы как всегда обворожительны.
Света приостановилась и, кокетливо изогнув бровки, шутливо приложила пальчик к его губам.
- Славик, не надо льстить.
- Что Вы, что Вы. Вы великолепны сегодня, как , впрочем, и вчера, и позавчера, и, я надеюсь, и в дальнейшем. Проходите, Светлана Викторовна, костюм за ширмой. Как только будете готовы – позовите.
За ширмой на кресле в положении кушетки лежал уже знакомый « Воспитатель». Света, уже абсолютно не задумываясь, сбросила с себя пляжный халатик и открытый купальник и заменила трусики- бикини на знакомые серо-серебристые панталоны и такое же трико. Рука привычно потянулась за спину застегивать молнию. Присела на краешек «массажной кушетки», закинув ногу за ногу…
- Славик! Я готова!
Профессионально приклеенная улыкка исчезла с лица молодого человека. Шаг нув к ширме он нажал кнопку на портативном приборе и из его динамика, дублируя звуки а-ля часов на руке Светы, зазвучала сложная тональная мелодия. Глаза Светы стали закрываться и сама она начала заваливаться на бок. Еще несколько секунд- шагов и Славик начал укладывать ее на спину. Вставленные серповидные зажимы зафиксировали голову, ремни затянули руки , каждую ногу и грудь. Запищали сервомоторы и Света оказалась в позе распятой лягушки головой вниз и широко разведенными ногами. Славик дастал бокс с лаконичной надписью «А2» и вынув из него шприц профессионально ввел иглу в вену. Сдвинул ширму к стене и подкатил поочередно стойки с оборудованием. Расстегнул молнии ластовиц. Ввел в уретру трубочку катетера, а в анус грушевидный наконечник очистителя кишечника. Вернулся к телефону.
- Олесь Орестович, двенадцатая готова к ночному сеансу…
Алексей сосредоточенно перелистывал страницу за страницей специального пособия с грифом « Совершенно Секретно». Изредка вслух, не замечая за собой этого, комментируя прочитанное.
- А ведь так просто и эффективно. Я сам о таком думал, но кто же дал бы попробовать, а здесь я точно развернусь…
Зазвонил внутренний телефон.
- Олег Генрихович, первичная программа обработки субъекта блока семь окончена. Мышечные реакции 0.2, реагирование на световые и звуковые специальные сигналы 100%, всего комбинаций сигналов шестнадцать. Подавление личностной составляющей от 60 до 80 %. Абсолютное безволие и невозможность принятия решений. Куда прикажете перемещать?
- В шестую лабораторию.
- Есть…
Неожиданно под потолком седьмого блока вспыхнули лампы и синхронно с этим отворились тяжелые металлические двери. Двое в скафандрах биозащиты подвели каталку к колбе. Карточка допуска и на мониторе сменилось меню.
• Уровень ( команда откачать)
• Лебедка ( команда вверх)
Уровень жидкости стремительно начал понижаться, а трос лебедки натянулся и полез вверх. Гибкие шланги и кабели послушно следовали за ним постепенно складываясь гармошкой. Из воды показался круглый непрозрачный шлем и начал заваливаться вниз и вбок, а следом и все остальное тело в сером комбинезоне с безвольно повисшими руками и ногами. Тело перенеслось через край колбы и начало опускаться на каталку. Один из белых ухватил его за шиколотки и примайновал опускающееся тело на спину моментально расцепив зажим троса от лямок парашютного типа. Второй отключал по одному кабели и шланги и перекидывал их в разъемы и муфты большого ящика внизу каталки на котором тут же загорались зеленые индикаторы. Процедура окончена и влекомая двумя каталка скрылась за дверью. Лампы погасли, а за ними сжался в яркую точку и экран монитора…
… Света открыла глаза, сладко и счастливо зевнула, резко отбросила в сторону край кремового одеяла и на автомате протянула руку к дистанционке телевизора. На экране женщина кормила грудью ребенка…
На кресле- трансформере, закрепленное ремнями и зажимами, опутанная проводами и трубками покоилась Бэтти. За столом сидели старые знакомые.
- Олежек, и ты хочешь что бы я вложил эту галиматью ему в голову.
- Олесь Орестович, это все что успели наши «мифотворцы». В процессе конечно можно будет вносить коррективы.
- Какие коррективы. Вкладывать нужно сейчас пока оно – растение, с одновременным растормаживанием психомоторики, двигательных функций и речевого аппарата. До нового уровня 20 лет его нужно год доводить.
- Правильно. Новый год через 11 дней.
- Эх, Олег Генрихович, Олег Генрихович. Все вы от армейского принципа не отойдете – ночь кормить, к утру зарезать.
- Олесь Орестович, но мы же не нелегалов готовим. Они нам нужны будут только для сбора компромата на некоторых политиков, ну может еще на некоторых зарубежных «друзей» которые с визитами шляются.
- Это мелко и не раскроет всех возможностей которое сулит применение «А2»
- Олесь Орестович, я не давлю на вас, но Тарас Федорович ясно дал понять мне и вам, что на Новогодний праздник парочка начала привыкать друг к другу, причем по всем шестнадцати сценариям поведения.
- Ладно. Будем форсировать…
В зал вкатывают очередную каталку и двое,замолчав, безразлично стали наблюдать как Славик оперирует с многочисленными датчиками и закрепляет Светлану в трансформере. Наконец на голову опущен видеошлем. В вену введена очередная доза «А2» и через несколько минут начали напрягаться мускулы и двигаться пальцы.
Визг тормозов. Стремительно надвигающаяся на капот фигура. Тупой удар. Фигуру отбрасывает в сторону. Мой дикий крик. Выскакиваю из салона. Поворачиваю окровавленное лицо упавшего. Это же моя любимая Бэтти. Еще более ужастный вой разрывает мою глотку и… заставляет проснуться
- Кошмар. Какой кошмар. Сколько меня будет мучить этот сон. Петечка уже идет на поправку и, может, через месяц ему снимут гипс.
- И все же, какое счастье, что в этой больнице работает мой старый поклонник, а самое главное есть такой не просто хирург, а настоящий кудесник, Олег Генрихович. Ведь по его словам все мужское достоинство и тазовые кости оказались разбитыми всмятку и он чуть ли не по кусочкам их складывал. И полноценного мужчины из него уже не выйдет. А ему все равно нравилось быть девочкой, а я это только поощряла и помогала. Леша помог мне устроиться сюда нянечкой и я могу ухаживать за моей девочкой. Сколько же лет прошло когда я встретила его? Два. Нет почти два с половиной года. Это два года мы жили вместе. Он конечно по сравнению со мной мальчик, но как приятно и здорово было делать из него девочку. И какой сладкой и желанной она становилась тогда. Вот и сейчас, только подумала о ней и между ног повлажнело. Скорее, скорее бы она выздоровела. Бэтти, моя Бэтти. Вот сейчас оденусь и опять побегу к ней…
Детдом.(ты сирота) Толстая и вредная воспитательница Булка. ( Тебя часто били) Она вцепилась и выкручивает мне ухо. А я не виноват. Колька и Сашка подстерегли меня и начали мутузить с двух сторон. Они то убежали, а наказывают меня….
… Деректриса отдает документы и отфутболивает меня в техникум. Общага. И вечный голод, вечная нехватка денег. Что там та стипендия, хоть и увеличенная «сиротская». Подрабатываю на вокзале. Таскаю чемоданы приезжих. Хоть носильщики и гоняют, и даже менты чуть раз не загребли но две /три гривни за раз от поезда к такси зарабатываю. За вечер до десятки может выйти. И тут такое везенье. Тащу чемодан на троллейбус и попадаю домой к НЕЙ!!! МОЕЙ СВЕТОЧКИ….И она оставляет жить меня у себя, а потом даже купила мне однокомнатную… То что она меня девочкой стала одевать мне по барабану вначале было, а потом сам втянулся. Это так здорово. Сначала в белье боялся на занятия ходить, а потом… А ночи!!! Какая сладость доводить Светика до блаженства…
- Ну как продвигается программа?
- Тарас Федорович, даже с опережением графика. Только…
- Что только?
- Не хватает у нас хороших сценаристов и программистов.
- Так находи. Денег у нас по-моему хватает с избытком, а технологии только внедряй и внедряй. Неплохо я в 91м подсуетился. Хе-хе.
- И я думаю пора их из виртуального мира выводить в реальность. Обе квартиры оборудованы видео и аудиопрослушиванием. Можно и отпускать. Пока будем прорабатывать сценарии, пусть поживут условно вольно в сценарии «Сиси»
- А я думаю, что нет. Оборудуйте на минус втором подобие ее квартиры, а якобы выходы в «свет» через виртуалку. Какой кстати индекс у этой Бэтти?
- 17-й.
- Вот пусть там и валяется «лялечкой». Я б и сам так отдохнул недельку без забот и хлопот. Чего лицо вытянул. Шучу. Будь проще, Олег, и народ к тебе потянется. Да прикрытие мы 12-й сделали. Ее бизнес в наших хороших делах и налоговикам дано понять через верха что б ни-ни. Потом свернем его к чертям. Из за копеек штат держать. Будет нашей местечковой Мата-Хари. Некогда ей будет бизнесом заниматься.
- Да добавите в программу внушения языки. Английский, немецкий, французский…
Наконец нас выписали!!! Целых два месяца прошло. А пролетели как неделя. Я вся измоталась, ухаживая за Пе.. , нет теперь только Бэтти. Она такая беспомощная стала, ну совсем младенец. И говорить стала только недавно. Олег Генрихович говорит, что это последствия аварии, но обнадеживает, все восстановиться, нужно лишь время.
Ой моя малышка заплакала. Наверное описалась.
- Сейчас, моя маленькая, сейчас. Сейчас мамочка тебя перепеленает и даст цицю и ты быстренько успокоишься.
- A little wait. I already run . (Подожди немного, я уже бегу)
Что-то меня в последнее время на английский перекашивает, я уж думала что и забыла его после института. А ведь Бэтти, кажется, что так, что сяк меня понимает.
- Бегу, мое солнышко, бегу…
-Mummy. I have wetted bed. (Мамочка! Я описался)
- Anything terrible does not happen. I will swaddle you. ( Ничего страшного. Я сейчас тебя перепеленаю.)
- Ich will an der Brust saugen. ( Я хочу сосать цицю)
- Gut. Es ist ein wenig erleide. ( Конечно. Но потерпи немного!)
- J'essuierai la petite m;re. (Я потерплю, мамочка)
- Конечно потерпи.
- Мамочка! Я хочу а-а.
- Но ты же только недавно уже покакала.
- Хочу, хочу а-а. Ты не дала мне цицю. У меня животик сразу заболел.
- У моего солнышка болит животик?
- Ааа-а. Хочу цицю. Хочу кушать.
Света сноровисто развязала розовые банты и быстренько развернула конверт. Бэтти затаила дыхание и перестала плакать, инстинктивно начав причмокивать губами. Толстые, румяные щечки явно указывали на отменный аппетит, а белоснежный кружевной чепчик – что «ребеночек» не обделен вниманием и для него все самое лучшее и дорогое. Розовое атласное одеяло распахнуто, следом бязевые пеленки окутывающие «ножки» которые тут же принялись «крутить велосипед»
-Oh. Le fr;tillon! (фр. Ох, ты и непоседа)
Воскликнула мамочка и счастливо засмеялась.
- Wait. Allow to me to unbutton pampers. (Подожди. Дай я расстегну памперс.)
И только памперс был расстегнут, как могучая струя ударила вверх, оставляя желтые потеки на светлом сарафане Светланы, а вонючая жижа выплеснулась под попку.
- The bad boy. I will tell to the doctor to cut off your cock. ( Противный мальчишка! Я попрошу врача отрезать твою письку!)
Испугавшись угрозы, «младенец» оглушительно заревел и излился еще одной порцией под себя.
- No, mummy, it is not necessary. ( Нет, мамочка, не надо.)
Света лихорадочно дергала грудную шнуровку сарафана, а намокший узел, словно насмехаясь над ней и не собирался развязываться. А ребенок уже бился в истерике, захлебываясь словом «не надо» на трех языках. А в глазах светы разгорался ужас: ее маленькая рыдает и может захлебнуться слюной! Неимоверной силы рывком она с мясом вырвала колечки петель и сдернула наряд через голову, оставшись только в стрингах и бюстгальтере для кормления. Не останавливаясь расстегнула крючки и , упав на колени вложила сосок в орущий рот. Всхлипы почти сразу сменились мерным почмокиванием, а ее созналие ликовало от гордости за себя.
- Я могу кормить малышку своим собственным молоком!
Малышка срыгнула. Света выпрямилась и краешком пеленки промокнула белесую слюнку.
- Подожди маленькая. Я сейчас тебя обмою и мы покушаем еще…
Олег сосредоточенно просматривал последние записи происходящего в «квартире» Светланы.
- Так. Здесь мы уже вышли на нужный уровень. Пора разыгрывать новые пьесы.
В дверь постучали. Олег глянул на монитор на котором прорисовалась сияющая физиономия Алексея и ответил в интерком:
- Заходи.
- Слушай, Олег, я тут…
Он проглотил продолжение фразы и побледнел.
- Это же Света.
- Ну и что?
- Но…
- Она оказалась подходящим материалом. Посмотри какая из нее заботливая мамаша вышла.
- Но так же нельзя…
- У нас все можно. И тебя, и меня можно. Но не нужно. Пока.
- Но..
- У тебя денежное содержание достойное? Жизненное пространство комфортное? Вот и не парься. Тем более внедренные технологии вреда здоровью особого не наносят. Так. Коррекция поведенческого механизма. Но, как понимаешь, сверхсекретные. Со всеми вытекающими киллерскими последствиями. Так что ты хотел сообщить?
- Понимаешь, я про одну методику прочитал по женской временной стерилизации…
- Понятно. Если надо «тело» для практической отработки предоставим. Дерзай…
Внедренные установки:
- Как хорошо находиться в покое.
- Это такое блаженство.
- Ни о чем не надо думать.
- Если ты думать – у тебя сразу начинает болеть голова.
- Ты можешь думать только о еде.
- От других мыслей тебе становиться плохо и ты плачешь.
- Ты можешь думать без боли когда я разрешу.
- когда ты не ешь – ты спишь.
- есть- хорошо.
- Спать – хорошо.
- Спать. Спать. Спать…
Через прикрытые глаза я чувствую свет и слышу осторожные шаги. Мамочка! Это только она может так осторожно ходить. Как я ее люблю! Но почему, почему у меня опять начинает все болеть!? Спазмы разрывают голову!!!
- А-аа-аа…
- Ой, моя малышка проснулась! Ты мокренькая или сухая? Сейчас проверим…
Ласковые мамочкины руки распеленали меня. От их нежного касания боль стала прятать свои щупальца.
- Вот сухой подгузничек. Давай приподнимем попочку. Ой, какой ужас, она у моей маленькой совсем красная. Ничего мы сейчас ее маслицем помажем, что б опрелости не получилось. Давай вот так, так, на бочек, а теперь на животик. Какая у моей лапушки аппетитная попка! Так бы и съела!
Мамочка поглаживает мою попочку и изредка наклоняется ее поцеловать. А я вся млею от счастья и радости. А когда прохладное масло начинает пропитывать мою нежную кожу, я чувствую, что внизу животика начинает что-то шевелиться от зарождающейся теплоты. Пальчики перебирают складочки моих булочек и отдаляються.
- Исё, исё, мамочка!
- Маленькая моя хочет что б мамочка сделала на попочке массаж.
-Да, да, мамочка.
- Ну хорошо. Это тебе награда. Ты ночью не плакала и дала мамочке выспаться.
Мамоч кА опять поливает мою попочку маслом и начинает круговыми движениями втирать его в кожу. На этот раз она перестаралась, поливая меня из бутылочки и часть потекла между половинками на расстеленную пеленку. Мамочкин пальчик перегородил дорогу струйке и повлек ее вверх к копчику по пути задев розочку. Словно электрический разряд пронзил меня и я не удержался от судорожного вздагивания. Мамочку это заинтриговало и она уже специально провела пальчиком по дырочке. И опять искра блаженства пронзило мою сущность.
- Малышка ты кажется ловишь кайф! А если так!!!
Смазанный пальчик стал медленно проникать в глубину, а потом и мелко-мелко дрожать там. Моя попочка стала сама собой подаваться навстречу пальчику Да плюю к этому внизу животика стал расти домкрат.
- у.. а .. у.. – Только и мог гугукать я.
- Ну точно кайфуешь заинька.
Но кайф вышел боком. Через абсолютно расслабленный выскочил громкий «Пук», а следом струйка расстройства, испортившая белизну пеленки.
Мамочку это очень сильно расстроило.
- ну тебе хоть пробкой попку закрывай. Вечно все настроение испортишь. Стоп, а это мысль.
И мамочка загремела ящиками.
_ А мы вот этим тебя помассируем.
И в мою попочку начало проникать что-то больше чем пальчик, но от этого не менее приятное.
- Ну вот так. А теперь памперс. И кушать.
- Кушать. Кушать. Хочу цицю!!!
… Тарас Федорович весь лучился весельем и от удовольствия даже почесывал живот под форменной генеральской рубашкой.
Олег стоял рядом с каменным выражением лица. (Чего это он вырядился. Это или на высшем уровне калым отдавать будет – жди тогда целую неделю разгонов, или наоборот гранд от кого-то принимать будет, тогда все путем…)
- Слушай, Олег Генрихович, ты мне этот материальчик сделай фильмецом. И побольше там пикантных моментов. Кормежка там, пеленанье, но что б ни оборудование, ни концепция навязывания поведения, что б ни ни-ни. Ты меня понял. Через недельку у некоторых людишек интерес подогреем…
… - Привет, Лешка!
-Да нормально я поживаю, только устаю сильно. Вчера проверяла отчеты по торговле. Ни фига не поняла. За исключением того, что везде в плюсах. Может продать этот бизнес. Все равно теперь только подписи ставлю.
- И ты поддерживаешь?
- А как там Олег? Я с ним уже наверное пару дней не виделась. Если б не он, я и не знала б что с Бэтти делать.
- Да спит моя малышка!
- Ты знаешь какая она миленькая! А во сне губками так смешно чмокает. Я аж таю от умиленья. Вот уже должна скоро проснуться. Потом перепеленаю. Покормлю ее. Дам немножко поползать. Она тогда опять быстро проголодается и цицю начнет просить. А когда она грудь у меня сосет я сама такое счастье испытываю, извини за интимность – до оргазма.
- Извини. Все. Пока, пока! Заворочалась малышка уже.
- Бегу, маленькая моя! I hasten to you my berry.
Ловкие руки моют и пеленают, а потом привычно устраивают на коленях. И отдают сосок в жадные губы.
- Ой, маленькая моя, не надо так сильно. Мне больно.
Но потихоньку, в процессе сосанья, лицо принимает отстраненное выражение, а из груди начинают вырываться приглушенные всхлипы. Неожиданно в голову Свете приходит шальная идея И она, подхватив своего ребеночка, перебирается на кровать.
- А у мамочки еще одна циця спрятана. Хочешь пососать ее.
Женщина лихорадочно распеленала «младенца», сбросила халат и пристроила ее у себя на животе. Со стороны это выглядело по крайней мере смешно, но не для нее. Направляя голову ребеночка к себе в пешерку она таки добилась своего и вновь раздались чмокающие звуки, а за ними и сдавленные стоны.
- Я и тебе хорошо… Аа… Сделаю.
Пальчики начинают играть розочкой попочки, погружаясь и вновь являясь на свет
Раздается особенно громкое «А…аа» судорога охватывает тело молодой женщины и она замирает, расслабляясь.
- А вот теперь давай и я немножко тебя побалую. Нам дядя Олег позавчера передал одну штучку для массажа и строго настрого приписал ее пользоваться. Ну я конечно не буду надевать резинку на… как вчера, а попробую какое твое молочко на вкус.
Света перевернула лялечку с себя на спину, развела ножки в стороны и осторожно, предварительно смазав, ввела надувную анальную пробку в дырочку «ребенка» и четыре раза качнула грушей. Затем взяла пультик ( от той самой пресловутой балалайки) и нажав в нужной последовательности кнопки передвинула рычажок. Электроника – она и в Африке электроника, тем более специальная. Плоть вздыбилась и женщина прильнула к ней губами. Вверх – вниз, вверх – вниз. И выдоила порцию молочка. А ребеночек только стонал от кайфа и и даже перестал сучить ножками.
- Так. Три минуты отдыха. И еще пять минут леченья.
И вновь волшебная сила тока подымает то, что обязана поднять…
… Тарас Федорович опять лучился весельем.
- Олег Генрихович, я очень доволен твоей работой. Сериальчик получился не хуже « Санта – Барбары». Но пора бы лялечке начинать взрослеть, а то, понимаешь, как в анегдоте – «Слишком большой ребенок…»
- Я тут набросал тезисы. Пусть аналитики займуться…
Да. Тарас Федорович был прав. Из Светы получилась замечательная «мамочка». Да и «ребеночек» ее чего стоит. Хотя это конечно уже не лялечка. Ведь, черт возьми, под трансом в манере ответов – чистая девушка лет пятнадцати, только открывшая виртуальное таинство секса, и с боязнью мечтающая о реальном. Я такого семейного общения (а тем более расслабленными, в трансе, с иллюзорными картинками в шлемах) ни в жизнь не ожидал увидеть и услышать. Тут уже явно их мозги работают сами собой хоть и близко к сценарию.
Это ж надо задать такой вопрос, и спровоцировать беседу с « мамочкой», явно намекая на большее:
- А тебе какой тип женщин нравится?
– Странный вопрос…
– Чем же он странный? Или тебе трудно ответить? Или ты стесняешься?
– Да не стесняюсь. Просто никогда не задумывалась над этим…
– И всё таки?
– Да разные…, наверное. Но в первую очередь весёлые, добрые и открытые. Но тебе то это зачем?
– О! Я такие книги в Интернете нашла! Там в них даже специальные тесты есть, по которым можно узнать характер человека, его склонности и симпатии. Я тебе за завтраком три теста дам, и ты должна будешь мне ответить на все вопросы.
– Прямо таки и должна?
– Конечно! Там кстати подробно описываются женщины твоего типа. И считается что они "весьма стеснительны и не имеют навыков ухаживания за понравившейся им девушкой".
– Ха!
– И не смейся! Ты этим лишь подтверждаешь утверждение, что и сама никогда не признаешься в своей неумелости, а лишь будешь бравировать с показной самоуверенностью. Причём грозит тебе такой оставаться до тридцатилетнего возраста. А у мам - одиночек, подобная заторможенность в развитии наблюдается и в более позднем возрасте.
– Кошмар! –смеясь, воскликнула Света.
– И где ты только такой ерунды начиталась?
– Там таких книг несколько, – разгорячилась Бэтти.
– А самая лучшая "Познание таинств любви и интимных отношений". В ней описывается всё: и как знакомиться, и как себя вести и как заниматься сексом…
– Не может быть!
– Может! – ещё больше завелась «малышка»
– Там и фотографии с позами как живые…
На мгновение она смутилась, но тут же продолжила со всей присущей ей напористостью и непосредственностью:
- Да, там и про поцелуи есть. И на картинках нарисовано, как надо целоваться. Как надо при этом обнимать друг друга. Куда дотрагиваться и где поглаживать. Как надо губы расслаблять для большей приятности, или наоборот, напрягать. Показаны даже точки на шее и…в других местах, в которые если поцелуешь или погладишь, становится особенно приятно- А я тебе нравлюсь, мамочка?..
- Пришлось срочно прерывать их общение. Погружать в сон, и срочно вносить коррективы в сценарии аналитиков. Да. Чем больше «взрослим» эту Бэтти – тем больше проблем и корректировок. Да и «двенадцатой» каждый раз новые ложные воспоминания внушать. Тут без нашей «А-2» вообще бы не справились… Да и Тарас Федорович тот еще конь. Написать такие тезисы. У самого, небось, мозги поплыли от вседозволенности.
Это ж надо:
- Мать- одиночка воспитывает в атмосфере инцеста сына в навязанной роли дочери.
- Сын покорно воспринимает навязанную роль.
- Жизнь протекает в затворничестве на сельском хуторе. ( хорошо хоть телефон проведен был, а то где Инету взяться…)
- Муж сгинул на заработках.
- И т.д. и т.п. такой же дребедени…
Ну, первое мы-то реализовываем, но остальное явно не годится ни к черту. Ладно, пусть аналитики репу чешут…
А аналитики не зря ели свой хлеб с черной икрой и репу чесали...
Знакомое уже помещение минус третьего уровня. Мягкий зеленоватый полусумрак. За столом Славик. Хотя Славик это для здешнего мэтра Олеся Орестовича. А мэтр убыл на какой-то там симпозиум по психологии и теперь он Станислав Викторович и он здесь царь и бог.
- Скорее бы этот старикан окочурился: - лезут в голову назойливые мысли, - а то так всю жизнь и прохожу в ассистентах. А я тоже кое-что умею.
Молодой человек поднимает трубку внутреннего телефона и командует:
- Операторы. В Б-214 – «сонник». Двенадцатое и семнадцатое тело через час ко мне.
- Ну что ж посмотрим, что там наши аналитики выдумали. Неплохо. Неплохо.
- Эх ты какой красивый ход.
- А этот вариант мне даже больше нравиться. Пометим для памяти – « Служанка НР.65/12».
Некоторое время в комнате слышится лишь шелест кулеров, да изредка клацанье мышки, еще реже восклицанья типа:
- А это просто банально. Неинтересно. А вот это тоже недурственно. Так «Страпон. НР. 36/02»…
Без звука замигал световой индикатор телефона.
- Подготовка тел закончена.
- Хорошо. Везите…
Весеннее солнышко ласково пригревает нераспустившиеся еще почки и шаловливо ослепляет отпрыгивающими от зеркал луж зайчиками. Стаяли сугробы и даже проявленные этим «зимние подснежники» - бумажки и прочий мусор не портят посвежевший город. Весна пришла. Так что они временны. Прольется первый дождик и все смоет, а не смоет дождик то сметут дворники. Пусть только земля чуток просохнет. А дышать как легко! Шею не давит колючий шерстяной шарф. Голову не стискивает обручем меховая шапка. Сброшены виртуальная полнота от поддетых под брюки треников и под свитер – теплых футболок и рубашек.
- Весна идет! Весна уж мчится!
Незатейливый мотивчик крутится в голове. Пусть я не помню всей песни, а только пару фраз – это не мешает радоваться моей душе. А она сама поет и предкушает праздник. Ведь я иду, я бегу, я лечу к Ней, моей богине, моей любимой, моей Госпоже Навсегда!!!
И только я услышал ее голос по телефону:
- ТЫ МНЕ НУЖНА.
Я бросил все. И развернув крылья лечу к Ней!..
- … Почему же мне так паскудно?
Женщина мечется из угла в угол. Меланхолично поднимая и тут же бросая мелкие предметы обихода. Подошла к зеркалу. Провела ладонью по задавленным крем-пудрой морщинкам. Помассировала веки. Оттянула кожу на шее.
- Нет не старая я еще. Передо мною еще могут поклоняться. А не будут, то заставим!
Она метнулась к шкафу и распахнула створки.
- Да конечно. И почему я это затягивала. Только себя раззадоривала. Решено. Сегодня. Нет! Сейчас!
Женщина трепетно коснулась униформы горничной и бережно сняла ее с плечиков. Бело-черный колер коротенького платьица принес неожиданное возбуждение и, впервые за целый день, на лице заиграла улыбка. На глаза сразу попалась мобилка:
- Ты мне нужна. Немедленно!
Все. Есть полчаса, что б приготовить все остальное…
- Пусть все будет как с начала наших встреч. Памперсы, тугое пеленанье, розовый конверт, чепчик, слюнявчик, большая соска и моя грудь… Пусть! Но пора взрослеть! Пора научиться не только брать, но и отдавать. Я тоже желаю брать!Вот я и буду ее учить!
Дверной звонок.
- Ну вот и она.
- Я не опоздал?
- Сколько можно повторять…
- Прости, Мамочка! Я не опоздала?
- Конечно нет, милая! Твоя кроватка уже ждет тебя. Пойдем быстрее в душ и баиньки.
Счастливая улыбка заиграла на молодом лице. Счастье и нетерпение в лихорадочно сдернутой ветровке, перевернутом набок кроссовке, расстегивании по пути в ванную пуговиц рубашки, поспешное, безстеснительное сбрасывание там с себя всего остального, знакомое, без задержки натягивание купальной шапочки на голову и почти падением, с выпячиванием попы, опускание на четвереньки в густую пену заполненной на четверть ванны...
Чуть скрипнула дверь.
- Ну конечно же это Мамочка!
Я чуть скосила (так надо думать о себе!) слегка прикрытый глаз и от удивленья тут же их распахнула.
- Ой!
Мне был настолько привычен ее стандартный вид, что увиденное чуть не поломало сценарий наших встреч. Вместо стянутых в узел волос с белоснежной наколкой на нем – исине - черный парик-каре, вместо строгого платья до колен – прозрачная полиэтиленовая накидка, а под ней… Черное, кружевное, со шнуровкой, с две трети открытой грудью, кожаными вставками, декорированными заклепками, два в одном - или боди- корсет, или корсет – боди, а ноги покоились не в смешных меховых тапочках с бомбоном, а оплетались чуть не до колен двойной спиралью тонких ремешков, беря начало от семисантиметровой шпильки. И руки. Почему-то в медицинских перчатках.
( Да... Домкраты скопированы с природного образца, а масло всегда было дешевле крови. И есть только одно существенное отличие – природный прототип может сработать не только тогда когда это нужно.)
- Что маленькая, не ожидала? Сегодня мы поиграем в более взрослую игру, и купанье начнем уже по-другому.
С этими словами она ловко поймала мое излишество вместе с придатками и слегка сдавила, явно давая понять:
- Не пырхайся!
А другой потянула из-за шторки сдвоенный резиновый шланг с блестящим от смазки наконечником с (нейтральными пока) раздуваемыми фиксаторами и грушей выше него.
- Мы начнем мыться изнутри. Во избежание, так сказать, неприятностей. Памперсов на сегодня не предвидеться!
Наконечник проник в дырочку. Манжеты раздулись, намертво герметизируя возможную протечку. И … в меня потекла жидкость, раздувая животик в подобие воздушного шарика.
Спазмы рвали на части, но протесты пресекались в зародыше простым сжатием кулачка:
- Цыц! – и я не смела даже застонать!
- Хорошая девочка. Понимаешь когда надо помолчать. И вообще. Молчать пока не разрешу!
Краник перекрыт. И тут же громкий шлепок по попке.
- На горшок!
Кряхтя, со слезами на глазах, выбираюсь из пены, роняя ее хлопья на пушистый коврик. Шланг тянется за мной обезьяньим хвостом. И застываю, не зная, что делать дальше.
- Руки за спину! Держи шланг! Вперед! Присядь над стульчаком.
- Ножки в стороны.
- Молодец. Понимаешь когда надо.
Шикнул воздух. И внутрикишечное давление привело к самопроизвольному выталкиванию чужеродного предмета. Ну и всего залежавшегося в животе ранее. Какой же это кайф ощутить облегчение! Но радость преждевременна.
- На колени! Голову к полу! Попу выше!
И опять дубль предыдущего распирания. И невесомость облегчения. И опять перегрузки боголюбимого числа «три». Четвертое нарушение экстерриториальности произвелось уже пустотелым, но тоже надувным расширителем.
- На выпей.
И протянула по паре разнотипных капсул.
- Посиди еще. Просушись. Я приготовлю кроватку.
И вышла высоко подняв голову. Из меня еще апериодически выбегало, а глаза начали наливаться свинцом. Уже почти отключаясь, я почувствовала как меня потянули за руку со словесным сопровождением:
- Что-то быстро подействовало. Придется все же памперс натянуть.
- Пойдем, маленькая моя. Пойдем в кроватку. Баиньки будем.
И я с ощущением тугого пеленанья провалилась в колодец сна.
- Лапонька! Бетти! Пора просыпаться!
Как приятно слышать Мамочкин голос. Особенно когда Морфей только собрался обратно в свое царство. Я сладко потягиваюсь и только собираюсь по сценарию пустить струю в памперс, как слышу предостерегающее:
- Только попробуй обмочиться!!!
И в памяти резко проявляется вчерашний (или сегодняшний) день. И я (насколько только позволяет конверт) съеживаюсь в комочек.
- Ну что выпускать тебя в новую жизнь или дать пять минут проститься со старой?
Я уже в панике. И начинаю кивать головой.
- Ну полежи, а я приготовлю тебе новую одежку. Она тебе понравится.
Наклонившись, Мамочка поцеловала меня в лобик и вышла из комнаты…
- Ну вот поспали, можно и поесть. Раз уж прощаемся с младенчеством, нужно проститься и с бутылочкой.
С этими словами Мамочка привычно для меня поднесла бутылочку для кормления к моим губам и я инстиктивно ухватил ее губами. Мамочка придавила сильнее и струйка ударила прямо в нёбо. Увы это была не кашка и даже не молочко. Смесь которую я поневоле стал сглатывать явно имела «градусы», что тут же было подтверждено.
- Я думаю что этот «Брют» облегчит тебе расставание с младенчеством.
Я и забыть уже забыл вкус алкоголя, тем более еще на заре увлечения памперсами Мамочка разворачивала меня с порога, только почувствовав запах всего лишь от пива.
Алкоголь вставал поперек горла, я захлебывался от непривычки судорогами рвотных позывов, но бутылочка простилась со мной только опустев полностью.
- Вот и попрощался с бутылочкой. Ну а с соской ты уж вряд ли расстанешься. Вернее не с соской, а ее эквивалентом. Открой ротик.
Тут же перед глазами появился самый натуральный кляп в виде фаллоса и стал покачиваться перед глазами на манер маятника.
- Заинька, открой ротик! Девочки должны привыкать к этому, что бы случайно с непривычки не подавиться.
Но я испуганно только сжал губы.
- Нельзя не слушаться, Мамочку. Я сказала открой ротик!
Душа вместе со словами неприятия этого предмета ушла в пятки, а Мамочка просто напросто зажала пальцами мой нос, и с первым судоржным глотком воздуха я втянула в себя атрибут новой жизни. Слезы сыпались из глаз, оставляя мокрые дорожки на щеках, но жизнь уже шагнула за порог розового младенчества, и никто не собирался меня жалеть и убаюкивать. Вино коварно начало разжиживать сознание и мне стало немного легче от такого шокового прощанья с прошлым.
- Ну что успокоилась? Тогда начнем выбираться из пеленок…
Опущена стенка кроватки.Развязаны пышные банты. Раскрыто одеяло. Рука Мамочки тянется к памперсу. Немного отключившись от происходящего я начинаю напрягать животик чтоб привычно облегчиться и тут же получаю по шеке звонкую, хоть и не больную пощечину.
- Я же сказала не сметь! На пол!
Я переношу вес тела на ноги и пытаюсь встать, опираясь рукой на край кроватки. И как только попка отрывается от одеяла, а ступни утвердились на коврике Мамочка схватила меня за отросшую за несколько месяцев гриву и потянула за нее вниз.
- Я сказала на пол! На четвереньки!
- Ууаоцкаа!!!
Мой истошно-просящий глухой визг о снисхождении, прорвавшийся даже через кляп и ее раздраженно-приказной тон, слились в одну какафонию звуков к которой заключительной точкой прибавился хлопок моих ладоней по паркету.
- В ванную. Ползи!
И я поползла, оставляя за собой дорожку размазанных коленями слез. Нелепая обида душила меня и выдавливала, выдавливала нескончаемую влагу из глаз и носа. Так я и уперлась затылком в бортик ванны, не смея поднять головы, а сзади раздавался смех. Я боялась и не понимала что происходит. Что случилось? И почему все так происходит? А вдруг Мамочка сошла с ума? Новая порция страха бросила в холодный пот и начала распрямлять сжатые пружиной мускулы, но Мамочка была начеку. Даже сквозь памперс булочку ягодицы пронзила боль от удара острого каблука и перед глазами заметались звездочки от встречи лба и чугунной преграды.
- Лежать!!!
И я замерла как статуя. Нет. Замер. Потому что вдруг молнией пришло очищение и я осознал и вспомнил. Вспомнил кто я и что я.
- Какая к кляпу Бэтти. Какой к черту Петя. Я Борис!!!
И я попал под чары этой сучки?!! которая... Я распрямился и рывком сдернул памперс. Внизу живота и на самом "благородстве" розовели свежие шрамики. Неожиданно с разгоравшимся зудом я вспомнил и о вчерашнем. Невзирая на сопротивление раздутых шариков рывком выдернул анальный расширитель и уже не контролируя себя от воспламенившегося гнева влепил им по лицу мучительницы. Эта тварь взвизгнула, сползая спиной по стене, а я только перешагнул через нее и бросился в комнату.
- ****ь! Где моя одежда?
Я начал вышвыривать из шкафа какие-то платья, костюмчики. Но неожиданно движения начали замедляться и вскоре от накатившей слабости я сам оказался на полу...
- Олег Генрихович. Это дежурный оператор. По 214 форс-мажор. Я был вынужден сбросить критическую дозу "сонника".
- Хорошо. Сейчас буду...
Тарас Федорович долго не поднимал головы от своих бумажек, разбавляя тишину кабинета междометиями типа «нда», «хмы», «блин»… Иногда голова поднималась и тогда Олег и Славик вытягивались еще стройнее и прекращали дышать. Так продолжалось уже сорок минут. И тем неожиданней стало:
- И что с этим дебилом делать?
«Дебил» побледнел, а Олег наоборот позволил себе незаметно переступить с ноги на ногу.
- Это ты ж его рекомендовал?
Олег напрягся стрункой.
- Почему позволил отойти от графика программы? И как будем исправлять ляпсус?
- Я вернусь к предыдушему сце…
- Тебе кто позволил хлебало раззявить. Ты свое уже сделал.
- Говори, Олег.
- Я думаю, подопечные поспят пока Олесь Орестович не вернется, а там…
- Правильно думаешь.
- А это чмо в свободный «Аквариум» как раз на три дня до приезда. Что lдальше коллегиально реши…
Конец фразы прервал неожиданный бросок Славика к столу шефа. Змеями тянущиеся к горлу руки. Перекошенное ненавистью лицо… И стремительно взлетевшая ему навстречу растопыренная пятерня генерала. Олег еще только начинал догоняющее движение, а проштрафившийся бумерангом валился ему под ноги.
- Не всегда я в кресле сидел. Выволоки эту мразь с моих глаз. Справишься или помощь нужна?
- Справлюсь.
- Вот и ладненько. А что б веселее ему купаться было спиши с его зарплаты полный комплект «Воспитателя». С электродами.
- Ну что, Славик. Как самочувствие. Как настроение. Я вижу ты не очень рад нашему общению. А ради науки мог бы поделиться своими ощущениями.
Олесь Орестович неторопливо перебирал бумажки на своем столе периодически поглядывая на своего бывшего ассистента.
- Ну скажи мне на милость какого рожна ты решил форсировать события. Лавровый венок победителя трудом заслужить надо. На халяву рассчитывал? Или на мое место метил? Ну что молчишь? Ах, да. Ты же сейчас говорить не можешь. Ладушки. Закончим процедуры и ответь, мне старому, о том что я тебя сейчас спрашивал. А я ради интереса сравню ответики на разных стадиях воздействия.
- Алексей, за работу.
Да, операционное кресло было воистину чудом технического гения и своим конструктивом годилось на все случаи жизни, правда жизни скрытой от взглядов и масс-медиа и простого обывателя. Да и не всякого высшего чиновника тоже. Многосегментное. Трансформерное. Оно могло принимать любую, даже немыслимую конфигурацию – от плоской поверхности, до точечного закрепления тела под любым углом и с любой изломанностью последнего.
Вот и сейчас Славик висел в воздухе распятый в нем, как бабочка иголками. Такого метода фиксации головы не придумывала даже Святая Инквизиция. Под спиной по уровню лопаток проходила десятисантиметровой ширины сегмент-шина, ее кольца фиксаторов охватывали ключицы и подмышечную область. Из под левой подмышки выходил изогнутый трубчатый шток и своим металло-резиновым подвижным окончанием наподобие слесарных струбцин, упираясь в зубы растягивал рот да еще и поддавливал подбородок. Вторая сегмент-шина проходила под копчиком и оканчивалась двумя, под углом 30 градусов, сегментами – крылышками. Две пары манжет прижимали к ним внизу бедро и стопу, а вверху колени. К этому же сегменту в подобие варежек были втиснуты и кисти. Локти, оставляя открытыми вены, крепили выдвижные шарниры. Мерно хлюпал слюноотсос. Через капельницу вводился какой-то препарат. Чрезмерное обилие присосок датчиков походило на кольчугу если б не толстенный жгут проводов, поддерживаемый отдельным штативом. Не было обойдено вниманием и достоинство - по прозрачной пластиковой трубочке насаженной на хромированный стерженек лениво сочились капельки мочи.
Олесь Орестович встал из-за стола и обошел распятого, иногда поправляя положение датчиков.
- Так, Алеша. Побрей его. Волосы ему уже не понадобятся.
Щедро сдобренные пеной волосы головы и волосики паха расстались со своими местами постоянной дислокации.
- Остальные потом воскоэпиляцией. Теперь промой кишечник.
Алексей подкатил аппарат и ввел наконечник в анус Славика. Зажжужала помпа и постепенно живот начал раздуваться как шарик. Вздулся – раздулся. Раздулся – вздулся.
- Потренируй. Потренируй еще. Пригодится такая тренировочная растяжка. Я планирую попозже подсадить ему эмбрион. Поэкспериментируем – выносит или не выносит.
Алексей заинтерисованно обратился к Олесь Орестовичу6
- А где возмем имплант?
- Да его же произведение. Я тут на досуге записи со своей скрытой камеры просмотрел. Так он оказывается двенадцатую обрюхатил. У нее и извлечем.
Если б не сжатый , до побеления костяшек, вентиль аппарата - можно было бы сказать, что новость не произвела на Алексея никакого впечатления. А Олесь Орестович продолжал развивать свои творческие планы.
- Хорошо что и этот оказался восприимчивым к «А2», а то даром бы сырье пропало. Закатали бы куда-нибудь в бетон или просто зарыли. А мне уже чистого исследования нужно. Надоели бомжи чертовы со своими болячками. То сифилис с туберкулезом, то экземы с язвами. И не поймешь от чего подох. То ли от вакцин и генных модификаций, то ли матушка природа подкачала.
Если б кто понаблюдал за единственно оставшейся подвижной частью тела Славика – глазами, то б наверное не рискнул бы заснуть. В них плескался такой океан ужаса, взлетали брызгами такие ливни слез, что это приследовало бы неподготовленную психику навсегда.
- Ну хватит миндальничать. За работу. Начнем забивать «гвозди»…
***
Весеннее солнышко ласково пригревает нераспустившиеся еще почки и шаловливо ослепляет отпрыгивающими от зеркал луж зайчиками. Стаяли сугробы и даже проявленные этим «зимние подснежники» - бумажки и прочий мусор не портят посвежевший город. Весна пришла. Так что они временны. Прольется первый дождик и все смоет, а не смоет дождик то сметут дворники. Пусть только земля чуток просохнет. А дышать как легко! Шею не давит колючий шерстяной шарф. Голову не стискивает обручем меховая шапка. Сброшены виртуальная полнота от поддетых под брюки треников и под свитер – теплых футболок и рубашек.
- Весна идет! Весна уж мчится!
Незатейливый мотивчик крутится в голове. Пусть я не помню всей песни, а только пару фраз – это не мешает радоваться моей душе. А она сама поет и предкушает праздник. Ведь я иду, я бегу, я лечу к Ней, моей богине, моей любимой, моей Госпоже Навсегда!!!
И только я услышал ее голос по телефону:
- ТЫ МНЕ НУЖНА.
Я бросил все. И развернув крылья лечу к Ней! Перепрыгивая через две ступеньки я взлетаю на такую знакомую площадку этажом ниже и уже отсюда, восстанавливая дыхание, и принимая положенное моменту перехода в другую сущность выражение лица медленно – медленно поднимаюсь к двери. Она слегка приоткрыта и сердце, несмотря на настрой, вновь начинает прыгать от радости:
- Меня ждут!!!
Я, стараясь не произвести ни малейшего шума, проскальзываю в ванную и лихорадочно срывая с себя все мужское бросаюсь в слегка парящую, в шапках ароматной пены воду. Метрономом отсчитывая про себя положенное время откисания, а значит и успокоения:
- Один чулок. Два чулка. … Десять юбок. … Сто тридцать туфелек. … Триста бюстгальтеров.
Все. Я настроился и могу выбираться из воды. Вытираюсь мягчайшим полотенцем. Натираю чисто выбритый пах душистым, парфюмерным тальком. Укладываю хозяйство в специальный чехольчик и защелкиваю замочек. (Его теперь сможет открыть только ОНА!!!) Пояс. Трусики-панталончики с кружевом и оборками но нагой попочкой. Тугой корсет. Приходиться чуть попыхтеть со шнуровкой прежде чем талия утягивается до сегодняшней нормы. Какая там метка фломастером. Ого! 64. Еще целых четырнадцать сантиметров впереди. Кончик портновского метра не дотягивается до метки и я опять перетягиваю шнуровку. Норма. Ребрышки стонут но дышать еще можно. Чулки. Коротенькое однотонное платьице. Парик. Белые наколка и фартушек. Быстрый макияж и я выхожу в гостиную. Почтительный реверанс и со склоненной головой:
- Госпоже что-то нужно?..
P.S. Несколько лет спустя.
Девушка лет двадцати пяти почтительно застыла на пороге спальни. На необъятной кровати в ленивой позе царственно возлежала женщина средних лет в безумно дорогом белье оливкового оттенка.
- Госпожа. Прошло три часа. Вы дали распоряжение уведомить Вас об этом.
- Спасибо, Бэтти. Буди «ребенка». И не забудь забрать гонорар.
***
Часом позже…
На тумбочке помигивал индикатор брелока с ползунком сдвинутым в максимальный сектор, а на той же кровати в страстном сплетении в блеклом свечении ночника любили друг друга два силуэта.
***
В нескольких километрах.
- Эй, Дурдок.(В прошлом Славик) Иди дам самогонки глотнуть.
Проязвленное тело с абсолютно лысой головой дернулось на зов.
- А денежку?
Бомж замер . А его порыв как обычно был встречен квакающим хохотом таких же вонючих оборванцев.
***
Блок №7 опять был освещен призрачным светом монитора на стенке аквариума…
Конец .
Раскладка
© Copyright: Бэтти 2, 2011
Свидетельство о публикации №211100101259
Свидетельство о публикации №211100101259
Рецензии