Бабушка одесской национальности

                                                       рассказ

                 Шел 37-ой год… Гражданская война в Испании была в самом разгаре. По плану правительства и военного командования Народного Фронта, в состав которого входили республиканцы и лоялисты, было решено закрепиться на нынешних стратегически важных точках и при поддержке интернациональных добровольческих сил СССР ударить в тыл военно-националистической диктатуры под предводительством генерала Франко. Однако подобная ситуация очень не устраивала коалицию союзных сил фашистской Италии и нацистской Германии, открыто поддерживавших испанских реакционеров-националистов. Узнав об этих планах, Франко известил своих союзников о предстоящем вторжении и, заручившись поддержкой военного альянса, нанес республиканским силам контрудар, в результате которого республиканцы понесли серьезные потери. Дабы предотвратить противнику возможность передислокации военных сил на стратегически важном для республиканцев участке необходимо было изменить направление отступления противника на запад в направлении Бильбао. Для того чтобы осуществить задачу, сначала было необходимо разбомбить мост, соединяющий центральную часть Герники с ее восточным районом, а потом нанести авианалет по основным местам скопления республиканских военных сил, включая пригороды. 26 апреля примерно около половины пятого после полудня забили в колокола все звонницы Герники, но этот призыв тревоги по сути остался незамеченным, поскольку к подобному звону, причем зачастую впустую, за всё время Гражданской войны свободные граждане Республики давно были привыкшие. Однако на этот раз всё было совершенно иначе. К началу разразившейся трагедии ничего не предвещало ужасного исхода. Над небом центральной части города появился одинокий самолет, это был немецкий двухмоторный Do-17, который сбросил всего несколько бомб и в результате небольшой паники люди попрятались в укрытия. Потом настала давящая тишина, которую разорвал шум моторов и адский гул падающих бомб трех итальянских бомбардировщиков, позднее многократно усиленный форсированным налетом 27-и немецких юнкерсов. На древний баскский город было сброшено примерно 22 тонны фугасных бомб, из коих только небольшая часть приходилась на зажигательные. Такого ада Европа давно не видела… После такой бомбежки в Гернике уцелело менее одного процента зданий, было ранено и погибло около 1600 мирных жителей из не более чем шеститысячного ее населения. Из мирных граждан баскского города пострадали не только баски, но и несколько десятков баскских евреев, к которым баски питали особое уважение, поскольку среди них было немало врачей, лечивших баскских детей в это многострадальное время. Быть может, кто-то скажет, что Вторая Мировая война началась 1 сентября 1939 года после нападения немецко-фашистских войск на суверенную Польшу, но они ошибаются, ибо Вторая мировая война началась 26 апреля 1937 года после налета немецко-фашистской и такой же нацистской итальянской авиации на древний баскский город Гернику. И пусть обвинят повествователя этой истории в непатриотизме, в мнимой нелюбви к своему, но историческая правда и справедливость должна быть выше национальной самовлюбленности. Быть может, кто-то помнит только свои страдания… Но кто же помнит крики баскских детей?

                 После окончания Гражданской войны в Испании, 26 марта 1939 года, Политбюро ЦК ВКП(б) разрешило легальный въезд в СССР для более чем пятисот сторонников Испанской республики, интернированных ранее на территории союзнической Франции. Среди испанцев оказались также и баски… А среди басков был… по материнской линии мой дед. Его звали Ибан Эчегарай. Он вышел из той же среды, что и Мичелена Кольдо, талантливейший баскский лингвист, но в отличие от последнего всю жизнь посвятил совсем не науке, а борьбе за свободу своего народа. Несмотря на сложные условия Гражданской войны, в окопах, он начал писать свой первый (а, возможно, единственный) научный труд, за который и поплатился уже будучи интернированным в СССР… Труд его состоял всего из нескольких десятков страниц и носил простое и мало чем примечательное название на испанском: «Refutacion del origen vasco de los pueblos caucasicos» или по-русски «Опровержение происхождения басков от кавказских народов». Ради этой своей затеи, оказавшись в СССР, Ибан выучил русский язык и даже перевел свой труд на основной язык первого в мире социалистического государства, но был крайне удивлен, что эта его работа совершенно не заинтересовала Академию Наук СССР, но зато даже очень заинтересовала сотрудников НКВД, которые к концу Второй Мировой войны занимались репрессиями представителей северокавказских народов. Не поняв и даже основательно не изучив его научный труд, который имел отношение исключительно к области лингвистики, а не политики, ему инкриминировали разжигание межнациональный розни... Однако худшее ждало его на самом деле только впереди… Как будто по страшному курьезу судьбы отбывать ему наказание обязали рядом с кавказцами, на которых он хоть и был чем-то внешне похож, но не был похож по сути. Стоит ли рассказывать сколько он натерпелся?

                 Прежде чем продолжить повествование о нашем баскском неудачнике, расскажем пару слов о другом персонаже, который примет основное участие в судьбе главного героя. На этот раз всё действительно должно было измениться, а за черной полосой — последовать белая полоса. Спустя описываемых событий прошло несколько лет, в свои права вступил грозный 44-ый год. Вторая мировая война близилась к своему концу. Тяжело было всем, кто защищал советскую Родину. Нелегкая судьба также выпала и на долю советских женщин. Другого нашего героя или точнее героиню звали Ширли Давидовна. Она была микробиологом, жила и работала в Одессе. На ее счету было несколько серьезных научных работ и открытие метода реанимирования и восстановления вымирающих видов растений. Также она работала в области изучения механизмов старения живых тканей и органики у различных растений и животных. Она на полном серьезе интересовалась возможностью продления жизни. Шла война. Многие ученые были эвакуированы из Одессы и других оккупированных фашистскими захватчиками городов в центральные области России и всего Союза. Ее отправили в город Гагры. В годы Великой Отечественной Гагры стали прифронтовым стратегически важным объектом, а его знаменитые курортные здравницы для отдыха рабочего класса и рабочей интеллигенции были отданы под больницы и госпитали для раненых солдат Второй Мировой войны. Сотни лучших врачей и микробиологов были направлены в этот город, а когда в многострадальном 42-ом фашисты вторглись в Северный Кавказ, то в этом героическом городе был создан не менее знаменитый истребительный батальон, сделавший всё, чтобы ни один кусок земли этого города не был отдан фашистскому извергу. Времена, конечно, были тяжелые. Надо было на что-то жить и помогать всем нуждающимся родственникам, которых у Ширли по Союзу было огромное множество. Следовательно, нужны были деньги, продукты, вещи. Понятное дело, подрабатывать физическим трудом она не могла по причине того, что на одну ногу хромала, ее правая нога с рождения была на два сантиметра короче, чем левая, и в связи с этим ей приходилось использовать при хождении трость. Но она была женщина умная и предприимчивая и, как-то проходя мимо подувядших цветов на одном из рынков Гагры, вдруг подумала, что этот не первой свежести товар можно было бы купить подешевле оптом, потом в домашних условиях реанимировать и сдать оптом подороже на другом рынке, а из разницы получить прибыль. Так она и вознамерилась сделать. Ширли покупала увядающие цветы, ставила их дома в вазоны, добавляла туда что-то из своих химикалий и они снова становились пышными. Крайне любопытно также и то, что ее реанимированные цветы стояли на редкость долго. Для реанимации этих цветов она воспользовалась плодами своего открытия. В реализации своего реанимированного товара она тоже проявила немало изобретательности, так что через какое-то время она стала довольно зажиточной жительницей Гагр. Таким образом, она смогла помочь многим своим неудачливым родственникам, испытывающим нужду во многом в это тяжелое военное время.

                 Всё было бы прекрасно, если бы часть цветов Ширли не реанимировала в лаборатории. Использование служебного помещения для подобных целей категорически запрещалось. Очередная проверка застала ее с поличным. Она оказалась в участке НКВД.

                 Хорошо выбритый майор смотрел на нее исподлобья. Он нервно почесал свой затылок.
– Ширли Давидовна, – он обратился к ней с фальшивой улыбкой, – мы ведь вас не били, учитывая вашу инвалидность. Вы находитесь у нас уже трое суток и мы знаем, что вы близки к тому, чтобы рассказать нам всю правду. Вам надо только подписать свое признание в том, что заведующий лаборатории, участвуя в троцкистском движении, вел подрывную деятельность в пользу врагов народа и для этих целей, используя служебное положение, заставил или принудил вас организовать подпольную сеть выращивания цветов с целью реализации и продажи на рынках и торговых точках города Гагры для обеспечения жизнедеятельности подпольщиков.
– Я такое подписывать не буду. – резко парировала Ширли Давидовна. – Я это делала исключительно для себя с целью наживы.
                 Майор был в бешенстве. Он приподнялся из-за стола, схватил ее за правую руку и ударил ею об стол, а потом кулаком ударил по фалангам ее пальцев. Он схватил перо и воткнул ей в руку:
– Подписывай, сука!!! – в гневе закричал он.
                 Ширли была твердой и закаленной женщиной, она бы не стала подписывать в любом случае. Ее спасло то, что в этот момент совершенно случайно вошел в дверь комендант города. Он хорошо знал Ширли, поскольку та была выдающимся микробиологом, умела приготавливать различные препараты для омоложения и заживления поврежденных тканей. Ее настойки помогли спасти его ногу, которую могли ампутировать после старого плохо залеченного ранения. Он сразу всё понял, вытянул майора на пару слов, что-то нашептал ему, после чего тот позвонил кому-то по телефону и через какое-то время в дверях появился функционер. Он дал ему соответствующее распоряжение:
– Эту спекулянтку готовьте к выезду в Казахстан. Направьте в отдел снабжения по строительству чеченских поселений. Отправьте ее особым приказом.
                 Она всё поняла. Это было спасение. Ее отправляют только в ссылку, но не на Соловки или в ГУЛАГ.

                 После приезда в Казахстан, ее сразу отправили в особый отдел НКВД, где ей были даны все необходимые инструкции по плану работ и тесному сотрудничеству, в случае обнаружения интересующей для них информации. Ширли всё это выслушала терпеливо и молча. В этой стране многим приходилось сдавать друг друга. Она хотела обойти это как-то стороной. В этот момент ей очень сильно захотелось коньячку, она просто не знала как снять напряжение. К сожалению, с этим также была большая проблема…

                 Работы по строительству бараков для перемещенных с Северного Кавказа продвигались быстрыми темпами. На этот раз не хватило каких-то обыкновенных гвоздей и она звонила во все отделы, чтобы обеспечить по норме составленный план работ. В этот момент пара соглядатаев привела стройного интеллигентного человека. Было видно, что это образованный человек, но он нисколько не походил на кавказцев. Он, как и многие другие, использовался при строительстве. У него нашли большую кипу тетрадей. Их бросили ей на стол.
– Ширли Давидовна, – обратился к ней один из «опричников», – на дворе зима, нам печки топить нечем, мы книги жжем из библиотеки, а этот бумагу на всякую ерунду переводит.
                   Ширли Давидовна взяла одну из тетрадей. Там были какие-то околонаучные черновые записи, что-то из области истории. Про Иберию, про басков и прочую дребедень. Она не знала, что в то самое время, тяжелое для всей страны, Лев Гумилев в ГУЛАГе, сын поэтов Ахматовой и Гумилева, уже писал историю гуннов, а Сергей Королев всерьез задумывался над созданием космических кораблей… Упоминание басков ее несколько насторожило. Приняв на душу кружку спирта, она швырнула одну из тетрадей человеку в лицо.
– Что это? – в приказном тоне и еле сдерживаемом гневе спросила она.
                 Человек молчал. Звали его Ибан. Для русских он тут был почти как свой и его даже по-русски звали Иваном из-за созвучия с баскским именем, а вот кавказцы воспринимали его с настороженностью, если не сказать враждебно. Ширли дала команду соглядатаям: «Приложите ему как следует, может, будет посговорчивее». Человека били, но недолго. Он просто потерял сознание, потому что у него был голодный обморок. Человек на стройке недоедал. Когда он пришел в себя, то он окровавленными губами произнес: «Зачем? Это ведь история нашей страны»
– Зачем? – как бы с удивлением переспросила она. – Нам нужны танки для фронта, нужны шинели, нужны автоматы. А вы тратите время на никому ненужную писанину. Так о чем вы пишете, расскажите хоть? Поделитесь свежей информацией из первоисточника. Но начните, пожалуй, с самого главного, кто вы?– произнесла она едко.
                 Ибан рассказал, что он баск и что никакого отношения к кавказцам не имеет, а посадили его вместе с кавказцами по какому-то подлому курьезу для поглумления над ним или же поглумления над кавказцами. Однако Ширли Давидовна никак не могла взять в толк, что это за баск такой выискался среди кавказцев, а он никак не мог объяснить слегка захмелевшей женщине, что это за народ такой баски и что у них с кавказцами нет ничего общего. В конце концов Ибан рассказал Ширли Давидовне о древнем государстве Иберия на Пиренейском полуострове, которое не имело никакого отношения к кавказской Иберии, а также об иберах, проживавших там и состоявших в дальнем родстве с басками и, возможно, с евреями… Язык этого народа не был похож ни на один другой. Сами баски происходят от великого народа васконов, который до прихода индоевропейцев создал в Западной Европе довольно развитую цивилизацию и сформировал великую мегалитическую культуру. Другой, близкий баскам, народ иберы сформировал обширные морские колонии за пределами Пиренейского полуострова на островах Крит и Кипр, каковые положили начало великой Минойской цивилизации. Однако в античную эпоху после мощного извержения вулкана на острове Тира Минойская цивилизация погибла и спасшиеся в живых иберы-колонизаторы сумели спастись на землях древней Финикии и, переняв язык финикийцев, по всей видимости, положили начало древнееврейскому этносу. Из выводов Ибана Ширли поняла, что согласно приведенным им фактам так называемый миф о всемогуществе индоевропейцев развенчан, ибо по-настоящему коренными народами Западной Европы были исключительно баски и иберы, каковые на протяжении многих веков оказывали сильнейшее сопротивление экспансивному натиску индоевропейцев. Однако так или иначе это сопротивление было сломлено и многие народы пали под знаменами Рима. Единственным народом, устоявшим перед Римом и сохранившим свой древний, исконно европейский язык, являются баски, культура которых однажды обязательно по его мнению возродится и снова распространится по всей Европе.

                 Рассказ Ибана вызвал большой интерес у Ширли. Она поняла, что этот человек является настоящим ученым. Место назначенной работы было довольно скучным, здесь были в основном технари и рабочие, а этот человек был из понятного и привычного для нее мира. Она подозвала соглядатаев и сказала им:
– Выделите ему, - она указала на Зелимхана, – средний паек, новый матрац и обмундирование. И каждый день приводите ко мне рассказывать сказки. Он нужен.

                 Ибан стал приходить к Ширли Давидовне в кабинет каждый день и так постепенно из этого общения между ними стал складываться роман, который таким образом мог бы стать прелюдией к их супружеской жизни. Однако этому не суждено было сбыться. После войны его амнистировали и он вернулся к себе на родину, в Испанию, в Страну Басков. Там он еще несколько лет в подполье боролся с франкистским режимом, который, несмотря на падение фашистских режимов в Италии и Германии, сумел уцелеть. Затем был арестован, оказался в камере пыток и каким-то чудом обменен на какого-то другого испанского заключенного, отбывавшего срок в СССР. В СССР же, однако, ему снова довелось повидаться с Ширли Давидовной, которая поселила его в своей служебной квартире в Гаграх, а еще позднее у них родилась моя мама, которую нарекли Александрой. Жениться на Ширли Давидовне он, конечно, хотел, но, по всей видимости, однако, все же не мог, т. к. имел в Испании другую семью (католикам получить развод очень сложно, а уж жениться на еврейке, тем более) и по этой причине не мог заключить официальный брак с моей бабушкой по линии матери. Однако, несмотря на это, он участвовал в воспитании моей матери, передав ей языковые навыки. По понятным причинам он даже не мог официально признать мою мать в качестве своего ребенка. В графе «Отец» в свидетельстве о рождении моей материи стоит прочерк. Такова печальная правда. Затем уже, когда моя мама подросла, она сильно сокрушалась по этому поводу. Свое детство моя мама провела в Гаграх, там же встретила моего отца, где он отдыхал в качестве польского туриста. А потом уже родились с моей сестрой Юлей мы. Наш дед по маме, которого звали Ибан, долгое время после войны работал экскурсоводом в Гаграх, его научные труды так и не были приняты, но они нашли свое подтверждение в работах других ученых, так что ничто не прошло бесследно. В 1975 году, после смерти диктатора Франко, давно забытый исследователь Ибан Эчегарай вернулся на свою вотчину в Испанию, в Страну Басков, где и через несколько лет умер от неизвестной болезни. Получив скорбную весточку из Испании, наша бабушка вернулась в Одессу, а затем уже в 1984-ом году эмигрировала в Израиль, где и умерла в 99-ом в Хайфе. Жила она скромно и старалась нигде не выделяться, учитывая ее физический недостаток. В основном помогала родственникам и никогда не старалась жить в лоске, сколько бы она ни зарабатывала в своей многотрудной жизни. Некоторые исследования в области микробиологии она проводила под грифом секретности, что обязывало ее к скрытному образу жизни, да и доступ к людям из ведущих областей науки, занятых в стратегически важных для страны отраслях, как и информация о последних, мог быть весьма ограничен или даже закрыт. Во всех отношениях она была незаурядной и яркой личностью.

                 Однако вернемся в годы моего детства. Однажды польский археолог из города Закопане нашел во время раскопок в Бирме в горшочке какие-то семена. Ими оказались очень удачно сохранившиеся семена вымершего вида орхидеи из рода ванда. Это было настоящей сенсацией. Польский археолог привез этот трофей в свой родной город. Как известно, в городе Закопане тоже культивируют орхидеи и они славятся ничуть не меньше голландских. Реанимация вымершего вида ванды могла бы прославить город и добавить славы целой стране. Весть о найденных в Бирме цветах разнеслась по всему Закопане и Польше. Закопанские биологи и ботаники смогли привести к жизни эти удивительные цветы, но что-то неожиданно пошло не так и эти цветы начали увядать. В это время у нас в доме гостила наша по маме бабушка и ее также очень сильно заинтересовала эта новость. Она вызвалась помочь реанимировать эти увядающие по неизвестным причинам цветы, которые уже были под угрозой неминуемой гибели. Когда закопанские ученые узнали, кто моя бабка, то без особого раздумия согласились, так как она им гарантировала стопроцентный успех, но взамен попросила пару ящиков французской косметики и парфюмерии для бедных родственников. И ей это удалось. Спустя несколько месяцев можно уже было видеть красивые и живые цветы, и счастливую улыбку нашей бабушки из Одессы. Когда она уезжала домой в Союз, она вручила перед отъездом нам маленький горшочек с вандой. Попрощавшись с бабушкой, сестра подошла ко мне и сказала: «И все-таки она «свистнула» одну орхидею. У нас самая лучшая в мире бабка!». А я ответил: «Ну да, конечно, ведь у нас бабушка одесской национальности…»

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Дополнительные материалы о языках и народах:

Страна Басков:
https://ru.wikipedia.org/wiki/Страна_Басков
Баски:
https://ru.wikipedia.org/wiki/Баски
Баскский язык:
https://ru.wikipedia.org/wiki/Баскский_язык
Иберы:
https://ru.wikipedia.org/wiki/Иберы
Иберский язык:
https://ru.wikipedia.org/wiki/Иберский_язык
Минойская цивилизация:
https://ru.wikipedia.org/wiki/Минойская_цивилизация

ПРИМЕЧАНИЕ:

О финикийском языке:
«По морфологии и лексике близок к древнееврейскому.»
https://ru.wikipedia.org/wiki/Финикийский_язык

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Основными причинами направления лучших врачей и микробиологов в
Гагры (чаще Гагра) в годы Великой Отечественной является следующее:

«В первые же годы Великой Отечественной войны Гагра стала прифрон-
товым городом. Здравницы курорта — санаторий «Украина», им. Челюс-
кинцев и др. отдали под госпитали, раненых на носилках прямо с поезда
вносили в палаты. В 1942 г. фашистские войска вторглись на Северный
Кавказ, появились на Черноморском побережье. В Гагре создали истреби-
тельный батальон, который проводил большую работу в прифронтовой по-
лосе: регулярно прочесывал горные тропы, поляны и лесные чащобы, а во
время наступления в 1943 году участвовал в преследовании противника.»
Википедия, см. один из веб-источников: https://ru.wikipedia.org/wiki/Гагра 
«В годы Великой Отечественной войны лучшие здравницы Гагра были ре-
организованы в госпитали для лечения воинов Советской Армии.» Портал
«Апсны — страна души», см. источники: http://abkhazia.clan.su/index/0-19 
«Во время Великой Отечественной войны республика почти не пострадала.
Фашистским войскам в 1942 году удалось занять только высокогорное село
Псху, но вскоре они были отброшены советскими войсками.» См.: «АВТО-
ПРОБЕГ «ENERGY DRIVE» ПО МЕСТАМ БОЕВОЙ СЛАВЫ АБХАЗИИ»,
также см. доступный веб-источник: https://nik-rf.livejournal.com/9705.html
«В августе 1942 г. фашистские войска вторглись в пределы Абхазии. Были
заняты Клухорский, Марухский и Санчарский перевалы, а 27 августа – вы-
сокогорное село Псху. Над побережьем стали летать самолёты противника,
которые бомбили Сухум и другие пункты Абхазии. В начале сентября 1942
г. 46-я армия под командованием генерала К. Лесе-лидзе перешла в наступ-
ление. Первый бой с немецкими элитными «эдельвейсами» в с. Псху приня-
ли бойцы Гудаутского батальона во главе с Р. Губаз и М. Сабашвили, 9 сен-
тября оно было освобождено. В начале 1943 г. германские войска были от-
брошены за пределы Абхазии.» История Абхазии, О.Х. Бгажба, С.З. Лакоба,
также см. доступный веб-источник: http://www.apsuara.ru/lib_b/bgzb403.php
«В период Великой Отечественной войны на фронт отправились 55,5 тысяч
воинов автономной республики. На всем Черноморском побережье респуб-
лики строились оборонительные укрепления, бомбоубежища, блиндажи и
т.д. В середине 1941 г. в Абхазии были сформированы истребительные бата-
льоны. В августе 1942 г. фашистские войска вторглись в пределы Абхазии.
Были заняты Клухорский, Марухский и Санчарский перевалы, а 27 августа –
высокогорное село Псху. Авиационному налету был подвержен Сухум и дру-
гие города Абхазии. На территории Абхазии в то время находилась 46 армия
под командованием генерала К. Леселидзе, которая в начале сентября 1942 г.
перешла в наступление, а в конце 1943 г. отбросила германские войска за пре-
делы Абхазии.» То же см. на официальном сайте посольства Республики Аб-
хазия в Российской Федерации, раздел Республика Абхазия, История, Совет-
ский период: http://emb-abkhazia.ru/respublika_abhaziya/histori/chrono7/

ТАКИМ ОБРАЗОМ, Гагра всегда оставалась свободной и лучшие ее здравни-
цы, отданные под госпитали, лечили от ранений советских солдат, чтобы они
сызнова были в строю и защищали советские земли от фашистской агрессии.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

в качестве иллюстрации к материалу текста произведения
представлен рисунок Валентины Валевской, город Одесса;
техника: акварель, ширина: 19 см., высота: 48 см., ссылка:
https://www.zhivopismira.ru/work/27551/
см. также страницу художницы на сайте «Живопись мира»:
https://www.zhivopismira.ru/users/Valentinka/

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

© Copyright: Валентин Валевский, 2011, Стихи.ру
Свидетельство о публикации №111092707125